137. Лавровый лист на экспорт
Однажды Лариса показала мне ветку сухих листьев:
- Это лавровый лист. Я спрашивала, в магазинах его здесь нет. И мама мне прислала из Москвы.
- Идем, - сказал я.
Мы подошли к дереву возле консульского отдела.
- Это дерево называется "лавр", - сказал я. - А посему листья у него лавровые.
Мы сорвали ветку. После просушки на солнце листья через неделю действительно превратились в лавровый лист.
138. Советы водителям
Экзамен на вождение я сдавал в Алжире. Преподавателем моим был алжирец по имени Мустафа. Учил он обстоятельно. Многими из его советов я пользуюсь до сих пор. Например:
- Если идущая впереди машина показывает поворот направо, то возможны только четыре варианта: она повернет направо, она повернет налево, она поедет прямо или остановится. Пятого варианта быть не может, а четыре вы обязаны предусмотреть.
139. Такой сервис!
В дорожном инциденте я поранил шею. Нужно было накладывать шов, и я отправился в частную клинику, до сих пор помню название - "Розье".
Это было мое первое посещение частной клиники, и вернулся я оттуда восторженным.
Сначала миловидная дама спросила меня, какую музыку я предпочитаю: легкую или классическую. Я ответил: "Легкую". На меня надели наушники, и я услышал голос Мирей Матье. Потом пришли две очень миловидных сестры, обе с большими добрыми глазами, одна полила мою рану какой-то прохладной голубой жидкостью, другая дала подышать чем-то, потом начала гладить по руке. Пришел доктор в голубых перчатках, он погладил меня по голове, представился "доктор Фердинанд Ристаль" и начал заниматься раной. Первая сестра закрыла мне глаза душистым платком, а другая принялась гладить мне колени. Это продолжалось минут пять. Потом мне открыли глаза. Доктора уже не было, и мне принесли кофе.
Такой сервис ошеломил меня.
Через несколько лет в мидовской поликлинике в Москве хирург спросил меня:
- Кто тебе так безобразно сделал шов?
- Доктор Фердинанд Ристаль из клиники "Розье", - гордо ответил я.
- Ну и эскулап! У нас такого из деревенской больницы выгнали бы.
Шов был действительно сделан безобразно. Долго не заживал. Из-за него я начал носить бороду.
140. За рощей глас
Саша Авдеев однажды меня оборвал:
- Ты говоришь "видал", "слыхал". Это неграмотно. По-русски надо говорить "видел", "слышал".
И предупредил:
- Не обижайся. Если еще раз скажешь, я тебя поправлю в грубой форме.
И попался Саша на домашнюю заготовку.
Однажды в большой компании я отчеканил:
- Я слыхал, что…
Саша строго меня оборвал:
- По-русски надо говорить "слышал".
- А как же Пушкин? - возразил я. - Он плохо владел русским языком?
И процитировал:
Слыхали ль вы за рощей глас ночной
Певца любви, певца своей печали?
Когда поля в час утренний молчали,
Свирели звук унылый и простой.
Слыхали ль вы?
Все дружно засмеялись. Будущий министр культуры был посрамлен.
Недавно я узнал, что Саша Авдеев будет назначен послом в Ватикане.
Ничего не имею против. Сашу я хорошо знал. Знал и его маму, Симу Марковну, врача поликлиники Союза писателей. Я был первым начальником его жены Гали, урожденной Мустафаевой.
Одно забавно. Еврей-посол с женой-мусульманкой защищают интересы русской православной церкви при католическом престоле. Как теперь говорят, круто.
Один только вопрос: почему обошли буддистов?
141. Переходи на пиво
Когда мы с женой в первый раз поехали в Сахару, там пошли дожди. Все дороги затопило. Выбрались мы оттуда с трудом.
Я написал об этом своему приятелю Игорю Коновалову, будущему председателю "Интуриста", тот ответил:
- Затопило Сахару. Понял. Если утром увидишь у кровати льва, переходи на пиво.
142. Дипломат и директор
Для того, чтобы растаможить товар в Алжире, требовалось разрешение Министерства иностранных дел. Получение такого разрешения затягивалось на несколько недель. Многое зависело от клерка министерства. Мы решили познакомить с этим клерком нашего нового дипломата В. Пейтуса. Дела сразу пошли хорошо. Однажды Пейтус пригласил его в ресторан. Гуляли всю ночь.
- Он мне обещал оформлять разрешения за один день, - радостно отрапортовал Пейтус.
Вероятно, так и получилось бы, если бы этого клерка на следующий день не выгнали из министерства. За пьянку. Вскоре пришлось отправить домой и Пейтуса. По той же причине.
Через много лет я встретил его в Москве. Он оказался директором комиссионного магазина, где продавали картины.
- Старик, я тебе приготовлю прекрасную картину по дешевке. Всего за полторы тысячи.
При моей зарплате в 260 рублей полторы тысячи дешевкой не казались. Очевидно, на посту директора комиссионного магазина бывший дипломат утратил связь с реалиями мидовского бюджета.
143. О скорости
Однажды мы: замсекретаря парткома С. Пешков, секретарь профкома Слава Хоменков и я - поехали в двухнедельную командировку по Алжиру.
Во время переезда из одного города в другой у Славы схватил желудок. За рулем сидел С. Пешков.
- Немедленно останови машину, - потребовал Слава.
- Здесь открытое место, - резонно возразил Пешков. - Доедем вон до той рощи, там и остановлю.
- Останови, я быстрее добегу.
Добежал.
144. Наших не проведешь
Мой приятель Эдик Родкин оказался в Ливии, в стране, где алкогольные напитки запрещены. В Алжире со спиртным проблем не было. И я, когда случалась оказия, пересылал ему спиртное со стюардессами. Просто так послать было нельзя: ливийские таможенники тщательно проверяли ручную кладь. Поэтому, по совету знатоков, я прибегал к хитрости. Брал пакет из-под молока, наливал в него водку и заклеивал скотчем; потом клал пакет на дно термоса с широким горлышком и доверху заливал кофе. Ливийские таможенники просили открыть термос и убеждались, что никакого алкоголя там нет.
Однажды, очевидно, прознав про нашу хитрость, один таможенник решил поиздеваться. Он взял нечто похожее на шило и проткнул пакет. Водка растеклась по термосу и смешалась с кофе. Он победно улыбнулся и ушел.
- Ну как? - спросил я Эдика через неделю по телефону.
- Блеск! - ответил он. - Мы добавили лимон и поставили на пару часов в холодильник. Присылай еще.
Наших не проведешь!
4.3. Наши в Алжире
145. Коньячная аллея
В местечке Бумердес, недалеко от дома, где проживали советские преподаватели, был небольшой парк, одну из аллей которого преподаватели называли "коньячной". Называли они ее так потому, что там росли… лимоны. Преподаватели приносили с собой коньяк, а в качестве закуски использовали снятый с ветки лимон.
Когда один новичок принес бутылку водки, его остановили:
- Тебе, голубчик, не сюда. Тебе надо на огород.
146. Однография и парнография
Секретарь парткома группы военных специалистов в Алжире докладывал на активе:
- У некоторых переводчиков над кроватью висят фотографии как однографического, так и парнографического характера.
Он был убежден, что "парнография" - это когда голая пара, а если голая женщина одна, то это "однография".
Возражать я не стал.
147. О пользе спирта
Спирт в то время продавали в Алжире во всех аптеках совершенно свободно, и советские специалисты этим пользовались.
Однажды один дотошный аптекарь поинтересовался у доктора В. Лисицына, зачем тот берет такое большое количество спирта:
- Что вы с ним делаете, доктор?
На что доктор, мой товарищ еще по школе, спокойно ответил:
- Я протираю им ванну, перед тем как налить туда воду. Это необходимо для полной дезинфекции. Разве вы так не делаете?
- Делаю, делаю, - ответил смутившийся аптекарь.
148. Непорочные стюардессы
Прилетавшие к нам экипажи "Аэрофлота" оставались в Алжире на сутки. Их размещали в какой-нибудь загородной гостинице, желательно на берегу моря. Там они ждали свою смену.
Однажды я приехал к ним в курортный городишко Мадраг читать лекцию об Алжире.
В конце лекции я рассказал, что город этот особенный. Это единственный населенный пункт в стране, а может быть, даже в мире, где разрешается ездить на машинах без номерных знаков. Еще со времен французов здесь располагаются дома свиданий и при въезде в город машины встречают мальчишки, которые продают матерчатые чехлы для того, чтобы закрыть номер.
Через день ко мне явился представитель "Аэрофлота" в Алжире:
- Зачем ты рассказал все это нашим стюардессам?
- Они у тебя такие непорочные? - удивился я.
И он мне объяснил:
- В прошлом году я расселил экипаж в хорошей гостинице в горах. Я не знал, что она используется как дом свиданий. Ну и к нашим девчонкам ночью стали стучаться клиенты. Стучались настойчиво. Те в Москве пожаловались, и мне влепили выговор. И ты теперь… Подумают, что я специально расселяю стюардесс в публичные дома.
Я обещал больше не развращать стюардесс. И не развращал. Но однажды после лекции ко мне подскочили две стюардессы:
- Нам рассказывали, что здесь рядом есть город, где не нужны номерные знаки. Расскажите, пожалуйста, это так интересно. Вы нас туда не свозите?
149. Как чистить обувь хреном
В Алжире не было хрена, и мы привозили баночки с хреном из Москвы. А одна переводчица, Ира Гуляева, привезла корни хрена. На таможне элегантный офицер поинтересовался, что это. Ира, модно одетая молодая женщина, начала ему объяснять, что из этих корней готовят приправу, похожую на горчицу. Офицер брезгливо двумя пальцами поднял корни:
- И вы это будете есть?
Ира не знала, что ответить. Я пришел на помощь:
- Мадам делает из этого крем для чистки обуви.
Офицер поверил.
150. Дедушка и внучек
Посол протянул мне телеграмму. Я прочел последние строчки: "Виновных наказать, об исполнении доложить". Телеграмма была из ЦК партии, и главным виновником там назывался заведующий консульским отделом посольства, то есть я.
Телеграмма была основана на жалобе, присланной в ЦК партии каким-то пенсионером. Тот сообщал, что отправил своему внуку в Алжир книги о молодом Ленине; дело было в 1970 году накануне празднования столетия со дня рождения Ленина. Эта посылка пролежала два месяца на алжирской почте, никто из посольства не удосужился ее получить, и она вернулась в Россию. И дальше политическая оценка: сокрытие от ребенка книг о Ленине.
- Найдем и накажем, - отрапортовал я и отправился в бюро руководителя аппарата ГКЭС Василия Петровича Абызова. Тот сразу понял и спросил:
- Посылка?
- Посылка.
Личные письма из СССР и в СССР шли через дипкурьеров. Это было незаконно, но большинство посольств так поступало. Вся хитрость заключалась в том, что если на письме из СССР написать адрес русскими буквами "советское посольство", то письмо шло диппочтой. Письмо, но не посылка. Посылками дипкурьеров, естественно, не загружали, и они должны были отправляться обычной почтой. Но некоторые, кто по незнанию, кто думал, что "так быстрее дойдет", писали и на посылках по-русски адрес "советское посольство". Эти посылки шли обычной почтой, и посольство получало уведомление о том, что "в адрес посольства пришел груз, для получения которого следует предоставить полную опись груза, заполнить декларацию и уплатить пошлину". Таких уведомлений приходило с десяток каждый месяц. Эти грузы мы не получали, и все советские граждане были проинформированы об этом.
- Все понял, - сказал Абызов. - Завтра позвоню.
На следующий день он позвонил:
- Я вызвал дочь этого пенсионера, показал ей ее подпись под параграфом о том, что она знакома с правилами направления корреспонденции из СССР. Сказал ей, что она грубо нарушила правила пребывания советских специалистов за рубежом и что за это я решил не продлевать ей командировку. На следующей неделе она вернется в Москву.
- Не слишком ли суровое наказание? - спросил я. В те годы с такой формулировкой ей нельзя было больше рассчитывать на заграничную командировку.
- У меня две тысячи специалистов, - ответил Абызов. - И они должны знать, что правила пишутся для того, чтобы их соблюдали. И кроме того, если бы это было лет двадцать назад, то тебя бы после такого доноса посадили. Доносчиков не люблю. Многим они жизнь попортили.
Как мне потом рассказали ребята из аппарата Абызова, эта женщина устроила отцу по телефону грандиозный скандал, ходила просить Абызова продлить ей командировку хотя бы на два месяца, чтобы добрать деньги на кооперативную квартиру. Тот был непреклонен.
Я подготовил телеграмму в ЦК, где говорилось, что по письму в адрес ЦК КПСС было проведено расследование. Факты подтвердились. Виновная наказана.
Посол подписал телеграмму и ехидно заметил:
- Теперь этот любитель доносов должен быть доволен: его внучек прочитает книжки про Ленина. Не люблю доносчиков.
151. Ядовитые письма
Уезжающим домой сослуживцы давали свои личные письма и просили бросить их в почтовый ящик в Шереметьево. Все соглашались. На границе советские таможенники требовали, чтобы письма не были заклеены. Они проверяли, нет ли там каких-либо вложений, как правило, денежных купюр. После того как они убеждались, что вложений нет, письма нужно было при них заклеить.
Не все догадывались брать с собой воду. И жена моего приятеля рассказывала, как веселый молодой таможенник с нескрываемым удовольствием смотрел, как она слюнявит пальцы и заклеивает три десятка писем. После этого она несколько дней глотала таблетки.
152. Таинственный мастер спорта
Каждое лето в советской колонии в Алжире проводилась спартакиада. Я всегда был председателем комиссии.
Несколько раз на открытии спартакиады я, представляя судейскую бригаду, говорил:
- Наши судьи - настоящие специалисты. Среди них есть даже мастер спорта.
Люди смотрели на здоровых мускулистых парней и не обращали внимания на худенькую девушку, скромно сидящую во втором ряду, жену корреспондента "Комсомолки" Саши Ровнова, Иру Ровнову, в девичестве Гришкову.
Но именно она и была мастером спорта. По фигурному катанию.
153. О бдительности
Однажды мы с Сашей Ровновым поехали в командировку по стране. И когда возвращались в Алжир, заметили на пляже русских женщин. Это было неудивительно: в те годы в Алжире работало около тысячи советских военных специалистов, которые приезжали на два-три года с семьями.
- Сейчас я проведу урок бдительности, - сказал Саша, и мы подъехали к женщинам.
- Кутаков здесь? - спросил он первую.
- У нас нет такого, - с удивлением ответила она.
Подошли другие женщины и наперебой загалдели: нет у них такого.
- Разве вы не танкисты? Не группа Кутакова? - удивился Саша.
- Нет. Мы артиллеристы. Группа Васнецова.
- Да вроде бы вас много для Васнецова. У него всего десять человек.
- Может быть, раньше и было десять, но сейчас нас девятнадцать семей.
- А почему вы прохлаждаетесь на пляже и обед мужьям не готовите?
- А сегодня их всех увезли на полигон в Блиду, и они будут только завтра.
- А как же вы сами до дома доберетесь?
- Да тут близко. Подняться на гору. Вон там наши дома.
Когда мы отъехали, Ровнов сказал:
- Ну вот. Я за пять минут узнал, что в Алжире находятся русские военные специалисты. Они обучают местных военных артиллерийскому делу. Всего русских инструкторов девятнадцать человек. Фамилия руководителя группы Васнецов. Живут они вон в тех домах. Сейчас инструкторы находятся на полигоне в Блиде, где пробудут до завтра. Что еще нужно?
154. Die erste Kolonne marschiert
Во время поездки по Алжиру мы с Сашей Ровновым были свидетелями забавной сцены. Впереди нас ехал мерседес с западногерманскими номерами. Водитель показывал повороты перед каждым изгибом дороги. А так как дело было в горах, задние лампочки указателей поворотов работали беспрерывно.
На ровном участке мы обогнали немца и увидели за рулем седовласого солидного типа в очках и рядом с ним фрау в очках и в широкой шляпе.
- Ты понимаешь теперь, почему они проиграли войну? - прокомментировал Саша. - Потому что они педанты и все норовят делать по правилам. Помнишь, еще у Толстого: "Die erste Kolonne marschiert, die zweite Kolonne marschiert…"? ("Первая колонна марширует, вторая колонна марширует…")
155. Мудрость эквилибристики
Как-то в Алжире в компании дипломатов и журналистов я спросил посла С. Грузинова:
- Вы знаете, за что Лешу из "Советского спорта" выгнали?
Корреспондент московского радио и телевидения Алексей Златорунский заволновался:
- Я не работал в "Советском спорте".
Грузинов сразу понял, что речь идет о какой-то шутке, и поддержал меня:
- Да, да. Что-то припоминаю.
- Лешу послали написать репортаж о футбольном матче СССР - ФРГ. Наши проиграли 1:5. Леша очень красочно описал гол, забитый нашими, но ни единым словом не упомянул о пяти голах в наши ворота и объяснил: "Корреспондент имеет право писать о том, что считает самым значительным. Вы же не будете утверждать, что я написал неправду?".
Потом Грузинов поучал меня:
- В этом ответе вся мудрость эквилибристики наших иностранных корреспондентов. Писать только о том, что они считают нужным.
156. Как я разводил тараканов
В первый раз я попал в Алжир в 1966 году в качестве переводчика туристской группы. В гостинице, где я жил, водились тараканы, не такие, как у нас, в России, а с крыльями и рыжие.
Через месяц после возвращения в Москву я увидел одного такого таракана у себя на кухне. Потом второго.
А через месяц тараканы появились и в соседних квартирах. Люди возмущались, интересовались, откуда они взялись. Я молчал.
В те годы в Москве санэпидемстанция работала аккуратно. Приехали люди и облили чем-то все квартиры в подъезде. Две недели во всем доме был отвратительный запах.
Потом запах пропал. И исчезли тараканы. Навсегда.