- Вот как? - неопределенно произнес следователь. - Вы полагаете, что Рю сам спрыгнул с моста?
Хироси нахмурился и отрицательно покачал головой:
- Нет, не полагать. Рю не такой. Рю уверен тогда, что был прав.
- И в чем была проблема? - уточнил Павлов.
- В чем была проблема, он не говорить никому, - ответил Хироси. - Сэнсей Икэда тоже поступить непонятно. Он не уволить Рю, а переводить в мой отдел. Рю был очень хороший работник, а остальное не мое дело.
Следователь что-то записал на листке бумаге, затем спросил:
- Что еще вы можете об этом сказать?
- Больше ничего, - честно ответил Хироси, улыбнулся и невинно заморгал в лицо следователю.
Следующим на допрос пригласили Такеши. Его Павлов встретил так же дружелюбно, как Хироси.
- Вы ведь, кажется, дружили с Рю Такахаси? - поинтересовался он.
Такеши покачал головой:
- Нет. Он был приятель. Не друг.
- Но вы были близкие приятели? Беседовали с ним о жизни за кружкой пива, не так ли?
- Мы не беседовать. Рю не любил другой человек беседовать. Он любил, когда был один.
- Что-то уж больно угрюмым человеком у вас получается Рю? - недовольно заметил Павлов. Он взял со стола листок, прочитал что-то, затем снова поднял взгляд на своего собеседника и сказал: - Год назад Рю поссорился с Томоаки Икэдой. Вам известна причина конфликта?
- Нет, не известна, - ответил Такеши.
- А как вы думаете, Рю мог отомстить Икэде? Тот ведь обещал ему повышение по службе, но обманул.
Такеши потемнел лицом и торжественно произнес:
- Рю не может думать плохой. Рю не может делать плохой. Рю был очень проницательный. Поэтому он мертвый. Очень странные смерти. Очень!
Павлов тягостно вздохнул: японцы стали его "доставать".
- Что еще вы можете сообщить следствию? - спросил он без особого энтузиазма.
- Больше ничего, - ответил Такеши. Выпроводив из кабинета Такеши, следователь Павлов выпил чашку кофе, затем вызвал следующего. Этим следующим был Дрюля.
- Все говорят, что вы дружили с Рю Такахаси, - сразу взял быка за рога Павлов.
Однако Дрюля тотчас запротестовал.
- У вас неверная информация, - заявил он. - У японцев не принято дружить с русскими. Мы были немного приятели. Иногда пили пиво.
- Пусть так, - согласился следователь. - Вы твердили о каком-то ноже, который показывал вам Рю Такахаси. Напомните мне, что это был за нож?
- Ну… - Дрюля пожал плечами. - Старинный такой кинжал. Типа фамильный. Принадлежал деду, потом отцу, типа того. Утром того дня, когда Рю убили, он клал нож в портфель.
- Вы сами это видели? - уточнил Павлов.
- Ну, конечно! Я об этом уже тридцать три раза говорил.
- Кому? - сухо спросил Павлов.
- Как кому? - опешил Дрюля. - Да всем кому не лень. Всем этим вашим оперативникам. Кстати, вы нашли этот нож? Имейте в виду, у японцев все сложно с обрядами. Смерть Рю связана с пропажей ножа, я уверен.
Следователь хмыкнул и захлопнул папку с документами. Затем поднялся.
- Вы свободны, - сказал он Дрюле.
- Так вы будете искать нож? - спросил Дрюля, продолжая сидеть.
- Вы свободны, - повторил Павлов и сверкнул на программиста таким свирепым взглядом, что тот поспешно вскочил со стула и ретировался.
* * *
Когда в кабинет ввели Турецкого, следователь Павлов как раз закончил пить кофе и промокал мокрый рот салфеткой. При виде Александра Борисовича на его худом, костлявом лице появилась улыбка.
- А, Александр Борисович! Здравствуйте!
- И вам не болеть, - с усмешкой сказал Турецкий.
За несколько дней, проведенных в изоляторе, Александр Борисович заметно осунулся. Щеки его покрывала трехдневная щетина. Глаза блестели воспаленным, нервным блеском.
- Вижу, вы уже без наручников, - весело сказал Павлов.
Турецкий посмотрел на свои руки.
- Да, браслетики забрали. Сказали - поносил, отдай другому. Пришлось отдать.
- Не стоит переживать по такому пустяковому поводу, - все так же весело произнес следователь. - Главное, что вы пришли ко мне не как подозреваемый, а как гость. Если бы вы знали, как я этому рад!
- Могу себе представить, - сухо отозвался Александр Борисович.
- Может, коньячку? - предложил Павлов.
- Обойдусь.
- Ну, как хотите. Итак… - Следователь взял со стола бумагу, скользнул по ней взглядом, снова перевел взгляд на стоящего перед ним Турецкого и радостно произнес: - Свидетельские показания вашего клиента подтверждают ваше алиби. В общем, Александр Борисович, везет вам.
- И что теперь?
- Теперь вы можете быть свободны! Александр Борисович прищурил на следователя серые глаза и хрипло проговорил:
- Скажите, как убили второго японца? Павлов замялся. Видно было, что ему не по душе этот разговор, но, с другой стороны, он сам задал тон беседе, и тон этот был - дружеский, коллегиальный.
- Вообще-то, не положено… - Следователь еще немного помялся, после чего сообщил: - Не знаю, станет ли вам от этого легче, но ему сломали шею, а потом сбросили с моста.
Взгляд Турецкого стал еще холоднее.
- Вы думаете, это сделал русский? - резко спросил он.
Посуровел и Павлов.
- Я не уполномочен делиться с вами своими мыслями! - сказал он, недовольно повысив голос. - Вы свободны, Александр Борисович! Можете идти!
Турецкий по-прежнему стоял на месте и не спешил уходить.
- А моя жена? - спросил он, упрямо разглядывая скуластую физиономию Павлова. - Или вы думаете, что это она свернула шею этому вашему Рю?
- Мы…
- Она не владеет боевым искусством, - перебил следователя Турецкий. - И в атлетах никогда не ходила.
Павлов кашлянул в кулак, напуская на себя суровый вид, и сказал - холодным, официальным голосом:
- Сожалею, гражданин Турецкий, но у вашей жены по-прежнему нет алиби.
- А у вас, к сожалению, нет других подозреваемых, - устало произнес Александр Борисович. - И пока не появятся, вы будете держать ее в этом гадюшнике. Ладно. Я сам этим займусь, раз у вас нет времени.
Турецкий повернулся и направился к двери. Дождавшись, пока он выйдет, Павлов схватил из стаканчика карандаш, с хрустом переломил его и швырнул в закрывшуюся дверь.
- Займется он, - прорычал следователь. - Давай, занимайся! Допляшешься, что вернешься обратно на нары. Но на этот раз тебя никакое алиби не спасет!
20
Едва войдя в офис "Глории", Александр Борисович тут же бухнулся в вертящееся кресло и крутанулся вокруг оси.
- Свобода, - выдохнул он.
И только потом воззрился на Плетнева и Милу сидящих по другую сторону стола.
- Ну, голубки, - насмешливо сказал он. - Заигрались тут без старого, ворчливого ворона? Все преступления одни решили раскрыть? Не выйдет! Старый ворон на свободе, и он еще себя покажет.
- Уж в чем-в чем, а в этом я не сомневаюсь, - сказала Мила, с улыбкой глядя на Турецкого.
Это был совсем не тот Турецкий, который еще несколько часов назад стоял, угрюмо опустив голову, в кабинете следователя Павлова. Александр Борисович помылся, побрился, подстригся, переоделся в чистое - и теперь был свеж и блестящ, как английский джентльмен, пришедший в клуб.
- Ну, давай, - скомандовал Миле Александр Борисович, закуривая. - Покажи, на что способен твой волшебный лэптоп!
- Айн момент. - Мила снова опустила пальцы на клавиатуру ноутбука, и пальцы эти резво забегали по черным шелестящим клавишам. Через несколько секунд лицо ее стало хмурым и сосредоточенным.
Турецкий и Плетнев с интересом следили за ее работой. Наконец Мила стукнула пальцем по клавише запуска и с победным видом отъехала от стола на мобильном офисном кресле.
- Вуа ля! - победно воскликнула она. - Кто говорил, что Мила это не взломает? Мила взломает все… что надо взломать "Глории"!
- А ну-ка, ну-ка, - пробормотал Плетнев, приникая к экрану монитора.
- Да уж, покажи нам, неразумным, - в тон ему сказал Турецкий и тоже переместился поближе к ноутбуку.
Мужчины уставились на монитор и с полминуты молчали, разглядывая список писем в почтовом ящике Икэды. Русские и английские строчки чередовались с лохматыми, как насекомые, японскими иероглифами.
- Ну, как? - нетерпеливо спросила Мила. Александр Борисович оторвался от экрана и восхищенно произнес:
- Мила, тебе и правда в разведке надо работать.
Мила кокетливо вздохнула.
- Да чепуха это все. Жаль, не достать того исчезнувшего письма от отца Икэды, которое Дрюля прочитал вместе с Рю.
- Дрюля, говоришь? - Турецкий улыбнулся. - Красивое имя. Он что-нибудь запомнил, этот твой Дрюля?
- Только общий смысл. Он плохо знает японский, но кое-что уловил.
- И что же он уловил?
- Ну… Усвоенная суть вкратце такова: Икэда вызвал кого-то к себе в Москву. Акира, его отец, был очень этим недоволен.
- Все?
Мила кивнула:
- Все.
- Не густо, но уже что-то. Подобьем бабки. Значит, перед смертью Томоаки Икэда вызвал из Японии в Москву какого-то человека. Надо полагать - своего земляка. Что это за земляк - никто не знает. Прибыл он в Москву или нет - также тайна, покрытая мраком. - Александр Борисович крутанулся в кресле и продолжил: - Отец Икэды возражал против приезда этого человека в Москву. Предположим, что этот Икс все-таки приехал. Ну, или прилетел. Случилось это около месяца назад, а может, и того меньше. Прилетев в Москву, мистер Икс обосновался… кто мне скажет где?
- В частном домике на окраине Москвы, - сказал Плетнев.
- Верно, - кивнул Турецкий. - Человек этот очень неприятный. Во-первых, он убил Икэду и сжег его тело в лесу. Затем он разделался с Рю. Причем сделал это весьма оригинальным способом, используя в качестве отвлекающего фактора игрушечную собаку. Бедняге Рю он сломал шею и скинул его с моста. Рю был предупрежден и вооружен кинжалом, однако ему это не помогло. Вывод: мы имеем дело с очень опасным мерзавцем - сильным, ловким, умным и владеющим какой-то боевой техникой.
- Александр Борисович, - заговорила, пряча улыбку, Мила, - у вас в камере случайно не было видеомагнитофона?
- Нет. А что?
- Такое ощущение, что вы насмотрелись китайских и японских боевиков.
Турецкий засмеялся.
- Да, звучит все это диковато. И тем не менее это так. Наш японский гость весьма опасен. Недаром отец Икэды протестовал против его приезда в Москву. Если учесть, что Икэда сам его пригласил, делаем вывод: джин вырвался из бутылки.
- Пес сорвался с цепи, - добавила Мила.
- И загрыз своего хозяина, - докончил Плетнев.
Александр Борисович подмигнул Миле и весело сказал:
- Молодцы, уловили. Непонятно одно: для какой цели Икэда выписал в Москву этого японского монстра?
Мила пожала плечами, Плетнев просто промолчал.
- Ладно, - сказал Александр Борисович. - Мила, копируй все это. А я вызываю переводчика. Думаю, за день все проверим. И всех обзвоним.
Мила сложила бровки домиком и жалобно произнесла:
- И некоторых накормим, да? Турецкий посмотрел на нее насмешливо.
- Да, прожорливый юный программист, да! Мы-то, старые люди, можем долго обходиться без пищи, а вот вы… - Он повернулся к Плетневу. - Антон, представляешь, я сегодня домой зашел - так свои хлопья кукурузные минут пятнадцать искал. Я тут подсел на них по холостяцкому-то быту.
- Что, кончились? - осведомился Плетнев.
- Ну да. А без Ирки… сам понимаешь… про еду не помню вообще. Хорошо, запас нашел на верхней полке. Есть там у меня жестянка зеленая. Чтоб с голоду не сдохнуть, если котлеты лень греть.
Александр Борисович снова крутанулся в кресле.
- Да, - сказал Плетнев, - без женщины мужчина не человек.
Он встал с кресла, потянулся и двинулся к двери.
- Ты куда? - поинтересовался Турецкий.
- Пойду физиономию холодной водой сполосну - вторую ночь бессонница мучает.
- Давай-давай.
Когда Плетнев вышел из кабинета, Александр Борисович тоже потянулся, покрутил руками, разминая затекшие мышцы и одеревенелые суставы, и сказал:
- Мила, распечатай мне, пожалуйста, координаты всех московских адресатов Икэды. Я их лично навещу. И расспрошу - со всем пристрастием! И еще… - Внезапно во взгляде Турецкого забрезжила новая идея. - Слушай, Мил, я вот что подумал: было бы неплохо попрыгать по японским сайтам. Они какой только дряни не выкладывают в Интернет! Я слышал, у них там даже есть что-то вроде шоу неудачников. Икэда не последний человек, да и родители его - люди знатные. О такой респектабельной семье наверняка что-нибудь писали в прессе. А, черт, - вспомнил Александр Борисович, - ты ведь не знаешь японского.
- С этим я справлюсь, - неожиданно сказала Мила.
Турецкий посмотрел на нее удивленно и недоверчиво одновременно.
- Уверена? - спросил он. Мила кивнула:
- На все сто! Только… почему вы уверены, что след ведет в Японию?
- Белый цвет, - загадочно произнес Турецкий.
- Белый цвет? Александр Борисович кивнул:
- Да. - И не менее загадочно добавил: - Цвет траура.
21
Работа в офисе "Глории" кипела, хотя снаружи это было не слишком-то заметно.
Мила и Плетнев сидели за компьютерами, Антон - за офисным, Мила за своим дорогущим лэптопом. Каждый из них сосредоточенно смотрел в монитор. Мила прищурила голубые глаза и время от времени кивала сама себе головой, а Плетнев глядел, обхватив ладонями щеки, со страдальческим выражением в глазах.
Мила оттолкнулась от стола и отъехала на вертящемся стуле на колесиках. С любопытством заглянула в монитор Плетнева.
- Не подглядывай, - буркнул Антон.
- Ничего, мне можно… Ага. Биография Икэды, экономические статьи… В общем, банальщина.
Плетнев хмыкнул.
- А у тебя что? Ты сказала, что без хакерских штучек, через поисковики будешь смотреть. Неужели нашла больше?
Мила улыбнулась.
- Посмотри сам.
Теперь уже Плетнев подъехал на стуле к ее компьютеру. Мила принялась открывать окна - одно за другим, демонстрируя Плетневу результаты своей работы.
- Вот, смотри… Воспользовалась советом Турецкого. Это по словам "Япония. Электроника. Промышленный шпионаж". Как видишь, помимо полной чепуха, есть и кое-что интересное.
Плетнев присвистнул.
- Ничего себе! "Успехи английской разведывательной техники последних полутора лет многие эксперты связывают с возможной утечкой информации и технологий…"
- "…Из крупнейших японских корпораций. Таких, как, например, "Саппоро Индастриз" и "Ти Джей Электронике", - закончила за него Мила. - И дальше, вот тут…
Она клацнула пальцем по клавише лэптопа.
- "…Ни одного доказанного эпизода промышленного шпионажа японцев на английскую разведку нет, - прочел вслух Плетнев. - Но несколько крупных скандалов и самоубийство руководителя "Саппоро Индастриз" свидетельствуют…"
Дальше он читал про себя, вскинув брови и беззвучно шевеля губами.
- Ну? - спросила Мила, когда он закончил читать.
- Интересная версия, - сказал Плетнев Мила кивнула и с довольным видом развернула еще одну интернет-страничку.
- А теперь смотри сюда.
- А что там? - не разобрал сразу Плетнев. Мила объяснила:
- Японцы повернуты на карьере, на том, чтоб быть своими в своем кругу. Тут - целая подборка про неудачников.
Она пощелкала по окошкам видеофайлов в поисках нужного.
- Вот, полюбуйся. Кто-то на экзамене получил на один балл ниже, кто-то начальнику нахамил - и вся жизнь под откос. Сплошные трагедии.
- Ты не части так, - попросил Плетнев.
- Хорошо, - Мила остановилась на одном из видеофайлов и увеличила его во весь экран. Затем посмотрела на Плетнева, нахмурилась, повернулась на своем стуле и взяла с тумбочки книгу.
- Мне как-то в сети реферат попался, - сказала она. - Назывался "Харакири - односторонняя дуэль". Я там прочитала, что даже в современной Японии покончить с собой из-за неразделенной любви, из-за неудачи в карьере или из чувства долга - это нормально. Даже почетно.
Плетнев с ужасом посмотрел на видеофайлы неудачников.
- И что, все они?.. - Он сделал жест, как будто расстегивал на животе молнию.
Мила покачала головой:
- Не. Только те, у кого есть фамильный меч, чтобы обряд по всем правилам совершить. Подростки, которым родители велик не купили, просто с крыши бросаются.
- Успокоила, - проворчал Плетнев. И мрачно добавил: - Бред какой-то.
- Не бред, а многовековая национальная традиция. Как наши кулачные бои на масленницу.
- Ну, ты и сравнила!
- Ладно, не бурчи. Лучше посмотри, кто есть на нашем сайте неудачников. Обещаю, будет интересно.
Нажатием клавиши Мила увеличила очередное окошко и запустила запись. Из динамиков компьютера полилась заунывная мелодия, которую исполняли, монотонно постукивая по чему-то металлическому.
- И что это? - спросил Плетнев.
Мила прищурила голубые глаза и зависла над монитором.
- Сейчас увидишь!