Вообще-то говоря, Вячеслав Иванович собирался в отношении Теймура Багирова поступить хитрее. Тут пока нет никакой наркоты, а вопросы касались бы лишь признательных показаний полковника Селезнева, указавшего, какой конкретно информацией закрытого типа делился он с Теймуром Джафаровичем. И все - на первый случай. Чтоб у среднего Багирова екнула селезенка, чтобы он растерялся и стал совершать ошибки. Ну, не получилось. А может, и к лучшему? Ведь все равно вернется, никуда не денется!
Был и еще повод крепенько прижать его. После побега генерала Багирова из Азербайджана их спецслужбы, кажется, обращались к российским коллегам с требованием отловить беглого руководителя Министерства внутренних дел и экстрадировать на родину для ведения следственных, а затем участие в судебном процессе. Но тогда то ли никто не собирался его искать, то ли вовремя вмешался старший брат, важный деятель из Министерства иностранных дел Poccии, однако дело тем не менее заглохло.
Неизвестно, как обстоит дело сейчас, но Теймуру можно было бы пригрозить этой экстрадицией, он, в конце концов, как выяснилось, даже и не российский подданный и живет, скорее всего, вольной жизнью под "крышей" собственного старшего брата. Хотя черт их всех разберет, на каких правах они вообще все тут проживают… Беженцы, преследуемые по политическим мотивам, гости родственников, возглавляющие всяческие торговые фирмы через подставных лиц…
"Ну так что же? - пришел к неутешительному пока для себя выводу Вячеслав Иванович. - Значит, пускай побегает Теймур Джафарович, выходит, его время еще не пришло. Но оно пришло для Джамала Джафаровича. А уж тут, извините, никакой дипломатии быть не может".
И Грязнов приготовился к встрече с Багировым-младшим. А материалов на него набралось уже достаточно. Имелись показания Сиповатого, который после неудавшегося по счастливой случайности покушения на его жизнь все-таки заговорил. Этому же обстоятельству способствовали в немалой степени уже не голословные обвинения бывшего теперь уже председатели отделения фонда вeтеранов-"афганцев", а конкретные улики, найденные при обыске в охранном предприятии "Сатурн", произведенном после задержания охранников возле дома Борова. Отлично приготовленные склады, оборудованные помещения для долгосрочного хранения всего, чего угодно - от оружия и прочей контрабанды до наркотиков. Допрошенные хозяева автомобильных боксов оказались абсолютно не в курсе того, что у них под полами не залитый сплошной бетон, а тайные камеры. Учредителем и, собственно, хозяином "Сатурна" и по документам, и по показаниям задержанных являлся Андрей Игнатьевич Сиповатый. И когда ему были предъявлены фотографии обнаруженных во время обысков стволов, гранат и взрывчатки, бывшему комбату стало очень нехорошо. И он, открещиваясь от находок, официально заявил, что хоть боксы на стоянке действительно принадлежат ему, а он сдает их внаем, но на самом деле распоряжается всеми помещениями господин Багиров. В чем Сиповатый и подписывается.
Но это только во-первых.
Во-вторых же, арестованный вместе с Боровом охранник Джамала Игорь Теняков, в недавнем прошлом действительно борец и призер многих международных соревнований, не стал темнить и честно выложил, что приказ проводить Борова и обеспечить ему безопасный отъезд по указанию Джамала Джафаровича отдал его помощник Ахмат Султанов. А его, охранника, дело какое? Приказано - выполнять, за это бабки идут.
Сам Султанов, продолжавший разыгрывать из себя жертву нападения милиции, поначалу молчал, но когда ему сообщили, что запрос о нем уже пошел в Чечню, сознался, что выполнял только указания Багирова-младшего. Что тот приказывал, то Ахмат и делал. Надо спрятать Борова - спрятал. Надо проводить из дома незаметно - проводил. Но одного не учел. Когда его фотографию показали во дворе на Кутузовском, где произошло убийство Каманина, несколько человек легко опознали его. И не потому, что чеченец, - к ним, после московских взрывов домов, стали относиться с большими опасениями практически все жители, - а потому, что он, оказывается, примелькался в этом дворе. Как, видимо, ни маскировался Ахмат, но бороду-то не скроешь. Брить ее он не собирался, и это была его грубая ошибка. Правда, все это аргументы слабые, косвенные, но была определенная надежда, что из Чечни вот-вот поступят более конкретные факты его биографии. Ну и плюс взятое у него при задержании незарегистрированное оружие, а также нападение на жену Селезнева. Пока вполне достаточно.
Сам же Боров помалкивал, неизвестно на что надеясь. Hо надежды и у него были хлипкие. Сиповатый твердо заявил, что на Рожкова в Склифе покушался человек Борова, а указание убрать шофера-свидетеля отдал Джамал Джафарович.
Вон сколько всего набралось. Ну и пусть теперь крутится. Оснований для задержания, во всяком случае, имеется достаточно…
…Время шло, а Багиров-младший все не появлялся. Грязнов начал уже беспокоиться: не случилось ли чего? Просто смыться ему не позволили бы сотрудники "Глории", которые дежурили у ворот. Но и они молчали.
Наконец, ближе к полудню, раздался долгожданный звонок.
- Вячеслав Иванович, Голованов на проводе.
Подумал: ишь ты, говорит по старинке - связь ведь по мобильнику!
- Ну что там у вас? Почему молчите?
- Тут такая ситуация, докладываю. Час назад сюда проследовал "мерседес", старенький, двухсотый. А короткое время спустя примчалась "скорая". Видать, они там чего-то замыслили. "Скорая" только что уехала, за ней отправился Филя. По ходу дела будет информировать. И еще одна деталь: прослушка не проходит. То ли у них все переговоры ведутся из экранированного помещения, как у нас, в "Глории", то ли… не знаю, может, жестами объясняются! - Голованов засмеялся.
- Ушла, значит, "скорая"? - Грязнов задумался. - Ну что ж, думаю, тогда уже вам там делать нечего… Или побудьте пяток минут, я перезвоню…
Вячеслав Иванович стал набирать номер Джамала. Раз, другой - занято. Но едва положил трубку, как раздался звонок.
- Господин Грязнов? - раздался вкрадчивый голос.
- Слушаю.
- Здравствуйте, позвольте представиться, - так же вкрадчиво и мягко продолжил незнакомый голос. - Мовчан Наум Григорьевич, адвокат, член коллегии и так далее, можете мне поверить на слово…
- Чем обязан? - прервал Грязнов журчащий поток речи.
- Извините, генерал, вы не дослушали. Я являюсь адвокатом, а также юридическим консультантом известного вам Джамала Джафаровича Багирова, с вашего разрешения.
- Разрешаю, - бесцеремонно снова перебил Грязнов. - Но я, кажется, приглашал сегодня для беседы не вас, а вашего клиента. Разве вы не в курсе? Не могли бы вы сообщить, раз уж так получилось, где он находится в настоящее время? Мы же твердо условились!
- Вот-вот, именно по этому поводу я и позволил себе побеспокоить вас. Дело в том, что после вашего утреннего разговора с Джамалом Джафаровичем он почувствовал себя крайне плохо. Пришлось даже вызвать неотложную помощь, и прибывшие врачи констатировали гипертонический криз. Или что-то в этом роде. Я в медицине не профессионал, могу и напутать. Но тем не менее врачи предложили немедленно его госпитализировать. Я не слышал тональности вашего с ним разговора, но…
- Прекратите валять со мной дурака, господин Мовчан. Не разговор со мной мог, по вашим словам, спровоцировать какой-то криз, а, вероятно, ваш клиент перепугался, что ему придется отвечать на весьма неудобные и опасные для него вопросы. Так куда, говорите, госпитализировали Багирова-младшего?
- Я пока не уточнил, но полагаю, что его увезли в Кардиологический центр на Рублевку. Сами понимаете, Четвертое управление.
- Ах да, я совсем упустил из виду, что господин Багиров не только директор рынка, но и родной брат начальника отдела Министерства иностранных дел. Ведь вы на это намекали, господин адвокат, да?
- Мне нравится, что вы реально смотрите на вещи, генерал, - слегка хмыкнул Мовчан.
- А мне не нравится, что вы создаете нам лишние хлопоты.
- Это в каком же смысле, позвольте полюбопытствовать?
- А в том, что теперь охранять придется…
- Вы не берите в голову, там достаточно своей охраны.
- Недостаточно. Та охрана, о которой говорите вы, защищает от проникновения извне. А нам необходимо быть уверенными, что у господина Багирова-младшего не возникнет желания покинуть этот закрытый для посторонних оазис и слинять куда-нибудь.
- Ну что вы, генерал! Вы же имеете дело с интеллигентными людьми. Откуда у вас такие нелепые подозрения?!
- Благодарю за напоминание, господин адвокат. А то, знаете ли, с нашим контингентом иной раз в самом деле забываешь, с кем приходится иметь дело. Так вот, я настоятельно советую передать вашему клиенту следующее: он обязан будет ответить на вопросы следствия, поскольку от его ответов, точнее, от его искренности во многом зависит его собственная дальнейшая судьба. Я полагаю, вам понятна серьезность его положения? И родственные связи, хочу напомнить, в Уголовном кодексе не предусмотрены, вам прекрасно известно.
- Я, конечно, передам клиенту ваше желание встретиться с ним. Но все будет зависеть от состояния его здоровья. Это ведь понятно?
- Слушайте, Наум Григорьевич, мы с вами не первый день живем на свете, я ловлю преступников, вы их защищаете - у каждого своя работа. И, скажем так, цинизма нам обоим не занимать. Давайте друг перед другом не разыгрывать дурачков, это лишнее. Я, конечно, потребую врачебное заключение, тем более что и мне, и вам отлично известны различные способы симуляции. И полагаю, что такая мера пресечения, как отобрание у подозреваемого подписки о невыезде, согласно статье девяносто третьей УПК, может оказаться весьма действенным стимулом в его выздоровлении.
- А в чем, простите, вы подозреваете моего клиента?
- А это, господин адвокат, вы обязательно узнаете, когда вашему подзащитному будет предъявлено постановление о привлечении его к уголовной ответственности. Ясно?
- Что, так серьезно?
- Ах, Наум Григорьевич! Неужели вам приятно думать, что МУР занимается сущими пустяками? Вы меня разочаровываете. Однако наш разговор затянулся, а у меня - дела. Извините. До свидания.
Грязнов положил трубку, подумал, даже закурил, нервно сломав пару спичек, когда прикуривал. Тут же загасил сигарету и взял трубку.
- Костя? Это Грязнов. Ты не смог бы уделить мне полчасика? Есть некоторые осложнения, и я хочу посоветоваться.
- Подъезжай к двум, минут тридцать могу гарантировать.
- Уже еду, - сказал Грязнов, взглянув на часы. Но прежде чем отправиться в Генеральную прокуратуру, набрал номер головановского мобильника и сказал:
- Все, ребята, контроль снимается. Возвращайтесь.
- Вячеслав Иванович, - ответил Сева, - уже звонил Филипп, этого засранца увезли на Рублевку, в кардиологию.
- Почему засранца? - удивился Грязнов.
- А потому, что у него прямая кишка не выдержала. И свиданию с вами он предпочел клинику. Как же еще и называть? Это не мое мнение, так мы все считаем.
- Правильно считаете, пока свободны.
- Ну что, - сказал Меркулов, - сделали рывок? И куда? В пустоту? Нет, господа юристы, так у нас дело не пойдет.
- Пусть, я согласен, что Джамал оказался малость похитрее нас. На данном этапе. Но это ни от чего не освобождает его. Я так и сказал - открытым текстом - его адвокату. Костя, да у меня на этого торгаша вон какое досье! Куда он, блин, денется?!
- Блины никуда не денутся, - усмехнулся Костя, - но и ты не давай им повода катить на тебя бочку. И еще я хотел спросить тебя, Вячеслав, как у тебя нынче с самомнением?
- Не понял? - удивился Грязнов. - В каком смысле?
- В самом прямом. Я хочу узнать, здорово ты станешь переживать, если мы немедленно подключим ФСБ? Я готов взять на себя эту миссию.
- Конечно, обидно, чего скрывать! Но, возможно, ты и прав. С этим нашим министром, не к ночи будь сказано…
- Понимаешь, я снова просмотрел их планы… Знаешь, на что это похоже? На горную лавину. Они надеются на то что, если мы и вскроем какой-то из грузов, то и увязнем в нем. А другие пройдут мимо, незамеченными. Я даже почти уверен, что в критической ситуации они просто кинут нам подачку: нате, мол, подавитесь! Напряжение не может быть постоянным, человек должен нeнaдолго и расслабиться. Вот в момент этого расслабления после только что выполненной работы таможня и должна "зевнуть". Ocoбeнно если ей при этом будет еще хорошо заплачено. А что уже заплачено, полагаю, это факт… Что еще показал Селезнев?
- Да что ему показывать-то? - разозлился Грязнов. - Он же не мальчик и понимает, что все закончится его увольнением. И ничем иным. Ну, уйдет! А потом его подхватит какая-нибудь частная структура, причем с большой охотой и с еще большим окладом содержания. Чем он будет оправдываться? Ляпнул по знакомству. Сказал по дружбе. Да, нарушил инструкцию, ну и увольняйте к такой-то матери! Никто ж не пострадал? А защитнички и у него найдутся, Костя…
- Ну что ж поделаешь, - печально заметил Костя, - значит, я правильно запланировал себе встречу с заместителем директора службы. Ты побудь на месте, я тебе часа через полтора доложу о наших решениях. А вот ехать тебе в Казахстан, считаю, нет никакого смысла. Там найдутся люди, которые смогут понаблюдать и зафиксировать момент прохождения грузов через таможню. И брать среднего из братьев, скорее всего, придется уже дома, где-нибудь в Самаре или Пензе, где часть груза они наверняка скинут. Вот тогда и поговорите. И еще, Вячеслав, мне кажется, что за великими делами мы немного забываем первоисточник. Оно конечно - караваны, международный наркобизнес! То, другое! Hо ведь ваша с Турецким задача была совершенно конкретной: найти убийцу Каманина. Об этом, пожалуйста, не забывайте…
- Забудешь тут… - пробурчал Грязнов, понимая, что Костя-то, как всегда, прав…
И, вернувшись к себе, первым делом позвонил криминалистам.
- Слушайте, уважаемые коллеги, - совсем нерадостным тоном начал он. - Кто у вас занимается снайперской винтовкой Драгунова с Кутузовского проспекта? Мы вам уже и "пальчики" представили, и одежду подозреваемого. А вы, мужики, все телитесь. Мне же каждую минуту очередной втык от начальства! Ну сколько можно?!
- Вячеслав Иванович, - услышал он, - сейчас трубочку возьмет Иосиф Ильич. Кажется, у него имеется чем вас обрадовать.
Старик Разумовский был, может быть, уже одним из последних "могикан" Экспертно-криминалистического управления ГУВД Москвы.
- Алло? - услышал Вячеслав Иванович вполне бодрый голос. - Неужто сам Грязнов вспомнил? - раздался короткий смешок. - А я уж было дело подумал, что скинули этот ствол и забыли! С плеч долой, из сердца вон! Вот послушайте меня, Вячеслав, я вам скажу: таки есть! Как он, ваш убивец, ни старался облизать винтовочку, как ни протирал ее, а сделал промашку. Нашел я отпечатки большого и указательного пальцев его правой руки. И знаете на чем? Вы будете смеяться тоже: на гильзе!
- Идентифицировали? - воскликнул Грязнов.
- А чем же мы еще занимаемся, позвольте спросить?
- Так чего ж молчали-то?
- Господин большой начальник, - вежливо, даже слишком, ответил Иосиф Ильич, - вы можете за столько серьезных лет жизни и трудовой деятельности упрекнуть меня, что я даром ем вашу кашу? Не можете. А вы можете?..
- Не могу, дорогой Иосиф Ильич, - захохотал Грязнов. - Жду акт экспертизы, и чем скорее, тем лучше. А с меня?.. Хороший коньяк, так вы вроде не очень…
- Не волнуйтесь, я не откажусь и от хорошего коньяка. А вот микроскопические следы ружейной смазки мы обнаружили на левой внутренней поле его серого плаща. Так что у вас теперь имеются все основания, включая идентификацию извлеченной из убитого пули, предъявить вашему чечену обвинение в убийстве. А вы говорите!
- А я уже не говорю! Слава тебе, господи, еще одного исполнителя определили! А уголовное дело возбуждено и расследуется Турецким с божьей, а также и нашей с вами помощью.
И про себя подумал, что осталась в деле самая малость: назвать заказчика. Ну да, мелкий такой, понимаешь, вопросик, совсем незначительный. Но и тут есть подход. Если этот Ахмат правильно поймет, что ему грозит в общей сложности, - а там, похоже, так много всего наберется, помимо убийства Каманина и попытки того же в отношении семьи Селезневых, - то пожизненного он не захочет. У любого иного срока могут быть какие-то снисхождения, пересмотры и так далее. Любой другой срок однажды кончается, а пожизненное заключение - только со смертью самого осужденного. Так что может и заговорить… В его положении уже ничем более страшным Джамал грозить ему не в силах. Лишь бы только понял…
Грязнов дождался, когда ему принесли акт криминалистической экспертизы, и отправился в госпиталь, где под охраной омоновцев приходил в себя довольно сильно разбившийся Ахмат Султанов…
Глава шестнадцатая ВСЕМУ СВОЯ МЕРА…
- Что, Костя, опять? - с нерадостной ухмылкой спросил Дмитрий Дмитриевич Коптев, заместитель директора ФСБ.
- Опять, Дима, - вздохнул Меркулов, выкладывая на стол своего старинного товарища конверт с несколькими страничками текста, выведенного на компьютере.
- И опять суперсекретно?
- Хотел бы я, чтобы твоя ирония была уместной.
- Я не иронизирую… Просто с утра у меня настроение такое. Чую, на покой пора. Вот уйду, кто будет тебе кидаться на помощь по первому же звонку? Многое меняется, Костя…
- И ты знаешь, это заметно. Особенно со стороны!
Они рассмеялись.
- Ну давай, что там у тебя? - Коптев достал из плотного конверта странички, скрепленные степлером, и стал быстро и профессионально читать.
Это было краткое резюме по делу Каманина и трем братьям Багировым, которое Константин Дмитриевич, вспомнив молодость, составил сам, причем таким образом, чтобы в тексте содержалось максимум информации при отсутствии ссылок на источник. Есть, мол, такой, а где - большой, большой секрет. И Коптев это сразу усек.
- Источник твой заслуживает доверия, Костя?
- Абсолютно.
- Вообще-то, - улыбнулся Коптев, глядя поверх очков на Меркулова, который таким же образом смотрел на него, - мог бы и поделиться. Но я не буду настаивать. Лично мне теперь уже вряд ли понадобится, а молодежь?.. У них свои подходы. Ну что же, дружище, я так понимаю, что ты желаешь, чтобы наши люди сели на "хвост" этой компании?
- Из прочитанного, Дима, ты, возможно, готов сделать вывод, что компания, о которой идет речь, слишком уж уверена в себе и своих силах. И если они спокойно, без эксцессов пройдут Казахстан, это будет означать не только их умение маскировать, ловко прятать свой товар, но и откровенную продажность некоторых, скажем помягче, таможенных чинов. Ну, в принципе это дело их собственного КНБ, - Костя имел в виду Комитет национальной безопасности Казахстана, - в котором тоже грядут, как мне кажется, активные перемены, аналогичные тем, что происходят и у нас. Но это конкретные проблемы вашей епархии. Однако проследить за тем, как они станут действовать на той же таможне, - вот это хотелось бы. Задокументировать. Довести до Самары или Пензы и уже у себя дома решать проблему окончательно.
- А вы не хотите сдать их в Казахстане?
- Концы оборвутся, Дима.
- Но у вас же останется поезд. Я уж не говорю об авиации… И еще - не в укор тебе, Костя, все-таки подобные разработки и операции обычно проводятся совместными усилиями. Или у Министерства внутренних дел возникли свои амбиции?