- А что, если я скажу "нет"? - так же спокойно сказал Александр Борисович. - А потом возьму тебя за шиворот, приволоку, как нашкодившего щенка, в ближайшее отделение милиции и сдам дежурному?
- Вы этого не сделаете, - сказал Боровой.
- Почему? Что мне помешает? Боровой посмотрел на часы и ответил:
- Через минуту вы это узнаете. А пока давайте закажем что-нибудь, чтобы официанты не косились.
Боровой подозвал официанта и заказал две чашки кофе и пирожное. Едва он закончил заказ, как в кармане у Турецкого запиликал мобильник.
- Возьмите трубку, - сказал Боровой. - Это очень важно.
Александр Борисович прижал трубку к уху.
- Слушаю.
- Алло, Шурик, привет! - услышал он голос жены.
- Привет! Что-то случилось?
- Да нет, ничего. Просто твои коллеги меня одолели.
- Какие коллеги?
- Да вот только что ко мне подходил парень… очередной новый сотрудник агентства "Глория"… и вручил мне письмо для тебя.
- Где он?
- Не знаю, ушел. Всучил конверт и ушел. Турецкий крепко сжал трубку в пальцах.
- А ты где находишься?
- В магазине, - ответила Ирина Генриховна. - Зашла купить себе что-нибудь на обед. Так что это за история с письмом? Почему он тебе просто не позвонил?
- Это… - Турецкий исподлобья посмотрел на сидящего перед ним Борового. - Это такая игра. Плетнев развлекается с новыми сотрудниками. Дает им задания и назначает время, за которое они должны это задание выполнить. Что-то вроде курса молодого бойца.
- Звучит не слишком-то убедительно, - заметила Ирина Генриховна. - Он что, пьян?
- Угу. Немного. Вчера перебрал, а сейчас похмельем страдает. Вот и валяет дурака.
- Ну так и послал бы молодых за пивом. Все польза бы была. Хочешь, я вскрою письмо и прочту его тебе?
- Нет-нет, не нужно.
- Почему? - не поняла Ирина Генриховна.
- Долго объяснять. В общем, это часть задания. Ирина Генриховна ответила не сразу. Турецкий вспотел от волнения, пока ждал ее ответа. Наконец, она сказала:
- Понятно… Турецкий, ты что, развлекаешься вместе с Плетневым? Тебе сколько лет?
- Это не важно. Просто сделай, как я прошу.
- Детский сад какой-то, - иронично проговорила Ирина Генриховна. - Казаки-разбойники. Ну ладно, тут моя очередь подходит. По пути с работы куплю тебе игрушечный пистолет. Не скучай!
Жена отключила связь.
Официант поставил перед Боровым и Турецким чашки с кофе, а в центр стола - блюдце с пирожными.
- А вы это хорошо придумали, - насмешливо сказал Боровой, когда официант ушел. - Насчет игры. Хотя все равно звучало бредово.
- Хватит скалиться, свинья, - со злостью проговорил Александр Борисович, убирая телефон в карман.
Боровой слегка побледнел.
- Ну-ну, - сказал он, растягивая губы в резиновую улыбку. - Погавкайте, пока есть возможность. Теперь вы понимаете, что мои люди следят за вами. И, что самое главное, за вашей женой. Стоит мне приказать, и они порвут ее на части. А потом и до дочери вашей доберутся. И про пацаненка не забудут. Как там его… Вася?
Турецкий молчал, сверля лицо бандита ледяным, полным ненависти взглядом.
- Молчите? Вот и правильно. Раз думаете, значит, не будете дурить. Поймите, Александр Борисович, я не требую от вас ничего невозможного. Добудьте мне несколько удостоверений, и я от вас отстану. Ну, может быть, если понадобится, проведете нас через кордоны. Подстрахуете. А потом валите на все четыре стороны.
- Зачем вас удостоверения? - резко спросил Турецкий.
- Через три дня в спорткомплексе "Олимпийский" будет большой концерт, - спокойно ответил Боровой. - Мне и моим парням нужно пройти через оцепление. Для этого нам понадобятся правильные ксивы.
- Где я их возьму? Боровой пожал плечами:
- Это уже ваши проблемы. Нам сгодятся любые корочки - хоть МВД, хоть ФСБ. Узнайте, какая контора обеспечивает охрану спорткомплекса в этот день, и достаньте необходимые документы.
- А если не сработает? - спросил Александр Борисович. - Если вас все равно не пропустят?
- Это будет плохо, - сказал Боровой. - Плохо и для меня, и для вас. У вас очень красивая жена, Александр Борисович. И мои парни с удовольствием залезут к ней под юбку. К тому же…
Договорить Боровой не успел. Удар кулаком в подбородок сшиб его на пол вместе со стулом. На грохот обернулись и официанты, и посетители кафе. Менеджер с гневным и встревоженным видом заспешил к столику.
- Все в порядке! - крикнул ему Боровой, поднимаясь с пола. - Я упал! Ножка у стула раскачана!
- Ножка?
Менеджер остановился возле столика и недоверчиво посмотрел на Борового, который уже успел подняться с пола и поставить стул, перевел взгляд на Турецкого и повторил: - Ножка?
- Ножка, ножка, - раздраженно ответил ему Боровой, усаживаясь на стул. - Все в порядке. Сейчас мы расплатимся и уйдем.
- Постарайтесь больше не падать, - сказал менеджер и удалился к барной стойке, то и дело оглядываясь и бросая недовольные взгляды на Борового и Турецкого.
Турецкий между тем спокойно поднял чашку и отхлебнул кофе.
- Зря вы так, - глухо проговорил Боровой. Глаза его, скрытые под надбровными дугами, сверкали гневным холодным огнем. Казалось, еще немного - и кожа на лице Турецкого воспламенится от этого ненавидящего взгляда. - Еще раз выкинете такую штуку, и я сам займусь вашей женой.
Александр Борисович внимательно посмотрел на Борового, затем спокойным движением поднял со стола чашку и, ни слова не говоря, выплеснул ее содержимое в лицо бандиту.
Боровой не пошевелился. И даже не зажмурил глаза. Лишь когда горячий кофе потек у него по лицу, взял из стаканчика салфетку и промокнул ею мокрые щеки. На подбородке парня, в том месте, куда угодил кулак Турецкого, уже проступило темное пятно.
- Еще раз вякнешь про мою жену, и я тебя убью, - пообещал Турецкий. - Хочешь попробовать?
Зубы Борового скрипнули. Хрустнули суставы его сжатых пальцев. Лицо его покрыла такая страшная бледность, что он стал похож на мертвеца.
- А я думал, что вы благоразумный человек, - процедил Боровой сквозь зубы. - Что ж, боюсь, что мне придется…
- Я сделаю тебе ксивы, - холодно проговорил Александр Борисович. - Такие, какие ты просишь. Мне нужны имена и фотографии твоих подельников.
- Имена придумаете сами, - сказал Боровой. Затем достал из кармана конверт и бросил его на стол. - А это фотографии. Когда удостоверения будут готовы?
- Послезавтра, - ответил Турецкий. - Встречаемся здесь же, в это же самое время. И имей в виду, сопляк, если с головы моей жены упадет хоть один волос, я тебя из-под земли достану.
- Понимаю, - спокойно ответил Боровой. - Вы уже показали, как сильно ее любите. Я тоже человек разумный и не намерен попусту рисковать. Как только мои люди пройдут через оцепление, я оставлю вашу жену в покое. Даю вам слово.
* * *
Выйдя из кафе, Боровой обогнул дом и вошел в тихий дворик. Здесь он достал из кармана телефон и набрал номер Штыря. Тот отозвался почти сразу.
- Штырь? - тихо сказал в трубку Боровой, зыркая по сторонам хищным взглядом.
- Да, Боров, я, кто же еще.
- Слушай меня внимательно, Штырь. Как только сделаем дело, придешь к этой сучке домой и убьешь ее. Понял?
- Как? Ты же не хотел, чтобы мы…
- Придешь и убьешь, - повторил Боровой глуховатым и севшим от гнева голосом. - Если она успеет помучиться, я подарю тебе свой "глок".
- "Глок"? Боров, я вырву ей глаза, а потом вобью в глазницы гвозди!
- Потише ори, кретин, а то прохожие услышат.
- Извини, - понизив голос почти до шепота, ответил Штырь. - Как прошел разговор? Он проведет нас в спорткомплекс?
- Проведет. Только не нас.
- А кого?
- Скоро узнаешь, Штырь. Скоро узнаешь.
9
Кабинет Щеткина был обшарпанным и неуютным. Старые поцарапанные стеллажи, уставленные папками-скоросшивателями. Такой же потертый стол. Ну тумбочке в углу кабинета - белый пластиковый электрочайник. Окно, равно как и подоконник, не мешало бы помыть. Щеткин сидел в своем кресле, Турецкий - на стуле, прямо напротив него.
Турецкий только что закончил рассказывать про встречу с Боровым и протянул майору конверт с фотографиями.
- Вот, взгляни.
Щеткин взял конверт, вытряхнул из него несколько фотографий. Поднял первую попавшуюся и поднес ее к глазам. Лицо майора вытянулось.
- Екарный бабай! - удивленно воскликнул он.
- Вот именно, - кивнул Александр Борисович, довольный произведенным эффектом.
Щеткин просмотрел остальные фотографии, поднял взгляд на Турецкого.
- Бабы, - выдохнул он.
- Женщины, - с усмешкой поправил Александр Борисович. - Судя по лицам, очень молодые.
Щеткин поскреб в затылке.
- Н-да, дела, - растерянно протянул он. - И что все это значит? Это что, "черные волчицы"?
Турецкий пожал плечами:
- Я не знаю. Я был так же удивлен, как и ты.
- Гм… Значит, для этих барышень ты должен сделать удостоверения?
- Не только. - Турецкий указал подбородком на третью фотографию: - Это он.
- Боровой?
- Да. Щеткин взял третий снимок и внимательно его рассмотрел. Дернул щекой и с отвращением швырнул снимок на стол.
- Ну и рожа. И впрямь, волчара.
- Представь, как он выглядел пару лет назад, пока не отрастил волосы и не переоделся в цивильную одежду.
- Фантомас, не иначе, - с усмешкой сказал Щеткин. - Такой убьет не задумается. - Майор глянул на Турецкого и слегка смутился. - То есть… я не думаю, что…
- Брось, Петя, - нетерпеливо прервал его бормотание Александр Борисович. - Этот тип действительно очень опасен. Но меня сейчас больше занимает не он, а эти две барышни. Какого черта Боровой тащит их на дело?
- Это смотря по тому, что он задумал, - резонно заметил Щеткин. - Если нужно помахать ножом, то тут барышни мало пригодны. А вот если… - Щеткин снова опустил взгляд на фотографии. - Кстати, мне кажется или у одной из них действительно лицо кавказского типа?
- Тебе не кажется, - хмуро сказал Турецкий.
- Вот оно что, - четко и раздельно проговорил Щеткин и поднял взгляд на Александра Борисовича. - Они собираются взорвать бомбу, а эти две девчушки - смертницы.
Турецкий вздохнул.
- Мне тоже это пришло в голову, - тихо сказал он.
- Нужно его брать, - решительно произнес майор.
Александр Борисович покачал головой:
- Пока рановато. Возьмем с поличным.
- Но ведь они черт знает чего могут наделать! Хочешь дождаться, пока они что-нибудь взорвут?
- Тише, Петя. Тише. Ничего они не взорвут. Мы все сделаем с умом. Нужно, в конце концов, выяснить, что это за барышни и откуда они взялись. Боровой не из тех людей, которые раскалываются на допросах. И к тому же… - Александр Борисович задумчиво сдвинул брови. - Видишь ли, "черные волки" не команда чеченцев-боевиков. Это во-первых. Они искали помощи и даже обращались за помощью к тусовке язычников. Это во-вторых. Язычники им отказали. Но не исключено, что они все-таки нашли себе помощников. Мы должны выяснить, кто эти помощники. Найти и обезвредить.
- Да, - вынужден был признать Щеткин. - Ты прав. Каков план действий?
- Посмотрим, куда Боровой нас приведет. Главное, чтобы он не заметил слежки и не оторвался.
- Не заметит, - пообещал Щеткин. - Я подключу к этому делу лучших оперов. Сам бы пошел, но у меня еще прапорщик Вертайло на горбу висит. Утром едем с Плетневым его встречать.
- Давайте, - кивнул Александр Борисович. - Не забудьте рассказать, как все пройдет.
Часть четвертая "Хорошие соседи и добрые друзья"
1
Майор Щеткин терпеть не мог автовокзалы. Столпотворение автобусов, маршруток, людей, всеобщая толкотня, суматошное оживление - все это выводило его из себя, тем более что он, несмотря на то что давно уже обитал в Москве, в глубине души все еще считал себя провинциалом.
Щеткин сидел за рулем машины с мрачным лицом и, пожевывая спичку, сурово глядел в окно. Сидевший рядом с ним Плетнев, напротив, выглядел свежим, хорошо выспавшимся и слегка возбужденным. С его губ не сходила блуждающая улыбка, она словно говорила: "Я на задании; ну, теперь держись!" У Плетнева и в самом деле было прекрасное настроение. Он чувствовал, что сегодня его день. Черт знает почему, интуиция, что ли? Но была у Антона такая способность. Она не раз спасала ему жизнь "там", где свистели настоящие пули, взрывались настоящие фугасы и растяжки, и где, если ты взял в прицел врага, можешь смело нажимать на спусковой крючок.
Однако сидеть молча ему было невмоготу.
- Погода-то как сегодня разгулялась, а? - улыбкой сказал он Щеткину.
- Да, погода неплохая, - ответил, не поворачиваясь, майор.
- Может, сегодня мы наконец прихлопнем этого гуся?
- Может, и прихлопнем, - так же апатично ответил ему Щеткин.
Переговариваясь таким образом, оба сыщика внимательно наблюдали за вокзалом. В руке у майора зашуршала рация.
- Да! - рявкнул он в микрофон. - По расписанию? Вот твердь небесная разверзлась!.. - Щеткин покосился на Плетнева и подмигнул ему. - На четырнадцатый? Ага, ясно. А на нем написано что-нибудь?.. Понял.
Майор убрал рацию, посмотрел на Плетнева и сказал:
- Минуты две.
Плетнев усмехнулся и кивнул. Следующие несколько минут они просидели в молчании. Затем Щеткин вдруг поднял руку и показал в окно:
- Вон он, голубчик! Прибыл.
- Да, вижу, - коротко кивнул Плетнев.
Младшему лейтенанту Диме Саврасову было двадцать четыре года. Оперативной работой он занимался чуть больше десяти месяцев, однако в душе считал себя в этом деле настоящим докой. Особенно Диме удавалась работа в наружке. Ему уже приходилось пару раз вести настоящих матерых преступников, которые "нюхом чуют" слежку, и при этом ни разу не попасться им на глаза. Главное - выбрать правильный тип поведения и подстроить под него внешность - манеры, выражение лица, взгляд. Стать обыкновенным атрибутом улицы, одним из тысяч неприметных, заурядных прохожих. Если сумеешь попасть в тип - подопечный, даже глядя на тебя, будет смотреть сквозь тебя. Сейчас Дима изображал студента-раздолбая с всклокоченными волосами, жвачкой во рту и плеером на боку. Когда к остановке подъехал автобус с надписью "Тверь", Дима отклеился от скамейки и неспешной походкой двинулся к остановке. В ухе у него виднелся наушник "фри-хенда".
Дима смешался с народом, лениво участвуя во всеобщей толкотне, и принялся высматривать "объект". Тот, впрочем, не замедлил появиться. Выйдя из автобуса, Вертайло отошел в сторону и быстро огляделся - движением затравленного зверя.
"Эге, да ты, брат, осторожен", - с усмешкой подумал Дима.
На плече у Вертайло была потертая дорожная сумка, довольно объемная. Одет он был в драповый светлый пиджак и черные брюки.
Оглядевшись, бывший прапор резво зашагал в сторону автовокзала. Дима небрежно двинулся за ним. На ходу пробормотал в микрофон наушника кодовую фразу:
- Ленка приехала. Пойду встречать.
- Отлично, - сухо сказал в микрофон рации Щеткин. - Веди нашу красавицу.
Он повернулся к Плетневу:
- Ну, вроде все нормально. Артур и Олег - на машине. Возле станции - Дима. На тот случай, если наш подопечный решит воспользоваться метро.
- Прижали гниду к ногтю - не ускачет, - с усмешкой ответил Плетнев. И добавил, вздохнув: - Я в детстве любил следить за людьми. Просто выбирал кого-нибудь и шел за ним. А как подрос - разлюбил. Мне тогда показалось, что это как-то подло. Вроде как ты - охотник, а он - жертва. Некрасиво.
- Не любишь охоту? - поинтересовался майор.
- Не люблю, - ответил Плетнев. - Охота - это атавизм. Навроде хвоста, клыков или волосатой морды.
- Интересная точка зрения, - заметил Щеткин. - Но не могу сказать, что я с ней согласен. Мужчина не может без охоты. У него это в крови.
- Когда я много выпью, у меня в крови - сплошной алкоголь, - сказал на это Плетнев. - Но ничего хорошего в этом нет. В человеке вообще полно всякой дряни.
- Мужчина не может без охоты, - повторил майор. - Не может, и все.
- Я могу, - снова возразил Плетнев. На этом дискуссия была окончена.
Проталкиваясь в толпе пассажиров, заполонивших автовокзал, Дима старался не потерять из виду Вертайло. Стало ясно, что тот направляется к камерам хранения.
"Ну-ну, - подумал Дима, - клади свой товар в ячеечку, а мы заприметим, в какую".