- Конечно, нет, будьте на территории базы, на виду, проверяйте работу взводов, к которым вы прикреплены: Конрад и Ларссон - взвод № 1, Донован и Бейкер - взвод № 2, Маттерс и Монро - № 3. Требуйте от офицеров отчеты, совершайте обход лагеря пленников, причем так, чтобы вас все видели, но не забывайте, что вы распределены по взводам до нового приказа. По крайней мере, это согласовано с Тоддворсом. Совершайте обязательные обходы территории по периметру обороны. Никто не пропускает своих дежурств, меняйтесь с коллегами из других рот. Вы следите за тем, чтобы соблюдались приказы, дисциплина и безопасность. При этом вам ничего не помешает задать несколько вопросов, солдаты знают друг друга, говорят между собой, ищите нелюдимов, грубиянов, людей, отличающихся пограничным поведением. Следите за группировками, оценивайте их состав. Хорошо бы собрать информацию также о Фергюсе Росдейле и Гевине Томерсе - были ли у них с кем-нибудь споры, разногласия? Кто с ними дружил? Мы должны выяснить, почему убийца выбрал именно их из всех остальных? Если выясните что-то интересное, приходите ко мне, я буду здесь заниматься писаниной - надо постараться, чтобы мы остались вместе как можно дольше. За работу, парни!
Все встали, а Ларссон, выпрямившись на все свои метр девяносто пять, показывал одновременно и каску, и пилотку:
- Зачем это сегодня, лейтенант?
- Мы же на вражеской территории, Ларссон. Надень каску.
Монро и Бейкер улыбались, подшучивая над усердием своего товарища, и вышли из палатки. Фревен подозвал Маттерса в тот момент, когда тот собирался последовать за своими товарищами:
- Сержант, я хотел бы задержать вас на минуту.
Маттерс с удивлением подошел к командиру.
- Когда станете патрулировать территорию третьего взвода, убедитесь, что оттуда ушла Энн Доусон, вы поняли? Я не хочу, чтобы она оставалась среди этих волков.
- Хорошо, непременно посмотрю. Однако, если хотите услышать мое мнение, она знает, что делать, и, если надо, прекрасно защитит себя.
- Вероятно, но излишняя предосторожность не помешает. В этом проклятом взводе есть по крайней мере один человек, которого следует опасаться. Попытаемся не рисковать и смотреть во все глаза.
После полудня Фревен печатал отчет для начальства на портативной машинке, установленной под навесом рядом с Ульем. Когда поднял голову от листа бумаги, он заметил черный столб дыма на горизонте, у лесистых холмов, на которых в разных местах вспыхивали искры; после каждой вспышки слышался отдаленный гром. На побережье продолжало прибывать подкрепление, снаряжение, транспортные средства; не задерживаясь на базе, люди и техника направлялись в их опасные места назначения.
Фревен продолжал сидеть за машинкой, когда услышал громкий возглас:
- У меня телеграмма для лейтенанта Фревена!
Разглядев нашивки на мундире Фревена, связной прибавил:
- Это вы?
Лейтенант жестом подозвал его и взял протянутый листок. Это с "Чайки".
беглый анализ найденных фрагментов тчк думаю зпт что это нейлон тчк в данный момент это все зпт что могу тчк при первой возможности буду у вас тчк доктор Каррус тчк
Фревен поблагодарил связного и отпустил его, но едва тот сделал несколько шагов, лейтенант крикнул:
- Подождите!
Он прошел в Улей и вышел оттуда с зеленым металлическим ящиком, в котором находилась голова Фергюса Росдейла. Он забрал его накануне, не зная толком, что делать с головой, и в конце концов решив передать ее медикам; но сейчас Фревен передумал.
- Возьмите это и отнесите доктору Каррусу на "Чайку", это очень срочно.
Он быстро написал записку доктору, прося того исследовать содержимое ящика, и протянул листок терпеливо ждущему солдату.
- Ящик никто не должен открывать! - строго предупредил Фревен.
Оставшись один, он снова сел и, сдвинув машинку, поставил локти на стол.
Нейлон.
21
При упоминании имени лейтенанта Фревена из Военной полиции майор Каллон глубоко задумался. Энн сомневалась, что он заинтересуется причинами, побудившими ВП потребовать услуги медсестры. Фигурой Фревен напоминал гориллу, он никогда не разговаривал с незнакомыми людьми и вообще имел репутацию грубого животного. Но с тех пор, как она стала с ним общаться, Энн не переставала удивляться, насколько образ лейтенанта, сложившийся в умах людей, не соответствует действительности. Да, внешность Фревена производила однозначное впечатление, однако в том, как он себя вел, не было даже намека на жестокость. Конечно, слухи рождались из-за его внешности… она же уже кое-что знала о нем!
Ну и что может вообразить себе майор Каллон? Что Фревен пытает подозреваемых и доводит их до такого состояния, что им требуется помощь медсестры? Утром, после подъема, он поинтересовался, все ли в порядке в Военной полиции? Энн уклонилась от обсуждения этой темы, что Каллону явно не понравилось. Бумага, присланная вечером Фревеном, ему тоже не понравилось. Лейтенант требовал, чтобы Энн в срочном порядке была переведена в подчинение ВП. И сообщал, что этого требует поручение большой важности. С этого времени Энн наслаждалась свободой передвижения, с чем Каллон не мог ничего поделать, как и воздействовать на нее, пользуясь положением старшего по чину, - для этого он был слишком труслив.
Энн не хотела полностью устраняться от обязанностей медсестры и отдаляться от своих коллег. Все утро она провела в медсанчасти, желая быть в курсе ситуации и помочь персоналу, высаживающемуся на берег. Постоянно поступали раненые, операционный блок работал без перерывов, хирурги не отходили от столов. Кровь с полов перестали вытирать, и она образовала клейкие лужи под ногами, а ее запах становился удушающим.
В полдень Энн вошла в палатку, которую она делила с Клариссой. Она ополоснула лицо водой и, как умывающаяся кошка, провела по нему запястьем, пытаясь стереть тяжесть страданий, которые, как ей казалось, она чувствовала кожей. Ей ужасно хотелось есть, и она мимоходом отломила кусок хлеба, который стала жевать, идя по главной аллее базы. Она шла в пыли от вездеходов, среди солдат, направляющихся на свои позиции. Рота Рейвен располагалась в южной части базы, а палатки третьего взвода выходили на опушку леса. Капитана Морриса она нашла дремавшим в палатке.
- Капитан, извините меня, я хотела предупредить вас, что хочу создать для ваших людей пункт здоровья.
Моррис встал с растерянным видом.
- Пункт здоровья? - повторил он. - Что это за ерунда такая?
Энн заметила, что у него сильно изуродована верхняя губа. Она указала на свою сумку с красным крестом в белом круге, в которую положила несколько упаковок плацебо. Эти бесполезные таблетки, имитирующие лекарство, они давали умирающим солдатам, которым было приятно думать, что о них заботятся, а на самом деле на них предпочитали не тратить ценные медикаменты - такова экономия войны.
- Я пришла расспросить ваших людей, как они спят, не требуется ли им успокоительное или, наоборот, витамины, аспирин…
- Успокоительное боевому подразделению? Вы смеетесь?
- Ничего подобного, успокойтесь, я говорю не о снотворном, а о средстве, которое поможет им отдохнуть. Я понимаю, что рота Рейвен после вчерашнего не расположена к общению. Тогда отложим до завтра.
- Или до послезавтра, никто ничего не знает об этом, это война, дамочка, и солдатам не надо успокоительного!
- Хороший отдых прибавит им энергии, капитан. Ну, хорошо, не буду настаивать. По крайней мере, могу предложить им витамины, не возражаете?
Моррис тряхнул головой. Потом проговорил:
- Нет, я хочу спать…
Энн подбоченилась, показывая, что она раздражена.
- Послушайте, мне совсем не хочется быть нянькой, чтобы поднимать моральный дух в войсках. Если хотите знать, наша настоящая цель - не всучить таблетки вашим солдатам, а дать им понять, что о них заботятся. А присутствие женщины прогонит черные мысли у них из головы. Впрочем теперь, если у вас возникнут проблемы, обращайтесь не ко мне, а в штаб.
После театральной паузы она добавила:
- Итак, я могу идти?
Моррис, которого привели в замешательство тон медсестры и мысли о том, что штаб затевает какой-то маневр, кивнул. И Энн вышла под полуденное солнце.
Теперь она решила заняться сбором информации посредством общения с тем, кто либо окажется ее союзником, либо станет худшим врагом: Энн шла к медбрату третьего взвода Паркеру Коллинсу. Высокому брюнету с красивыми зелеными глазами. Он аккуратно укладывал медикаменты в свою сумку. Вероятно, в третий или четвертый раз после побудки, подумала Энн. Он пересчитывал компрессы, дозы морфия, перевязочный материал… Чтобы отвлечься и успокоиться.
- Вам всего хватает? - осведомилась она.
- Что? - Коллинс вздрогнул.
- В вашей медицинской сумке всего достаточно? Если нет, я могу принести вам дополнительный запас.
Коллинс посмотрел на медсестру с интересом.
- Э, да все нормально, у меня всего в избытке. - Он нахмурился, приглядываясь к ней. - Мы ведь уже виделись, да?
Кивнув, она ответила:
- На ходу.
- Очень забавно, - заметил он с легким раздражением.
Вероятно, не союзник.
- Меня зовут Энн Доусон, - сказала она с улыбкой. - Мы встречались на "Чайке", перед началом штурма. Я пришла к вам во взвод, чтобы передать вам кое-какие таблетки, практически бесполезные, но которые убеждают солдат, что о них заботятся. Вы можете указать мне тех, кто больше всего нуждается в этом…
Коллинс, раздумывая, почесал бровь.
- Вот уже не ожидал, что медсанчасть ведет такую коварную стратегию! - дерзко ответил он. - Вам стоит повидать Клампса, Рисби и Уилкера, вид у них не слишком уверенный.
- После вчерашней атаки?
- С тех пор, как началась эта проклятая война.
- Я… Мы стараемся предотвратить у солдат приступы тоски, депрессии. Некоторые симптомы - это уход в себя, желание уединиться или, наоборот, чрезмерная общительность, грубость, постоянные стычки с товарищами. Вы замечали что-то подобное?
Он поднял брови.
- Ну, Траудел… его вчера утром прямо-таки трясло, но он снова пришел в себя, я его знаю, внутри он стойкий. Кроме него… я даже не знаю.
- А есть во взводе нелюдимы?
- Нелюдимы? Я бы сказал, что это капрал Режи, он мало разговаривает, Влад, пардон, Хришек, но этот по большей части молчит потому, что он… немного сдвинутый.
- Сдвинутый?
- Очень грубый тип, правда! Он рассказывал нам, что, когда был маленьким, ему нравилось убивать кур, отрубая им головы! Вот так мальчишеские игры! Да, вы не должны обойти его вниманием, это высокий блондин, помятый такой. А на позиции он поднимается далеко не последний!
- Кто еще?
- Одиночки? Это все. Нет, из офицеров, например, капитан Моррис или лейтенант Даррингтон, они тоже мало разговаривают. Хотя им это и не требуется. Достаточно рявкнуть в нужный момент. Они знают, как заставить себя уважать.
- А есть горячие головы?
- О, даже трудно выбрать! Весь третий взвод - это сборище сорвиголов. Многие прошли не одну войну, все знают друг друга, вместе и сражались, и выживали, у них друг с другом очень прочная связь! Среди них, надо заметить, есть двое или трое горлопанов. Тот же Джазинни. Самый языкатый во взводе.
- Жестокий?
- Он? Нет! Но я не хотел бы быть по другую сторону фронта, когда он идет в наступление. Но это уже другое… Нет, у Джазинни прозвище Две Тысячи Шуток. Они всегда у него на кончике языка. Есть еще Костелло, этот любит прихвастнуть, что он мастер на все руки.
- А Харрисон? Я слышала, что он был арестован ВП?
- Кол очень резкий, это правда. А ВП хотела заставить его обоср… Извините. Вот и все. Но он не злой. Но ему, как и Костелло, бесполезно предлагать таблетки, только время потеряете. Они не станут ничего глотать, не станут прятаться за таблетками.
Энн приняла это к сведению и проверила, хорошо ли сидит на ее золотых волосах ее медсестринская шапочка.
- Кажется, вы хорошо осведомлены обо всех. С кем мне еще поговорить, чтобы все-таки раздать медикаменты?
- Можете попытаться разговорить "писателя", Стива Рисби.
- Писателя?
- Да, его так называют потому, что он хорошо пишет. Некоторые просят его писать за них письма семьям, особенно женщинам. Рисби и стихи сочиняет! Он знает все обо всех.
- А где я его могу найти?
- Я вам покажу палатку. Вы его сразу узнаете. Он, конечно, не гора мускулов! Но со снайперской винтовкой один положит батальон врагов!
Энн двинулась в направлении, указанном Коллинсом, и нашла Рисби сидящим за деревянным столом перед палаткой: он что-то писал. Это оказался парень среднего роста, едва ли старше двадцати, темно-рыжий, круглолицый, с длинными и худыми руками и ногами, его вены выделялись больше, чем мышцы. Краснота глаз свидетельствовала о постоянном недосыпе.
- Стив Рисби? Я Энн Доусон. Мне сказали, что вы именно тот человек, который мне нужен.
Он захлопал ресницами, глядя на нее, и отодвинул блокнот, на верхнем листе которого он успел написать несколько строчек буквами с завитками. Затем отложил ручку. Левша, отметила Энн.
- Что вы хотите? - спросил он тонким голосом, полностью соответствующим его сложению.
Энн села на скамейку напротив него.
- Я должна убедиться, что в вашем взводе все чувствуют себя хорошо после… вчерашней битвы. Я ищу кого-то, кто хорошо знает своих товарищей.
- Вчера мы потеряли немало друзей, и сегодня многие, конечно, не в форме. Вот это и надо иметь в виду, мэм.
Он смотрел ей в глаза, не отводя взгляда, и эта искренность понравилась Энн. Кроме того, он не был правшой и… здоровяком. Этот молодой человек должен был найти во взводе поддержку, чтобы все пропустить через себя и многое понять о каждом человеке во взводе.
- Мне сказали, что вы "писатель"! - с улыбкой сказала она.
Рисби присвистнул, находя это забавным.
- Вы видите перед собой человека, который может связать три слова и один из всей компании грубых мужиков любит читать, поэтому они считают его писателем!
- Грубые мужики? Лестное для них определение, наверно, и вы не один из них?
- Я? Посмотрите на меня. У каждого своя роль, мэм. Я играю на расстоянии, оставляя другим право драться врукопашную.
Свои слова он сопроводил жестом, имитирующим стрельбу из ружья.
- Перо и оптический прицел, а время шпаги уже прошло, - добавил он, хохотнув.
Энн заметила край повязки под коротким рукавом его футболки, ей даже показалось, что под тканью темнеет пятно.
- Вы ранены?
- Ерунда. Слегка задела пуля.
- Этого достаточно для проникновения инфекции. Позвольте мне посмотреть.
Рисби поднял руку, давая понять Энн, чтобы она не приближалась.
- Не стоит, все в порядке.
Энн не стала настаивать. Она сразу приступила к основной теме.
- Вы можете рассказать мне о ваших товарищах? Не вел ли себя кто-либо из них в последние дни неадекватно?
Он скрестил руки на груди.
- А что, собственно, вам надо? По мне, например, Уилкер не совсем в себе, значит, надо пойти и напичкать его всякой гадостью?
Энн почувствовала, что тает последний шанс установить с "писателем" доверительные отношения. И она немедленно пошла в контратаку:
- Совсем наоборот! Именно поэтому я пришла к вам за помощью! Я совсем не хочу задевать ничьих чувств, просто хочу узнать, чего стоит избегать и как подступиться к другим. Мне сказали, что вы тонкий человек и хорошо знаете всех.
Он мгновение смотрел на медсестру, затем, привстав, подался вперед и доверительно сказал:
- Вы знаете, почему третий взвод такой особенный?
Энн покачала головой.
- Потому что мы не только воинское подразделение в составе роты. Нет. Мы образуем братское единство. - Рисби угрожающе поднял указательный палец. - Мы - секта, мэм. Третий взвод - это секта. И, если не являетесь ее членом, вы ничего не узнаете. - На его лице появилась гримаса, означающая отказ. - Абсолютно ничего.
22
Крэг Фревен был виден на пляже издалека. Он стоял, прислонившись спиной к огромному пустому бункеру.
Сумерки ложились на отлогий берег со следами недавней бойни красным покрывалом, продолжающимся до корпусов кораблей на рейде, окрашивая в фиолетовый цвет волны начинающегося прилива, которые слизывали все то, что осталось от битвы.
Колючая проволока опоясывала широкое пространство, воплощая агрессивность цивилизации, зону, зачищенную страхом. Ветер мягко колыхал высокие травы, прибивая к земле запах разлагающихся трупов.
Когда он увидел Энн, идущую по тропинке через поле, Фревен пошел ей навстречу, желая отойти от бетонного короба, в котором еще гнили обгоревшие тела врагов.
День выдался тяжелым для него, наполненным тем, чего он терпеть не мог - административными хлопотами, бланками, дипломатичными рапортами, чтобы не обидеть ни одних, ни других. Вчерашнее нервное напряжение постепенно спадало, Фревен чувствовал себя спокойнее. И в то время, когда садилось солнце и Энн была рядом, он в полной мере осознал, что она - женщина. Грациозная, хрупкая, обаятельная. Очень красивая женщина. Ее присутствие, улыбка, адресованная ему в знак приветствия, грели ему душу. Белые зубы, влажные нежные губы. Крэг обратил внимание, что она распустила свои волосы, стянув в хвостик на затылке лишь часть верхних боковых прядей, и ее светлые кудри плясали по плечам. Она была без своей обычной медицинской шапочки, а ее блузу частично скрывала зеленая пелерина. Энн была очаровательна.
- Это любопытная мысль - назначить здесь свидание! - сказала она, подойдя к лейтенанту.
Беспокойство Фревена рассеялось. Он пригласил ее, чтобы спокойно поговорить. В этот вечер Улей был занят несколькими офицерами ВП, которые собрались по поводу организации лагеря для пленных… Но почему понадобилось уйти так далеко? Разве нельзя было укрыться от посторонних глаз за грузовиком или отдельно наваленной грудой мешков с песком? И Фревену пришлось признаться себе в очевидном. Какая-то его часть чувствовала происшедшее в нем изменение в восприятии этой молодой женщины. И ему нравилось это изменение.
Он хотел, провести это время вместе с ней, вдали от всех.
Сколько времени ты не чувствовал женского тепла? Фревен понял, что его разум и тело хотели вернуться к нормальной жизни после долгих часов варварства.
- Чтобы нас никто не беспокоил, - заявил он как заправский профессионал. - У меня новость. Убийца задушил Томерса нейлоновым шнурком.
- Это полезная подсказка?
- Как дополнительная информация - да. Где можно найти нейлон в армии?
Энн смотрела на колышущиеся травы.
- Не знаю, - призналась она.
- Парашюты. Они из нейлона. Я расспросил офицеров из разных частей, никто не видел нейлон в других местах.
- Убийца был парашютистом? Это расходится с нашими предыдущими выводами, в третьем взводе нет десантников.
- Нет, но он мог иметь доступ к частям парашюта. Иногда бывает, что испорченную ткань разрезают для различных целей. Убийца мог раздобыть кусок шнура, которым он и задушил Томерса.
- И я догадываюсь, что вы уже провели расследование по этому поводу.