– С двух дня до пяти вечера она любила оставаться одной в парке, – покраснела девушка. – Я вывозила ее на улицу и оставляла у скамьи. Видимо в какой-то момент никого поблизости не оказалось…
– А вы где были все это время? Даже из окна за ней не наблюдали?
– На моей совести судьба пятнадцати стариков. Я не могла быть с ней одной круглосуточно.
Лок придвинулся, чтобы погладить ее руку.
– Простите, мисс…
– Сьюзан, – робко улыбнулась она.
– Сьюзан, мы не хотим ни в чем вас обвинять. Просто смерть этой женщины связана с цепью событий, которую мы стараемся объяснить и, в конце концов, предотвратить. Поэтому так важно, чтобы вы ничего от нас не скрывали.
– Я уже все рассказала другим полицейским, – почти плакала девушка. – Я оставила миссис Ясперсон в парке и занималась другими пациентами. Вернулась в обычное время – ровно в пять часов вечера – и обнаружила ее уже мертвой.
– То есть убийство произошло в промежутке двух и пяти.
– За это время миссис Ясперсон можно было расчленить и распихать по банкам, – заметила Жаклин, рассматривая снимок, найденный в кармане старухи.
На этот раз с фотографии на нее смотрел мужчина тридцати с лишним лет. Статный и привлекательный блондин с белоснежными зубами. Кожа рыхлая и в многочисленных шрамах, но его это не портило.
– Что это? – проявила любопытство Сьюзан.
– Узнаете этого человека? – протянула снимок Жаклин.
– Впервые вижу, – перевернула бумагу девушка. – Вот только почерк знакомый…
– Как у миссис Ясперсон? – догадалась она.
– Да, верно! Как у нее, – подняла влажные глаза девушка.
– Нам нужно осмотреть, где обитала все эти девять лет покойница, – поднялась с дивана Жаклин.
– Разумеется, я вас отведу, – подскочила девушка и повела пару за собой, по коридору, вверх по лестнице и к бесконечному ряду дверей.
Отовсюду веяло затхлостью. Они оказались в комнате с двумя кроватями. Почти больничной палате со светлыми стенами, мебелью на колесах и капельницами по углам. Старуха на соседней кровати дремала. Миссис Ясперсон принадлежала передвижная тумбочка с двумя полками. Кроме гигиенических принадлежностей в ней ничего не было. Жаклин не постеснялась потревожить мирно спящую соседку. Сьюзан поднимала руку в немой просьбе не будить женщину, однако следователя нормы этикета в такие моменты не волновали.
– Мисс? – небрежно трясла за локоть старуху она и даже постучала по ее дряблым щекам для пущей уверенности.
Та что-то прокряхтела и перевернулась на другой бок. Затем резко вздрогнула и пискнула от страха.
– Жаклин Врана. Нам нужно задать несколько вопросов по поводу вашей соседки миссис Якобсон. Вы с ней все время проводили вместе, как я понимаю.
– Ничего я об этой стерве не знаю, – огрызнулась женщина.
– Стерва – слово с негативной окраской, верно? – обратилась к напарнику она.
– А я еще не такое могу о ней сказать.
– Миссис Своль, – жалостливо протянула Сьюзан.
– Неудивительно, что ее, наконец-то, убили, – не унималась старуха. – У такой тьма врагов должна быть, не сомневаюсь.
– Ни о каких случайных родственниках она не упоминала?
– Ничего я о ней не знаю. Она вообще рта не отрывала, даже чтобы спокойной ночи пожелать.
– Значит, об этом человеке вы тоже ничего сказать не можете? – протянула фотографию с мужчиной следователь.
– Не могу, – перевернулась на бок старуха и притворилась, будто способна заснуть по щелчку пальцев.
– В любом случае, откуда мы можем быть уверены в том, что сама покойная знала этого человека? – рассуждала вслух Жаклин.
– Разве это не почерк миссис Ясперсон? – спросила Сьюзан.
– В этом тоже уверенности нет. Почерк легко подделать. Если обнаружите что-нибудь еще – звоните нам, все понятно?
– Вот по этому номеру, – протянул визитку Лок.
– Черт вас всех возьми, что за вонь? – поспешила к выходу Жаклин. – Как будто что-то сгнило.
– Куда теперь? – поспешил за ней Лок, спотыкаясь на лестнице. – В отдел информации?
– Мой личный отдел информации на сообщения не реагирует. Это не к добру. Нужно бы нам его самим навестить, – завела двигатель Жаклин и тронула, игнорируя ремень и застывшие окна.
Жаклин чувствовала какую-то навязчивую ответственность за жизнь этого ребенка и относилась к нему, словно к домашнему питомцу. В свою очередь Тоби ни единожды ей помогал. Ему удавалось обнаружить данные стертые из всех мировых баз.
Жил он в самом грязном районе самого грязного дома в квартире, которую даже Жаклин могла счесть неприемлемой для жилья. На двери, еле державшейся на петлях, висел охранный замок с пятизначным кодом. Девушка его вычислила за пару минут.
Квартира в одну комнату кишела растениями в горшках и без них. Они вились вдоль стен, загибались на полу и переплетали мебель. Вились над раскрытыми книгами, перекрывали свет ламп и, наконец, укрывали тело мальчика, раскинувшегося на полу в центре комнаты. Жаклин подошла к нему и постучала носком сапога о торчащие из-под футболки ребра. Тоби не шевельнулся. Тогда девушка чертыхнулась – она знала, что это могло значить – и присела на колени у его головы. Освободила синее лицо от листьев лопуха и приказала принести воды. Потеребила карманы пальто в поисках подручной аптечки, выпотрошила от связки всевозможных препаратов, жгутов и шприцов. Освободила иглу от пленки, надела на шприц и принялась щупать кости мальчика. После чего с силой замахнулась и запустила иглу в район сердца. Мальчик мгновенно подскочил и набрал воздух полной грудью. К этому моменту она иглу уже вытащила.
– Маленький ублюдок, – шлепнула его по щеке Жаклин.
Тоби звонко рассмеялся, удерживая тощий живот.
– Испугалась? Признайся, испугалась!
– Ничего подобного, – возвращала на место препараты она.
– Спасибо, друг, – принял воду у Лока он. – Я не знаю, как это произошло, честно!
Тоби никогда не менялся. Длинные дреды с разноцветными повязками, такие же цветные брекеты на зубах и браслеты на запястьях. Носил он несменные футболки цвета милитари, джинсовые бриджи больше на два размера и рваные шлепки.
– Кстати, смотри, что купил, – поднялся и отряхнул штаны он. – Тут небольшой бардак, не обращайте внимания.
– Да что уж там, – проскрипел Лок, падая в яркое надувное кресло и рассматривая такие же яркие вещи вокруг.
– Тебе капучино или латте? – улыбнулся Тоби, подставляя кружку под жерло кофемашины. – Купил специально для тебя.
– Латте, – бросила Жаклин, рассматривая облупленные стены и что-то выискивая.
– А тебе, парень? Ты, кажется, новенький? – сощурился мальчик.
– Я заезжал к тебе на днях. Но в целом, да, я всего два года работаю. На стажировке, – покачивался в кресле Лок, улавливая травянистый запах и чувствуя приятную сонливость. – Сразу после университета. Капучино.
– Образованный и все такое, значит? – ухмыльнулся Тоби. – А мы с Жаки нет. Хотя она не любит, когда об этом напоминают, – поймал ее суровый взгляд боковым зрением он. – А вот мне все равно. Меня всему жизнь научила.
– Да неужто? – ухмыльнулась она.
– Сомневаешься?
– Нет, просто интересно, чему такому тебя научила жизнь. Как закапываться дурью на восемьдесят процентов?
– Я знал, что ты обо мне беспокоишься, – ухмыльнулся он, протягивая девушке кофе.
– Ничего подобного. У меня для тебя работа. Ты всего лишь не отвечал.
Мальчик одновременно удивился и обиделся. Он знал, что девушка лгать не умела.
– Что за работа?
– Ты должен разузнать все об этом человеке.
Она вынула и положила на журнальный столик фотографию привлекательного мужчины, найденную в одежде старухи.
– Прямо сейчас?
– Немедленно.
Лок бросил взгляд на ящик под столом и протянул руку, но мальчик успел вовремя подскочить.
– Нет-нет, это открывать нельзя! Все герметично. Без перчаток туда лучше не лезть, – предупредил он, протягивая стакан.
– Что герметично? – подняла бровь Жаклин. – Что опять ты там выращиваешь?
– Да за кого ты меня принимаешь? – запихал ящик поглубже он. – Это просто лекарство.
– От чего?
– От скуки? – рассмеялся он. – Да ладно тебе. Не пытайся казаться скучнее, чем ты есть на самом деле.
Тоби рабочий стол от огромных листьев папоротника. Открылись три огромных монитора с бесконечными рядами зеленых букв и цифр. Жаклин хмуро привстала. Мальчик поспешил свернуть программы и заменить их обоями с подсолнухами.
– Ты ведь не собираешься спрашивать?
Следователь побледнела от злости, и мальчик поспешил перевести разговор.
– Дайте мне минут пятнадцать. А пока можете воспользоваться тем, что в тех банках и пакетах.
– А что в тех банках и пакетах? – полюбопытствовал аспирант.
Мальчик ухмыльнулся, а Жаклин покачала головой.
– Стоит ли напоминать, что я об этом доложу? – напомнила о своей честности она.
– К тому моменту их здесь уже не будет. Кстати, вам повезло. Я уже нашел этого человека, – потер подбородок он, откидываясь на спинку. – Это оказалось несложным. Он не какой-нибудь бродяга или забытая старуха. Его имя Аксел Ном, и он известный адвокат. Более чем известный. Один из лучших во всей Швеции. Только вот что примечательно. Он не работает вот уже четыре месяца. Раньше у него таких промежутков не было. Его сайт заблокирован, а все дела заморожены. Ему даже письма нельзя отправить.
– Но ведь это еще не значит, что он мертв, – предположила девушка.
– О, нет, совсем не значит. Никто не подавал в розыск. Он просто переехал в другой район. Где-то на юге.
– Вот так просто? – удивился Лок. – Бросил успешную деятельность и переехал со всем нажитым?
– О нажитом здесь ни слова. Он снимает номер в дешевом мотеле. И номер машины с парковки не совпадает со знаком, который значится в его страховке. Здесь два варианта. Либо поменял машину и забыл поменять страховку.
– Либо поменял номерные знаки, – закончила Жаклин. – Что более вероятно.
– Зачем ему это делать? – раскинул руки аспирант. – Любые изменения мешают карьере.
– У нас ведь есть его адрес. Можем спросить напрямую.
Заработал принтер, и через несколько секунд выскользнула бумага с адресом и номерами. Жаклин набирала номер адвоката и совершила три попытки, но каждый раз наталкивалась на короткие гудки после шквала длинных. После чего набрала номер мотеля, в котором тот остановился.
– Мотель "Синяя волна", – сообщил гнусавым голосом мужчина. Что вы хотели?
– Хотела поговорить с одним из ваших постояльцев. Его имя Аксел Ном.
– Секундочку, – бросил трубку он и вернулся через какое-то время. – Нет у нас таких.
– Весьма вероятно, он мог записаться под каким-то чужим именем. Вы ведь паспортов не требуете.
– Зачем нам паспорта? – поморщился тот.
– Аксел Ном проживает в вашем мотеле уже четыре месяца.
– Я не могу беспокоить всех тех, кто проживает здесь четыре месяца только потому, что к нему звонят с вероятностью один к двум сотням.
– Не кто-нибудь звонит, учтите, а полиция.
– Ну и что мне с того, что полиция? – выругался мужчина. – Нам она каждый день звонит!
– Хотите сказать, у вас так много тех, кто живет вот уже четыре месяца?
– Хочу сказать, что мало кто живет меньше этого срока. У нас номеров на две тысячи. Один из самых крупных мотелей в Швеции, если хотите знать.
– Не хочу.
– Так вот знайте, – шлепнул трубкой со звонком он.
– Это не близко? – спросила у мальчика она.
– Весьма не близко. Часов девять езды.
– Досадно, – протянула она. – Знакомые у него здесь имеются?
– Сколько хочешь. Я ведь уже говорил, насколько чертовски известен этот тип.
– В любом случае, в первую очередь нам нужно добраться до него самого, а уже затем опрашивать остальных. Ведь речь идет не о покойнике. Пока не идет. И мы должны быть первыми, кто его отыщет.
– Удачной поездки, – махнул мальчик.
– Да – да, я пришлю сюда проверку с овчарками, – бросила она, ставя чашку в раковину. – У тебя пятнадцать минут.
– Успею, – безразлично откликнулся он, разворачивая экраны с бегающими строками.
– И как тебе удается сбить собак со следа?
– Так я тебе и сказал.
– А если я наставлю дуло тебе в затылок?
– Ну ко… – повернулся и тут же застыл он, встретив пистолет. – Ты что, серьезно?
– В общем-то, нет, – пожала плечами она, пряча оружие. – До встречи.
– Ты же не будешь звонить в поисковую службу? – решил убедиться Лок, хлопая дверью автомобиля.
– Конечно, буду. А почему нет? – удивилась Жаклин, пристегивая ремень, и ответила на его удивленный взгляд. – Во время дальних поездок следует пристегиваться.
– Мы отправляемся прямо сейчас?
С одной стороны Лок был ужасно голоден и устал, с другой – ему не терпелось отправиться на совместное задание.
– Да, хорошо, – поджал губы он. – Едем, прямо сейчас.
– Прямо сейчас мы едем в мясную лавку, – завела двигатель она. – Мне нужно купить еды для Ванко на ближайшие сутки. Неизвестно, как долго мы проведем в этом месте.
Лок бросил взгляд на часы. Они показывали восемь.
В мясной лавке они оказались уже через пятнадцать минут. Лок подождал, пока она купит все нужное и вернется со связкой кроличьих тушек через плечо. Кровь на шеях животных запеклась, но какая-то жидкость все же испачкала задние сидения. Теперь стало очевидным происхождение других пятен, въевшихся в ткань намертво, как и чем бы он ни старался от них избавиться.
Еще через пять они были у дома девушки. Жаклин поднялась только для того, чтобы кинуть мясо на стол и приготовить пару чашек кофе. Через пять часов вождения по темному шоссе он заметил небольшие изменения в ее манере. Она съезжала на встречную полосу чаще обычного и не обращала внимания на мигающие сигналы фур.
– Может, поменяемся? – предложил он, чувствуя, как слабеет сам и понимая, что идея эта ничем не лучше.
– Если увидишь какую-нибудь забегаловку на дороге, скажи мне, – пропустила его слова Жаклин.
– Мы выехали на шоссе. По навигатору никаких кафе не ожидается еще часа два.
К тому времени, когда показалась горящая вывеска, Лок уже спал несколько часов.
Мотель напоминал связку гаражей, нагроможденных друг на друга и составляющий общий муравейник. Идеальный квадрат с прорезью в центре для парковки нескольких десятков автомобилей. Жаклин пришлось машину оставить чуть поодаль, на поле рядом с обрывом, среди тысячи других ничем не обозначенных машин. Чтобы без труда ее найти, она припарковалась у знака "Стоянка запрещена".
– Ты в курсе, что обозначает этот круг с полосой? – поинтересовался разбуженный аспирант.
– Нет, но у нас есть мое фальшивое удостоверение, и твое настоящее, – ответила она, выбираясь из машины.
– Теперь тебе в тягость даже дверью хлопнуть? – напомнил юноша. – Не боишься, что кто-нибудь решит ее украсть?
– Зачем? – удивилась она.
– Ну, так, на всякий случай. Зачем люди вообще крадут? – повысил тональность Лок. – Что за вопросы?
– Но ведь мы из полиции. Зачем кому-то красть у полиции? Ведь это незаконно.
– Наверное, потому, что они не догадаются, у кого именно крадут.
– Думаю, наш знакомый работает в этом отсеке, – указала на огромный щит она и толкнула деревянную дверь. – Жаклин Врана, полиция Стокгольма, – обратилась к мужчине за стойкой она.
Тот дремал, прикрывшись газетой. Низкий голос девушки заставил его подпрыгнуть.
– Впрочем, уже знакомились, – продолжала она, рассматривая журнал посетителей и номеров.
– А, вы та девушка, что звонила вчера вечером, – лениво заметил он, отнимая у нее журнал. – Осталось шесть номеров, и все они…
– Мы здесь только за тем, чтобы найти человека по имени Аксел Ном, – положила на стол снимок она. – Узнаете этого человека?
– Узнаю, но это не значит, что я должен запоминать номера каждого из лиц.
– То есть он остановился у вас и еще не выписывался?
– Нет, но я редко его вижу. Кажется, он своего номера вообще не покидает. Но платит вовремя, поэтому, сомневаюсь, что… Он кого-то убил? Мне проблемы не нужны. В прошлом месяце мы приютили троих убийц и одиннадцать грабителей. Забирайте его сразу. Аксел Ном… – задумался он. – Дайте-ка вспомнить, когда я видел его в последний раз.
– Вспоминайте, у вас есть минуты две, – бросила она, подбираясь к автомату с кофе. – Карточки он не принимает?
– Это автомат, – подсказал аспирант. – Автоматы карточки никогда не принимают.
– Прежде чем командовать, вам следовало бы продемонстрировать удостоверение, – заметил рабочий.
– Знаете что… как ваше имя, между прочим?
– Стивен Григ.
– Так вот, знаете что, мистер Григ? – обратилась она с явной угрозой. – Я не настоящий полицейский. И в полицейских кадрах вообще не числюсь. Оружие ношу незаконно, и удостоверение мое – фальшивка. Но вот, что я вам скажу, мистер Григ. Оправданий мне нет.
Она опустила и откинулась в кресле с чувством выполненного долга, оставив мужчину в смятении. Он ожидал продолжения разгромного монолога, но его не последовало
– Может, хотя бы расскажите, чем провинился этот человек? – робко понадеялся Стив.
– Мы сами еще не знаем, но вероятно узнаем, – многозначительно ответила она. – Смотрите в журнал. На моем лице имени его вы не найдете.
– Не так-то просто запомнить, в каком из двух тысяч номером остановился тот или иной посетитель, знаете ли, – возмутился Стив.
– Неужели вы не проработали какую-нибудь специальную иерархию заселения? – спросил Лок, падая на скамью рядом с Жаклин.
– Иерархию? Будете меня учить, как работать? – пришел в бешенство мужчина. – Один выезжает – второй въезжает. Вот и вся иерархия. Место освобождается…
– Мы поняли, – остановила его жестом девушка. – Поняли, что вы не профессионал своего дело. Не обязательно об этом так тщательно рассказывать.
– Да, и вот мое удостоверение, – на всякий случай показал карточку Лок, чувствуя, как закипает мужчина.
Стив не ответил, прожигая ее взглядом и перелистывая страницы журнала.
– Четыре месяца назад заселилось девять мужчин, – наконец сообщил он. – Трое из них уже выписались. Этого типа я видел недели три назад. Он платит в конце месяца. Сейчас подходит его срок. Так что можете дождаться, пока он появиться с рентой. Через дней пять.
– Лучше дайте номера оставшихся шести мужчин, и мы сами их проверим, – предложила Жаклин.
Все еще не отрывая взгляда омерзения от пары, он выписал цифры из журнала и выдернул бумагу из блокнота с таким садистическим выражением лица, с каким юные вандалы отрывают лапы у кузнечиков.
– Неужели он совсем не выбирается из своего номера? – удивился Лок. – Он что же, совсем не питается? Неужели здесь нет какой-то общей столовой?
– Есть, но этого типа я там ни разу не видел. Он предпочитает заказывать еду к себе в номер. Причем, должен сказать, не самую дешевую. То есть ни какую-то пиццу, а что-то ресторанное.
– В комнатах убираются? – строго спросила Жаклин.
– Да, три девочки. По одной на каждый этаж.
– Где они сейчас?
– Сейчас дома. Но должны прийти через, – взглянул на часы Стивен, – минут пять.