"Вот так ляпнешь в подпитии что-нибудь не то - и не успеешь опомниться, как его зубы сомкнутся на твоей шее", - думал о бывшем друге детства Бойков, глядя на то, как Король с кривоватой, холодной улыбкой рассказывает Васе Кирьянову очередной анекдот из жизни бандитов и ментов.
Но в тот июльский день 1997 года Король вел себя необычно нервно. Он с обеда торчал в офисе, хотя обычно забегал сюда лишь на час-два, чтобы проверить, как идет работа. Он все время курил, меряя офис длинными и сильными, как у футболиста, ногами. Он переходил из кабинета в кабинет, и при его появлении сотрудники напускали на себя такой деловой и озабоченный вид, словно решали судьбы целого мира.
С подчиненными Король никогда особо не церемонился. Если ему что-то не нравилось, он просто посылал на три буквы. Тем не менее офисные трудяги (так же как и офисные бездельники) любили и уважали своего босса. Однажды один из менеджеров пришел на работу пьяным и, на свою беду, попался на глаза Королю. Король, ни слова не говоря, сгреб провинившегося за шиворот, сунул его голову в раковину, открыл холодную воду и держал так, пока бедолага не стал захлебываться.
Тогда Король, все так же хладнокровно, вытянул менеджера из раковины, замотал ему голову бумажным полотенцем и сказал: "Никогда так больше не делай. Хорошо?" "Хо… хорошо", - еле выговорил трясущийся от страха бедняга.
А уже на следующий день менеджер с бледным лицом и блуждающей улыбкой рассказывал своим коллегам: "Я думал - все, кранты. Но босс не такой. Он мужик справедливый". "Это точно, с нами только так и надо", - немедленно согласились коллеги. И слова их были искренними.
Итак, в июльский день Виталий Королев вел себя не совсем обычно. Три часа кряду он мерил шагами офис и все время курил. Простые сотрудники фирмы недоумевали - чем же это так озабочен их босс? Однако Петр Алексеевич Бойков был в курсе.
Обычно люди, с которыми Король решал иметь дело, были лояльны и сговорчивы. Если же нет - то "специальные помощники" Короля, пуская в ход свое жестокое мастерство, находили способ сделать их такими. Насилие, шантаж и угрозы были частью бизнеса.
Но иногда в зоне интересов Короля попадались "крепкие орешки". Это были люди сильные и влиятельные, под стать самому Королю. У них была власть, и они умели ею пользоваться. Случалось это редко, и тогда Королю приходилось сочетать грубую силу со всей изворотливостью, на какую только был способен его озлобленный ум.
"Слабые места есть у любого, - холодно говаривал он в таких случаях. - Но отыскать их может не всякий".
Королю такие места находить удавалось. Главное - нужно было уметь договориться с большими людьми, которые "крышевали" либо делали попытки "покрышевать" несговорчивого клиента. Договориться на взаимовыгодных условиях, не доводя дело до войны. А это уже была политика.
С обеда Король ждал важных вестей, однако решение вопроса затягивалось по вине клиента. Около пяти часов вечера Виталий Королев зашел в кабинет Бойкова. В углу его сухого рта дымилась сигарета, однако лицо оставалось непроницаемо-спокойным.
Король небрежно присел на край стола, небрежно взял со стола пачку отчетов, быстро пробежал их взглядом и швырнул бумаги обратно на стол.
- Вижу, у тебя все в порядке, - сказал он.
Бойков кивнул и машинально выровнял пачку бумаг на столе. Король с едва заметной усмешкой проследил за его действиями и сказал:
- Слушай, Петро, кончай-ка ты возиться с бумажками. Предлагаю провести сегодняшний вечер в компании бутылки хорошего вискаря и двух шикарных девчонок.
Бойков окинул взглядом высокую, сухопарую фигуру Королева. Загорелое лицо с резкими чертами, небольшие, глубоко посаженные темные глаза. Этот человек не переставал его удивлять. Петр знал, что Король обычно встает часов в пять утра. Сейчас часы показывали девять вечера, но он все еще был полон энергии, тогда как сам Бойков с ног валился от усталости.
Кроме того, в последнее время от сидячей работы Петр Алексеевич стал полнеть, а с полгода назад начались проблемы со здоровьем: то сердце прихватит, то шею так стянет, что голову не повернешь. Сам Бойков считал (и не без основания), что все его нынешние напасти - это отголоски жизни на погранзаставе, со всеми ее прелестями и сюрпризами.
Петр Алексеевич посмотрел на свое отражение в зеркале (округлившееся лицо, белесые брови, крупный нос и пухлые губы, потерявшие былую оформленность и твердость) и вздохнул:
- Не понимаю, Виталь, как ты держишься? В жизни не видел тебя уставшим.
- Это потому, что у меня вместо сердца пламенный мотор, - пошутил Король.
Среди подопечных Короля, многие из которых были недалекими, а порой и откровенно туповатыми парнями (недостаток интеллекта с лихвой возмещали крепкие бицепсы), ходила легенда о том, что Король когда-то продал душу дьяволу за то, чтобы стать удачливым и неуязвимым. Иногда, глядя на всегда крепкого и энергичного друга, Бойков и сам начинал верить в эту чушь.
- Ну так что? Ты идешь?
Петр Алексеевич снял очки и протер их шелковым платком.
- А что за повод? - поинтересовался он.
Король снова криво усмехнулся:
- Повод есть. Сегодня ровно три года, как ты на меня работаешь.
- Да? - Бойков снова водрузил очки на переносицу. - Так весь этот сыр-бор ради меня?
- Ради тебя, брат. Тебе давно пора развеяться. Посмотри на себя - мешки под глазами, физиономия вечно озабоченная. Выглядишь, как чиновник из канцелярии.
- Работа такая, - мягко ответил Байков. - За это ты меня здесь и держишь.
- Тогда считай мои слова приказом начальника: клади отчеты в сейф, поднимай задницу и айда в кабак.
- А что за дамы намечаются? - поинтересовался Петр Алексеевич.
- Это не дамы, Петя, это песня! Девчонки из модельного агентства Вагита. Одна блондинка, вторая брюнетка. Какая больше понравится - та и твоя. А хочешь - обеих возьмешь. Вагит божился, что в постели они лучше гимнасток.
Король выпустил изо рта струю дыма, прищурился и сказал:
- Мне, Петя, и самому развеяться не помешает. Возможно, сегодня вечером мне нужно будет принять одно важное и неприятное решение. Будет лучше, если я приму его в кабаке, за стаканом вискаря, а не в этой сраной коробке, в которой я уже задыхаюсь.
Последние слова Король проговорил серьезным голосом. И, как бы в подтверждение, дернул еще одну пуговицу на без того расстегнутом вороте шелковой рубашки.
- Не могу долго находиться в тесном помещении, - хрипло добавил он. - Мозги кипеть начинают.
Ресторан назывался "Зеленый дракон". Столик, ждавший гостей в отдельном кабинете, был уже сервирован. Девушки - блондинка и брюнетка, как и обещал Король, - ждали тут же. Это были две изящные, длинноногие красотки с томными взглядами и чувственно пухлыми (возможно, не без помощи силикона) губами.
Знакомство состоялось, и вечеринка началась.
Уже минут через двадцать брюнетка сидела на коленях у Королева. Она гладила его ладонью по густым каштановым волосам и нежно говорила:
- А ты красивый.
- Да ну? - щурился в ответ Король, весело подмигивая Бойкову.
- Нет, правда очень красивый. Ты похож на рыцаря с картинок. На Дон Кихота. Только лицо у тебя… суровее.
- Вот это верно подмечено. Ну-ка, прыгай на колени к Санчо Пансе, а то он у нас что-то заскучал.
Брюнетка перевела взгляд на Бойкова и соблазнительно ему улыбнулась. Бойков, обнимающий блондинку и немного захмелевший после трех двойных порций виски, улыбнулся в ответ.
- Пора за работу, золотце. Сделай моему другу хорошо, - сказал девушке Король и мягким, но настойчивым движением столкнул ее с коленей. - Только работай качественно, - напутствовал ее Королев.
Брюнетка устроилась под столом, а еще через несколько минут на лице у Бойкова появилось странное выражение - смесь растерянности, отвращения и удовольствия.
Глядя на его физиономию, Король хрипло засмеялся.
- Вот это дело! - воскликнул он. Взял бутылку и разлил виски по стаканам. - Давай-ка, Петя, дернем, пока девочка работает. За тех, кого с нами нет!
Минут через пять брюнетка выбралась из-под стола. Глаза ее поблескивали шальным, влажным блеском. Королев вынул из кармана стодолларовую бумажку и небрежно бросил ее на стол.
- Это тебе. Премия, - сказал он.
В кармане у Королева зазвонил мобильник.
- Слушаю, - сказал он в трубку. Потом несколько секунд молчал, храня на лице непроницаемое выражение. Коротко проговорил: - Подъезжайте, - и отключил связь.
Бойкову, которого уже основательно развезло (все это время Королев беспрерывно ему подливал), не терпелось спросить: кто это звонил? Однако он благоразумно молчал, зная, что Король терпеть не может вопросов.
Все разъяснилось, когда десять минут спустя в кабинет вошли двое. Один из них был Геннадий Росляков. Второй - невысокий и кряжистый, - Игорь Калачев, еще один "специальный помощник" Королева. Про себя Петр Бойков называл их "опричниками".
- Девчонки, сходите пока в туалет, - приказал девицам Король.
Девиц тут же как ветром сдуло. Король небрежно качнул рукой:
- Садитесь.
Мужчины сели. Калачев сунул в рот сигарету, а Росляков (спросив: "Король, можно?" - и получив утвердительный ответ) потянулся за бутылкой с виски. Осушив полстакана виски, он заговорил:
- Босс, клиент наши условия не принял. И компромиссное предложение тоже.
Игорь Калачев со вздохом подтвердил:
- Упрямый как черт.
Королев задумчиво сдвинул брови.
- Значит, не принял?.. - медленно проговорил он.
- Король, если с ним не разобраться, он нам все карты спутает, - сказал Росляков.
Королев еще больше сдвинул брови и сощурился:
- Как он себя вел?
- С вызовом, - ответил Калачев. - Явно рассчитывает на "крышу". Под конец даже немного хамил.
- Король, мы все сделали так, как ты велел, - снова заговорил коренастый Калачев. - Но этот падла совершенно без башни. Думает, наверно, что бессмертный.
Король задумчиво потер пальцами подбородок, глядя куда-то в пространство.
Петр Алексеевич Бойков сидел набычившись и рассеянно теребил красную салфетку. Он терпеть не мог такие разговоры, однако время от времени ему приходилось их выслушивать.
"Ничего не поделаешь, назвался груздем - полезай в кузов", - пронеслось в голове у Бойкова.
- Ну так как, босс? - спросил Калачев, стряхивая пепел в грязную тарелку. - Что будем делать?
Король облизнул сухие губы кончиком языка, усмехнулся и холодно проговорил:
- Что ж, придется пойти на крайние меры. Геныч, ты подготовил план, о котором я тебе говорил.
- Да, босс. У меня все схвачено, - откликнулся Росляков. - Ждал только твоего решения.
- Ты его получил. Условия знаешь. Когда приступишь к работе?
Росляков ненадолго задумался. Затем ответил:
- Думаю, в ближайшие три дня проблема будет решена.
- Ну тогда с Богом. А теперь давайте-ка дернем по рюмашке. Петро, чего сидишь, как неродной? Разливай!
Бойков подрагивающей рукой взял бутылку. Разливая, он искоса поглядывал на Рослякова. Будучи родственником Короля, тот пользовался не меньшими привилегиями, чем Бойков и Кирьянов. Встречи с ним (так же как и со вторым "опричником" - Калачевым) происходили в основном в барах, так как в офисе он никогда не появлялся.
Росляков перехватил неприязненный взгляд Петра Алексеевича и усмехнулся.
"Придется еще пить с этой тварью", - с неудовольствием подумал Петр Алексеевич.
- Что-то мне нехорошо, - проговорил он, поставив бутылку на стол.
- Что? - дернул бровью Король.
- Мутит что-то, - поморщился Бойков. - Пойду выйду.
Он поднялся со стула и, слегка покачнувшись, ухватился за край стола.
- Стареешь, брат, - с упреком сказал ему Король. - Раньше тебя и литром самогона не свалить было. А теперь с одного стакана на ветру качаешься.
- Что делать, - тихо выговорил Бойков, повернулся и двинулся к туалету.
Ему и впрямь было нехорошо. Сперва шлюхи… Потом это зверье… "Что за жизнь у тебя, Петя?.. Скотская жизнь".
В туалете Бойкова вырвало. Не только от выпивки, но и от омерзения к себе. От той жизни, которую приходилось вести.
Ополоснув лицо холодной водой, Петр Алексеевич долго смотрел на свое отражение в зеркале. Потом погрозил себе пальцем и сказал:
- Дурак. А чего ты, собственно, хотел? С волками жить - по-волчьи выть.
- Это ты о ком? - услышал он у себя за спиной холодный и ровный голос. Голос, который заставил его вздрогнуть.
Бойков медленно обернулся. Возле двери туалета стоял, мусоля во рту зубочистку, Геннадий Росляков.
- Я это вообще, - ответил ему Петр Алексеевич. - О жизни.
- А-а, - протянул Росляков. - А я уж подумал…
"Опричник" многозначительно замолчал. Бойков посмотрел на его высокомерную, ухмыляющуюся физиономию, и его взяла злость.
- Слушай, парень, - с угрозой в голосе заговорил Бойков, - отвали от меня, понял? И не раздражай. У меня и так кулаки чешутся рожу тебе начистить.
- Вот как? - вскинул брови Росляков. - А что же тебе мешает?
Бойков сжал кулаки и шагнул к Рослякову. Тот, однако, даже не шевельнулся.
- Чего ты здесь ошиваешься? - глухо пророкотал Петр Алексеевич. - Вынюхиваешь, с-сука?
Бойков сделал еще один шаг, глядя "опричнику" прямо в его пустые акульи глаза. На этот раз Росляков отступил.
- О-о, братец, - весело сказал он, - а ты, я вижу, всерьез нахлестался! Нельзя тебе, Петруня, так много пить. А в туалет я пришел по известному делу.
Бойкова снова замутило.
- По какому еще… делу?
- Так тебе все и расскажи, - ухмыльнулся "опричник". - Хотя… почему нет? Отлить мне захотелось, Петя. Просто отлить. Надеюсь, ты не станешь мне мешать?
Петр Алексеевич смутился. Он отошел к стене, давая Рослякову проход.
- Премного благодарен, - ответил тот и двинулся к кабинке туалета, насвистывая веселую мелодию. Однако на полпути остановился и бросил через плечо: - Я знаю, что ты меня ненавидишь, Петруня. Твоя рожа мне тоже давно не нравится. Когда-нибудь мы продолжим этот разговор.
- С удовольствием, - сказал ему на это Бойков.
- А уж какое это для меня удовольствие - ты даже не представляешь! Но, в отличие от тебя, я не угрожаю, а делаю, не лаю, а кусаю. Запомни это, Петюня.
Бойков снова сжал кулаки, почувствовав новый прилив ненависти. Двинуть или не двинуть этому хлыщу по его мерзкой харе?
Но пока Бойков размышлял, Росляков скрылся в туалетной кабинке.
Петр Алексеевич в сердцах сплюнул на пол и вышел из туалета.
Через два дня Бойков узнал, что прямо во дворе своего загородного дома был убит генеральный директор нефтяной компании "ЮБС" Эльдар Георгиевич Аванесов. Пуля, выпущенная из снайперской винтовки, угодила ему прямо в лоб. А в лесу, неподалеку от загородного дома нефтяного магната, было обнаружено место, где прятался предполагаемый снайпер. (И что интересно - в кустах была найдена пара новеньких черных галош.)
Бойков узнал это из теленовостей. Первым его желанием было позвонить Королю. Но… зачем? Король любил, когда его подчиненные занимались своими прямыми обязанностями и не совали нос в дела, которые их абсолютно не касались. Поэтому, вместо того чтобы позвонить Королеву, Петр Алексеевич достал из бара бутылку коньяка и стакан.
Нельзя сказать, что весть об убийстве человека, который не принял условий Короля, так уж расстроила Бойкова. Вовсе нет. Однако кошки скреблись на душе у Петра Алексеевича, какие-то сомнения шевелились в его сознании. Впрочем, после стакана коньяка кошки исчезли, сомнения тоже рассеялись, и он совершенно успокоился.
Глава девятая
Годы не были властны над Антониной Алексеевной Королевой. Несмотря на солидный возраст, она по-прежнему оставалась крепкой и сильной женщиной, со статной фигурой и осанкой балерины или гимнастки. Волевое лицо ее слегка пополнело, а под глазами - с тех пор как она семь лет назад похоронила мужа - явно обозначились тени, утвердившиеся там, похоже, навсегда.
Она вытерла руки об фартук и слегка обняла Бойкова.
- Здравствуй, Петя! Как поживаешь?
- Лучше всех, Антонина Алексеевна.
- Давно не виделись. Совсем ты к нам не заходишь.
- Дела, вы же знаете.
- Да уж знаю.
- Давай-давай, проходи! - подтолкнул его сзади Король. - Нечего в прихожей топтаться.
Эту роскошную трехкомнатную квартиру на Дмитровском шоссе Виталий Королев купил матери два года назад. Обставила квартиру Антонина Алексеевна в своем вкусе: мебель из карельской березы, хрустальная люстра, под потолком - позолоченные ангелочки. Холодильник всегда был забит колбасами, балыками и икрой, которую Антонина Алексеевна обожала. Все в этой квартире было солидно и богато.
- Я сорок пять лет жила в нищете, поэтому могу себе позволить немного роскоши, - так прокомментировала Антонина Алексеевна свой новый уклад жизни.
Насчет нищеты она, конечно, кривила душой, поскольку даже в Тучкове дом Антонины Королевой был одним из самых богатых на селе.
- Пойдем, Петруня, покажу тебе что-то интересное.
Хозяйка квартиры провела Бойкова в гостиную. Там достала из шкафа аккуратный алюминиевый чемоданчик, положила его на стол и широким жестом откинула крышку.
- Посмотри-ка!
Бойков подошел к столу и заглянул в чемоданчик. Брови его поползли вверх.
- Нравятся? - поинтересовалась Антонина Алексеевна.
- Да, - промямлил Бойков.
- Это новые пистолеты. Австрийские. Называются "глок". Сделаны из полимеров. Возьми, не бойся.
Бойков взял один из четырех пистолетов, взвесил на ладони.
- Легкий, - сказал он.
- Точно, - кивнула Антонина Алексеевна. - Как детская игрушка, да?
- Почти.
В гостиную вошел Король.
- Ма, не грузи Петро, - весело сказал он. - Он у нас по другой части. Главное его оружие - это калькулятор.
- Знаю, Виталик, знаю. Но уж очень они красивые.
- Ты относишься к оружию, как к дорогим побрякушкам! - засмеялся Виталий. - Не мать, а атаманша!
- Твоя правда, - улыбнулась в ответ Антонина Алексеевна и ласково потрепала сына по голове. - Зато посмотри, какого сына себе родила. Настоящего пирата!
Они и впрямь были похожи - мать и сын. Оба светлоглазые, с жесткими чертами и черными бровями вразлет. Даже ямочку на подбородке Виталий унаследовал от матери.
Бойков знал, что Антонина Алексеевна в курсе всех дел сына. Более того, она была ближайшим его помощником и доверенным лицом. (Если бы Виталий был итальянским мафиози, то Антонина Алексеевна, вне всякого сомнения, была бы его "консельери".)
Антонина Алексеевна обладала острым, расчетливым и не по-женски рациональным умом. Кроме того, во всем, что касалось "бизнеса", она поступала так же, как и ее сын: не знала жалости и никогда не позволяла себе расслабиться. Коллеги Бойкова побаивались ее не меньше, чем самого Короля.
- Ребята, может, пока покушаете?
- Спасибо, Антонина Алексеевна, мы лучше дождемся остальных.
Хозяйка махнула полной рукой:
- И то верно. Зачем заранее наедаться? Ну ладно, разговаривайте, не стану вам мешать.
Антонина Алексеевна удалилась на кухню - заканчивать последние приготовления к небольшому банкету, который Король устраивал для ближайших друзей в честь расширения своего бизнеса.
- Ну что, Петро, давай по аперитивчику?