- Стараюсь быть в курсе, - в тон ей ответил Александр Борисович. - И все-таки мы обязаны выяснить, какой театр они избрали своей целью. Озадачьте ваших ребят.
- Они уже несколько дней озадаченные ходят, - сказала Быстрова. - Между прочим, один из них сильно покалечился, когда перелезал через забор на дачу Альхарова, - проткнул штырем ногу. И тем не менее продолжил работу. И даже следы за собой замел.
- Похвально, но работу принято оценивать по результатам, а не по затраченным усилиям. Слишком многое поставлено на карту, Светлана Анатольевна, - отметил Турецкий.
- Да, вы правы. Кстати, вы читали последний отчет по банкиру Копылову?
- Угу.
Быстрова озабоченно сдвинула брови:
- Вчера вечером он заезжал в фонд "Духовный Ренессанс" и пробыл там почти полчаса. Я пыталась навести справки. Фонд этот образован меньше года назад, занимается совместными российско-французскими проектами. Директор - гражданин Франции. В принципе ничего странного в этом визите нет - Копылов для поддержания своего реноме иногда занимается благотворительностью. Не то чтобы часто, но…
- Вас что-то насторожило в этом визите? - быстро спросил Турецкий.
- Мне кажется, вам стоит туда заехать. Осмотреться и все такое. - Быстрова пожала плечами.
- Я сегодня буду в том районе, - сказал Александр Борисович. - Если удастся вызвонить руководителей фонда и договориться о встрече, заеду.
- Вам понадобится легенда, - сказала Светлана Анатольевна.
Турецкий кивнул:
- Она у меня есть. Я назовусь бизнесменом Козловским. Имя оставлю свое - Александр Борисович. У меня есть соответствующее удостоверение и несколько визиток.
- И кого будет представлять ваш Козловский? - улыбнулась Светлана Анатольевна.
- Мой Козловский - представитель промышленно-финансовой компании "Пересвет", - объяснил Александр Борисович.
- И она существует?
- Угу. У меня там есть хорошие знакомые. Если кому-то вздумается меня проверять, там подтвердят. А насчет театра… Светлана Анатольевна, не мне вам объяснять, как это важно.
- Мы сделаем все от нас зависящее, чтобы прояснить ситуацию, - твердо сказала Быстрова. - Разрешите идти?
Турецкий изумленно воззрился на нее.
- Зачем же так официально? - с мягким упреком сказал он.
- Привычка, - объяснила Светлана Анатольевна. Она хотела что-то добавить, но тут в дверь кабинета постучали.
- Да! - отозвался Турецкий.
Дверь открылась, и на пороге появился коренастый мужчина с загорелым лицом. Под мышкой у мужчины была бумажная папка. Он улыбнулся и спросил:
- Не помешаю?
- Нет, Вить. Заходи!
Загорелый закрыл за собой дверь и прошел к столу.
- Вот, Светлана Анатольевна, познакомьтесь. Этого красавца зовут Виктор Солонин. Он помощник министра МВД и мой старый друг. С сегодняшнего дня он работает с нами.
"Красавец" усмехнулся, протянул Светлане Анатольевне руку и коротко произнес:
- Солонин.
- Быстрова, - представилась женщина, пожав протянутую руку. - Светлана. Анатольевна.
- Приятно познакомиться, Светлана Анатольевна. Много о вас слышал.
- От кого? - удивленно вскинула брови Быстрова.
- О вашем мастерстве легенды ходят. - Тут Солонин, смущенно кашлянув в кулак, спросил: - Скажите, а это правда, что однажды вы за полчаса превратили здоровенного оперативника в изящную девушку и что он… то есть она выступила на конкурсе красоты и даже получила какой-то приз?
Светлана Анатольевна покачала головой:
- Не совсем так. Во-первых, это был конкурс красоты среди трансвеститов. Во-вторых, я не Господь Бог и не пластический хирург, чтобы превращать мужчин в женщин и наоборот. Я лишь создаю иллюзии. Как любой театральный гример.
- Светлана Анатольевна прибедняется, - весело сказал Турецкий. - Она настоящая волшебница! Видел бы ты, какие колоритные абреки выходят из-под ее руки.
Быстрова посмотрела на Александра Борисовича, недовольно поджав губы, но ничего не сказала.
- Светлана Анатольевна, - обратился к ней Турецкий, - я поручил Виктору выяснить, кто такой Рыцарь. И, если вы не торопитесь, мы можем вместе послушать его доклад.
- Я не тороплюсь, - ответила Быстрова.
- Тогда приступай, Вить.
Солонин сел за стол, достал из папки лист бумаги, положил его перед собой и сказал:
- Все оказалось не так сложно, как мы думали. Поскольку Альхаров бывший чекист, прежде всего я решил проверить его старые связи. Наш Рыцарь - это полковник ФСБ Ростислав Вадимович Рыцарев. Ему сорок семь лет. Женат. Детей нет. Год назад занял должность начальника отделения спецслужбы московского управления ФСБ, осуществляющего охрану кремлевской связи. Если верить характеристикам, то он честный и ответственный служака. Особых скачков в карьере не было, продвигался по служебной лестнице медленно и упорно. Когда-то работал вместе с Альхаровым, пока того не вышибли из органов.
- А кто у него жена? - поинтересовалась Светлана Анатольевна.
Турецкий и Солонин усмехнулись; заметив их усмешки, Быстрова слегка покраснела и быстро сказала:
- Я не из досужего любопытства спрашиваю. Иногда какая-нибудь незначительная мелочь может прояснить ситуацию.
- Разумеется, - кивнул Солонин. - Правда, жену Рыцарева мелочью не назовешь. Я видел в деле ее фотографию. Особа крупная и, что называется, ядреная. Она на десять лет младше мужа, зовут ее Анастасия. Больше о ней ничего не известно.
- А почему у них нет детей? - спросила Быстрова.
Солонин пожал плечами и ответил:
- История об этом умалчивает.
- Очень неблагоразумно с ее стороны, - нахмурилась в ответ Светлана Анатольевна.
- Ладно, - примирительно сказал Турецкий, - жену Рыцарева мы обсудили, теперь давайте обсудим самого Рыцарева. Ясно, что с Альхаровым его объединяет не только прошлое, но и настоящее.
- Простую дружбу мы сразу исключаем? - уточнила Быстрова.
- Дружбу? - Турецкий закурил. - Вряд ли Рыцарев стал бы компрометировать себя дружбой с таким человеком. Да и встречались они тайком. - Турецкий покачал головой. - Нет. Если что-то их и объединяет, то только общее дело. И дело это, судя по репликам наших фигурантов, нешуточное. "Ударим в самое сердце" - так сказал Гатиев.
- Оно не только серьезное, но и крайне дерзкое, - заметила Светлана Анатольевна. - Помните, что сказал Рыцарев? Он сказал, что властям и в голову не придет, что кто-то может на такое решиться. И что, с точки зрения властей, это просто бред.
- Может, они и впрямь решили сделать подкоп под Кремль? - усмехнулся Александр Борисович. - Ведь именно об этом бредил Али Алиев в гостях у Пташки Божьей. В любом случае работы у нас с вами непочатый край, а времени мало. Итак, я подведу итог. Виктор, нужно узнать следующее: во-первых, почему Рыцарев водит дружбу с Альхаровым и что их связывает. Во-вторых, что общего у Рыцарева с чеченцем Гатиевым. В-третьих, как вообще живет Рыцарев, где он бывает, с кем встречается.
- Сделаем, - кивнул Солонин. - Пара моих ребят уже сели Рыцареву на хвост. Правда, следить за ним чрезвычайно трудно: он хороший профессионал, и чутье у него отменное. Если он заметит наблюдение, то легко уйдет от "наружки". И кстати, Александр Борисович, нужно будет уладить дела с прослушиванием его телефонов.
- Я этим займусь, - сказал Турецкий. Он посмотрел на Быстрову - та задумалась, уставившись в одну точку. - Светлана Анатольевна, что это у вас такое озабоченное лицо?
- Что? - встрепенулась она. - А, лицо. Мне тут, пока я вас слушала, пришла в голову мысль.
- Поделитесь ею с нами?
- Обязательно. Недавно наша лаборатория разработала маркер - химический порошок, серый и незаметный; если нанести его на одежду человека, то потом можно с большой точностью определить его местонахождение. Вот я и подумала, что будет полезно пометить этим порошком Рыцарева. Вы ведь сами говорите, что от слежки он, скорей всего, ускользнет. Но с маркером на одежде мы легко отследим его перемещения.
- А что, хорошая идея, - одобрил Солонин. - Как думаете, Александр Борисович?
- Идея отличная. Светлана Анатольевна, вы найдете время, чтобы обучить Виктора и его коллег работе с этим маркером?
- Да, конечно. Это не займет много времени.
- В таком случае приступайте.
7
Здание фонда "Духовный Ренессанс" находилось неподалеку от станции метро "Тимирязевская". Через полчаса блужданий по дворам Турецкий вышел к нужному дому, однако вопреки ожиданиям никакой вывески не увидел. Лишь подойдя к одному из подъездов дома вплотную, Александр Борисович увидел маленькую синюю табличку с позолоченными буквами:
БЛАГОТВОРИТЕЛЬНЫЙ ФОНД
"ДУХОВНЫЙ РЕНЕССАНС"
Александр Борисович нажал на кнопку звонка. Ответа не последовало. Он нажал еще раз - тот же результат. Турецкий собрался уж было проверить дверь на прочность парой хороших ударов ногой, однако это не потребовалось. За спиной у важняка раздался скрип тормозов.
Из подъехавшего серого "опеля" выбрался высокий изящный брюнет в сером пальто. Захлопнув дверцу, он поставил машину на сигнализацию, спрятал брелок в карман пальто, затем подошел к Турецкому, улыбнулся и протянул ему руку:
- Александр Борисович Козловский, я полагаю?
Мужчина говорил с акцентом, слегка грассируя.
- Здравствуйте, - ответил Турецкий, пожимая протянутую руку. - Вы Жан-Луи Селин?
Изящный кивнул:
- Да, так есть. Только не Селин, а Селън. Ударение на втором слоге. Вы приехали немного рано, чем мы договаривались.
Турецкий посмотрел на часы и сказал:
- На две минуты.
- Вот видите, - улыбнулся Селин.
Мсье Селин достал и приложил к замку магнитный ключ - и дверь с тихим писком приотворилась. Мсье Селин сделал рукой приглашающий жест и сказал:
- Прошу!
- Мерси, - ответил Турецкий и вошел в темный холл фонда.
Через пару минут мсье Селин ввел важняка в свой кабинет, на двери которого значилось:
Директор фонда Ж.-Л. Селин
Прием по понедельникам, средам и пятницам
- Мы сегодня нет работы, - сказал мсье Селин. - Я приехал специально, чтобы говорить с вами.
- Я польщен, - ответил Турецкий, усаживаясь в предложенное французом кресло.
- Кофе, чай, коньяк?
- Кофе с коньяком, если можно.
- Можно, - кивнул француз, - но вы должны чуть-чуть подождать. Секретарша сегодня выходной. Я буду иметь особую приятность обслужить вас сам.
С этими словами мсье Селин вышел из кабинета.
Вскоре он вернулся с подносом, на котором стояли две чашки кофе и вазочка с круассанами.
- Прошу к столу! - сказал мсье Селин с доброжелательной улыбкой.
Кофе оказался крепким и вкусным. Коньяку в чашке было ровно столько, сколько должно быть - ни каплей больше, ни каплей меньше.
- Славный кофе, - похвалил Александр Борисович, глядя на француза.
Лицо мсье Селина вновь осветилось улыбкой.
- О! Я вижу, вы понимаете толк в кофе! В России это редкость. - Француз с явным удовольствием отпил из своей чашки и сказал: - Вы хотели поговорить со мной, Александр Борисович. Можно я узнать о чем?
- Руководство компании "Пересвет", которую я представляю, поручило мне узнать подробнее о вашем фонде.
- Насколько я понимаю, этот интерес не праздный?
Турецкий покачал головой и сказал:
- Отнюдь. Мы постоянно принимаем участие в благотворительных проектах.
- Да-да, - кивнул француз, - я слышал о ваш компания. И то, что я слышал, - хорошо. О, пардон! Если хотите курить - курите!
Мсье Селин пододвинул к Турецкому небольшую бронзовую пепельницу, сделанную в виде обнаженной девушки, сидящей на берегу маленького озера. Поза, в которой она сидела, была весьма фривольной. "Французы!" - с усмешкой подумал Турецкий.
Заметив насмешливый взгляд Турецкого, мсье Селин иронично улыбнулся и сказал:
- Мы считаем, что даже самые серьезные вопросы нужны решаться с улыбкой. Это политика нашего фонда.
- Хороший подход, - одобрил Александр Борисович.
- До сих пор он себя оправдывал, - сказал француз.
Турецкий закурил и сказал:
- А вы хорошо говорите по-русски, мсье Селин.
- Вы находите? Может быть. Я учил русский в Сорбонне. Изучал русскую литературу. Достоевский, Толстой, Тургенев…
Француз сладко зажмурился, словно перечисление фамилий русских литераторов доставляло ему ни с чем не сравнимое удовольствие. Лицо мсье Селина было худощавым и загорелым, и очень красивым. Умные темно-карие глаза француза смотрели приветливо, а немного пухлые, но четко очерченные губы делали его лицо еще более свежим и моложавым.
- Мой прадедушка по отцу был русский, - сообщил, потягивая кофе, мсье Селин. - Он уехал из Крыма, когда большевики расстреливали белый офицеры. Мой прадедушка был белый есаул.
- Поэтому вас так притягивает Россия?
Француз кивнул:
- Да. Поэтому. - Он поднял руку и посмотрел на часы: - Прошу меня извинить, но у меня всего лишь мало время. Если вы не против, Александр Борисович, начинайте задавать ваши вопросы.
- Что ж, начнем с главного. Расскажите, чем занимается ваш фонд?
Мсье Селин напустил на себя деловой вид и сказал:
- Мы занимаемся проектами, которые помогают русским людям глубже понимать свою культуру. А вместе с ней и французскую культуру. Мы выделяем гранды молодым преподавателям, которые читают лекции в университетах и институтах. Устраиваем выставки современных художников России и Франции. - Тут мсье Селин лукаво улыбнулся и заметил: - Знаете, многие русские художники сделали выгодные сделки. А некоторыми картинами заинтересовался даже Лувр.
- Приятно слышать, - вежливо сказал Турецкий. - Значит, русская живопись процветает?
- О, еще как! В России очень много талантливые художники. Так же, как и во Франции. Если хотите, я расскажу вам о наших проектах подробнее.
Турецкий затушил сигарету в пепельнице прямо между ног бронзовой девушки и сказал:
- Хочу. Расскажите.
Француз принялся за подробный рассказ. Вскоре Александру Борисовичу пришлось пожалеть о своей просьбе. Мсье Селин расписывал Турецкому работу фонда с самозабвенным восторгом, свойственным настоящим фанатикам. Лицо его стало абсолютно счастливым, голос звучал звонко и радостно.
"Похоже, парень и впрямь любит свою работу, - подумал Турецкий, без особого энтузиазма выслушивая француза. - Везет же некоторым".
- Ну вот, - закончил наконец мсье Селин. - А теперь моя очередь поинтересоваться. Ваша компания действительно хочет с нами сотрудничать?
В бархатных глазах француза светился живейший интерес, и Турецкому стало стыдно. Он в общих чертах рассказал мсье Селину о возможном участии компании "Пересвет" в проектах фонда, а затем, сославшись на неотложное дело, поспешил раскланяться, пообещав, что позвонит Селину, если руководство сочтет проекты фонда интересными.
Покидая "Духовный Ренессанс", Александр Борисович чувствовал себя как Санта-Клаус, который пообещал мальчугану уйму подарков, а пришел к нему с пустым дырявым мешком.
8
- Ну, Ростик, не уходи, - капризно произнесла девушка. - Ну что мне сделать, чтобы ты остался?
- Ничего, - мягко ответил Рыцарев. - Я просто уйду, а потом вернусь. Правда, Ника.
Ника была фотомодельно красива: аккуратный носик, огромные глаза с длинными густыми ресницами, острый подбородок и изящная линия скул. Короткий халатик не скрывал ее длинных стройных ног с нежной, как у ребенка, кожей. Русые волосы девушки мягкими шелковистыми волнами лежали у нее на плечах. Приняв молчание Рыцарева за колебание, Ника обвила его шею тонкими руками и нежно поцеловала в губы. Улыбнулась:
- А теперь? Ты все еще хочешь уйти? Только скажи мне правду!
Правду? Рыцарев горько усмехнулся. Правду он боялся сказать даже самому себе. Каждый раз, покидая квартиру любовницы, Рыцарев чувствовал, что оставляет в этой квартире частицу своей души. Но за дверью этой квартиры Рыцарева ждали неотложные дела. Дела, которые мог решить только он.
Ника по-прежнему умоляюще смотрела на него.
Рыцарев покачал головой:
- Не хочу. Но должен.
Скрепя сердце он развел нежные руки девушки и повернулся, чтобы выйти из комнаты, но Ника снова потянулась к нему.
- Еще один поцелуй, - потребовала она.
Каждое слово девушки отзывалось в сердце Рыцарева нежностью и щемящей болью. С тех пор как она появилась в его жизни, Рыцарев чувствовал себя так, будто в любой момент может лишиться самого важного и самого дорогого, что у него есть. Еще никогда и ничего он не боялся так, как боялся потерять эту русоволосую бестию с изумрудными глазами. Иногда страх был просто невыносимым, и тогда Рыцарев становился особенно жестким и холодным в общении с девушкой.
Рыцарев повернулся и со вздохом произнес:
- Котенок, мне действительно пора. Бизнес есть бизнес.
- Один поцелуй, - настойчиво повторила Ника.
- Ну ладно.
Ростислав Вадимович обнял девушку за талию и нежно ее поцеловал, потом посмотрел ей в глаза и хрипло произнес:
- Ника, ты сводишь меня с ума. Когда я вернусь, мы будем резвиться сутки напролет, а в перерывах пить шампанское. Но сейчас я должен идти.
Девушка изогнула губы в язвительной улыбке и сказала пьяно:
- Вот так всегда. Вечно ты обещаешь, а сам… Ну и иди к своей жирной клуше! Уж она тебя приголубит, обиженным не останешься!
При мысли о жене сердце Рыцарева болезненно сжалось.
- Ты не должна так говорить о ней, - произнес он, четко выговаривая каждое слово.
Зрачки Ники хищно сузились.
- Вот как? Интересно, а когда она говорит обо мне гадости, ты ее тоже обрываешь? Или ей дозволено оскорблять меня?
Рыцарев сурово сдвинул брови:
- Она не говорит о тебе гадости. Она вообще ничего о тебе не знает.
- Не знает? - Девушка усмехнулась: - Ну так узнает. Сегодня же. Сейчас же!
Она кинулась к телефону, сорвала трубку и яростно заколотила по кнопкам.
Рыцарев медленно подошел к ней и положил ладонь на рычаг телефона. Затем взял девушку пальцами за подбородок и повернул к себе. Некоторое время он рассматривал лицо девушки, продолжая держать ее за подбородок, затем поднял вторую руку и ласково погладил девушку ладонью по щеке.
- Скоро мы будем вместе, котенок, - хрипло произнес он. - Я тебе это обещаю.
Девушка резко сбросила его руку со щеки и гневно произнесла:
- Ты всегда обещаешь! Трахаешь меня, оставляешь свои поганые деньги, а потом все равно уходишь! Знаешь, кем я себя чувствую? Проституткой, вот кем! Дешевой шлюхой!
Рыцарев ухмыльнулся:
- Насчет дешевой ты погорячилась. Уверяю тебя, крошка, ты обходишься мне дороже десяти проституток.
Ника дернулась, хотела что-то крикнуть, но Рыцарев удержал ее и звучно чмокнул прямо в раскрытый рот. Потом медленно проговорил, смягчив голос:
- Прости, котенок, я не собирался тебя обижать. Конечно же, ты не проститутка. И когда-нибудь мы будем вместе. Но сначала я должен заработать нам немного денег. Ты ведь не хочешь, чтобы мы были нищими?
Ника, завороженно глядя в его холодные глаза, качнула головой:
- Нет.
- Для этого я и ухожу, - удовлетворенно кивнул он. - Скажи, что ты будешь ждать меня.