Да и сам он поразительно напоминал доброго плюшевого медвежонка из детства - такой же неповоротливый, мягкий и беззащитный, с огромными черными глазами-пуговицами и смешным носом, по которому сразу же хотелось приятельски щелкнуть. Стоит также заметить, что, когда Аркадий Юрьевич улыбался, на щеках его появлялись очаровательные ямочки.
То, что было надето на виноградовском собеседнике - от туфель из крокодиловой кожи до рубашки с расстегнутым воротом, - стоило неимоверных денег и именно поэтому вовсе не привлекало внимания.
- Вы хотели побеседовать именно со мной?
- Да, если не возражаете.
- Отчего же… С удовольствием! Оба? - Владимир Александрович бесцеремонно кивнул на потупившегося в сторонке мордоворота.
- Нет, что вы! Это просто сопровождающий.
- И на улице тоже?
- Да. - Аркадий Юрьевич виновато развел руками. - Что же поделаешь, время такое! Знаете, как в анекдоте? Идет "новый русский", а сзади парочка - вроде этого. Его спрашивают: кто такие? Он в ответ: дескать, это "Дирол с ксилитом" и "Орбит без сахара", они оберегают мои зубы с утра до вечера!
Виноградов и Катя вежливо засмеялись, даже телохранитель господина Холодовского вслед за хозяином продемонстрировал свой бульдожий оскал.
- Ступай, голубчик. Подыши пока воздухом, ладно? - спохватившись, отправил его на улицу Аркадий Юрьевич.
- Но, это самое…
- Пошел вон, я сказал.
Посетитель еще не закончил фразу, а дверь консультации за охранником уже захлопнулась.
- Прошу… Кофе, чай?
- Да, собственно, все равно, - обернулся Аркадий Юрьевич к Виноградову.
- Катенька, два кофе сделаешь?
- Конечно, с удовольствием!
Владимир Александрович и господин Холодовский прошли в комнату для посетителей.
- Присаживайтесь.
По молчаливому уговору они не стали занимать ни одну из так называемых "исповедален" - крохотных клетушек, в которых клиенты могли, не опасаясь чужих ушей и глаз, побеседовать с адвокатом на разные деликатные темы. Расположились прямо у окна, в мягких креслах напротив друг друга.
- Чем могу быть полезен?
- Владимир Александрович, видите ли, какое дело… Я приехал по просьбе Олега.
- Какого Олега? - Очень часто те, кто имел когда-то дело с Виноградовым, рекомендовали его впоследствии своим знакомым. Собственно, так и формировалась клиентура.
- Олега Ратникова, журналиста, - уточнил собеседник.
- Любопытно… А что случилось?
- Речь идет о вчерашнем дорожно-транспортном происшествии. Олег попросил меня помочь.
- Каким же образом?
- Ну, во-первых, я должен внести от его имени деньги в кассу вашей юридической консультации. Как я понимаю, за ведение дела?
- Да, но… Пожалуй, в этом нет необходимости.
Аркадий Юрьевич кивнул:
- Знаю! Олег сказал… Но вам ведь тоже незачем раскошеливаться, если появился я, верно?
Виноградов пожал плечами, а собеседник продолжил:
- Кроме того, я готов взять на себя все другие расходы по этому делу… Понимаете? В том числе и ваш гонорар.
- Очень мило.
Господин Холодовский сделал вид, что не заметил иронии:
- Разумеется, я не говорю о тех копейках, которые проходят через кассу. Потому что… Извините!
Помещение заполнилось мелодичной трелью радиотелефона. Аркадий Юрьевич вытащил из внутреннего кармана пиджака миниатюрную "нокию" и со смущенной улыбкой покосился на Виноградова:
- Ради Бога, прошу прощения!
- Мне что - выйти?
- Зачем вы так, Владимир Александрович… Алле! Кто это? Кто говорит? Понял… Перезвони попозже, я занят.
Холодовский придавил пальцем светящуюся кнопку и спрятал радиотелефон.
- Жена! Никуда не деться, я с этой трубкой - как пес на привязи. И все равно обиды, слезы…
- Сочувствую.
Некоторое время мужчины молча изучали один другого.
- Скажите, Аркадий Юрьевич, как вы считаете…
- Безусловно! Хотите воспользоваться моим?
- Нет, спасибо. - Владимир Александрович придвинул поближе стоящий на столике рядом с пепельницей телефонный аппарат производства давным-давно уже не существующей ГДР.
Стараясь не ошибиться, набрал номер Ратникова:
- Олег? Привет, это Виноградов.
- Здорово, Саныч! - Голос у журналиста был не то чтобы обрадованный, но и не такой, как вчера.
- Как здоровье?
- Ничего… Ночью тошнило, но сейчас уже получше.
- Сотрясение мозга, - авторитетно подтвердил диагноз врачей Владимир Александрович.
- Ладно! Ерунда. Оклемаемся, это не самое страшное… Ты откуда звонишь?
- Из конторы.
- Слушай, там к тебе должен человек один подъехать… Аркадий Юрьевич зовут.
- Кто такой?
- От меня. Он сам все объяснит.
- Олег, тебе вот только чужих проблем не хватает! - изобразил недовольство Виноградов.
- Саныч, все наоборот! Но это не по телефону… Не по телефону, понял?
- Пока не очень, но - ладно! Когда его ждать?
- Ну, не знаю… Он сегодня с утра у меня был, мы стали домой звонить, чтобы договориться о встрече, но Татьяна сказала, что ты уже ушел в консультацию. Сейчас сколько времени?
- Половина одиннадцатого.
- Вообще-то должен уже быть у тебя. Наверное, скоро подъедет!
- Серьезный хоть человек-то? - Виноградов поднял глаза на сидящего напротив Аркадия Юрьевича.
Журналист помолчал, подбирая ответ поточнее. Потом ограничился коротким:
- Очень… Очень! Ты поосторожнее с ним, Саныч.
- Постараюсь, - хмыкнул адвокат. - Благодарю за предупреждение… Ну, выздоравливай! Созвонимся.
- Буду ждать. - Невидимый собеседник готов был уже положить на рычаг трубку, но спохватился:
- Постой! Никаких новостей? Ну, насчет пострадавших?
- Пока ничего. Но ты голову себе не забивай, все на контроле. Так что спи! До вечера.
- Попробую. Спасибо, Саныч…
Господин Холодовский лукаво прищурился и стал еще больше похож на мягкую игрушку из детского сада.
- Итак?
- Прошу прощения, но… - Владимир Александрович отодвинул телефонный аппарат.
- Сами понимаете, необходимая предосторожность. Надеюсь, не в обиде?
- Что вы! Наоборот. С таким партнером приятно иметь дело. Рад, что бедняга Олег не ошибся в своих рекомендациях.
- Он их сегодня утром давал?
- Сегодня тоже… Впрочем, Владимир Александрович, я и до этого слышал о вас достаточно лестные отзывы. Причем не только от господина Ратникова.
Адвокат предпочел уточнить:
- У нас есть и другие общие знакомые?
- О, как говорится, Питер - город маленький, каждый человек на виду! Согласны?
- Пожалуй, - кивнул Владимир Александрович.
- Простите, можно?
- Да-да, разумеется! - Последняя реплика Виноградова относилась не к обсуждаемой теме, а была лишь реакцией на появление в дверях очаровательной Кати с подносом. - Поставьте сюда, хорошо?
- Хорошо, Владимир Александрович…
Секретарь улыбнулась, качнула бедрами и предоставила мужчинам самим себя обслуживать.
Вскоре они уже без особого аппетита прихлебывали растворимый кофе.
- Какая все-таки гадость, - первым отставил свою чашку Виноградов.
- Да, не сравнить с натуральным, обжаренным…
- Слушаю вас, Аркадий Юрьевич. Внимательно слушаю!
- Вы - меня? - удивленно приподнял брови господин Холодовский. - Может быть, сначала наоборот?
- Да вряд ли это будет правильно. Согласитесь?
- Хм… - Собеседник подумал и вынужден был согласиться. - Пожалуй, деваться некуда! Видимо, мне придется первому. Только не надо ничего записывать, ладно?
Владимир Александрович без возражений вложил авторучку в блокнот:
- Договорились.
- Начнем с того, что я по национальности - тат.
- Горный еврей? - блеснул эрудицией адвокат.
- Браво! - похлопал ладошками Аркадий Юрьевич. - Только не горный, а горский. Горные бывают козлы… Впрочем, все равно удивительно, что вы в курсе. Хорошо, если хотя бы один из ста моих знакомых русских вообще когда-нибудь слышал такое слово.
- Мне приходилось бывать на Кавказе, - улыбнулся польщенный Виноградов. - В разное время и по разным поводам.
- Дагестан?
- Не только. Хотя с татами и кумыками, например, я в первый раз встретился именно в Дербенте. Очень приличные люди!
- Спасибо… Да, в тех краях очень много наших. Но я лично, откровенно говоря, никогда там не был.
- Вот как? - Владимир Александрович подал реплику только для того, чтобы что-то спросить.
- К сожалению! Все недосуг, - смущенно потупил глаза собеседник. - Папа уехал из Махачкалы еще в пятидесятых, поступать в институт, да так и остался здесь. Я вообще родился и вырос на Васильевском… Вы когда-нибудь слышали о "деле Мусаханова"?
- Ну, если речь идет о том деле, которое…
- Да! Нелегальная сеть производства и сбыта.
- Разумеется, слышал.
Во второй половине семидесятых органы БХСС начали все чаще вылавливать в торговой сети необъятного тогда еще Советского Союза левые партии дефицитных кроссовок и модельной обуви.
Озадаченные эксперты доложили, что товар является всего лишь отечественной подделкой "под импорт". Но подделкой такого уровня, что по ряду качественных показателей она даже превосходила продукцию всемирно известных фирм-производителей!
Впрочем, ребят в милицейских погонах потребительские свойства невесть откуда возникшей обуви не интересовали. При помощи КГБ они меньше чем через год выявили и разоблачили группу "цеховиков", организовавших в одной из южных союзных республик целые производства и товарно-транспортные линии по доставке сырья и сбыту готовой продукции во все регионы страны.
Во главе теневой структуры стоял некто Юрий Мусаханов. Когда в Кремле узнали, какие колоссальные суммы без следа уплывали из-под носа рабоче-крестьянского государства, его быстренько расстреляли.
Чтобы другим неповадно было…
О "деле Мусаханова" много писали в газетах. Сначала - как о блестящей победе наших криминалистов в борьбе с чуждыми советскому человеку нетрудовыми доходами. Появилась даже пара повестей в духе Сергея Высоцкого и полнометражный фильм из серии "Следствие ведут знатоки".
Потом, правда, все повторилось с точностью до наоборот. Спустя десять лет глашатаи перестройки и новых экономических отношений на страницах тех же изданий представили Мусаханова жертвой тоталитаризма, пионером кооперации в СССР и беззаветным гением частного предпринимательства. Кто-то из литераторов быстренько написал соответствующий эпохе кровавый детектив, телевидение тоже решило, что уже можно, и выпустило на экран полуторачасовую художественно-публицистическую передачу "Секретные архивы".
- Разумеется, я слышал про "дело Мусаханова"… - повторил Владимир Александрович.
Господин Холодовский вздохнул:
- Это был мой папа. После школы пришлось взять девичью фамилию матери, - надеюсь, понимаете почему?
- Понимаю.
- Но все равно те, кому положено, знали.
- Вашу семью преследовали?
- Я имею в виду не только органы! У отца осталось много друзей и должников… В общем, грех жаловаться - без куска хлеба не сидели.
Аркадий Юрьевич сдвинул брови, но почти сразу же лицо его вновь обрело выражение неизменного добродушия:
- Закончил институт торговли, потом заочно - экономический факультет ЛГУ… Женился!
Пока Виноградов не понимал, зачем ему надо выслушивать биографию собеседника. Но очевидно, у господина Холодовского на этот счет имелись свои резоны.
- Вы ведь, кажется, знакомы с Султаном?
- Заочно, - насторожился Владимир Александрович.
- Да? А я думал, что вы встречались… Наверное, ошибся, простите, пожалуйста.
- Ничего страшного. - Адвокат взял чашку и принялся перемешивать несуществующий сахар с остатками кофе.
Собственно, это была неправда.
Во-первых, по существу: когда Виноградов еще носил погоны капитана милиции, судьба действительно сводила его со знаменитым вором в законе по кличке Султан. Теперь уже и не определишь, кто перед кем остался в долгу после той истории… Да и форму ответа Владимир Александрович выбрал не лучшую: страх - это именно то чувство, которое внушал окружающим молчаливый старик южанин со шрамом на подбородке.
Султан был родом из Кутаиси, больше половины жизни провел на зоне и "короновался" еще по строгим правилам советского воровского мира. Поговаривали, что последние годы он живет в Москве и является у обосновавшихся там криминальных "кавказцев" кем-то вроде министра иностранных дел - утрясает возникающие то и дело недоразумения с российскими преступными группировками, а также на самом высоком уровне принимает "коллег" из дальнего зарубежья: наркодельцов, торговцев оружием и крадеными автомобилями, международных экспертов по отмыву нелегальных капиталов и… журналистов.
- Узнаете? - Аркадий Юрьевич достал шикарное портмоне крокодиловой кожи, раскрыл его и продемонстрировал Виноградову пластиковый кармашек для фотографий.
На верхнем снимке были изображены двое мужчин и очень красивая смуглая девушка в белом платье. Господин Холодовский расположился по левую руку от нее, а справа улыбался в объектив человек, которого собеседники перед этим называли Султаном.
Море, пальмы, теплоход…
- Это, наверное, вы?
- Да, а это - моя супруга. И ее отец.
- Ого! - поднял брови Владимир Александрович.
- Значит, все-таки узнали?
Виноградов опять не сразу сообразил, что ответить:
- Поздравляю. Это, наверное, выгодный брак…
- Взаимовыгодный брак! - с достоинством подчеркнул господин Холодовский. - Меня ведь тоже не в капусте нашли.
- Разумеется! Извините.
Строго говоря, по воровским понятиям Султану иметь семью не полагалось. И уж тем более никто из его детей не имел права претендовать на высокое место в криминальной иерархии только по праву рождения. Однако на практике прижитые с постоянными "подругами" сыновья и дочери авторитетов преступного мира значительно легче добивались того, что простым смертным стоило пота и крови.
Впрочем, так же как и в остальных, легальных сферах человеческой деятельности - в науке, политике, бизнесе, воинской службе… Ведь давно известно: сын генерала никогда не станет маршалом, потому что и у маршала есть дети.
Итак, перед Виноградовым сидел потомственный "теневик" из кавказских евреев, породнившийся со столичной воровской элитой.
Видимо, это именно их теперь называют "новыми русскими"?
Владимир Александрович изобразил растерянность:
- Не знал, что у Олега такие друзья.
- Ну, друзья - это, пожалуй, громко сказано. Просто в какой-то момент мы оказались нужны друг другу.
По мере того как необходимость в притворстве исчезала, Аркадий Юрьевич все меньше старался изображать игрушечного медвежонка. Глаза стали как будто меньше и холоднее, от носа к губам протянулись глубокие складки, а брови слились в одну ровную черную линию.
Внешность вообще почти всегда обманчива… Но интересно все-таки, сколько же разного коммерческого и чиновного люда жестоко поплатилось за ошибку, недооценив господина Холодовского или позволив себе с ним лишнее?
Аркадий Юрьевич уловил изменившееся настроение собеседника:
- Вы понимаете, о чем идет речь?
- Пока только в общих чертах, - покачал головой адвокат. И деликатно напомнил собеседнику о том, что пора бы перейти к цели визита:
- Чем могу помочь?
- Видите ли, Владимир Александрович… Положение обязывает. Зачастую судьба человека предопределена целым рядом объективных факторов, не зависящих от нашей воли. И тогда приходится заниматься не тем, к чему лежит душа, а совсем другим, неприятным и трудным делом. Согласны?
- Пожалуй, - кивнул адвокат и неожиданно даже для самого себя добавил:
- Я лично в далеком детстве мечтал уехать в Латинскую Америку - стать профессиональным революционером, как Че Гевара.
- Вот видите! - почему-то обрадовался посетитель. - А мне очень хотелось выучиться на пианиста и играть в ресторане. Джаз… Понимаете?
- Понимаю.
Аркадий Юрьевич очень долго и внимательно изучал сидящего перед ним человека. Потом спохватился:
- Так вот! С некоторых пор я по поручению тестя и его… авторитетных коллег проверяю, как обстоят дела в воровском "общаке". Работа такая, ясно?
- Простите, мне обязательно это знать? - уточнил Виноградов. Он считал, что без нужды носить в себе чужие секреты вредно для здоровья.
- Я рассказываю только то, что считаю нужным, - оборвал адвоката господин Холодовский. - Всем известно, как бандиты и блатной мир испокон веку "засылают наверх долю малую" - кто сколько может… Но вы ведь догадываетесь, что пресловутый "общак" вовсе не сундук с монетами и даже не пачки долларов, сложенные в какой-нибудь банковский сейф?
- Догадываюсь.
- Это давно уже целая сеть финансовых и торговых учреждений, коммерческих структур, заводов и фабрик, созданная для сохранения и приумножения доверенных авторитетам и законникам капиталов. Но в каждом деле необходим хозяйский пригляд, верно? Надо постоянно отслеживать правильность и эффективность вложения средств, компетентность и добросовестность исполнителей… Да и просто непорядочные люди тоже встречаются!
- Неужели и у вас "крысятничают"? - огорчился адвокат. - Надо же! А ведь у "блатных" и "братвы" воровать, говорят, поопаснее, чем у государства.
- Правильно говорят, - оскалился Аркадий Юрьевич. Сделал паузу и продолжил:
- Словом, я возглавляю нечто вроде теневого контрольно-ревизионного управления… И одновременно - налоговой службы! - Посетителю так понравилось собственное сравнение, что он громко и заразительно рассмеялся.
- Трудно, наверное, приходится? - посочувствовал Виноградов.
- Если вы имеете в виду моральный аспект, то в конечном счете прибыль направляется на благие нужды еду и лекарства для заключенных, на социальную адаптацию отбывших наказание, на материальную помощь их семьям… Сами знаете, что творится сейчас на зонах. Да и на воле! А мы даем рабочие места сотням тысяч граждан, выплачиваем налоги, занимаемся благотворительностью. Это плохо?
- Нет, я имел в виду чисто техническую сторону дела, - ушел от ответа Владимир Александрович. - Наверное, непросто заставить отчитываться дельцов теневой экономики?
- Ну я же действую не от своего имени… - скромно потупился Аркадий Юрьевич.
И на мгновение надел на себя привычную маску безобидного плюшевого медвежонка:
- Поверьте, мне даны соответствующие полномочия.
- Верю! - Виноградов опять посочувствовал тем, кто волею судьбы оказался у собеседника на дороге.
Фактически господин Холодовский занимал в структуре российского криминала хлопотное и незавидное место министра экономики.