- В общем, она уехала, когда он женился.
Уикофф перелистал несколько своих листков.
- Да, вот у меня тут колонка светской хроники: "Принц и Принцесса Царства Света"…- Хихикая, Тед принялся читать вслух.- "Невеста плыла среди них, как плывет самая прекрасная музыка, которую вам только доводилось слышать среди тишины летнего дня. Даже пересмешник забыл свою песню, прерии затаили дыхание…" - Уикофф сложил газетный лист, на его губах заиграла презрительная ухмылка.- А всего через год Принцесса отправилась в дурдом, а Принц - в конгресс. Царство Света кончилось.
- Между прочим, эту заметку написала Салли.
От удивления Уикофф даже рот открыл:
- Вы меня разыгрываете?!
- Она уже собралась в Вашингтон и сама напросилась, чтобы это было ее последним редакционным заданием. Я тогда подумал: а почему бы нет.
- Но зачем? Почему?… Из любви? Или из ненависти?
Эшли поднялся.
- Итак, если я вам больше не нужен…
Уикофф остановился в дверях:
- А этот дурдом, он где, собственно, находится?
- Как раз при выезде из города. Так что вы его не минуете,- ответил Эшли, заключив:- Приезжайте, всегда будем рады видеть вас у себя.
12.05.
В спальне дома для гостей, расположенного прямо за особняком Фэллона, Салли уже успела распаковать свои вещи. В этой комнате ей довелось провести не одну ночь: теперь она стала для нее почти что домом. Случалось, она тащилась по выложенной булыжником дорожке к этому увитому плющом коттеджу после затянувшихся далеко за полночь споров относительно того или иного программного документа, с которым предстояло наутро выступить сенатору. Порой, когда важные гости, участники очередного обсуждения, загасив недокуренные сигары, разъезжались в своих длинных лимузинах, она и Терри выходили вместе через заднюю дверь его дома и шли сюда, минуя по пути плавательный бассейн и земляной очаг, где во время больших сборищ жарились бифштексы. Им под ноги мягко стлались световые круги, отбрасываемые на дорожку неяркими фонарями. В такие минуты они обычно молчали: слишком уж утомительны бывали эти обсуждения, чересчур запутаны проблемы, когда никак не удавалось примирить требования общественности, с одной стороны, и соответствующую статью Конституции - с другой.
Терри привык полагаться на ее суждения, убедившись, что Салли, не упуская из виду сути обсуждавшегося вопроса, всегда оказывалась способной раньше других увидеть и все выгоды, которые он сулит. Одним словом, когда она была рядом, Терри Фэллон мог не сомневаться в конечном успехе дела.
Экономка Фэллона, дородная датчанка Катрин, обычно глядела на них двоих из окна, когда они удалялись в сторону коттеджа. Когда же они останавливались перед его дверью, она из деликатности тут же отворачивалась.
Потом Салли какое-то время еще стояла с ним рядом, прислушиваясь к стрекоту цикад в ночи, ощущая разгоряченной щекой восточный ветер с Чесапикского залива. При тусклом свете невысоких фонарей она видела, как он устал, как старят его эти дни, ночи и годы вашингтонской жизни. Он оставался еще энергичным и притягательным, но возраст - средний возраст! - был уже не за горами. Иногда он наклонялся и целовал се, как муж целует жену, с которой прожил лет двадцать,- с благодарностью и почтением. И потом, следя за тем, как он возвращается по дорожке к себе, как над крышей большого дома занимается восход, на фоне которого выделялись его согнутые под тяжестью забот плечи, она с особенной остротой ощущала, сколько радости упущено ими обоими в этой жизни,- и никогда он не бывал ей так дорог, как в подобные минуты.
Но сегодня все было по-другому. Сегодня под пляжными зонтами возле бассейна сидели бдительные вооруженные люди с портативными рациями. Стоя у открытого окна своей спальни, Салли могла слышать доносившееся до нее слабое попискивание этих раций.
Неожиданно зазвонил телефон.
- Мисс Крэйн? - осведомился сотрудник секретной службы, сидевший на переносном коммутаторе в большом доме.
- Да?
- У меня на проводе некто мистер Бенсон из Ассошиэйтед пресс. Будете с ним разговаривать?
- Да, спасибо.
- Салли?
- Да, Боб.
- Не пропусти полуденные новости.
- Что-нибудь произошло?
- Бейкер с Истменом выясняли отношения прямо в Голубой гостиной перед дюжиной фотографов! Снимки уже пошли в эфир.
- А что там было?
- Бейкер приветствовал какого-то африканского бонзу, и тут вдруг заявляется Истмен, начинает склоку с президентом и уходит, хлопнув дверью. Посмотри картинки - не пожалеешь. От злости оба просто писали горячим кипятком. У твоего шефа комментарии будут?
- Никаких комментариев.
- А общие соображения?
- Вее это одно мальчишество,- пожала плечами Салли.
Бенсон рассмеялся. В этот момент в дверь постучали.
- Я готова, Крис! - крикнула Салли, возясь с сережкой, которая никак не хотела застегиваться.
- Но прошло уже двадцать минут! Сейчас десять минут первого, а ровно в половину тебе надо быть в "Maison blanche". А мне… предстоит ланч с прелестным молодым человеком из "Уильяма и Мэри".
- О другом ты, видно, думать неспособен?
- Мама внушала мне, что секс - это гадость. Как раз за это я его и люблю.
Кивнув стоявшему возле черного хода агенту секретной службы, они вошли в дом.
- Он уже спрашивал про вас,- сообщила экономка.
Терри в задумчивости сидел у окна своего кабинета в голубом шелковом халате, ноги на подушках. Ослепительное солнце образовывало нимб вокруг его головы. Неудивительно, что сейчас он показался Салли почти херувимом.
- Ты хотел меня видеть?- тихо спросила она.
- А… да. Доброе утро, Крис. Слыхали, Бейкер и Истмен… Прискорбно! Двое столь достойных людей…- Терри покачал головой и продолжил: - Мне звонил Эшли.
Салли оживилась:
- Арлен Эшли? Из хьюстонской "Пост"?
- Он самый. Сегодня утром у него побывал один человек, которого мы с вами должны знать.
- Кто это?
- Просмотрел всю их подшивку обо мне. И о тебе расспрашивал.
- И это был кто-то, кого мы знаем?
Терри пристально посмотрел на Криса.
- Да, Тед Уикофф.
Крис начал на глазах надуваться от гнева: казалось, он вот-вот лопнет.
- Этот… грязный джорджтаунский педик! Да я ему… все яйца вонючие размозжу!
- Успокойся, Крис. Ничего страшного тут нет,- заметил Терри.- То, что напечатано в газетах, это уже достояние истории. Нам скрывать нечего.
Ван Аллен, однако, продолжал злобно шипеть:
- Да это… это…
- Конечно, кому понравится, что его использовали. Но тут ничего не поделаешь: политика. На ошибках учимся. Но главное-то ведь остается при нас, не так ли? Мы горды тем, что мы есть, тем, за что мы боремся.- Терри поднялся, стараясь не потревожить при этом раненый бок.- И нам, повторяю, нечего скрывать, мы доверясм друг другу и заботимся друг о друге. Прав я или нет?
- Прав,- подтвердил Крис, подставляя Терри свое плечо.
- О'кэй,- подытожил тот.- Теперь вы двое отправляйтесь в город и плотно пообедайте. А ты, Салли, не позволяй Томми Картеру морочить тебе голову.
- Не волнуйся, босс!
- Ну а ты, Крис, будь поразборчивей…
- Эшли не говорил, что теперь собирается делать Уикофф?
- По-видимому, попробует повидать родителей Харриет.- И, заметив широко открытые глаза Салли, добавил: - Идея, по-моему, не самая удачная… Итак, встречаемся около двух!
Пройдя через забитую агентами и партийными боссами приемную, они вышли на улицу. В конце проезда толпились телерепортеры - в надежде хотя бы мельком взглянуть на Терри Фэллона. Некоторые из них, знакомые Салли, сразу же засыпали ее градом вопросов:
- Что, Фэллон уже видел фото?
- Как его мнение насчет Истмена и президента?
- Бейкер решил в его пользу?…
В ответ Салли только качала головой. Крис между тем предъявил агенту свое удостоверение, и тот отправился за их машиной: в гараж теперь вход тоже был запрещен.
- Эй, Салли! - не унимались репортеры.- Скажи нам хоть что-нибудь!
Улыбнувшись, она помахала им рукой,- что означало: комментариев не будет.
Когда они сели в машину, Крис сказал:
- Знаешь, я чувствую себя в полнейшем дерьме. Полнейшем!
- Да,- утешила его Салли как могла.- Нам всем предстоит многому учиться.
Агенты в это время расчистили для них путь в конце проезда, оттеснив репортеров и отодвинув барьер. Голубая "тойота" Криса покатила по Кресент-драйв. И тут что-то заставило Салли неожиданно обернуться. Сзади, в толпе репортеров, мелькнуло чье-то лицо. Оно было явно чужим и совершенно ей незнакомым. Впрочем, нет, она все-таки видела его раньше. Только вот где?
- Кто это? - спросил Крис.- Ты знаешь этого человека?
- Нет. Как будто не знаю.
Однако почему-то кровь отхлынула от ее щек…
12.20.
Росс не поехал домой паковаться. Поймав такси, он отправился на угол 23-й и Е-стрит, где находилось Медицинское управление ВМС. Ведавший приемом посетителей дежурный офицер, которому он показал свое удостоверение, удалился, оставив его сидеть в окружении красочных рекламных плакатов, расписывавших прелести службы на флоте. Через несколько минут внушительного вида негр в новенькой бело-голубой форме берегового патруля выкликнул его имя.
- Агент Росс!
- Да?
- Я рядовой Браун. Мне поручено провести вас в кабинет капитана Фэрчайлда.
Пока поднимался лифт, он стоял расслабясь, однако у дверей капитанского кабинета сразу же вытянулся по стойке "смирно".
- Я подожду вас здесь, сэр!
- Хорошо.- Пожав плечами, Росс вошел внутрь.
- Привет, Дэйви! - воскликнул Тим Фэрчайлд.
Врач-терапевт, он окончил медицинский факультет Йельского университета, получая стипендию по программе обучения офицеров запаса, и теперь должен был отслужить определенный срок в Медицинском управлении ВМС. В студенческие годы их с Россом связывало общее увлечение - игра в сквош.
- Заходи, старина. Садись,- продолжал Тим.- Куда ты подевался? Вот Пэм, так та хоть раз в месяц отмечается, а тебя неизвестно где черти носят. Что, так много работы?
- Да нет вроде…
- Ты все еще в паре с этим типом, как его… Манкузо?
- Ну да. Та же тягомотина.
- Неужели они не могут дать тебе шанс? Бросить на что-нибудь стоящее?
- Я и сам спрашиваю себя о том же самом.
- Не отчаивайся, старина,- утешил друга Фэрчайлд.- Вот увидишь: как только этот тип выйдет на пенсию, они тут же подкинут тебе настоящую работенку. А пока… чем я могу тебе быть полезен?
- Да есть тут одна закавыка. У меня к тебе несколько вопросов по СПИДу.
- Что? - рассмеялся Фэрчайлд.
- Да погоди смеяться. Я же не о себе!
- Господи, еще этого не хватало.
- Я серьезно, Тим. Сколько мы с тобой знаем друг друга? Так вот, у меня к тебе чисто гипотетический вопрос.
- Ну если гипотетический, то валяй,- кивнул Фэрчайлд.
- Одному парню делают анализ крови. Нормальному парню, а не из этих. Ну и анализ тоже нормальный. А через пару дней обнаруживается: у него СПИД. Как это может быть?
- Такого не бывает,- развел руками Фэрчайлд.
- Что значит - "не бывает"?
- Не бывает, и все. Так СПИД не заработаешь.
- А ведь те, кто сидят на игле, могут его сами себе занести, так?
- Могут, конечно. Но первая иммунная реакция проявляется не раньше чем через месяц.
- Да?
- Да!
Некоторое время Росс сидел молча, что-то обдумывая.
- Послушай, не морочь мне голову. Никакой это не гипотетический вопрос! - прервал молчание Фэрчайлд.
- Нет, Тим, именно такой,- в упор глянул на друга Росс.
- О'кэй,- кивнул тот.- Тебе, значит, кто-то сказал, что у парня всего за два дня проявились симптомы СПИДа?
- Да, примерно так.
- А этот твой… гипотетический источник - ну который сказал тебе насчет диагноза, он что, сам врач?
- Конечно. Судебный медик.
- Ясно…- кивнул Фэрчайлд.- Тут, скорей всего, простое заблуждение. Все эти патологоанатомы только и умеют, что резать. И про СПИД им известно одно: от него умирают. Но главное…
- Что главное?
- Главное - зачем им понадобилось брать у него анализ на СПИД? Я спрашиваю об этом в чисто гипотетическом плане. Ведь обычно при вскрытиях этого не делают.
- Тут речь шла не об обычном покойнике…
- Хорошо, Дэйв, но, даже гипотетически рассуждая, СПИД за двое суток не заработаешь. Ни за счет грязной иглы, ни за счет инфицированной крови. Единственное, как это могло произойти: кто-то должен был бы впрыснуть парню инъекцию вируса. А такого произойти наверняка не могло.
- Почему ты так уверен?
- Ты что, Дэйв, серьезно? - рассмеялся Фэрчайлд.- Чистая культура вируса СПИДа? Да знаешь, что это за смертельная штука! Выращивать ее в лаборатории - это все равно что держать у себя дома водородную бомбу!
- И никто ее не выращивает?
- Почему, выращивают, конечно. Хотя бы для того, чтобы со временем получить вакцину. Вакцина от полиомиелита, к примеру,- это ведь тот же вирус полимиелита, только ослабленный. Он и помогает нашему организму создавать свои антитела. Сейчас то же самое пытаются сделать и с вирусом СПИДа.
- Где?
- Мне известно лишь одно такое место - Национальный институт здравоохранения в Бетезде. Это у нас. А у французов этим вроде занимаются в Париже в Пастеровском институте. Туда перед самой своей смертью еще ездил Рок Хадсон.
- А кто-нибудь мог выкрасть из Института в Бетезде вирус СПИДа?
- Не думаю. Легче, наверное, выкрасть атомную бомбу!
- Это почему же?
- Потому что их больше…
Росс поднялся.
- Спасибо тебе, Тим…
Тот перебил его:
- Да, я вспомнил. Есть еще одно место.
- Какое?
- Форт Дитрих. Штаб Управления медицинских исследований армии США.
Росс вытащил из кармана блокнот.
- Кого мне там надо повидать?
- Никого! Забудь про это дело. Туда простым смертным вход запрещен. И не пытайся совать к ним свой нос - останешься в дерьме!
Росс тем не менее старательно записывал:
- Так… значит, штаб Управления медицинских…
Фэрчайлд перехватил его руку - перо остановилось.
- Брось писать, Дэйв! Там тебе ничего не скажут. Ребята из этого управления - они не просто военврачи, как я. Нет. Когда выйдет их срок, они не уйдут на гражданку, не станут педиатрами. Они убежденные, они фанатики! Считают, что война уже давно началась. Им плевать, сколько народу помрет,- лишь бы победить.
Росс смотрел на него во все глаза.
- В любом случае я бы туда не совался.
- А что?
- Там как раз можешь что-нибудь такое подцепить…
- Спасибо, дружище. Ты мне здорово помог.
- Помог? А я-то думал, что это все чисто гипотетически.
Росс ничего не ответил.
- Я знаю одного парня,- заговорил Фэрчайлд,- который бы мог быть тебе полезен.
Взяв у Росса ручку, он нацарапал на листке адрес.
- Он врач и раньше работал у них. Но не выдержал и смылся оттуда.
- Спасибо.- Росс спрятал листок в карман.
- Гляди в оба, Дэйв…- Обойдя стол, Фэрчайлд приблизился к Россу.- Тут замешана армия, понял? А эти люди, учти, шутить не любят. Так что осторожней.
- Ясно. Я не говорил тебе, что ты настоящий парень?
- Нет. И давно…
11.35 (по центральному времени).
Миновав последний из хьюстонских пригородов, Тед Уикофф еще с час ехал по проселочной дороге. Мимо проносились пожелтевшие техасские равнины, поросшие кустарником, и рощи торжественных, как часовые, кактусов сагуро. Потом взятый им напрокат форд пересек узкоколейку - отсюда к цели его путешествия вела прямая, словно лента, асфальтовая аллея. У въезда посетителей встречала новенькая красно-белая вывеска: "ЧАСТНАЯ ДОРОГА". Ярдах в ста виднелись брошенные загоны для скота и мостки, по которым животных загоняют в вагоны. Вскоре появилась еще одна вывеска, тоже красно-белая, на ней было крупно выведено слово "КИМБЕРЛИ".
Вдоль колючей проволоки, отделявшей от дороги обширное пастбище, Тед проехал еще добрых миль пять. Но вот проволока сменилась белым штакетником, а пастбище - лугом. Еще миля - и открылся въезд в имение: вдалеке виднелось несколько построек, окруженных небольшой рощицей. Тед вылез из машины и позвонил по телефону, предусмотрительно поставленному при въезде.
Человек на другом конце провода прогнусавил с техасским акцентом:
- Семейная резиденция Кимберли. Чем могу служить?
- Я Тед Уикофф. Из аппарата вице-президента. Я звонил вам, чтобы условиться насчет встречи с мистером Кимберли.
- Минутку, мистер Уикофф.
Он остался стоять с трубкой в руке. За забором виднелась длинная бетонная взлетная полоса, два белых ангара и посадочная площадка, где вполне мог бы уместиться пассажирский самолет. Прошло некоторое время - и в трубке послышался назойливый треск.
- Мистер Уикофф, весьма сожалею, сэр, но у мистера Кимберли сегодня забит весь день. Вы же понимаете, как это иногда случается. Может быть, вас устроит начало будущей недели? Или, скажем, через неделю?
- Боюсь, что это мне не подойдет,- ответил Уикофф.- Скажите мистеру Кимберли, что я не займу у него слишком много времени. И еще скажите, что я еду в Кливленд.
- Минутку.
Железные ворота бесшумно раздвинулись. Повесив трубку, Уикофф сел в машину. На полпути к усадьбе он поравнялся с группой ковбоев - все немолодые, в пыльных сапогах и потертых кожаных куртках, не раз побывавших и под дождем, и под палящим солнцем. Они проводили его машину косыми взглядами из-под широких полей своих шляп.
В конце аллеи возвышался огромный раскидистый дуб, за которым, в окружении рощицы ореховых деревьев, стоял белый псевдоготического стиля особняк: шесть свежевыкрашенных колонн у входа поддерживали изящный портик.
Навстречу ему вышла молодая женщина с распущенными темными волосами. На ней были джинсы, синяя холщовая рубашка и расшитые узорчатые сапожки. За ее спиной стоял бой-мексиканец в белой, с иголочки, ливрее, с подносом в руках.