Уорд кивнул. В его глазах Ребус заметил стальной холодный блеск, который, вполне возможно, присутствовал в них постоянно. Он понимал, что не стоит недооценивать Уорда. Но вот сможет ли он сделать из него союзника, в этом он уверен не был…
– Ты идешь?
– Я тебя догоню, – ответил Ребус.
Он решил было выкурить еще сигарету, но передумал. Оттуда, где играли в футбол, донеслись рев и крики; зрители, стоявшие по краям поля, подняли вверх руки. Ему показалось, что один из игроков катается по земле.
– Они скоро будут в Эдинбурге, – тихо произнес Ребус, обращаясь к самому себе.
Затем медленно покачал головой. И ему предстоит следить за Дикой ордой, хотя сейчас все наоборот – они суют нос в его дела. Что-то вынюхивают, расспрашивают про Дики Даймонда. Взмахом руки Ребус отогнал от себя эту мысль, а затем, достав из кармана мобильник, набрал телефон Шивон. Ему никто не ответил.
– Как обычно, – проворчал он.
Тогда он позвонил Джин. Она как раз делала покупки у Напиера-травника. Узнав об этом, он невольно улыбнулся. Джин поверила в гомеопатию, и теперь ее аптечка в ванной была забита лекарствами, приготовленными из трав. Она и его заставляла их принимать, когда простуживался, и они, казалось, помогали. Но всякий раз, заглядывая в ее аптечку, он думал, что можно было бы использовать содержимое доброй половины ее баночек в качестве приправ для жарки и тушения.
– Можешь смеяться сколько влезет, – часто повторяла она. – А лучше скажи, кто из нас здоровее?
А теперь Джин хотела узнать, когда они увидятся. Он ответил, что пока не знает. Он не сказал, что благодаря нынешней работе может появиться дома скорее, чем ожидалось, просто не хотел ее обнадеживать. Если бы они о чем-нибудь условились, шансы, что все может в последнюю минуту сорваться, были бы довольно велики. Ей лучше не знать, когда он вернется.
– Вечером я иду на фильм с Дениз Ричардз, – объявила она.
– Отлично, что не тоскуешь, сидя дома.
– Так ведь это ты дал деру из дому, а не я.
– Такая у меня работа, Джин.
– Да уж конечно. – Он слышал, как она вздохнула. – Ну а как ты там проводишь выходные?
– Отдыхаю. Устаю, как черт. Мелкие постирушки…
– Пьешь, наверное, до опупения?
– Такому даже суд не поверит.
– А что, трудно найти свидетелей?
– Без комментариев, ваша честь. Лучше скажи, как прошла свадьба?
– Жаль, что тебя там не было. Так я увижу тебя, когда ты в следующий раз приедешь в город?
– Конечно.
– И скоро это произойдет?
– Трудно сказать, Джин…
– Ладно… Веди себя хорошо.
– Да я всегда так и делаю, – сказал он и, не дожидаясь пока она что-нибудь ответит, произнес: "Ну, пока!" – и закончил разговор.
Когда он вернулся в рекреацию, там царило возбужденное оживление. Арчи Теннант, скрестив руки и уткнувшись подбородком в грудь, стоял перед слушателями и, казалось, был погружен в раздумья. Там Баркли размахивал руками, будто хотел привлечь этим внимание остальных. Стью Сазерленд и Джаз Маккалоу, перебивая друг друга, пытались что-то сказать. Алан Уорд, казалось, вот-вот примет участие в общей суматохе, требуя объяснений, и только Грей выглядел островком спокойствия в бушующем море. Он сидел на диване, положив ногу на ногу, и его черный, до блеска начищенный ботинок качался из стороны в сторону, словно палочка в руке дирижера.
Ребус не сказал ни слова. Проскользнув за спиной Уорда, он присел на диван рядом с Греем. Луч закатного солнца, бивший в окно, неестественно удлинил тени, мельтешащие на противоположной стене комнаты. Ребус молча наблюдал за происходящим. Аналогия с оркестром исчезла, теперь ему казалось, что это перед ним разворачивается кукольное представление. И за ниточки дергает всего один человек.
Ребус так и не проронил ни слова. Он заметил мобильник, лежащий на коленях у Грея. Он достал из кармана свой, более обшарпанный и более тяжелый. Да к тому же и устаревший. Когда он принес свой прежний сломанный телефон в мастерскую, ему сказали, что дешевле купить новый, чем ремонтировать старый.
Грей, заметив мобильный Ребуса, сказал:
– Мне звонили.
Не отрывая глаз от неутихающей суматохи, Ребус спросил:
– Должно быть, хорошие новости?
Грей закивал:
– Через нескольких людей, которые мне многим обязаны, я распустил слух, что мы разыскиваем Рико Ломакса.
– И что?
– И мне позвонили…
– Эй, джентльмены, – позвал Теннант, махая руками. – Подойдите, пожалуйста, прошу вас.
Шум стих. Теннант оглядел подошедших своим острым, пронизывающим взглядом и опустил руки.
– Ну вот, мы получили новую информацию… – Он вдруг умолк и пристально посмотрел на Грея. – Ваша информация верна на сто процентов?
Грей пожал плечами:
– Ему можно верить.
– А что за новая информация? – спросил Уорд. Сазерленд и Баркли наперебой бросились объяснять, но Теннант строго оборвал их.
– Так вот, оказалось, что владельцем паба, где Рико пил в тот вечер, когда его убили, был некий Чиб Келли, и, как нам известно, вскоре он начал путаться с вдовой Рико.
– Как скоро?
– А это важно?
– При проведении расследования было известно?…
Вопросы сыпались один за другим, и Теннанту пришлось еще раз призвать своих учеников к спокойствию. Он посмотрел на Грея.
– Скажите, Фрэнсис, группе, которая вела первоначальное расследование, было известно об этом?
– Понятия не имею, – развел руками Грей.
– Может быть, кто-нибудь из вас встречал упоминание об этом в документах? – Теннант обвел глазами присутствующих, но все отрицательно качали головами. – Тогда остается главный вопрос: важен ли этот факт для нашего расследования?
– Возможно.
– Должно быть.
– Преступление по страсти.
– Без сомнения.
Теннант снова задумался, а аудитория опять наполнилась гулом голосов.
– Может, стоит поговорить с самим Чибом, сэр?
Теннант посмотрел на того, кто это предложил, – на Джона Ребуса,
– Да, разумеется, – подал голос Уорд. – Наверняка он возьмет вину на себя.
Раздался приглушенный смех.
– Это правильно выбранная последовательность действий, – произнес Ребус, повторяя фразу, которую им вбивали в головы на занятиях по курсу "Руководство по расследованию убийств".
– Джон прав, – сказал Грей, глядя на Теннанта. – При проведении реального расследования мы бываем в нужных местах, где задаем вопросы, смотрим на лица людей, а не сидим сиднем, как школьники, оставленные после уроков.
– Я думаю, что смотреть на лица людей – это именно то, в чем вам надо совершенствоваться, детектив Грей, – холодно ответил Теннант.
– Очень возможно. Но именно благодаря этому моя работа в течение последних двадцати с лишним лет была результативной.
– Не исключено, что этим она и ограничится.
Напряженность в их отношениях становилась все более заметной.
– Мне кажется, было бы логично побеседовать с этим человеком, – сказал Ребус. – Ведь это не просто учебный тест, это настоящее незакрытое дело.
– Похоже, Джон, тебе не слишком-то хочется вновь заниматься этим эдинбургским делом, – объявил Джаз Маккалоу, засовывая руки в карманы.
– В том, что сказал Джаз, есть смысл. – Грей повернулся к Ребусу. – А ведь ты нам кое о чем не рассказал, так, детектив Ребус?
Ребус с трудом подавил желание схватить Грея и прошипеть ему на ухо: А что тебе известно? Но вместо этого он сунул мобильник в карман и оперся локтями о колени.
– А может, я мечтаю о поездке на Дикий Запад, – произнес он.
– А кто говорит, что именно ты туда поедешь? - спросил Алан Уорд.
– А я вот не представляю, как мы все набьемся в комнату Чиба Келли, – покачал головой Стью Сазерленд.
– А что? Для тебя это слишком трудная работа? – язвительно усмехнулся Уорд.
– Это ничего не даст, – раздался зычный голос Теннанта. – Поскольку детектив Ребус проявляет такую заботу о "правильно выбранной последовательности действий", первое, что нам необходимо сделать, выяснить, действительно ли это новое обстоятельство. А для этого необходимо вновь перелопатить все документы на предмет того, фигурировал ли Чиб Келли где-нибудь в качестве хозяина заведения… Кстати, а как назывался тот паб?
– "Клеймор" , – сказал Грей. – Теперь он называется "Собака с костью" и стал куда фешенебельнее.
– А хозяин все еще Келли? – поинтересовался Ребус.
Грей отрицательно мотнул головой.
– Какая-то английская сеть: все стены заставлены книгами, кругом беспорядок. Кажется, что пришел не в паб, а в лавку старьевщика.
– Вот что надо делать, – объявил Теннант. – Надо снова разобрать все документы и посмотреть, что мы сможем найти.
– Можно управиться за час, ну, может, за два, – предположил Грей, бросив взгляд на часы.
– Какие планы на вечер, Фрэнсис? – обратился к нему Теннант.
– Джон везет нас в Эдинбург, так что вечер мы проведем в городе. – Тяжелая рука Грея опустилась на плечо Ребуса. – Не все же нам торчать в рекреации, верно, Джон?
Ребус не сказал ничего, он не слышал, как остальные члены группы одобрительно гудели: "Здорово", "Неплохая идея!" – его мысли всецело сосредоточились на Грее, он старался понять, что, черт возьми, ему надо.
9
– Что, черт возьми, вам надо? – Спросил сердитый голос из-за плотно закрытой двери, а ответили ему приглушенно-спокойным тоном. Секретарша улыбнулась Шивон и Хайндзу. Она прижимала к уху телефонную трубку. Шивон слышала телефонные звонки, доносившиеся откуда-то из-за двери. Наконец трубку сняли.
– Что?
Секретарша непроизвольно вздрогнула.
– К вам два офицера полиции, мистер Кафферти. Вы им назначили…
Это было произнесено каким-то виноватым, слегка дрожащим голосом. Внимательно выслушав то, что говорил ей шеф, она положила трубку.
– Через несколько минут он будет в вашем распоряжении, а пока, прошу вас, садитесь…
– Вы, должно быть, получаете большое удовольствие от работы?
– Да. – Секретарша через силу улыбнулась. – Да, это правда.
– Секретари требуются во многих местах. Если бы я искал место секретаря, начал бы поиски с редакции пятничного выпуска "Шотландца".
Прихватив с собой Хайндза, Шивон направилась к трем стоящим у стены стульям. Места для журнального столика в приемной не было. Два письменных стола – один служил рабочим местом секретарше, второй был завален грудой бумаг. Вероятно, в этом помещении раньше располагался магазин. С одной стороны здания была пекарня, со второй – магазин канцтоваров; большое окно приемной выходило на унылую улицу. Район находился в юго-западной части города, недалеко от Толлкросс. Воспоминания Шивон, связанные с этим местом, были не из приятных, поскольку именно здесь несколько лет назад она разбила машину, не сумев преодолеть перекресток на Толлкросс-роуд. Этот треклятый перекресток пяти дорог, регулируемый светофором, – и она на подаренной родителями машине, с только что полученными правами…
– Я не смог бы здесь работать, – продолжал Хайндз изливать секретарше душу, кивая подбородком в сторону улицы. – Такой манящий запах из пекарни…
Он с улыбкой погладил себя по животу. Секретарша тоже улыбнулась, но, как показалось Шивон, почувствовав облегчение, именно облегчение, и ничто другое, от того, что Хайндз имел в виду не ее босса…
Вместо магазина теперь здесь было "Риэлторское агентство МГК". Через все окно тянулась полоса, на которой крупными буквами было напечатано: "Решим любые проблемы с недвижимостью". Когда они только подъехали к этому зданию, Хайндз спросил, зачем "криминальному гению" понадобился такой привлекающий внимание фасад. На это у Шивон ответа не было. Она знала, что у Кафферти были в городе интересы иного рода: больше всего его привлекал расположенный в Горджи таксопарк. Свежая краска на стенах и новые ковры наводили на мысль, что "Риэлторское агентство МГК" начало функционировать недавно.
– Сомневаюсь, что в это агентство обратится хоть один человек, – сказал Хайндз, наклонившись к Шивон.
Если секретарша и расслышала, что он сказал, то не подала вида. Она надела наушники и притворилась, что печатает надиктованный текст. Шивон взяла несколько листков из бумажной кучи на втором столе. Это были списки предлагаемых к сдаче квартир. В основном это были квартиры, расположенные в многоэтажках в наименее престижной части города. Один она протянула Хайндзу.
– Большинство агентств предупреждают, что не обслуживают тех, кто получает социальную помощь. В этом агентстве такого предупреждения нет.
– И что?
– Тебе доводилось слышать о домовладельцах, набивающих свои квартиры жильцами, живущими на пособие, чтобы потом делать на этом деньги? – Хайндз растерянно захлопал глазами. – Бедняги вынуждены предъявлять документы, подтверждающие, что они живут на пособие. Этого достаточно, чтобы домовладелец получал арендную плату от Управления социальной помощи. И неплохо на этом зарабатывал.
– Но ведь это же риэлторское агентство. Сюда может обратиться любой…
– Но это не значит, что любому обратившемуся сдадут квартиру.
Чтобы это понять, Хайндзу потребовалось время; подумав немного, он обвел глазами комнату. Два календаря, перечень дел, запланированных на текущую неделю. Ни одной картины в оригинале.
Дверь, ведущая в кабинет, распахнулась, из нее выскочил человек с крысиным лицом и, шаркая ногами, поспешил к выходу. Затем из кабинета выплыла фигура, заполнившая собой почти весь дверной проем. На стоящем в дверях человеке была белая, совершенно новая, судя по ослепительной белизне, рубашка и шелковый галстук цвета свежей крови. Закатанные рукава обнажали толстые, поросшие волосами руки. Большую голову, похожую на шар из боулинга, окаймляли коротко стриженные жесткие седые волосы. В глазах играл какой-то темный блеск.
– Простите, что заставил ждать, – отчетливо выговаривая слова, произнес он. – Моя фамилия Кафферти. Чем могу быть полезен?
При его появлении Шивон и Хайндз встали. Кафферти предложил им на выбор чай или кофе. Они отрицательно покачали головой.
– Донна принесет из пекарни, – заверил он. – Так что никаких хлопот.
Они вновь отказались, и тогда он пригласил их в кабинет. Он был почти пуст: письменный стол, на нем не было ничего, кроме телефона; четырехсекционный стеллаж для документов; оконце с матовым стеклом. Хотя свет не горел, кабинет походил на чисто прибранную и хорошо освещенную пещеру. Собака – черно-белый спаниель – встала и, подойдя к Шивон, обнюхала ее туфли, а затем ткнулась влажным носом в ее протянутую ладонь.
– Кларет, место! – резко приказал Кафферти, и собака нехотя потрусила в свой угол.
– Какой замечательный пес, – сказала Шивон. – Но почему Кларет?
– Обожаю красное вино, – с улыбкой пояснил Кафферти.
У стены стоял короб из гипсокартона, в котором, судя по форме и размерам, находилось три-четыре вставленных в рамы картины или рисунка, и это сразу напомнило Шивон короб, который они видели в доме Марбера. Хайндз сразу рванулся к нему, хотя Кафферти указал ему на кресло, стоявшее у письменного стола.
– Нет времени развесить картины? – спросил Хайндз.
– Все не могу решить, вешать их или не стоит, – ответил Кафферти.
Шивон уже сидела в кресле, и Кафферти никак не мог выбрать, на ком сосредоточить внимание, на ней или на Хайндзе. Одновременно смотреть на обоих он не мог.
– Детектив Хайндз в некотором роде страстный любитель живописи, – объяснила Шивон, а Хайндз тем временем внимательно рассматривал полотна.
– Что вы говорите? – В рокочущем басе Кафферти послышалось удивление.
Его пиджак висел на спинке стула, он сидел подавшись вперед, словно боясь его измять. Плечи его поражали мощью. Шивон подумалось, что он похож на хищника в клетке, который в любую минуту готов показать когти.
– У вас есть Хэсти, – удивился Хайндз, поднимая картину так, чтобы Шивон тоже могла ее увидеть. Картина была обернута полиэтиленом, сквозь который едва просматривались краски и массивная белая рама. – Вы купили ее на закрытом просмотре, мистер Кафферти?
– Нет.
Шивон украдкой бросила взгляд на Хайндза.
– Из выставочного зала еще ни одной работы не выносили, – сказала она, словно напоминая ему об этом.
– Да, да, – согласился он и едва заметно покачал головой, давая понять, что полотна Веттриано в коробе нет.
– Так вы тогда что-нибудь купили? – спросила Шивон, сверля Кафферти взглядом.
– Да нет, ничего.
– Не оказалось ничего из того, что вам нравится?
Кафферти положил локти на стол.
– Вы ведь Шивон Кларк, если не ошибаюсь? – улыбаясь, спросил он. – Я поначалу забыл, а теперь вдруг вспомнил.
– И что же именно вы вспомнили, мистер Кафферти?
– Вы работаете с Ребусом. Но, как я слышал, его отправили на переподготовку, – сказал он, скривив лицо в неодобрительной гримасе. – А вы детектив Хайндз… и зовут вас Дэвид, так?
– Все правильно, сэр, – выпрямляя спину, откликнулся Хайндз.
Кафферти удовлетворенно кивнул.
– Я просто поражена, – сказала Шивон, стараясь придать голосу самый нейтральный тон. – Вам известно, кто мы. Стало быть, вам должна быть известна и причина, почему мы здесь.
– По этой причине вы навестили и мадам Син: чтобы поговорить об Эдди Марбере. – Кафферти наблюдал, как Хайндз пересекает комнату и усаживается рядом с Шивон. – Это Син сказала мне, что вас зовут Дэвид, детектив Хайндз, – хитро подмигивая, добавил он.
– Вы ведь были на просмотре в галерее Эдварда Марбера в тот вечер, когда он был убит?
– Да, был.
– А в гостевой книге не расписались, – заметил Хайндз.
– Не вижу никаких оснований, почему я обязан это делать.
– И сколько времени вы пробыли в галерее?
– Я немного опоздал и оставался там почти до самого конца. Несколько человек отправились куда-то ужинать. Они приглашали с собой Эдди, но он отказался, сказав, что сильно устал. Я… он вызвал такси.
Локти Кафферти чуть заерзали по кромке стола. Шивон подметила в нем какую-то неуверенность и сразу поняла, что Хайндз тоже обратил на это внимание. Наступила пауза, и некоторое время никто не нарушал молчания. Первым заговорил Кафферти:
– Мне кажется, мы все покинули галерею около восьми, самое позднее – в четверть девятого. Я решил зайти куда-нибудь выпить.
– Куда именно?
– В новый отель, ну, в том же здании, где "Шотландец". Заодно хотел посмотреть, как он выглядит. А после этого заглянул в "Королевский дуб" послушать народную музыку…
– И кто играл? – спросила Шивон.
Кафферти пожал плечами:
– Да разные люди.
Хайндз извлек из кармана записную книжку.
– С вами был там кто-нибудь еще, мистер Кафферти?
– Со мной была пара деловых партнеров.
– Не будете так любезны назвать их имена?
Кафферти покачал головой: