- Она начала прогуливать. Не появлялась на мероприятиях, которые должна была вести… и даже не звонила, чтобы предупредить о том, что ее не будет. Мне приходилось придумывать для нее разные оправдания, но я не могла скрыть сам факт ее отсутствия. Когда мистер Вентнор об этом узнал, он пришел в ярость.
- А мистер Чейз? Как он отреагировал?
- А никакого мистера Чейза нет. - Джесс сверкнула ямочками на щеках. - Мистер Вентнор назвал свою фирму двойным именем, потому что так, по его мнению, звучит солидней.
Так вот почему высокомерная секретарша Вентнора не дала мне телефон мистера Чейза! Могла бы и объяснить, что этот мифический совладелец существует только на фирменных бланках! Я заглянула в список свидетелей и поставила еще один жирный минус напротив ее фамилии.
- Значит, Ребекка стала ненадежной. Когда это началось?
- Полгода назад. Но с каждым днем становилось все хуже. Она перестала бывать в офисе - прогуливала по три дня подряд, а потом приходила как ни в чем не бывало. Сильно похудела. У нее появились морщинки вокруг глаз, вот здесь. - Джесс с готовностью показала те места, о которых говорила, на своем идеально гладком личике. - Меня очень беспокоил ее изможденный вид. Глядя на нее, я поняла: в таком возрасте уже приходится выбирать - либо лицо, либо фигура.
- Ей было двадцать восемь, - невольно оскорбилась я (покойная Ребекка была моей ровесницей).
- Ну да, точно. - Джесс замолчала, недоуменно хлопая глазами.
Итак, двадцать восемь - это конец жизни. Какая же я непонятливая! Мне даже стало неловко. По счастью, ассистентка Ребекки продолжила свой рассказ: теперь, когда она разговорилась, ей уже не требовалось мое поощрение.
- Были еще разные мелочи. Например, она перестала закрашивать отросшие корни волос. А однажды пришла на работу со спущенной петлей на колготках и даже не заметила этого.
- Ну, это еще не аргумент, - возразила я. - Любая женщина может случайно зацепить колготки. А что касается волос, то, возможно, Ребекке просто некогда было сходить в парикмахерскую. Допустим, она открывала собственную фирму и закрутилась с делами.
Джесс покачала головой.
- Нет-нет, это исключено! Ребекка всегда безупречно выглядела. "Внешность имеет огромное значение", - внушала она мне. Я сама составляла для нее график посещений салона красоты. Каждую неделю она делала массаж, каждые две недели - косметические процедуры для лица, по вторникам в обеденный перерыв ходила на маникюр-педикюр, раз в шесть недель стриглась и раз в месяц красила волосы. Но в последнее время она перестала приходить в назначенное время к массажистам, косметологам и парикмахерам. Знаете, она не терпела неопрятности и всегда держала запасной костюм, на случай если вдруг случайно что-нибудь на себя прольет. И в кабинете, и на рабочем столе Ребекки был идеальный порядок. Она говорила, что даже с закрытыми глазами отыщет нужную вещь: у нее все всегда лежало по полочкам.
Я записала это в блокнот, подивившись странному несоответствию: как Ребекке удавалось соблюдать аккуратность в офисе, если, по словам Луизы, у нее в квартире обычно царил кавардак? Хотя на работе люди часто ведут себя совсем не так, как дома.
Джесс продолжала:
- С виду Ребекка была очень собранной и пунктуальной. Создавалось впечатление, что у нее все под контролем. Но по иронии судьбы она страдала булимией.
- Откуда вы знаете?
- Ребекка это скрывала. О ее расстройстве знала только я. Да и то потому, что мой рабочий стол стоит рядом с туалетом и мне было слышно, как ее рвет. Вообще-то мне повезло: у меня лучшее место во всем офисе. Я приносила ей ленч, еще какую-то еду и думала про себя: "Совсем скоро все это окажется в унитазе". Я хочу сказать, она была обычным человеком, со своими слабостями. Хотела хорошо выглядеть, и, наверное, это был самый легкий способ сохранить фигуру. Во всяком случае, ей удавалось с этим жить. - Джесс провела руками по волосам, тряхнула головой. - Проблемы начались несколько месяцев назад. Ребекка стала не похожа сама на себя. Нет, она не собиралась открывать собственную фирму - это все чушь собачья!
Видимо, на моем лице мелькнуло удивление, потому что девушка покраснела и прикрыла рот рукой.
- Простите, случайно вырвалось. Но Ребекка не хотела увольняться. Она любила эту работу и была в прекрасных отношениях с мистером Вентнором. Могла зайти к нему в кабинет, сесть на его стол и запросто с ним разговаривать. Больше никто не позволял себе подобных вольностей. Похоже, она его совсем не боялась.
- А ей надо было его бояться?
- Конечно! - Джесс округлила глаза. - Он такой придурок! Ой, извините, я хотела сказать…
- Все в порядке, - поспешила я успокоить девушку. - Продолжайте. Она любила свою работу и не собиралась увольняться, но перестала быть такой дисциплинированной, как раньше. Однако это еще не значит, что она употребляла наркотики. Возможно, у нее был стресс… или депрессия.
- Да, у нее был стресс, но только из-за отсутствия денег. - Джесс махнула рукой. - Она призналась, что растратилась подчистую. Конечно, все дело в наркотиках. Однажды, уходя домой, я заглянула к ней в кабинет - проверить, все ли в порядке - и увидела у нее на столе зеркало, а на нем - белый порошок. Я сразу поняла: это кокс, - но промолчала. А Ребекка прикрыла зеркало папкой и сделала вид, будто читает документы. Зря прятала, ведь я не имела ничего против. - Джесс наткнулась на мой вопросительный взгляд и пояснила, оправдываясь: - Нет, я сама никогда не стала бы пробовать наркотики. Я знаю, это незаконно. Просто… не сильно удивилась, потому что уже догадывалась о чем-то подобном.
- Как вы думаете, мистер Вентнор тоже узнал про наркотики?
Девушка пожала плечами:
- Наверное. Но, мне кажется, его больше волновала репутация фирмы. "Репутация - это все, что у нас есть" - так обычно говорила Ребекка… раньше. Она стала ненадежной, и клиенты это заметили. Зачем держать на работе человека, который не справляется со своими обязанностями? Лучше уволить его и найти кого-то другого. Хотя Ребекка была блестящим рекламным агентом. Такого им уже не найти. Они поделили ее клиентов и взяли на ее место другую девушку, но она в подметки не годится Ребекке.
- Ребекка - ваш идеал? Вы мечтаете стать такой же, как она?
- Сейчас уже нет, конечно. Но раньше мечтала. А что в этом плохого?
Я могла бы привести множество контраргументов: стремление к внешней безупречности разъело Ребекку изнутри, она пристрастилась к наркотикам и потеряла работу, ее холодильник был почти пустым, а в жизни царил полный хаос, и все это закончилось жуткой смертью. Но я не стала все это озвучивать и сказала коротко:
- Я знаю более достойные примеры для подражания.
- А я нет. Она была великолепна. Прекрасная начальница и, как я уже говорила, блестящий рекламный агент.
- Она жалела о том, что ей пришлось уволиться?
- Еще как!
- Злилась?
- Нет. У нее был легкий характер. Правда… На следующие выходные после увольнения она пришла сюда с подругой, чтобы разобрать свой рабочий стол. Я хотела помочь, но она сказала, что они прекрасно справятся сами… что им весело. Они даже заказали еду из китайского ресторана. Когда в понедельник я пришла на работу, в ее кабинете еще валялись пустые картонные коробки. Ребекка оставила мне записку, в которой извинялась за беспорядок. Она расплатилась своей фирменной кредиткой. По ее словам, мистер Вентнор задолжал ей хороший ужин.
- С какой подругой приходила Ребекка? - поинтересовалась я. - Она называла имя?
- Погодите-ка… сейчас попробую вспомнить. - Джесс закусила губу и уставилась в потолок, будто ждала озарения свыше. - Нет, забыла. Я с ней никогда не встречалась.
- Вы не знаете, у Ребекки был мужчина? Я имею в виду серьезные отношения.
- О, мужчин у нее было мо-о-ре! Они присылали в офис цветы и все время названивали, просили ее к телефону. Ребекка могла бы ходить на свидания каждый вечер, но почти никто из этих парней ее не интересовал. Правда, иногда она с ними встречалась - только ради развлечения. Говорила, что это хороший способ опробовать бары и рестораны. У нее всегда был наготове план отступления. Обычно она шла в туалет и оттуда отсылала мне эсэмэску, потом я ей звонила и говорила, что на работе срочные дела и ей надо приехать. Однажды она сидела с очередным ухажером в баре, а телефон там не принимал, потому что это было подвальное помещение. Ребекка была в панике. По ее словам, она чуть не отгрызла себе ногу, лишь бы вырваться из капкана - удрать от своего спутника. После этого она взяла за правило заранее говорить мне, куда идет и с кем. И если до девяти вечера я не получала от нее сообщений, все равно должна была позвонить в то место - на всякий случай. Ребекка говорила, что ей с первой минуты становится ясно, стоит ли продолжать знакомство - так важно было для нее первое впечатление. Она ходила на свидания с отличными парнями, но ни с кем из них не захотела серьезных отношений. Я думаю, все дело в том, что она уже встретила своего единственного, но у них, к сожалению, не сложилось. Да, у нее был бойфренд, они встречались много лет, а потом расстались… - Джесс закусила губу и закатила глаза, пытаясь передать весь трагизм разрыва влюбленных с помощью одного лишь выражения лица.
- А вы не помните, как звали ее бойфренда?
- Как-то на "г". Гордон? Гай? Нет, не так. Гэ-гэ-гэ… - Она пощелкала пальцами. - Гил! Фамилию, к сожалению, не помню, но, возможно, она у меня где-то записана. Не знаю, почему они разошлись. Она говорила, что он как с цепи сорвался.
- Что это значит?
Джесс пожала плечиком.
- Подробностей она не рассказывала. Но советовала мне быть осторожней с мужчинами и не доверять им. Она была очень расстроена и, наверное, поэтому больше никого к себе не подпускала. Мне кажется, именно после разрыва с Гилом у нее начались проблемы.
Я вспомнила заносчивого красавчика Гила. Меня он обаять не сумел, однако подобные типы пользуются бешеным успехом у женщин. Вздохнув, я перевернула страницу в своем блокноте.
- Вы знаете, с кем встречалась Ребекка после того, как рассталась с Гилом? И кому она отказала?
- Попытаюсь вспомнить, - пробормотала девушка. - Я не вела строгий учет событий ее личной жизни. Записывала только то, что касалось работы. - Джесс похлопала по яркому блокноту, скрепленному спиралью, который лежал на столе. К обложке была пристегнута глянцевая ручка. - Но я не стираю свои имейлы, они хранятся в архиве нашей электронной почты. Там множество сообщений от Ребекки и даже… - она слегка смутилась, - несколько сообщений от ее мужчин. Ребекка пересылала мне те из них, что казались ей смешными. Например, если какой-нибудь парень особенно жалобно умолял ее о свидании или сердился из-за того, что она ему отказала. Я могу распечатать вам все, что найду.
Я улыбнулась.
- Мне повезло, что вы такая организованная.
- Этому я тоже научилась у Ребекки. Нельзя полагаться на память. Проходит время, и нужные сведения напрочь вылетают из головы. Поэтому надо всегда все записывать и сохранять записи. Тогда в любой момент можно посмотреть, когда и что ты делал. Это облегчает жизнь, говорит Ребекка… - спохватившись, Джесс закрыла рот рукой и поправилась: - Говорила Ребекка. Она всегда носила с собой дневник и все туда записывала. Раньше я подшучивала над ней: ну кто в наше время ходит с бумажным дневником? Но она говорила, что это лучше всяких там айфонов, где можно случайно стереть всю информацию, нажав не на ту кнопку, или заблокировать память, пролив коктейль. А ручка и бумага не подведут. "Всегда носи их с собой и записывай: была там-то, делала то-то", - советовала Ребекка. И знаете, она была права. Теперь я следую ее примеру.
Я покусывала кончик своей авторучки, пытаясь вспомнить, видела ли я дневник в квартире Ребекки.
- Так вы говорите, дневник всегда был при ней?
- Всегда. Она называла его своим вторым мозгом. Из магазина "Смитсон", в кожаной обложке, такой ярко-розовый, как дневник куклы Барби.
Вряд ли я могла его не заметить… Куда же он делся? Я черкнула в своем блокноте вопросительный знак, а когда подняла голову, глаза Джесс опять налились слезами.
- Простите, но этот разговор… я так живо ее вспомнила… Даже не верится, что больше никогда не увижу Ребекку.
Я опять принялась утешать девушку, украдкой поглядывая на часы.
- А вы не могли бы прямо сейчас распечатать мне сообщения, о которых мы говорили? - наконец спросила я, прочистив горло. - Я подожду.
- Конечно. Еще у меня есть голосовые сообщения с автоответчика, записанные после ее увольнения. Мистер Вентнор просил меня их сохранить, чтобы мы не потеряли ни одного ее клиента. Знаете, люди до сих пор звонят и спрашивают Ребекку. Если хотите, я спишу контактные данные абонентов.
- Это было бы замечательно.
Она встала и, шмыгая носом, пошла к двери, но на пороге задержалась.
- Только, пожалуйста, не подумайте о Ребекке плохо после того, что я вам рассказала. Она была удивительным человеком… и не заслужила такой ужасной смерти.
- Поэтому я и ищу ее убийцу, - мягко заметила я. - Люди, погибшие в результате насилия, кем бы они ни были и что бы ни делали при жизни, не заслуживают такой участи.
- Никогда?
Я покачала головой.
- Ладно, ждите, вернусь через пять минут. - Она исчезла, потом просунула голову в дверь. - Нет, через десять. У Ребекки было полно парней.
Выйдя из офиса "Вентнор - Чейз", я с наслаждением вдохнула морозный, пахнущий бензином воздух. Пусть и зловонная, но свобода! Я больше не могла сидеть в пустой приемной, где телевизор, висящий над столом администратора и настроенный на канал "Скай-ньюс", каждые пятнадцать минут извещал меня о том, что в поисках серийного убийцы, орудующего в Лондоне, нет никаких подвижек. Ожидая, когда вернется Джесс, я успела устать от безупречного офисного интерьера. Спокойный бежевый ковролин и коричневые стулья действовали мне на нервы. Все здесь было слишком идеальным, слишком приглаженным. Чересчур хорошее не внушает доверия. Ребекка тоже была чересчур хороша, и чем больше я о ней узнавала - о ее тайнах, о жизни, которую она собственными руками пустила под откос, - тем больше убеждалась, что эту девушку неминуемо ждала катастрофа.
Прислонившись к уличной ограде, я нашла у себя в блокноте визитку Луизы Норт и набрала ее рабочий телефон, но услышала автоответчик. Тогда я позвонила на сотовый (номер был аккуратно записан черными чернилами на обратной стороне карточки - почерк резкий и четкий, как и его обладательница). Она ответила со второго гудка и, судя по голосу, совсем не удивилась, как будто ждала моего звонка.
- Что вы узнали?
Меня невольно разозлил вопрос. Я позвонила не для того, чтобы дать отчет о своих успехах (вернее, неуспехах). Кто такая Луиза Норт, чтобы я перед ней отчитывалась? Однако, к собственной досаде, я почему-то заговорила извиняющимся тоном:
- Мы по-прежнему прорабатываем версии, Луиза. Какие-то результаты уже есть. Но пока ничего существенного.
- Очень жаль! Чем я могу помочь?
- Вы знали, что ваша подруга употребляла наркотики?
В трубке повисло молчание. Я ждала, мысленно считая секунды. Три… четыре… пять… Не многие способны, разговаривая по телефону, держать паузу больше двух секунд, однако прошло целых семь секунд, прежде чем я опять услышала Луизу:
- Да, я догадывалась. Это имеет отношение к ее смерти?
- Пока неизвестно, - честно призналась я. - А… можно узнать, каким образом вы об этом догадались?
- Ну, было кое-что…
Опять молчание. Я поморщилась. Зря ей позвонила! Надо было подъехать и побеседовать лично. Сидя передо мной, она не смогла бы так ловко увиливать от ответов.
- Пожалуйста, расскажите, что вы заметили.
- Ребекка сделалась очень рассеянной. Она всегда была ненадежной, а в последнее время стала просто невыносима. Мы договаривались о встречах, а она не приходила. До нее было трудно дозвониться. Вот почему в пятницу я приехала к ней домой. Хотела ее увидеть и решила, что так будет легче всего.
- Когда убирались, - начала я, заранее зная ответ, - вы не нашли никаких доказательств ее пагубного пристрастия? Я имею в виду наркотики или приспособления к ним.
- Нашла.
- Что именно?
- И то и другое, - скупо сказала Луиза. - В ванной, рядом с раковиной. Белый порошок. Я подумала, что это кокаин, и спустила его в унитаз. Там еще было зеркало, а на нем - бритвенное лезвие. От них я тоже избавилась. Вынесла в своей сумочке, когда уходила из квартиры Ребекки.
- Почему вы сразу мне об этом не сказали?
- Потому что это не относится к делу.
- Относится к делу или нет, решаю я. - У меня вдруг заболела голова, и я прижала ладонь к пульсирующему виску.
- Наверное, вы правы… - Очередная пауза. - Простите, я совершила ошибку. Я просто хотела защитить Ребекку и ее родителей. Я собиралась поговорить с ней насчет наркотиков, убедить обратиться за помощью… но не успела.
- Но, даже узнав о ее смерти, вы продолжали скрывать эти факты. Пока мы осматривали квартиру, вы могли десять раз рассказать мне о своих находках.
- Я была в шоке.
- Понятно. Интересно, что еще вы нашли и не посчитали нужным показать полиции?
- Там больше ничего не было.
- Хотелось бы верить, - сердито буркнула я. - Но я уже не могу принимать ваши слова за правду.
- Я извинилась, констебль Керриган. Чего еще вы от меня хотите?
- Я хочу знать, куда подевался дневник Ребекки. Вы решили прихватить и его?
- Какой дневник? - насторожилась Луиза.
- Тот, который она всегда носила с собой, по словам ее ассистентки. В розовой обложке. Мы не нашли его в квартире.
- Я тоже его не видела.
- Точно?
- Совершено точно.
- Из ее дневника мы могли бы узнать, что она делала перед смертью, не так ли? Насколько я поняла, она записывала туда все подряд. Возможно, там были вещи, которые вы решили от нас утаить.
- Я не видела никакого дневника, - повторила Луиза Норт спокойно, но с явным напряжением в голосе.
Интересно, она не скрипит зубами во сне? Нельзя же все время сдерживать эмоции, у них должен быть какой-то выход!
- Хорошо. Буду вам очень признательна, если впредь вы будете сообщать мне всю известную вам информацию, не пытаясь из ложно понятой дружеской верности утаивать секреты Ребекки.
- Я все поняла, - огрызнулась Луиза.
Я сдержала довольную усмешку: мне все-таки удалось пробить этот панцирь холодной невозмутимости! Через секунду она продолжила уже более размеренным тоном:
- Если мне в голову придет какая-нибудь идея, вы узнаете о ней первой.
Вежливо поблагодарив девушку, я нажала отбой… и тихо выругалась. Как же я забыла? Ведь я хотела спросить Луизу, не она ли помогала Ребекке забирать вещи из ее рабочего кабинета. Вопрос не такой уж важный, и я решила не перезванивать. Спрошу в следующий раз: я сделала пометку в блокноте.
Рядом со мной остановился серебристый "форд-фокус", раздражающе громко урча мотором. Я нагнулась и заглянула в открытое стекло со стороны пассажира.
- Хочешь заработать, крошка? - игриво поинтересовался сидящий за рулем Роб.
- Простите, уроженцев Манчестера не обслуживаю.
Роб фыркнул.