- Я все понял! - радостно вскричал он. - Пьер Лакруа лгал. Он сказал, что ни он, ни Люсьенна не знают никакой Стеллы… что и от своих родителей они никогда о ней не слышали. Это чистейшая ложь. Он не мог не знать Стеллу… так же, как он не мог не знать и вторую жертву - свою двоюродную сестру Сюзетту.
Старый инспектор перевел дух, ладонью вытер мокрое лицо и широко зашагал дальше.
- Я верю Люсьенне, - сказал он. - Я верю Люсьенне Лакруа… верю ее интуиции. Она говорила искренне и она была абсолютно права: разгадка данной мистерии находится у этих трех мужчин.
- Вы имеете в виду… Рихарда Бернарда, Жана де Турне и Антуана Лакруа.
Де Кок кивнул.
- Вопрос в том, что их связывало… Какая-то тайна?
Инспекторы прошли через Аудебрюгстейг к Вармусстраат и вошли в здание полицейского управления.
Едва завидев их, дежурный Ян Кюстерс поманил обоих пальцем.
Де Кок подошел, и тот передал ему конверт.
- Я нашел его сегодня днем у себя на столе. Кто-то незаметно положил его. Это для вас, на конверте стоит ваше имя.
Де Кок поднес конверт к носу и уловил тонкий запах духов. Он достал из внутреннего кармана авторучку и с ее помощью вскрыл конверт. Там лежал один листок. Фледдер, заглянув через плечо инспектора, громко прочел:
- "Осмотрите на кладбище Зоргфлид, что находится на берегу Амстела, могилу Мирей Лоррен, третья аллея справа".
18
Де Кок внимательно перечитал записку. Она была напечатана на старой пишущей машинке на неровно оторванном листке линованной бумаги. Буква "р" была чуть-чуть наклонена вперед, а буква "е" не очень четко пропечатывалась.
- Кто такая эта Мирей Лоррен, ты не знаешь? - спросил он Фледдера.
Тот пожал плечами.
- Никогда не слышал этого имени.
- А в том досье из Энкхойзена оно не встречается?
- Нет.
Де Кок положил записку обратно в конверт и спрятал его во внутренний карман пиджака.
- Наша машина на стоянке?
Фледдер с удивлением посмотрел на него.
- А куда вы собрались ехать?
- На кладбище Зоргфлид.
Молодой следователь сердито показал на часы над столом. - "Час пик"! - воскликнул он. - Когда мы доберемся до берега Амстела, кладбище уже закроют.
Де Кок вздернул подбородок.
- В таком случае мы перелезем через решетку.
Фледдер с интересом посмотрел на него.
- Вы, в вашем возрасте?
Де Кок задорно усмехнулся.
- Да, я, в моем возрасте!
Сидя за рулем старого полицейского "фольксвагена", Фледдер лихо лавировал в потоке машин. Вначале ему удавалось избегать пробок, но проехав мимо Государственной картинной галереи на набережную Стадхоудерскаде, они все-таки попали в затор и стали двигаться со скоростью черепахи.
- Вот видите! Что я говорил! - злорадствовал Фледдер. - Надо было пообедать где-нибудь вместо того, чтобы без толку торчать здесь и дышать выхлопными газами.
Де Кок откинулся на спинку сиденья.
- Я немедленно должен видеть эту могилу, - твердил он упрямо.
- Могилу, - ухмыльнулся Фледдер. - А может, это кто-то просто разыграл с нами злую шутку?
Де Кок покачал головой.
- Это не шутка, - твердо сказал он.
- Вы уверены?
- Абсолютно.
Фледдер на секунду выпустил руль и потряс руками.
- Что вы рассчитываете увидеть на этой могиле?
Де Кок бросил на него мимолетный взгляд.
- Почем я знаю… Но та, что прислала нам странную записку, очевидно, считает необходимым, чтобы мы осмотрели могилу на кладбище Зоргфлид.
Фледдер хмуро покосился на инспектора.
- А откуда вы знаете, что записка от женщины?
Де Кок сдвинул шляпу на глаза и сполз на сиденье пониже.
- Запах духов…
На берегу Амстела было тихо. Всюду блестели лужи, но дождь уже кончился. Кладбище Зоргфлид давно опустело, и ворота, в самом деле, оказались закрытыми.
Де Кок внимательно осмотрел замок, подергал прутья решетки. Такой массивный замок не откроешь и специальной отмычкой "Ловкий Хенки". Не долго думая, инспектор поставил левую ногу на поперечину и, ухватившись за прутья, подтянулся.
Фледдер последовал его примеру.
- Если кто-нибудь увидит нас сейчас, - пробурчал он, - он немедленно вызовет полицию.
Де Кок молча карабкался вверх.
Как ни странно, он довольно ловко, ничего не порвав на себе, перескочил через решетку. Де Кок немного постоял, справляясь с одышкой, затем наклонился и вытер испачканные руки о носки.
Крупный гравий скрипел под их ногами, когда они шли к центру кладбища. Де Кок озирался по сторонам, радуясь свежей молодой листве и зеленой траве.
Солнце пробилось наконец сквозь пелену облаков, яркими бликами засверкали мокрые от дождя листочки.
- Последний раз мы здесь были в зимний трескучий мороз.
Фледдер хихикнул.
- Тогда вы увидели здесь живым и невредимым человека, которого два года все считали мертвым.
- Третья аллея справа. - Де Кок вытянул перед собой руку. - Автор странной записки скорее всего вел счет от центра.
Они миновали площадь посреди кладбища и двинулись по центральной аллее. Затем свернули на третью аллею справа.
Напряженный взгляд де Кока скользил по надписям на плитах. Судя по датам, могилы на этой аллее были давние. Захоронения велись около двадцати лет назад.
И вдруг Фледдер толкнул инспектора в бок, указывая на памятник из голубого камня, окруженный цепями на столбах. Золотые буквы шли полукругом:
"Спи спокойно, дорогая мама" - а дальше большими буквами: "Мирей Лоррен" - и снова - маленькими: "Ветхий завет", 10, строка 30. - И сказал Господь: "Я буду отмщен".
Де Кок снял шляпу и прижал ее к груди. Он немного постоял со склоненной головой, изучая даты рождения и смерти.
- Мирей Лоррен, - сказал он мрачно, - умерла двадцать лет назад в возрасте двадцати четырех лет.
Фледдер кивнул.
- И неизвестно кто опустил ее в могилу… кто поставил этот памятник, - сказал он.
Де Кок не слышал его, он ломал голову, почему женщина, написавшая записку, направила его именно к этой могиле.
Неожиданно он обратил внимание на три урны у подножия памятника. Цвет камня был совсем иным. Эти три голубые урны были, очевидно, поставлены намного позже, чем памятник.
Шагая прямо по траве, инспектор обошел могилу слева, наклонился и поднял крышку с первой урны. Она была до краев полна пеплом. Де Кок положил крышку на место и открыл среднюю урну. В ней тоже был пепел. Трясущимися руками де Кок положил и эту крышку обратно и открыл третью. Она была пуста. Седой инспектор выпрямился. Лицо его побледнело. Де Кок обернулся к Фледдеру.
- Не найдется ли у тебя пластиковых пакетов? Или конвертов?
Молодой следователь покачал головой.
- В машине, кажется, есть.
- Принеси.
- Что вы собираетесь делать?
Де Кок указал на урны из голубого камня.
- Взять и отдать на анализ пепел, чтобы его немедленно исследовали в нашей лаборатории в Рейсвейке.
Фледдер понимающе кивнул, повернулся и быстро пошел вдоль аллеи. Де Кок остался стоять у могилы. Вскоре Фледдер вернулся и опустился на колени перед урнами. Кончиком перочинного ножа он подцепил немного пепла из каждой урны и положил в прозрачные пластиковые пакеты. Де Кок внимательно наблюдал за ним.
- Осторожно, - предупредил он, - не перепутай пробы. Очень важно знать, из какой урны взят пепел.
Фледдер поднялся с колен.
- Я помечу пакеты, - заверил он.
Де Кок еще раз взглянул на могилу Мирей Лоррен и устремился к центральной аллее. Фледдер пошел следом за ним, неся в каждой руке по пластиковому пакетику.
Возле решетки он вручил пакеты де Коку и перелез через ограду. Де Кок передал Фледдеру пакеты сквозь прутья и сам стал взбираться на решетку. Добравшись до верха, он на миг задержался, залюбовавшись прекрасным видом на реку, затем спрыгнул вниз.
Они медленно побрели к своему старому "фольксвагену", припаркованному в нескольких десятках метров от входа на кладбище. Дойдя до машины, де Кок остановился и протянул руку.
- Дай мне ключи.
Фледдер удивился.
- Хотите сесть за руль? - недоверчиво спросил он.
Де Кок кивнул.
- Я высажу тебя у трамвайной остановки, и ты вернешься в управление. На всякий случай проверь Мирей Лоррен через нашу полицейскую картотеку, хотя, честно говоря, я от этого много не жду. Затем быстренько свяжись с любым референтом и попроси организовать тебе встречу с служащим бюро регистрации населения, что на Херенграхт. Ты записал даты ее рождения и смерти?
- Да.
Де Кок поднял указательный палец.
- Имей в виду: я хочу знать о Мирей Лоррен все… где она родилась, где умерла… кто были ее родители… за кем была замужем… какого она вероисповедания… и прежде всего - для кого она была "дорогой матерью".
Не сдержав любопытства, Фледдер спросил:
- А вы, шеф, куда намерены отправиться?
- Я еду в Утрехт.
- В Утрехт?
Де Кок кивнул.
- Попробую разыскать Луизу де Колиньи.
Де Кок помахал Фледдеру, вышедшему у трамвайной остановки, и сел за руль. Он сразу почувствовал, что отвык управлять автомобилем и будет выглядеть на дороге новичком. Не желая создавать аварийных ситуаций, старый инспектор выехал на правую полосу и пристроился в хвост пустому грузовику. Он смирился с тем, что будет тащиться с черепашьей скоростью.
Погода прояснилась, но асфальт, после долгих проливных дождей, всюду блестел лужами. Обгонявшие автомобили то и дело обдавали грязью стекла "фольксвагена". Это раздражало инспектора и вскоре он пожалел, что отпустил Фледдера. С другой стороны, присутствие помощника не вписывалось в план, который созрел в его голове. Эти маленькие помехи не изменили хорошего настроения де Кока - он загадочно улыбался и при этом его уже немолодое сердце учащенно билось. У инспектора давно не было столь оптимистического настроения. Он ощущал нутром, что после долгих неудач в расследовании, наконец-то, движется в правильном направлении… по дороге в Утрехт… только бы не подвела интуиция!
Де Кок невольно представил седую даму в нарядном темно-коричневом костюме из плотного твида, купе первого класса, где она сидит за столиком у окна и хищным взглядом сморит на прелестную Сюзетту де Турне.
Миновав поворот на Утрехт-Западный, инспектор въехал в город и сразу же заплутался в лабиринте улиц и в лесу запретительных знаков. Раза три он спрашивал у прохожих, как проехать, пока, наконец, не добрался до Аудеграхт. Стоянки поблизости он не нашел и поставил "фольксваген" прямо на улице, немного заехав на тротуар в надежде, что в Утрехте так же, как в Амстердаме, не хватает полицейских.
Дом под номером 350 на берегу канала оказался узким красивым особняком с вычурным фризом. В середине фасада виднелась зеленая лакированная дверь с блестящей медной дощечкой, где черными буквами было написано: "Луиза де Колиньи".
Де Кок позвонил один раз, затем еще и, убедившись, что никто не отвечает, вынул свой "Ловкий Хенки" из кармана. Он осмотрел замок и нашел нужную отмычку. В несколько секунд де Кок открыл дверь и вошел в маленький холл. Затем он снова аккуратно закрыл за собой дверь на замок и двинулся по узкому коридору, светя себе карманным фонариком. Он увидел справа дверь с деревянной ручкой.
Осторожно оглядевшись, он подошел к двери и шагнул в узкую длинную комнату. На улице было уже темно. Тусклый свет падал из двух верхних окон на набережную. Де Кок быстро нашел то, что искал: старую пишущую машинку "Ремингтон", которая, очевидно, не менее полувека назад сошла с фабричного конвейера. Она стояла на высоком маленьком столике, покрытом куском ткани. Рядом лежал раскрытый блокнот.
Седой сыщик уселся за столик и включил настольную лампу. Затем он вырвал листок из блокнота и вставил в машинку.
Достав из внутреннего кармана конверт, инспектор вынул записку. Негнущимися пальцами он напечатал тот же самый текст, что был в записке, и убедился, что буква "р" в напечатанном тексте немного западает, а "е" едва пропечатывается.
Он взял в руки оба листочка и выключил лампу. Усевшись в маленькое кресло у камина, де Кок откинулся на спинку, надвинул на глаза шляпу и стал ждать.
Прошло около часа, когда он услышал шум. В коридоре послышались шаги, дверь в комнату отворилась и вспыхнул яркий свет. На инспектора испуганно смотрела молодая женщина с забинтованной головой.
Де Кок с улыбкой повернулся к вошедшей.
- Здравствуйте, Луиза…
19
Сидя в привокзальном ресторане Неймегена, де Кок бросил нетерпеливый взгляд на стенные часы. Было ровно девять. Через четырнадцать минут уходил скорый поезд в Амстердам. Инспектор надеялся, что это будет, наконец, путь к истине… поездка, которая приведет к развязке и положит конец убийствам в купе первого класса.
Он посмотрел на Яна Вестернинга, с безразличным видом сидевшего за столиком напротив. На главном инспекторе уголовного розыска железной дороги была новенькая форма железнодорожника, в поезде ему предназначалась роль помощника кондуктора. И надо признаться, эта форма ему очень шла. Де Кок дружески улыбнулся ему, он был очень благодарен Яну, который во всем шел ему навстречу.
Неподалеку за такой же столик уселись Дик Фледдер, Фред Принс и Аппи Кейзер, опытные следователи и отличные помощники, де Коку уже не раз приходилось с ними проводить операции.
Аппи Кейзер должен был изображать буфетчика и ходить по вагонам с тележкой. Он уже выучил назубок прейскурант цен на пиво, прохладительные напитки и соки и даже запасся мешочком с разменной монетой.
У Фреда Принса в превосходно сшитом костюме был вид солидного делового человека с модным кейсом в руке. В Амстердам он отправится в купе первого класса, причем должен несколько раз поменять место во время пути.
Для себя и Фледдера де Кок не придумал никакой роли; он был убежден, что преступник знает в лицо и его самого, и его помощника. Все же он счел необходимым лично присутствовать при операции - на тот случай, если, несмотря на всю подготовку, что-то вдруг не сработает. А для лучшей маскировки он выбрал для себя и Фледдера места в дальнем купе второго класса, где они постараются "углубиться в чтение", закрывшись газетами. Люсьенна Лакруа сядет в поезд только на станции Дриберген-Цейст, но начальным пунктом операции они все же выбрали вокзал в Неймегене, чтобы у Яна Вестернинга, Фреда Принса и Аппи Кейзера было время немного освоиться со своими ролями. Кроме того, было неизвестно, где сядет в поезд преступник. Инспектор предполагал, что это произойдет в Утрехте, но полной уверенности у него не было.
Де Кок не отрывал взгляда от стенных часов. Пять минут десятого. Он медленно поднялся и посмотрел на Яна Вестернинга.
- Пошли? - голос де Кока дрогнул, он с трудом скрывал волнение. Главный инспектор уголовного розыска железной дороги мгновенно поднялся со своего места, и они вдвоем вышли из ресторана. Остальные двинулись следом. Длинный состав был уже готов к отправлению. Каждый из группы занял свое место в вагоне.
Пассажиров было мало и в поезде оказалось много свободных мест. Де Кок и Фледдер заняли последнее купе в вагоне второго класса, следовавшего сразу за вагоном первого класса - в случае надобности они без труда могли перейти из одного вагона в другой. Фледдер огляделся. Множество вопросов буквально жгли его, он никак не мог свыкнуться со своей ролью пассивного наблюдателя.
- Она одета так же? - спросил он.
- Кто?
- Эта женщина.
- Ты хочешь сказать - в темно-коричневый костюм из плотного твида?
- Да.
Де Кок вяло кивнул.
- По всей вероятности.
- А Люсьенна Лакруа знает, что ждет ее сегодня?
- Да. Я обсудил с ней всю операцию.
- Значит она знает, как выглядит преступница?
- Если та будет одета по-прежнему…
- Девушка согласилась без колебаний?
- После того, как я рассказал, что это она, Люсьенна Лакруа, а не Сюзетта де Турне должна была стать второй жертвой, девушка заявила, что во всем готова оказать нам содействие, даже если это будет связано с определенным риском.
Фледдер удивленно поднял брови.
- А как вам стало об этом известно?
- Сейчас расскажу. Судя по всему преступник наметил следующей жертвой Люсьенну Лакруа - ведь это она каждое утро садилась в амстердамский поезд на станции Дриберген-Цейст. Но в тот день, когда было совершено убийство, Люсьенна Лакруа по чистой случайности осталась дома.
- Помните, она слегла в постель с головной болью.
Фледдер нервно барабанил пальцами по колену.
- Но убийство все-таки произошло?
Де Кок утвердительно кивнул.
- В том-то и дело, что произошло, - сказал он с горькой усмешкой. - Только жертвой стала другая девушка.
Фледдер смотрел на него широко раскрытыми глазами.
- Сюзетта де Турне?
- Ну конечно. Как назло, она села в этот поезд. Она несколько раз в году навещала отца в Амстердаме, вот и в этот день решила поехать повидаться с ним.
- А как же это могло случиться?
- Что?
- Ну… подмена… Ведь преступник видел, что это совсем другая девушка.
- Безусловно. Но ему было неважно, кто будет первой: Люсьенна Лакруа или Сюзетта де Турне.
Фледдер прямо оцепенел.
- Вы считаете, что убийце было безразлично, какую из двух прикончить?
- Да. Порядок для него не имел значения…
Фледдер пошелестел газетой, лежавшей у него на коленях. Он по-прежнему не улавливал логической нити в рассказе старого инспектора.
- Но как… - начал было он свой очередной вопрос и умолк, завидев в коридоре Аппи Кейзера с его тележкой.
Фледдер с трудом сдерживал улыбку, а де Кок подавил в себе озорное желание купить у "продавца" баночку сока. Однако поезд подходил к станции Дриберген-Цейст и инспектор поверх газеты взглянул на перрон, где сразу заметил в толпе пассажиров белокурую головку Люсьенны Лакруа. Она нервно озиралась вокруг и как только поезд остановился, поспешила войти в вагон.
Де Кок вздохнул с облегчением. Слава богу, что она пришла, могла ведь и передумать. А она была очень нужна: девушка должна была служить преступнику приманкой.
Поезд тронулся. Де Кок посмотрел на Фледдера - тот сидел с напряженным лицом и больше вопросов не задавал, понимая, что сейчас инспектору не до разговоров.
Они подъезжали к Утрехту. Буфетчик Аппи Кейзер снова вкатил в вагон свою тележку. Именно в эту минуту кондуктор Корнелис де Йонге в тот раз взял в руки стаканчик с отравленным кофе.
За окном поплыли первые жилые кварталы Утрехта. Когда поезд подошел к станции, оба "пассажира" в купе второго класса "погрузились в чтение", раскрыв перед собой газеты, чтобы их лица не были видны тем, кто стоит на перроне.
Но вот поезд снова тронулся и появился Ян Вестернинг в своей новенькой форме и, приблизившись к де Коку, тихо сказал:
- Она в поезде. Сначала два раза прошлась по перрону вдоль вагона первого класса, затем вошла в него.