- Если нам удастся захватить Рогожина и Грошева в момент получения ими груза лития, проблемы не будет, - ответил Федоров. - Обоих мы арестуем, а о подозрительных связях полковника Николаева проинформируем руководителей президентской охраны. Но если Марат все же сумеет получить груз, передать его Грошеву, а тот приедет с ним в Шереметьево-2, ситуация для нас очень осложнится. Особенно если этот полковник попытается помешать задержанию Грошева.
- Неужели никак нельзя предотвратить эту ситуацию?
- Заложники, - снова напомнил Меркулов. - Пока семья Вадима Костикова в руках Марата, он будет диктовать нам свои условия.
- Вы хотите получить мою санкцию на арест полковника Николаева? - предположил генеральный прокурор.
- Нет, - возразил Федоров. - У вас для этого нет никаких оснований.
- Каков же выход?
- Чтобы найти его, я и попросил вас ко мне приехать.
Воцарившееся в кабинете начальника МУРа молчание прервал Меркулов:
- Решение этой проблемы я вижу только одно. Во время проведения операции я буду вместе с Юрием Александровичем на его командном пункте. И если ситуация сложится наихудшим для нас образом - так, как он предположил, я лично дам санкцию на задержание полковника Николаева. За попытку создать препятствия сотрудникам МУРа при выполнении ими оперативного задания. - Меркулов обернулся к Федорову. - Вас устраивает такое решение?
Федоров подумал и кивнул:
- Вполне.
- Вы берете на себя очень большую ответственность, - предупредил Меркулова генеральный прокурор.
Меркулов лишь пожал плечами:
- Не стать привыкать.
- В любом случае можете рассчитывать на мою поддержку.
- Спасибо.
- Во сколько вы планируете начать операцию? - спросил генеральный прокурор у Федорова.
- Ровно в полночь…
- Вот такие, Саша, наши дела, - проговорил Меркулов, когда они вернулись в его кабинет в Генеральной прокуратуре. - Ну, рассказывай, что ты там в "Руси" накопал.
При упоминании майора и полковника, к которым с подругой ездила Люська, Меркулов переспросил:
- Из Приднестровья? Очень любопытно!..
Но больше всего, как и предполагал Турецкий, его заинтересовал бывший муж Люськи.
- Компьютерщик. Учился в Японии. Начальник информационного центра. Чрезвычайно важно!..
- А как тут у вас? - спросил Турецкий. - Меня же весь день не было.
- В общем, нормально. Но в главном звене - никакой ясности…
Меркулов ввел Турецкого в курс дел. И заключил:
- Место встречи - самый больной вопрос. И никакого ответа пока нет.
Турецкий подошел к карте Москвы:
- Где маратовская автобаза?
Меркулов показал.
- Все равно наши успеют раньше, - предположил Турецкий. - Их "бээмвухам" нужно будет из Тушина выбраться на кольцевую - это минут двадцать, не меньше. А наши уже будут там.
- А если и они заранее выйдут на кольцевую?
- Это будет, конечно, хуже…
Вошел водитель меркуловской "Волги". Это был молодой парень, недавно из армии. И то ли он не успел отвыкнуть от армейской дисциплины, то ли нравилось ему чувствовать себя немножко военным, но в обращении с Меркуловым он всегда старался быть по-военному четким. Так и на этот раз - доложил:
- Все сделано. На Савеловском вокзале он забрал чемодан, серый такой, вроде баула. Поехали на кольцевую, у моста через Москву-реку ходил минут двадцать, что-то высматривал. Потом поехали в поселок. У гаража перегрузил чемодан в свой "запор", в багажник. Попросил меня посмотреть, не будет ли за ним хвоста, сам поехал вперед. "Запор" у него, я вам доложу! Никогда таких не видел. Ушастый, а с места взял, как ракета! И пер за сотню, я еле успевал!
- Ты прямо как оперативник! - усмехнулся Меркулов. - Ну и как - был хвост?
- Нет. Точно. Я его довел до Ярославки. Там он свернул на заправку, а я - сюда.
- Зачем он поехал на Ярославку?
- Провериться, видно, решил. Чтобы с гарантией.
- Ясно. Отдыхай. Через час выезжаем.
Водитель вышел.
- Это он о Вадиме? - спросил Турецкий. - Что он высматривал у моста?
- Считает: встреча будет там.
- Почему?
Меркулов не стал вдаваться в подробности, с него хватило насмешек Грязнова. Поэтому лишь пожал плечами:
- Считает, и все.
- А я бы прислушался, - заметил Турецкий. - Интуиция у него - дай Бог каждому!
- А я и прислушался, - кивнул Меркулов. - Решили с Федоровым, что одну группу поставим там. Но шансов очень немного.
- Послушай, Костя, - проговорил Турецкий. - Я насчет этого полковника из президентской охраны. Может, не стоит тебе подставляться? Давай лучше я поеду в Шереметьево и, если что, сам прихвачу этого гада. А что? Имею право. В конце концов, я следователь по особо важным делам.
- Вот давай и будем заниматься особо важными делами. Я - своими, а ты - своими. У меня есть для тебя особо важное дело. По правилам, конечно, им должны заниматься оперативники. Но если все мы будем поступать только по правилам…
- Произойдет всеобщая итальянская забастовка, - закончил Турецкий. - Что за дело?
- Нужно попытаться перехватить красную "тоёту" с заложниками. Сможем - все выиграем.
Меркулов подвел Турецкого к карте Москвы. Показал:
- Квартира с семьей Вадима - где-то здесь, на правой стороне Ленинградского шоссе, если ехать от центра. Слева - парк, там больших домов нет. Они погрузят заложников в "тоёту" и поедут в сторону кольцевой.
- Могут и через центр.
- Все равно сначала поедут вперед. Там разделительный газон, не развернуться. Разворот - только под мостом через канал имени Москвы. Так вот, тут, перед мостом, и устроишь засаду. С тобой будет Володя Яковлев и еще один оперативник. На муровской машине. И гаишные "Жигули", я договорился. Гаишник тормознет "тоёту": для проверки документов. Тут и действуйте. Как - не мне тебя с Яковлевым учить. В "тоёте" будут двое. А может быть - только один человек, водитель. Вадим поставил Марату такое условие.
- Он его не выполнит.
- Выполнит. Но второй может выйти загодя, перед местом встречи. Если получится, сразу же сообщи Вадиму, пусть немедленно уезжает. Вот номер его пейджера и телефон оператора. - Меркулов передал Турецкому листок - Потом свяжешься со мной - по рации, из гаишной машины.
- А если "тоёта" не остановится?
- Думаю, остановится. Документы у них наверняка в порядке, заложники предупреждены - поднимать шума не будут.
- А вдруг нервы не выдержат и все же не остановятся?
- Тогда пусть уходят. Погони не устраивать. А мне сразу же доложи. Ну, как говорится, с Богом. Действуй!
Но не успел Турецкий выйти из кабинета, как дверь распахнулась и на пороге возник Косенков. Вид у него был совершенно ошеломленный.
- Чертовщина какая-то, Константин Дмитриевич! Только что позвонил Владимир Александрович Яковлев, из МУРа. Ему доложила "наружка": все три "бээмвухи" выехали с автобазы и идут по Волоколамскому шоссе в сторону кольцевой!
- Я же говорил, что они заранее выйдут на кольцевую, - напомнил Меркулов Турецкому. - Так в чем же чертовщина?
- А в том, что все три машины пустые!
- То есть как - пустые!
- Да так! Только водители. И ни одного пассажира!
- Что за чертовщина?! - поразился Меркулов. - Действительно чертовщина! Значит, двенадцать боевиков остались охранять базу? А кого же он пошлет на место встречи? Ничего не понимаю! Что бы все это могло значить?
Но долго обсуждать это уже не было времени. Только одно Меркулов осознавал совершенно ясно: как бы ни сложилась ситуация, теперь очень многое будет зависеть от Вадима.
Слишком многое.
Почти все…
V
Без четверти десять.
Вадим ехал по ярко освещенной кольцевой, и память с непрошеной услужливостью останавливала его взгляд на знакомых местах.
Поворот на Носовихинское шоссе - Сергуня.
Оставшиеся где-то в темноте слева развалины детского санатория - еще трое…
Профессор Осмоловский и его лаборантка.
Алик.
Двое, пристреленные Маратом возле "Руси".
Неведомый Вадиму Барсуков в далеком Иркутске.
Гарик.
Два молодых оперативника, следившие за трансформаторной будкой.
Все, с кем он хотя бы даже отдаленно, косвенно, соприкасался, становились добычей смерти.
Он словно бы нес смерть в себе.
Кто следующий?..
Вадим не спешил. Пока еще спешить ему было некуда. Спереди наплывали и оставались позади дорожные указатели: 6-й километр, 8, 11, 13-й. Щедро освещенные участки МКАД сменялись темными провалами со строительной техникой по обочинам. Обычное дело: навели марафет, отрапортовали, с помпой прокатили мэра и тут же начали доделки. Но Вадиму это было сейчас только на руку.
Развязка кольцевой с дорогой на Белую Дачу была на четырнадцатом километре. Вадим миновал пост ГАИ и свернул на обочину сразу же за телефонными будками. Отметил: машины со следователем Косенковым еще не было. Но едва он заглушил двигатель, как раздался сигнал пейджера. Вадим удивился: для Марата было еще слишком рано. Нажал кнопку, прочитал на дисплее:
"Будьте готовы к любым неожиданностям. Три "БМВ" вышли на МКАД без пассажиров. Курьер будет на месте ровно в полночь. Напоминаю: самолет в 1.55. Попытайтесь задействовать фактор времени. Ждем вашего сообщения. Меркулов".
Вадим сунул пейджер в карман.
"Бээмвухи" без пассажиров. Ясно, подсядут по дороге. А те двенадцать, что приехали на них, остались охранять автобазу. Может, в фурах действительно оружие? Тогда его попытаются вывезти сегодня же ночью. Даже с боем. "Проклятый недоумок!" - обругал себя Вадим за то, что сказал Марату про радиомаяк Это было непростительной, преступной ошибкой. Но откуда он тогда мог знать про фуры?
"Попытайтесь задействовать фактор времени". Только на это у Вадима и была вся надежда.
И хотя в сообщении Меркулова не было ничего, что могло бы реально помочь Вадиму, он ощутил к Меркулову благодарность. Особенно его тронуло слово "ждем". Не "жду", а именно "ждем".
Вадим почувствовал себя не таким одиноким.
Начало одиннадцатого. По крыше "Запорожца" забарабанил дождь. На востоке погромыхивало, оттуда надвигалась гроза. Натянув на голову куртку, Вадим проскочил к телефонным будкам. Как ни странно, все три трубки были на месте и в них гудело. Но эти заразы могли жрать жетоны, а с абонентом не соединять. Для проверки нужно было кому-нибудь позвонить. Вадим набрал телефон Петровича. Тот словно бы ждал его звонка.
- Ты уже слышал? По Московской программе сказали - про твою семью! Украли, сволочи! Я ж говорил: нужно было их посадить! Сразу же, еще до телеграммы!
- Нельзя было, - возразил Вадим.
- Можно! Нужно! Я дурак! И ты дурак! И твой Меркулов дурак! До генерала дослужился, а ума не набрался! Все просрали! Что теперь делать?
- Мы уже знаем, где они, - попытался успокоить его Вадим.
- Точно знаете? - переспросил Петрович.
- Почти.
- Почти! Это как баба: почти беременная! Они хоть живы?
- Живы. И здоровы. Я сегодня разговаривал с Ритой и с матерью.
- И то слава Богу!.. Может, как-нибудь обойдется? Как думаешь?
- Надеемся, - ответил Вадим. - Я вот о чем хотел вас попросить. Ключ от гаража я бросил в свой почтовый ящик. Если со мной что-нибудь случится, пошарьте в шкафчике в гараже. И что найдете - суньте в пакет, который я вам дал. Сделаете?
- Случится, случится! - рассердился Петрович. - С тобой уже сто раз могло все случиться? И сейчас не случится! Только сам в пекло не лезь!
- Постараюсь…
Вадим вернулся в машину. Гроза уже приблизилась к самой Москве, вовсю хлестал дождь, раскаты грома заглушали гул проходящих по кольцевой тяжелых грузовиков.
Вадим откинулся на спинку сиденья и закрыл глаза. Нужно было собраться с мыслями. Но мысль была только одна: "Скорей бы все это кончилось!" И вместо того чтобы попытаться подготовиться к разговору с Маратом, Вадим стал думать о том, как хорошо будет, когда все это кончится: взять своих и поехать в Перхушково. Сразу, не заезжая даже домой. Бензобак залит под завязку, две полные канистры в багажнике. Нет, не в Перхушково. На юг, к морю, под Геленджик. Как когда-то ездили - в давние счастливые годы. С матерью, Ритой и совсем еще маленькой Аленкой. Как хорошо будет въезжать из ранней московской весны в щедрое южное лето, покупать по дороге клубнику и черешню, останавливаться на ночлег на придорожных стоянках среди такого же кочевого, как и они, беззаботного люда, кипятить на паяльной лампе чайник, а потом лежать на надувных матрасах, глядя на низкие крупные звезды, пока не снизойдет блаженный счастливый сон.
Как будет радоваться новым местам и новым людям мать.
Как будет болтать Аленка.
Как будет беззаботно, как когда-то, смеяться Рита…
Сзади посигналили. Вадим оглянулся. Почти впритык к телефонным будкам стоял светлый "жигуленок", из открытой дверцы высовывался Косенков и махал рукой. Вадим перебрался в его машину.
- Был сигнал? - спросил Косенков.
- Пока нет. - Вадим взглянул на часы: половина одиннадцатого. - Скоро будет.
Ожила рация:
- "Первый" вызывает "Двадцать седьмого". Прием.
Водитель взял микрофон:
- Я - "Двадцать седьмой".
- Как слышите меня?
- Слышу вас хорошо.
- Проверка связи.
Рация умолкла.
- Гроза, - заметил Косенков.
- Гроза, - согласился Вадим.
- Это хорошо или плохо?
- Что?
- Гроза.
Вадим пожал плечами:
- Понятия не имею. А по-твоему?
- Может, хорошо. - Косенков задумался, будто бы задремал, и добавил: - А может, и плохо.
И тут пропищал пейджер.
"299-12-16. М."
Вадим и Косенков разом выскочили из машины и втиснулись в телефонную будку. Вадим бросил жетон и набрал номер:
- Алло!
- Это ты? - услышал он голос Марата. И тут же нажал на рычаг. Связь прервалась.
- Ты что?! - возмутился Косенков.
- Не мешай!.. - Вадим бросил еще один жетон и снова набрал номер. - Слушаю!
- Что там у тебя такое? - раздраженно спросил Марат.
- Автомат плохо работает.
- Откуда ты звонишь?
- Тебе адрес назвать? И сказать, где я буду ждать твоих кадров?
- Плевать мне на адрес! Сколько тебе нужно, чтобы доехать до кольцевой?
- Смотря куда.
- В среднем!
- Час. Или полтора.
- Ты что - на велосипеде?
- Но у меня же не "БМВ", всего-навсего "Запорожец".
- Встретимся ровно в двенадцать. Где?
- Называй, - предложил Вадим.
- Шестидесятый километр.
- Тридцатый, - не задумываясь, сказал Вадим и снова тотчас прервал связь.
- Ты что делаешь?! - заорал Косенков. - Совсем спятил?!
- Не лезь! У него нет времени. А у нас есть.
- Понял. Все понял! - закивал Косенков. - Молчу.
На этот раз, прежде чем набрать номер, Вадим выждал минуты три.
- Куда ты все время пропадаешь? - спросил он, услышав "алло" Марата.
- Я пропадаю?! Ты что, твою мать, не мог нормального телефона найти?!
- Не я же эти автоматы делаю. Так что: тридцатый километр?
- Значит, там будут твои менты?
- А на шестидесятом - твои?
- Сто десятый.
- Сорок восьмой.
- Седьмой.
- Девяносто третий. У нас с тобой прямо лото!
- Хорошо, на девяносто третьем, - неожиданно согласился Марат.
- Я передумал, - нахально сказал Вадим. - На тридцать шестом.
Он прервал связь и выждал уже минут пять.
- Послушай, ты, ублюдок! - проговорил Марат, когда Вадим снова набрал номер. - Мне все равно, на каком километре мы встретимся. Мне нужно только, чтобы там не было ментов!
- А мне, ублюдок, нужно, чтобы там не было твоих, - ответил Вадим. - Ну что, будем дальше ругаться? Давай. Только учти, у меня осталось всего два жетона. А до метро ехать минут пятнадцать. Может, поговорим по-деловому?
- Что ты предлагаешь? - спросил Марат.
- Сделаем по-честному. На кольцевой - сто четырнадцать километров, правильно?
- Ну?
- Бросим жребий. Нарежем сто четырнадцать бумажек, напишем на них номера. И какой вытащится, там и встретимся.
- Где же мы этот жребий будем бросать?
- Где скажешь.
- Годится. Подъезжай. На Садовое кольцо, возле…
Вадим быстро нажал на рычаг.
- Ну, ты даешь! - восхитился Косенков. - Прямо кайф!
- Потом будем кайфовать, - хмуро ответил Вадим и посмотрел на часы: без пяти одиннадцать. Он снова набрал номер.
- Ты сказал: на Садовом кольце. Где на Садовом?
- Возле Центрального парка культуры и отдыха. Пока едешь, мы нарежем бумажек.
- Согласен, - сказал Вадим. - Только приеду не я.
- А кто?
- Неужели ты думаешь, что я припрусь с грузом прямо к тебе в лапы? Рядом со мной тут - мой офицер связи. Его фамилия Косенков. Он и приедет. А потом мне сообщит… Ну? Думай быстрей, у меня остался всего один жетон.
- Не годится, - сказал наконец Марат. - Долго. Пока он приедет. Пока заготовим бумажки…
- А ты куда-нибудь спешишь? - невинно поинтересовался Вадим. - У нас с тобой вся ночь впереди… Хорошо, предлагаю последний вариант, - решительно сказал он. - Честный.
- Какой?
- Сначала я хочу, чтобы ты понял: мне не нужны ни погони, ни перестрелки. Мне нужно только одно: отдать тебе груз, получить своих и спокойно уехать. Ты это понял?
- Понял.
- Тогда слушай внимательно. Учти: я не задаю тебе никаких наводящих вопросов, ничего не подсказываю, вообще ничего не говорю. Так?
- Так, - согласился Марат.
- А теперь быстро, не задумываясь, назови любую цифру из первого десятка. Любую: от единицы до десяти! Ну?
Марат чуть помедлил и сказал:
- Шесть.
VI
И сразу счет времени пошел на минуты.
23.08.
Рванули с места и ушли вперед милицейские "Жигули" с Косенковым.
23.13.
Вадим пересек мост через Москву-реку и сбавил скорость.
Справа на обочине, сразу за мостом, темнели три бульдозера и экскаватор "Камацу". Напротив, на другой стороне кольцевой, стояли еще два бульдозера и грузовик с компрессором. Вадим все это рассмотрел, когда подъезжал сюда на меркуловской "Волге". Он еще тогда решил, что будет ждать Марата не на внутренней стороне кольцевой, как договаривались, а на внешней - как раз напротив назначенного места встречи. Между бульдозерами, за грузовиком, можно было спрятать "Запорожец", оттуда удобно было наблюдать за происходящим, а как только понадобится - можно будет сразу же пересечь кольцевую, поперек: бетонный разделительный надолб начинался метрах в двадцати за мостом.
Вадим знал, что еще пятнадцать минут назад, когда Марат делил сто четырнадцать на шесть, на правой обочине стояли три муровские машины с группой захвата. Сейчас не было ни одной. И людей не было: они будто растворились в темноте за экскаватором и бульдозерами.