- В нашем городе идут серийные кражи. На одной из них преступник, не желая оставлять на месте происшествия своего напарника, который прыгнул со второго этажа и сломал ногу, убил его. А еще раньше они пытались совершить кражу из кассы одного завода. Кража, правда, не состоялась. Воры вынуждены были бежать и оставили вот этот чемодан, - Ветров положил на стол "дипломат". - В нем преступники переносила целый набор инструментов, подготовленных для вскрытия сейфов, - нож, перчатки и фонарик. Наши эксперты склонились к выводу, что этот чемодан изготовлен по специальному заказу. Уверяют, что мастера находятся в вашем городе. Так что, уважаемые соседи, помогите.
Лисаускас и его заместитель осмотрели чемодан и молча переглянулись. Лисаускас неожиданно пошутил:
- Видишь, какие у нас виртуозы есть. Даже ваше ворьё оценило.
- Погоди, погоди! Может, не только виртуозы ваши, но и ворьё тоже, - отпарировал Ветров.
После этого они составили план действий. Было решено, что местные оперативные работники возьмут на себя розыски специалиста по изготовлению чемоданов, а Ветров, после того как выяснится местонахождение Крокета, встретится с ним.
Лисаускас остался верен себе. Как всегда, он действовал быстро и решительно. Только Ветров закончил инструктаж сотрудников, которым была поручена проверка мастеров по изготовлению чемоданов, как Лисаускас дал ему сведения, где находится Крокет. Время было уже за полдень, и Игорь Николаевич решил, что поедет к нему на следующий день утром…
Встреча с Крокетом
В кабинет, отведенный майору для беседы с Крокетом, конвоир ввел невысокого стриженого человека. Игорь Николаевич обратил внимание на его худощавое в угрях лицо, настороженный, злой и в то же время испуганный взгляд. Он тихим голосом поздоровался и остановился у дверей.
- Здравствуйте, Крокет. Присаживайтесь…
Крокет прошел в глубь кабинета и осторожно присел на привинченный к полу табурет. Конвоир повернулся и вышел. Ветров и Крокет остались наедине. Наступила тишина. Каждый думал о своем.
- За что вас осудили? - спросил майор.
- За карманную кражу.
- Сколько раз вы были ранее судимы?
Ветров заметил, что этот вопрос смутил Крокета, и тот, немного помедлив, как-то неуверенно ответил:
- Дважды.
- А не трижды? Вы знакомились с обвинительным заключением? Там указано, что трижды.
- А какое это имеет значение? Дважды или трижды - один черт!
- Кто у вас из родственников есть?
- Никого у меня нет.
- Как так нет? Насколько мне известно, есть отец. Разве вы не писали ему письма?
- Нет у меня отца, - глухо ответил Крокет и, помолчав, добавил: - Никого у меня нет.
"Что за чертовщина?! - думал Ветров. - Или он не желает говорить об отце, или ожесточился и не хочет никого признавать. А может, с психикой не ладится?"
- Где вы отбывали последний срок наказания?
Крокет молчал.
- Почему вы молчите, Георгий?
Крокет опять как-то по-особому взглянул на Ветрова и спросил:
- Гражданин начальник, вы специально из-за меня приехали сюда?
Ветров сначала хотел сказать, что приехал в Вильнюс по другому делу, но что-то подсказывало ему воздержаться от этого ответа, и майор подтвердил:
- Да, да. Именно из-за вас. Мне кажется, что вы должны мне что-то сообщить. Вы же понимаете - ехать сюда без серьезного дела нет никакого смысла.
- Да, это так, - чуть слышно проговорил Крокет и неожиданно выпалил: - Наверное, Крокета взяли?
Ветрову потребовалось мобилизовать всю свою выдержку, чтобы не вскочить со стула от этих слов. Спокойным голосом он предложил:
- Ну, так как? Поговорим?
- Чего уж там ломаться - поговорим! Я же не убил, не украл его документы. Он сам ксивы свои дал. Говорил: "Если погоришь, садись по моим документам". Что мне - жалко, что ли?
- Как же на следствии не уличили вас?
- Повезло! Следователь однажды сравнивал фотографию в паспорте и сказал, что я не похож. Но убедил его. А там и взаправду фото, где Крокет лысый. У меня уже шевелюра приличная была. Не то, что сейчас, - и он погладил себя по голове. - Молодой работник… неопытный. Вот и удалось надуть…
Ветров оказался в трудном положении. Он видел: сидящий напротив человек считает, что майору все известно. Выяснять сейчас его подлинную фамилию неуместно. Ветрову ничего иного не оставалось, как вести осторожный, разведывательный опрос.
- А где ваши настоящие документы?
- Здесь же, в Вильнюсе. У одного знакомого.
- У какого знакомого? - задал вопрос Ветров и, не дожидаясь ответа, предложил: - Давайте сделаем проще. Я скажу, чтобы вам дали бумагу, ручку, а вы сами все и опишите. Договорились?
- Давайте, - махнул "Крокет" рукой. - Все равно уже все ясно…
Прошел день. Местные работники уголовного розыска потрудились предостаточно. Они обошли все мастерские, установили и опросили всех лиц, которые могли изготовить этот чемодан.
Как только Ветров вошел в кабинет Лисаускаса, тот с огорчением проговорил:
- Знаешь, места себе не нахожу после твоего вчерашнего звонка. Надо же такой ляпсус допустить! Но что поделаешь: следователь молодой. Документы усыпили его бдительность. Вот что значит нарушить предписания, которые положено выполнять при задержании преступника. Ох и влетело ему от начальника управления.
Лисаускас достал из стола исписанный лист бумаги:
- На. Его повинная.
- Настоящую фамилию установили?
- Чеховский Андрей Иванович. Ранее дважды судимый за карманные кражи.
- Не забудьте теперь проверить, действительно ли он Чеховский?
- Считай, что это сделано. Уже запросы направили куда следует и документы его изъяли. Видишь: он пишет, у кого их оставил. Получим ответы на наши запросы и сообщим нарсуду. Надо же соответствующие изменения вносить в документы.
Ветров, стоя у окна, внимательно прочитал показания Чеховского и задумался.
- Где же все-таки настоящий Крокет? - обратился он к Лисаускасу. - Не верил я его отцу. Не верил! Видно, что человек говорит одно, а думает совершенно о другом. Приеду - возьмемся за него. Вполне возможно, что сынок всю погоду и строит. Ну а как мастера? Ничего утешительного?
- Обработали вчера всех. Нашли четверых, которые в разное время изготавливали чемоданы типа этого. Пригласили сюда. Хотим предъявить на опознание чемодан.
- Хорошо. А когда они будут?
Лисаускас, не отвечая, поднял трубку прямого телефона и, спросив об этом у кого-то из своих сотрудников, коротко сказал:
- Все здесь. Ждут тебя.
- Что ж, тогда пошли.
Ветров в душе сомневался, что удастся найти мастера, и, пока шел вместе с Лисаускасом, думал о Крокете. Каково же было изумление майора, когда первый же человек, приглашенный на опознание, взял в руки чемодан, стоящий в одном ряду с четырьмя другими, и заявил:
- Вот этот я делал.
То был чемодан, который Ветров привез с собой.
- Не ошибаетесь? - спросил Игорь Николаевич.
- Нет, не ошибаюсь, - твердо сказал мастер и пояснил: - "Дипломатов" штук пять сделал, когда на них только мода пошла. Потом появились в магазинах, и заказывать никто не стал. Этот - с несколькими отделениями - я изготовил только один. Помню даже заказчика… молодой человек.
- Фамилию его не знаете? - спросил Лисаускас.
- Надо поднять журнал регистрации.
- Когда он заказывал этот чемодан? - задал вопрос Ветров.
- Да уж, считайте, где-то около двух лет прошло.
Ветров быстро оформил протокол опознания и коротко допросил мастера. Затем группа из четырех человек на машине Лисаускаса отправилась в мастерскую. По дороге Игорь Николаевич обменивался короткими фразами с молодым оперативником Манюлисом. Шофер лишь изредка вставлял одно-другое слово в общую беседу. Мастер, пожилой человек, видимо, давно уже отвык удивляться и задавать лишние вопросы. Всю дорогу он молчал и только по приезде в мастерскую предложил Ветрову и Манюлису подождать его в маленьком зальчике-комнатке, а сам исчез в боковой двери. Прошло пять, десять минут. Мастер не появлялся. Ветров спросил у Манюлиса:
- Давно работаете в розыске?
- Первый год.
- Нравится?
- Очень. У меня отец тоже работал в уголовном розыске. В прошлом году на пенсию ушел. Так что не подумайте, будто я только романтикой движимый пришел на эту работу.
- А я и не подумал, - улыбнулся Ветров. - Сейчас, брат, молодые люди получают столько информации, что у них есть полная возможность определить, сколько в той или иной профессии и романтики, и сложности. И коль скоро вы пошли на эту работу, значит, взвесили все "за" и "против". Тем более пример отца - налицо…
В этот момент появился мастер. Он нес в руках объемистый журнал.
- Нашел, - мастер открыл журнал. - Вот этот человек заказывал чемодан.
Ветров взял в руки журнал и вполголоса прочитал:
- Шубак Антон Алексеевич. - И про себя подумал: "Наконец то, что надо".
Майор записал все имеющиеся в журнале данные об этом заказчике и, тепло поблагодарив мастера, пожал ему руку. Манюлису кивнул:
- Ну что? В путь?
Опять к Горелову
Севидов советовался с Матвеевым:
- Понимаете, Анатолий Семенович, я думаю, что Ветров сейчас наступил им на хвост. И мы можем пойти на некоторый риск.
- Что вы имеете в виду?
- Горелов приходил на завод к Николаеву. Тогда его задержал начальник цеха и передал охране. Я хочу поручить Скалову снова пойти на контакт с Гореловым и попытаться выяснить, что у него общего с Николаевым.
- Вы уверены, что Горелов ничего не знает о той роли, какую сыграл Скалов при задержании квартирных воров?
- Уверен. Горелов в тот вечер остался ждать Краба и, конечно, не знает обстоятельств их задержания. Сейчас все они арестованы. А пока идет следствие, переписка запрещена. Для Скалова подготовлена соответствующая легенда.
- Возможно, возможно, - задумался Матвеев. - Возможно, в этом есть определенный смысл. Как Скалов? Согласен?
- Я с ним говорил. Ждет команды.
- Пригласите его ко мне.
Севидов поднял телефонную трубку, набрал номер Скалова. Через минуту-другую лейтенант был уже в кабинете.
Матвеев хорошо понимал, на какой риск идет Скалов. Узнай что-либо Горелов - и жди чего угодно. Поэтому к инструктажу этого молодого сотрудника заместитель начальника управления отнесся со всей строгостью. Он долго и тщательно готовил Скалова, проигрывая всевозможные ситуации, которые могут возникнуть, при встрече с Гореловым.
Скалов, не теряя времени, направился на новое задание. Он забежал домой, накинул на себя одежду, в которой был, когда уходил от Горелова.
Вскоре он входил в квартиру Горелова. Тот был дома. Увидев Скалова, обрадовался:
- Привет! Где пропадал? Я уж решил, что с тобой что-нибудь приключилось.
- А ты угадал. Когда вышел с теми орлами, то не успели мы поравняться с кинотеатром, как нас каждого под ручку и - в машину. Я пытался протестовать. Так где там! С конторой - это бесполезно. Привезли в милицию и - на допрос. Только там я понял, что они караулили и этих хлопцев, и меня. Все заставляли сознаться в квартирных кражах. Но ты же сам знаешь, мне нетрудно было доказать, что непричастен. Все равно пришлось в КПЗ поскучать, пока они запросы делали и ответы получали.
- Спрашивали, где остановился?
- Да. И сколько еще раз! Сказал, что ночевал на вокзале.
- А про твои вещи?
- Конечно. Объяснил, что чемодан в дороге украли. А как ты? К тебе не заявлялись?
- Нет. Кроме участкового пока никто не приходил.
- Участковый про меня ничего не говорил? - подозрительно глядя на Горелова, спросил Скалов.
- Нет, что ты. Он даже и не догадывается о тебе.
- Это хорошо. Ну, давай по маленькой. Бутылку прихватил.
Горелов обрадовался:
- Давай! А то пришел с работы и думал, что придется "Чары Нила" пить. А водочка - это ничего! - приговаривал Горелов, расставляя стаканы.
Скалов подождал, пока хмель ударит в голову Горелова, и заговорил:
- Ты знаешь, со мной в КПЗ сидел один мужик… свой человек. Его за хаты взяли. Дал мне пару хороших наколок. Ему уже не воспользоваться ими. Вот и сделал мне подарок. Есть шикарная квартира. Хозяева выехали за границу.
- А вторая наколка?
- Сейф в конторе колхоза. Нужны только ключи, отмычки. Не знаешь, где достать? Может, мастер есть толковый? Или давай Краба в дело возьмем.
- Краба? Ни за что! - запротестовал Горелов. - Он специально от нас отделался, чтобы в долю не брать. А ты его - на наше дело! Без него обойдемся. Мастер есть. Правда, он и Краба хорошо знает. Но ничего. Предложим пойти с нами. Он - с удовольствием. Я его хорошо знаю. Любит башни… Даже жену на них променял.
- Как променял? - с замиранием сердца спросил Скалов.
- Да так. Когда она потребовала, чтобы по ночам не пропадал, так он ей сразу по боку - и баста. Разошлись как в море корабли.
- А как он - железный человек?
- О чем ты говоришь? Славка! Да ему пасть порви - не заложит. Свой в доску. Берем его.
- Где он живет?
- Здесь - в городе. Я знаю, где он работает. Помнишь, когда слепки делали для Краба?
- Конечно, помню.
- Так вот, я уверен, что ключи ему делал только Лёнька. Больше Краб никому не доверяет.
- Я смотрю - и тебе не доверяет, - с деланным опьянением хмыкнул Скалов. - Ты даже фамилии его не знаешь.
- Я не знаю?! - возмутился Горелов и тут же сник. - А ведь правда - не знаю. Не называл, гад, своей фамилии. Хитер, падла. Ну и хрен с ним. Мы с тобой без него обойдемся.
- Ладно… черт с ним - с Крабом! - прервал Скалов совсем окосевшего Горелова. - Давай ложиться спать. Завтра сходим к твоему.
Снова оборотень
Резко зазвонил телефон. Владимир Григорьевич поднял трубку:
- Тростник слушает!
- Владимир Григорьевич, - услышал он голос Севидова, - я тороплюсь на совещание в министерство, а ты побеседуй с инспектором ГАИ, который сейчас зайдет к тебе. Когда приеду, поговорим.
Через несколько минут в кабинет вошел сотрудник госавтоинспекции и четко представился:
- Инспектор ГАИ младший лейтенант Ефремов!
- Здравствуйте, товарищ Ефремов! Присаживайтесь.
Младший лейтенант сел и начал рассказывать:
- Ночью, вместе с сержантом Ивановым, я нес службу в районе улицы Октябрьской. В ноль часов сорок минут Иванов пошел в общежитие, чтобы позвонить дежурному, а я остался. Смотрю - по улице с явным превышением скорости мчится легковая машина. Подал сигнал остановиться. Машина остановилась. Это были "Жигули". За рулем сидел мужчина. Вид его был какой-то отталкивающий: лохматая голова, грязная, нерасчесанная бородища, большие усы. Рядом с ним сидел молодой мужчина, одетый в светлую куртку. Я попросил документы. Водитель предъявил удостоверение на право управления автомобилем. Подсвечиваю удостоверение карманным фонариком. Читаю - Фролов. Подлинность этого документа вызвала у меня некоторое сомнение. Прошу предъявить технический паспорт. Смотрю - подпись начальника ГАИ уж больно заковыристая. Во всяком случае, товарищ Хролович так не расписывается. Требую паспорт водителя. Он нервно отвечает, что при себе нет, дома, мол, оставил. Я, конечно, держу в руках его документы, подхожу к заднему номерному знаку, чтобы сверить с номерами, указанными в техническом паспорте. В это время машина неожиданно сорвалась с места и понеслась в сторону железнодорожного переезда. Я остановил проезжавший мимо автомобиль и начал преследовать "Жигули". Они проскочили через железнодорожный переезд и повернули налево. Замечаю - мчатся по улице, которая на ремонте и упирается в тупик, говорю водителю, чтобы старался держаться ближе к "Жигулям". Однако парень оказался не из опытных, да и машина "Волга" старая, мотор еле тянет. Правда, в одном месте мы могли нагнать беглецов. "Жигуль" на полном ходу влетел в небольшую ямку и остановился. Но когда мы приблизились метров на пятнадцать, успел тронуться, и расстояние между нами стало снова увеличиваться. Вскоре они уперлись в тупик. Ну, думаю, сейчас возьмем. Смотрю, "Жигуль" начинает разворачиваться, а из него выскочил тот, что в светлой куртке, и бросился во двор. Я кричу своему водителю, чтобы машину на пути "Жигуля" поставил, а он растерялся и, наоборот, вправо принял. "Жигуль" мимо нас и проскочил. А у нашей "Волги" к тому же и двигатель заглох. Вижу, что "Жигули" нам уже не догнать, и я принял решение бежать за тем, который бросился во двор. Побежал, а там темнота - хоть глаз выколи. Включил фонарик, давай осматриваться. Двор высоким забором обнесен. За забором - механический завод. Стою, оглядываюсь и соображаю, куда мог беглец деться. Вдруг слышу - что-то треснуло вверху. Посветил на дерево, а там человек сидит. Приказываю: "А ну - слазь!" Он молчит и делает вид, что команда его не касается. В этот момент во двор водитель "Волги" забежал. Вместе и стащили нашего "верхолаза", в отдел милиции доставили. Когда начали разбираться с документами, которые я изъял у владельца "Жигулей", оказалось, что машина с этими номерами разыскивается уголовным розыском. Вот меня утром и направили в управление.
- Какие номера стояли на машине? Не заметили? - спросил Тростник.
- Почему не заметил? Заметил. Ведь сзади номер был освещен. Вот, - он протянул рапорт, - здесь все написано.
Тростник положил перед собой исписанный лист бумаги и продолжал беседу:
- Задержанный кем назвался?
- Молчал. Был изрядно пьян. В отделе оставили.
Майор поблагодарил инспектора и сразу же начал собираться в райотдел, где находился задержанный. На ходу он дал кое-какие указания Майскому.
Сообщение младшего лейтенанта не могло не взволновать Тростника. Судя по всему, за рулем "Жигулей" сидел Краб. Это еще раз подтверждает, что он знаком с владельцем "Жигулей", на которых стоят похищенные номера. "Но кого же удалось задержать?" - этот вопрос не давал покоя Тростнику, когда он ехал в райотдел.
Появившись в отделе, Владимир Григорьевич прежде всего заглянул в кабинет начальника уголовного розыска. Вскоре туда привели задержанного. Это был тип лет двадцати пяти, среднего роста, с небритым и помятым лицом. Он молча остановился у двери.
- Присаживайтесь, - пригласил его Тростник и, выждав, пока тот сядет на стул, стоявший у приставного столика, спросил: - Ваша фамилия?
Задержанный молчал, и Тростник заметил:
- Уж не считаете ли вы, что если будете молчать, то вас тут же и отпустят?
Задержанный злобно ответил:
- А что вы сделаете? Я никого не убивал, ничего не украл, буду молчать и вся недолга. Вам некуда деваться - отпустите. Законы знаю не хуже вас.
Тростник, улыбаясь, посматривал на этого человека. Тот начал беспокойно поеживаться.