Факс за спиной Траччио звякнул, загудел натужно, и на лоток упал лист.
- Секунду, - сказал комиссар и, забрав бумагу, положил на стол перед нами.
"Эрика у нас. Позвоните в полицию, и она умрет.
Почувствуем слежку, и она умрет.
И тогда мы заберем Райана.
Или Кайлу. Или Пэтти.
Ведите себя тихо, и с Эрикой не случится ничего плохого. Каждый год вы будете получать ее фотографию. Может быть, она даже позвонит вам. Может быть, даже вернется.
Будьте благоразумны. Никакого шума.
И тогда все ваши дети останутся живы и скажут вам спасибо".
Записка была старая, но ее стиль, ее жестокий язык внушали ужас. Ощущение было такое, будто преступление произошло только что.
Сидевшие за столом на мгновение застыли. Первым опомнился Маклин, схвативший злосчастную бумажку так, словно собирался порвать ее вместо похитителя.
Траччио взял с лотка второй листок и покачал головой.
- Картинки получились плохо, - сказал он Стенфорду.
- Сразу после похищения Эрику сфотографировали на чистом белом фоне. На остальных фотографиях другие дети Уиттенов. Снимки сделаны в школе. Одну из девочек, Кайлу, щелкнули через окно спальни. В общем, поработать есть с чем.
Конечно, думала я, сейчас они попытаются снять отпечатки с конверта, записки и фотографий. Стенфорд, правда, не говорит Уиттенам, что все неопознанные трупы девочек и девушек будут сравниваться теперь с образцами ДНК и физическими характеристиками Хельги Шмидт и Эрики Уиттен.
Я нисколько не сомневалась, что и записка, и фотографии имели одну цель - выиграть время.
Я нисколько не сомневалась, что Эрика Уиттен и Хельга Шмидт уже мертвы.
Но чего достигли похитители?
Что они хотели?
Я старалась отогнать жуткие видения с участием беззащитных маленьких девочек и беспомощных нянь, когда зазвонил сотовый. Голос в трубке принадлежал инспектору Полу Чи:
- Срочный вызов, Линдси. Только что приняли. Новое нападение в Блейкли-Армс.
Глава 89
Мы вышли из кабины лифта на шестом этаже Блейкли-Армс и сразу же увидели стоящих у двери квартиры "6J" двух полицейских в форме. В одном я узнала Патрика Нунана, давно добивавшегося перевода в убойный отдел.
- Что тут случилось?
- Ничего хорошего, сержант. Разбили парню голову. Зовут его Бен Уайатт. Живет здесь около года.
Конклин поднял оградительную ленту, и я поднырнула под нее.
- Нападавший вошел через дверь, - продолжал вводить меня в курс дела Нунан. - Может, была открыта, а может, хозяин сам впустил. Или же у этого гада был ключ.
- Кто сообщил?
- Соседка из "6F". Виржиния Хоусан. Х-о-у-с-а-н.
Мы прошли в скудно обставленную комнату. На полированном дубовом полу, вокруг головы лежащего мужчины, разлилась темная лужица крови.
Темнокожий. На вид лет тридцать - тридцать пять. Спортивного телосложения. В шортах, серой футболке и кроссовках. Бен Уайатт лежал на левом боку, рядом с бегущей дорожкой.
Я наклонилась, чтобы рассмотреть его получше. Глаза закрыты, дыхание слабое, затрудненное, но все-таки он был еще жив.
В квартиру ворвались санитары. Бена Уайатта окружили, подняли на счет "три" и переложили на носилки.
- Без сознания, - сказал ближайший ко мне санитар. - Мы отвезем его в муниципальную больницу. Вы бы отошли в сторонку, сержант. Спасибо.
Внизу, на Таунсенд-стрит, завыли пронзительно сирены. Через пару минут на место преступления прибыл Чарли Клэппер в сопровождении двух следователей. Войдя в квартиру, Клэппер сразу направился к тренажеру.
- Посмотрите-ка сюда. - Он показал мне электрический провод, перерезанный чисто, словно с одного раза. - Жертву видели?
- Да. Но только он жив, Чарли. По крайней мере был только что. Похоже, ударили чем-то сзади.
Как и в случае с Ирэн Волковски, орудия преступления на месте не оказалось. И так же, как в ее случае, в квартире почти ничего не тронули.
Связь между двумя нападениями видна невооруженным взглядом. Действовал кто-то один, и этот одиночка наводил ужас на весь дом.
Но в чем именно связь? И что, черт возьми, вообще происходит в Блейкли-Армс?
Глава 90
Соседке Бена Уайатта, Виржинии Хоусан, было около тридцати. Она работала в одном из ночных клубов в центре города. Женщина рассказала, что Уайатт был дневным трейдером на бирже и отличным парнем, дружелюбным и совершенно безобидным.
Поблагодарив мисс Хоусан за помощь, мы спустились по пожарной лестнице этажом ниже, рассчитывая, что кто-то из живших под Уайаттом мог слышать какой-то шум. Сейчас нам было важно как можно точнее определить время нападения.
Не успели мы спуститься, как у меня зазвонил сотовый. Я сняла телефон с пояса и взглянула на дисплей - Дэйв Стенфорд.
- Б о ксер слушает.
- У меня для вас хорошие новости.
Я сделала знак Конклину, и он наклонился, чтобы послушать.
- Что-то насчет Эрики Уиттен?
- Нет, это касается Чарли Рея. Мальчонка только что выпил кружку горячего шоколада со взбитыми сливками и сейчас спит в своей кровати. - Стенфорд рассмеялся.
- Это же чудесно, Дэйв! А что случилось?
Стенфорд рассказал, что несколько часов назад в полицию обратился мужчина, жена которого после смерти от СВДС сынишки впала в глубокую депрессию.
- Несчастная просто сходила с ума от горя. Проезжая по улице, увидела за забором Чарли. Остановилась и забрала его.
- Ее арестовали?
- Да. Но она определенно не та, кого мы ищем. Ни к Эрике Уиттен, ни к Мэдисон Тайлер не имеет никакого отношения. Держится на антидепрессантах, находится под наблюдением врача. Вчера впервые после смерти сына вышла из дому.
Я поблагодарила Стенфорда и закрыла телефон. Конклин стоял рядом. Я посмотрела ему в глаза и почувствовала исходящий от него жар.
- Значит, опять ничего, - сказал Рич.
- Ну, кое-что у нас есть. - Я шагнула на последнюю ступеньку. - В этом чертовом доме завелся убийца. И он разгуливает на свободе. А что касается Мэдисон Тайлер, то тут ты прав - еще один тупик.
Глава 91
Микки Шерман сидел за столом рядом с Альфредом Бринкли, пытаясь достучаться до своего напичканного транквилизаторами клиента. Хвощ, и тот вел бы себя живее.
- Фред. Фред! - Шерман потряс подзащитного за плечо. - Фред, сегодня мы начинаем твою защиту. Ты понимаешь? Я буду вызывать людей, которые тебя знают.
Бринкли кивнул.
- Вы вызовете моего врача.
- Верно. Доктор Фридман расскажет о твоем психическом состоянии. Он на нашей стороне.
- Я бы хотел сам рассказать свою историю.
- Посмотрим. Я пока еще не решил, нужно ли нам это.
Помощник передал Микки записку - все свидетели на месте.
- Прошу встать! - прокричал судебный пристав, и через боковую дверь в зал вошел судья Мур. За ним проследовали присяжные. Все заняли свои места.
Шел четвертый день процесса. Заседание началось.
- Мистер Шерман, - судья Мур повернулся к адвокату, - ваш первый свидетель уже готов?
- Защита вызывает мистера Айзека Кинтану.
Кинтана, закутанный в несколько слоев одежды, с улыбкой занял свидетельское место. Несмотря на странный наряд, взгляд у него был ясный.
- Мистер Кинтана, - начал Шерман.
- Называйте меня Айком, - сказал свидетель. - Как все.
- Хорошо, Айк, - добродушно согласился Микки. - Откуда вы знаете мистера Бринкли?
- Мы вместе были в Напе.
- Но не в колледже, наверное? - улыбнулся Шерман и похлопал себя по карману, в котором звякнули монеты.
- Не, в дурдоме, - с ухмылкой ответил Айк.
- То есть в государственном психиатрическом учреждении, не так ли?
- Точно.
- Вы знаете, почему Фред оказался в этом учреждении?
- А то. У него была депрессия. Отказывался есть. С койки не вставал. Кошмары ему снились. Знаете, у него ведь сестра умерла, так что когда он попал туда, то и жить уже не хотел.
- Как вы узнали, что у Фреда депрессия, что он склонен к самоубийству?
- Сам рассказал. А что его держали на антидепрессантах, про то я знал.
- Вы долго были вместе?
- Около двух лет.
- Вы с ним ладили?
- Конечно. Приятный был парень. Поэтому я и знаю, что он не собирался убивать тех людей на пароме…
- Возражение, ваша честь! - выпалила Юки. - Последнее замечание к делу не относится, и я прошу не вносить его в протокол.
- Согласен. Продолжайте.
Шерман ободряюще кивнул свидетелю.
- Айк, за то время, что вы были вместе, Фред Бринкли проявлял склонность к насилию?
- Господи, конечно, нет. Кто вам такое сказал? Да он был тише воды. Нас же каждый день потчевали лекарствами. Проглотил пилюлю и уже больше не сумасшедший.
Глава 92
Поднимаясь из-за стола, Юки разгладила морщинки на своей безупречно выглаженной юбке и посмотрела на Кинтану. Глуповатая ухмылка придавала ему сходство с персонажем из "Маппет-шоу", а чудаковатый прикид наводил на мысль о гаражной распродаже.
Однако ж все это играло в его пользу. Присяжные улыбались - им нравился Айк, и симпатия к нему автоматически распространялась на Бринкли.
- Мистер Кинтана, а почему вы попали в психиатрическое учреждение?
- У меня обсессивно-компульсивное расстройство. Это не опасно, просто я постоянно собираю какие-то вещи и проверяю время…
- Спасибо, мистер Кинтана. Вы еще и психиатр?
- Нет, конечно, но кое в чем разбираюсь.
Юки улыбнулась. Кто-то из присяжных хихикнул. Подорвать доверие к показаниям такого весельчака, не настроив против себя жюри, будет не так-то просто.
- Чем вы занимаетесь, мистер Кинтана?
- Работаю посудомойщиком в кафе "Джейд" на Брайант-стрит. Хотите, чтобы тарелки были чистыми, возьмите парня с ОКР - лучше никто не справится.
- Понимаю. - По залу прокатился смех. - Вы имеете какую-либо медицинскую подготовку?
- Нет.
- Если не считать сегодня, когда вы в последний раз видели мистера Бринкли?
- Да уж лет пятнадцать назад. Его выпустили где-то в 1988-м или около того.
- И потом вы никакого контакта не поддерживали?
- Нет.
- Значит, если бы ему с тех пор сделали лоботомию или пересадили сердце, вы бы об этом не знали?
- Ха-ха, занятно. Гм, а что, это правда?
- Я к тому, мистер Кинтана, что за прошедшие пятнадцать лет "приятный парень", как вы его назвали, мог ведь измениться, не так ли? Вы, например, изменились за пятнадцать лет?
- Ну, я много всякого барахла собрал.
Кое-кто из зрителей уже покатывался со смеху, и даже присяжные закрывали рты, чтобы не расхохотаться. Юки тоже улыбнулась, чтобы никто не подумал, что у нее - упаси Бог - нет чувства юмора.
Дождавшись, когда веселье стихнет, она сказала:
- Айк, когда вы назвали мистера Бринкли сумасшедшим, вы ведь выразили свое дружеское мнение, не правда ли? Вы же не хотели сказать, что к нему применимо юридическое определение термина "невменяемый"? Вы ведь не имели в виду, что он не способен отличить добро от зла?
- Нет. Насчет этого я ничего не знаю.
- Благодарю вас, мистер Кинтана. Больше у меня вопросов нет.
Глава 93
Второй свидетель защиты, доктор Сэнди Фридман, прошествовал по проходу через зал судебных заседаний. Известный психиатр, получивший образование в Гарварде, он и выглядел так, как должен выглядеть, по мнению публики, человек его профессии: модные очки, галстук-"бабочка" от "Брук бразерс", умное лицо с чертами Лайама Нисона.
- Доктор Фридман, - начал Шерман после того, как свидетеля привели к присяге, а сам он с достоинством перечислил свои титулы и звания, - вам ведь представилась возможность поговорить с мистером Бринкли?
- Да, я встречался с ним три раза после его ареста.
- Вы смогли диагностировать его заболевание?
- Да. На мой взгляд, у мистера Бринкли шизоаффективное расстройство.
- Поясните, пожалуйста, что это означает.
Прежде чем ответить, доктор Фридман устроился поудобнее.
- Шизоаффективное расстройство есть нарушение мыслительной деятельности, поведенческих моделей и настроений человека, включающее в себя некоторые элементы параноидной шизофрении. Некоторые склонны рассматривать его как разновидность биполярного аффективного синдрома.
- "Биполярный" ведь означает "маниакально-депрессивный", не так ли? - уточнил Шерман.
- В случае с людьми, страдающими шизоаффективным расстройством, "биполярный" означает неуравновешенность психического состояния, подъемы и спады, отчаяние и депрессию, сменяющиеся приступами гиперактивности или мании. Многие из них могут вполне успешно справляться с болезнью на протяжении длительного времени и более или менее успешно существовать на периферии общества.
- Они слышат голоса, доктор Фридман?
- Да, многие слышат голоса. Это один из часто встречающихся шизоидных аспектов заболевания.
- Это угрожающие голоса?
- Да, - улыбнулся свидетель. - В таком случае можно говорить о паранойе.
- Мистер Бринкли говорил вам, что люди в телевизоре разговаривали с ним?
- Да. Это также весьма часто наблюдающийся симптом шизоаффективного расстройства, пример разрыва с реальностью. Под влиянием паранойи он думает, что голоса обращены непосредственно к нему.
- Не могли бы вы объяснить, что имеете в виду, когда говорите о "разрыве с реальностью"?
- Конечно. Болезнь поразила мистера Бринкли в подростковом возрасте, и с тех пор во всех его мыслях и поступках, в том, как он выражает чувства, присутствует некое искажение. Самое, однако, важное то, как он воспринимает реальность. Это и есть психотический элемент - неспособность отличить реальное от воображаемого.
- Благодарю вас, доктор Фридман, - сказал Шерман. - А теперь, с вашего позволения, давайте вернемся к недавним событиям, которые и привели мистера Бринкли на скамью подсудимых. Что вы можете сказать по этому поводу?
- В случаях с шизоаффективным расстройством обычно присутствует то, что мы называем преципитатом, то, что вызывает усиление ненормального поведения. Насколько я могу судить, для мистера Бринкли таким преципитатом стало увольнение с работы. Утрата привычной рутины, нарушение сложившейся модели действий, последующее выселение из квартиры - все это обострило и осложнило заболевание.
- Понятно. Скажите, доктор, мистер Бринкли рассказывал вам о стрельбе на пароме?
- Да. Из бесед с ним я понял, что он не бывал на воде после трагического инцидента с парусной лодкой, в результате которого погибла его сестра. Ему было тогда шестнадцать лет. В день происшествия на пароме появился дополнительный преципитат. Мистер Бринкли сказал, что рядом с "Дель-Норте" прошла парусная лодка. Ее появление и спровоцировало дальнейшие события. Говоря языком обывателя, ему снесло крышу. Он уже не мог отличить реальность от иллюзии.
- Мистер Бринкли рассказывал вам, что слышал голоса на пароме?
- Да. Они угрожали ему, требовали убивать. Нужно иметь в виду, что смерть сестры до сих пор служит для Фреда источником сильных переживаний, особенно гнева и злости, которые и проявили себя на пароме в форме взрывной ярости. Пассажиры "Дель-Норте" не были для него реальными людьми - они были всего лишь фоном его галлюцинаций. Его реальностью стали в тот момент голоса, и остановить их он мог только одним способом - исполнить приказ, подчиниться.
Микки Шерман задумчиво провел кончиком указательного пальца по верхней губе.
- Доктор Фридман, можете ли вы утверждать - с разумной долей медицинской вероятности, - что когда мистер Бринкли подчинился голосам и расстрелял пассажиров парома, он не понимал разницы между добром и злом, между тем, что можно и чего нельзя?
- Да. На основании проведенных с мистером Бринкли бесед и моей двадцатилетней практики работы с психически больными людьми могу сказать, что во время инцидента мистер Бринкли страдал от психического недуга или дефекта, из-за чего был не в состоянии отличить добро от зла. В этом я абсолютно убежден.
Глава 94
Дэвид Хейл подтолкнул к Юки записку - на рисунке громадный бульдог с шипованным ошейником, с оскаленных клыков стекает слюна. Подпись - "Взять их!".
Юки улыбнулась и подумала о Паризи - вот кто порвал бы психотерапевта в клочья! Она обвела рисунок кружком, провела под ним жирную линию и поднялась.
- Доктор Фридман, вы ведь часто выступаете в роли эксперта-свидетеля, не так ли?
- Да, - ответил психотерапевт и добавил, что в последние девять лет ему приходилось выступать не только на стороне защиты, но и обвинения.
- Но в данном случае к вашим услугам прибегли адвокаты мистера Бринкли?
- Верно.
- Сколько вам заплатили?
Фридман посмотрел на судью Мура, который ободряюще кивнул ему с возвышения.
- Пожалуйста, доктор Фридман, отвечайте на вопрос.
- Мне заплатили около восьми тысяч долларов.
- Восемь тысяч долларов. Хорошо. Вы долго лечили мистера Бринкли?
- Строго говоря, мистер Бринкли не был моим пациентом.
- Вот как? Тогда позвольте спросить, как вы можете ставить диагноз человеку, которого не лечили?
- У нас было три сеанса, и за это время я успел провести ряд психологических тестов. Так что у меня есть все основания дать оценку психологического состояния мистера Бринкли, не занимаясь его лечением, - фыркнул Фридман.
- Итак, полагаясь на результаты трех сеансов и проведенных тестов, вы утверждаете, что обвиняемый во время убийства не мог сознавать реальные последствия своих действий?
- Именно так.
- И вы не просвечивали подзащитного рентгеном, чтобы найти какую-нибудь опухоль, давящую на его лобные доли?
- Разумеется, нет.
- Тогда откуда же нам знать, что мистер Бринкли не лгал во время этих тестов? Что их результаты объективны? Что он не провел вас?
- Такое невозможно, - снисходительно ответил Фридман. - Видите ли, вопросы тестов можно сравнить с встроенными детекторами лжи. Они повторяются в разных вариантах, и если результаты совпадают, это означает, что испытуемый не лжет.
- Доктор, вы ведь прибегаете к тестированию только потому, что на самом деле не знаете, что в действительности происходит в мозгу пациента, не так ли?
- Э… сделать заключение можно также и на основе поведения.
- Понятно. Доктор Фридман, вы знаете значение юридического термина "осознание вины"?