Владелец щенка, забыв поблагодарить парня, недоуменно уставился на строение, которому было бы стыдно быть даже какой-нибудь захудалой конторой, не то что прокуратурой. Убедившись, что это действительно то грозное учреждение, которое он искал, о чем свидетельствовала вывеска у входа, старик несмело вошел внутрь. Здесь было чуть попригляднее, чем снаружи.
Длинный коридор с дверьми по обе стороны был окрашен в казенный оливковый цвет, несколько узеньких скамеек - вот и весь интерьер.
На одной из дверей красовалась табличка "Канцелярия". В нее и заглянул посетитель. За столом в окружении застекленных шкафов, набитых папками, сидела девушка в замшевой безрукавке.
- Здравствуйте, - чуть поклонился ей старик. - Скажите, где принимает прокурор?
- А по какому вопросу? - нахмурилась девушка, заметив щенка.
- Надо, милая, - вздохнул посетитель. - Непременно сейчас…
- Вы бы еще козу привели в прокуратуру, - недовольно произнесла работница правоохранительного учреждения. - Прокурора сейчас нет.
- А кто его замещает? Понимаешь, соседка гонит нас с ним из дома. - Он погладил песика по голове.
Тот выпростал передние лапки, свесил на мокрую телогрейку хозяина и уставился своими глазками-пуговками на девушку так, словно тоже присоединялся к жалобе.
- Зайдите к Чикурову, он занимается гражданскими делами, - смягчилась канцелярская дива. - Направо, через дверь…
Старик поблагодарил и удалился. У двери с табличкой "И. А. Чикуров, помощник прокурора" он снял шапку и только тогда постучался.
- Да-да, войдите, - послышалось в ответ. Посетитель зашел в кабинет, тот был более чем скромен, из обстановки только старомодный стол, сейф и два стула у стены.
- Что у вас? - оторвался от бумаг Игорь Андреевич.
- Беда, - печально произнес посетитель.
- Да вы присаживайтесь. Расскажите, кто вы, по какому вопросу…
- Иван Степаныч я, - опустился на краешек стула старик. - А фамилия моя Валдаев… Соседка, можно сказать, совсем того, - он покрутил скрюченным от старости пальцем возле виска. - Сживает нас со своих законных квадратных метров.
- Кого - вас? - спросил Чикуров.
- Меня и Емелю.
- Сына, что ли?
- Он, считайте, у меня за сына, за брата и за внука… - потрепал щенка за ухо старик.
- Чем же вы не угодили соседке?
- Не позволю, говорит, чтобы в доме была собака.
- Что, общая квартира?
- Так ежели бы не общая, послал бы ее подальше… А сегодня озверела до того, что вышвырнула Емелю на улицу. Ведьма, одним словом. Еще погрозила, что домуправа позовет. Ну. я упредил ее, сам пошел в жэк. Домоуправ выслушал, посочувствовал, но, говорит, поделать ничего не может. Мол, без согласия соседки я не имею права держать Емелю. Неужто так?
- Так, Иван Степанович.
- Чем же одна махонькая собачонка хуже пяти кошек? - с тоской вопрошал Валдаев.
- В каком смысле? - не понял Игорь Андреевич.
- А в таком. У соседки пять вот таких здоровенных зверюг! Ну, кошки! И каждая жрет не меньше человека. Она им в день скармливает куль котлет да рыбы кила два, ей-богу! Это же сколько людей объедают твари!.. А вонища от них!.. Что, если я не дам согласия на проживание их в квартире? Имею право или нет?
- Увы, нет, - развел руками Чикуров.
- Что же делать? - сокрушался старик. - Не могу я без Емели…
И поведал Игорю Андреевичу историю, каких тысячи. Одинокая старость, дочь, живущая в другом конце страны и забывшая отца. Единственная отрада - вот это маленькое живое существо…
Чикуров слушал посетителя, не перебивая, чувствуя, что несчастному старику нужно дать хотя бы выговориться - практически он не мог помочь ничем. Разве что дать совет:
- Постарайтесь договориться с соседкой. По-людски…
- С ней договоришься, - безнадежно махнул рукой Валдаев. - С дьяволом, наверное, легче…
- А вы попробуйте, - мягко настаивал помощник прокурора.
В комнату заглянула Леонелла, та самая девушка из канцелярии. Она была уже в "аляске".
- Игорь Андреевич, рабочее время кончилось. Смотрите, провороните электричку. Следующая аж через час, - предупредила она.
- Спасибо, что напомнили, - посмотрел на часы Чикуров.
Валдаев суетливо встал. В глазах - вселенская тоска.
- А пес у вас славный, - чтобы как-то подбодрить старика, сказал Игорь Андреевич, надевая пальто. - Какой породы?
- Дворняга, - уныло ответил посетитель. - Как и я. Никому-то мы не нужны…
- Поговорите, поговорите с соседкой, - напутствовал его Чикуров. - Уверен, найдете общий язык.
Вышли они вместе. Валдаев двинулся в одну сторону, Чикуров - в другую. Догнал сослуживицу. Та расспросила о старике, и, услышав про его неприятности, удивилась:
- И по такому вопросу - в прокуратуру? Ну и народ!
- Не дай бог нам с вами в старости остаться такими же одинокими, - вздохнул Игорь Андреевич. - И запомните: если хотите работать в прокуратуре, очень часто будете сталкиваться с подобным.
- Ну уж нет! - тряхнула головой Леонелла. - Гражданские дела не по мне. Раздел жилплощади, тряпок, стульев, кошки, собаки… Бр-р!
- Что же вам по душе?
- Хочу стать следователем.
"Господи, - вздохнул про себя Игорь Андреевич. - С ее-то нелюбознательной натурой! Проучиться три года на юридическом и знаний иметь на полушку… Впрочем, она ли одна? На подготовку одного юриста в стране тратится всего сто рублей, тогда как студент любой другой специальности обходится в полторы тысячи! А на Западе в десятки, сотни раз дороже! Отсюда и безграмотные милиционеры, бездарные следователи, беспомощные прокуроры. Да, дорого же нам обходится дешевая юстиция!"
- Ну а предел ваших мечтаний? - не скрывая иронии, полюбопытствовал Чикуров.
- Следователь по особо важным делам при прокуроре РСФСР! - безапелляционно заявила девушка, не замечая его насмешки. - Первая из женщин!
- Огорчу вас - такие есть.
- Правда? - и впрямь огорчилась Леонелла.
- Да. В частности - Ольга Арчиловна Дагурова…
- Не русская, что ли?
- Отец грузин, мать - потомственная питерская. Между прочим, лет пять назад стажировалась у меня.
Его спутница с уважением посмотрела на Игоря Андреевича. Они пришли на станцию. До прибытия электрички оставались считанные минуты.
- Успели, - с облегчением произнесла Леонелла. Снег валил и валил, и, глядя на стаи белых мух, низвергающихся с низкого неба, Игорь Андреевич с грустью вспоминал те времена, когда еще был, можно сказать, мэтром. И таким, что поручали учить уму-разуму других следователей. Перед глазами всплыла первая встреча с Ольгой Арчиловной в кабинете Вербикова. Дагурова приехала с Дальнего Востока, они вместе справились с труднейшим делом в Березках. Там-то Игорь Андреевич и познакомился с Мелковским… Этим черным ангелом, нанесшим в конце концов Чикурову страшный удар. Направляли руку журналиста другие, но имело ли это значение?..
- Что вы загрустили? - спросила Леонелла.
- Так, вспомнил кое-что, - ответил Игорь Андреевич.
От объяснений его спас подошедший электропоезд. Они вошли в его уютное нутро, устроились на теплой скамейке - есть такие в вагонах, с подогревом. Народу ехало немного. Это из Москвы электрички шли вечером полные: многие жители Подмосковья работают в столице. У Чикурова вышло наоборот…
- Игорь Андреевич, - обратилась к нему спутница, - а как та ваша знакомая стала следователем по особо важным делам?
Видать, мысль эта не давала девушке покоя. Чикуров рассказал о расследовании в Березках, после чего Ольгу Арчиловну пригласили работать в Москву.
- А, это тот Мелковский? - осторожно поинтересовалась Леонелла.
Игорь Андреевич понял - она имела в виду статью "Произвол".
На его теперешней работе многие, конечно, знали, почему Чикуров с полковничьими, так сказать, звездочками в петлицах сидит на лейтенантской должности.
Но люди в основном подобрались порядочные, расспросами не докучали.
- Он самый. Между прочим, развернул кампанию по реабилитации преступника из Березок. Посмертную. Да и себя обелить хочет…
- Жаль, - вздохнула Леонелла.
- Кого? - не понял бывший следователь.
- У вас такой огромный опыт, а занимаетесь кошками-собаками. Разве можно так бросаться, - девушка чуть помедлила, подбирая подходящее слово, - специалистами?
"Прежде всего никого не интересует мое человеческое достоинство, черт подери!" - подумал Чикуров.
- Что я? - усмехнулся он. - Вот еще застал в прокуратуре республики некоего Сафонова Григория Николаевича. Он работал всего лишь заместителем начальника отдела. Представляете!
- Ну и что?
- Ах да, вам это имя ничего не говорит. А ведь до этого Сафонов был Генеральным прокурором Союза. При Сталине…
- О-о! Большой пост занимал!
- Для подчиненных. А вот для тех, кто повыше… Как-то он рассказал при мне такой случай. Послушай внимательно, такого не найдешь ни в одном учебнике, да и вряд ли на лекции вам расскажут…
У Леонеллы загорелись глаза.
- Шло, значит, заседание Политбюро, - продолжал Игорь Андреевич. - Выступает Мехлис, был он тогда очень мощной политической фигурой, министр Госконтроля. Этот самый Мехлис какие-то безобразия валит на прокуратуру. Сафонов решил дать справку, словом - выступить. Тянет руку. Сталин заметил, кивнул: пожалуйста, мол. Только Сафонов поднялся, вдруг Сталин наклоняется к своему помощнику Поскребышеву и спрашивает тихо, но так, чтобы слышали все: "Кто такой?" - "Генеральный прокурор", - ответил Поскребышев.
- Чтоб Сталин не знал в лицо Генерального прокурора страны?! - округлила глаза девушка.
- Скорее уж просто не замечал с высоты своего величия… Этот Сафонов, к слову, когда был Генеральным, сам никого в упор не видел. Даже не здоровался ни с кем из подчиненных.
- А когда понизили?
- О! Стал миляга. Компанейский, разговорчивый. - Игорь Андреевич улыбнулся. - На этот случай есть одна байка, про лестницу. Слышали?
- Нет.
- Стояла лестница. Верхние ступени смотрели свысока на нижние. Шел прохожий, задел ее, лестница и упала. Другой человек, проходя мимо, поднял ее, поставил на место, только перепутал концы. И теперь вознеслись нижние ступени и стали презрительно взирать на те, что прежде были сверху… Поняли суть?
- Ну, Игорь Андреевич, вы воще, - обиделась девушка. - Что я, дура непроходимая?
- Вовсе я не "воще", - передразнил ее Чикуров. - Просто я хотел сказать: жизнь штука сложная и такие преподносит сюрпризы - только держись!
Возле их скамьи остановилась странная пара: мужчина с какими-то фотографиями в руках и рядом с ним девочка лет двенадцати. Чикуров поначалу не понял, что им нужно.
- Купите, всего по рублику, - заученно проговорила девочка.
Мужчина промычал нечто непонятное. Глухонемой…
Леонелла смутилась, поспешно достала трешку и получила три глянцевых листа. "Коробейники" прошли дальше, предлагая немногочисленным пассажирам свой товар.
- Что это? - спросил Чикуров.
- "Гадание на картах", - показала одну из фотографий его спутница. - А это гороскоп и церковный календарь.
- Зачем это вам? - удивился бывший следователь.
- Не знаю, - пожала плечами Леонелла. - Просто стало жалко девочку. С таких лет - по электричкам. И что же из нее выйдет? Торговка? А может, и еще хуже…
"Да, - поразился Игорь Андреевич, - вот уж никогда не знаешь, какая натура скрывается в женщине. Кто бы мог подумать, что Леонелла такая жалостливая!"
- Послушайте, Нелличка, - неожиданно для себя назвал ласкательно девушку Чикуров. - Вы бы лучше после института занялись несовершеннолетними. Честное слово!
- Ой, с детьми так трудно, - со вздохом произнесла его спутница. - У моей сестры один, но доводит всех до белого каления…
- Подумайте, - посоветовал Игорь Андреевич. - Уверен, это не менее интересно, чем следственная работа.
Леонелла ничего не ответила.
За окном поплыл перрон вокзала.
В кабинете главного администратора южноморского Дома моделей теперь властвовала Эвника, сменившая Марину Юрьевну. Прежнюю манекенщицу было не узнать: элегантный строгий костюм, волосы уложены так, чтобы придать ей более солидный возраст, однако же не старя, поучительные и командные интонации в голосе.
Главный администратор собрала у себя с десяток новеньких манекенщиц, прошедших недавно строгий конкурсный отбор. Эвника давала им напутствие перед очередным показом-шоу.
- Поймите, девочки, - вещала она, - вы не просто демонстрируете одежду. Каждая модель - это образ. И больше раскованности, артистизма! - В поучениях Эвники явно проглядывали чужие, некогда слышанные ею сентенции. - А теперь - одеваться для показа!
Девушки гурьбой потянулись из кабинета.
- Светлана, подожди, - сурово сказала главный администратор. Одна из девушек задержалась. - Послушай, я стала замечать, что ты опаздываешь.
- Всего один раз, Эвника Станиславовна! - оправдывалась манекенщица. - Честное слово!
- Не пудри мне мозги. Предупреждаю: повторится - уволим! У нас производство, а не танцульки. Ты же комсомолка, другим должна подавать пример…
От дальнейшего разноса Светлану спас телефонный звонок. Эвника Станиславовна сняла трубку, и лицо ее расплылось в подобострастной улыбке.
- Добрый вечер, Донат Максимович, - сладко проворковала главный администратор и жестом приказала удалиться девушке, что та с готовностью и выполнила. - Спасибо, вашими молитвами, - продолжила разговор Эвника.
- Слушай, мать, у тебя, говорят, появилось много новеньких? - по-деловому спросил майор.
- Сведения точные. Как же без обновления кадров? Фирма должна быть на высоте.
- Соответствуют стандарту? - усмехнулись на том конце провода.
- Работаем без рекламаций, - хихикнула Эвника.
- Прими заказ.
- Возраст клиента?
- Под шестьдесят. Как я понял, любит наивных, простушек.
- Блондинку, брюнетку?
- По-моему, без разницы.
- Когда и куда?
- Сегодня часикам к одиннадцати в гостиницу "Жемчужина России", номер четыреста три.
- Заметано.
- Не подкачаешь? - строго спросил Киреев.
- Чтобы я вас подвела!.. - с жаром проговорила Эвника.
- Ладно, ладно, доверяю, - благодушно сказал майор и поинтересовался: - Начальство не обижает?
- Напротив…
- Чуть что - дай знать, - покровительственно произнес Киреев.
- Спасибо, Донат Максимович! - поблагодарила главный администратор.
В трубке послышались короткие гудки. Поправив прическу, Эвника вышла и направилась за кулисы демонстрационного зала, в котором под ритмичную музыку и световые эффекты девушки показывали новинки моды. Главный администратор отозвала в сторону юную манекенщицу с большими голубыми глазами и длинными волосами, распущенными по плечам.
- Ну-ка, Верочка, заплети косу, - попросила Эвника, как когда-то Марина Юрьевна обращалась к ней самой.
Девушка выполнила просьбу.
- Прекрасно! - похвалила ее наставница. - То, что надо…
Самыми мучительными стали для Чикурова вечера и выходные дни. Какая ни была скучная теперешняя его служба, но там Игорь Андреевич забывался, стараясь нагрузиться делами, как говорится, по маковку. А дома его окружала гнетущая обстановка. Надя перестала разговаривать с ним вовсе. Только самые необходимые слова: сходи, принеси, положи. И постоянные вздохи, косые взгляды, словно муж собирается ее изничтожить.
Единственная отдушина - Андрюшка. Чикуров часами возился с сынишкой, учил рисовать, собирал конструктор, катал на санках, даже сказки читал перед сном. И все мечтал - поскорее бы малыш вырос, было бы с кем поговорить по-человечески, излить душу.
В один из таких субботних дней, когда из дома нельзя было носа высунуть, из-за пурги, Чикуров по обыкновению возился с Андрюшкой. В квартиру позвонили.
Надежда Максимовна, оторвавшись от стирки, пошла отворять. На пороге стояла невысокая стройная женщина в беличьей шубке, укутанная кашемировой шалью, и девочка лет шести в меховом комбинезончике.
- Ольга Арчиловна, Лаурочка! - радостно воскликнула хозяйка. - Вот здорово, что заглянули! Проходите, раздевайтесь. - Она показала мокрые, в мыльной пене руки.
Гости стряхнули с себя снег, вошли в прихожую, поздоровались. Но прежде чем раздеться, Ольга Арчиловна Дагурова вручила хозяйке сверток и коробку с тортом.
- Ой, спасибо! - расчувствовалась Надежда Максимовна. - Ну никогда не приходите с пустыми руками! А это что? - она как бы взвесила на руке сверток.
- Вашему сорванцу, - улыбнулась Дагурова. - Понимаете, забежали с Лаурой в "Детский мир" платьице присмотреть, а как раз выбросили чехословацкие шерстяные костюмчики для мальчиков. Прелесть! Ну я и вспомнила про Андрюшку.
- Так кстати! - обрадовалась Надежда Максимовна. - Сколько я вам должна?
- Бросьте, - отмахнулась гостья. - Это подарок.
- Нет-нет, - запротестовала Надежда Максимовна.
- Смотрите, я сейчас повернусь и уйду, - обиделась Ольга Арчиловна.
- Большое спасибо, - вздохнула хозяйка. - Только, ради бога, Игорю ни слова… Он так прошлый раз расстроился из-за ботиночек…
- Малы? - округлила глаза Дагурова.
- Что вы, в самый раз. Просто Игорь очень переживает. Считает, что вы из жалости. Почему-то стесняется больше всего вас.
- Ну и глупо, - нахмурилась гостья.
- Кто это, Надя? - показался из комнаты Чикуров и, увидев Дагуровых, расцвел: - Ба! В наш дом вкатилось грузинское солнышко…
- Полугрузинское, - с улыбкой поправила гостья, крепко пожимая протянутую хозяином руку. - Привет, затворник.
- Здравствуй, Оленька, - ответил Игорь Андреевич и присел перед Лаурой. - И ты, красавица, здравствуй.
Девочка звонко шлепнула ладошкой по ладони Чикурова и спросила:
- А где Андрюшка-самурай?
- Смотри, запомнила! - погладил девочку по голове Чикуров. - Беги в комнату к своему другу. - Он проводил ее ласковым взглядом и вздохнул: - Поспешила ты, Оля! Ой, поспешила!
- В каком смысле? - не поняла та.
- Нет чтобы подождать и родить невесту после нашего жениха… Породнились бы.
- Какие проблемы! - рассмеялась гостья. - И другая будет, еще краше. Только закажи…
С приходом Дагуровой и впрямь будто посветлело в доме. Надежда Максимовна и та сняла с себя маску недовольства и укоризны.
Детям предложили чай, но они отказались, занявшись шумной игрой. Чтобы им не мешать, взрослые затеяли посиделки на кухне. Хозяин настрополился было сбегать за выпивкой, но Ольга Арчиловна отказалась.
- Обойдемся чаем, - проворчала Надежда Максимовна, ставя на стол торт и нехитрую закуску: вареную колбасу, сыр. - Индийский, заварила час назад.
- Вот и отлично, - откликнулась Дагурова. - Правда, китайские специалисты считают, что уже через двадцать минут после заварки чай превращается в яд гремучей змеи…
- Да? - растерянно проговорила хозяйка. - Так я сейчас новый…
- Надя, ну что вы! - запротестовала Ольга Арчиловна. - Я просто так, к слову. Эти китайские гурманы делают все не так, как мы. Заваривают не кипятком, а кипяченой водой, температурой не более восьмидесяти градусов.
- Может, все-таки смотаюсь за сухоньким? - опять предложил Игорь Андреевич.