- Хотя… - Николай потянулся к валявшемуся на столе "Тайму" и, не спрашивая, вытянул из пачки длинную сигарету. - Тот человек… Ну, который положил мне в карман кассету… Он был русским?
- Он был евреем.
- Но из России, да?
- Это настолько важно? - Проспер наконец оторвался от созерцания сигареты и пристально посмотрел на Серостанова. Резкие черты его лица заострились.
- Да, важно. Иначе я бы не спрашивал.
- Ну, хорошо… - Проспер щелкнул зажигалкой и уставился в какую-то точку на стене, поверх головы Серостанова. - Этого человека родители действительно привезли из Советского Союза. Но очень давно, когда нашему герою было всего двенадцать лет… - Проспер сделал паузу, словно обдумывая, стоит ли дальше развивать эту тему или оборвать ее прямо сейчас, пока не сказано самое главное. - К вашему сведению, уважаемый господин Серостанов, он был израильтянином. Стопроцентным среднестатистическим израильтянином, получившим в своей стране практически все - прекрасное образование, верных друзей, семью, интересную работу, материальный достаток… И в итоге предавшим ее…
- И, конечно же, он владел русским языком, - Николай спросил как бы невзначай, игнорируя подтекст, который Проспер вкладывал в свою информацию.
- Действительно владел, хотя и довольно скверно.
- Но владел? - настаивал Серостанов.
- Да, - кивнул Проспер.
- Как вы вышли на него?
- Что, простите?
- Этот человек допустил какую-то ошибку, прокололся на чем-то, или вас на него вывели?..
- Никак не пойму, что вы пытаетесь выяснить, Серостанов? - в голосе Проспера отчетливо проступило с трудом подавляемое раздражение. - Если вы ищите подтверждение версии, что этот человек работал не на советскую военную разведку, а на какую-то другую иностранную спецслужбу, то не тратьте зря мое драгоценное время: факт его сотрудничества с ГРУ никаких сомнений не вызывает. Он, можно сказать, документально подтвержден…
- И все-таки, я бы хотел получить ответ на свой вопрос, - спокойно возразил Николай. - Вас на него вывели?
- В определенном смысле… - Моти Проспер поскреб затылок.
- Как?
- Примерно с полгода назад была обнаружена утечка информации из одного очень важного объекта…
- Оборонного? - быстро спросил Серостанов.
- Все наши объекты оборонные, - вяло огрызнулся Проспер, явно устав сдерживаться. - И вообще, Серостанов, перестаньте, пожалуйста, заниматься сбором разведывательных данных в плену. В конце концов, это просто смешно!..
- Если не хотите отвечать на мои вопросы, скажите прямо, без обиняков!.. - Николай недоуменно пожал плечами. - Просто хочу напомнить вашу же фразу, что вы будете благодарны мне за участие в совместном анализе. Впрочем, можете докапываться до истины и без меня. Непонятно только, зачем я вам здесь нужен?. Как очевидец вашего славного баскетбольного прошлого?..
- Ну, ну, не кипятитесь… - Проспер откинулся на спинку кресла и, хрустнув суставами, с наслаждением потянулся. - Можете толком объяснить, в какую дверь вы ломитесь, Серостанов? Все-таки, у нас с вами разные ментальности…
- Зачем вам это знать?
- Чтобы я сразу дал вам нужный ключ, а не гремел всей связкой. Не люблю, когда шумно и бестолково…
- Прежде чем ломиться в эту дверь, ее надо как минимум увидеть, - пробурчал Сергей. - Что абсолютно нереально, учитывая ваш мораторий на сбор разведданных в плену…
Какое-то время Проспер с любопытством разглядывал своего пленника, потом хмыкнул и кивнул:
- Ну, хорошо! Объект, на котором была выявлена утечка информации, является крупным научно-исследовательским центром, занимающимся кое-какими секретными разработками, Для нужд обороны и обеспечения нашей национальной безопасности…
- Понятно… - Николай кивнул так уверенно, словно заранее знал ответ. - Скажите, а откуда именно поступил сигнал тревоги? Непосредственно из этого… оборонного объекта?
Моти Проспер с нескрываемым изумлением посмотрел на Серостанова. По сути дела, пойманный советский шпион вел себя так, словно являлся кадровым сотрудником израильской контрразведки.
- Что? - криво усмехнулся Николай. - Опять задаю некорректные вопросы?
- Похоже, на другие вы просто неспособны, Серостанов… - Израильтянин помедлил, после чего, доверительно приблизив лицо к собеседнику, медленно произнес. - Сигнал, господин Серостанов, мы получили из-за границы, от своего агента… А тот, в свою очередь, из достаточно надежных источников. Короче, у нас возникли определенные сомнения. Вполне достаточные, чтобы начать оперативную разработку. Так мы вышли на этого человека. Дальнейшее вам известно…
- Вы были с самого начала уверены, что агент выполнял задание ГРУ?
- Не совсем так. У нас имелись лишь косвенные факты.
- А подозрения, что советская военная разведка сознательно подставила этого человека, у вас возникали?
- Нет, не возникали, - Проспер решительно мотнул головой. - Во всяком случае, до вашего появления в Израиле, Серостанов.
- Информация, которую этот человек должен был передать мне, была действительно важной?
- Более чем, - хмыкнул Проспер. - Важнее, можно сказать, просто некуда.
- Это была стратегическая информация?
- В некотором смысле, - уклончиво ответил израильтянин.
- Как по-вашему, ГРУ нуждалось в ней?
- Хороший вопрос! - Проспер фыркнул. - Проще спросить, нуждается ли изголодавшийся удав в аппетитном кролике на обед…
- И, тем не менее, советская военная разведка решила подставить вам своего агента, лишившись важного источника стратегической информации?
- Так, во всяком случае, выглядит одна из версий.
- И этот вывод сомнению не подлежит?
- Вы весьма профессионально ведете допрос, - усмехнулся израильтянин.
- Сами же сказали, что я подключен к процессу… - Серостанов состроил недовольную гримасу и закурил.
- Продолжайте, - улыбнулся Проспер. - Я кажется понимаю, куда именно вы клоните.
- Хотите, попробую угадать, из каких источников ваш агент добыл материалы, с помощью которых вы вышли на этого человека?
- Очень любопытно! - Черные глаза израильтянина азартно блеснули. - Сочетание озарения и беспредельной наглости. Так из каких же?
- Из арабских, - спокойно произнес Серостанов. - Человек, который передал вам эту информацию, работает, скорее всего, либо в Египте, и ибо в Сирии. В Сирии даже предпочтительнее…
- Почему вы так думаете? - лениво, как бы нехотя, спросил Проспер.
- Насколько мне известно, именно в Сирии наша военная разведка имеет самую многочисленную и активно действующую сеть агентов на Ближнем Востоке. Я трижды бывал в Дамаске и имею определенное представление о работе ГРУ в этих краях. Не исключено, что именно здесь ваш агент выудил ту самую информацию, после которой вы приступили к оперативной разработке…
- Допустим, что все так, как вы говорите… - Проспер испытующе смотрел на Серостанова. - И что из этого, по-вашему, следует? Какие выводы?
- А то, что в провале агента, работавшего на вашем… стратегическом объекте, вполне могли быть заинтересованы сирийцы. Потому они и подбросили вашему агенту несколько разрозненных фактов. Понимали, что дальнейшее вы докрутите сами. Не маленькие, слава Богу…
- Вы хотите сказать, что наш сотрудник или тот человек, который добывает для него информацию, засвечен сирийцами?
- В данном случае, это вполне реально.
- И этот канал они не перекрывают, чтобы гнать через него дезинформацию?
- А для чего же еще? - хмыкнул Николай. - В истории разведки все повторяется…
- Хорошо, допустим, - кивнул Моти Проспер. - Но что могли знать сирийцы о работе глубоко законспирированного в Израиле агента советской военной разведки? Я не знаю ни одной спецслужбы, которая стала бы делиться такой информацией. Даже с союзниками. Не говоря уже о том, что с арабами не стоит делиться даже песком в пустыне…
- Ох, не любите вы арабов! - пробормотал Серостанов.
- Дайте двоюродным братьям самим разобраться в своих запутанных отношениях! - без тени юмора отрезал Проспер. - Если бы вы не снабжали их оружием и технологиями, мы бы сделали это намного раньше… Итак, что сирийцы могли знать о законспирированном агенте ГРУ в Израиле?
- Конкретно - ничего, - кивнул Николай. - Однако, согласитесь: полностью обходиться без помощи арабов в Москве тоже не могут. Вы же знаете, что возможности советских спецслужб на израильском направлении достаточно скромны. Думаю, что кассета с фотопленкой, которая оказалась в кармане моей куртки, была, скорее всего, не первой информацией, отправленной этим человеком? Были ведь секретные донесения и раньше? Верно?
Проспер сделал неопределенный жест рукой. Мол, думай, что хочешь, с какой стати я должен выполнять функции детектора лжи?
- Задайте себе вопрос, - продолжал Серостанов, - как секретная информация попадала в Москву? Понятно, что этот человек не имел возможности выезжать за пределы Израиля - в противном случае, вы бы вычислили его намного раньше. Следовательно, можно допустить, что ГРУ, скорее всего, использовало сирийские или египетские спецслужбы и их агентуру в качестве курьеров. Им-то попасть в Израиль намного проще. Конечно, знали эти курьеры самый минимум - почтовый ящик с ногами, но без головы. Однако и этого минимума было вполне достаточно, чтобы вывести вашу контрразведку на след.
- Зачем? - флегматично спросил Проспер.
- Что, "зачем"?
- Зачем сирийцам или египтянам сдавать Израилю, своему заклятому и перманентному врагу, информатора советской военной разведки, действия которого наносили колоссальный ущерб обороноспособности Еврейского Государства? Зачем им портить отношения с могущественным союзником, который кормит, вооружает и прикрывает Сирию?
- Я не знаю… - Серостанов загасил сигарету. - Впрочем, у меня нет необходимой информации. Могу лишь предложить вам поразмыслить над возможной связью между этой версией и тем фактом, что я почти на два года был полностью законсервирован. И первое же задание, которое мне было поручено, заключалось как раз в поездке в Израиль. Да и потом, вспомните: кассету я должен был доставить в лагерь "Хезболлах", расположенный на территории Сирии, и передать ее лично в руки какого-то араба. Есть в этом что-то странное, согласитесь…
- Пожалуй, - пробормотал Проспер и кулаками протер воспаленные от сигаретного дыма и недосыпания веки. - Что ж, давайте попробуем вместе поразмышлять в контексте вашей версии. Итак, если советская военная разведка не собиралась затевать против нас никакой операции с подставкой, то это, по вашей теории, могли сделать сирийцы, так?
- Почему бы и нет?
- Зачем? С какой целью?
Серостанов молчал, обхватив руками голову.
- Что с вами?.. Голова болит? - Проспер понимающе кивнул, встал и направился к окну. - Надо проветрить комнату, иначе мы тут просто задохнемся…
- Вы знаете, у меня есть одна идея…
- Идея это хорошо, - вяло откликнулся Моти Проспер, возвратившись к столу и с ненавистью, как на лютого врага, уставившись на белую пачку "Тайма". - Жаль только, что всего одна…
До Серостанова вдруг дошло, что немолодой израильтянин буквально валится с ног от усталости.
- Какого рода информацию гнал тот человек? - спросил Николай.
- Однако! - Проспер прищелкнул языком и усмехнулся. - Наверное, в школе учителя вас просто обожали…
- Это что-то, связанное с оружием? - не обращая внимания на реакцию Проспера, продолжал спрашивать Николай.
- Послушайте, Серостанов, зачем вам это?
- Я же сказал: у меня есть идея… - Николай прищурился от сигаретного дыма и ткнул окурок в пепельницу. - И, как мне кажется, достаточно здравая. Скажите, это как-то связано с разработками ядерного или биологического оружия?
В кабинете воцарилась гнетущая пауза.
- Послушайте, когда я смогу передать своим эту информацию, о ней уже будет все написано в школьных учебниках по истории Ближнего Востока, - Серостанов развел руками.
- Повторите свой вопрос, Серостанов.
- Это как-то связано с разработками ядерного или биологического оружия?
- Скорее, со способами его доставки, - выдержав паузу, негромко ответил израильтянин. - И прочими незначительными штучками с грифом "Чрезвычайно и полностью секретно".
- Тогда, может быть, и сойдется, - пробормотал Николай и обхватил голову. - Вполне возможно, что как-нибудь, да состыкуется…
- Серостанов, что вы бормочете себе под нос?
- Простите? - Николай поднял голову.
- Что там у вас состыкуется?
- Ирано-иракская война, - отчетливо произнес Серостанов и с шумом выдохнул, будто вынырнул на поверхность после затяжного ныряния на спор.
Проспер замолчал. На его усталом лице с резко обозначившимися морщинами не дрогнул ни один мускул. Оно было абсолютно безжизненно, как фотография на паспорте.
- Вы понимаете, что я имею в виду? - не выдержав напряжения, спросил Николай.
- Не так быстро, господин Серостанов, я уже немолодой человек…
Подумав с минуту Моти Проспер потянулся за "Таймом" и закурил. Сделав несколько торопливых затяжек, он неожиданно загасил почти целую сигарету и, подперев ладонью узкий подбородок, стал пристально, словно впервые увидел, рассматривать Серостанова.
- Что вы на меня так смотрите? - спросил Николай.
- Любопытная версия. Очень даже…
- Вы только подумайте, как хитро придумано! - воскликнул Серостанов, воодушевленный поддержкой израильтянина. - Не суть важно, кем именно будет араб, которому я должен передать кассету с пленкой - иранец, иракец или сириец, работающий на одну из этих стран. В любом случае кто-то получит документальное подтверждение, что Израиль снабжает современными ракетными технологиями одну из воюющих сторон…
- А при чем здесь Израиль? - перебил Проспер. - Кассету ведь передаст связной советской военной разведки…
- Какой еще связной? - ненатурально изумился Серостанов и по-актерски всплеснул руками. - Тот самый, на которого арабы навели израильскую контрразведку? Он - и в этом авторы плана не сомневаются - вряд ли выйдет из тюрьмы в ближайшие несколько лет. Если вообще когда-нибудь выйдет. Все ведь знают, что израильтяне в своих тюрьмах с шпионами особенно не церемонятся, не так ли? А вместо него в лагерь "Хезболлах" отправится двойник. Естественно, израильтянин…
- А, может, и не отправится, - возразил Про-спер.
- Может и не отправится, - кивнул Серостанов. - Что, кстати, тоже принимается в расчет. В конце концов, замыслы шпионов полностью реализуются только в кино и политических детективах.
- И там, на месте передачи пленки, будет устроена публичная акция разоблачения, после которой вся арабская, а за ней и мировая пресса, начинает трубить о тайном военном сговоре Израиля с Ираном или Ираком, - хмыкнул Проспер. - После чего…
- После чего мировое сообщество заклеймит позором официальный Иерусалим, а арабский мир, возмущенный очередным вероломством евреев, стравливающих мусульман, сплотится в единый антиизраильский блок и начнет полномасштабную войну на уничтожение, - закончил Серостанов.
- Тем более, что война Ирана с Ираком явно затянулась и ее надо как-то заканчивать…
- А Москва, естественно, ничего про этот блистательный план не знает, да? - Проспер буквально впился взглядом в Серостанова. - Сирийцы решили сыграть эту партию самостоятельно, без одобрения русского брата?
- Трудно сказать, - пробормотал Николай. - Здесь есть над чем подумать…
- Как жаль, что такой великолепный план рушится из-за сущей мелочи, - вымученно улыбнулся Проспер и протер покрасневшие глаза. - Просто из-за ерунды какой-то…
- О чем вы говорите?
- Чего это вдруг, господин Серостанов, мы станем посылать вместо вас своего человека в лагерь шиитских боевиков? Да еще с совершенно секретными материалами, напрямую связанными с вопросами обороноспособности Израиля? Чтобы арабы, которые вполне могут знать, как вы выглядите, сразу же обнаружили подмену?
- А если вы пошлете не двойника? - быстро спросил Серостанов.
- А кого мы пошлем?
- Меня!..
- Еще раз, пожалуйста! - Проспер резко откинулся в кресле. - Медленно повторите, что вы сказали?
- Вот теперь, кажется, все стало на свои места, - пробормотал Николай и неожиданно шлепнул себя ладонью по лбу. - Ну, суки, ну, отродья черножопые!..
- Серостанов! - жестом профессионального психиатра Проспер щелкнул пальцами, стремясь привлечь к себе внимание Николая. - От монолога к диалогу, пожалуйста!
Взгляд Серостанова принял осмысленное выражение.
- Вы меня взяли с поличным, верно?
- Верно, - кивнул Проспер. - Я даже помню, как мы вас взяли.
- Вы могли сделать мне предложение стать агентом-двойником?
- В принципе, мог.
- А я мог согласиться, так?
- За отсутствием реальных альтернатив оказаться на свободе - вполне.
- Допустим, чтобы сохранить себе свободу, я вывернулся перед вами наизнанку и выложил все, что мне было известно о секретах советской военной разведки.
- И такой вариант тоже не исключен, - кивнул Проспер. - Продолжайте, господин Серостанов.
- И представим себе, что вы мне поверили.
- Попробуем представить, хотя это очень непросто.
- Допустим, идея использовать меня как двойного агента, чтобы проследить маршрут этой кассеты и впоследствии наладить собственный канал для дезинформации противника, показалась вам разумной и даже перспективной…
- Именно так она и выглядит, - кивнул Моти Проспер. - Во всяком случае, внешне…
- Кроме того, у вас появилась возможность подменить пленку и скормить своим врагам ложную информацию. То есть, сделать ответный ход, практически ничем не рискуя, так?
- Ну, так.
- А теперь скажите откровенно, как есть: что мешает вам именно так и поступить?
- Что мешает?.. - Проспер поскреб всей пятерней коротко стриженный затылок. - Сразу несколько причин.
- Назовите самую главную.
- Я никогда не сажусь за карточный стол, если не знаю правил игры, - спокойно ответил Моти Проспер.
- А если какое-то время постоите за спиной играющих и внимательно понаблюдаете? - Серостанов вдруг хитро подмигнул Просперу. - А если вдруг в процессе игры вы поймете и правила, и психологические особенности игроков, и, главное, то, что шансы на успех у вас, все-таки, есть?
- Тогда, может быть, и сыграю…
- А, может быть, откажитесь.
- А, может быть, откажусь.
- Шансы примерно пятьдесят на пятьдесят, да?
- Шестьдесят к сорока, - уточнил Моти Проспер.
- В пользу того, что сыграете?
- В пользу того, что откажусь.
- Все равно, этого хватает, - кивнул Николай. - Вполне хватает…
- Хватает, простите, для чего?
- Чтобы они решили рискнуть, поставить именно на такое развитие событий и сыграть.
- Вы говорите о русских?
- Или о сирийцах, - Серостанов пожал плечами. - Или о сирийцах вместе с русскими… Какая в конце концов разница?..