Внезапно он соскальзывает с сиденья, шепотом приказывая коллеге последовать его примеру. Оба скорчившись сидят на полу, пока мимо них медленно проезжает полицейская патрульная машина: синий свет ее "мигалки" отражается в стеклах других машин.
Петом оба поднимаются. Тот, что говорил по радиотелефону, усмехается:
- Чем не жизнь? Даже гимнастика обеспечена. Второй, не спуская глаз с парадного, отвечает:
- А кто жалуется? Не ешь, не спи, не наделай ошибок, а если все будет в порядке, скажи еще спасибо, что тебя дерьмом не обозвали.
- На этот раз дело вроде поинтереснее… Операция по разряду А-І. Если кто-нибудь из них засядет в ресторане, я смогу накормить тебя черной икрой.
Второй еще больше мрачнеет:
- Если я тебя правильно понял, на этот раз дело действительно нешуточное.
13
На нижней полке тощая синьора из Пьемонта дышит тяжело, с присвистом, время от времени заходится в сухом, хриплом кашле, - у нее тяжелая астма. Наверху от Сильной тряски Франку непрерывно бьет нервная дрожь: должно быть, их купе находится над самыми колесами, это просто невыносимо. На каждом стыке полку резко встряхивает.
Нет, заснуть, видимо, так и не удастся. Она проводила Паоло в аэропорт; после всего, что он ей рассказал, сердце у девушки сжалось и до сих пор не отпускает.
- Что ты думаешь делать? - спросила она, держа его за руку и ощущая во рту какой-то странный холодок.
- Понятия не имею, - ответил Паоло, глядя в сторону, словно пытаясь приуменьшить важность разговора. - Понятия не имею. Я обязан сделать все, чтобы люди узнали правду о Дондеро.
Франка только и смогла выдавить из себя: "Будь осторожен". Хотя ей хотелось повиснуть на нем и не отпускать. Но, взглянув на Паоло, она почувствовала, что он старается отгородиться от нее, избавиться от нежности к ней, что он твердо решил довести дело до конца; поэтому ничего больше не сказала, а лишь быстро поцеловала его, опасаясь, как бы он не заметил охватившего ее безотчетного страха.
На обратном пути из аэропорта, она вдруг надумала съездить в Катанию. Надо что-то делать: разве не из-за нее все началось? Вот она и отправится на поиски Штица, таинственного Штица, в городок на склоне Этны, где находится организация "Благие деяния в пользу убогих". Что это за общество, она не знает, но уже в одном его названии девушке чудится что-то зловещее: какое отношение к религиозной организации может иметь человек, который промышляет оружием? Священники с их таинственным миром, с их непонятными ритуалами всегда вызывали у нее смутное недоверие. Мир, в котором жил ее отец, она тоже никогда не могла донять.
Незаметно Франка погружается в беспокойный, не приносящий отдыха сон, страх исподволь продолжает держать ее в напряжении.
В Катании она снимает номер в привокзальной гостинице, из окон которой видны пролеты железнодорожного моста и сутолока рыночной площади: ее инстинктивно тянет в гущу толпы. Нужно приступать к делу, но как - она не имеет ни малейшего представления. Для начала следует хотя бы узнать, что это такое, - "Благие деяния в пользу убогих". Может, сходить в библиотеку, полистать местную газету?
- Франка! Франка Фульви!
В полупустом зале библиотеки темноволосая молодая женщина в съехавших на нос очках, радостно улыбаясь, останавливается перед Франкой. В руках у нее целая охапка книг.
Франка, которая просматривала уже третью подшивку газет, взятых у библиотекарши, удивленно поднимает глаза.
Незнакомка весело, заразительно смеется:
- Ну конечно, она самая: Франка-бельчонок. Не Забыла, что в лицее тебя звали бельчонком? Худышка, комок нервов. Да, ты не очень-то изменилась.
Смуглая девушка ростом пониже Франки и пополнее, не толстая, но вся какая-то округлая.
Наконец Франка узнает ее. - Мелита Ди Белла! Что ты здесь делаешь?
Девушка, не переставая смеяться, хочет обнять Франку, книги сыплются у нее из рук.
- Ты всегда была смешливая! - говорит Франка, ощущая неожиданное облегчение от встречи со старой школьной подругой. Франка училась тогда в первом классе гимназии, Мелита - В третьем классе лицея. Обе жили в Удине в одном пансионе и подружились, несмотря на разницу в возрасте. У Мелиты отец тоже военный; тогда он был полковником госбезопасности, а теперь, наверное, уже генерал.
- Что ты делаешь в Катании? - снова спрашивает Франка.
- Как это - что? Я же здесь родилась. Папу на старости лет перевели в родные края. Это у тебя надо спросить, что ты делаешь в Катании.
Подруги выходят из библиотеки и устраиваются в маленьком баре. Им есть о чем поговорить. Мелита замужем, у нее сын, сама она работает в университете.
- Чем же ты занимаешься? - Франке интересно все, ей хочется отвлечься от своих мыслей. Ей казалось, что она попала во враждебную пустыню, а тут вдруг встреча с Мелитой.
- Чем занимаюсь? Психологией. Работаю с несовершеннолетними преступниками, неполноценными и трудными детьми. И еще консультирую в министерстве юстиции. В таком городе, как этот, работы для меня предостаточно. - Мелита смеется, но глаза ее становятся серьезными.
Подруги переходят к политике. Мелита принадлежит к "новым левым", ей все еще близки идеалы легендарного шестьдесят восьмого года, но она придерживается более умеренных позиций. Можно сказать, Мелита примыкает к правому флангу левого экстремизма, а в общем тоже мечется, ищет.
- Конечно, они охотно выгнали бы меня из университета, во я все-таки не совсем бездарная, с работой справляюсь хорошо и к тому же дочь генерала. Веду семинары вместе с баронами и прочими шишками. А ты? Расскажи о себе… - Вдруг лицо ее мрачнеет, она что-то вспомнила: - Недавно я читала… Франка, скажи, это…
- Да, отец. Это мой отец. Мелита горестно качает головой.
- Ну что тут скажешь… Всем сердцем тебе сочувствую.
Мелита вполне искренна. В годы, когда они учились вместе в Удине, Франка была ее маленькой подружкой, Мелита знала ее отца - человека сурового, непреклонного.
Франке сейчас нужна именно такая подруга, как Мелита, и она изливает ей душу, рассказывая все без утайки - и о Паоло, и о том, что ее так тревожит и в чем сама не может разобраться.
- Ну вот, а теперь я приехала сюда: гоняюсь за этими "Благими деяниями в пользу убогих", но где их искать, ума не приложу.
- Знаешь, иногда не захочешь, а поверишь во всякие там гороскопы и предначертания свыше, - смеясь говорит Мелита. - Ты веришь в судьбу?
- Непонимаю. Ты о чем?
- Завтра я приглашена на семинар в эти самые "Благие деяния я пользу убогих". И даже буду там выступать.
Франка оторопело смотрит на подругу. И вдруг разражается нервным смехом: напряжения, не оставлявшего ее после отъезда из Рима, как не бывало.
- Черт побери, - повторяет она, - черт побери! А знаешь, я ведь тоже занимаюсь психологией. Тебе случайно не нужна ассистентка? - Потом, передумав, добавляет: - Прости, я не хочу, чтобы у тебя были неприятности.
- Да тут везде сплошные неприятности. Ты что думаешь, в этом городе можно жить спокойно, если ты занимаешься несовершеннолетними преступниками? Давай лучше поговорим о "Благих деяниях". Там у меня есть друзья. Они помогут. Не волнуйся, мы еще доберемся до твоего Штица.
Старенькая малолитражка неспешно катит по извилистой узкой дороге. Мелита что-то тихонько напевает: у нее хороший голос. Обе подружки в приподнятом настроении.
- Подгонять ее бессмысленно, - говорит Мелита, имея в виду свою машину, - если выжмешь восемьдесят километров, считай, свершилось чудо.
На поворотах она аккомпанирует себе короткими и частыми гудками клаксона. Этой семейной колымагой она пользуется обычно, чтобы вывозить на прогулку ребенка и собаку. Когда она ее купила - уже основательно обшарпанную - мотор хрипел и захлебывался. Но Мелите, у которой к тому же еще и золотые руки, удается поддерживать свою "старушку" в полукоматозном состоянии, не давая ей окончательно испустить дух.
Дважды приходится поворачивать назад и выбираться на другую дорогу. Первый раз из-за преградившего путь обвала, второй - из-за появившихся на обочинах плакатов, предупреждающих о том, что на противоположной стороне участка ведется строительство скоростной автострады и путь временно закрыт. Городок, в который они едут, называется Сопито и, если судить по карте, он стоит на высоте семисот метров над уровнем моря.
- Ты там уже бывала? - интересуется Франка. Мелита отрицательно мотает головой.
- Мне о нем друзья рассказывали. Если все, что они говорят, правда, тебя там ждет немало сюрпризов.
Но в подробности она вдаваться не хочет.
По обе стороны дороги - девушки уже на полпути к цели - тянутся голые холмы, из них местами выпирают зубцы одиноких скал; на которых гнездятся коршуны и вороны. Птицы кружат высоко в поднебесье и почти совсем не опускаются: какая может быть добыча на этой скудной земле!
- Вон, гляди!
Мелита останавливает машину в конце очередного крутого подъема в тени одного из редких здесь деревьев и указывает вперед и немного вверх.
- Это и есть Сопито. По прямой не больше трех-четырех километров, но дорога извилистая, и путь удлинится раза в три, не меньше.
Девушки выходят из машины. Городок прилепился на макушке горы, и кажется, будто она исторгла его из своих недр. Посреди городка возвышается гигантское строение, как бы прислонившееся задней стеной к отвесной скале. Оно похоже на монастырь, а его ярко-голубой купол, вознесшийся над крышами остальных домов, венчает огромная и тоже ярко-голубая каменная статуя.
- Это "Благие деяния в пользу убогих", - говорит Мелита, украдкой наблюдающая за подругой. - Впечатляет, правда?
- Еще как! - Франка действительно поражена. Перед ними строение не меньше сотни метров по фасаду и шестидесяти метров в высоту, не считая купола с его гигантской статуей.
- Отсюда видна только часть здания. Потом сама увидишь! Сюрпризы еще впереди.
Сев в машину, они едут дальше.
В городке - по сути дела, это одна площадь с барочной церковью и парой мрачных высоких палаццо, вокруг которых рассыпались низенькие домики, - их уже ждут друзья Мелиты, и даже сам синдик. Администрация здесь левая. Мелита представляет Франку как студентку университета, интересующуюся предстоящим семинаром. Афиши уже развешаны на стенах муниципалитета и двух баров. Речь сразу же заходит о "Благих деяниях в пользу убогих", где нашли себе работу в качестве прислуги, садовников, поварих, уборщиц более трехсот местных жителей. Практически городок только этим и живет, ибо сельское хозяйство здесь очень непродуктивно. Все удивляются, что Франка ничего не слышала об этой организации - она же на весь мир славится.
Синдик приглашает обеих приятельниц к себе в кабинет и показывает им здание в рекламных буклетах. У Франки даже дух захватывает:
- Вот это громада!
Как и говорила Мелита, грандиозное строение было лишь малой частью комплекса. На другом конце городка, рядом с древними руинами, возводятся новые стены: они уже наполовину готовы. Современные здания занимают территорию не меньше пяти квадратных километров и расположены уступами среди обширных садов.
- Похоже на гостиницу.
- Это новая больница, - поясняет синдик. - Ее должны закончить в будущем году, в Катании уже объявлен конкурс на замещение должности главного врача, но пока вроде бы никого еще не подобрали.
Франка внимательно читает брошюры и буклеты. Общество "Благие деяния в пользу убогих" учреждено три года тому назад. Его президент и директор - дон Джерландо Траина. Общество находится под патронатом областной и провинциальной администрации и ордена Сердца Христова, его задача - возвращение к нормальной жизни глухонемых и слепых.
Буклеты изданы на четырех языках и изобилуют отзывами знаменитостей, притом не только итальянских. Интерес к обществу проявил даже фонд Рокфеллера, с ним сотрудничают светила медицины. Какое отношение к этой солидной организация может иметь Оскар Штиц?
Мелита расспрашивает синдика:
- А инженерно-технические кадры?
- Ну, этих мы видим редко. Они держатся особняком и часто меняются - через каждые три месяца. Люди из обслуживающего персонала говорят, что там много иностранцев, но ведь сколько оборудования приходит сюда из-за границы.
- А такие семинары, как этот, у вас часто устраивают?
- О да. - Синдик подводит ее к окну. - Видите свободную площадку рядом со строящимися зданиями? Похоже, они собираются соорудить там вертолетную площадку. Здесь часто пользуются вертолетами. Одни специалисты прилетают, другие улетают. Время от времени здесь скапливается огромное количество машин: постоят дня два-три, а то и неделю, и отбывают. Но такой рекламы, как в этот раз, обычно не устраивают.
- Кто же все-таки приезжает?
- Мы этих людей почти никогда не видим: они приезжают вечером и уезжают вечером. Говорят, бывают среди них члены правительства, депутаты, профсоюзные деятели, но я лично поручиться за это не могу. Развлечений у нас здесь почти никаких, а в этих самых "Благих деяниях", по мнению некоторых, есть что-то непонятное, вот фантазия и разыгрывается. Сейчас, похоже, как раз прибыли новые специалисты - монтируют мощные антенны. Но наших местных берут туда только на черную работу, и они не очень-то знают что к чему. Ну, пока эта махина все растет и растет, мы не жалуемся: у людей есть работа. А финансирует все государство.
Франка и Мелита переглядываются. Обе думают об одном и том же. Строительство в таких масштабах на протяжении трех лет должно было поглотить много миллиардов лир. Неужели все это из государственных средств?
Синдик уговаривает девушек отобедать с ним, но подруги вежливо отказываются. Приглашение на семинар предусматривает полный пансион для участников.
- А у тебя не будет из-за меня неприятностей? - беспокоится Франка, когда они выходят на небольшую тенистую площадь, куда смотрит фасад "Благих деяний в пользу убогих".
Но никаких проблем не возникает. Их провожают в небольшую, очень светлую и просторную гостиную с мягким паласом цвета слоновой кости, белыми стенами, удобными диванами и редкими оранжерейными растениями. Вскоре за ними приходит крупная женщина в строгом костюме.
- Это моя ученица, - говорит Мелита, указывая на Франку. - Нельзя ли ей остаться со мной? Она пишет дипломную работу, и я подумала, что ей будет полезно присутствовать…
После минутного колебания женщина говорит:
- Если вы не возражаете, мы поставим в вашу комнату вторую кровать… Лишней комнаты у нас, к сожалению, нет.
- Конечно, какие могут быть возражения. Вы уж простите за беспокойство… И еще… не могу ли я повидаться с директором? Мне бы хотелось поблагодарить его за гостеприимство и коротенько обсудить с ним тему моего доклада.
- Сейчас я узнаю. О вашем приезде ему уже доложили. - С этими словами женщина скрывается за небольшой дверью.
Мелита и Франка озираются по сторонам. В комнате нет окон; рассеянный свет льется из-за экранов, расположенных у самого потолка. Кругом чистота и порядок. Обе молчат.
- Вас не утомила дорога? Спасибо, что приехали. К сожалению, я не мог вас встретить.
Дон Джерландо Траина появляется неожиданно из-за высокого зеленого растения - должно быть, в стене за ним потайная дверь. Человек этот похож на кого угодно, только не на священника. Длинные, аккуратно зачесанные назад волосы, обвислые усы. Лицо у него заурядное, рост небольшой и вид вполне простодушный, если бы не глаза, постоянно перебегающие с предмета на предмет. На нем тонкий трикотажный свитер, джинсы, матерчатые туфли, в которых он двигается легко и бесшумно. На шее - толстая серебряная цепь с медальоном.
Поздоровавшись с Мелитой за руку, он спрашивает:
- Как поживает ваш отец? Когда увидитесь с ним, передайте от меня привет. - Потом резко поворачивается к Франке: - А вы, значит, пишете дипломную работу? Поздравляю. Мне сообщила об этом моя секретарша. Вы - синьорина..?
- Франка Бевере… Дочь одного из офицеров, служащих под началом моего отца, - опережает подругу Мелита. Действительно, фамилия одного из офицеров отца - Бевере, а дочь его посещает лекции Мелиты.
- Вот как! Отлично! - Дон Траина крепко пожимает руку Франке - Надеюсь, вам будет интересно узнать, что мы успели здесь сделать, - говорит он со смехом, напоминающим громкое ржанье. - Вы будете потрясены, уверяю вас. Трудно представить себе, что здесь, в этой безлюдной части Сицилии… Но нет, не хочу предварять события, лучше сами посмотрите.
В этот момент раздается звон колокольчика, тоже спрятанного где-то среди зелени.
- Вы можете пока привести себя в порядок с дороги, вас проводят в отведенную вам комнату. А через полчаса снова встретимся здесь, - говорит дон Траина и, взглянув на массивный золотой наручный хронометр, добавляет: - Мне надо принять еще других гостей.
Уже знакомая подругам крупная женщина ведет их по вырубленной прямо в скале широкой лестнице к лифту, огороженному металлической решеткой. Выбрав из связки ключей нужный, она открывает им металлическую дверь и, едва они входят в лифт, сразу же запирает ее изнутри. Франка с удивлением замечает, что провожатая нажимает на кнопку первого этажа. Когда лифт приходит в движение, она не выдерживает и говорит:
- По-моему… мы спускаемся… Секретарша дона Траины утвердительно кивает:
- Да. Половина здания встроена в гору, и вход в него - на уровне четвертого этажа. - А сколько их всего?
- Всего одиннадцать. - Женщина отвечает механически, она, как видно, уже привыкла к удивлению гостей.
- К какому ордену принадлежит дон Траина? - спрашивает Франка.
- Дон Траина - брат-мирянин, - отвечает она лаконично.
Сначала они идут по просторному коридору, потом поднимаются по ступенькам многочисленных лестниц, тоже, как видно, вырубленных в скале. Время от времени секретарша вытаскивает связку ключей, отпирает очередную железную решетчатую дверь, затем снова аккуратно запирает. Франке хочется спросить, зачем все эти решетки, она вовремя спохватывается и прикусывает язык.
Их комната - маленькая келья с двумя койками, письменным столом, туалетом и душем.
- Это одна из комнат, в которых живут наши подопечные, - поясняет секретарша; она быстро ощупывает постели и открывает окно - тоже зарешеченное. Потом, встав на стул, надевает полотняный чехол на прикрепленную к стене телекамеру с шарнирным штативом.
- В каждой комнате есть телекамера внутренней сети. Это одно из наших средств лечения, - поясняет секретарша.
Перед уходом она вновь звякает связкой ключей.
- Когда вы будете готовы, позвоните в колокольчик, я приду и отведу вас наверх.