От его ответа зависело многое, если не все. Сосед по квартире, бывший пограничник, соображавший, что к чему в контрразведке и разведке, являлся самым ценным из трех свидетелей. И когда Баулин заговорил, то первые фразы пробудили у Виктора и Михаила угасшую было надежду.
- Точного дня не назову, - силился вспомнить Баулин, - но где-то в это время Орест ездил в Лиски.
- Лиски? А это где? - оживился Виктор.
- Недалеко, сотня километров отсюда, - пояснил Михаил.
- К кому? - очередной вопрос Салтовского не вызвал затруднений у бывшего пограничника.
- К дядьке жены, - назвал он.
- Зачем?
- То ли на охоту, то ли на рыбалку.
- Охоту? Но он не охотник! - удивился Виктор.
- Наверно, на рыбалку. Разговор у меня был со Светланой и прошел вскользь.
- А она ездила?
- Нет! Потом мне жаловалась, что со своей рыбалкой Орест забыл про семью.
- А когда, когда это было? - торопил Виктор.
- Если бы я знал, ребята, то запомнил, - сожалел Баулин.
- Василий Федорович, а как Литвин себя вел, когда вернулся из Лисок? - спросил Дружинин.
- Обыкновенно.
- А какие-нибудь странности вам не резанули глаз?
- Странности? Если и были, то разве вспомнишь, столько прошло времени… - посетовал Баулин.
- Василий Федорович, а что-нибудь подозрительное в поведении Литвина вы не заметили? - допытывался Салтовский.
- Нет. И рад бы вам помочь, ребята, но больше того, что сказал, не скажу.
- И на том спасибо. Вы дали нам хорошую зацепку, - поблагодарил Виктор и, прощаясь, попросил: - Василий Федорович, к вам большая просьба - о нашем разговоре никому!
- Я что, не понимаю?! Ни одна живая душа не узнает! - заверил Баулин и, проводив до ворот, еще долго потеплевшим взглядом смотрел им вслед.
Виктор с Михаилом, не успев отъехать от ЧОПа, включили диктофон. Все еще не веря в удачу, они внимательно вслушивались в каждое слово Баулина. Запись подтверждала: Литвин отсутствовал в Воронеже. А его рыбалка в Лисках наводила их на мысль о том, что она служила ловким прикрытием для совершенно другой цели. И этой целью могла быть поездка в Киев. С этим они возвратились в управление.
- Виктор Александрович, есть след! - с порога выпалил Салтовский.
- Ведет на Украину?! - торопил события Гольцев.
- Пока неясно, но то, что Литвин отсутствовал в Воронеже, и не один день - это факт! - заявил Салтовский.
- И где его носило?
- По словам Баулина, он ездил в Лиски к дядьке Светланы - то ли на рыбалку, то ли на охоту.
- С семьей?
- Один. На этой почве у него даже возник конфликт с женой. В общем, темная история.
- Темная, говоришь? А для нас может оказаться самая что ни на есть светлая! - и Гольцев энергично потер руки.
- Хитер же лис! Для нас отпуск в Воронеже, родне - на рыбалку, а на деле по нелегальному каналу махнул в Киев! - заключил Байдин.
- Ход мысли правильный, Юрий Михайлович, но его надо подкрепить фактами, - согласился Гольцев и распорядился: - Ты остаешься на месте для координации работы с управлением, а я с Виктором выезжаю на место!
- Я тоже с вами? - напомнил о себе Дружинин.
- Ты? А в Лисках есть гор- или райотдел?
- Имеется. И начальник на месте - майор Ракитин, молодой, но хваткий и обстановкой владеет.
- Это хорошо! Ехать туда делегацией нет нужды, нас с Виктором вполне хватит. А ты, Миша, свяжись с Ракитиным и попроси, чтобы он к нашему приезду собрал на лискинского дядьку фактуру.
- Сделаем, Виктор Александрович! - заверил Дружинин.
- И так, Миша, за тобой Ракитин и машина. Виктор, ты готовься к отъезду. А я доложу Сердюку, - подвел итог Гольцев.
Дружинин прошел в соседний кабинет, чтобы позвонить Ракитину. Салтовский, не мешкая, отправился в гостиницу собирать вещи. Гольцев связался с Москвой и сообщил результаты беседы с Баулиным. Они добавили настроения Сердюку - впервые за последние дни в его голосе зазвучали оптимистичные нотки. Отсутствие Литвина в Воронеже и загадочное пребывание в Лисках усиливали подозрения в отношении него. Закончив доклад, Гольцев собрался зайти к Горемыкину, но тут зазвонил телефон оперативной связи - это был Ракитин. Дружинин времени даром не терял и поднял его на ноги. Судя по голосу начальника городского отделения ФСБ, ему вряд ли было больше лет, чем Салтовскому.
"Может, оно и к лучшему, еще не успел оторваться от земли", - подумал Гольцев и, не вдаваясь в подробности, объяснил, что от него требуется.
Теперь, когда все вопросы были согласованы, ему с Салтовским оставалось только запастись терпением. Благо Лиски от Воронежа отделяло каких-то сто с лишним километров, и они, отказавшись от обеда в управлении, выехали в местное городское отделение ФСБ. На федеральной трассе Москва - Ростов джипу было где разогнаться, через час с небольшим перед ними показались окраины города.
Он мало чем отличался от других провинциальных городов, разбросанных по центру России. Вдоль главной дороги тянулись лотки, уставленные банками со знаменитым на всю округу медом. Под пологом летних палаток золотились на солнце гирлянды вяленого донского леща и балыка.
- Эх, сейчас бы пивка для рывка! - глядя на это изобилие, мечтательно произнес Салтовский.
- Ты еще скажи водочки для обводочки, - хмыкнул Гольцев и, облизнув высохшие губы, смягчился: - Доведем дело до ума, вот тогда и отведем душу.
- Товарищ полковник, вкуснее нашей рыбки, да еще с воронежским живым пивком, ничего нет! - с гордостью произнес водитель и причмокнул губами.
- Володя, не искушай! Смотри пивзавод с горотделением не перепутай, - предостерег Гольцев.
- По такой жаре греха большого не будет, - усмехнулся тот, через сотню метров свернул в тихий проулок и остановился перед глухими воротами.
За ними в глубине двора притаился в тени яблоневого сада двухэтажный особнячок. Гольцев первым вышел из машины, решительно надавил на кнопку звонка и, распахнув калитку, шагнул на аккуратно посыпанную песком дорожку. Навстречу ему выкатился колобком эдакий живчик. В нем все, начиная от гоголевского носа и заканчивая щегольскими усиками, находилось в постоянном движении.
- Здравия желаю, товарищ полковник! Майор Ракитин Александр Васильевич, - представился он.
- Гольцев Виктор Александрович.
- Салтовский Виктор Васильевич.
- Как добрались? - поинтересовался Ракитин.
- С трудом, Александр Васильевич, - сурово обронил Гольцев.
- А что так?
- Да, вот ваш водитель все искушал свернуть налево.
- Чт-о?! - не мог понять Ракитин то ли в шутку, то ли в серьез говорят с ним.
- Больно нахваливал вашу рыбу и пиво.
- А-а! Ну, это мы сейчас решим. Поднимайтесь ко мне в кабинет, а я что-нибудь придумаю.
- Александр Васильевич, с этим не будем спешить, если только холодной минералки и перекусить, - остановил его Гольцев.
- Сейчас сообразим! - заверил Ракитин и распахнул дверь.
Вслед за ним Гольцев и Салтовский поднялись на второй этаж. На шум шагов дверь одного из кабинетов приоткрылась, и из него выглянула любопытная, почти юношеская физиономия, но при виде внушительного Гольцева поспешила скрыться.
- Дима, стой! Ты чем занимаешься? - окликнул Ракитин.
- Дела допусков подшиваю, - подал он голос и несмело вышел в коридор.
- Подождут, не волк - в лес не убегут! Слетай к Никитичу в "Деревяшку" и возьми молоденькой картошечки, малосольных огурчиков и не забудь про балычок…
- Александр Васильевич, хватит одной картошки! - попытался остановить его Гольцев.
- Обижаете, Виктор Александрович, у нас что, угостить нечем? - не уступал Ракитин и поторопил: - Дима, бегом, одна нога здесь, а вторая - там!
Юный капитан, кивнув головой, стремительно скатился по лестнице. Проводив его взглядом, они прошли в кабинет Ракитина. Он мало чем отличался от сотен других кабинетов начальников рай- и горотделений управлений ФСБ. В дальнем углу, как и положено, на металлической тумбе-подставке стоял несгораемый сейф. Бронзовая табличка на его дверце со старинной буквой "Ѣ" ("ять". - Прим. авт.) в конце слова являлась немым свидетелем того, что контрразведка здесь с "бородой". Помимо сейфа добрую половину кабинета занимали громоздкий двухтумбовый дубовый стол, едва ли не ровесник наркома Лаврентия Берии, и еще один - для совещаний - времен заката социализма… В противоположном от сейфа углу на журнальном столике тускло поблескивал дедовский самовар, а из другого ему отвечал старческим дребезжанием одногодка Ракитина - холодильник "Ока". Строгость обстановки подчеркивали портреты Дзержинского и Андропова, сурово смотревших на посетителей.
- Виктор Александрович, попробуете нашей рыбки с воронежским пивком? - искушал Ракитин и открыл холодильник.
- Рыбой из шпионского болота мы займемся позднее, а вот от минералки не откажемся, - с улыбкой ответил Гольцев и опустился в кресло.
Салтовский занял место напротив. Ракитин достал из холодильника бутылки с водой, открыл и разлил по стаканам. Несмотря на то что в джипе исправно работал кондиционер, полуденный майский зной давал о себе знать. Гольцев, смахнув со лба обильно выступивший пот, жадными глотками опорожнил стакан и блаженно закрыл глаза, но неугомонный Ракитин не дал расслабиться. Намек Горемыкина на то, что военные контрразведчики ищут в Лисках шпионский след, взорвал размеренную жизнь горотделения. Сгорая от нетерпения поскорее разоблачить вражеского агента, Ракитин не стал дожидаться вопросов Гольцева, достал из сейфа два листка бумаги, исписанные размашистым почерком, и приступил к докладу.
- Виктор Александрович, на этой схеме то, что мы успели наработать по Петру Кузьмичу Окуневу. Краткая характеристика. Близкие связи.
- Молодцы! - одобрил Гольцев и попросил: - Александр Васильевич, а на словах, что Окунев из себя представляет?
- Основательный мужик! Всю жизнь проработал на станции. Сначала водил составы, а когда со здоровьем возникли проблемы, перешел в депо и оттуда на пенсию. Живут вдвоем с женой в своем доме. Дети давно перебрались в Воронеж, - коротко изложил Ракитин.
- А чем сейчас занимается? - поинтересовался Салтовский.
- Тем же, что и все пенсионеры, - рыбалка, фазенда…
- Значит, наш Кузьмич - рыбак? - уточнил Гольцев и задумался.
- Да и серьезный, имеет свой баркас.
- Это хорошо! - догадался Салтовский, к чему клонил Гольцев.
- Для начала неплохо. Пчеловоды мы с Виктором никудышные, а вот с удочкой посидеть умеем, - подтвердил тот его догадку и продолжил расспрос: - Александр Васильевич, а какие подходы имеются к Окуневу?
- По прежней работе, в депо, кое-какие нащупали, а вот соседей… - здесь Ракитин замялся, - еще не успели проработать.
- Может, оно и к лучшему, лишний шум нам не нужен.
- Я так тоже об этом подумал и без вас решил не соваться.
- Правильно сделали: сосед бывает ближе родственника, - одобрил Гольцев и поинтересовался: - Какие есть предложения по нашему выходу на Окунева?
- Вы как, сами с ним будете встречаться?
- Да, но под хорошей легендой.
Ракитин, подумав, предложил:
- Есть несколько вариантов. Первый: под видом милиционеров войти в дом, а там… - но, заметив, как поморщился Гольцев, перешел к следующему, - или… да вы, собственно, сами назвали - рыбалка!
- Пожалуй, да, - согласился Гольцев и уточнил: - А через кого на него будем выходить?
- Есть несколько надежных связей из депо, Окунев с ними работал.
- Отлично!
В это время в дверь постучали, и в кабинет, шурша кульками, вошел Дмитрий. В воздухе аппетитно запахло молодой вареной картошкой, шашлыком и клубникой. Вместе с Ракитиным он принялся накрывать на стол. Гольцев с Салтовским присоединились к ним, и через несколько минут кабинет начальника горотделения ФСБ напоминал закусочную на привале. Дзержинский с Андроповым сурово поглядывали на них с портретов, но это нисколько не убавило им аппетита. Под хруст малосольных огурцов молодая картошка таяла во рту, и Гольцев с Салтовским в душе пожалели, что отказались от пива. Проницательный Ракитин, словно прочел их мысли, достал из холодильника запотевшую баклажку разлил пиво по стаканам, а сам сел за телефон.
В трубке зазвучал чей-то начальственный баритон, но он, ничуть не смущаясь, простецки спросил:
- Иваныч, как дела? За горло, говоришь, берут… Что поделаешь, летний сезон начинается… А с этой заморочкой в третьей бригаде разобрались? Нет!.. Не переживай, контрразведка должна знать все… Я тебе еще раз говорю, не переживай! Звоню по другому поводу. Ко мне на сутки заскочил старый друг с начальником. Сам понимаешь, побывать на Дону и не порыбачить… Не можешь? Жаль!.. Да я тоже… С Окуневым?.. Сафроновым?.. А у кого посудина надежнее?.. У Окунева… Но я его плохо знаю… Серьезный, говоришь, мужик. Это хорошо! Сам понимаешь начальник… - Ракитин бросил вопросительный взгляд на Гольцева.
Тот подыграл ему и подсказал:
- Из Москвы, военные.
- Молодец, Иваныч, правильно догадался. Из Москвы. Да нет, не из ФСБ! Зачем пугать браконьеров! - хохотнул Ракитин и пояснил: - Солидный, полковник из штаба… Гарантируешь?.. Тогда я пришлю Диму… Сейчас будет у тебя. Договорились! Надеюсь на тебя, Иваныч… При встрече сочтемся, - закончил разговор Ракитин.
Гольцев отодвинул в сторону бокал с пивом и не удержался от упрека:
- Извините, Александр Васильевич, я вам не начальник, но, прежде чем начинать такой разговор, лучше посоветоваться…
- Но я же ничего лишнего не сказал, - смутился Ракитин.
- С кем вы говорили?
- С заместителем начальника станции. Наш человек… Я бы так просто разговор с ним не затевал.
- А-а, это меняет дело, - смягчился Гольцев и, обернувшись к Дмитрию, предупредил: - Тем не менее в вашей беседе с ним не должно быть и намека на наше отношение к ФСБ. Будем следовать той легенде, что озвучил Александр Васильевич. Мы - военные-ракетчики, а Виктор - товарищ вашего начальника. Надеюсь, разъяснять важность этой задачи вам не надо?
На щеках молоденького капитана проступил румянец, и он поспешил заверить:
- Я все понял, товарищ полковник!
- В таком случае, Александр Васильевич, спасибо за обед. Ждем результатов разговора Иваныча с Окуневым, а пока мы с Виктором отправимся устраиваться в гостиницу.
- Зачем?! Может, у меня дома! - предложил Ракитин.
- Спасибо за гостеприимство, но в нашем положении это будет лишним, - отклонил приглашение Гольцев и поднялся из-за стола.
Забрав вещи из машины, он и Салтовский направились в гостинцу. Облупившаяся статуя вождя мирового пролетариата на центральной площади и названия улиц - Маркса, Энгельса и Коммунистическая - лишний раз напоминали о том, что говорить о "похоронах" социализма в российской глубинке было еще рано. Волны нарождающегося "дикого" капитализма пока только кричащими брызгами примитивной рекламы расплескались по стеклянным витражам гостиницы. Она призывала посетителей пуститься во все тяжкие в ночном стриптиз-баре с интригующим названием "Загляни на огонек" и в массажном салоне "Райское наслаждение", на входе в который клиентов завлекала многообещающей улыбкой пышная пластиковая красотка.
Скучавшая за стойкой дежурная встрепенулась на грохот разболтавшейся двери и встретила новых постояльцев сверкающей металлической улыбкой, чего нельзя было сказать о номерах. Выбирать было не из чего: и Гольцев с Салтовским, разместившись в обычном двухместном, долго в нем не задержались - застоявшийся воздух и духота выгнали их на улицу. Культурная жизнь города в это время была на ноле, и им ничего другого не оставалось, как просто убивать время и дожидаться сообщения Ракитина. Он пока о себе не напоминал, и они успели позагорать у реки и поужинать в закусочной парка.
Наступил вечер. Гольцев все чаще поглядывал то на часы, то на сотовый телефон. Стрелки приближались к девяти, когда Ракитин, наконец, дал знать о себе и сообщил обнадеживающую новость: Окунев согласился организовать рыбалку. В номер гостиницы они возвратились в приподнятом настроении и, обсудив детали предстоящего разговора с Окуневым, легли спать. В пять утра их разбудил тихий, но настойчивый стук в дверь. Это был Иваныч. В его руках был объемистый рюкзак. Ракитин оказался наблюдателен: камуфляжки и кроссовки Гольцеву и Салтовскому пришлись впору. Переодевшись, они спустились к УАЗу.
- Ничего не забыли? - поинтересовался Иваныч.
- Если и забыли, то только неудачу! - пошутил Гольцев и занял место рядом с ним. Салтовский забрался на заднее сидение.
УАЗик, "простуженно чихнув" остывшим движком, медленно набирая скорость, покатил в сторону Дона. Окунев жил неподалеку, на берегу реки, и через десять минут они были на месте. Иваныч уверенно открыл калитку и вошел во двор. Хозяина в нем не оказалось, его парусиновая шляпа мелькала в конце огорода у сходней. Гольцев с Салтовским по узкой тропке, проложенной среди картофельных грядок, вслед за Иванычем спустились к баркасу.
Навстречу им поднялся худощавый с еще густой шапкой седых волос старик. Гольцев оценивающим взглядом пробежался по Окуневу: мнение Ракитина о нем подтверждалось - твердый и прямой взгляд, добротный и ухоженный вид баркаса говорили сами за себя, и бодро приветствовал:
- Здравствуйте, Петр Кузьмич! Примите двух Викторов?
- Хорошим людям мы всегда рады, - добродушно пробасил тот.
- Вы уж извините, что побеспокоили. С нашей службой в Москве рыбу ловим только в магазине.
- Ничего страшного, мне, старику, все веселее, - и, глянув на быстро набирающее силу солнце, Окунев поторопил: - Надо поспешить, ребята, а то самый клев пропустим!
Гольцев с Салтовским дважды не стали ждать приглашения и перебрались на борт. Окунев сел на корму. Движок завелся с полуоборота, и баркас, сморщив тупым носом зеркальную гладь реки, бодренько поплыл вверх по течению. Якорь они бросил на входе в широкую заводь. Поигрывавшие у камыша лещи и сазаны, обещали хороший клев. В Гольцеве и Салтовском проснулся рыбацкий азарт, и они на время забыли о Гастролере. К восьми часам клев пошел на убыль, а вместе с ним угас азарт, и Гольцев посчитал, что настал подходящий момент для разговора с Окуневым. Сняв с крючка очередного подлещика, он покачал его на руке и сказал:
- Хорош, красавец!
- Як, отвели хочь душу? - спросил Окунев.
- Не то слово!
- Виктор Александрович, а помните, в прошлом году, каких таскали? - подыграл ему Салтовский.
- Это что? Вот лет пятнадцать назад, когда отстреливали ракетный комплекс "Пионер" в Капяре, там такая была рыбалка, что карася голыми руками ловили.
- Вы че, ракетчики?! - оживился Окунев.
- Они самые. Стратеги! - подтвердил Гольцев.
- А у меня родич, Орест, тоже ракетчик, в Москве, профессор в этой самой академии, как ее…
- Петра Великого? - подсказал Салтовский.
- Во-во… Рядом с Кремлем стоит. Красивое место.
- У вас тоже. В следующий отпуск порыбачить приеду, если, конечно, примите? - исподволь подводил к главному вопросу Гольцев.
- А че не принять? Дом у меня свой, места всем хватит.
- Но летом, наверно, все гостями из Москвы забито?
- Какие гости! - отмахнулся Окунев. - За три года был один Орест в декабре прошлого года, и тот на лунке полдня посидел, а потом в Валуйки сорвался.