Кивком Шивон дала понять, что это так. Она раздумывала, знал ли Кафферти об увлечении Марбера Лаурой… Допустим. И что с того? И возможно ли вообще, чтобы он мог втянуть в это Лауру? Ну и для чего бы ему это было нужно? Она мысленно перебирала причины. Может, у Марбера были картины, которые хотелось иметь Кафферти… что-то, что Марбер не хотел продавать. Шантаж или что-то подобное в такой ситуации бессмыслен. Марбер был одинок. А шантажировать можно или семейного человека, или того, кто хочет казаться святее Папы Римского. Марбер имел дело с художниками, а это люди широких взглядов. Шивон сомневалась, что их повергло бы в шок, узнай они, что их артдилер спит с проститутками. Да, очень возможно, это только подняло бы его в их глазах.
Я думала, что ему повезло и он заработал какие-то деньги… – вспомнились ей слова Лауры. Сколько именно и где? Сумма, из-за которой могли убить? Которая может заинтересовать кого-то вроде Верзилы Гора Кафферти?
– А что они делают, когда отходят от дел? – спросил Линфорд, включая сигнал поворота, чтобы ехать в Сент-Леонард.
– Кто?
– Проститутки. Не спорю, сейчас-то она выглядит привлекательно, но ведь этому наступит конец. Такая работа… помимо всего, еще и изматывает… – Он не сумел сдержать улыбку.
– Господи, Дерек, как ты мне отвратителен, – поморщилась Шивон.
– Так с кем же ты встречаешься в пятницу? – опять спросил он.
14
Здание, где располагался полицейский участок в Лейте, смотрелось очень внушительно, но большинство их тех, кто в нем работал, называло его "геронтологическим". Они прибыли туда к назначенному часу во второй половине дня. Детектив Бобби Хоган, который, натягивая пиджак, встретил их на крыльце, объяснил происхождение этого странного названия:
– Это как человек, за которым ухаживают родные. Он может нормально выглядеть, быть хорошо одетым – привлекательным и все такое, – но внутри он уже развалина. Сосуды лопаются, перебои с сердцем, да и мозг работает через пень колоду. – Он то и дело подмигивал Алану Уорду.
Из Сент-Леонарда прибыло трое: Ребуса включили в группу с явным умыслом, Там Баркли рвался на свежий воздух, Алан Уорд вызвался сам, хотя Ребус подозревал, что молодой человек просто хочет узнать, где кучкуются проститутки.
День был ясный и ветреный. Пиджак Хогана раздувался, как парус, и ему стоило долгих усилий просунуть руки в рукава. Он был несказанно рад случаю отлучиться из участка, и стоило лишь упомянуть бар "Зомби", как он вскочил из-за стола и стал искать глазами пиджак.
– Если повезет, папаша Джо может там оказаться, – сказал он, имея в виду своего осведомителя Джо Дейли.
– Сейчас он уже не называется бар "Зомби", – объяснял он, ведя их по Толбат-Винд. – Это заведение лишили лицензии.
– Слишком много шума? – предположил Алан Уорд.
– Слишком много спившихся поэтов и писателей, – поправил его Хоган. – Чем больше они восхваляют Лейт, тем больше народу приходит полюбоваться на злачные места.
– А где теперь можно найти такое местечко? – поинтересовался Уорд.
Хоган, взглянув на Ребуса, хитро улыбнулся.
– Мы как раз в таком месте, Джон.
Ребус понимающе кивнул. Там Баркли выглядел уныло: наступал день, а значит, его мучило похмелье.
– Угораздило же меня мешать пиво с виски, – корил он себя, потирая виски; предстоящее посещение паба его совершенно не радовало…
– И как теперь называется этот паб? – спросил Ребус Хогана.
– Бар "Зет" – ответил тот. – А вот и он…
В окнах "Зета" стояли матовые стекла, и в центре каждого красовалась большая буква Z. Интерьер был выдержан в серых тонах в сочетании с хромом; на столешницах, отделанных каким-то светлым современным покрытием, имитирующим дерево, каждая кружка и каждая горящая сигарета надолго оставляли следы. Звучала музыка, которую знатоки, вероятно, называют "транс" или "эмбиент"; в меню, написанном мелом на доске, значилось "Хуэвос ранчерос" – с пояснением: "Техасско-мексиканский завтрак, подается в течение всего дня, – и "Закуска Атака", то есть блины с начинкой "баба гануш".
Однако, едва переступив порог, Ребус почувствовал, что с баром "Зет" что-то не так. В конце дня пьющую публику здесь составляли прогоревшие бизнесмены и вконец опустившиеся пьяницы, для которых постоянной точкой стал еще бар "Зомби". Атмосфера казалась насквозь пропитанной кислым запахом несбывшихся надежд. Указав на один из многочисленных свободных столиков, Хоган спросил сопровождавшую его троицу, чего бы они хотели.
– Платить будем мы, Бобби, – категорично заявил Ребус. – Ведь это ты оказываешь нам помощь.
Уорд остановил свой выбор на бутылке "Холстейна", а Баркли попросил содовой – "сколько войдет в стакан". Хоган, сказав, что пока не выбрал, пошел к стойке вместе с Ребусом.
– Твой парень здесь? – негромко спросил Ребус, Хоган отрицательно покачал головой.
– Ну, это еще ничего не значит, не переживай, придет. Папаша Джо недоверчивый тип: если там, куда он пришел, все незнакомы, он уходит, и никогда и нигде не задерживается дольше, чем нужно, чтобы принять внутрь две порции.
– У него есть работа?
– У него есть призвание свыше. - Хоган заметил, как изменилось лицо Ребуса. – Да не волнуйся, он не священник. Просто у него такое лицо, что незнакомые люди начинают рассказывать ему о своих проблемах. И это, кажется, целиком и полностью заполняет время дядюшки Джо…
Подошел бармен. Ребус передал ему заказ, прибавив полпинты эля для Хогана и то же самое для себя.
– Тяжелая внутренняя борьба, не так ли? – с усмешкой спросил Хоган.
– Да, Бобби, не на жизнь, а на смерть.
Хоган понял, что Ребус хотел сказать.
– Так зачем опять открывать эту банку с червями?
– Я и сам бы хотел знать.
– Дики Даймонд был придурком, и все об этом знали.
– Кто-нибудь из его прежних подельников сейчас при делах?
– Да вот один перед тобой.
Ребус задержал взгляд на неутешно несчастном лице с пустыми глазами.
– Кто это?
Хоган, подмигнув, наблюдал, как Ребус рассчитается за выпивку. Когда бармен склонился над мелочью, высыпанной на прилавок, Хоган окликнул его по имени:
– Привет, Мэлки.
Молодой человек нахмурился:
– Разве мы знакомы?
Хоган пожал плечами.
– Дело в том, что я-то тебя знаю. – Он секунду помолчал. – Так и сидишь на герыче?
Ребус и сам понял, что это наркоман. В его глазах, в том, как двигались мускулы его лица да и остальных частей тела, было что-то не совсем обычное. Но ведь и бармен распознал в них легавых сразу, как увидел.
– Не, с этим дерьмом я завязал, – заявил Мэлки.
– И что, перешел на метадон? – с усмешкой спросил Хоган. – Детектив Ребус пришел сюда, потому что хочет разобраться, что там за поганка с твоим дядюшкой.
– С каким это?
– Да с тем самым, о котором сейчас почти и не слышно… хотя, может, у тебя другие сведения. – Хоган повернулся к Ребусу. – Мэлки – сын сестры Дики.
– А сколько времени ты уже работаешь здесь, Мэлки? – поинтересовался Ребус.
– Да почти год.
Безразличное лицо бармена стало вдруг сердитым.
– Ты знал это заведение, когда оно называлось "Зомби"?
– Тогда я был еще слишком мал, вам не кажется?
– Но это не значит, что тогда тебя не использовали для своих дел, – ответил Ребус, закуривая сигарету и протягивая пачку Хогану.
– Так это что, дядя Дики навел на меня полицию? – спросил Мэлки. Ребус покачал головой. – Ну тогда мама… Время от времени она впадает в плаксивое настроение и начинает причитать, что дядя Дики, должно быть, помер и похоронен неизвестно где.
– А что, по ее мнению, с ним случилось?
– Почем я знаю?
– Тебе надо попытаться выяснить это у нее. – Ребус достал из кармана свою визитку с номерами пейджера и коммутатора полицейского участка. – Интересно знать, что она тебе ответит.
– Еще минута, и я помру от жажды! – раздался вопль сидевшего за столиком Баркли.
Хоган взял две кружки. Ребус пристально смотрел на Мэлки.
– Послушай, – обратился он к бармену. – Ведь ты же постоянно что-нибудь да слышишь. А мне действительно хочется знать, что с ним случилось.
Мэлки кивнул и повернулся взять трубку зазвонившего телефона. Но Ребус схватил его за руку.
– Где ты живешь, Мэлки?
– В Сайтхилле. А вам-то что до этого? – Мэлки высвободил руку и снял телефонную трубку.
Сайтхилл – это как раз то, что надо. В Сайтхилле Ребус знал кое-кого…
– Так что же случилось с этим заведением? – спросил Уорд, когда Хоган и Ребус вернулись к столу.
– Они сделали неправильные выводы из своих маркетинговых исследований – ведь сейчас в Лейте предостаточно яппи, на которых они могли бы запросто сделать состояние.
– Возможно, так оно и было бы, продержись они еще несколько лет, – предположил Баркли, вливая в себя полстакана содовой.
Хоган поддержал его, утвердительно кивнув.
– Так оно и будет, – подтвердил он. – Но какой стыд, что мы так и не добились собственного парламента.
– Тебя бы наверняка туда пригласили, – язвительно заметил Ребус.
– Мы хотим иметь парламент.
– Ну так в чем тогда проблема? – спросил Уорд.
– Парламентарии не захотели работать в Лейте, посчитав его слишком провинциальным.
– Может, боялись поддаться плотским искушениям? – предположил Уорд. – Но я что-то ничего подобного здесь не вижу…
Открылась дверь, и в бар вошел еще один одинокий пьяница. Все его тело дергалось и извивалось, словно кто-то только что завел до отказа какой-то внутренний моторчик. Увидев Хогана, он поклонился ему, как знакомому, и сразу же направился к стойке. Хоган, однако, махнул ему рукой, давая знак подойти.
– Это он? – спросил Уорд, и лицо его мгновенно стало твердым, словно маска.
– Да, это он, – ответил Хоган, а затем обратился к новому посетителю: – Папаша Джо… а я-то гадал, приведут ли вас сюда ваши пасторские пути?
Эта шутка вызвала на лице Джо Дейли улыбку, он кивнул. Все выглядело как часть необходимой процедуры, которую они с Хоганом разыгрывали при каждой встрече. Хоган сразу же перешел к делу, начав знакомить пришельца со своими спутниками.
– А теперь пообщайся с этими добрыми людьми, – сказал он по окончании представления, – а я тем временем принесу тебе небольшой сосуд с возлиянием. "Джемисон" с содовой без льда, так?
– Было бы весьма кстати, – с достоинством произнес Дейли, от которого явно несло перегаром. Он наблюдал, как Хоган идет к барной стойке. – Добрый человек, спешащий делать благое дело, – заключил он.
– А что, папаша Джо, Дики Даймонд тоже был добрым человеком? – неожиданно спросил Ребус.
– А… Пес Даймонд… – Дейли на мгновение задумался. – Ричард, наверное, был самым лучшим другом, которого только можно себе представить, но в то же время мог вести себя как самый последний мерзавец. В нем не было ни капли сострадания и милосердия.
– Вы встречались с ним в последнее время?
– Нет, вот уже пять или шесть лет, как я его не видел.
– А может быть, вам встречался его друг по имени Эрик Ломакс? – задал вопрос Уорд. – Большинство называет его Рико.
– Да… давно это было, скажу я вам… – Дейли облизал губы в предвкушении скорой выпивки.
– Не волнуйтесь, мы заплатим, сколько потребуется, – успокоил его Ребус.
– А, ну так вот… – Принесли виски для Дейли, и он на гэльском языке произнес тост за здоровье всей компании. Бросив взгляд на стакан, Ребус понял, что воды в нем в два, а то и в три раза больше, чем виски.
– Папаша Джо как раз собирался поведать нам кое-что о Рико, – объяснил он Хогану, подсевшему к столу.
– Да… – начал Дейли. – Рико ведь нагрянул сюда с Западного побережья, верно? Устроил хорошую вечеринку, так гласит легенда. Меня конечно же не пригласили.
– Но Дики там был?
– О, наверняка.
– И происходило это в Глазго? – спросил Баркли, лицо его было еще более бледным и бескровным, чем всегда.
– Допускаю, что вечеринки могли происходить и там, – согласился Дейли.
– Но это не главное, о чем вы хотите рассказать, верно?
– Да нет… я расскажу о том, что было не связано с его фургонами. Тогда в Западном Лотиане существовало одно местечко, и Рико иногда его навещал.
– Вы имеете в виду именно фургоны – во множественном числе? – уточнил Ребус.
– У него было несколько фургонов; он сдавал их туристам и прочим желающим.
И прочим желающим… Репутация Рико известна; темные личности из Глазго находили убежище на пустошах Восточного побережья… От Ребуса не ускользнуло, что бармен Мэлки принялся протирать недавно вытертые столы прямо по соседству с ними.
– Они тогда плотно спаялись, Рико и Дики? – задал вопрос Уорд.
– Даже не знаю, как сказать. Ведь Рико, по всей вероятности, и приезжал-то в Лейт не больше трех-четырех раз в год.
– А вам не кажется странным, – спросил Ребус, – что Дики сделал ноги примерно в то же время, когда Рико убили?
– Не могу сказать, что я как-то увязывал эти два события, – ответил Дейли и, поднеся стакан к губам, допил остатки виски.
– Что-то не верится, папаша Джо, что вы сказали сейчас чистую правду, – спокойным голосом возразил Ребус.
Пустой стакан опустился на столешницу.
– Да… возможно, вы и правы. Мне кажется, я не слишком задумывался над этим, как, впрочем, и любой другой в Лейте.
– И?
– И что?
– И к какому заключению вы пришли?
– Да ни к какому, – ответил Дейли, пожав плечами. – Кроме того, что пути Господа нашего воистину неисповедимы.
– Целиком и полностью согласен, – поддержал его Хоган, а Алан Уорд, встав из-за стола, объявил, что идет делать очередной заказ.
– Когда закончишь начищать эту пепельницу… – бросил он Мэлки.
Он тоже обратил внимание на поведение бармена. Возможно, он был более наблюдательным, чем Ребус, который, видимо, давал ему сейчас фору…
Линфорд не оставлял попыток подкопаться под Донни Дау. Он раскопал все, что имелось на него в полицейской базе данных, и корпел над этими сведениями. Одновременно с этим на его столе появилась тонкая папочка с именем Лауры Стаффорд. Шивон заглянула в эту папочку. Обычные предупреждения, приводы, аресты: дважды попалась во время облавы в сауне, один раз в борделе. Бордель размещался в квартире над пунктом видеопроката, там заправляла подружка парня, которому принадлежал видеопрокат. Лаура была одной из девушек, которые работали в ту ночь, когда полиция, действуя по наводке, нанесла визит в бордель. Разбирал это дело Билл Прайд. На полях одной из страниц его почерком была сделана пометка: "Согласно информации, полученной из анонимного источника, сауна, расположенная на той же улице, по всей вероятности…"
– Гора родила мышь, – таков был комментарий Дерека Линфорда.
Куда больше радости принесло ему копание в информации на Донни Дау, который дрался начиная с десятилетнего возраста. Последовали аресты за вандализм и пьянство, после чего Дау занялся полезной для здоровья физической деятельностью: тайским кикбоксингом. Но и это не спасло его от неприятностей: обвинение в проникновении в жилище со взломом (впоследствии снято), несколько разбойных нападений, задержание с наркотиками.
– И что за наркотики?
– Конопля и таблетки.
– Кикбоксер с неуравновешенной психикой на колесах? От одной мысли становится страшно.
– Одно время он работал вышибалой, – сказал Линфорд, ведя пальцем по соответствующим строкам отчета. – Работодатель написал письмо в его защиту.
Он перевернул страницу. Под письмом стояла подпись: Моррис Г. Кафферти.
– Кафферти был владельцем одного из охранных агентств в городе, – добавил Линфорд. – Несколько лет назад сбыл это агентство с рук. – Он посмотрел на Шивон. – Так ты все еще не веришь, что этот парень, возможно, и грохнул нашего артдилера?
– Начинаю колебаться, – призналась Шивон.
Дейви Хайндз выдвинул свой стул так, чтобы быть ближе к ее письменному столу, и теперь, развалясь в нем, постукивал ручкой по зубам.
– Нечем заняться? – спросила его Шивон.
– Честно говоря, чувствую себя как лишний член на оргии. – Чуть помолчав, он сказал: – Прости… это не лучший способ описания моего состояния.
Шивон на секунду задумалась.
– Подожди-ка, – сказала она и снова направилась к столу, за которым сидел Линфорд, но вошедший в комнату незадолго до этого человек как раз пожимал Линфорду руку. Тот кивал, будто они с ним были когда-то знакомы, но успели забыть друг друга. Нахмурившись, Шивон подошла к ним.
– Здравствуйте, – сказала она. Гость, взяв листок из папки с материалами на Донни Дау, внимательно читал его. – Я сержант этого отделения. Меня зовут Шивон Кларк.
– Фрэнсис Грей, – представился мужчина. – Инспектор уголовной полиции.
Он пожал ей руку, почти утопив ее в своей ладони. Он был высоким и плотным, с толстой шеей и коротко стриженными седоватыми – цвета соли с перцем – волосами.
– Вы знакомы? – спросила она.
– Как-то встречались… довольно давно, в Феттес-колледже, верно? – замялся Грей.
– Верно, – подтвердил Линфорд. – Пару раз выручали друг друга телефонами.
– Я просто зашел поинтересоваться, как продвигается расследование, – пояснил Грей.
– Все нормально, – успокоила его Шивон. – Вы из группы Туллиаллана?
– Это за мои грехи, – осклабился Грей. Он положил листок в папку и взял другой. – Похоже, Дерек неплохо раскрутил вам дела.
– О, в деле раскрутки он большой специалист, – поддержала его Шивон, скрещивая руки на груди. Грей рассмеялся, Линфорд нехотя присоединился к нему.
– Шивон многое позаимствовала у Фомы неверующего, – начал он.
Глаза Грея стали узкими, как щелки.
– Средства, мотив, возможности. Мне сдается, два из трех налицо. По крайней мере, сейчас вы уже можете допросить подозреваемого.
– Спасибо, детектив Грей, возможно, мы воспользуемся вашим советом. – Эти слова прозвучали из-за спины Грея: они не заметили, как в комнату вошла Джилл Темплер. Грей поспешно разжал пальцы, и листок, взятый им из папки, спланировал на стол. – Позвольте спросить, что вы здесь делаете?
– Да ничего, мэм. Просто прогуливался и зашел. Нам каждый час полагается десятиминутный перерыв для предупреждения кислородного голодания.
– Я думаю, вы уже поняли, что в здании, где расположен наш участок, великое множество коридоров. К тому же существует еще и мир за стенами нашего здания, может, вам стоит обследовать и его. А это – офис, где идет расследование убийства. И для нас крайне желательно, чтобы без необходимости нас не отрывали от дела. – Она сделала короткую паузу. – Думаю, что вы поняли?
– Абсолютно, мэм. – Он смотрел то на Шивон, то на Дерека. – Примите мои глубочайшие извинения за то, что оторвал вас от вашей благородной миссии.
Мигнув на прощание обоим, он быстро вышел. А она, не сказав больше ни слова, лишь стрельнув глазами, в которых блеснул какой-то непонятный огонь, снова направилась к себе в кабинет.