415. Голая медсестра
И еще о комиссии в военкомате.
Я вернулся из Сан-Томе, и в военкомате меня попросили прочесть лекцию об этой стране. Когда я прибыл читать лекцию, военком отсутствовал, и мне передали, что он просит подождать его. Я согласился. В это время в военкомате проходила медицинская комиссия, и меня развлекала дама-психиатр.
- За последние несколько лет ребята изменились, - рассказывала она. - Когда снимали фильм "Посторонним вход воспрещен", не было проблем с мальчишками, которые должны были прыгать голыми. Зато ни одну девчонку раздеться упросить не удалось. На той неделе меня пригласили на "Мосфильм". Теперь все наоборот. Девчонки сами просят снять их голыми. Но не нашли ни одного мальчишки, который бы согласился пройти голым перед камерой.
Я слушал, а она продолжала:
- А недавно был совсем смешной случай. На медкомиссии медсестры и ассистентки - все молодые девчонки, и ребята наотрез отказались снимать трусы. Их упрашивали. Пугали. Ни в какую. Стоят, глаза уставили в пол. И тут одна молоденькая медсестра сказала: "Сейчас я все улажу". Подошла к ним, скинула с себя халат, потом бюстгальтер, спустила трусики, осмотрела ребят. Те стояли, открыв рты. Она спокойно оделась и как закричит: "Снять трусы". И все дружно спустили трусы.
416. Как я не болел скарлатиной
В армии я научился симулировать катар верхних дыхательных путей. Я разрезал лимон, обильно посыпал его черным перцем и съедал. Затем отправлялся в санчасть и набивал температуру. В этом деле я так преуспел, что, если мне ставили термометры под обе руки (в армии знали, как бороться с симулянтами), расхождение было не больше, чем на одну десятую.
Однажды, уже в университете, я не хотел сдавать зачет и решил повторить опыт с лимоном.
Разрезал лимон, посыпал перцем и съел. Потом набил температуру и пошел на прием к врачу.
Молоденькая врач, осмотрев меня, всплеснула руками:
- У вас скарлатина.
Прибежала другой врач и тоже замахала руками:
- Скарлатина.
Я понял, что в университете до меня симулянтов не было, и мне стало стыдно. Я убежал и пошел сдавать зачет. Зачет я сдал, вернулся в санчасть, где к общему удовольствию зафиксировали, что от скарлатины я вылечился.
417. Рассказ об утопленнике
Целина. Обед. Мы берем миски, забираем еду у нашего повара Рябоконя (студента нашего курса) и направляемся к столам.
Обыкновенные деревянные столы и деревянные скамейки. Были столы и без скамеек.
Иногда наша группа задерживалась, и мы приходили, когда все столы со скамейками были уже заняты. И тогда я делал вид, будто продолжаю какую-то историю, а все наши ребята делали вид, что внимательно меня слушают. Смысл заключался в том, что в истории были какие-нибудь неаппетитные фрагменты, услышав которые, сидящие со словами "Гадость какая!" вставали и уходили. Мы же спокойно усаживались на их места, и я прекращал рассказ.
Особенно безошибочно действовал такой пассаж: "Билл вытащил утопленника на палубу. Лицо его было сизым, в бурых пятнах, живот раздулся, а когда Билл ударил по животу веслом, кожа прорвалась и потекла зеленая жижа…".
Действительно, гадость.
418. История с историей партии
Усердием в учебе я не отличался, хотя умудрялся сдавать экзамены на отлично и получил бы диплом с отличием, если бы не тройка на выпускном экзамене по истории партии. Была тогда такая дурь!
И смех и грех! Попал я на экзамен к антисемиту, и он за мое нестойкое "р" поставил мне двойку. Потом, когда ему объяснили, что к национальности Фрумкина и Ландау я не имею никакого отношения (иначе, как объяснила мне потом дама из деканата, меня к нему и не направили бы), он, говорят, очень сокрушался, но по законам МГУ повысить оценку мог только на одну единицу.
Теперь я горжусь этой тройкой.
9.2. Молодежный туризм - дело для взрослых
419. О пользе помощи дамам
После четвертого курса все ребята-однокурсники отправились на военные сборы. Я как прошедший действительную военную службу от сборов был освобожден. И решил устроиться подработать куда-нибудь на фирму, где требуется знание французского языка.
Обошел две-три конторы, меня нигде не взяли, и я отправился обедать в кафе гостиницы "Москва". Через два столика от меня сидела женщина лет тридцати. К ней начал приставать сидящий за соседнем столиком мужчина. Он был явно навеселе, приставал грубо. Я терпел, но когда он начал мешать ей есть, встал, подошел к столику и спокойно сказал: "Сиди тихо". Он взвинтился, начал ругаться матом. Я взял его за шиворот и вытолкал из зала. Женщина меня поблагодарила.
И каково же было мое изумление, когда, явившись через час наниматься еще в одну контору, я увидел там женщину из кафе "Москва", которая оказалась референтом по французскому языку. Естественно, меня тут же оформили на временную работу.
Так я попал в Бюро международного молодежного туризма "Спутник".
И начал я ездить по стране с французскими делегациями и просто как сопровождающий без знания языка.
420. Польский полонез
Однажды дали мне польских школьниц. Накануне они довели до истерики сопровождающую девицу, она сбежала, и на полек "кинули" меня. Все они говорили по-русски. 23 из них, как я тогда говорил, были красивые, а остальные 12 - очень красивые.
Я пришел в столовую, где они обедали, сел за столик. Шум, гвалт. Вдруг все затихло. Я поднял голову и увидел, что прямо ко мне направляется девица. Она подошла вплотную:
- Кого пан больше любит - блондинок или брюнеток?
- Брюнеткам говорю, что брюнеток, блондинкам - что блондинок. А что, у вас рыжих нет?
Шум одобрения и снова тишина. Другая девица направляется к моему столику:
- Вот ключ от моей комнаты. Я буду ждать пана в четыре часа.
Все смотрят на меня.
- Я запишу тебя на четыре тридцать. Раньше не могу. А ключ мне не нужен. У меня есть ключи от всех комнат.
И снова шум одобрения. Меня приняли.
421. Польские школьницы и культурные ценности
Это была веселая поездка. В Эрмитаже не оказалось экскурсовода, и я вынужден был проводить экскурсию сам. Мне пришлось нелегко, потому как сам я был в Эрмитаже в первый раз. Через полчаса девицы меня отстранили, и одна начала показывать, как я провожу экскурсию. Она подошла к очередной картине:
- На этой картине великий художник… - она наклонилась, прочла фамилию, - изобразил… раз, два, три, четыре, пять человек и раз, два, три, четыре, пять собак. Лица у людей белые, а у собак коричневые, этим художник хотел подчеркнуть разницу между людьми и собаками. На небе солнце, этим художник хотел показать, что действие происходит днем. Сюжет картины - известная притча, которую вы должны знать. Перейдем к следующей картине.
В Москве нас пригласили в Комитет дружбы народов на прием по случаю пребывания в столице нескольких иностранных делегаций. Всем делегациям вручали большие картины, на которых изображались исторические памятники города. Случай распорядился так, что полькам достался памятник Минину и Пожарскому, которые выгнали поляков из Москвы. Я тут же поменял его на первопечатника.
Польки не понимали, в чем дело. Я им объяснил, что "тот памятник плохой, нет экспрессии", а у первопечатника "и динамика, и размах". Польки прикладывали указательный палец к виску.
Руководил делегацией партийный начальник, память о нем у меня сохранялась долго: он мне прислал письмо, в котором называл меня семью разными именами.
422. Случай в поезде
Однажды я вез французских туристов из Ленинграда в Москву.
Как только поезд тронулся, у одной француженки резко заболел бок. Молодая девчонка сначала держалась, но потом, когда боль усилилась, начала кричать. Подошел начальник поезда:
- В поезде врачей нет. Первая остановка через полтора часа в Малой Вишере.
Я пошел по вагонам и стал спрашивать, нет ли среди пассажиров врача. Врачей не было. Вдруг в одном из купе я увидел офицерскую шинель с погонами подполковника медицинской службы. Через минуту в купе зашел мужчина лет сорока.
- Вы врач?
- Ну и что?
- В одном из вагонов девушке плохо. Нужно помочь.
- А что я могу сделать? На следующей станции вызовете врача.
- Следующая станция нескоро.
- Подождет.
Я начал его убеждать, и подполковник неохотно согласился. И он уже собирался идти, как я ему сказал, что больная француженка.
- Тогда я не пойду. Зачем это мне?! Я служу в такой части… Мне связь с иностранцами ни к чему.
Я продолжал уговаривать, и он все-таки пошел.
Он лениво вошел в купе, где лежала больная, начал ее осматривать. Потом вдруг изменился в лице:
- У нее перитонит. Если в течение двух часов не сделать операцию, она умрет.
Ближайшая больница, где могли сделать операцию, была в Малой Вишере.
По требованию подполковника машинист затормозил на одной из маленьких станций, и начальник поезда бросил записку: "На поезде больная, которой срочно требуется операция. Предупредите Малую Вишеру".
Доехали до Малой Вишеры. Мы с подполковником вывели больную. Там ее ждала врач.
Выяснилось, что в больнице, куда больную должны были доставить, нет хирурга. Ему позвонили, и он будет только через три-четыре часа.
- Не доживет, - сухо констатировал подполковник.
- Нечего делать, - вздыхала врач. - Придется ждать.
Подполковник помолчал с полминуты и после нескольких неприличных слов распорядился:
- Прикажите, чтобы готовились к операции.
- А кто будет делать операцию?
- Я. Только пусть соберут мои вещи.
Поезд задержали до тех пор, пока из купе не вынесли вещи подполковника.
Утром в Москве я получил телеграмму:
- Операция прошла успешно.
А еще дней через десять я встречал веселую француженку на Ленинградском вокзале.
Позже я связался с больницей, хотел узнать имя подполковника, чтобы как-то отблагодарить его.
- Не сказал, - ответили мне в больнице. - Ни имени, ни фамилии. Сделал операцию, выпил полстакана спирта и уехал.
- Как сделал операцию?
- Блестяще.
423. Школа номенклатуры
В "Спутнике" я пришелся ко двору. Меня посадили на кадры. Помню, однажды вызвал меня заместитель председателя Л. Шило и распорядился:
- Позвони в профсоюзную школу. Попроси переводчика турецкого языка на две недели.
И объяснил, кому звонить. Я вернулся в свой кабинет, набрал номер. Человек, к которому меня направил Шило, удивился моей просьбе и сказал, что переводчиков турецкого языка у них нет. Я вернулся к начальству и доложил:
- Переводчиков у них нет.
- Звони еще, - распорядился Шило.
- Но я…
- Звони.
И указал на телефон с позолоченным гербом.
Я позвонил. Взял трубку тот же человек:
- Кто вам нужен? Переводчик турецкого языка? На две недели? Пожалуйста.
Я удивился:
- Но вы мне только что отказали.
- Я не знал, откуда ты звонишь. Может быть, из подъезда гастронома. А теперь вижу.
Так я познакомился с кремлевской связью, с "вертушкой".
424. Таинственное слово
Часто приходилось ездить с делегациями в поездах и питаться в вагонах-ресторанах. Знал я тогда таинственное слово "бракеражный". Означало оно следующее: в каждом вагоне-ресторане должен быть так называемый бракеражный журнал, в котором отмечается точный вес продуктов в порции. Скажем, вам не понравилась солянка. Вы приносите тарелку на кухню и требуете бракеражный журнал, повар обязан выдавать его по первому требованию. Вы выливаете из тарелки жидкость, откладываете наиболее дефицитный товар: колбасу, мясо, сосиски - и взвешиваете его. Вес должен совпадать с отметкой в бракеражном журнале. Если нет, то налицо воровство.
Не все посетители, конечно, знают это магическое слово. Поэтому, когда я в первый раз приходил с делегацией в ресторан, то предупреждал:
- Если не понравится, попрошу бракеражный журнал.
После этого повар понимал, что я "специалист" и обманывать меня нельзя.
Я многому тогда научился.
Однажды много лет спустя мы с женой ждали начала фильма в "Ударнике". В буфете я заказал два бутерброда с красной икрой. Когда нам принесли бутерброды, по икринкам, большим и прозрачным, я понял: к икре добавили пиво.
Я знал, что в буфетах из банок с черной и красной икрой часто отбирают примерно пятую часть и добавляют пиво. Через пять-шесть часов икра набухает и вес банки становится таким, каким был до отбора.
Я подошел к буфетчице:
- Принесите мне, пожалуйста, икру без пива.
Она молча ушла, минуты через две принесла вместо двух четыре бутерброда с нормальной икрой и так же молча поставила нам на столик.
425. И все-таки она вертится
Первым моим начальником в далеком 1959 году был выгнанный за пьянку из КГБ заведующий кадрами Международного молодежного туристического бюро "Спутник" Юра Калицкий.
Когда я подходил к нему и говорил, что "прокололся", он трагическим голосом спрашивал:
- Переводчица, которую ты рекомендовал, попросила убежище в американском посольстве? Бухгалтер скрылся, забрав кассу, и ты знал об этом?
После столь страшных предположений мои неприятности казались ничтожными, и когда я их излагал, Юра расплывался в улыбке:
- Всего-то! Главное, старина, что земля продолжает вертеться.
Однажды мы с ним по ошибке отправили одну половину делегации в один город, другую в другой, а переводчика в третий, да еще не с тем языком.
Поняв это, Юра призадумался и изрек:
- А все-таки она вертится.
И верно. Все-таки она вертится.
426. Простить-то простили
В "Спутнике" появился эксперт по странам с английским языком Володя Балахонов. В светло-сером прекрасно пошитом костюме, модно подстриженный, с изысканными манерами. Словом, настоящий джентльмен. Когда наш кадровик Юра Калицкий похлопал его по плечу, тот строго отчитал его:
- Я не люблю фамильярного обращения.
Но…
Через неделю по какому-то поводу мы собрались после работы. К моему удивлению, после двух рюмок джентльмен преобразился, стал говорить глупости, а потом, когда выпили еще… про таких говорят "пьяный он нехороший". И действительно: матерился, приставал, бил посуду.
Жена его, милейшая Галя, очень красивая молодая женщина, тоже переводчица, терпела.
Прошло лет десять. Я работал в Алжире, и Галя приехала к нам с делегацией.
- Как Володя?
- Я с ним разошлась. Терпеть больше не могла. Он женился на какой-то поварихе.
А еще лет через пять я узнал, что произошло с ним дальше.
Вместе со своей новой женой он поехал в Швейцарию работать переводчиком в ЮНЕСКО.
И ушел…
Не знаю, как складывалась его вольная жизнь в Швейцарии, но первой не выдержала повариха и вернулась в посольство. Потом вернулся и он.
Так как он ничего не выдал, его простили, и он вернулся в Москву.
Простить-то простили, но через полгода он с кем-то подрался в пивном баре на Кутузовском - и его… посадили на пять лет за хулиганство.
По правде говоря, в пьяном виде он мог многое натворить.