- Ну и что? - недоуменно пожала плечами Зоя. - Золотой крест на золотой цепи, все так носят… Кстати, красивый, я бы не отказалась от такого.
- Вот! - воскликнул Денис. - Красивый… Ты православная?
Зоя кивнула.
- Наверняка он тоже. Приглядитесь. Это распятие, католический крест. Ведь снял, сволочь такая, со своей жертвы! За что его Боженька скоро накажет… А если так, считайте, я выполнил свой договор. Вот так работать надо! - Он потер руки от возбуждения.
- А кто это и в чем ты его подозреваешь? - спросил Жигулин, нагнувшись и приблизив лицо к экрану монитора.
- Это Гнедой, самый опасный киллер у Потапа, - ответил Денис. - Возможно, он только что прилетел. Значит, ждите новой крови.
- Ошибки быть не может? - спросила Зоя. - А если ты выдаешь желаемое за действительное? Уж больно у тебя все просто и сразу: только увидел его - и…
- На ловца и зверь… Новичкам везет, - проговорил Жигулин, вставая. - А сейчас срочно едем в ГУВД. Нас уже ждут.
Жигулин и Зоя уже час вместе с начальником управления по кадрам полковником Лисицыным просматривали списки сотрудников, в том числе тех, кто был допущен к сетевому компьютеру ГУВД. В тесной, полутемной и длинной комнате с папками на стеллажах было душно.
- Сами по себе фамилии нам пока ни о чем не говорят, - заметил Виктор Петрович. - Наверняка анкеты у всех стерильные. У того же капитана Абросимова, например. Мы вас о нем уже запрашивали, помните?
- Конечно, помню, - кивнул худолицый и бледный пожилой полковник, больше похожий на старорежимного чиновника - столоначальника.
- Скажите, Максим Анатольевич, нельзя ли с ним переговорить?
- Я уже звонил в его отделение. Капитан Абросимов только вчера взял двухнедельный отпуск и куда-то уехал, - ответил, вытирая пот, Лисицин. - Родственников у него в Москве нет, поэтому не имеем представления куда именно. По вашему запросу я читал его служебную характеристику. Она положительная. Взысканий за время службы практически не имел. Это все, что я могу о нем сказать.
- Но с кем-то из его начальства или сослуживцев можно переговорить? - спросила Зоя. - Узнать о нем побольше, чем из вашей анкеты. Например, какие у него привычки, странности, человеческие слабости, с кем водит знакомства.
- Слабость к слабому полу, например? - усмехнулся полковник Лисицын. - Если хождение по девочкам происходит во внеслужебное время и на работе никак не отражается, то это не возбраняется… Давайте уж откровенно! У вас, у прокуроров, как и у обывателей, в последнее время стало принято подозревать милицию во всех грехах. Она и продажная, она и преступная…
- Это вы сказали, товарищ полковник, - резко прервала его Зоя, - а не мы!
- Странно, конечно, ушел капитан милиции в отпуск - и будто в воду канул… - сглаживая неловкость, произнес Жигулин. - А если потребуется отозвать по служебной необходимости?
- Это вопрос не ко мне… - уклончиво ответил полковник.
- У нас возникла еще одна проблема, - продолжал Жигулин. - Из памяти нашего компьютера пропали файлы, содержащие досье на некоторых криминальных авторитетов. Мы хотели бы скачать их у вас.
- Это можно, - не стал возражать Максим Анатольевич. - Вячеслав Иванович мне об этом уже говорил… Сейчас пройдем в отдел информации и там решим этот вопрос.
Но решить его не удалось: на сетевом компьютере ГУВД были стерты те же самые файлы.
Жигулин и Зоя переглянулись: Денис и его хакер не ошиблись.
Начальник отдела информации, совсем молодой, симпатичный блондин в чине майора с университетским поплавком на груди, отстранил оператора от компьютера, сел за него сам. Он бледнел, краснел, потел, чертыхался, снова и снова входил в память, включал поисковую систему, но каждый раз результат был один и тот же: файлы исчезли.
- Кстати, я, кажется, понял некую закономерность, - сказал Жигулин. - Давайте еще раз посмотрим… Обратите внимание, чьи именно досье исчезли. Видите? - спросил он.
- Да уж… - отозвалась Зоя. - Вашей наблюдательности позавидуешь. Все те, чьи досье уничтожены, относятся к группировкам Урюка и Бурды. Досье членов других группировок все на месте. И о чем это нам говорит?
- Пока не знаю, - пожал плечами молодой майор, стараясь не смотреть в ее сторону.
- Их уничтожил тот, кто на этих бандитов работает, - заключила Зоя.
- Вы обвиняете нас? - вспыхнул майор. - Но это могли сделать те же хакеры, которых сейчас столько развелось… Бандиты вполне могли их купить, в наше время в этом нет ничего особенного.
- Насколько я знаю, ваш сервер имеет самую современную систему защиты от взлома, - заметил Жигулин. - В отличие, кстати, от нашей. Признаться, мы знали о случившемся до прихода к вам. И очень надеялись, что это произошло только у нас, а у вас все в порядке. Увы! - Он развел руками. - Я говорил со специалистами, так вот они утверждают: в ваш сервер возможно проникнуть, только зная заранее пароль. Значит, кто-то отсюда его передал… Чудес не бывает.
В отделе стало тихо, за спиной начальства и гостей из Мособлпрокуратуры теперь толпились операторы со всего отдела.
- Такие обвинения должны быть обоснованы, - сказал Максим Анатольевич в полной тишине. - Не будем мешать людям работать. Я приглашаю ко мне, посидим, успокоимся, выпьем чаю и обсудим эту ситуацию.
- Еще вопрос к вам, товарищ майор, - нетерпеливо сказала Зоя, когда все вновь оказались в кабинете Лисицына. - Как вы думаете, каким образом кто-то мог проникнуть в память вашего сервера и уничтожить там те же файлы с досье на тех же криминальных авторитетов, что и у нас, в прокуратуре? Неужели взлом? Но тогда должны остаться следы от их посещений, или как там, атак… Они есть?
Начальник отдела информации снова покраснел и растерянно взглянул на хозяина кабинета.
- Вы правы, к сожалению… Следов атаки нет, - ответил он. - Придется провести служебное расследование.
Максим Анатольевич промолчал.
- Если хотите знать, - неуверенно продолжал майор, - в наш информационно-вычислительный центр попадают только проверенные люди, по рекомендациям. В основном это те, чьи родственники служат в органах.
- Дело касается не только вас, - вежливо улыбнулся Жигулин - В наш компьютер тоже влезли и вычистили те же файлы. Возможно, действовал один и тот же хакер. Или хакеры. Конечно, вы проведете свое служебное расследование, но разве будет не лучше, если мы вместе постараемся разобраться? Если что-то найдется, то мы хотели бы проследить связи подозреваемого, разумеется вместе с вами. Короче говоря, мне нужен список ваших компьютерных паролей. И лиц, которые ими пользуются.
- Это исключено, - твердо отказал Максим Анатольевич.
- Что ж, это ваше право, - не стал спорить Жигулин. - А сейчас я попросил бы вас досье на капитана Абросимова.
Получив доступ к досье, Жигулин и Зоя уселись перед компьютером, просматривая информацию с дискеты.
С минуту они читали молча.
- Ничего интересного, - вздохнул Жигулин. - Абросимов Анатолий Антонович, 1958 года рождения, русский. Родился, учился, отличился…
- Правда, третий раз женат, - добавила Зоя. - И столько же детей. И еще бегает по девочкам. Надо бы показать Денису, как вы думаете? Он землю будет рыть, поскольку ищет двоюродную сестру. Я сейчас скину эту информацию на свою дискету, а вы проследите, чтобы никто не увидел…
Жигулин позвонил Денису в "Глорию", тот приехал через сорок минут, и Виктор Петрович передал ему дискету с досье на капитана Абросимова.
- Ну и что я должен с этим делать? - проворчал Денис. - Даже морду не могу набить.
- Кстати, - вспомнил Жигулин, - ты говорил о какой-то девушке Вере, которая тогда была в отделении… Может, она что-то знает? Ты бы поискал ее.
- Поищу. Но не раньше, чем найдется Ира, - отрезал Денис, положив голову на руки. Его глаза слипались от усталости и бессонницы. - Давайте заканчивать, Виктор Петрович. Здесь нечего ловить.
- Больше не звонили? - вполголоса спросила Зоя.
- Нет…
- Зря отказываешься, вдруг эта Верка поможет найти Иру, - заметил Жигулин.
- Извините… Я сейчас не в себе… Как вы думаете, с чего бы бабам на него вешаться? Здесь-то он красавец… - Денис кивнул на монитор, где красовалось фото бравого капитана. - А я видел его, как вас. Гнусная, самодовольная рожа. Очень противный.
- Непривлекательное лицо еще не основание, чтобы завести на него ДОП - дело оперативной проверки, - сказал Жигулин - Вечная проблема: мы знаем, что человек преступник, но у нас нет против него доказательств. И потому любой судья скажет: а не говорит ли в вашем коллеге озлобление, связанное с личным мотивом?
- Не говорит! - вскинулся Денис. - Перед нами отпетый бабник, а это в наше время может позволить себе только состоятельный человек, сорящий бабками. Такая вот получилась игра слов… Сколько он получает как капитан милиции, вы в курсе?
- Значит, от Ириных похитителей больше никаких звонков? - повторил вопрос Зои Виктор Петрович, думая о своем.
- Никаких, - помотал головой Денис. - Зато звонил мой родственник, Игорь Ладейников, он уже в Барнауле. Говорит, там на "Редкоземе" черт знает что творится! Кто-то мутит народ, поднимает его на "бой кровавый, святой и правый" против смены собственников. А убийство его друга Малинина уже никого не интересует… Получается, напрасно сюда в Москву приехал. Я ему так ничем и не помог.
- Почему зря? - не понял Виктор Петрович.
- А, ну да… Это закончилось похищением Иры, чуть не забыл, - грустно усмехнулся Денис.
- Возьми себя в руки! - потребовал Жигулин. - И займись делом! Найди этого Абросимова и Гнедого, которого ты сам же идентифицировал, в конце концов… И еще, в ГУВД нам отказали дать список сотрудников, имевших доступ к файлам.
- Я так и знал. И вы это прекрасно знали. Поэтому мы ищем их пароль сами. Но Андрей пока молчит. Включил какую-то программу, вроде она перебирает всевозможные комбинации букв и цифр, чтоб найти пароль. Я ему говорю: он нам нужен прямо сейчас. Ты хакер, спрашиваю, или не хакер?
- Это твое дело, - поморщился Виктор Петрович. - А насчет Иры есть один обнадеживающий момент. Они ее не тронут, чтобы не развязать тебе и всем нам руки.
- И то неплохо, - согласился Денис. - Да, забыл вам сказать… Извините, память стала ни к черту! Когда постоянно думаешь об одном и том же…
- Я прекрасно тебя понимаю, - мягко сказал Жигулин.
- Так вот, к нам в "Глорию" был звонок от матери одной пропавшей девочки, Светы Карамышевой, - продолжал Денис. - Несколько дней назад исчез и ее друг, одноклассник. Они ушли гулять в лес за кольцевую. Представьте, в то самое место и в то самое время, когда там забили стрелку наши Урюки и Бурды. Умоляла найти детей. Если у вас появятся какие-то сведения…
- Тебе надо выспаться, - перебил Виктор Петрович.
- Вы же сами мне вчера говорили, - запротестовал Денис, - что по оперативным данным три дня назад прошла сходка лидера барнаульской группировки Потапа с московскими авторитетами Бурдой и Урюком где-то за кольцевой автострадой, между Дмитровским и Алтуфьевским шоссе. Уже забыли? Именно там ребята и гуляли.
- Помню, все помню, - закивал Жигулин, подталкивая его к двери. - Иди домой и выспись!
Денис уже вышел из здания Мособлпрокуратуры, когда послышалась трель звонка мобильного.
- Я нашел пароль, - сообщил Андрей. - Но лучше не по телефону, приезжай…
21
Полина услышала щелчок и шорох в динамике домофона. Черт, неужели пришел, несмотря на все ее предупреждения?
- Полина Андреевна, - услышала она робкий голос депутата Голованова.
- Здрасте, Петр Авдеевич, - вздохнула Полина. - Поднимайтесь.
- Меня Павел Семенович предупреждал, что в это время вы свободны и вашего постоянного клиента не будет…
Вот слякоть, подумала она. Но Соломин каков… Ну, Соломин! Тебе это дорого обойдется!
- Ваше время уже идет, - сказала она. - Павел Семенович прав. Будем считать, что вы у меня на сегодня записаны. До двух часов.
И отключила динамик. Потом посмотрела на себя в огромное зеркало трюмо, лениво поправила волосы. Да, время идет. А она все глубже погружается в этот затягивающий водоворот, хотя все еще надеется выбраться на берег… Она, бывший филолог, любитель великой русской литературы, обнаружившая в себе талант к продажной любви, - теперь она боится, что окажется бездарной в любви бесплатной, не сможет жить нормальной семейной жизнью, рожать детей для мужа. Для себя. А время-то идет. Счетчик стучит, как любит говорить Потап. Могла бы она родить ребенка для него, убийцы и бандита? Он как-то об этом ее попросил. Унизительно просил, жалко глядя в глаза. Чуть не исходил слезой, обещая завязать ради нее и семьи. Она тогда снисходительно усмехнулась и тут же схлопотала по физиономии. И поделом, вообще-то говоря.
Полина потрогала старательно припудренную припухлость на скуле (пару дней пришлось не выходить из дома). Голованов по морде не даст. Этот скорее утопит в своей слюне. Что еще хуже. Тоже обещал на ней жениться, но разводиться не спешит… Она снова усмехнулась, глядя на свое отражение. Неужели тебя на самом деле это волнует: разведется он или нет?
Звонок в дверь - несмелый, короткий - заставил ее лишь повернуть голову в сторону холла. Неохота вставать. А что делать?
Она медленно прошла через одну, другую комнату, осматривая обстановку, словно впервые ее видела. Все это она купила, продавая свое тело. Клиенты приходили к ней все разные, но до чего потом, в постели, были одинаковы, вызывая одно и то же мерзкое ощущение своими липкими, потными, жадными руками и губами. Иногда Полине казалось, что на самом деле это всегда один и тот же пожилой мужик с положением. Пусть где-то там, за пределами ее спальни, чаще всего на экране телевизора, он крутой, популярный и раскрученный, но здесь он всегда жалкий и неуверенный. Здесь с него спадала вся эта рыбья чешуя, и поначалу ее тошнило от запахов дряблого, немолодого и бессильного тела, от его стонов и всхлипов, благодарного лепета и бормотания каких-то несбыточных обещаний.
Потап не такой. В нем есть что-то звериное, пугающее. Именно то, что она еще недавно ожидала увидеть в Соломине.
Она открыла дверь. Голованов тут же постарался проскользнуть в ее квартиру, почти не глядя на хозяйку, как если бы за ним кто-то гнался.
- Ты одна? - спросил он.
- Ты же сказал… - Полина пожала плечами.
И он тут же привлек ее к себе, попытался поцеловать в губы, положил руки на талию, потом руки соскользнули ниже… Полина увидела вблизи его побагровевшее лицо, седые волосы неприятно щекотали щеку. Она отстранилась. Достала сигарету, закурила, хотя знала, что он не выносит запаха дыма.
- Осторожно, испачкаешься помадой. Жена уже привыкла, не задает по этому поводу вопросы?
- Я так скучал, так ждал, так хотел тебя увидеть… А ты?
- Только о тебе и думала, - ответила она, не выпуская сигарету из пальцев. - Может, сначала снимешь обувь? Вон там тапки… Как всегда, на своем месте, ждали тебя… Никто их, кроме тебя, не надевал, не беспокойся.
- А хоть бы и надевал! - бодро отозвался он. - Главное - ты меня ждала…
Она курила и смотрела, как Голованов, покраснев от напряжения и кряхтя, снимал туфли.
- Я могу сделать звонок? - выпрямился наконец он.
- Жене? - усмехнулась Полина и махнула рукой в сторону стильного, под старину, аппарата.
- А что делать… - бормотал он, набирая номер. - Я вынужден обманывать, хотя она, в сущности, неплохой человек и только временами ведет себя как стерва. Но я считаю, незачем до поры нагнетать нездоровую обстановку, нервировать, лучше сразу и честно ей все сказать про наши отношения… Алло! Наталья, это я. Звоню из Думы. Да, пока у нас перерыв, скоро начнется вечернее заседание, просто голова разваливается… Да, все в порядке, в первом чтении уже рассмотрели… Думаю, до семи вечера… - он вопросительно взглянул на Полину, - в крайнем случае до восьми мы управимся. Нет, наша фракция еще не определилась. Сегодня же рассмотрим во втором. Ситуация в стране такова, что нельзя терять ни минуты… Нет, не позже…
На "позже" тебя просто не хватит, подумала Полина. Сказать бы этой дуре в трубку, что все, как всегда, первым чтением и закончится. И ситуация в стране от этого не изменится. Жалко их, этих депутатских жен, которых мужья вывезли из глубинки в столицу, да здесь и бросили - на растерзание шикарным магазинам, парикмахерским салонам, массажным кабинетам и усатым альфонсам. Но есть и такие женушки, что зря времени не теряют, покупают себе дорогих юношей, как норковые шубы, и врут своим мужьям не хуже, чем те врут им. Правда жизни состоит в том, что приходится все время лгать, сказал как-то Соломин, не уточняя, у кого позаимствовал эти слова. И был искренне удивлен, когда Полина назвала автора - Бернарда Шоу…
Голованов сопел в трубку, внимательно слушая последние наставления жены. Полина наблюдала за ним, изрядно скисшим, покрасневшим и вспотевшим, и думала о том, что ей сегодня придется здорово потрудиться, чтобы настроить его сексуальный механизм, изношенный алкоголем и вечной нервотрепкой.
- Как между молотом и наковальней, - пожаловался он, закончив разговор. - Всегда внимательно следит и требует отчета - за что или за кого я голосую. И какие поправки внесены, и какие нужно поддержать, а какие нет. Кого слушать, а к кому прислушиваться. Знала бы ты, что она говорит о руководителе фракции! Мол, этот боров никуда не денется, распустят парламент или нет. Он всегда будет избран и останется в Москве. А ты здесь никому не нужен, тебе возвращаться в серый и грязный Барнаул и отвечать на вопросы и претензии избирателей, которые и не подумают выдвинуть тебя вновь…
Голованов разделся до трусов, представ перед Полиной жалким хиляком. От него несло именно депутатским потом, который Полина всегда могла отличить от запаха пота простого избирателя.
- Потом расскажешь, - произнесла она с материнской улыбкой. - Ложись на живот. И успокойся. Для начала забудь о внесенных вашей фракцией поправках к законопроекту о бюджете на будущий год. Думай обо мне.
- Я о тебе всегда думаю, - тоскливо проговорил он, послушно ложась на простыню. В его тоне слышался упрек: ты, мол, мне еще ни разу таких слов не сказала.
Полина тщательно смазала ему спину фирменной мазью, изготовленной по рецепту своей собственной бабки. Сначала Полина смеялась, узнав, что у дедушки от этой мази плоть становилась на взвод, как у боевого петуха, попавшего в новый для него курятник. Бабка перестала пользовать деда, как только увидела, что он не пропускает ни одной молодухи в деревне. Она рассказывала об этом хохоча, будто о чем-то самом приятном и светлом в своей нелегкой жизни.
Впрочем, далеко не всем - Полина не раз убеждалась в этом - чудодейственная мазь помогала. Иногда был нужен еще и массаж, а уж это она умела, как никто другой.
И сейчас народный избранник тихонько стонал под ее пальцами, что-то мычал, ругался, вздыхал… И наверно, уже стал забывать об этих чертовых поправках…
- Ну вот, кажется, все, - сказала она, подумав про себя, что клиент готов. - Сегодня как никогда пришлось поработать. Ты хоть знаешь, сколько я теперь беру за час?
Голованов, не отвечая, с минуту лежал не двигаясь, пока Полина раздевалась, чтобы лечь с ним рядом, потом вдруг поднял голову.