- Не знаю. Тогда я была еще маленькая. Ей-богу, всю жизнь я держала сторону деда. Открою вам один секрет, если только вы его не знаете сами: бабка - сущая скряга. Пусть вас не обманывают ее миллионы и эти шикарные пьянки. Когда нужно кому-нибудь дать денег, ух как она зажимается! Хотите знать, что она подарила мне на рождение? Настольные часы. Даю честное слово. Старые настольные часы. Валялись, наверно, у нее в шкафу годами. А Джерри она всю жизнь выдает только мелочь на карманные расходы. В молодости боялась, должно быть, как бы он не бросил ее, если у него будут собственные деньги,- ведь он, понимаете ли, моложе ее. Обожаю выбалтывать всякие семейные дрязги. На душе веселее становится! - И она жадно прильнула к бокалу.- Бабка и в отношении папы показала себя страшнейшей скупердяйкой. Ведь он хотел стать археологом, это она его загнала на медицинский. Исключительно ради денег. Объявила, что он недостаточно одарен для интеллектуальной профессии, но что при ее связях ему обеспечена в Вашингтоне прибыльная практика. И он ей покорился, как все. Бабка! Да я бы ей с удовольствием плюнула в глаза! Вцепится в какого-нибудь несчастного дуралея и держит его в когтях - всегда она так. Вот сейчас вцепилась в Керка. И поделом ему.
- В Керка?
- Ну да. Керк метит в сенаторы, а неужели вы думаете, что он сможет провести избирательную кампанию на свои собственные деньги?
Язык у нее слегка заплетался, и Сара сказала:
- Надо бы закусить, а, Барби?
- Ой нет, пока не ходите туда. Любители пожрать на дармовщинку облепили буфет - вам придется выстоять целую очередь. А потом я хотела вас кое о чем попросить. Насчет Артуро.- И, заметив вопросительный взгляд Сары, выпалила: - Ведь вы, газетчики, можете разузнать чуть ли не все на свете, правда? Так вот, не могли бы вы каким-нибудь образом разыскать мне Артуро?
- Попытаюсь. Думаю, что нашим корреспондентам в Южней Америке удастся установить его местопребывание.
Девушка схватила Сарину руку и поцеловала ее. Свободной рукой Сара ласково приподняла белокурую голову Барби, погладила ее по щеке.
- Барби, я старше тебя почти на десять лет. Я не уверена, что это дает мне право тебя наставлять, но я тоже тебе очень симпатизирую и поэтому буду с тобой откровенна. Не считаешь ли ты, что Артуро сам должен установить с тобой связь? Ведь если он тебя любит...
- Любит! Я знаю, Сар, любит.- Голос у нее задрожал, но она залпом допила коктейль и решительно взглянула Саре в глаза.- Он не обманщик. Как жаль, что вы с ним незнакомы! Замечательный человек, и любит меня не меньше, чем я его. У нас в семействе об этом не знали, но я раз пять приезжала сюда из колледжа с субботы на воскресенье, чтобы с ним встретиться. Нам было так хорошо вдвоем! Мы собирались объявить о нашей помолвке. Это было как раз за несколько дней до того... до того, как умер Том. А потом все рухнуло.
Встретив горестный взгляд девушки, Сара проговорила:
- Барби, ты была здесь в тот вечер... Расскажи, как все это случилось.
- Этого вечера мне не забыть никогда. Артуро был взбешен - это его Керк довел. Он сказал мне: Керк обвиняет его в том, будто он нарочно затягивает переговоры,- вранье, конечно. Именно Керк выискивал тысячи всяких поводов для оттяжек. Мы ходили с Артуро по саду, и я помню, какое у него было лицо, когда он сказал, что из-за одного интригана-чинуши под угрозу поставлено будущее целого народа и что с этим нельзя мириться. Он о чем-то хотел поговорить с Томом, искал его. Том так ему нравился, Сар. Потом я видела, как они разговаривали в баре. А после этого...- Голос ее сорвался.- О, Сар, это было ужасно!
- Говори, Барби, говори!
- Я с кем-то болтала, вдруг вижу - мать выходит с Артуро в сад, она держит его под руку. Сперва я подумала, что Артуро решил рассказать ей про нас,- мне только было непонятно, зачем для этого идти в сад. Минута идет за минутой, а их все нет, и тут я встревожилась - я ведь знаю, что являет собой моя мамаша, когда выпьет. Вернее сказать, я вообще знаю свою мамочку - в подробности вдаваться не будем. Вдруг она влетает в салон одна, вся красная, подбегает к Джерри, и он за ней следом уходит в сад. Я испугалась - не случилось ли чего с Артуро,- и побежала за ними. В саду было темно, и я ничего не увидела, но слышала голоса. Потом показались Артуро и Джерри за ними мать. Они, можно сказать, несли Тома на себе. Видно было, что идти он не в состоянии. Я спросила мать, что происходит, а она говорит - ничего особенного, просто Том напился до потери сознания,- и ушла в дом. Джерри и Артуро внесли Тома во флигель для прислуги, а я осталась ждать у двери. Очень скоро Артуро вышел и сказал мне, что должен разыскать моего отца,- Тому нужен врач,- и тоже ушел в дом. Я - за ним. И вот тогда я заметила это.
- Что же, Барби?
Следы помады у него на щеке и на губах. Это была оранжевая помада матери, Сар. Передать вам не могу, что со мной сделалось. Мне хотелось кого-нибудь убить! Я сразу поняла, что она проделала или пыталась проделать.
Сара молча погладила ее руку.
- Все, что было потом,- какой-то сплошной кошмар. Я понимала, Артуро не виноват, но была так взбешена, что не утерпела, накинулась на него. "Прежде всего,- говорю,- ступай и сотри со своей физиономии помаду, крыса ты вонючая, а потом возвращайся, и я тебе популярно объясню, какая ты гнусная мразь". Надо же было такое ляпнуть - и кому, латиноамериканцу, а они такие гордые. Он весь побелел и говорит: "Ну что же, пусть. Теперь нам все равно надеяться не на что". И ушел. Совсем ушел.
- И больше вы не встречались?
- Нет, встретились еще раз. Назавтра я позвонила ему, и тут я поняла, что он любит меня по-настоящему,- он сказал, что тоже хочет со мной увидеться. Мы с ним позавтракали вместе. Он был такой серьезный. О помаде - ни слова. Вероятно, все это было ему противно до последней степени. Сказал, что любит меня, но наш брак был бы связан с большими трудностями. Я поняла это так: он увидел, что за штучка моя мамаша, и боится, как бы я не пошла по ее стопам. Но он говорит: нет, тут совсем другие причины. Я стала допытываться: какие, какие? Наконец он сказал, что не хочет становиться между мной и моей семьей. А я говорю: мне на мое семейство плевать, я люблю только его, куда он, туда и я. Тогда он поцеловал мне руку, и вид у него был такой, словно я всадила ему нож прямо в сердце. Он все твердил: это трудно, невероятно трудно... Ему пора было возвращаться в свою приемную, и мы договорились встретиться на другой день. Но больше уже не встретились.- В глазах ее заблестели слезы.- В тот же вечер пришло известие, что Сильвестре поднял мятеж, и Артуро получил от своего правительства телеграмму - его срочно отзывали. Он позвонил мне, чтобы проститься - он страшно торопился на самолет,- и это был последний раз, когда я слышала его голос.
- Ты думаешь, что он... что он ранен в бою?
Барби качнула головой, и слезинки выкатились у нее из глаз.
- Простите меня, Сар. Я это так. Ничего. Нет, я уверена, что он цел и невредим. Дед узнал по моей просьбе: прежнее правительство и его служащие выехали в другие страны. По слухам, Артуро в Чили. Но адреса его мы раздобыть не смогли - он перешел на нелегальное положение или что-то в этом роде; словом, мне не удалось с ним связаться, а сам он не пишет. Считает, наверно, что все равно нет смысла - между ним и мною встала моя семья, да к тому же он на положении беженца...
- Да, вполне возможно. Вероятно, он думает, что тебе лучше его забыть.
- Как будто бы это в моих силах! - воскликнула Барби.- Но вы мне поможете, Сар? Да? Вы же обещали!
- Я сделаю все, что смогу. А сейчас, Барби, приведи-ка себя в порядок и ступай поешь. Нас вот-вот хватятся, так что я лучше пойду.
Когда Сара вошла в столовую, ее приветствовал целый хор голосов, но их все перекрыл низкий, скрипучий голос Этель Чивер:
- Куда ты запропастилась? Возьми себе чего-нибудь поесть и садись вот сюда, рядом со мной. Непременно попробуй суп - это фирменное блюдо Пиланга.
Горничная вручила Саре поднос, на котором стояла одна-единственная большая тарелка, и Сара двинулась вдоль длинного, уставленного яванскими блюдами стола, а горничные, одна за другой, накладывали ей на края тарелки понемножку с каждого блюда. В конце стола на груде мелко искрошенного льда высилась огромная супница. Пиланг с улыбкой знатока налил Саре половник прозрачно-зеленоватого черепахового супа.
Сев наконец за столик рядом с Этель. Сара попробовала суп и одобрительно улыбнулась: его тонкий аромат и поразительно нежная консистенция - он не был слишком густой и не слишком жидкий - все отвечало лучшим традициям индонезийской кухни.
- Восхитительно, правда ведь, а? - настойчиво допытывалась Этель.- Пиланг говорит, у него уходит на приготовление этого супа несколько дней. Сперва он варит обычный яванский суп, процеживает его, потом добавляет изготовленную по его собственному рецепту приправу и ставит бульон на холод. Все в восторге от этого супа.
- Мне доводилось есть яванский суп, но до этого ему далеко,- признала Сара
- Ой, непременно скажи это Пилангу! Мне хочется, чтобы он всегда был доволен. С полдюжины посольств пытаются его переманить у меня. Знаешь, о нем уже пишут во всех газетах, и у него вырабатываются повадки примадонны.
- Сейчас скажу,- успокоила ее Сара и, подойдя к длинному столу, обратилась к яванцу: - Пиланг, можно еще половник вашего супа? Превосходный суп. Даже в лучших ресторанах Джакарты не получишь такого.
От удовольствия Пиланг так и расплылся в улыбке.
- О, леди бывать Джакарта! Раньше там хорошо было служить повар в богатый дом. Теперь не так хорошо. Больше нет богатый голландцы. А здесь много богатый люди, и я готовить им мой особый блюда.
- Ну, это нам очень повезло,- сказала Сара.- А где вы берете все ингредиенты? Ну, то есть все, что вы кладете в суп? Ведь здесь этого не купишь, правда?
- О, нет. Я получать их в особый жестянки прямо из Джакарта. Там у меня для этого особый друзья - они посылать. Очень дорого. Но Чиверы - очень богатый.
И он снова осклабился.
- А случалось, чтобы эти ваши жестянки кто-нибудь крал?
- Леди?
- Ну. мне просто любопытно: вы не припоминаете случайно, с полгода тому назад у вас не пропала одна такая жестянка?
Пиланг широко раскрыл глаза, но тотчас же его коричневое лицо превратилось в непроницаемую маску.
- Одна жестянка? Большой дело! Может, и пропадать. Я не помнить.
- Ну что ж, Пиланг. Спасибо за суп, я его никогда не забуду.
Увидев, что у буфета снова столпились гости - они накладывали себе на блюдечки ломтики свежих фруктов в ликере,- Сара вернулась к своему столику.
- Пиланг рассказывал мне про жестянки, которые он получает из Джакарты,- обратилась она к Этель.
- Ох уж эти жестянки! Пиланг с Джерри разработали целый сложный план, как их добывать. Они стоят нам бешеных денег - я уверена, что Пиланг и его дружки хорошенько на них наживаются. Ну, как тебе понравился наш яванский ужин? - осведомилась Этель. И тем же самым тоном добавила: - Керк говорит, ты считаешь, что Тома убили.
- А тебе самой никогда это не приходило в голову? - спросила Сара.
- Что за гадкие мысли, Сар! Ну зачем ты так?
- На моем месте, Этель, ты подумала бы то же самое.
- Да, пожалуй. Может быть, это дело рук Артуро. Насколько мне известно, именно так считает Керк. Но ведь прошло уже столько времени - разве теперь можно что-нибудь установить? Для тебя это, разумеется, имеет значение, я понимаю. Джерри! - окликнула она мужа, проходившего мимо.- Посиди с Сарой, я схожу посмотрю, что делается в салоне. Оставайся, Сар. Когда все разойдутся, мы хорошенько поговорим.
Она поднялась из-за стола, и Чивер сел на ее место. По нему совершенно не было видно, что выпил он порядочно. Он отлично владел своим голосом.
- Ну, как поживает богиня Диана? - спросил он добродушно-насмешливо.- Керк показал мне письмо Тома, и я позволил себе ознакомить с его содержанием остальных членов семьи. Ах да, ты ведь хочешь его получить обратно. На, держи.
Он вынул письмо из кармана, и Сара спрятала его в сумочку.
- Джерри, ты разделяешь мнение Керка, что Тома убил Артуро Оливарес?
Чивер понизил голос:
- Ответить на этот вопрос чертовски трудно. Какие, собственно, на то доказательства? И зачем непременно доказывать, что это убийство, когда, вероятней всего, тут несчастный случай? Сар, я понимаю, каково тебе, но так же нельзя. Том погиб. Думай о будущем, а не о прошлом. Ты красивая, одаренная, молодая, у тебя вся жизнь впереди. Не отдавай себя в жертву прошлому.
- Я и не собираюсь, Джерри. Просто сделаю то, что считаю своим профессиональным долгом. Том погиб, работая над важной статьей. И я намерена докончить ее за него.
Столовая понемногу пустела, стулья освобождались один за другим, и вскоре Сара с Чивером остались за своим столиком вдвоем.
- Ну и как у тебя идет дело? - поинтересовался Чивер.
- Кое-что начинает вырисовываться.
- Понятно. Надеюсь, Сар, ты не натворишь ошибок.
- Постараюсь.
- Еще стаканчик вина?
- Нет, спасибо. Вино превосходное и ужин тоже, но с меня достаточно. Тебя, должно быть, тоска берет - сидеть и смотреть, как я ем. Право же, с меня предостаточно. Пойдем?
...В двенадцатом часу последние гости покинули дом Чиверов; оставались только Сара и Керк.
Вот уже с полчаса Сара сидела в саду одна, на той же скамье, где раньше сидела с Керком.
Горькое чувство одиночества овладело ею, ей хотелось заплакать, но она поборола искушение - сейчас не время жалеть себя и предаваться сантиментам. Она так углубилась в свои мысли, что не видела Керка, шагавшего к ней по залитой лунным светом лужайке - заметила его, лишь когда он был уже в двух шагах от скамьи. Как раз в этот момент он заговорил, и по его голосу чувствовалось, что он раздражен до последней степени.
- Сара, ради всего святого, что ты тут делаешь? И вообще что ты затеяла? Ты же ставишь Чиверов в очень неловкое положение.
- В самом деле, неудобно,- сказала она и поднялась со скамьи.
- Все уже разошлись. Я обещал отвезти тебя домой. Ты готова ехать?
- Нет, Керк. Я тебя задерживаю? Мне надо кое о чем переговорить с Чиверами.
- О господи! Чего ты добьешься? Они же с ног валятся. Мы все умираем хотим спать. Чертовски неподходящий момент для разговора.
- Для того, что я собираюсь им сообщить, любой момент будет чертовски неподходящим.
- Как это понимать? - раздраженно бросил Керк.
Он стоял перед ней - большой, сильный - и сердито смотрел на нее; но постепенно взгляд его смягчился, и он сказал глуховатым голосом:
- Ты дьявольски хорошенькая сейчас - волосы у тебя подсвечены луной...
Она вдруг испугалась, как бы он ее не обнял, и быстро шагнула вбок, мимо него.
- Пошли в дом,- сказала она.- Тебе тоже нужно это послушать...
Глава V
У ПЕРЕНОСНОГО БАРА
Сара настолько привыкла видеть в большом салоне толпу гостей, что сейчас он показался ей совершенно безлюдным: те пять человеческих фигур, что, застыв в напряженной неподвижности, безмолвно глядели на нее, скорее напоминали бездарную скульптуру. Казалось, все они ждут чего-то и собрались вместе в силу неодолимой внутренней потребности, вдруг обретя семейное единство, которого у них никогда не было прежде.
Даже Барбара была тут - она сидела на длинном диване рядом с отцом, держа его руку в своей. Из этой семейной группы больше всех бросалась в глаза Этель Чивер, сидевшая по другую сторону Барбары. В своем сверкающем одеянии из золотой парчи, резко выделяющемся на синей обивке дивана, и в пламенно-рыжем парике она казалась фантастической махарани, сошедшей с древней индийской фрески, и даже дымок от сигареты, которую она держала в руке, словно бы шел от благовоний, воскуряемых божеству.
Подле Этель в глубоком кресле неподвижно сидел Джерри Чивер, не отводя глаз от рук жены, унизанных бриллиантовыми кольцами. Только Никки, присевшая на стул у другого конца дивана, все время была в движении. Пока Сара и Керк шли через комнату, она закинула ногу за ногу, расправила юбку, потом перегнулась к мужу, что-то шепнула ему и пожала плечами в ответ на его слова.
Лишь услышав тихое позвякивание стекла, Сара обнаружила, что в салоне был еще один человек - дворецкий Чиверов Клифтон. Двигаясь бесшумно и неприметно, он установил около сидящих переносный бар, расставил на нем красивые темно-синие стаканы. Потом повернулся к Этель и почтительно спросил:
- Будут еще какие-нибудь распоряжения, мадам?
- Нет, Клифтон, благодарю вас,- ответила Этель своим обычным низким голосом.- Мы сами о себе позаботимся. Спокойной ночи. Сар и вы, Керк, берите стулья, подсаживайтесь, выпьем. Люблю эти тихие минуты после званых вечеров. Знаешь, Сар, две недели тому назад, после такого вот приема, мы с Джерри и двое сенаторов - их имен я не называю - фактически назначили нового министра торговли. Фред, ты у нас будешь за бармена, ладно? Саре - шотландское виски, всем остальным - "Бурбон". А вот Барби, по-моему, уже хватит.
И пока Фред послушно исполнял приказание, она завладела разговором, подчиняя их всех своей воле, оставляя без внимания молчаливый протест внучки.
- Были какие-нибудь интересные для меня сплетни? Керк, вы говорили с министром юстиции о событиях в Калифорнии? Что он сказал?
- Да ничего особенного,- буркнул Керк, а Джерри Чивер угрюмо вставил:
- Этель, прежде чем мы займемся Калифорнией...- И он пристально поглядел на Сару.- Я боялся, Сар, что ты ушла. Мы хотим поговорить с тобой. Я все думаю о том, что ты сказала мне за ужином. Мы любим тебя, ты это знаешь, и всей душой сочувствуем твоему горю, но не кажется ли тебе, что ты хватила через край? У меня создалось впечатление, что ты считаешь одного из нас убийцей Тома. Так ведь, в сущности? Ты уж меня прости, но я должен сказать тебе: это просто смешно, это совсем не по-дружески и очень нам неприятно.
Сара, неподвижно сидевшая на стуле, помолчала, ожидая его дальнейших слов. Но их не последовало, и она заговорила негромким, ровным голосом:
- Вам неприятно. Но Тому тоже было неприятно, если ты помнишь. Не по-дружески, говоришь. Извини, Джерри, но, пожалуй, правильней будет, если вы с этой минуты перестанете считать меня гостьей. В данный момент я журналистка и собираю материал для статьи. А насколько все это смешно... Ну что ж, там увидим.
Никки беспокойно заерзала на стуле.
- Для статьи, Сар? Какая такая статья? Мне никто ничего не говорил ни про какую статью. И вообще я считаю, это нечестно с твоей стороны - приходить сюда под видом нашей приятельницы, а потом писать про нас статьи. Том никогда так не делал, а ведь он был знаком со всеми нами гораздо дольше, чем ты. Мне кажется, я знала его достаточно хорошо, чтобы сказать...
- Прекрати,- устало обронил Джерри Чивер, но она все порывалась договорить, и тогда, к удивлению Сары, Фред жестко бросил: - Довольно, Никки! - и, сунув ей в руку стакан, посмотрел на нее таким взглядом, что она опустила глаза и умолкла.