- Ну, то есть, я не боюсь опасности, - перевел ему Дрюля, немного досадуя на то, что с этими японцами нельзя говорить красиво, они понимают только конкретные фразы, метафоры сбивают их с толку.
Такеши подумал немного и сказал:
- Хорошо. Это секрет - я скажу. Маша что-то знает про смерть Рю. - Последнюю фразу Такеши выговорил медленно, стараясь не запутаться в грамматике и в произношении.
- Погоди, погоди… - От возбуждения Дрюля даже привстал со стула. - Значит… - Теперь уже не Такеши, а он нервно огляделся.
- Да, - сказал Такеши. - Она знает. Она очень знает!
Дрюля поманил к себе японца пальцем, и когда тот наклонился, тихо спросил:
- Ты уже говорил об этом кому-нибудь?
Такеши помотал головой:
- Нет. Только ты!
- Слушай меня внимательно, Такеши. То, что ты рассказал об этом мне, хорошо. Но больше - никому, понял?
Такеши кивнул.
- Да.
- Это очень опасно. Убийца Рю может быть где угодно. Может быть, он работает с нами в одном офисе.
Такеши вскинулся и испуганно завертел головой.
- Ну-ну-ну, - сказал японцу Дрюля и успокаивающе похлопал его по руке. - Не нужно так нервничать. Это ведь всего лишь предположение.
Такеши вздохнул и, помолчав несколько секунд, спросил:
- Что ты будешь делать?
- У меня есть один знакомый, - тихо ответил Дрюля. - Он частный детектив. Мы расскажем ему об этой Маше, а он уже решит, что делать дальше.
- Но… ты сам говорить, что мы не должны рассказать никому!
- Ему можно, - заверил коллегу Дрюля. Усмехнулся и деловито добавил: - Уж ты мне поверь.
12
В тот же день во время ланча Дрюля представил своего японского коллегу Плетневу и Миле.
- Вот, познакомьтесь, это Такеши. Честный человек и хороший менеджер. А это - мои друзья, Антон и Мила.
- Антон и Мила, - повторил Такеши, прочно фиксируя в памяти их имена, улыбнулся и вежливо поклонился своим новым знакомым.
- Я очень рад, - сказал он.
- Мы тоже, - улыбнулась в ответ Мила. Они сидели в маленьком кафе, у самого окна.
На улице шел снегопад, и большие снежинки медленно и грациозно, как балерины в белоснежных пачках, падали на тротуар.
- Вы хотели нам что-то рассказать, - деловито проговорил Плетнев, с интересом разглядывая круглое лицо Такеши. - Мы готовы вас выслушать.
Такеши молчал, то ли не зная, с чего начать, то ли сомневаясь в необходимости самого разговора.
Дрюля нетерпеливо ткнул его локтем в бок:
- Давай, рассказывай!
И Такеши рассказал - так, как мог, путая числа и падежи, то и дело запинаясь и подыскивая нужные слова. Тем не менее, несмотря на всю сбивчивость и невнятность рассказа, суть его Плетнев и Мила уловили верно.
- Значит, она беременна и она кого-то боится, - перевел Плетнев на "человеческий язык" окончание рассказа. - Такеши, вы сказали, что с Машей вас познакомил Рю?
- Да, - склонил голову Такеши.
- А вы знаете ее фамилию?
Японец мотнул головой:
- Нет.
- Ну, может быть, вы знаете ее адрес или телефон?
- Нет, - снова ответил Такеши скорбным и виноватым голосом. - Я просил - она не давать визитку. Нет фамилии, нет адреса. Только Маша.
- Так-так… - Плетнев потер пальцами щеку, сосредоточенно размышляя: к кому можно обратиться за помощью, чтобы поскорее найти эту таинственную Машу? Ничего дельного в голову не приходило.
- Но я знал, где она сейчас, - сказал вдруг Такеши.
Плетнев уставился на него тяжелым взглядом.
- Знаете? И где же?
- Там дом, - сказал Такеши и махнул рукой куда-то в сторону. - Окраина Москва. Я смотрел, как ее увозить машина один человек. Я ехать за ним. Я… следить.
Плетнев и Мила переглянулись.
- Такеши, вы просто умница! - улыбнулась японцу Мила. - Вы можете показать этот дом?
- Могу. Я писал адрес.
Он достал из кармана "наладонник", быстро нашел нужный файл и повернул к Миле и Плетневу маленький монитор.
- Гм… - Плетнев прищурил карие глаза. - Это на северо-востоке, в районе Жулебино. Далеко же ее занесло. Такеши, когда вы видели ее в последний раз?
- Вчера. В этот дом. Плетнев посмотрел на Милу.
- Нужно будет сегодня же наведаться туда и побеседовать с этой Машей. Такеши, вы поедете с нами?
Японец снова замялся.
- Я не могу уходить с работа. Японцы это строго.
- Ну, а вечером? Во сколько вы заканчиваете работать?
- В полседьмого я смогу, - сказал Такеши. Плетнев кивнул:
- Вот и отлично. Значит, в половине седьмого я буду ждать вас возле офиса "Ти Джей Электронике".
13
Плетнев остановил машину метров за пятьдесят до дома.
- Ну все, - сказал он. - Дальше пойдем пешечком. Вытряхивайтесь, господа сыщики.
Мила, Такеши и Дрюля нехотя выбрались из теплого салона машины в колючий вечерний буран.
- Ч-черт, холодрыга какая, - пробурчал Дрюля, поднимая воротник куртки. - Чего мы ближе не подъехали?
- Так у нас есть шанс подойти к дому незаметно, - ответил Плетнев.
- Да в такой буран машину за два метра уже не видно! - продолжал сердиться Дрюля. - Могли бы спокойно подъехать к самому дому и не морозить задницы на ветру.
- А ты ногами шевели побыстрее, вот и согреешься, - весело посоветовала Мила.
- Умная больно, - ворчливо отозвался Дрюля.
Дальнейшее расстояние, отделяющее их от одноэтажного деревянного домика, "сыщики" прошли молча.
- Так, - сказал Плетнев, останавливаясь в нескольких метрах от калитки и поворачиваясь к своим спутникам. - Дальше я один. А вы постойте здесь, подождите.
- Как "подождите"? - взвился Дрюля. - На таком ветру? Почему нам нельзя с вами?
- Потому что в доме, кроме Маши, может быть человек, который ее похитил, - спокойно объяснил Плетнев. - И этот человек может быть вооружен.
- Но я не…
- Вспомни, как ловко они расправились с Рю, - сказал Плетнев. - Ты ведь не хочешь, чтобы и с тобой поступили так же?
Дрюля не хотел, а потому не стал больше спорить.
Плетнев кивнул Такеши, подмигнул Миле и, сгорбившись, зашагал к дому. Не успел он сделать и несколько шагов, как белые клубы бурана почти скрыли из глаз его темную фигуру, превратив ее в некое подобие тени.
- Может, вернемся в машину? - недовольно проговорил Дрюля. - Все равно ведь ждать.
- Не получится, - сказала Мила. - Ключи от машины у Антона.
- Ч-черт… - Дрюля зябко передернул плечами. - Все не как у людей. Сидел бы я сейчас дома, пил кофе с бутербродами, играл в Квак-четыре или в Героев. Нет же, вечно тянет на какие-то приключения.
- Дрюля, - укоризненно проговорила Мила. Программист вздохнул:
- Ладно, молчу.
Тем временем Антон Плетнев подергал калитку и, обнаружив, что она заперта, использовав в качестве подножки и опоры деревянный ящик, перепрыгнул через полутораметровый деревянный забор. Двор был заснежен, не похоже было, чтобы его кто-нибудь расчищал.
Плетнев передвигался по двору опасливо, каждую секунду ожидая, что откуда-нибудь из-за угла выскочит здоровенный лохматый пес, каких все еще держат во дворах частных домов в качестве сторожей. Пройдя несколько шагов, Плетнев заметил у сарайчика собачью будку и сразу понял, что эта будка необитаема. Он немного успокоился. По крайней мере одной проблемой меньше.
Плетнев осторожно прокрался по темному двору к дому. Одно из окон было освещено тусклым желтым светом, словно в комнате горела настольная лампа или ночник.
Плетнев осторожно заглянул в окно, но ничего не увидел. Свет был слишком тусклым, к тому же окно было зашторено густым тюлем. Еще несколько шагов - и он у крыльца. Одна ступенька, другая, третья… Остановившись у входной двери, Антон напряг слух. Несколько секунд он стоял молча, напряженно вслушиваясь, и вдруг ему показалось, что из глубины дома донесся не то тихий вскрик, не то громкий стон.
А может быть, это буран завывал в щелях рассохшихся окон?
Плетнев осторожно толкнул входную дверь. Она не поддалась. Он попробовал сильнее, но с тем же успехом. Дверь была закрыта на ключ.
Буран все крепчал, но Плетнев, обуреваемый азартом охотника, не чувствовал холода. Поразмыслив, он решил действовать напрямую - грубо, жестко. Внезапность - хороший помощник в любом, даже самом безнадежном деле.
Антон кивнул сам себе, затем быстро сбежал с крыльца, подошел к окну, вскочил на заваленок и ударил кулаком по ветхой оконной раме, в то место, где стержень шпингалета входил в скобу. Рама хрустнула и приоткрылась. Не медля ни секунды, Плетнев резко распахнул окно и одним прыжком перелетел через подоконник.
Прыгая, он задел плечом раму, она распахнулась шире, чем нужно, ударилась об угол и отлетела назад, обдав Плетнева целым градом осколков разбившегося стекла. Но Антон уже не обращал на это внимания. Оказавшись в комнате, он быстро огляделся и увидел, что комната пуста. Посреди комнаты стоял старенький стол. На нем стояли пустые банки из-под консервов, две початые, но недопитые бутылки пива, несколько вилок и большой, побитый ржавчиной нож. Откуда-то из глубины дома снова донесся стон.
На этот раз точно не послышалось. Плетнев схватил со стола нож и бросился туда.
* * *
Она лежала на полу. Одетая в белый свитер и голубые джинсы. Длинные белокурые волосы разметались по доскам пола. Глаза девушки были открыты, но смотрели не на Плетнева, а куда-то в потолок. Губы девушки потемнели от запекшейся крови.
Справа на свитере виднелось темное пятно. Плетнев не сразу разглядел, что из центра этого пятна торчит перемотанная изолентой рукоять заточки.
Девушка застонала. Плетнев быстрым взглядом окинул комнату и понял, что, кроме девушки, здесь никого нет. Он выскочил из комнаты и быстро обежал весь дом, не забыл заглянуть в чулан и сени. Дом был пуст. Плетнев вернулся в спальню, присел возле девушки и осмотрел рану.
- Я… - хрипло проговорила девушка. - Он… меня…
- Тише, - сказал Плетнев. - Ничего не говорите.
Лезвие заточки вошло между ребер. Удар был нанесен неумело. Девушка осталась жива, но, судя по всему, лезвие задело правое легкое.
- Я… - Блондинка закашлялась, и сгусток крови, вылетев изо рта, повис у нее на подбородке. - Я - Маша… Он… Ударил… Он…
Плетнев скинул куртку и подложил под голову девушке. Затем достал из кармана мобильный телефон и быстро набрал номер Щеткина.
- Слушаю, - послышался голос Пети Щеткина.
- Петя, тут у меня раненая девушка, - выпалил Плетнев. - Я попробую довезти ее до больницы, тут есть неподалеку. А ты наведайся с ребятами в дом и осмотри все как следует.
Щеткину не нужно было повторять дважды.
- Диктуй адрес, я записываю, - коротко сказал он.
14
Такеши сидел на стуле, склонившись вперед и обхватив голову ладонями. Он что-то тихо шептал по-японски, по интонации это было похоже на русское "Боже мой, Боже мой…"
Плетнев молчал, но на душе у него было так же погано, как у Такеши. Дрюля тоже сидел бледный и расстроенный. Волосы его были всклокочены, шарф на шее сбился набок.
Мила сидеть на стуле не смогла. Она расхаживала по коридору взад-вперед, обхватив плечи руками и трагически сдвинув брови.
- Покурить бы, - тихо сказал Плетнев.
- Здесь нельзя, - растерянно прошептал Дрюля.
- Да знаю.
Плетнев вздохнул и стал смотреть на Милу, которая по-прежнему расхаживала по коридору.
Когда человек в белом халате вышел из операционной, Плетнев и Такеши бросились ему навстречу так рьяно, что тот испуганно отшатнулся.
- Стоп-стоп-стоп! - воскликнул он. - Вы меня сметете!
- Как она, доктор? - быстро спросил Плетнев, удерживая рукой Такеши, который продолжал рваться вперед и что-то лепетать на своем отрывистом, яростном языке.
- Жить будет, - ответил хирург, опасливо поглядывая на "бешеного" японца.
Плетнев облегченно вздохнул.
- А ребенок? - спросила подошедшая Мила. По лицу доктора пробежала тень.
- С этим хуже, - сказал он. - Пока ребенок жив, но в любой момент… - Он осекся и договорил скомканно: - Будем надеяться на лучшее.
- Но шанс есть? - не отставал Плетнев.
- Шанс? - Доктор посмотрел на него грустным взглядом и вздохнул. - Я бы сказал: полшанса.
- Что делать нам? - выпалил Такеши, вспомнив наконец русские слова.
- Вам? - Доктор подозрительно на него прищурился. - А вы, собственно, кто такой?
- Он друг девушки, - объяснил Плетнев.
- Да, друг! Что делать нам? - снова спросил Такеши, подступая к доктору еще ближе.
- Что делать? - Щека доктора нервно дернулась. - Не знаю, что делать. Богу молиться. Если, конечно, вы в него верите.
Такеши хотел спросить еще что-то, но Плетнев взял его локоть и слегка оттащил от доктора.
- С ней можно поговорить? - спросила Мила. Доктор вздохнул и сухо ответил:
- Исключено. Простите.
Он повернулся и зашагал по коридору, но, сделав пару шагов, остановился и посмотрел на Плетнева.
- Да, перед тем как уснуть, она все бормотала про какого-то страшного японца… Похоже, она его сильно боится. - Доктор перевел недовольный взгляд на Такеши. - Это она не про вас говорила?
Такеши растерянно посмотрел на Плетнева.
- Нет, - вступился тот. - Такеши - добрый японец. Он друг Марии.
- Ясно.
- С ней точно нельзя поговорить? Может, через час или два?
Доктор отрицательно покачал головой:
- Нет, до утра она будет под действием анестетиков. Подходите часиков… в семь. Возможно, она уже будет в состоянии говорить. Но не обещаю…
- Ясно. Спасибо, доктор!
- Не за что. Благодарите убийцу. Ударил бы на пару сантиметров ниже или выше - конец. Всего доброго.
Когда доктор ушел, Плетнев обвел взглядом лица Дрюли, Милы и Такеши и сказал:
- Что ж, ребята, значит, до утра.
- Я буду здесь весь ночь, - заявил Такеши не терпящим возражений голосом.
- Вряд ли тебе разрешат, - сказал Плетнев. - Впрочем, попробуй.
15
Когда на следующее утро Плетнев подошел к двери палаты, в которой лежала Маша, Такеши был уже там. Лицо у него было землисто-желтого оттенка, под глазами пролегли темные тени.
- Провел здесь ночь? - спросил Антон, пожимая японцу руку.
- Да, - ответил тот.
- Удалось уговорить старшую медсестру?
- Деньги может уговорить любого, - философически изрек Такеши.
После кратких переговоров с врачом Такеши и Плетнев вошли в палату и подошли к кровати, на которой, укутанная в одеяло до подбородка, лежала Маша. Мужчины остановились в нерешительности. Девушка смотрела в потолок. Казалось, она не замечала гостей, не замечала ничего вокруг.
- Маша, - тихо позвал Такеши. - Маша, ты меня узнать?
Девушка посмотрела на Такеши и улыбнулась побелевшими губами.
- Да. Я тебя… узнала. - Она перевела взгляд на Плетнева. - А это?..
- Я Антон Плетнев, друг Такеши. - Плетнев ободряюще улыбнулся. - Выглядите хорошо. Вы сейчас в состоянии разговаривать?
- Да, - слабым голосом ответила Маша.
- Вы помните, кто вас ударил ножом?
- Я… не знаю его имени.
- Это был японец? - выпалил Такеши. Маша нахмурилась и слегка качнула головой:
- Нет. Русский. Он называл себя Шепот. Он хотел меня… изнасиловать… Потом ударил…
Такеши вспыхнул и попытался что-то спросить, но Плетнев его опередил.
- Это Шепот привез вас в тот дом?
- Да, - ответила Маша.
- Перед тем как уснуть, вы говорили доктору про какого-то страшного японца. В доме Шепота был японец?
- Да. Я его… не видела… Только голос… Он кричал… ругался… Потом ударил… Это было страшно.
- Он ударил Шепота?
- Да… Разбил ему лицо…
- Маша, я… - забормотал Такеши, но Плетнев и на этот раз не дал ему договорить.
- Подожди, - сказал он, положив японцу руку на плечо. - Маша, как выглядит этот Шепот?
Маша наморщила лоб, как бы с трудом извлекая из памяти образ своего мучителя, и ответила:
- Рыжий… Невысокий… Шрам на губе… Больше ничего.
Плетнев записал все, что сказала Маша, в маленький блокнот и, подняв взгляд на девушку, задал самый главный вопрос:
- Кто убил вашего друга Рю?
- Я… не знаю, - мучительно, чуть не плача, ответила Маша. - Они нашли меня. Потребовали скачать информацию…
- Из компьютера Рю? - быстро спросил Плетнев.
- Да.
- И вы скачали?
- Да.
- Кто просил вас это сделать?
- Шепот, - ответила девушка и закрыла глаза.
- Она не может говорить сильно, - взволнованно сказал Плетневу Такеши. - Она устала. Надо уходить коридор.
Маша открыла глаза.
- Нет, я могу, - с трудом проговорила она. - Но я… ничего больше не знаю. Они заплатили мне…
При этих словах Такеши хрипло вздохнул и слегка отшатнулся. Плетнев с тревогой на него посмотрел.
- Такеши, ты в порядке?
- Хорошо, - процедил тот сквозь яростно сцепленные зубы. - Я хорошо. Ты говори.
Плетнев пристально вгляделся в его посеревшее лицо, покачал головой и снова повернулся к девушке.
- Вам заплатили за то, чтобы вы скачали из компьютера Рю информацию, так?
- Так, - отозвалась Маша.
- Вы запомнили что-нибудь из того, что скачивали?
- Нет, - с болью в голосе ответила Маша. - Там были… только иероглифы.
Плетнев нахмурился.
- Так, - сказал он. - Ну, тогда вспомните: может, Рю говорил о чем-то таком в разговоре с вами?
- Нет, - сказала Маша. - Ничего… Почти ничего.
- Почти?
Она сглотнула слюну.
- Я только поняла, что он что-то подозревал… что-то, связанное с корпорацией, или с кем-то там… Что у него есть какой-то долг… Говорил что-то про доказательства. - Она мучительно поморщилась и выдохнула: - Нет, не помню.
Плетнев дал девушке передохнуть, затем спросил:
- А он вам случайно свой кинжал не отдавал?
- Кинжал?… Его что… кинжалом убили? Глаза девушки наполнились слезами.
- Маша, это очень важно, - с нажимом проговорил Плетнев. - Попытайтесь вспомнить, что он вам говорил? Даже если это кажется бессмыслицей. Ерундой какой-то.
- Пытался объяснить про что-то святое для них, но не мог объясниться по-русски… Потом сказал, что все мне расскажет… Скоро… Но не рассказал.
- Ясно. - Плетнев повернулся к японцу. - Ну что, Такеши, думаю, нам нужно дать Маше отдохнуть. Как ты считаешь?
Такеши повернулся и, не говоря ни слова, зашагал к двери. Когда дверь за его спиной закрылась, Плетнев сказал:
- Он сильно за вас волновался. Дежурил тут всю ночь.
- А теперь он презирает меня, - хрипло прошептала девушка и закрыла глаза. - Уходите. Прошу вас.
- Хорошо. Выздоровливайте. Я оставлю на тумбочке свою визитную карточку. Вдруг что-нибудь вспомните. Всего доброго!