- Мы с Фредом были приятелями, - сказал Джонс. - Не то чтобы болтались вместе после работы или что-то в этом роде, но он был толковый парень и мне нравился. Поначалу. А потом у него начались странности. - Он уменьшил звук телевизора, стоявшего на металлическом столе, рядом со стопками накладных и канцелярскими принадлежностями.
- Какие странности? - спросил Конклин.
- Ну, он мог, например, спросить: "Ты слышал, что сейчас сказал мне Вульф Блитцер?" Понимаете? Вроде того что с ним разговаривает телевизор. И еще постоянно подергивался и тихонько так напевал. Люди нервничали. Да и кому такое понравится? - Джонс вытер руку о футболку. - А когда стал опаздывать или вообще не приходить на работу, у начальства появился повод избавиться от него. - Он помолчал, потом стащил с полки коробку и поставил на стол: - У меня остались его книги.
Заглянув в ящик, я увидела солидные тома Юнга, Ницше и Вильгельма Рейха. Между ними втиснулась затрепанная, с загнутыми уголками страниц "Происхождение сознания в процессе краха двухпалатного ума" Джулиана Джейнса.
Я вытащила ее из коробки.
- Это его любимая, - заметил Джонс. - Странно, что Фред за ней не вернулся.
- О чем здесь?
- По словам Фреда, Джейнс выдвинул теорию, что примерно до начала первого тысячелетия до нашей эры полушария человеческого мозга не были соединены между собой и не могли сообщаться напрямую.
- И что с того? - спросил Джейкоби.
- По мнению Джейнса, люди в те времена верили, что мысли приходят к ним извне, что они - распоряжения богов.
- Другими словами, Бринкли… что? Слышал голоса? С ним разговаривали телевизионные боги?
- Как мне кажется, голоса он слышал постоянно. И они говорили ему, что делать.
От слов Джонса у меня по спине пробежал холодок. Со времени стрельбы на пароме прошло больше сорока восьми часов. Ниточек набиралось все больше, но все они вели в никуда, а между тем Альфред Бринкли все еще оставался на свободе. Принимал приказы от неведомых голосов. Разгуливал по городу с револьвером в кармане.
- Вы знаете, где Бринкли может быть сейчас? - спросила я.
- Примерно месяц назад я видел его возле одного бара. Выглядел он не лучшим образом - какой-то всклокоченный, растрепанный. Бороду отпустил. Я пошутил, мол, ты, приятель, возвращаешься в дикое состояние, и у него на лице появилось такое чудное выражение. А еще он ни разу не посмотрел мне в глаза.
- Где вы его встретили?
- Возле бара "По второй" на Джиэри. Фред не пьет, так что, возможно, он жил в отеле над баром.
Я знала это место. Отель "Барбари" был одним из нескольких десятков "туристических отелей", где номера сдавались на почасовой основе - проституткам, наркоманам и всем прочим. От него до канавы один только шаг. Причем совсем небольшой.
Если Фред Бринкли жил месяц назад в отеле "Барбари", то, возможно, он все еще там и сейчас.
Глава 18
Прогноз погоды обещал дождь, но в небе за тонкой молочной дымкой облаков стояло солнце. Вытянув руку перед глазами, Фред Бринкли видел сквозь нее. Сбежав по ступенькам, он направился по темному подземному переходу к административному центру БАРТ, куда часто приходил, когда еще работал.
Сдерживая шаг, чтобы не выделяться из толпы, и опустив голову, чтобы не смотреть на всех этих корпоративных рабов, покупающих билетики, цветы и бутилированную воду, Бринкли шагал по выстеленному знакомыми белыми мраморными плитами полу. Только бы не ловить их сонные мысли. Только бы не встречаться с их бесцеремонными взглядами.
Он встал на эскалатор, но, вместо того чтобы почувствовать себя спокойнее, вдруг понял, что чем глубже опускается под землю, тем сильнее овладевает им волнение, беспокойство, тревога и злость. Голоса догнали его и здесь и теперь наперебой выкрикивали обидные слова, оскорбительные прозвища.
Опустив голову еще ниже, не отрывая глаз от пола, Бринкли запел про себя - ай-яй-яй-яй, БАРТ-а-лито-линдо, - пытаясь приглушить их, вытеснить из головы, заставить замолчать.
Едва сойдя с эскалатора на третьем подземном уровне, он понял, что совершил ошибку. Платформа была забита живыми мертвецами, возвращающимися домой с работы. В темных пальто, с глазками-буравчиками, они походили на предгрозовые тучи. И они теснили его, сжимали со всех сторон, заталкивали в угол.
Сцены, промелькнувшие на экране телевизора, выставленного на витрину магазина электроники, хлынули потоком в мозг: он видел себя стреляющим в людей.
Он это сделал!
Пробившись сквозь толпу, бормоча и напевая под нос, Фред остановился на самом краю платформы, на последнем квадрате плитки, над бездной. Но неприязненность, глухое осуждение и даже ненависть окружали его и здесь. Его собственная злость поднималась все выше и выше, закипала, обращалась в ярость. Белые плитки стен пульсировали и плавились, испуская дымок. Поглядывая исподтишка на людей, он видел, что они поворачиваются в его сторону, смотрят на него, лезут ему в голову, читают его мысли.
Он стиснул зубы, чтобы не закричать: "Мне пришлось это сделать! Берегитесь! Вы можете стать следующими!"
Чей-то резкий голос окликнул его из-за спины:
- Эй!
Бринкли обернулся и увидел женщину с остреньким подбородком и крохотными черными глазками - она указывала на него пальцем.
- Это же он! Тот, с парома. Он был там. Это он стрелял на пароме. Позовите полицию!
Все летело к чертям. Все ломалось и расстраивалось. Теперь уже все знают, как плохо он поступил.
Дерьмо собачье. Лузер.
Ай-яй-яй-яйййййй.
Фред выхватил из кармана Баки и помахал им перед толпой. Стоящие поблизости отшатнулись. Кто-то закричал.
Туннель загудел. Серебристо-голубые вагоны промелькнули перед глазами с шумом, смывающим все прочие звуки и мысли.
Поезд остановился, и люди посыпались на платформу, разбегаясь, как крысы. Другие же устремились им навстречу, и Фред оказался как бы между двумя волнами. Его подхватило, отнесло и швырнуло на колонну.
Да так, что воздух со свистом вылетел из груди.
Двигаясь против потока, Фред пробился к эскалатору, рванулся вперед, мимо суетливых людей-кротов, поднялся по движущимся ступенькам наверх и заторопился к выходу.
Голос в голове не утихал: "Быстрей, быстрей! Уноси свою задницу отсюда!"
Глава 19
Электронные часы на микроволновке показывали 7.08. Сил не оставалось. Я чувствовала себя совершенно измотанной и физически и морально. Целый день поисков - и ничего. Ничего, кроме списка мест, где Альфред Бринкли не жил.
К усталости и отчаянию добавлялся страх. Убийца все еще оставался на свободе.
Я поставила в микроволновку макароны "Хелси чойс" с сыром и пять раз нажала кнопку таймера.
Итак, что же мы могли упустить? Я мысленно прокрутила события уходящего дня, припоминая детали изнурительного марша по вонючим отелям, бесплодные разговоры с портье, менеджерами и обитателями этих человеческих отстойников.
Марта потерлась о ногу, и я, погладив ее между ушами, насыпала в миску собачьей еды. Марта опустила голову и завиляла пушистым хвостом.
- Хорошая девочка. Радость моя.
Я только-только открыла банку пива, как в дверь позвонили.
Ну что еще?
Я отступила к окну - посмотреть, кто это набрался наглости тревожить человека в такой час, - но мужчина у крыльца показался мне совершенно незнакомым. Он был чисто выбрит, наполовину скрыт тенью и держал в руке конверт.
- Что вам нужно?
- У меня есть для вас кое-что, лейтенант. Это срочно. Я должен вручить вам лично.
Кто он такой? Судебный курьер? Информатор? Микроволновка за спиной подала сигнал, что обед готов.
- Бросьте в почтовый ящик! - крикнула я.
- Я бы так и сделал, но вы же сами спрашивали по телевизору: "Кто знает этого человека?" Помните?
- А вы его знаете?
- Я и есть он. Я - тот, кто это сделал.
Глава 20
На мгновение я замерла в оцепенении.
Убийца с парома у моей двери?
Я тряхнула головой, приводя себя в чувство.
- Сейчас! Иду!
Схватила со стула кобуру с пистолетом, прицепила к поясу наручники и, сбегая по лестнице, позвонила Джейкоби по сотовому, отдавая себе отчет в том, что ждать его не могу.
Если человек за дверью и впрямь Альфред Бринкли, упустить такой шанс я просто не имею права. Даже если это какая-то ловушка.
Держа наготове "глок", я осторожно приоткрыла дверь на пару дюймов, чтобы в случае опасности укрыться за ней от пули.
- Держите руки так, чтобы я их видела!
Незнакомец, похоже, заколебался. Он отступил на несколько шагов, словно собираясь вернуться на улицу, потом снова приблизился к крыльцу. Взгляд его метался по сторонам. Он что-то тихонько напевал.
Господи, да у него явно не все в порядке с головой. Этот человек опасен. И где его револьвер?
- Руки вверх! Оставайтесь на месте! - крикнула я.
Он остановился. Поднял руки. Помахал конвертом как белым флагом.
Я пробежала взглядом по лицу, пытаясь сопоставить его с тем, что видела на фотографии. Выбрит. Но побрился плохо - на бледной коже видны темные клочки бороды. В остальном совпадение полное. Высокий, худой, одежда примерно та же, что была на человеке, устроившем кровавую бойню на пароме шестьдесят часов назад.
Неужели сам Альфред Бринкли? И что же? Убийца решил сдаться? Вот так запросто явился ко мне и позвонил в дверь? Или это какой-то жаждущий славы психопат?
Я ступила на залитую лунным светом дорожку, сжимая обеими руками "глок", целясь в грудь незнакомцу. В нос ударил запах немытого мужского тела.
- Это я, - сказал он, не поднимая глаз. - Вы сказали, что ищете меня. Я видел вас по телевизору. В видеомагазине.
- Лечь на землю! - прорычала я. - Лицом вниз. Руки на голову. Держать на виду.
Он привстал на цыпочки.
- На землю! - крикнула я. - Лечь!
Он опустился на дорожку, лег и сцепил пальцы на макушке.
Прижав дуло "глока" к затылку, я провела рукой по телу подозреваемого, проверяя, нет ли на нем оружия. В голове крутились кадры из фильма Джека Руни.
Я вытащила револьвер из заднего кармана джинсов, сунула себе за пояс и продолжила обыск. Больше ничего не было.
Я убрала "глок" в кобуру и сняла с пояса наручники.
- Ваше имя? - Я завела за спину тонкие, как палочки, руки, защелкнула на запястьях "браслеты", подняла лежащий на дорожке конверт и сунула в передний карман джинсов.
- Фред Бринкли, - ответил он и поспешно, явно волнуясь, добавил: - Вы меня знаете. Вы же сами сказали, чтобы я пришел, помните? "Мы найдем того, кто это сделал". Так вы сказали. Я все записал.
Перед глазами всё крутились и крутились ужасные сцены, запечатленные Джеком Руни. Этот человек убил пятерых. Я сама видела, как он стрелял в Клэр.
Руки дрожали. Я достала из заднего кармана бумажник. Развернула. В одном из отделений лежали водительские права. Тусклый свет уличного фонаря помог рассмотреть фотографию и прочитать имя владельца.
Альфред Бринкли.
Он у меня в руках.
Я стала зачитывать ему его права, но он только покачал головой:
- Да, да. Я это сделал. Я стрелял на пароме.
- Как вы меня нашли?
- Ваш адрес есть в Интернете. В библиотеке. Послушайте, посадите меня под замок, ладно? Мне кажется, я снова могу это сделать.
Скрипнули тормоза. Машина подлетела к тротуару. Джейкоби выскочил из нее с пистолетом наготове.
- Не могла подождать?
- Все в порядке, Джейкоби. Мистер Бринкли готов сотрудничать. Все под контролем.
Напарник рядом. Опасность миновала. Преступник задержан. Мне вдруг стало легко и весело. Хотелось смеяться, прыгать и кричать от радости - ух-ху-ху!
- Отличная работа, - сдержанно похвалил Джейкоби, похлопывая меня по плечу. Я глубоко вдохнула, стараясь сдержать наплыв чувств и успокоиться. Мы вдвоем подняли Бринкли и повели его к машине.
Уже опустившись на заднее сиденье, убийца повернулся ко мне:
- Спасибо, лейтенант. - Безумный взгляд заметался по салону, лицо вдруг сморщилось, из глаз покатились слезы. - Я так и знал, что вы мне поможете.
Глава 21
Мы с Джейкоби прошли в кабинет. Нервы были натянуты так, что на них впору играть, как на гитарных струнах. В ожидании, пока Бринкли оформят и обыщут, мы сидели за моим столом, пили опротивевший кофе и строили планы.
Бринкли уже признался, что стрелял на пароме, и отказался от услуг адвоката. Но письменное заявление, которое он передал мне в конверте, представляло собой набор невнятных фраз о каком-то белом свете, людях-крысах и револьвере по имени Баки.
Теперь его признание нужно было записать на пленку как доказательство того, что, независимо от психического состояния на пароме, сейчас Бринкли абсолютно вменяем.
Уведомив о случившемся Траччио, я позвонила Синди, своей лучшей подруге, репортеру отдела криминальных новостей "Кроникл", чтобы она первой получила информацию о поимке убийцы. Оставалось только ждать, когда прибудет шеф. Я расхаживала по своему крохотному закутку, то и дело нетерпеливо посматривая на едва ползущие стрелки часов.
К четверти десятого с Бринкли сняли отпечатки, после чего его сфотографировали и переодели в тюремный комбинезон, а одежду приготовили к отправке в лабораторию - на предмет обнаружения следов крови и пороха.
Я спросила, согласен ли он сдать кровь для анализа, и объяснила, зачем это нужно.
- Необходимо убедиться, что признание сделано не под влиянием алкоголя или наркотиков.
- Я чист, - сказал Бринкли, с готовностью закатывая рукав.
И вот теперь он ожидал нас в комнате для допросов номер два, тесной коробке с видеокамерой, работавшей почти без перерыва.
Мы с Джейкоби вошли, выдвинули стулья из-под поцарапанного металлического стола и сели напротив убийцы. Я посмотрела на его бледное, плохо выбритое лицо, и по спине поползли мурашки. На память пришли слова:
Я это сделал.
Глава 22
Бринкли нервничал. Дрожал так, что колени стучали о крышку стола. Руки он сложил так, чтобы пощипывать волоски на предплечье.
- Мистер Бринкли, у вас есть право хранить молчание, - начала я и, когда он кивнул, еще зачитала ему то, что на языке закона называется "предупреждением Миранды". - Вам все понятно?
- Да.
Я положила перед ним бумагу. Он расписался. В соседней комнате, отгороженной от нашей толстым, односторонним стеклом, скрипнул стул. Включилась видеокамера. Допрос начался:
- Вы знаете, какой сегодня день недели?
- Понедельник.
- Где вы живете?
- На станции БАРТ. На складе компьютеров. Иногда в библиотеке.
- Понимаете, где находитесь сейчас?
- Во Дворце правосудия, Брайант-стрит, 850.
- Хорошо, мистер Бринкли. А теперь ответьте, пожалуйста, на такой вопрос: вы были позавчера, в субботу, на пароме "Дель-Норте"?
- Да. День был хороший. Я нашел билет на фермерском рынке. Это ведь не преступление? Воспользоваться найденным билетом?
- Вы взяли его у кого-то?
- Нет, нашел на земле.
- Что ж, тогда не будем на этом останавливаться, - сказал Джейкоби.
Бринкли уже успокоился. Выглядел он сейчас моложе своих лет, и меня раздражало, что он кажется таким юным и безобидным. Не преступником, а скорее жертвой. Интересно, каким его увидят присяжные? Какие чувства он у них вызовет? Не проникнутся ли они жалостью и сочувствием?
И не сыграет ли "фактор жалости" решающую роль в вынесении вердикта? Не признают ли его невиновным по причине полной невменяемости?
- На обратном пути, мистер Бринкли…
- Можете называть меня Фредом.
- Хорошо, Фред. Итак, когда паром "Дель-Норте" уже подходил к пристани, вы вытащили револьвер и открыли огонь по пассажирам. Это так, Фред?
- Да. Мне пришлось это сделать. - Голос его дрогнул, в нем зазвучали напряженные нотки. - Моя мать… Послушайте, я поступил очень плохо. Да, я это знаю и хочу, чтобы меня наказали.
- Вы стреляли в людей? - повторила я.
- Да, стрелял! Застрелил мать с ребенком. Потом двух мужчин. И еще одну женщину. Она смотрела так, словно знала, что у меня в голове. Мне очень жаль. День был хороший, но потом все пошло не так.
- Но вы планировали свои действия? Знали, что будете стрелять, не так ли? - Мне удалось не только сохранить невозмутимый тон, но и улыбнуться убийце. - Разве не для этого вы взяли с собой заряженный револьвер?
- Я всегда ношу Баки с собой. Но убивать никого не собирался. Я не желал им зла. Даже не знал никого из них. Я не воспринимал их как реальных людей, пока не увидел все по телевизору.
- Неужели? Тогда почему же вы открыли по ним огонь? - спросил Джейкоби.
Бринкли поднял голову. Взгляд его уперся в зеркало над моей головой.
- Мне приказали голоса.
Неужели правда именно в этом? Или убийца собирается строить защиту на своем безумии и теперь осваивает роль?
Джейкоби спросил, о каких голосах идет речь, но Бринкли уже не отвечал. Опустив голову на грудь, он едва слышно промямлил:
- Заприте меня. Посадите под замок. Пожалуйста. Мне нужно поспать.
- Думаю, у нас найдется свободная камера на десятом этаже, - сказала я и постучала в дверь. Сержант Стив Холл вошел в комнату и встал рядом с арестованным.
Мы все поднялись.
- Мистер Бринкли, - сказала я, - вы обвиняетесь в убийстве четырех человек, попытке убийства еще одного и совершении четырнадцати преступлений помельче. Советую найти хорошего адвоката.
- Спасибо. - Впервые за все время Бринкли посмотрел мне в глаза. - Вы благородный человек. Я очень ценю все, что вы сделали.
Глава 23
На следующее утро за дверью меня ожидала газета с бросающимся в глаза заголовком - "Убийца с парома стал на якорь".
У Дворца правосудия собралась толпа репортеров.
- Как себя чувствуете, лейтенант?
- Восхитительно. - Я расплылась в широкой ухмылке. - Лучше не бывает.
Я ответила на их вопросы, похвалила своих ребят, по-улыбалась немного фотографам и лишь затем поднялась к себе на третий этаж. Бренда приветствовала меня ударом в гонг, который держала в столе специально для таких целей, потом встала, и мы обнялись. Через стеклянную стену я увидела цветы на своем столе.
Я собрала ребят, поблагодарила их за отличную работу, а инспектор Лемке попросил дать пару уроков, как приманивать убийц. Все рассмеялись.
- Я уже научился щипать себя за нос, но пока не действует, - пожаловался он.
- Нужно не просто ущипнуть себя за нос, но одновременно скрестить руки и мигнуть! - крикнул ему Родригес.
Прежде чем заняться бумажной работой - на столе уже скопилась внушительная стопка документов, - я зашла в столовую и наливала кофе, когда в дверь просунулась голова Бренды.
- Шеф на первой линии.
Я вернулась в кабинет, убрала со стола корзину с цветами, просмотрела прятавшиеся между розами карточки и обнаружила среди них поздравление от Джо, моего парня.
Все еще улыбаясь от счастья, я нажала на кнопку, и в трубке послышался елейный голос шефа, просившего подняться на минутку к нему.
- Дайте хотя бы ребят собрать, - сказала я, но Траччио ответил, что ждет меня одну.
Предупредив Бренду, что вернусь через пару минут, я поднялась по лестнице на пятый этаж и вошла в обшитый ореховыми панелями кабинет.