В очередной раз приехал в Москву Лопухин, и они должны были встретиться, как обычно, в Верином жилище, на ее новой квартире. Лариса приехала туда раньше и, к своему удивлению и радости, застала там хозяйку - правда уже на выходе. Помнится, еще подумала тогда, что Верунчик специально задержалась, чтобы лично передать ей ключ, который обычно оставляла под ковриком у порога, а главное - лично показать гнездышко. Она отлично понимала ее! После стольких лет неудач и обломов - наконец-то повезло!
- Ну повезло мне все-таки не до конца, - вздохнула Беляева. - Мой возлюбленный, как это у них и водится, женат… Ничего, это уже ненадолго!
Во взгляде подруги, брошенном на Ларису, мелькнуло торжество, которому та не придала значения. Точнее, придала, но вовсе не то…
- Он что, твердо обещал тебе развестись? - спросила она у Веры. - Смотри, они все поначалу это обещают, а потом…
- А ты-то откуда знаешь? - фыркнула Беляева. - Насколько я помню, у тебя таких проблем с Суриным не возникало!
- Зато возникало с Лопухиным, - горько вздохнула Лариса. - Да и в книгах постоянно с подобными ситуациями сталкиваешься… Не зря же писатели упражняются на такую тему?
- Ой, Ларка, какая же ты все-таки дурочка, - покачала головой Вера, насмешливо глядя на подругу. - Романы читаешь… Небось эти - в мягких обложках, дешевку всякую, да?
Сурина слегка смешалась, поскольку в последнее время и впрямь пристрастилась от безделья к подобному чтиву.
- Ой, Верунчик, ну что ты, в самом деле? Романы романами, но ведь насчет Женьки правда…
- Ну правда это или нет, ты пока что знать не можешь, - возразила Беляева. - К тому же тянет он с тобой вовсе не из-за жены, сама говорила - из-за денег… Ты хоть в курсе, сколько ему отстегивает Нинка?
Лариса пожала плечами и вздохнула. Конечно, она не была в курсе, какая часть хозяйственных денег перекочевывала все эти годы в карман Лопухина… Своему любовнику, утверждавшему, что это сущие гроши, она давно уже не верила. Но, с другой стороны, содержание огромного особняка действительно обходится в бешеную сумму и много тут вроде бы не сэкономишь… Во всяком случае так, чтобы хозяин этого не заметил. Или сэкономишь?.. Как же она жалела теперь, что в свое время пошла у Женьки на поводу, вместо того чтобы самой учиться вести свой дом! Ларисе казалось, что именно из-за Нины Степановны все и сложилось так, как сложилось, из-за нее она попала в безвыходное положение, с ее появления и начались все неприятности!
К тому же за последний год ее собственные чувства к Евгению претерпели заметные изменения. И дело было не только в его "деле", о котором она наконец удосужилась узнать побольше с помощью Интернета. В конце концов, заблуждаться может каждый! Женька не дурак, рано или поздно поймет, думала она, куда вляпался, и сам расплюется со своими дружками… Конечно, если раньше, чем поймет, не попадется на чем-нибудь противозаконном. Впрочем, законы, как с помощью все того же Интернета убедилась она, по отношению к националистам не такие уж жесткие. Проучить, конечно, проучат, но, может быть, это даже полезно…
На самом деле существенное влияние на ее чувства к Лопухину оказала ревность… Лариса чувствовала, что у Женьки кто-то есть, и какое-то время просто с ума сходила от этой мысли. Да и в тот день, когда они впервые должны были встретиться на новой Вериной квартире, она уже не смогла бы ответить на вопрос, чего в ней больше по отношению к Лопухину: любви или… Или чувства оскорбленной собственницы, пусть это "оскорбление" и не докажешь.
До его прихода она как раз успела выложить все эти свои размышления подруге. И прежде чем уйти, та, все так же насмешливо глядя на Ларису, произнесла загадочную тогда для Суриной фразу:
- Ну ничего, дорогая… Кто знает… Возможно, очень скоро все станет на свои места и каждый получит то, что заслужил! Жизнь - она полна неожиданностей… А теперь пока, радость моя, я уже опаздываю!
Ей в тот момент и в голову не пришло, что Верино "пока" означало "прощай". Что больше она свою "подругу" не увидит - если не считать той роковой новогодней ночи, когда Беляева, презрев все приличия, заявилась в суринский особняк почти что на правах будущей хозяйки…
- Ну разве могло мне или даже Евгению прийти в голову, что по всей ее новой квартире распихана записывающая аппаратура, камеры всякие? - горько усмехнулась Лариса Сергеевна. - Что все наше на самом деле последнее свидание с Лопухиным будет записано буквально по кадрам?.. Вадим, видимо, до последнего момента не верил, что я… Словом, про меня… А может быть, ему просто нужны были факты для развода… Да, скорее всего. Из-за брачного контракта: там есть такой пункт - если развод из-за измены жены, она фактически перестает быть наследницей…
Александр Борисович незаметно переглянулся с Олегом: никаких компрометирующих Сурину пленок и, как она выразилась, "кадров" во время обыска ни в особняке, ни на городской квартире, ни на квартире Беляевой они не обнаружили… Плохо искали?
Лариса этот обмен взглядами заметила и истолковала абсолютно верно.
- И пленка, и снимки находятся у адвоката Вадима, - пояснила она и, покачав головой, добавила: - Он мне, кстати, звонил на днях. Сказал, что за определенную сумму готов забыть об этом компромате…
- Что вы ему ответили?
- А что я могла ответить?.. Попросила назвать сумму, он сказал, что подумает и перезвонит мне.
Вот теперь Сурина вновь выглядела усталой. И Александр Борисович поторопился задать ей основные вопросы, которые пока так и не прозвучали.
- Насколько понимаю, вы довольно скоро после того свидания у Беляевой узнали, что происходит на самом деле. Вам, вероятно, были предъявлены фрагменты записи, верно?
- Да, недели через три, по-моему. Вместе с предупреждением о разводе.
- Как вы прореагировали?
- Как? Я в тот день впервые в жизни напилась… - призналась Сурина. - Потом… Женя уже уехал, я вынуждена была рассказать обо всем Нине…
- И что она?
- Надо знать эту гадюку, - передернула Лариса плечами. - У нее на физиономии никогда ничего, кроме злобы, не отражается… И бровью не повела! Но вечером исчезла часа на два, я так думаю, у нее и вне дома была какая-то связь с Женькой, потому что буквально через три дня он вернулся в Москву и вызвал меня к себе… К своему приятелю, которого я уже успела забыть: есть у них такой Василий…
- И вам удалось с ним встретиться?
- Я никому не докладывалась. Вадиму, как он сказал, было все равно, да он и дома-то почти не бывал. Но машину с охранником у меня забрал сразу же, добиралась я тогда своим ходом. Вначале автобусом до станции, потом электричка… Никто на мои перемещения, кроме Нины, и внимания не обращал. Зато она вела себя как настоящая шпионка… Да и сейчас тоже!
- И сейчас на ваши перемещения никто не обращает внимания, кроме нее?
- Ну что вы! - Лариса улыбнулась. - Буквально на второй день после гибели Вадима начальник охраны заявился с таким видом, словно я для него единственный свет в окошке, насчет машины первым делом сказал, что она в любой момент в моем распоряжении… Меня чуть не стошнило от его откровенного подхалимажа… Все же думают, что я по-прежнему наследница…
- Вы, Лариса Сергеевна, помните адрес этого Василия? - поинтересовался Турецкий.
Ну конечно, она помнила, поскольку во время рокового конкурса красоты прожила там несколько недель. Зато Лопухина настолько разъяренным, как в тот день, Лариса не помнила ни разу за годы их странного романа. В бешенстве он едва не порвал ее экземпляр брачного контракта, который она по его просьбе захватила с собой. Хотя разве Лариса была виновата в том, что случилось? Не она ли торопила Евгения чуть ли не в каждый его приезд с "нормальным" разводом? Особенно в первые два года, да и потом время от времени напоминала. А теперь именно он же и орал на нее как на последнюю шлюху! Смешно сказать за что - за то, что продолжала с ним встречаться на Вериной квартире, требовала от него свиданий!
Успокоился Лопухин внезапно, как-то мгновенно, вдруг взяв себя в руки.
- Ладно, после драки кулаками не машут, - сказал он. - Придется решать проблему иначе… Как думаешь, сколько времени ему понадобится на развод?
Она пожала плечами.
- Впрочем, откуда тебе знать? - Он посмотрел на Ларису с пренебрежением. - Пока сиди тихо, обо всех его телодвижениях, даже самых незначительных, будешь докладывать Нине, ясно? Да не вздумай своей мамаше звонить жаловаться!
Она и не собиралась ей звонить - с какой стати? Да и чем бы могла помочь ей Тамара Григорьевна с ее младенческими мозгами? Пожалуй, единственное, за что она по-прежнему была благодарна Евгению, - что он все эти годы не забывал проведывать ее мать. Хотя в последнее время такая заботливость со стороны Лопухина, как успела убедиться Лариса, вообще не склонного о ком-то заботиться, стала ее настораживать.
Но ведь по телефону не спросишь, о чем они там с Женькой говорят. Как-то мать обронила что-то про какие-то книги, которые Лопухин оставляет в бывшей Лариной комнате. Лариса, конечно, догадывалась какие, но вновь вопросов задавать матери не стала: к тому моменту она уже начала побаиваться не угодить Лопухину излишним любопытством. Да и мать могла понять что-нибудь не так, она вообще все понимает по-своему и, кроме вреда, этим никому ничего не приносит.
А еще Лопухин, когда они встретились на квартире Василия, предупредил Ларису, что в ближайшие два-три месяца видеться они не будут, вся связь через Нину. И по телефону говорить не будут.
- Лариса Сергеевна, - вздохнул Турецкий, поняв, что женщина добралась наконец до печального финала своей московской саги, - скажите, вам не приходило в голову, что Лопухин может иметь самое непосредственное отношение к гибели вашего мужа?
Сурина опустила глаза, помолчала, но лгать не решилась. Да и как солжешь человеку, которому только что изложила всю историю своей жизни?..
- Приходило, - тихо произнесла она. - Правда, не сразу пришло… Вадим, уж это-то я успела понять, пока была его женой, в делах всегда очень осторожен… Вряд ли он кого-то достал так, что его заказали, хотя и это возможно… Я Бога молила, чтобы все так и оказалось! И я… Я до сих пор сомневаюсь, что Женька мог такое сделать… Тем более и Анатолия тоже… Ужасно!.. Он, я имею в виду Анатолия, был такой спокойный, интеллигентный, вообще симпатичный. И там, кажется, остался ребенок… Ужасно!
Она немного помолчала, потом подняла на Турецкого глаза:
- Знаете, я устала… Вы еще будете спрашивать?..
- Нет-нет, на этом на сегодня все! - заверил Александр Борисович. - Сейчас прочтете свои показания, подпишете…
- Я так подпишу, без чтения, - возразила Лариса Сергеевна. - Я правда устала.
- Вы до такой степени нам доверяете? - улыбнулся Турецкий.
- Я, если вы успели заметить, вообще не в меру доверчива, - мрачно усмехнулась Сурина. - Мамочкина черта… Надеюсь, хотя бы вы меня за это не накажете!
- Ну что вы, Лариса Сергеевна? - Турецкий посмотрел на нее сочувственно. - Я хотел о другом сказать: вы намерены сегодня вернуться в особняк?
- Ой не знаю… - Женщина зябко повела плечами. - Думаю, мне лучше переночевать, хотя бы сегодня, в городе. Ключи от квартиры у меня есть, нашла запасные в кабинете Вадима. А для Нины я что-нибудь придумаю…
- Полагаю, вы правы, - кивнул Саша.
После того как Лариса Сурина в сопровождении терпеливо сидевшего все это время в приемной Щербака покинула кабинет Александра Борисовича, тот молча перебрал листки протокола, дождавшись, когда Олег завершит свою возню с записывающей аппаратурой.
- Все это хорошо и просто отлично, - произнес он, посмотрев на Алексеева. - Беда исключительно в том, что знать… ну или почти знать суть дела - одно, а вот насчет улик и прочих необходимых и достаточных оснований для задержания убийцы у нас пока что все тот же пшик… Что скажешь, капитан?..
Ответить капитан не успел, поскольку дверь кабинета открылась и, не удосужившись постучаться, вошел коллега Турецкого из подразделения, занимающегося экономическими преступлениями, Алексей Михайлович Трускин - мужик шумный, веселый и, по мнению Александра Борисовича, несколько утомительный.
- Приветствую тебя, уважаемый Сан Борисыч! - радостно возвестил он прямо с порога. - Слушай, тут такое дельце… Дело Январева ведь в твоем производстве?
- С чего ты взял? Дело на него уже с полгода как в Первом департаменте МВД, за нами только контроль…
- Так ведь вроде бы твои тоже в суринском банке ковырялись, искали заказчика… Или меня дезинформировали?
- Похоже, - вздохнул Турецкий, решив не вдаваться в подробности. - У меня Январев на данный момент проходит исключительно как важный свидетель…
- А разве брали его не под твоим руководством?..
- Скорее, в соответствии с моей идеей, а брали его спецназ и опера из МУРа - так вышло… А в чем, собственно, дело?
- Да вот думаю, может, мне его тоже как важного свидетеля оформить?.. Контроль по банку Меркулов поручил мне, работы там - конь не валялся… Позвони, Сань, своему Грязнову, а то до него по рабочему телефону хрен доберешься, а мобильный секретарша не дает… Ты тоже не дашь?
- Не дам, - согласился Александр Борисович. - Поскольку у Славы их два: тот, что для таких ситуаций, я и сам не знаю, а другой, как понимаешь, помимо родни в лице племянника пара человек еще знает. Не огорчайся, сейчас ему позвоню…
Но звонить Турецкому никуда не пришлось: не успел он извлечь из кармана телефон, как в приемной послышался характерный басок, спутать который нельзя было ни с чем, дверь кабинета вновь распахнулась - и на пороге нарисовался Вячеслав Иванович собственной персоной.
- Вау!.. На ловца и зверь бежит! - констатировал Трускин, сочтя себя осчастливленным… И ошибся: Грязнов-старший даже не соизволил его дослушать и, абсолютно не церемонясь, в самые сжатые сроки выпроводил Саниного коллегу, пообещав в качестве "пряника" заглянуть к нему через полчасика.
- Ну, Сань, лед, как говорится, тронулся! - Слава со вкусом крякнул и приземлился на стул, на котором еще недавно сидела Лариса. - Володька Яковлев час назад звонил мне. Думаю, нам нужно посылать туда наших ребяток. Да вот, кстати, и Олег тут: пусть вместе с Погореловым и отправляются!
- Может, все-таки вначале внятно объяснишь, что произошло? - внес предложение Александр Борисович, сдвинув на нос очки, и усмехнулся: таким возбужденным он своего друга в последнее время видел редко.
- А то! Кстати, интересующий нас тип под названием Евгений Илонович Лопухин в данный момент находится в столице - жаль, неизвестно, по какому адресу. Но то, что он и есть наш клиент, - сто пудов!
- Неужели? - Турецкий ласково посмотрел на Грязнова и не стал мучить его недомолвками. - Думаю, с адресом, по которому он находится, я как раз смогу помочь.
- Да ну? Откуда дровишки?
- От Ларисы Сергеевны Суриной, она у нас тут часа два исповедовалась, в том числе и адресок, по которому наш фигурант Лопухин обычно проживает в столице, назвала. Другой вопрос, Слава, что нам это сейчас может дать? И стоит ли господина Лопухина в данный момент вообще беспокоить? Давай рассказывай!
Рассказ, с точки зрения Александра Борисовича, у Славы получился действительно захватывающий… А главное - исключающий поспешность, на которой Слава так настаивал сгоряча.
- Что ж, - немного помолчав, произнес Турецкий задумчиво, - надеюсь, ты понимаешь, да и Олег тоже, что Лопухина надо брать на горячем. Эксперты установили, что пуля, которой убит Анатолий Сурин, выпущена из "макарова", но самого оружия, как ты знаешь, в этом случае не нашли, хотя весь район прочесали на совесть, разве что сквозь сито не просеяли… Так что найденный Володей ствол вполне может быть тем самым, из которого убит Сурин-младший… Не выбросили, по-дилетантски себя повели, как большинство отморозков.
- Ты ведешь к тому, что на квартире Дроздовой необходима засада? Но…
- Это без вопросов! - веско сказал Турецкий. - И девицу эту - как ее, Настя? - трогать пока не хотелось бы.
- А вдруг именно она явится за стволом?
- Справедливо, - нахмурился Турецкий и ненадолго задумался. - Что ж… В таком случае сделаем так. Узнай у Яковлева, смогут ли они ее взять по-тихому и как можно быстрее транспортировать сюда. Только не говори мне, что это не вполне законно, причастность Лопухина к националистической группировке фактически доказана, а доказать связь этой Насти с ним, в том числе и явно по их общему "делу", думаю, пара пустяков: про книжонки не знать она не могла, коли хозяйством занималась в этом доме.
- А ты попробуй доказать! - фыркнул Слава. - Скажет, как и мамаша Суриной, что книг не читает и вообще не обращала на них внимания!
- Слава, тогда у нас одна надежда, что за пистолетом действительно придет она! Ч-черт!.. Нет, надо подумать…
- Подумать всегда полезно! - ядовито бросил Вячеслав Иванович. - Я вот, например, подумал и считаю, что нужно брать Лопухина здесь! То, что ты насчет Суриной успел сказать… Она, как я понял, дала показания и не собирается от них отказываться? Только рада будет избавиться хотя бы от этой псевдоняни?
- Слава, ну что ты как маленький? - вздохнул Турецкий. - Для суда показаний Суриной и ее матери будет недостаточно! Особенно если решать будут присяжные: сочтут, что мать с дочерью мстят за обманутую любовь… Лариса теперь женщина богатая, а ты знаешь, как у нас к богатым относятся! Тем более что Лопухина даже состоятельным не назовешь… Погоди, ты говорил, эта Настя в данный момент болеет?
- Ага… Следователь, с которым Володя там работает, проверял, у девицы действительно грипп, лежит дома у матери…
- Что ж, получается, единственный выход - срочно, пока она не поправилась, выманить Лопухина под каким-нибудь предлогом в Н. Да еще и под таким, чтобы он первым делом помчался за своим стволом…
- Ну… - Вячеслав Иванович слегка запнулся. - Да, пожалуй, ты прав!
- Иными словами - трубим общий сбор, - кивнул Турецкий и, усмехнувшись, добавил: - Давненько что-то мы не совещались, боюсь, Савва Васильевич успел соскучиться, копаясь в россыпи версий… Олег, позвонишь сам Погорелову? И насчет командировки предупреди сразу, думаю, лететь придется самолетом.
Определив время сбора оперативно-следственной группы, Александр Борисович возобновил разговор со Славой:
- Так, Слав, теперь насчет этой военной части с их воспитательной работой… - Он вздохнул и покачал головой. - Мерзкая и, к сожалению, уже довольно старая история на древнюю тему "Бей жидов - спасай Россию"… О господи!..
- Меня другое поражает, - хмуро произнес Грязнов, - то, что все это беззаконие творится под носом у командования части, и мало того что творится, так еще и на ура идет… Володька говорит, у типа, который бритоголовыми занимается, куча грамот - в том числе от округа, не говоря о губернаторе и мэре…
К его удивлению, вместо того чтобы ответить, Турецкий вздрогнул и резко развернулся к Олегу Александрову.
- Дьявол! - произнес он, заставив того слегка приоткрыть рот от удивления. - Как я сразу-то не сообразил?! Олег перезвонит Погорелову, похоже, вам прямо сейчас необходимо мчаться в аэропорт! А тебе, Слава, - он вновь повернулся к Грязнову, - еще более срочно по новой связаться с Яковлевым!..
- З-зачем?..
- Ты говорил или нет, что этот самый "воспитатель" вроде бы в отпуске? Да и не имеет это значения, наверняка он уже успел связаться с Лопухиным, предупредить, что запахло паленым… Романова свободна?