121. Печать по делу
Лида Савостей, молодая и красивая женщина, работала секретаршей в месткоме посольства. У нее на столе всегда было множество печатей, и я иногда, проходя мимо, брал одну из них и делал оттиск на ее руке. Получалось смешно: "Закрыто на обед", "Медобслуживание по понедельникам"…
Однажды бдительные чекисты застукали Лиду с сотрудником консульского отдела, ГРУвцем. Лида перестала показываться в посольстве, никуда не выходила из своего месткома. Проходя мимо, я решил ее подбодрить и, подмигнув, взял первую попавшуюся печать и сделал оттиск на ее руке. А печать оказалась "Оплачено". Лида вспылила: "От тебя я такого не ожидала". Я, естественно, извинился.
122. Изысканная речь дипломатов
В посольстве в Алжире служили два советника: одного звали Владимир Федорович, другого - Виталий Иванович. Они не любили друг друга. Очень.
Пришло время, срок пребывания в Алжире у Владимира Федоровича закончился, и, как это принято во всех посольствах, по этому случаю организовали коктейль, на который были приглашены все дипломаты. Виталий Иванович, естественно, не пришел.
Звучали речи, поднимались тосты. И вдруг в зал вошел Виталий Иванович. Все замерли. Он спокойно подошел к Владимиру Федоровичу и отчеканил:
- Ну что? Уезжаешь, г…вно?
И ушел.
Один из них через несколько лет стал послом в Греции, другой - в Бенине.
123. Как красят коней
- Коня красят.
- Не говорите глупости.
- Точно красят.
Разговор происходил на вилле Артур, той самой, где легендарный Тартарен убил льва, и речь шла о коне, который через пару часов должен был быть торжественно подарен президентом Алжира Х. Бумедьеном председателю Совета министров СССР А. Косыгину.
- Идемте, я вам покажу.
Посол Сергей Сергеевич Грузинов колебался:
- Не может быть! Они что, цыгане?
Я провел его через аллею:
- Смотрите.
Три здоровых парня красили лошадь.
Через час два конюха, одетые в яркую национальную одежду, вывели свежеподкрашенное животное на площадку. Бумедьен похлопал его по крупу, сказал что-то вроде нашего "добрый конь", заявил, что алжирское правительство дарит скакуна Косыгину, и "доброго коня" увели.
- Это специальный, "подарочный" конь. Смирный, чтобы не было неприятностей при официальном вручении, - объяснил мне личный секретарь Бумедьена майор А. Алахум, будущий посол Алжира в Москве. - На самом деле будет подарен другой.
Через пару месяцев за подаренным конем из Москвы приехал конюх. Лошадь, конечно же, выдали другую. Мой дядя, директор Московского конного завода, куда потом отвезли лошадь, высоко оценил ее качества.
124. Гостиница на двоих
Вблизи алжирского города Эль-Аснам атташе нашего посольства сбил велосипедиста. Виновника сразу же отправили в Москву, а я и первый секретарь посольства Юра Селютин отправились в Эль-Аснам урегулировать инцидент. Мы быстро наняли адвоката, который за умеренную плату взялся представлять наши интересы.
Командировку нам выписали на три дня, а уладили мы все вопросы за день. Поэтому решили на пару дней съездить в Оран, чтобы навестить наших специалистов.
Мы приехали в Оран вечером. К нашему великому удивлению, в какую гостиницу мы ни обращались, везде отказ: нет мест. Раньше такого в Алжире не было. Позже мы узнали причину: в эти дни в Оране проходил какой-то съезд.
Мы объехали все солидные отели - никакого результата. И отправились по маленьким отельчикам. И тоже отказ. Время близилось к ночи. Мы уже не просили два номера. Нам бы один.
И вот наконец мы попросили хозяина очередного отеля на окраине города:
- Нам бы одну комнату на двоих.
Он строго посмотрел на нас:
- Со мной такое не пройдет. Я дам вам две комнаты. Чем вы там будете заниматься, мне плевать. Ça va?
– Ça va, - дружно ответили мы.
125. Борода
- Уберите иностранца, - распорядился председатель Совета министров А. Косыгин.
- Это не иностранец, это шведовский дипломат, - объяснил заместитель министра Л. Ильичев.
А. Шведов - это заведующий Первым африканским отделом, а "иностранец" - это я. Я вместе с другими дипломатами бегаю по резиденции, которая отведена А. Косыгину во время его официального визита в Алжир. А "иностранец" потому, что у меня… борода.
Косыгин подозвал Шведова:
- Побрей своего Кастру.
- Он не бреет бороду, у него шрамы.
Это соответствовало истине. За несколько недель до визита Косыгина мы с друзьями врезались на машине в дерево. Я пропорол часами шею, и швы, которые мне наложили в госпитале, мешали мне бриться.
- Шрамы украшают мужчину, - не отставал Косыгин.
- Не может бриться, мешают швы.
- Ладно, - махнул рукой Косыгин, - … с ним. Пусть носит бороду.
Так я стал первым дипломатом, который в середине 70-х годов носил бороду в МИДе.
Когда в 1980 году Косыгина сменил Тихонов, мне позвонил Шведов:
- Надо подтвердить у Тихонова согласие на бороду.
126. Послать на три буквы
- Она сейчас вернется и спросит, что ты имел в виду под "пошлют на три буквы", - сказала Галя Авдеева, жена Саши, работавшая в ту пору моим секретарем.
Она - это бухгалтерша, Богатова Екатерина Федоровна, дама взбалмошная и истеричная. Мы с ней обсуждали, уж не помню, какую проблему, и я ей сказал:
- Если мы не подготовим объяснительную записку, нас пошлют на три буквы.
Она молча выслушала и ушла.
- Олег, срочно придумывай какое-нибудь слово на три буквы, куда нас можно послать.
И в это время в дверях появилась бухгалтерша. У нее был вид рассвирепевшей фурии.
- Олег Сергеевич, вы сказали, что нас пошлют на три буквы. Я хочу знать, куда нас пошлют.
Я посмотрел на Галку, та в ужасе замерла.
- На фиг, - спокойно ответил я.
Бухгалтерша засияла:
- Правда, на фиг. А я и не догадалась.
Бухгалтерша направилась к выходу, и когда она была уже в дверях, я спросил:
- А вы куда думали?
Она замерла. Потом быстро вышла. А мы с Галкой хохотали минут десять.
127. Переводчик в чалме
Каждый раз, когда мы выезжали из столицы, за нами следовал хвост. С некоторых пор мы стали замечать, что в сопровождающей нас машине впереди сидят два человека: водитель и человек в чалме. Мы догадались: это переводчик с наушниками, он слушает наши разговоры и переводит водителю. Однажды, показывая на такую машину, Леша Подцероб, будущий посол в Ливии и Тунисе, тихо сказал мне:
- Сейчас я их проучу.
И громко, в расчете на то, что его услышат, отчеканил:
- Сзади едет машина, водителя я знаю, он приходит к нам в посольство, доносит на своих коллег.
Машина сзади сразу же замедлила ход и отстала.
Во время одной из бесед с министром иностранных дел наш посол обратил внимание министра на подобные случаи, назвав их "недружественными акциями".
Министром тогда был хитрейший Абдель Азиз Бутефлика, нынешний президент Алжира. Он выслушал посла и сказал:
- Да, мы получили новую прослушивающую технику из Германии. Надо было ее проверить. На ком, как не на друзьях?! Вы же все поймете и не будете обижаться.
Люди в чалме ездить перестали, но "сопровождение" осталось.
128. Вергилий в Сахаре
Однажды мы с женой ехали в гости к нашим специалистам в Тлемсене. Однообразная дорога и иногда съезды. Мы никак не могли найти нужный поворот. Вдруг постоянно ехавшая за нами машина обогнала нас и остановилась. Из нее вышел человек и дал мне знак остановиться. Я остановился. Человек подошел ко мне:
- Вы уже три раза проскочили нужный поворот. Я тороплюсь: у меня свадьба сестры. Езжайте за мной. Я вам покажу.
Так и сделали.
129. Мудрый бухгалтер
В посольство приехал новый бухгалтер. Оказался он специалистом опытным и сразу же обратил внимание на счета за капитальный ремонт.
Мы посылали в Москву предварительные фактуры на строительные работы, которые позже не производились, а полученные деньги пускали на приемы. Такая практика существовала тогда практически во всех посольствах: денег на представительские расходы не хватало, а на все просьбы увеличить смету на эти расходы Москва всегда отвечала отказом, резонно опасаясь, что посол истратит деньги на свои личные нужды. А вот смету на капитальный ремонт увеличивали без особых проблем.
Николай Фомич, так звали нового бухгалтера, пришел к послу и сказал:
- Зачем делать много мелких работ, таких как покраска помещений, ремонт лестницы? Любая комиссия выведет нас на чистую воду. Лучше провести одну, но очень большую работу, скажем, замену канализационных труб под зданием консульского отдела. Если комиссия захочет проверить, мы предложим оплатить дорогостоящие земляные работы; никто на это не пойдет.
Так и сделали. И комиссия действительно приехала. Николай Фомич попросил у завхоза три бутылки водки для "работы с комиссией".
Комиссия работала три дня, и за час до отъезда передала посланнику свои заключения.
Посланник Кизиченко в ужасе прибежал к послу:
- Они сделали восемнадцать замечаний!
Опытный Грузинов прочел отчет, взял трубку, позвонил Николаю Фомичу и сказал:
- Спасибо, Николай Фомич, за проведенную работу.
А посланнику разъяснил:
- Посмотрите, какие это замечания! "Неправильно поставлена подпись", "эти документы посол должен не визировать, а подписывать", "этот отчет надо представлять в трех экземплярах". Вот если бы вместо этих восемнадцати замечаний было одно - "неправильно расходуется смета по пяти позициям", нам бы с вами пришлось поменять Средиземное море на Баренцево.
130. Не надо брать пример
После просмотра в посольстве фильма "Адъютант его превосходительства" посол назидательно сказал мне:
- Вам надо брать пример с капитана Кольцова.
Ему очень понравилось, как четко и оперативно тот руководит делами генерала.
- Вы это серьезно? - спросил я.
Посол недоумевал, а я пояснил:
- Так ведь он же был шпионом.
131. Самое бдительное бюро в мире
Не могу без улыбки вспоминать заседание партбюро в Алжире. Обсуждали мы вопрос о повышении бдительности. Все бы ничего, но через пять лет один из пяти членов бюро чекист Л. Богатый ушел к американцам. Другой, помощник военного атташе ГРУвец В. Филатов, через три года был арестован как американский шпион.
Филатова мы не любили, принимали за провокатора и остерегались. Однажды мы сидели в маленьком ресторане "Бар Универсаль": я, Витя Кудрявцев и два пинкертона. К нам подсел Филатов и начал рассказывать анекдоты про Брежнева. Мы переглянулись и эдак серьезно ему возразили:
- Почему ты так про товарища Брежнева? Он признанный лидер нашей партии, и мы его очень любим.
Он стушевался и ушел. А мы-то думали, что он работает на ГРУ!
4.2. Дипломаты дома
132. Доктор и голая дама
Начальником поликлиники при посольстве в Алжире был доктор О., прекрасный врач и большой жизнелюб. Мы были с ним в хороших отношениях. Однажды я вошел к нему в кабинет без стука и наткнулся на… совершенно голую даму.
Я растерялся… но не доктор. Он участливо спросил:
- Опять?
Я не знал, что "опять", но на всякий случай скорбно ответил:
- Опять.
Доктор извинился перед дамой:
- Это очень срочно.
И начал писать рецепт.
- Обязательно принимайте именно так, как здесь написано.
Голая дама продолжала стоять в позе античной статуи. А доктор вручил мне рецепт:
- И будем надеяться на лучшее.
Через пару минут я выходил из кабинета с рецептом в руках. Это был солидный рецепт на бланке с печатью, с витиеватой подписью доктора. Сев в машину, я прочел: "Двойная порция виски два раза в день перед обедом и ужином. Бифштекс с кровью на обед и дюжина лангустин на ужин. Кофе с коньяком каждые четыре часа".
Через много лет, когда возникли трудности с устройством Ларисы в специализированную клинику, я позвонил О. К тому времени он занимал большой пост, и было достаточно одного его звонка, чтобы Ларису немедленно поместили в клинику. Операция прошла успешно. После операции я позвонил О., поблагодарил его и сказал, что до сих пор стараюсь выполнять его предписание.
- А я вот уже не могу, - вздохнул доктор. - Годы!
133. Арсен Люпен из Алжира
Когда я приехал в Алжир, у многих сотрудников посольства был коротковолновый радиоприемник "Телестар", и они легко ловили Москву. Купить такой же я не смог, так как в то время поставка коротковолновых приемников в Алжир была уже запрещена.
Однажды я шел по улице, и меня из лавки радиотоваров окликнул ее хозяин.
- Мосье хотел купить "Телестар". У меня есть кое-что поинтересней.
И предложил мне американский "Зенит". Причем очень задешево.
Я купил и не мог нарадоваться: Москву и, конечно, "Голос Америки" приемник ловил великолепно. Однажды я решил соединить его с магнитофоном, ибо динамик у приемника был куда мощней, чем у магнитофона. У меня ничего не получилось, и я отнес приемник к посольским радистам.
Через день мне приемник вернули.
- Все в порядке. Там была совершенно ненужная деталь, мы ее убрали.
И они отдали мне ненужную деталь.
А через несколько дней нас обокрали.
В квартиру влезли злоумышленники. Они забрали мои костюмы, старое пальто, приемник… и ненужную деталь. Драгоценности жены не взяли. Более того, в шкафу, откуда взяли мои костюмы, через несколько дней мы нашли золотое колечко.
Приходил местный детектив, чистый Мегрэ, с трубкой, вальяжный. Такой вальяжный, что по настоянию жены я не включил в список украденных вещей пальто: уж больно поношенным оно было.
Разумеется, ничего не нашли.
Я понимал, что приемник мне подсунула спецслужба, а когда из него вынули жучок, приемник изъяли от греха подальше. Но кольцо. Откуда кольцо? Скорее всего, местные спецслужбы хотели мне доказать, что они настоящие грабители: взяли кольцо во время другой кражи, а у нас случайно обронили.
Получилось, как в модной песенке тех времен Gentlemen cambrioleur ("Джентльмен-грабитель") из сериала про Арсена Люпена:
Quand il détrouss' une femm', il lui fait porter des fleurs.
("Когда он грабит женщину, он заказывает для нее цветы".)
Цветы - это было бы слишком, а кольцо - в самый раз!
Позже, будучи на мели, я продал это кольцо в Волгограде.
134. Пара туфель
- Олежек, у вас на ногах разные туфли, - сказала мне жена посла Валентина Евдокимовна.
И точно, утром в суматохе я надел разные туфли.
Я тут же отправился домой, переобул туфли и собирался вернуться в посольство.
- У тебя разные туфли, - остановила меня моя жена.
- Я знаю, - ответил я. - Я уже переоделся.
- Не вижу, - возразила Лариса. - Посмотри.
И точно: на мне снова были разные туфли. Просто я приехал домой, снял пару туфель, те, что на ногах, и надел… другую.
Не могу не вспомнить добрым словом Валентину Евдокимовну Грузинову. Жены послов, пришедших с партийной работы, как правило, просты в обращении, вежливы и добры. Чего не скажешь о женах кадровых дипломатов. Те с мужем прошли всю холуйскую школу низших дипломатических чинов, и, как у Крылова, "холуй, пробравшийся в вельможи, всех холуями делать норовит". Правда, не все.
135. Предусмотрительный чех
Однажды мы, человек десять, были приглашены к молодому чешскому дипломату. На удивление, нас не ждал, как обычно, стол, полный бутылок пива. Разговор не клеился.
- Давайте споем, - предложил хозяин.
А что нам оставалось! И в течение двух с половиной часов мы усердно пели советские песни: "Главное, ребята, сердцем не стареть", "А у нас во дворе есть девчонка одна"…
И когда в половине двенадцатого мы уже грустно собирались восвояси, хозяин как бы мимоходом спросил:
- Может быть, выпьем?
Мы дружно согласились, и моментально на столе появились водка и пиво.
Гульба продолжалась до двух ночи.
Провожая нас, хозяин объяснил:
- Вы, наверно, забыли, какой сегодня день. Сегодня 21 августа, день ввода советских войск в Чехословакию. Я у нашей парторганизации на плохом счету, я неблагонадежный. Меня вообще грозятся отправить домой. А тут ко мне в этот день пришли советские дипломаты, и мы весь вечер пели советские песни. Пусть теперь попробуют тронуть!
136. Матросы и гречка
Я поехал на военный корабль читать лекцию об Алжире.
Обычно после таких лекций капитан приглашал на обед с большим количеством тостов. Но на этот раз я вынужден был отказаться, так как после лекции сразу же должен был присутствовать на заседании парткома. А появляться на парткоме после большого количества "тостов" не следовало.
Я объяснил проблему дежурному офицеру. Он меня спросил:
- Может, сухим пайком? Чего у вас нет?
- У нас нет гречки, - ответил я.
В середине лекции ко мне подошел матрос и попросил ключи от машины. Я дал. Через пару минут матрос ключи мне вернул.
Вернувшись в посольство, про эту историю я забыл. Но когда через два дня открыл багажник машины, то обнаружил там… два огромных мешка гречки.
Нам и наши друзьям гречки хватило почти на год.