- Я хочу предупредить вас об одном, - сказал индус, когда они шли по коридору к выходу, - после того как Лайзер сделает первый укол, вы заметите в нем некоторую перемену. Иногда человек впадает в некую паранойю и начинает особенно бояться полиции. Однако чаще всего он просто теряет контроль над тем, что говорит, у него могут возникнуть на какое-то время звуковые или зрительные галлюцинации. Все это совершенно не опасно, но неприятно, если вы не привыкли к такого рода вещам.
- Я буду иметь это в виду. - Ник протянул доктору руку.
- Обращайтесь ко мне не задумываясь в любое время, если понадобится моя помощь, сержант.
Рукопожатие индуса было на удивление сильным. Дверь закрылась, и Ник, спустившись по ступенькам, отправился в путь под проливным дождем.
Глава 8
Чак Лайзер держался изо всех сил. По телу его поползли мурашки. Сначала медленно, постепенно вызывая реакцию в мускулах, с которой он уже не мог справиться. Он вышел из круглосуточной аптеки, поднял лицо к ночному небу. Казалось, что падающие капли дождя приносили ему временное облегчение.
За ним вышел маленький высохший человечек в старом берете и плаще. Он развертывал пакет, который держал в руках.
Лайзер быстро обернулся:
- Поскорее, ради Христа! Я не могу больше терпеть!
Маленький человечек открыл коробку с пилюлями и высыпал несколько таблеток героина Лайзеру на ладонь.
- Не забудь, откуда ты их взял. Около одиннадцати утра я буду пить кофе в "Ред Лизард". Можешь там со мной рассчитаться.
Он быстро удалился, а Лайзер направился к обочине. В это мгновение рядом с ним остановился зеленый мини-"купер", дверца распахнулась, и из машины вышел молодой человек в эффектном синем плаще.
- Детектив-сержант Миллер, Центральный округ, Центральное управление по расследованию уголовных преступлений. Лайзер, я хотел бы с тобой поговорить. Куда мы могли бы пройти?
Лайзер оглядел плащ, странные темные глаза, фуражку военного покроя и дико расхохотался:
- Генерал, вы можете быть кем угодно - Александром Великим и Наполеоном, вместе взятыми, мне все едино. Сейчас вам придется подождать.
Он перебежал улицу, прошмыгнул между двумя машинами и внезапно исчез на середине улицы, сбежав вниз по ступеням общественного туалета. Ник выбрал момент и помчался за ним.
Комнатка служащего была темной и пустой, и, когда он повернул за угол и вошел в большую, выложенную плиткой уборную, то увидел, что там никого нет, кроме Лайзера, который лихорадочно дергал дверь одной из кабин в самом конце.
Когда Ник настиг его, американец как раз открыл дверь и проскочил внутрь. Он опустил сиденье, игнорируя присутствие Ника, встал на одно колено, вынул из кармана и разложил на крышке несколько предметов. Затем он снял пиджак и плащ, закатал рукав и затянул верхнюю часть руки коричневым шнуром, чтобы набухли вены. Он наполнил водой из унитаза маленький пузырек, бросил в него пару таблеток, лихорадочно чиркнул спичкой и подержал ее под донышком пузырька. Потом он оглянулся. Лицо его искажала дикая улыбка, глаза выражали все те мучения, которые он сейчас испытывал.
- Жизнь прекрасна, генерал, если не давать слабину!
Он потянулся за другой спичкой, уронил коробку, рассыпал ее содержимое и застонал, как животное. Ник вынул из кармана зажигалку, зажег ее и молча протянул ему.
Лайзер подержал огонь под донышком пузырька еще пару минут, затем уронил зажигалку и наполнил шприц.
Четыре года службы в полиции одного из крупных промышленных городов Англии приучили Миллера спокойно взирать на многое, но, когда грязная тупая игла вонзилась в руку Лайзера, ему показалось, что она впивается в него самого. Брызнула кровь. Лайзер ослабил шнур, голова его откинулась. Глаза были закрыты. Он оставался в таком состоянии одну-две секунды, затем его тело забилось в конвульсиях. Вскрикнув, он ухватился за стену и упал прямо на Ника. Через некоторое время Чак медленно выпрямился и попытался улыбнуться. Улыбка получилась страдальческой.
- Момент истины, генерал. Ну, а теперь, что вам нужно?
Глава 9
Клуб находился за углом, в переулке. Это было одно из тех заведений, которые как грибы выросли повсюду в последние годы. Ник хорошо его помнил по тем временам, когда дежурил на улицах Центрального округа.
Здоровенный латиноамериканец расплылся в улыбке, когда они спустились по узкой лестнице.
- Хай, Чак! Как делишки? Поиграешь у нас сегодня?
- Не выйдет, Чарли, - сказал Лайзер, расписываясь в книге, - у меня сегодня работенка попозднее в другом месте, если только я вспомню где.
Темнокожий повернулся к Нику, и в глазах его сразу что-то мелькнуло. Ник быстро протянул ему руку:
- Очень приятно, Чарли, как дела?
- Хорошо, мистер Миллер. Очень хорошо. Давно вас не видел. Я слышал, будто вы ушли из полиции?
- Просто грязный слух, Чарли. Я сержант и служу в управлении по расследованию уголовных преступлений. Ты теперь будешь меня часто видеть.
Чарли рассмеялся, демонстрируя свои великолепные зубы:
- Я не против!
В главном баре было не больше дюжины человек, все - цветные. Лайзер приветствовал бармена, подняв руку, и уселся за маленькое пианино. Ник закурил сигарету, пододвинул стул и уселся рядом с ним. Пальцы американца пробежались по клавишам, подбирая мелодию в минорном ладу, и через пару минут он начал наигрывать ритмичный мотив, в звуках которого, казалось, смешивались ночь и город. Ник уловил момент и включился, искусно подыгрывая правой рукой. Американец взглянул на него и одобрительно улыбнулся:
- Правильно, генерал, правильно!
Они закончили общими аккордами, и публика в зале разразилась аплодисментами. Глаза американца возбужденно блестели, лицо его залилось румянцем. Когда бармен принес на подносе два виски с приветствиями от хозяина, он быстро опрокинул свою порцию и рассмеялся:
- У тебя есть душа, генерал, золотая, прекрасная душа! Я вижу, как она поднимается над тобой в облаке славы. Если бы тебя слышал Брубек, он отвернулся бы к стене и пролил слезы радости, генерал, слезы радости!
- Гарвалд, - сказал Ник, - Бен Гарвалд.
Лайзер запнулся, тон его мгновенно стал сухим.
- Бен? - спросил он. - Мой старый товарищ Бен? Конечно, я знаю Бена. Он заходил ко мне сегодня вечером. - Он помолчал. Лицо его приняло озабоченное выражение. - А сегодня ли это было? Может быть, в другой день?
- Что ему было нужно? - терпеливо спросил Ник.
- Что ему было нужно? Что было нужно Бену? - Настроение у Лайзера явно изменилось. Он потянулся за стаканом Ника, осушил его и начал с большим искусством исполнять прелюдию Баха. - Ладно, я скажу тебе, генерал. Старик Бен хотел узнать о своей жене, какое у нее новое имя и где она живет.
- И это все?
- Потом он хотел узнать, где ему найти Сэмми.
- Сэмми?
- Сэмми Роско. Это вышибала из клуба "Илевен". Он живет на Карвер-стрит.
- А зачем Гарвалд хотел его видеть?
Лайзер перешел к вальсу Штрауса.
- Он не собирался сделать ему приятный сюрприз, это точно. Боже, будь милосерден к душе Сэмми Роско, бедного грешника! - Он громко рассмеялся. - Ты знаешь, что натворил этот идиот? Он натравил на Бена у Вандсворта, в тумане, пару дешевок. Он совершил ошибку!
В этот момент Лайзер достиг вершины экстаза, не вполне сознавая, что он говорит. И Ник старался этим воспользоваться.
- А зачем ему была нужна Белла, Чак? Он что, сердится на нее?
- На Беллу? Почему он должен на нее сердиться?
Вальс перешел в медленный печальный блюз, и пара, сидевшая в углу, поднялась, чтобы потанцевать.
- Он любил эту женщину, генерал. Он любил ее, а она отшвырнула его и вышла замуж за другого.
- Может, он хочет слегка посчитаться с ней?
- Ты хочешь сказать, прирезать ее или что-нибудь в этом роде? - Мелодия прекратилась. - Генерал, ты не знаешь Бена Гарвалда. Я могу поклясться, черт возьми, что ты не знаешь Бена Гарвалда! - Он наклонился и положил руку на плечо Ника. - Когда речь идет о женщинах, это самый нежный человек в городе!
- Ну, ладно. Ты сделал свое дело. - Ник поднялся.
Лайзер вдруг напрягся:
- А к чему весь этот интерес? Ты думаешь, что он пойдет к Белле?
- Она так думает.
- Она что, сделала официальное заявление?
- Вроде того.
- Паршивая сука! И это после всего того, что он для нее сделал! Девять вонючих лет, потом она разводится с ним и выходит за старика с денежным мешком!
- Да, жизнь может стать адом, - сказал Ник.
Он быстро пошел прочь, не обращая внимания на внезапный окрик Лайзера, поднялся, не оглядываясь, по ступеням и направился по переулку к городской площади. Карвер-стрит и Сэмми Роско явно были следующими в его повестке дня. Он сел за руль мини-"купера" и быстро отъехал. За его спиной, у входа в переулок, стоял Лайзер, подняв руку в тщетном жесте. Когда Миллер отъехал, за спиной Лайзера в дверях вспыхнула спичка, и из темноты, закуривая сигарету, выступил Бен Гарвалд.
- Кто этот твой приятель, Чак?
Лайзер обернулся с удивлением. Первоначальное действие наркотика уже начало ослабевать, и он постепенно возвращался к более-менее нормальному состоянию:
- Откуда, черт побери, ты выскочил?
- Я хотел еще раз повидать тебя. Помнишь, что ты сказал о круглосуточной аптеке на городской площади? Ты и этот тип в роскошном синем плаще и необыкновенной фуражке стояли у обочины, когда я вышел из-за угла. Кто он?
- Полицейский, Бен. Детектив-сержант. - Лайзер напряг свою память. - Миллер, да, Миллер.
- Ты что, шутишь? - переспросил Гарвалд. - Я никогда не видел полицейского, который бы выглядел так. Что ему было нужно?
- Ты, Бен, - сказал Лайзер. - Он хотел узнать, знаю ли я, где ты.
- Он сказал, почему?
Лайзер вновь попытался вспомнить:
- Белла. Это из-за Беллы. Она не хочет, чтобы ты появлялся.
- Она боится, - сказал Гарвалд. - Что ты сказал полицейскому?
Но Лайзер, по мере того как мозг его остывал и экстаз проходил, терял память. Гарвалд понял это и быстро кивнул:
- Ладно, Чак, забудь. Не имеет значения. Я чист как стеклышко, и эти гомики в ратуше знают это. Во всяком случае, у меня есть более важные дела. Где мне найти сейчас Фреда Ментона?
- Конечно, во "Фламинго".
- А ты можешь провести меня туда через боковой вход? Я хотел бы застать его врасплох.
- Нет ничего проще, - сказал Лайзер, - там есть особая служебная лестница, вход из переулка. Ты подождешь, а я могу пойти вперед и открыть тебе дверь.
- Тогда пошли. У меня нет времени, - сказал Гарвалд, и в этот момент где-то вдалеке, приглушенный дождем и туманом, на часах ратуши раздался первый из двенадцати ударов, обозначающих полночь.
Глава 10
Сорокапятилетний Джек Брэди уже почти четверть века был полицейским. Двадцать пять лет работы в три смены, неприязнь соседей, возможность быть с семьей только один уик-энд из семи и вытекающие отсюда сложные отношения с сыном и дочерью.
Он не был умен, но он был терпелив и обладал умением медленно, но верно докапываться до сути; и это вместе с хорошим знанием человеческой натуры, которое он приобрел за тысячи тяжелых длинных субботних ночей, проведенных в городе, сделало из него хорошего полицейского.
У него не было сознательного желания помочь обществу. Общество состоит из граждан, которые находятся порой в состоянии партизанской войны, а войну эту постоянно ведет полиция с уголовниками. По правде говоря, он предпочитал уголовный элемент. С ним, по крайней мере, все ясно.
Но он не был сентиментален. Бандит есть бандит, и такого понятия, как "хороший вор", просто не существует. Одна взятка свидетельствует об общей коррупции. Он это где-то прочитал, и, шагая вдоль улицы, нагнув голову навстречу ветру, Джек вспомнил эти слова и подумал о Бене Гарвалде. Судя по разговору с Грантом, Миллер, похоже, проникся к Гарвалду симпатией. Если так, то чем скорее ткнуть его носом и дать хороший пинок, тем лучше. Полицейский должен ловить воров, и никакое образование в мире не может этому научить, только опыт.
Брэди мрачно вздохнул и остановился, чтобы закурить сигарету. Странно: теперь, когда его первоначальный гнев утих, он с удивлением обнаружил, что Миллер произвел на него гораздо большее впечатление, чем он предполагал. С другой стороны, это не причина, чтобы не проучить его. Это кое-чему научит парня.
Площадь Гасконь была тихим местечком, расположенным не дальше четверти мили от городской ратуши. Окружавшие ее добротные городские дома в георгианском стиле были еще в очень хорошем состоянии; здесь в основном располагались конторы нотариусов и другие офисы. Однако один или два самых больших дома оказались идеально подходящими для того, чтобы превратить их в игорные клубы, которые как грибы расплодились по всей стране с тех пор, как изменился закон.
Некоторые из этих клубов служили также для удовлетворения порочных страстей. Брэди сардонически усмехнулся, минуя клуб "Илевен", к которому такси подвезло полдюжины бизнесменов среднего возраста; спускаясь по лестнице к узкому входу, они возбужденно друг друга подталкивали.
В этой дыре они получат все, что им нужно. Молли Райан позаботится об этом; один или двое, возможно, получат даже больше, чем рассчитывают. Такова жизнь: каждый восход солнца дает тебе еще один шанс.
"Фламинго" был, несомненно, классом повыше, но все же он несколько выпадал из общего стиля старой площади, со своим полосатым тентом над входом и ярким неоновым освещением. В нескольких ярдах от входа на коробке из-под апельсинов сидел маленький, сухой человечек в твидовой кепке и старой шинели. Около него лежала стопка воскресных газет. Старик знал Брэди, и Брэди знал старика, но ни тот, ни другой не подали вида, что узнали друг друга. Полицейский спустился по ступеням к входу и вошел в стеклянную дверь, которую швейцар в красной ливрее распахнул перед ним.
Темноволосый итальянец в белом вечернем костюме сразу пошел к нему навстречу с сосредоточенным выражением лица. Он хотел скрыть беспокойство, изобразив "открытую" улыбку, но, увы, это ему не удалось.
- Мистер Брэди, как приятно! Я могу быть вам чем-нибудь полезен?
Брэди стоял, держа руки в карманах своего дешевого плаща, игнорируя этого человека: при виде толстых ковров, кремово-золотистой отделки помещения и гардеробщицы в сетчатых чулках на лице констебля появилось отвращение.
- Мне нужен Ментон, где он?
- Что-нибудь случилось, мистер Брэди?
- Случится, если ты быстро не приведешь сюда Ментона.
Группа из трех или четырех только что приехавших мужчин смотрела на него с любопытством; итальянец шагнул к двери с надписью "Кабинет" и открыл ее.
- Я думаю, что мистер Ментон в баре. Если вы подождете здесь, я схожу и посмотрю.
Брэди вошел в дверь, и она закрылась за ним. Кабинет был немногим больше норки. Стол и зеленый металлический ящик занимали большую часть помещения. На столе лежал блокнот со списком служащих. Констебль рассеянно просмотрел его, отмечая про себя знакомые имена.
Дверь за его спиной распахнулась и снова захлопнулась. Когда Брэди обернулся, Фред Ментон стоял, прислонившись к притолоке, закуривая сигарету. Это был худощавый человек с широкими плечами, которые подчеркивались хорошо сшитым смокингом. Голубые глаза и подстриженные щеточкой усы придавали его облику нечто военное, и это нравилось посетителям. Многие шутливо называли его "майор" и считали, что он выпускник одной из лучших закрытых школ; ничто не могло быть дальше от истины. Брэди хорошо знал это. Он уронил список на стол и смерил Ментона сверху вниз взглядом, выражающим презрение и открытую неприязнь.
Ментон подошел к столу и открыл ящик. Он взял в руки блокнот со списком служащих:
- Кое-кто мог бы сказать тебе, что ты суешь свой нос в дела, которые тебя не касаются.
- Ты просто разрываешь мне сердце, - сказал Брэди. - Гарвалд. Бен Гарвалд. Где он?
Ментон выглядел по-настоящему изумленным:
- Наверное, ты стареешь. В последний раз я слышал, что он в Вандсворте. Я думал, все это знают.
- Его вчера выпустили. Но ты, конечно, не знал этого, да?
Ментон пожал плечами:
- Я не видел Бена девять лет, с того самого дня, как он попался по этому делу со "Стил Амальгамейтед" в Бирмингеме. Или ты не слышал об этом?
- В подробностях, - сказал Брэди. - Водитель машины, в которой был Гарвалд, улизнул после этой небольшой неудачи. Нам так и не удалось поймать его.
- Ну, не смотри на меня так, - сказал Ментон. - В ту ночь я был дома.
- Кто это сказал? Твоя мать? - Брэди усмехнулся.
Ментон погасил сигарету в пепельнице очень демонстративно и взялся за телефонную трубку:
- Я не знаю, куда ты гнешь, но я больше ни слова не скажу без моего адвоката.
Брэди вырвал трубку из руки Фреда и положил на рычаг:
- Ладно, Ментон, давай кончать игру. Мне нужен Гарвалд. Где он?
- Откуда я могу это знать, скажи, ради Христа?! Поверь мне: это самое последнее место, куда он заглянет.
- Когда мы задержали его по делу "Стил Амальгамейтед", вы ведь с ним были партнерами в клубе по ту сторону реки?
- Верно. Старый клуб "Уан спот", ну и что?
- Может быть, Гарвалд думает, что ты должен ему кое-что? Или ты расплатился с ним, пока он сидел?
- Расплатился с ним? - Ментон рассмеялся. - Чем я мог с ним расплатиться? Мойками? После того как Бена замели, ваши парни так поработали в "Уан спот", что мы в течение целого месяца терпели одни убытки. Я был должен всем - отсюда до Лондона. И, если на то пошло, Бен тоже, но его не было, когда приехали судебные приставы, а я был.
В голосе его прозвучала горечь, которая придавала всей этой печальной истории правдоподобность; и Брэди, столкнувшись с тем фактом, что его подозрения не оправдались, проглотил свое разочарование. Однако он предпринял еще одну, последнюю попытку:
- У тебя наверху есть еще частное помещение, верно? Я хотел бы его осмотреть.
- У тебя есть ордер?
- Послушай, что ты о себе воображаешь?
Ментон пожал плечами:
- Ладно. Осмотри все, что тебе хочется. Если ты найдешь Бена, скажи мне. Я заставил бы его поработать годика два, и он все равно остался бы мне должен. - Ментон улыбнулся. Зубы его блеснули из-под подстриженных усов. - Подумай, Брэди. Весной мне понадобится новый человек у входа. Ты ведь скоро уходишь в отставку?
Рука Брэди стиснула ручку двери так, что косточки побелели. Гнев сжал ему горло - казалось, что он захлебнется. Он глубоко вздохнул, а когда снова заговорил, голос его был поразительно сдержанным:
- Какое глупое замечание для такого разумного парня, как ты, Ментон, право, глупое!
И Ментон знал это. Его улыбка исчезла, а Брэди мягко улыбнулся и, закрыв за собой дверь, направился по мягкому ковру к выходу.
Дождь, который большую часть вечера разгоняло ветром, теперь стал очень сильным, и Брэди приостановился около старого газетчика, который завернулся в большой газетный лист. Брэди взял одну газету и развернул ее на спортивной странице.
- Бен Гарвалд, Мики. Помнишь его?
Голос старика звучал хрипло и надорванно, огрубев за долгие годы от болезней и алкоголя:
- Такого не забудешь, мистер Брэди!