- Заткнись, щенок, - процедил сквозь зубы Столешников.
Они подошли к Вертайло. Тот окинул худощавую фигуру оперативника быстрым взглядом и улыбнулся.
- Рад знакомству! Он протянул Диме руку.
- Я тоже, - сказал оперативник, пожимая ее. Вертайло перевел взгляд на Столешникова и коротко спросил:
- Сколько?
- Как договаривались, - ответил тот. - Четыре коротких, два длинных. Я не ошибаюсь? - уточнил у Димы Столешников.
Тот мотнул головой:
- Не ошибаетесь. Все верно.
Вертайло подергал пальцами нос и сказал, на этот раз обращаясь к Диме:
- Насчет цены в курсе, да? Сто четыре.
Дима поднял перед собой полиэтиленовый пакет, в котором угадывались брикетики денег, и весело сказал:
- Вся сумма при себе, как и договаривались. Пойдем смотреть?
Столешников стоял рядом с Димой, нервно переминаясь с ноги на ногу. Вертайло внимательно на него посмотрел. Сдвинул брови и тихо спросил:
- Что-то не так?
- Ты о чем? - глухо отозвался Столешников.
- Выглядишь плохо.
- А, это. - Столешников махнул рукой, затем поднес руку к лицу и осторожно потрогал пальцами щеку. - Зуб болит. С утра. К стоматологу сходить не успел.
- Зуб? - повернулся к нему Дима. - А вы водкой пополощите. Мне обычно помогает. А потом - анальгинчику. До стоматолога дотянуть хватит.
Столешников мрачно на него посмотрел и так же мрачно проговорил:
- Разберусь. - Затем перевел взгляд на Вертайло. - Так мы идем? Чего резину-то тянуть?
- Ишь, какой скорый, - усмехнулся Вертайло. - Не терпится водкой полечиться? Ладно, идем. Только вдвоем, а ты здесь подожди.
- Я пакетик оставлю? - с усмешкой поинтересовался Дима, обращаясь к Столешникову и протягивая ему пакет с деньгами. - Посторожи, служивый.
Столешников взял пакет и поставил его на бетонный пол у своих ног. Дима повернулся, чтобы идти за Вертайло, но тут его окликнул охранник.
- Вот это лучше снять, - сказал он, показывая на наушник "фри-хенда", укрепленный на ухе у Димы.
- Да без проблем.
Дима снял наушник, вынул из кармана мобильник и отдал все охраннику.
- Только побережнее с этим, - сказал он. - Больших бабок стоит.
- Не бойтесь, не сломаю.
Охранник передал "фри-хенд" Столешникову, а сам быстро и умело обыскал Диму.
- Порядок? - весело поинтересовался тот.
- Порядок, - ответил охранник, обращаясь не столько к Диме, сколько к Вертайло.
11
Вертайло, оперативник Дима и охранник зашли в подсобное помещение и закрыли за собой дверь.
Столешников посмотрел растерянным взглядом на дверь, потом на пакет, стоящий у его ног. Вытер ладонью пот со лба и тихо пробормотал:
- Что ж я делаю?.. Я же вколачиваю гвозди в собственный гроб.
Он обернулся и посмотрел на тяжелую дверь склада.
Бежать?.. Да, надо валить отсюда. Валить подальше!
Столешников сделал движение по направлению к двери, но тут же в растерянности остановился. Нет, бежать было нельзя. Потому что некуда. А так - может быть, еще и пронесет. Помощь следствию и все такое. Может, дадут условно?
Столешников горько усмехнулся и покачал головой: "Кого ты обманываешь, парень?"
Скрипнула дверь. Из подсобки вышли Дима и Вертайло. Вслед за ними из подсобки буквально вывалился охранник с тяжелой коробкой в руках. Вертайло и Дима остановились возле стола, охранник подошел к ним и поставил коробку на бетонный пол.
- Здесь все, - сказал Вертайло, обращаясь к Диме. - Можете проверить еще раз. Сами.
Дима присел возле коробки, открыл ее и принялся ворошить промасленные свертки. Вскрыл один и вытащил пистолет, взвесил его на ладони, удовлетворенно улыбнулся и убрал обратно. Затем развернул второй сверток, побольше. Вынул из него казенную часть винтовки, тщательно ее осмотрел и не удержался:
- Хороша.
- Еще бы, - усмехнулся Вертайло. - Фирма веников не вяжет. Последняя разработка.
- Да, вещь, - снова похвалил Дима и убрал винтовку в коробку.
- Ну? - спросил его Вертайло. - Все в порядке?
- Да. - Дима поднялся на ноги. - Стволы я посмотрел, теперь можете пересчитать деньги. - Он повернулся к Столешникову и весело ему подмигнул.
Столешников, все еще бледный и потный, поднял пакет с деньгами с пола и протянул его охраннику. Тот взял пакет и принялся выкладывать пачки с деньгами на стол. Выложив все, стал сдирать с них резинки и частями опускать в счетную машину, стоявшую тут же, на столе.
- Ну что, господа компаньоны, - обратился Дима к Вертайло. - Неплохо бы обмыть нашу сделку, а?
- Сейчас обмоем, - тихо ответил Вертайло, не сводя жадного взгляда с денег.
Наконец охранник закончил с подсчетом, повернулся к Вертайло и глухо проговорил:
- Двух сотен не хватает.
- Серьезно? - воскликнул Дима. - Черт! У меня барсетка в машине. - Он повернулся к Столешникову: - Слышь, Валер, будь другом, дай две сотни, а я тебе потом отдам.
- Сейчас посмотрю, - ответил Столешников. Лоб его покрылся испариной. - Если найду…
Он поднял руку и откинул полу пиджака. Из-за пояса у него торчала рукоять пистолета. Молниеносным движением Дима выхватил пистолет из-за пояса Столешникова и направил его на Вертайло.
- Что за…
- Грабли кверху! - рявкнул Дима. - Милиция!
- Да ты… - забасил было охранник, двинувшись на Диму.
Послышался грохот сносимой двери, и в следующую секунду склад заполнили собровцы в масках, с автоматами наперевес. Вертайло открыл от изумления рот и в тот же миг полетел на пол, сбитый с ног одним из собровцев.
12
Видок у Вертайло был невзрачный. Волосы всклокочены, лицо помято, под глазом бывшего прапора темнел синяк, на разбитой губе запеклась кровь. Он сидел, понурив голову и уставившись бессмысленным взглядом на свои руки, на запястьях которых чернели наручники.
Напротив него, за широким столом, вперив взгляд в физиономию Вертайло, сидел Меркулов. Рядом с ним - офицер военной прокуратуры, крепкий мужчина с квадратным подбородком. Чуть поодаль, на стуле у окна, закинув ногу на ногу, обосновался Плетнев.
- Ну? - строго спросил Меркулов. - Что вы на это скажете, Вертайло?
Вертайло дернул подбородком и истерично произнес:
- Повесить на меня заказуху вам не удастся. Я не стрелял в генерала. У вас нет никаких доказательств.
- Сами, возможно, не стреляли, но…
- Я не имею никакого отношения к смерти… к ранению Свентицкого, ясно вам? Да, он посадил меня. И я терпеть его не могу. Но я не Монте-Кристо, чтобы мстить. Я мирный обыватель. Вы сами приезжали ко мне и все видели. Я живу тихой, незаметной жизнь. Никому не мешаю, никого не обижаю. Я честный человек, ясно вам?
- Да уж, - усмехнулся Меркулов. - Честный торговец оружием.
Вертайло скрежетнул зубами.
- Да, - визгливой скороговоркой сказал он, - я продал шесть стволов и получу за это шесть лет. Но покушение на генерала Свентицкого, тем более двойное, вам на меня не повесить!
Меркулов и офицер военной прокуратуры переглянулись.
- В Свентицкого стреляли из пистолета, аналогичного тому, который вы сегодня "продали", - сухо сказал Меркулов.
- Да ну? - нервно усмехнулся Вертайло. - А вы нашли, из какого именно?
Меркулов мрачно засмеялся. Затем взял со стола бумаги, просмотрел их и швырнул обратно на стол. Поднял тяжелый взгляд на Вертайло и сказал:
- Генерал дал нам некоторые интересные материалы из вашей биографии.
- Это они? - кивнул подбородком на бумаги Вертайло. Облизнул губы и осклабился. - Что, очухался уже?
- На ваше счастье, да. Вы отсидели три года из пяти за продажу обмундирования в тысяча девятьсот девяносто девятом году.
- Спасибо, что напомнили.
- Вы тогда явились с повинной. Это и определило столь малый срок. Однако Свентицкий до конца не верил в такой совестливый поступок с вашей стороны. И продолжал изучать материалы по фактам хищения оружия в вашей части. Главный на тот момент обвиняемый застрелился. Однако косвенные свидетельства падали на вас.
Вертайло смотрел на Меркулова пылающими глазами. Если бы взглядом можно было убить, Меркулов давно был бы мертв.
- А несколько месяцев назад, - продолжил Меркулов спокойным голосом, - к генералу пришел его сослуживец, переведенный в Тулу, и рассказал про крупное хищение спецсредств со склада на военном заводе. И что главный подозреваемый скрылся. Этого человека задержали вместе с вами.
Щеки Вертайло обвисли, на лбу прорезались мелкие морщины. Он отвел взгляд и мрачно уставился в пол.
- Генерал имел с вами беседу по телефону, - снова заговорил Меркулов, - после которой вы поняли, что от нового срока не отвертеться, и решились на убийство.
Вертайло снова облизнул губы. Нервно дернул плечом и так же нервно проговорил:
- Меня не было в Москве в день покушения, я сто раз это говорил.
- Ваша домработница, которую в деревне вы выдавали за жену, показала, что вы два дня отсутствовали, - сказал Меркулов. - Есть также показания майора Столешникова, что вы встречались утром, в день покушения.
- Столешникова? Какого Столешникова?
- Не валяйте дурака, Вертайло. Вас задержали вместе с ним во время факта продажи оружия.
- Это не доказательство, - отрезал Вертайло. - Вам не удастся меня прижать. Второй раз не удастся.
Дверь открылась, и в допросную вошел молодой офицер, а за ним конвой. Он подошел к Меркулову, наклонился и что-то тихо проговорил ему на ухо.
Константин Дмитриевич кивнул и взглянул на Вертайло ледяным взглядом.
- Задержанный Вертайло, - сухо сказал Меркулов. - Сейчас будет проведено опознание преступника свидетелем преступления. Если у вас есть что-то еще, что вы хотите сказать следствию, то можете сделать это сейчас.
Вертайло ничего не сказал. Лишь криво ухмыльнулся, продолжая разглядывать свои руки. Меркулов повернулся к офицеру:
- Конвой, выведите заключенного.
Конвойные подошли к Вертайло, дождались, пока он поднимется со стула, проверили наручники и подтолкнули его к двери. Вертайло, конвойные, молодой офицер и сотрудник военной прокуратуры вышли из кабинета. В кабинете остались Меркулов и Плетнев.
- Какие соображения? - спросил Меркулов у Плетнева.
- Пока никаких, - ответил тот. - Чем дальше, тем запутанней.
- А ты думал, все будет просто? Просто только по телевизору, Антон. Ладно, посмотрим.
Дверь снова открылась. В кабинет вошел офицер военной прокуратуры, за ним - сержант Алферов. Он был бледен, худ. Глаза сержанта, красные, воспаленные, испуганно пробежали по лицам.
- Свидетель Алферов, - обратился к нему Меркулов. - Сейчас вам покажут несколько человек, и вы попытаетесь вспомнить, кто из них мог быть человеком, стрелявшим в генерала Свентицкого. Постарайтесь сосредоточиться и помните об ответственности в случае дачи ложных показаний.
Алферов кивнул.
Меркулов повернулся к двери и громко сказал:
- Входите.
В допросную вошли пять человек в одинаковых оранжевых костюмах. Среди них - громила охранник, которого арестовали вместе с Вертайло.
Посмотрев на вошедших, сержант Алферов вздрогнул и отвел глаза.
- С вами все в порядке? - спросил парня Меркулов.
Алферов кивнул:
- Да.
- Выпейте воды.
- Спасибо, я… Я в порядке.
- Хорошо. Внимательно посмотрите на этих людей и постарайтесь вспомнить, кого из них вы могли бы видеть первого августа.
Алферов внимательно рассмотрел каждого из пятерых, затем отвел взгляд и снова опустил голову.
- Вы кого-нибудь узнали? - спросил у него Меркулов.
Алферов покачал головой:
- Нет, никого. По лицу Меркулова пробежала тень.
- Подумайте еще раз, - с нажимом сказал он. Алферов посмотрел на него и виновато улыбнулся.
- Нет. Не могу вспомнить. Я плохо его разглядел. Меркулов недовольно крякнул, повернулся к опознаваемым и сказал:
- Спасибо. Можете выйти. Пятеро в оранжевых костюмах вышли из кабинета. У Алферова был подавленный вид.
- Готовы попробовать еще раз? - поинтересовался Константин Дмитриевич.
- Да, - прошелестел губами Алферов.
- Пожалуйста, следующие! - громко приказал Меркулов.
В кабинет вошла следующая пятерка людей в оранжевых костюмах. Одним из них был Вертайло. Меркулов обратился к Алферову:
- Посмотрите, пожалуйста, внимательно. Вы видели кого-нибудь из них первого августа?
Алферов поднял голову и робко взглянул на вошедших. Внезапно веки его дрогнули, и он слегка привстал со стула. Алферов вытянул руку и показал на Вертайло.
- Он… Да, это был он. Меркулов прищурился.
- Вы уверены?
Алферов кивнул:
- Да.
- Спасибо, Павел. - Меркулов удовлетворенно откинулся на спинку стула. - Все свободны, кроме Вертайло.
Мужчины вышли из кабинета. Офицер военной прокуратуры увел сержанта Алферова. Конвойные снова надели на Вертайло наручники.
- Ну? - сказал ему Меркулов, разглядывая его в холодный прищур. - Ты будешь рассказывать?
Вертайло коротко, по-волчьи, зыркнул на него глазами.
- Второе покушение вы мне не пришьете, - злобно проговорил он. - Я ничего не знаю про эту больницу. Он… - Вертайло показал пальцем на Плетнева. - Он видел меня в то утро в деревне.
Меркулов пожал плечами:
- Это не мешало тебе нанять убийцу. Кто это был?
Глаза Вертайло сверкнули. Он весь подался вперед, словно хотел вгрызться зубами Меркулову в горло.
- Никого не было! - взвизгнул Вертайло. - Я никого не нанимал! - Он перевел дух и хрипло добавил: - Не мое это дело. Не мое, ясно?
Часть пятая "Акция"
1
- Такие дела, - закончил рассказ Плетнев, едва поспевая за Турецким, хотя тот и шел по коридору больницы, опираясь на трость. - Надеюсь, с Ириной Генриховной и Васькой все будет в порядке. По крайней мере, в Малаховке они под надежной охраной. Это мой друг, и я отвечаю за него, как за самого себя.
- Хорошо, - сказал Александр Борисович. - Пришло время разобраться с этими "черными шакалами".
Плетнев на это ничего не сказал, но лицо его исказила такая гримаса злости, что даже Турецкому, глянувшему на коллегу мельком, стало слегка не по себе.
- А насчет Вертайло не переживай, - сказал Турецкий. - Подумай сам: с какой стати ему признаваться? От первого покушения Вертайло не отмажется - все на него показывает.
- А если свалит на аффект?
Турецкий качнул головой:
- Не думаю, что прокатит. Хотя попытаться, конечно, может. Мол, отомстить хотел за то, что он из-за генерала в тюрьму пошел.
- А что, это довод, - заметил Плетнев.
- Или вообще под психа закосить, - продолжил Александр Борисович и внезапно осекся. - Извини, старик.
- Ничего.
На скулах Плетнева заиграли желваки, вокруг рта прорезались две горькие складки. Слишком свежим было воспоминание о гибели жены и о последующей расправе, которую устроил мерзавцам за ее смерть Плетнев.
- И получит он, максимум, пять лет, - продолжил Александр Борисович. - А второе покушение - это уже рецидив. Не меньше пятнадцати… И никаким состоянием аффекта не прикроешься.
Он снова покосился на Плетнева, но ничего не сказал.
- Так-то оно так, - задумчиво проговорил Плетнев. - Только я вот чего не пойму. Вертайло тщательно подготовился к покушению, стрелял из своего бесшумного углепластикового оружия - несмотря на то что это было на улице. А второе покушение доверил какому-то дилетанту. Который мало того что не выполнил задание, так еще и стрелял из громогласного "Стечкина" без глушителя.
Некоторое время Турецкий молчал. Затем неожиданно остановился, да так, что Плетнев чуть на него не налетел.
- Что? - спросил Плетнев слегка обескураженно. Турецкий посмотрел на него и поднял палец.
- Он торопился со вторым покушением, хотел успеть прикончить генерала Свентицкого, пока тот лежит без сознания.
- Может быть, и так, - без особой уверенности в голосе проговорил Плетнев.
- Тебе это кажется неубедительным?
- Я не знаю, - честно признался Плетнев. - А что с сержантом теперь будет?
- С Алферовым-то? Да ничего с ним не будет. Прощения у него, конечно, никто просить не станет. Посадят на губу за самоволку и отпустят. Вижу, тебе это не по душе?
- Да как сказать… Если он не виноват, то, конечно, пусть гуляет. А что, если допустить, что он… - Плетнев замялся. - Ну, что есть хоть один процент вероятности, что он в этом замешан?
- Да хоть два, - сказал Турецкий. - Нет улик и доказательств - нет вины.
Беседуя, Турецкий и Плетнев подошли к палате, в которой лежал генерал Свентицкий.
Дежурный офицер у двери палаты узнал их и, пожав сыщикам руки, впустил внутрь - без особого, впрочем, энтузиазма.
Войдя в палату, Турецкий остался стоять у двери, а Плетнев прошел к высокой белой кровати, на которой лежал, выпростав руки на одеяло, генерал Свентицкий. Выглядел он неплохо. Лицо по-прежнему был осунувшимся, но кожа уже не была такой пергаментно-желтой, как в прежние дни. Судя по всему, кризис миновал, и здоровье генерала постепенно шло на поправку.
Остановившись возле кровати, Плетнев вскинул руку к виску и браво произнес:
- Здравия желаю, товарищ генерал. Рад, что вы поправляетесь.
Свентицкий улыбнулся:
- Привет, Антон. Да, вроде снова становлюсь человеком.
- А до сих пор кем были? - шутливо поинтересовался Плетнев.
- Мумией, - в тон ему ответил Свентицкий.
- Что ж, для мумии вы выглядели совсем неплохо, - пошутил Плетнев.
Генерал засмеялся, но затем внезапно закашлялся. Лицо Плетнева встревоженно вздрогнуло, но Свентицкий, заметив его тревогу, сделал рукой успокаивающий жест, словно говорил - "ничего страшного, это со мной бывает".
- Вы хотели нас видеть? - спросил Плетнев, когда генерал прокашлялся.
Свентицкий кивнул и сказал, обращаясь к обоим сыщикам:
- Садитесь, коллеги.
Плетнев сел на стул. Турецкий поблагодарил, но остался стоять, прислонившись спиной к стене.
- Мне Наташа все рассказала, - снова заговорил генерал, обращаясь на этот раз к Плетневу. - Про то, как ты рисковал жизнью, чтобы прищучить Вертайло. Я всегда знал, что ты боец, Антон, но… - Внезапно он повернулся к Александру Борисовичу: - Вы - Турецкий, не так ли?
Александр Борисович кивнул:
- Он самый.
- Я слышал про вас… Спасибо.
- Не стоит, Андрей Владиславович, - ответил Турецкий.
Генерал слегка приподнялся в постели и, поморщившись от боли, гневно проговорил:
- Вертайло этот, вот подлец! Надо было с ним еще тогда разобраться…
- Ничего, - успокаивающе сказал Плетнев. - Этот уже отпрыгался. Теперь сядет всерьез и надолго.
- Ладно… - Свентицкий снова опустил голову на подушку. - Как твой сын, Антон?
- Васька-то? - Плетнев улыбнулся. - Да ничего. В футбол играет. Говорят, подает большие надежды…