28
Всю ночь Аня не могла уснуть. Неожиданный уход Нины и ее отсутствие без всякого предупреждения очень беспокоил ее. Она просто не находила себе места, а наутро даже решила не идти на работу, потому что надеялась, что Нина может позвонить и объяснить свое исчезновение. Время от времени она воображала какое-нибудь несчастье и от этого начинала плакать. Когда утром к ней пришел Феликс Захарович, девушка была вся в слезах.
- Где она? - требовательно спрашивала Аня. - Вы что-нибудь знаете? Скажите скорее!..
- Спокойно, милая, - начал успокаивать ее Феликс Захарович. - С ней все в порядке… Ну в том смысле, что она жива и здорова. Собственно говоря, она меня и прислала, чтоб я тебя успокоил.
- А позвонить она не могла? - с горькой обидой спросила Аня.
- Нет, не могла, - ответил Феликс Захарович.
Сам он был тоже в лихорадочном состоянии, но по другой причине. Начав активные действия против организации, он вдруг обнаружил, что не все до конца продумал. Теперь он искал выход из этого тупика, куда сам себя загнал. Спрятать-то он ее спрятал, а вот что делать дальше, пока не представлял.
- Ты ведь с нею дружна, да? - спросил он.
- Да, - кивнула Аня. - Очень.
- Вот и представь, что над ней нависла угроза. Аня испугалась.
- Какая угроза? Это Леша, да? Это он ей угрожает? Феликс Захарович нахмурился.
- Что это еще за Леша? Аня насупилась.
- Это мой сожитель… Он меня из дома выгнал.
- Как это он мог тебя из дома выгнать? - не понял Феликс Захарович.
- Выгнал, и все, - буркнула Аня.
Феликс Захарович потребовал подробностей, и Аня последовательно рассказала ему и про то, как ее сожитель ее обманул, прописался, а потом выгнал, и про то, как Нина за нее вступилась и как ее изнасиловали, и про то, как Нина потом его избила. Феликс Захарович слушал ее и удивлялся тому, как судьба сама подсказывала ему дальнейшие ходы.
- Нет, Анечка, увы. Твой Леша - это так, мелкий негодяй, не более. На Нину покушаются настоящие бандиты.
Историю, которую он ей рассказал, была придумана буквально по дороге сюда, но выглядела она вполне реально.
Нина оказалась свидетельницей страшного преступления, и бандиты разыскивали ее с целью устранения. Он даже преступление назвал: расстрел в ресторане "Нарва" пятерых мафиози боевиками соперничающей группировки. Об этом преступлении в Москве много говорили. Во всяком случае, Аня все приняла на веру, глаза ее расширились, дыхание участилось, и волновало ее только одно:
- Как же она теперь, а?
- Временно, - сказал Феликс Захарович, - пока милиция ищет преступников, она должна скрываться. Потом все вернется на свои места. Имей в виду, кто бы тебя ни спрашивал, ты про Нину ничего не знаешь.
Аня кивнула.
- Передайте ей, что я ее очень люблю и жду, - попросила она.
Феликс Захарович пообещал. Попросил налить чайку, осторожно продолжил расспросы о Леше, о его занятиях, о друзьях. Все получалось очень красиво.
Когда Леша в тот день вышел с утра поболтать с друзьями за кружкой пива, он и внимания не обратил на старенькие "Жигули", в которых сидел седенький старичок. А старичок выбрался из машины, взяв с собой большую сумку, вошел в подъезд, поднялся к Лешиной квартире и вошел в нее, воспользовавшись ключом, аккуратно изъятым во время посещения Ани. Там он поспешно раскрыл сумку, достал кожаную куртку, в которой Нина выходила на свои акции, но уже избавленную от маскировочных подкладок, бросил на кровать черные очки, а рюкзак с винтовкой положил в кладовку. Потом достал из кармана вороненый пистолет системы "Макаров" и положил в карман кожаной куртки. Застегнул сумку и вышел.
Леша в тот день не спешил возвращаться домой, потому что напал на щедрых друзей и хорошенько нагрузился пивом. В состоянии легкого опьянения он навестил некую Галю, продавщицу из магазина спортивной одежды, и подтвердил свое приглашение на вечер. Ожидались еще друзья, и Галя дала ему деньги на легкое угощение.
Он отоварился в соседнем продуктовом магазине, не удержался от еще одной бутылочки пива и в хорошем настроении вернулся домой. Феликс Захарович, просидевший в машине не один час, проводил его взглядом, полным ненависти.
Он неторопливо выбрался из машины, размял затекшие члены, прошел к телефону-автомату и набрал номер.
- Служба сервиса, - отозвался на его звонок дежурный связной.
- Здравствуй, милый, - сказал Феликс Захарович чуть хрипло. - У меня тут для вас заказ есть…
- Что вы хотите? - спросил дежурный.
Каждый день у них бывали и случайные попадания, на этот счет имелись дежурные ответы с отговорками.
- Ваш начальник спрашивал меня про адресок моего парня, - сказал Феликс Захарович. - Он говорил, ему нужен хороший паркетчик. Нашел я его…
- Паркетчик? - чуть растерялся дежурный, но тут же трубку у него вырвал кто-то другой.
- Да-да, что там насчет паркетчика?
- Есть такой, - сказал Феликс Захарович. - И нынче как раз дома оказался. Записывай адрес.
И он стал диктовать.
Дальнейшие события развивались уже без его участия. В четвертом часу дня в московскую городскую прокуратуру поступил звонок, звонивший интересовался, как ему найти следователя, который ведет дело террористов. После недолгого разбирательства звонок этот переадресовали Косте Дьяконову. Считалось, что он ведет это дело. В действительности же после убийства Стукалова он от расследования этого дела был практически отстранен. Костя взял трубку и услышал:
- Вам нужен Бэби? Я знаю, где он живет.
Костя дал коллегам сигнал выяснить телефон звонившего, а сам спросил:
- Вы имеете в виду террориста Бэби, который замешан в деле Суда Народной Совести, не так ли?
- Записывай адрес, - сказал человек на другом конце и продиктовал.
Потом он просто повесил трубку. Косте принесли результат проверки номера телефона. Оказалось, что ему звонили из телефона-автомата, расположенного предположительно на проспекте Мира. Он немедленно помчался к прокурору Москвы, а когда того не оказалось на месте, ворвался к его первому заместителю.
- Адрес Бэби, - сказал он, положив перед заместителем бумажку. - Только что был анонимный звонок.
- Ты что, Костя, - сказал заместитель, пивший в это время кефир. - Знаешь, сколько у Турецкого таких анонимных звонков?
- Знаю, - сказал Костя. - Но именно таких не было. Заместитель пожал плечами.
- Ну действуй… Только хорошо бы Турецкого предупредить, а?
- Он в отъезде, - сказал Костя уже с порога.
По звонку "важняка" Мосгорпрокуратуры было поднято подразделение спецназа для захвата особо опасного преступника. Уже к пяти часам дом, где проживал бедняга Леша, был практически блокирован. Грязнов прослышал об этой операции случайно и примчался, когда спецназовцам давали команду ворваться в квартиру. Слава умолял командира отряда открыть квартиру тихо и взять Бэби живым, но его аргументы не были приняты во внимание.
Феликс Захарович все рассчитал правильно. Вернувшийся навеселе Леша поначалу немало удивился появлению кожаной куртки в своей квартире. После недолгого колебания он надел ее, покрутился перед зеркалом и решил, что носить ее будет не стыдно. Он подумал, что это кто-то из его баб таким образом пытается его подмаслить. Уже потом совершенно случайно он нащупал тяжесть в кармане и вытащил оттуда пистолет. Это его ничуть не испугало, благо он считал себя парнем крутым, и пистолет тоже был принят за подарок. В общем, когда спецназовцы выбили дверь и ворвались в его квартиру, он был в кожаной куртке и с пистолетом в руке. Его расстреляли на месте, не дав даже охнуть.
Аня слышала топот сапог по лестнице и выглянула из любопытства, но ее грубо затолкали назад, приказав закрыться и не высовываться. Потом сверху донесся грохот выстрелов, и с нею случилась истерика. Поэтому когда Феликс Захарович чуть позже позвонил ей, предложив на время укрыться за городом, она тут же согласилась. Она вышла из подъезда, где в тот вечер было какое-то вавилонское столпотворение, и на предложение участкового задержаться для допроса пообещала вернуться через пять минут.
Феликс Захарович переживал не лучшие времена своей карьеры. Уже когда операция была в самом разгаре, он вдруг с ужасом вспомнил об Ане, которая в такой ситуации может наболтать слишком много, и еще раз понял, что в таком состоянии дело начинать нельзя. Решение родилось буквально на ходу, он увез ее в Мытищи, где у него было на примете необходимое убежище с покладистой хозяйкой, оставил Аню там и пообещал ей достать медицинскую справку на время ее отсутствия на работе. Аня все пыталась рассказать ему, что творилось сегодня у них в подъезде, но толком так ничего и не рассказала.
Грязнов вошел в квартиру Леши уже с муровской оперативной группой. Квартира пропахла порохом, стены были изрешечены пулями, мебель перевернута. Грязнов всегда был против применения брутальных форм захвата, а тут и вовсе. Словно стадо слонов устроило здесь дискотеку.
Грязнов был расстроен. Парень в кожаной куртке, которого после предварительного осмотра увезли в морг, отождествлял для него целый период противостояния муровцев террористам, и закончился этот период слишком неожиданно и бездарно. Во всем этом была какая-то скомканность, торопливость и непрофессионализм.
- Все, - говорил возбужденный Костя Дьяконов, - раскрыто дело! И не одно!
- Сдали они его, - вздохнул Грязнов. - Народная совесть… Козлы вонючие!..
- Я сразу говорил, что это подонки, - отвечал Костя Дьяконов. - Все эти разговоры о народной совести не более чем маскировка. Ты не согласен?
Грязнов только пожал плечами. Что касается оперативных действий следователя-"важняка" Московской прокуратуры Кости Дьяконова, они тоже не вызывали у него симпатий. На его взгляд, операция была бездарно провалена.
- А если бы это был фальшивый звонок? - недоумевал он. - А вы дверь вышибаете и врываетесь с автоматами… Как ты на это пошел, Костя?
- Это не я, - возразил Костя. - Это ребята из спецназа. Мы же с участковым сюда пришли, узнали, что к чему. Тип этот нигде не работает, а живет припеваючи. Прописался еще неизвестно как Подходит по всем статьям, понимаешь? Вот ребята и решили штурмовать. Во всех газетах написано про то, как метко он умеет стрелять, ты же сам знаешь.
Грязнов осмотрел пистолет в пластиковом мешочке.
- Похоже, ты не ошибся, - сказал он. - Тот это "Макаров". Сердцем чувствую.
- Да все ясно, - махнул рукой Костя. - Кончился Бэби. Крышка!..
- Что еще Турецкий скажет, - сказал Грязнов.
- Это будет нашим сюрпризом, - сказал Костя весело. Ему было отчего веселиться. Весть об уничтожении опаснейшего террориста быстро неслась по Москве. Уже через полчаса после выстрелов примчались репортеры не только московских газет, но и зарубежных, телевизионщики со своими камерами и лампами для подсветки, а затем и милицейское начальство. Начальник Московского ГУВД вместе с Александрой Ивановной Романовой, чины федеральной Прокуратуры, фээскашники и прочие слуги народа, вплоть до отдельных известных депутатов. Тут же, на пороге подъезда, давали интервью, комментарии, выступали с заявлениями. Сам Костя Дьяконов был именинником, его снимали фотографы и телеоператоры, его слова шли через останкинскую программу на всю страну.
Винтовку с рюкзаком нашли быстро, и эксперт сразу определил:
- Маузер, тот же калибр. И оптический прицел при ней… Она это, Слава.
- Вижу, что она, - вздохнул Грязнов. - Почему же он от нее не отделался?
- А "Макаров"? - напомнил эксперт.
- "Макаров" другое дело, - сказал Грязнов. - А винтовка - это заказ, это Суд Народной Совести. По этим убийствам мы еще ни одного орудия преступления не нашли.
- Прокололся, - пожал плечами эксперт-криминалист.
- Это да, - согласился Грязнов. - Основательно прокололся.
Лара Колесникова тоже не теряла времени даром. Она успела побывать на месте преступления, распорядилась, чтобы все протоколы шли в федеральную прокуратуру, а не в городскую, а потом срочно поехала в гостиницу "Космос", где разыскала Люсю Бердянскую.
Красотка Марго "охотилась" в одном из ресторанов и на появление следователя федеральной прокуратуры отреагировала совсем не так, как должна реагировать сознательная гражданка. Она даже попыталась скрыться, но Лара сумела ее перехватить.
- Не надо нервничать, - сказала Лара, придерживая ее за руку. - Ты нужна для опознания. Срочно.
- Я никого не знаю в этом городе, - истошно вопила Люся. - Кого я могу опознать? Пусти, вешалка…
Ларисе пришлось ее слегка встряхнуть, и Люся поняла, что погорячилась.
- Еще раз дернешься, - сказала Лариса, - и ловить тебя будут за Уралом.
- Ладно, ладно, - миролюбиво произнесла Люся. - Я все поняла. Так вы его поймали, этого Бобика?
- Поймали.
- Но мы же договорились, что я в стороне, - напомнила Люся с укором. - А вдруг он выйдет? Потом бегай от него…
- Он убит, - отрезала Лариса холодно. Люся посмотрела на нее испуганно.
На месте происшествия меж тем активно допрашивали соседей. Жизнь людей, проживающих в этом доме, не отличалась сплоченностью, и убитого некоторые даже припомнить не могли. Зато уверенно утверждали, что в той квартире проживала когда-то девушка по имени Аня. Участковый подтвердил, что в квартире прописана некая Анна Назарова, впрочем, вместе со своим женихом Алексеем Дугановым. Каким образом там удалось прописаться жениху, никто сказать не мог.
- Подмазали кого надо, - предположил сосед по площадке.
Он больше других знал о пребывании Леши в квартире Ани, потому что однажды, сам будучи в подпитии, решил выступить против шумного поведения соседей. Ему за это побуждение досталось по физиономии, и потому теперь он был исполнен злорадства и веры в справедливость.
Грязнов не покидал квартиры Леши, чувствуя во всем этом деле какую-то натяжку и пытаясь в этом чувстве разобраться. Время от времени оперативники звали его послушать отдельные показания свидетелей, но общей картины это пока не проясняло. Убитого часто видели в компании молодых людей, отпивающихся около продуктового магазина и в близлежащей пивной. Однажды он выходил из иностранной машины, за рулем которой была шикарная женщина. Пару раз видели, как друзья тащили его домой пьяным. Что-то это никак не вписывалось в психологический портрет киллера Бэби.
А вокруг продолжали кипеть страсти, приходили и уходили ответственные чины, щелкали вспышки фоторепортеров, скороговоркой произносили тексты телевизионные ведущие. Дроздов оставил на время дело о похищении любовницы известного биржевого магната и приехал сам удостовериться в случившемся, но он тоже в отличие от Дьяконова удовлетворения не испытывал.
И уже поздно ночью, когда все работы на месте происшествия были закончены, дверь опечатана и служебные машины разъезжались от подъезда, появилась Лариса Колесникова и поймала Грязнова за рукав.
- Слава!.. Ой, простите, господин майор…
- Ничего, - хмыкнул тот. - Слава мне больше нравится. Что, Турецкий уже в курсе?
- Я не о том, - сказала Лариса. - Я возила в морг Люсю Берлинскую. Помните, свидетельницу по делу Маркаряна. Она видела Бэби в лицо!
- И что? - насторожился Грязнов.
Лариса судорожно вздохнула и почему-то улыбнулась.
- Это не он.
- Та-ак!.. - протянул Грязнов и почувствовал, что сам начинает улыбаться.
29
Теплой краснодарской ночью закончился, как я его потом назвал, голубой период нашего следствия и начался период розовый. Я себе спокойно спал, не подозревая ни о чем плохом, происходящем в это время в Москве, как вдруг меня поднял телефонный звонок. Несмотря на обширную практику, я все еще не привык к ночным звонкам и потому реагировал не слишком приветливо.
- Что там еще?
- Простите, мне нужен Александр Борисович Турецкий.
- Вам повезло, - я широко зевнул. - Это я.
- Вы знаете Семенихина Сергея Андреевича?
Я почему-то решил, что это какой-то глупый розыгрыш и немедленно начал плести - какую-то чушь о том, что знаю Семенихина Сергея Андреевича как отпетого алкоголика, злостного неплательщика алиментов и носителя вируса СПИД. На том конце провода это, чувствовалось, произвело какое-то странное впечатление.
- Простите, это вам из больницы "Скорой помощи" звонят. Сергей Андреевич у нас с тяжелыми телесными повреждениями. Он просил сообщить вам об этом.
Некоторое время я приходил в себя. Нельзя сказать, что в этот момент я гордился своим чувством юмора.
- Давайте адрес, - сказал я. - Еду.
Я слишком смело пообещал прибыть туда немедленно, потому что пришлось долго ловить такси. Ночная жизнь города совершенно замерла, и случайная машина подошла к гостинице лишь через час. Мы проехали по указанному адресу, и я еще долго пробивался к Сереже в палату, потому что была ночь и его соседи благополучно спали. Дежурный врач сообщил мне, что повреждения незначительные, сломан палец на ноге и есть подозрения на сотрясение мозга.
- Говорить он способен? - спросил я.
- Да, вероятно, если не спит. Он очень вас ждал и долго не мог заснуть. Но сейчас, может, уже и спит.
- Проверьте, - сказал я.
Он прошел в палату и вернулся, на мой взгляд, слишком быстро.
- Спит, - сказал он. - Вам придется подождать. Вслед за ним из палаты донесся чей-то голос, и врач смущенно покраснел.
- Кажется, проснулся…
Сережа лежал на койке с перевязанной головой и с синяками под глазами.
- Александр Борисович, - сипел он, - мне надо вам сказать…
- Спокойно, - приказал я. - Ты разбудишь людей. Доктор, эта кровать на колесиках?
- Не хотите ли вы выкатить его в коридор? - возмутился дежурный врач.
- Именно это я и хочу сделать, - сказал я. - Помогайте!
Его возмущение вырвалось наружу каким-то бульканьем, но я уже двигал кровать, и ему оставалось только помогать. Мы выкатили Сережу в коридор, и я сел на стул рядом с ним.
- Теперь излагай, - сказал я. - Кто это был?
- Они остались на положении платных агентов… - стал рассказывать Сережа. - Я нашел их в списке действующих агентов под новыми кличками.
- Кого? - спросил я.
- Тех, кого уволили… После суда их взяли на работу снова, понимаете?
- Понимаю, - согласился я. - Но суд их оправдал, Сережа. Они даже могли подать встречный иск и возместить потери. Тут нет криминала.
- Они виновны в более серьезном преступлении, - отвечал Сережа упрямо. - Иначе зачем они на меня напали?
- Так это они на тебя напали? - спросил я с изумлением.
- Да. Я слышал кличку Птенчик.
- А как они могли так быстро все узнать? Я имею в виду твою причастность к следствию.
- Утечка, - сказал Сережа.
- Что они от тебя хотели?
- Просто пьяная истерика. Они обвиняли меня в том, что такие, как я, сломали им жизнь. Этот самый Птенчик был готов меня убить, но друзья его увели.
- Хорошенькое дело, - сказал я.
- Александр Борисович, - прошептал Сережа устало, - если их сейчас прижать, можно узнать про капитана Ратникова.
- В самом деле?
- Я не хочу вас учить, - Сережа страдальчески поморщился. - Просто сделайте это, пожалуйста. Прижмите их.