Волна ярости отхлынула. Нельсон пришёл в себя, увидел лежащего на земле одного из хулиганов, которого с трудом приводили в чувство, потом перевёл взгляд на второго, который всё ещё растирал травмированную кисть, и обратился к "спортивной троице"
- Спасибо, ребята!..
Старший, отмахнувшись, прервал его:
- Да не за что - ты сам с ними справился. Пусть благодарят Бога, что живыми остались.
- … именно за это вам и спасибо! - завершил свою мысль Нельсон.
Глава сорок шестая
В монастыре, в келье Елены, настоятельница напутствовала её:
- Дочь моя! Ты просила меня сказать, когда Господь сможет простить тебя и разрешит вернуться к мирской жизни. Я все эти месяцы пристально наблюдала за тобой и, по моему разумению, этот час наступил: ты покаялась, отмолила свои грехи и я уверена, что Господь простил тебя. Иди с миром, возвращайся в город, привыкай опять к мирской жизни, создай семью, рожай детей и будь счастлива.
- Я в город ещё не хочу. Я ещё поживу возле вас, сниму домик, здесь, недалеко, на опушке - с хозяином уже договорилась. И он даст мне свой старый велосипед - ездить на станцию, за продуктами. Поживу так несколько месяцев, буду готовиться к экзаменам, навёрстывать упущенное.
- Господь в помощь! А я не перестану за тебя молиться.
И благословила её.
Деревянный домик, в котором поселилась Елена, давно не ремонтирован, но внутри довольно уютно: две комнатки, одна побольше - гостиная, вторая маленькая - там кровать с тумбочкой. И ещё две ниши, одна - туалет и душ, а вторая - кухонька, в которой на столике электроплитка с двумя конфорками и металлическая сушилка, на ней несколько тарелок, блюдец, чашек, ножи, ложки, вилки… В туалете - дверь, в кухне - цветная клеёнчатая занавеска, длинная, до пола.
В гостиной мебели минимум: стол, у стола топчан, покрытый ковриком, два стула, и шкаф из ДСП, раскрашенный в несколько цветов. Зато напротив окна - небольшой камин, обложенный красными кирпичами. На столе настольная лампа и компьютер. На стене полка, на которой несколько учебников. Уют создаёт старенький розовый абажур, висящий над столом.
Был вечер. Елена сидела, читала. В дверь постучали. Она настороженно спросила:
- Кто там?
Знакомый голос ответил:
- Свои.
Открыв дверь, Елена увидела Нельсона. Она поражена.
- Ты?!.. Как ты узнал, где я?
- Позвонил нашему общему другу Борису Пахомову, который сейчас живёт у тебя на даче, освободил себе несколько дней и прилетел. Раньше явиться не решался, боялся потревожить.
- Значит, ты прямо с аэропорта?.. Сейчас я тебя покормлю.
Она явно рада его визиту, готовит ужин, накрывает на стол, кипятит чай.
Он подошёл сзади.
- Я хочу тебе что-то сказать… Только ты не оборачивайся, мне будет легче это произнести… Я в самолёте репетировал… - Взял её за плечи. Она замерла. Решившись, он произнёс, как бы бросаясь в воду. - Я люблю тебя, Лена! Со школьных лет и по сей день! Все эти годы я думал о тебе, мечтал, но не смел признаться из-за своего уродства! Я очень люблю тебя! Очень! Очень!
Услышав его признание, она резко повернулась, молча посмотрела на него, села и несколько секунд сидела, как оглушённая. А затем взорвалась.
- Дурак!.. Господи, какой дурак! Ведь я тоже была влюблена в тебя. Все годы!.. До сих пор!.. Но ты не подавал виду, что любишь. Я решила, что тебе безразлична… Я так переживала!.. Почему ты скрывал это?.. Почему? Если б ты хотя бы намекнул, может, вся моя жизнь пошла бы по другому!
- Я не решался, я понимал, что это недостижимо: ты - красавица, я - уродище… Но я не смог избавиться от любви к тебе, поэтому до сих пор не женат и ни с кем не встречаюсь, мне нужна только ты, только ты!..
Он искренен, нежен, убедителен, в ней проснулось усыпленное ею чувство, она уже была готова податься его порыву, но в последний момент он вдруг остановился.
- Погоди!.. Мне страшно тебе это рассказать, но я не могу не признаться, - глубоко вдохнув воздух, выпалил: - Это я убил обоих твоих женихов.
Она не поверила.
- Ты?! Зачем выдумываешь?… Не может быть!.. - Он молчал, и она поняла, что это правда. Потрясённая, спросила:
- Но почему?! Почему?!.
- Понимал, что не соперник им. Но не мог представить себе, что ты отдаёшься другому. Я требовал, чтоб они от тебя отказались. Просил, умолял, и деньги предлагал, и угрожал убить, но каждый отказывался. Тогда я исполнил свои угрозы…
У Елены буквально подкашивались ноги, она опустилась на топчан.
- Я не верю тебе!.. Не хочу верить!.. Не могу!..
- К сожалению, это правда.
- Тогда почему тебя до сих пор не нашли, не арестовали?
- Я нанял одного мошенника, и он мне подыгрывал, уводил полицию на свой след…
Елена всё ещё не могла прийти в себя.
- Как ты мог? Два таких убийства! Боже мой!.. Как ты мог?!.
- Думаешь, мне это было просто? - Он сел рядом. - Думаешь легко? Эти преступления преследовали меня всё время, я не мог с этим жить, спать, работать, поэтому должен был перед тобой покаяться! Раньше не решался, ты была в таком состоянии!.. Ждал, когда чуть успокоишься… Теперь ты должна либо понять и простить, либо сдать меня полиции.
- Господи! Это настолько невероятно. Как можно это простить?! Ты ставишь кошмарное условие! Я не хочу ломать тебе жизнь, но и не могу промолчать!.. Но даже если я пойду в полицию, как я докажу, что всё это правда? Никто не поверит.
Он вынул из кармана пиджака диск и протянул ей.
- Вот! Здесь моё признание. Бери. Теперь от тебя зависит моя судьба. Но помни: я люблю тебя! Люблю так, как не любил ни один из твоих женихов! Как не сможет тебя полюбить никто! Я готов за тебя отдать жизнь, честь, свободу, пойти на любые преступления!..
Сел рядом, рывком притянул её к себе, крепко обнял. Она попыталась что-то сказать, но он стал страстно целовать её и она обмякла в его объятиях. Он всё крепче прижимал её к себе, снова и снова целовал, и она, не в силах устоять, ответила на его поцелуи. Он поднял её и повёл в спальню.
- Погоди.
Она взяла со стола диск, несколько мгновений смотрела на него, как бы решая, затем бросила его в камин и возвратилась в его объятия.
Глава сорок седьмая
Утром, пока Нельсон ещё спал, Елена приготовила завтрак и затопила камин.
Он проснулся.
- Привет! - принюхался - Какой вкусный запах!
- Доброе утро! Это яичница с настоящим грузинским сулугуни - старушка на станции продаёт.
Он облизнулся.
- Обожаю!
- Тогда одевайся!
- Не хочется. Мне снился такой чудный сон! Я хочу его продолжить.
Елена резко сменила тон.
- Сон кончился. Встань, позавтракай.
- Я так рано не ем.
- Тогда одевайся! И побыстрей! - Взяла мобильник. - Я решила.
Нельсон, одеваясь, спросил:
- Куда ты звонишь?
- В полицию.
- В полицию?! После того, что ты провела со мной ночь?!
Видно, что она подготовилась к этому разговору. Спокойно объяснила:
- У китайцев есть поговорка: "Спать на одной подушке - ещё не значит видеть одни и те же сны". Меня захлестнуло твоё чувство, я растворилась в нём, опьянела, но… Теперь, на трезвую голову, когда я всё знаю… Я никогда не смогу этого забыть. Не смогу жить с тобой. Ты убил нашу любовь, дважды убил. Я обязана сообщить полиции. А ты или сдайся правосудию или убегай и скрывайся. Я могу подождать, пока ты не отъедешь подальше.
Он молча надел пиджак. Стал завязывать галстук. Она спросила:
- Так что ты решил?
- Я не стану скрываться.
- Что ж…
Она взяла с полки диск…
- Вот.
- Что это?
- Твой диск.
Он удивлён.
- Но ты же его сожгла!
- К счастью, камин был давно погашен.
После небольшой паузы он произнёс:
- Не отдавай, сохрани для себя. На диске твой любимый блюз, ты его обожала. Помнишь, мы сидели с тобой вдвоём и слушали, ты держала меня за руку, мы мечтали о будущем.
Она не может поверить в его обман, поспешно поставила диск, зазвучала музыка, мужской голос запел.
Воспоминаний груз
Навеет этот блюз…
Елена выключила магнитофон.
- Значит, ты не записал признание?
- Записал. Вот оно. - Вынул другой диск, положил его на стол. - Хотел проверить, простишь ли ты меня… Не простила… Грустно. Но спасибо за эту ночь, я буду помнить её до конца своих дней.
Возмущённая Елена подошла и дала ему пощёчину.
- Подлец!
- Ясно. Что ж, я исчезну, надолго… Прощальный поцелуй не получу?
- В камере предварительного заключения. Теперь тебе не уйти. Дом в лесу, я одна. В мобильнике у меня есть кнопка срочного вызова полиции. Вот, видишь, я держу на ней палец. Полиция недалеко, обычно они приезжают через три - четыре минуты. Приготовься.
- Я почти готов… Осталась мелочь… - Он заглянул в камин. - Хорошо горит! - Взял со стола второй диск и бросил его в огонь. - Вряд ли полиция поверит всей этой неправдоподобной истории обо мне, особенно, после ночи, проведенной вместе.
Неожиданно дверь распахнулась и вошёл Пахомов. Снаружи за дверью остались несколько оперативников. Пахомов обратился к Елене.
- Простите, Леночка, что без стука, но, во избежание неожиданностей замок мы сами открыли, под утро, тихонько, чтобы вас не разбудить. - Повернулся к Нельсону. - У меня ордер на твой арест. Доказательства твоих преступлений собраны. Я специально приехал за тобой. Уже час, как дом окружён.
Нельсон удивлённо спросил:
- Чего же ты меня сразу не арестовал?
- Дал возможность вам разобраться в ваших отношениях. А теперь пошли.
Он надел на Нельсона наручники и повёл его к машине. В дверях тот обернулся.
- Если я когда-нибудь постучусь к тебе, Лена, могу надеяться, что ты мне откроешь дверь?
- Никогда! Я тебя ненавижу!.. Тебе надо гнить в тюрьме! Всю жизнь! Понял!?. В камере!.. За решёткой!..
Выйдя из дома, Борис скомандовал старшему из оперативников:
- Задержанный поедет со мной, а вы - следом.
Когда полицейская машина отъехала, Елена включила магнитофон. Мужской голос запел:
Воспоминаний груз
Навеет этот блюз…
Потеряны мечты,
И сожжены мосты
Елена слушала и приговаривала:
- Подлец!.. Негодяй!.. Мерзавец!.. Получишь по заслугам!.. Будешь сидеть в тюрьме! За решёткой! Всю жизнь! До самой смерти!.. - И вдруг, как бы осознав значение этих слов, в ужасе стала повторять: - До смерти… До смерти… До смерти… - Схватила мобильник, лихорадочно позвонила Дубинскому и, дождавшись его ответа, стала умолять:
- Яков Петрович, дорогой, нужна ваша помощь, случилась беда!..
- Я всё знаю, Леночка, я слушал новости: только что передали, что он арестован.
- Яков Петрович, спасите его! Защитите!
- Девочка моя, но он - убийца!
- Да, я знаю, знаю! Но что мне делать? Я люблю этого убийцу! Всю жизнь любила!.. С самого детства! И сейчас люблю!.. Люблю!.. Люблю!..
Она продолжала взывать в трубку, а из магнитофона, всё громче и громче, заглушая её, продолжал звучать тот же блюз, только теперь его уже пели два голоса, мужской и женский:
Потеряны мечты,
И сожжены мосты.
Воспоминаний груз
Навеет этот блюз.
Неяркой лампы сеет,
Нам по пятнадцать лет…
Глава сорок восьмая
Машина Пахомова неслась по дороге. Он за рулём. Рядом Нельсон. За ними следовала машина с тремя оперативниками.
Первые несколько минут ехали молча. Потом Нельсон спросил:
- Обвинения серьёзные?
- Железобетонные, - ответил Борис.
- Ты вёл расследование?
- Я.
- Тогда верю. Так в чём же мой прокол?
- Могу объяснить. В школе это называлось "Разбор ошибок". У тебя их было несколько. Первая: "Из рук в руки", толстая газета, её не было в начале, я бы запомнил. Ты поэтому и настоял на повторном обыске, чтобы её подложить. После твоего отъезда, я стал всё перематывать назад, и меня насторожило, как ловко ты подсунул версию "сантехник", как она гладко раскручивалась и как мастерски была утоплена… Это по первому убийству. Теперь по второму: преступник должен был знать дату отлёта Григория и Елены, ведь они её не афишировали. После телефонного разговора твоей мамы с Еленой, ты это узнал. Узнал и про предстоящий ремонт. И адрес Яны ты знал - мы у неё были. Времени оставалось мало, надо было торопиться до отлёта и, главное, чтобы Яна не успела договориться с другим сантехником. Поэтому на следующий день объявление уже лежало в её почтовом ящике… Понятно, что его бросил туда твой подручный, но… Объявление отпечатано на компьютере и выпущено из цветного принтера. А мы знаем, что наш "сантехник" Интернетом не пользуется. Отправить кому-нибудь из знакомых, чтоб тот ему передал, и объявление, и Янин адрес, и указания к действию - означало расширить круг участников - это опасно. Послать по почте - потерять, минимум, три, а то и четыре дня. Поэтому ты отправил своё письмо с проводницей, просто и быстро: вечером дал - утром оно было получено.
- Ну, знаешь… Это сложно доказать.
- Оказалось проще, чем тебе кажется: мы опросили проводниц поездов Московского направления, предъявили твою фотографию - тебя сразу узнали.
- Да, с моей повязкой это не сложно. Не подумал о том, что станешь допрашивать проводниц. Недооценил тебя! - признался Нельсон.
А Борис продолжал:
- Одновременно и в Интернете появилось такое же объявление: "Опытный сантехник, специалист по джакузи"… и так далее. Ты подстраховался: вдруг Яна будет искать сантехника в Интернете. Объявление на всех сайтах, разослано из Санкт-Петербурга, интернет-кафе "Ласточка", где тебя тоже по фотографии узнали… А теперь объясни: почему сам не приехал, не передал своему сообщнику из рук в руки?
- Маме было плохо, она проходила химиотерапию, я боялся её оставить.
- Но чтобы убить Григория, ты решился её покинуть.
- Ей стало чуть лучше. Кстати, я в Москве был всего полдня.
- Знаю, мы и это проверили: утром прилетел, сделал своё дело и сразу смылся… У меня есть несколько вопросов. Ответишь?
- Конечно.
- Первый вопрос: как Амиран вышел на сантехника, точнее, как ты вышел на Амирана?
- Всё так же: рекламка в почтовом ящике и подстраховочные объявления в Интернете и в пяти центральных газетах.
- Но он мог не клюнуть на приманку.
- А это не важно - главное было навести следствие на сантехника, для этого мой подручный позвонил Амирану, я знал, что вы будете проверять его телефон.
- Ясно. Ещё вопрос: как Амиран и Григорий отреагировали на твою клоунскую внешность? Она должна была их насторожить.
- Конечно. Поэтому в подъезде я снимал парик, бороду, усы, бакенбарды и представал перед ними в нормальном виде, оставлял только тёмные очки, чтобы прикрыть свою одноглазость. Маскарад нужен был для свидетелей, которых вы потом, конечно, допрашивали.
- Понятно. Теперь последнее: эксперты спорили об орудии убийства. Возникли сомнения, сбивал с толку разводной ключ, который оба раза оставлял преступник. Кстати, зачем ты это делал? Чтобы сбить нас с толку?
- Чтобы соответствовать питерскому маньяку.
- Удар и в первом и втором случае был единственным, но смертельным, тот, кто бил, умел и знал куда! У меня возникло одно предположение, решил проверить. Помнишь, дней десять назад, в Питере, у твоего подъезда на тебя напали хулиганы?.. Это была проверка. Двое наших оперативников вызвались тебя спровоцировать - ты их обоих отключил, двумя ударами…
- Так это твои ребята?.. Жаль! Надеюсь, я их не очень покалечил?
- Мы предусмотрительно надели на них жилеты, на голове у каждого был шлем, прикрытый капюшоном. Как видишь, мы подстраховались. Но, не смотря на всё предосторожности, эти два камикадзе не сразу пришли в себя. Хорошо, что спасательная команда успела вмешаться.
- Постой, постой, это ты о тех псевдо-спортсменах?
- Почему "псевдо"? Все трое мастера спорта.
- Да ты просто Станиславский - такой спектакль поставил!
- Мне нужно было понять: способен ли ты убить человека? И я понял: да! И физически можешь, и самое главное, ты к этому и психологически готов.
- Дай мне закурить, - попросил Нельсон, - в наручниках это сложно, без привычки.
Пахомов достал сигарету, раскурил её и протянул Нельсону. Сделав пару затяжек, тот медленно произнёс:
- Я - не профессиональный убийца. Я - изуродованный человек, и это меня угнетало и угнетает. У меня воспалённое самолюбие, я очень раним, потому что, потеряв глаз, стал ущербен, стал объектом для жалости, насмешек, зубоскальства… Поэтому с детства готовился давать беспощадный отпор - занимался боксом, карате, участвовал в самых жестоких драках, не просто участвовал - я искал их, воспитывая в себе бойцовские качества. Но это не значит, что я могу убить из жестокости или просто так, из любви к убийству, да никогда, упаси Господи!.. Но если меня болезненно ранят или пытаются ранить, причём, не куда-нибудь, а в самое сердце, где я храню самое дорогое, тогда да, я могу убить, и ты прав: я готов к этому и физически и морально!
- А что ты хранишь в сердце?
- Маму и Лену, - сразу, не задумываясь, ответил Нельсон. - Но мамы уже нет, она переселилась в память, а Лена… Судя по предполагаемому сроку, который я получу, Лена тоже плавно перейдёт в воспоминания.
- Ладно, об этом хватит… Пойдём дальше. Мы спорили об орудии убийства, а, оказывается, ты их убивал просто кулаком или ребром ладони? Это карате? У тебя чёрный пояс?
- Нет, до десятого дана ещё не добрался - пока я ещё ханси, девятый дан. Но боевые приёмы отработал неплохо.
- Мы в этом убедились. А я, увы, только через шестой дан перевалил…
- Можно, теперь я задам тебе вопрос: как вы вышли на моего подручного?
- Случайно. Поймали вора, который решил какому-то иностранному коллекционеру продать уникальный бриллиант "Глаз индейца".
- Я этого опасался: не сдержался, мошенник! Расскажи подробней.
- Изволь.
И Борис стал подробно изображать сцену допроса, настолько выразительно, что Нельсон увидел её, как на экране: и Пахомова, и сидящего напротив него Гуралика. Автор хочет, чтоб эту сцену увидели и читатели, поэтому приводит её здесь полностью.
В кабинете Пахомова - он и Гуралик.
- Я о вас навёл справки и кое-что узнал, - сообщил Пахомов. - Например, что вас уже разыскивала Питерская полиция. Не скажете, за что?
- Конечно, скажу. Скрывать истину от такого симпатичного следователя - это просто преступление! Я буду искренен, как с отцом родным, кстати, вы на него очень похожи.
- Не отвлекайтесь, пожалуйста, я жду.
- Хорошо, слушайте… - Он вдруг рассмеялся. - Помните у Жванецкого: "Слушайте, дети, это интересно!"…
- Вы опять отвлеклись.
- Простите, просто с вами очень приятно беседовать… Всё, всё!.. Рассказываю: я грузил чёрную икру, из Астрахани в Питер.
- Это не преступление.
- Но я грузил подпольно. В гробах.
- В гробах?! Что это значит?