Он подсунул руки под тело парня, потом приподнялся с колен. Парень не мог весить больше ста пятидесяти фунтов, но казалось - в нем целая тонна. Мертвый груз не шутка.
Дэвид Хейнсуигл размял мышцы ног, готовясь подняться, и наблюдал за шоссе, сидя на корточках. Увидел свою цель. Примерно в четверти мили показался небольшой белый фургон "тойота". Грузовикам запрещалось ездить по парковой дороге, так что более тяжелой машины не могло быть.
Дэвид передвинулся слегка вправо и оказался на одной линии с ней.
Когда "тойота" была примерно в ста ярдах, он крепче сжал труп.
Когда эта машина оказалась в пятидесяти ярдах, Дэвид встал, мощным движением поднялся во весь рост, бросил труп через перила и наблюдал, как он кувыркается, будто тяжелый мешок. Труп упал на капот "тойоты", раздался треск разбитого ветрового стекла, затем визг тормозов. Вот это да!
"Тойота" завиляла, пошла юзом под узким мостом и опрокинулась. Раздался скрежет стали о бетон, позади нее послышалось еще два удара - задумавшиеся водители не успели вовремя затормозить.
На дороге почти мгновенно образовалась пробка.
Линия движения на север вскоре превратилась в стоянку; едущие на юг машины тоже стали останавливаться, водители глазели на происшедшее.
Теперь они обратили на него внимание.
Наконец-то кто-то заметил Дэвида Хейнсуигла.
Давно пора, черт возьми!
ГЛАВА СОРОК ТРЕТЬЯ
Теперь Дэвид Хейнсуигл обращался к девушке: говорить ему приходилось громко, перекрывая шум машин, которые все еще ехали в южную сторону. Ему приходилось даже кричать, чтобы она его услышала.
- Готова?! Готова или нет?! Эй, я к тебе обращаюсь! Не притворяйся, что не слышишь!
Девушка, скрипнув каблуками сапог, попыталась отдалиться от него - от сумасшедшего, который уже убил ее парня. Браслет на запястье глубоко врезался в кожу, но она как будто не замечала боли. Сосредоточилась только на том, чтобы спастись от психа в маске Ричарда Никсона.
Девушка была хорошенькой. Звали ее, как явствовало из водительских прав, Лидия Рамирес. Ей было семнадцать лет, но Дэвид над ней не сжалился. Подростки - самые несчастные люди.
- Так, теперь не двигайся. Сейчас займусь тобой. Сохраняй этот растерянный вид.
Хейнсуигл снова поднялся, осмотрел сцену внизу. Зрители собрались: казалось, им не терпится увидеть продолжение представления. На шоссе уже царил полный хаос. Линия движения на север представляла собой стоянку вдоль Потомака.
Дэвид теперь был на виду у водителей всех стоявших машин. Разбитый "вольво" прямо под ним с шипением испускал облако пара. Несколько зрителей что-то кричали ему, но он не мог ни черта разобрать. Возможно, они разозлились из-за пробки. Ну и плевать на них.
- Не слышу! - крикнул Дэвид в ответ. И при этом кое-что вспомнил.
Он поднял с тротуара одну из привезенных для этого представления вещей - двадцатипятиваттный мегафон с радиусом действия около тысячи ярдов.
Дэвид навел его на толпу. Несколько болванов внизу пригнулись.
- Я верну-у-улся! - объявил он. - Скучали по мне? Конечно же, скучали.
Несколько водителей, еще не вылезших из машин, теперь вылезли. Какая-то женщина с окровавленным лбом смотрела на него в ошеломлении.
- И вы думали, что это будет обычный день, так ведь? Напрасно. Этот день совершенно особенный, вам его никогда не забыть. Будете рассказывать о нем внукам - если этот испорченный мир просуществует так долго. Кстати о существовании мира - многие ли из вас голосовали за Альберта Гора?
Он положил мегафон и достал из кармана что-то блеснувшее на солнце. Потом склонился над девушкой, скрыв ее из виду. Через секунду распрямился снова - с девушкой на руках.
- Вот она! Давайте послушаем нашу маленькую звезду, Лидию Рамирес.
Потом широко улыбнулся и небрежно бросил ее с моста. Будто ненужную вещь.
Ноги и руки девушки взлетели в воздух раньше корпуса. Потом раздался металлический звон, наручники дернулись и натянулись. Зрители ахнули.
Девушка ударилась о мост, ноги ее болтались прямо над шоссе.
- Теперь смотрите внимательно. На нее, пожалуйста. Не на меня. Я сказал, что сегодня она наша звезда. Забудьте обо мне. Смотрите на нее!
Под взглядами зрителей на обнаженной шее девушки появилась кривая темная линия. Потом она превратилась в красную пелену, стекающую по шее и майке девушки. Люди внизу наконец начали понимать, что случилось - у нее было перерезано горло.
Потом девушка замерла, тело лишь слегка покачивалось.
- Ну вот, она умерла. Представление окончено. По крайней мере на сегодня. Спасибо всем присутствующим. Большое спасибо. Поезжайте спокойно.
Люди начали сигналить, раздались гневные выкрики. Наконец откуда-то донеслась сирена, но полицейская машина была далеко и не могла проехать через пробку.
Дэвид Хейнсуигл побежал, переваливаясь по-утиному. В дальнем конце моста миновал U-образный поворот и нырнул в кусты.
Не важно, что много людей видело, куда он скрылся. Черт возьми, пусть ищут его сколько угодно!
Да и кого они будут искать? Ричарда Никсона?
ГЛАВА СОРОК ЧЕТВЕРТАЯ
Такой возмутительной сцены убийства я еще не видел за все годы службы в полиции и ФБР. Убийство двух молодых людей выглядело беспричинным и откровенно жестоким. Подростки определенно ни в чем не были виноваты.
Движение по парковой дороге направили в объезд, однако на ней все равно тянулась вереница машин длиной не меньше мили. Теперь водители ждали, когда полицейские уберут опрокинувшуюся "тойоту". Для этого требовалось разрешение Бри, а ей было нужно, чтобы медэксперт закончил работу с двумя телами. Она установила там юрисдикцию столичной полиции, чем вызвала сильное недовольство полицейских из округа Арлингтон.
Каждые несколько минут над шоссе пролетали вертолеты: полиции и средств массовой информации, причем последние так снижались, что мешали нам работать. Я видел в репортерах людей с нездоровым любопытством, которым удается удовлетворять его на вполне законных основаниях.
Толпа, в которой многие видели оба убийства, представляла собой странную смесь агрессивно-злобных и напуганных до полусмерти людей. Нам нужно было выбрать из них свидетелей, потом постараться открыть для остальных проезд. Мне вспомнилось название старого бродвейского мюзикла "Остановите мир - я хочу сойти". У меня в самом деле было такое желание.
Бри, Сэмпсон и я разделили обязанности наилучшим, с нашей точки зрения, образом. Бри собирала на месте преступления все вещественные улики, Сэмпсон проверял, как мог появиться убийца на месте преступления и как уходил, - это заняло большую территорию от Потомака до Рослина, штат Виргиния. С ним работала группа арлингтонских полицейских.
Я сосредоточился на личности и душевном состоянии преступника во время двойного убийства. Чтобы выяснить это, мне требовались лучшие свидетели, каких только можно найти, и очень срочно. На такой растянувшейся сцене у меня не было никаких гарантий, что движение вот-вот не возобновится. Убийца, хоть и ненадолго, остановил мир, но никто никуда не сходил.
ГЛАВА СОРОК ПЯТАЯ
Я быстро оглядел ближайшие к мосту машины, высматривая одиноких белых мужчин. Поймите меня правильно: я считаю, что в таких чрезвычайных ситуациях, как эта, свидетелей нужно разделять на группы. Чем больше у свидетеля общего с преступником, которого он видел, тем достовернее будут его показания - во всяком случае, такова статистика. И я в этом не раз убеждался на местах совершения убийств.
Я остановил выбор на черной "хонде-аккорд", стоявшей неподалеку от моста. Мужчина в ней сидел боком, чтобы не смотреть вперед, и прижимал к уху сотовый телефон. Мотор работал, стекла в дверцах были подняты.
Я сильно постучал по стеклу.
- Столичная полиция. Прошу прощения, сэр! Сэр! Прошу прощения!
Наконец он поднял указательный палец, не оглядываясь на меня. Одна минута?
Тут я открыл дверцу машины и показал документы.
- Послушайте, сэр. Пожалуйста, выключите телефон.
- Я должен ехать, - сказал он непонятно кому и вылез из машины в сильном возмущении. - Детектив, можете вы или кто-то другой сказать мне, как долго мы будем здесь торчать?
- Недолго. Но я попрошу вас рассказать, что вы видели на мосту.
Он заговорил быстро, с раздражающим равнодушием, но его рассказ подтверждал то, что мы уже узнали. Водитель "хонды" остановился через несколько секунд после того, как убийца сбросил парня на шоссе.
- Сперва я не понял, что произошло. Увидел только, что машины передо мной внезапно встали. Но потом заметил мертвого парня. - Указал на мост. - И девушку там. Ей этот тип перерезал горло. Жуткое зрелище. Трагичное, правда?
Он задал этот вопрос так, словно не мог сам на него ответить.
- Правда. Можете описать человека, который был на мосту? Убийцу?
- Нет, не могу. На нем была маска, из тех, что надевают в канун Дня всех святых. Резиновая, закрывающая всю голову. С чертами Ричарда Никсона. Вам это что-нибудь говорит?
- Да, говорит. Спасибо за помощь. К вам подойдет еще один полицейский уточнить несколько подробностей.
Затем я стал говорить с водителем лимузина, и он сказал, что убийца выглядел выше и значительно массивнее девушки. На нем была черная ветровка без всяких знаков. А потом припомнил, что было сказано в мегафон.
- Этот гнусный мерзавец закричал: "Я вернулся!" То были его первые слова.
- Не заметили, имелась у него видеокамера или какое-то записывающее устройство?
Водитель покачал головой:
- К сожалению, не знаю. Во всяком случае, я не видел. Тут была такая неразбериха.
- Она до сих пор не кончилась. - Я похлопал водителя по плечу. - Помните еще что-нибудь?
- К сожалению, нет.
До того как движение по парковой дороге возобновилось, мне удалось поговорить еще с четырьмя свидетелями. Подведением итогов придется заняться попозже; я получил в течение первых критических часов столько сведений, сколько сумел. Надеялся, что они помогут, в чем, однако, уверен не был. Для того, кто устраивает натурные зрелища, этот убийца очень хорошо заметал следы.
Через несколько минут Бри, Сэмпсон и я сошлись на западном конце пешеходного моста, куда убежал убийца, - во всяком случае, по словам нескольких свидетелей.
- Там все кусты истоптаны. - Сэмпсон указал на невидимые с дороги заросли высокой травы. - Насколько нам известно, он прятал там мотоцикл или что-то еще. Пока мы больше ничего о нем не узнали.
- Кстати, он не оставил открытки, - добавила Бри.
- Это несколько странно, - сказал я. - Он просто забыл оставить свою подпись?
- Или изменил модель поведения, - предположил Сэмпсон.
- Или, - я наконец высказал то, что довольно долго не давало мне покоя, - это был другой человек.
Тут зазвонил сотовый телефон Бри. Она стала слушать, и лицо ее не могло быть более мрачным.
Наконец она взглянула на нас:
- Так вот, он снова нанес удар. Произошло еще одно убийство.
ГЛАВА СОРОК ШЕСТАЯ
Убийца приехал на стадион "Федэкс" в Лендовере, штат Мэриленд, за два часа до начала первого футбольного матча в этом сезоне. Взял бутылку содовой и булочку с сосиской, потом осмотрел магазин "Зал славы", хотя не собирался ничего покупать - он не являлся фанатом "Краснокожих", это был не его родной город, - но хотел смешаться с толпой болельщиков.
Во всяком случае, на какое-то время.
А потом он хотел выделиться. По-настоящему. Совершить убийство. Сыграть роль в четвертом сюжете.
Уголком глаза он видел, как футболисты разминаются - посылают мяч высоко в воздух, бьют по подброшенному мячу, пытаются забить гол. Все места на стадионе будут заполнены - как всегда на матчах "Краснокожих" в родном городе. Списки очередников на сезонные билеты велись уже около тридцати лет.
А убийца очень любил большую толпу зрителей своих сюжетов.
Особенно пылкие фанаты, молодежь, пели "Ура "Краснокожим"", немного не в лад, с непристойными выражениями, что казалось странным, поскольку в толпе было много детей. Так называемые суперфанаты надели яркие парики, куртки в горошек и пластиковые свиные рыла. Кое-кто из них курил очень длинные сигары, что делало их свиные образы еще более впечатляющими.
Убийца не зашел так далеко в своем облачении, но надел кепку и джемпер "Краснокожих", раскрасил лицо в цвета этой команды - красный и белый. Персонажем его был недовольный фанат по имени Эл Яблонски. Роль хорошая, серьезная.
Девяносто с лишним тысяч фанатов заполнили стадион и ждали Эла Яблонски. Только еще не знали этого.
Перед началом игры жены футболистов выбежали на ярко-зеленое поле - массы развевающихся волос и подскакивающих помпонов, красные облегающие топы, короткие белые шорты. "Типично американское семейное развлечение", - подумал убийца.
- Готовы к футболу?! - прокричал он с трибуны. - К настольному?!
Несколько фанатов вокруг него рассмеялись знакомым фразам из телесериала "Футбол в понедельник вечером". Эл Яблонски знал своих зрителей и свою игру.
Над контрольной кабиной табло стадиона шла громадная надпись. Убийца знал путь к ней и подошел туда, когда обладательница сопрано с базы морской пехоты в Квонтико запела национальный гимн.
Эл Яблонски постучал в металлическую дверь:
- Несколько сообщений из конторы мистера Снайдера. Их посылает Ванесса.
Ванессой звали одну из сотрудниц владельца стадиона. Выяснить это было не трудно.
Дверь открылась. Там были два человека - судя по виду, сущие дегенераты. Он застрелил обоих; звук выстрелов полностью заглушили аплодисменты толпы по окончанию гимна.
Убийца сел за компьютер этих дегенератов и отпечатал на громадном табло стадиона, которое видели все, следующее сообщение:
Я ВЕРНУЛСЯ! И ХОТЕЛ ВСЕХ РАЗВЛЕЧЬ В ЭТО ВОСКРЕСЕНЬЕ НА СЛАВУ.
ТИПЫ, КОТОРЫЕ ОБЫЧНО ПИШУТ ВСЯКИЕ РАЗДРАЖАЮЩИЕ СООБЩЕНИЯ И РЕКЛАМНЫЕ СЛОГАНЫ, МЕРТВЫ И НАХОДЯТСЯ В КОНТРОЛЬНОЙ КАБИНЕ. ТАК ЧТО СМОТРИТЕ ИГРУ БЕЗ ПОМЕХ ОТ ДИРЕКЦИИ И СПОНСОРОВ. ПОЖАЛУЙСТА, БУДЬТЕ ГОТОВЫ К НЕОЖИДАННОСТЯМ. Я МОГУ БЫТЬ ГДЕ УГОДНО И КЕМ УГОДНО.
ЭТО ГОРАЗДО ЛУЧШЕ ФУТБОЛА. ВАМ НЕ КАЖЕТСЯ? ВПЕРЕД, "КРАСНОКОЖИЕ"!
ГЛАВА СОРОК СЕДЬМАЯ
Едва Кайл Крейг услышал последние хорошие новости из Вашингтона, его мать медленно открыла двенадцатифутовую дверь летнего дома неподалеку от Сноумесса, пригорода Аспена. Увидев его, старуха тут же упала в обморок.
Кайл подхватил добрую старую мать, не дав ей удариться о каменный пол, и улыбнулся. Приятно вновь оказаться дома!
Через несколько секунд он приводил старуху в чувство в громадной домашней кухне площадью двенадцать тысяч квадратных футов.
- Очнулась? Мириам? Мама?
- Уильям? - простонала старуха, увидев лицо склонившегося над ней человека. - Это Уильям?
- Как это может быть? - Кайл сурово нахмурился. - Хоть раз, всего раз пошевели мозгами, которые тебе даны, должны быть даны. Твой муж, мой отец - Уильям - давным-давно мертв. Я помогал тебе хоронить генерала в Александрии. Не помнишь этого чудесного дня? Солнечное небо, прохладный свежий ветерок, запах сжигаемых сухих листьев. Господи, ты забываешь это, женщина! Люди присылали множество цветов - поздравляли тебя с обретением свободы от этого лицемерного тирана и мерзавца. - Внезапно Кайл вскинул руки к лицу. - О Господи! Моя вина! Все это моя вина, мама. Маска! Эти протезные маски чертовски реалистичны. В этой я похож на отца, так ведь? Наконец-то я дожил до сходства с ним.
Мать подняла крик, и Кайл не стал ее утихомиривать. Услышать ее все равно было некому. Отец при жизни не позволял ей иметь прислугу, и у нее до сих пор не имелось никаких работников. Причем мать обладала большими деньгами, но ей не на что было их тратить.
Кайл смотрел, как жалкая старуха дрожит и вертит головой. По иронии судьбы ее лицо больше, чем его, походило на маску, маску семейной трагедии.
- Нет-нет, это только я, Кайл. Я снова на свободе. Само собой, хотел увидеть тебя. Но приехал еще по одной причине - мне нужны деньги, мама. Я не пробуду здесь и двух минут. Однако тебе придется дать мне номера заграничных счетов.
Закончив в старом отцовском кабинете работу на компьютере, Кайл почувствовал себя новым человеком. Теперь он был богат, на его счет в Цюрихе переведено четыре миллиона, но что еще более важно, он наконец чувствовал себя свободным. Это чувство приходит не сразу, когда человек выходит из тюрьмы. К некоторым бывшим заключенным ощущение свободы вообще не возвращается.
- Но я свободен, наконец я свободен! - прокричал он высоким стропилам дома в Колорадо. - И у меня есть важные дела. Я должен исполнить много обещаний.
ГЛАВА СОРОК ВОСЬМАЯ
Спустившись по лестнице, чтобы проститься с матерью, Кайл снял резиновую маску. Она была у него на лице на всем пути от Флоренции до Аспена, поскольку не стоило искушать судьбу. То же самое можно было сказать о его пребывании в этом доме - хотя мало кто знал, что его мать живет здесь, - но ему нужны были деньги, нужны для осуществления своего плана, для реализации всех кошмаров.
Он подошел к Мириам, привязанной к отцовскому креслу в гостиной, перед камином высотой двенадцать футов. Господи, сколько здесь хранилось воспоминаний - отец, кричавший на него так, что, казалось, вены генерала вот-вот лопнут, и бивший его столько раз, что Кайл потерял счет. И Мириам - никогда не говорившая ни слова, притворявшаяся, что не знает о побоях, брани, годах постоянных оскорблений.
- Бу, мама! - сказал Кайл, подойдя к старухе сзади. Подумал, помнит ли она вот это его обращение к ней, когда он был пяти-шестилетним мальчиком: "Бу, мама! Пожалуйста, обрати на меня внимание". - Ну вот, я почти закончил свои дела в Колорадо. Знаешь, меня разыскивают, так что мне нужно отправляться в путь. О, дорогая, ты дрожишь как осиновый лист. Послушай, милая, ты в полной безопасности здесь, в этом доме, этой своей крепости. Повсюду установлена охранная сигнализация. Даже на системе снеготаяния на дорожке и подъездной аллее. - Кайл наклонился поближе к ней, ощутил запах лаванды и будто вновь пережил кошмарное прошлое своего детства. - Господи, я не собираюсь тебя убивать. Ты этого боишься? Нет! Нет! Нет! Я хочу, чтобы ты наблюдала, что я буду делать дальше. Ты для меня важный свидетель. Я стараюсь покрыть славой тебя и отца. Кстати, об отце: скажи мне вот что - знала ты, что он бил меня почти каждый день, когда я был маленьким? Знала? Скажи. Все останется между нами. Я не стану сообщать об этом Опре Уинфри или куда-то еще. Не буду писать мемуаров. Я не Джеймс Фрей и не Огастен Берроуз.
Ей потребовалась почти минута, чтобы ответить.
- Кайл… я не знала, не знала. Да и о чем ты говоришь? Ты всегда был выдумщиком.
Кайл улыбнулся матери:
- Аххх. Это отрадно слышать. - Потом достал "беретту", один из пистолетов, которые Мейсон Уэйнрайт оставил ему в машине. - Мама, я передумал. Извини. Я очень долго хотел это сделать. Мучительно хотел. Теперь смотри сюда. Смотри в маленькую черную дырку в конце ствола. Видишь ее? Эту крохотную бездну вечности? Смотри в дырку, смотри в дырку, смотри в бездну и…
Бах!
Кайл выстрелил матери прямо между глаз. Выстрелил дважды - на всякий случай. Потом оставил несколько нитей следователям, которые в конце концов появятся в доме.
Нить № 1 - ополовиненная бутылка соуса Артура Брайента для барбекю.