- Ладно, я тоже по тебе скучал, - произнес он. - Ты не поверишь, но у меня уже готов ответ. Я хочу, чтобы ты вернулся в вашингтонскую полицию. Как тебе такая мысль? В одном ты прав - мы снова должны работать вместе, так или иначе. Я голосую за "иначе".
Я не выдержал и тоже рассмеялся, затем мы стукнулись кулаками и торжественно подтвердили, что должны работать вместе, так или иначе.
Я заявил Сэмпсону, что обдумаю его неожиданное предложение, а он пообещал подумать над моим. Потом Джон настежь распахнул дверь, и в нее хлынула громкая музыка.
Глава 78
- Ну, теперь-то нам можно выпить? - спросил Сэмпсон. - Это вечеринка, приятель. Ты помнишь, что такое вечеринка?
- Очень смутно.
Через две минуты в моей правой руке уже был бокал с пивом, а в левой - блюдо с домашним соусом для барбекю. Я заглянул в гостиную и обнаружил Дженни и Деймона, игравших в карты со своей двоюродной сестрой Мишель и с Кайлой Коулз. Честно говоря, я искал именно Кайлу.
- Почему вы оставили гостей? - спросил я у своих детей.
- А это разве не гости? - невозмутимо парировала Дженни, кивнув на Кайлу и Мишель.
- Они меня не оставили, а обставили! - весело воскликнула Кайла, и Дженни с Деймоном заговорщицки улыбнулись.
Я внимательно следил за доктором, пока она перемешивала колоду и раздавала карты. Кайла выглядела удивительно естественной и привлекательной, не прилагая никаких усилий. Это мне всегда в ней нравилось. На самом деле она нравилась мне уже давно, еще с тех пор, когда мы вместе росли на Юге. И что дальше?
- Смотрите на мои карты? - спросила она.
- Не на ваши карты, - вмешалась Дженни. - Он смотрит на вас, доктор Кайла. Он очень хитрый!..
- Ладно, хватит смеяться. Я ухожу. Мне надо помочь Нане. - Я бросил выразительный взгляд на Кайлу и быстро направился к выходу.
- Не уходите! - крикнула она мне вдогонку, но я уже был в дверях.
По дороге в кухню я думал лишь об одном - как бы мне побеседовать с доктором наедине. И куда пригласить ее на первое свидание.
Глава 79
Я решил сводить Кайлу в "Кинкедс". Мы с Кристин любили этот ресторан, но я часто посещал его еще до нашей первой встречи и считал своим любимым местом. Кайла появилась через пять минут после меня, и мне это понравилось. Она просто приехала вовремя, как договорились. Никаких игр. В черном кашемировом свитере, черных слаксах и "лодочках" на низком каблуке. Выглядело это потрясающе - в ее стиле.
- Прости, Алекс, - сказала она, когда мы направились к бару. - Я ужасно пунктуальна. Знаю, что это скучно и убивает всякую таинственность, но ничего не могу поделать. В следующий раз - если он только будет - обещаю прийти как надо, с солидным опозданием. На минут пятнадцать-двадцать.
- Забудь об этом, - пробормотал я и вдруг почувствовал себя свободно и легко. - Черт, ты только что сломала лед.
Кайла подмигнула:
- У меня получилось, правда? Это моя манера. Я вообще очень хитрая. Как ты.
- Всем известно, что мужчины не любят умных женщин, - заметил я. - Они их боятся. Ты дьявольски умна.
- Надеюсь, ты станешь исключением, подтверждающим правило. Я знаю, тебе не нравятся дурочки. К тому же я не так уж умна. Вообще у меня есть своя теория на этот счет.
- Выкладывай. Налейте нам два "Пилзнера", - попросил я бармена.
Кайла продолжила:
- Просто я навидалась суперинтеллектуалов в своей больнице - врачей и ученых, которые не могут устроить собственную жизнь. Ну скажи - умные они после этого? В чем заключается их ум - в умении переваривать факты и чужие мысли? Или в том, что они помнят все рок-н-ролльные хиты, которые им приходилось слышать? Или могут пересказать любую серию из "Очарованных"?
Я хмыкнул.
- А ты знаешь таких людей? Которые видели все серии "Очарованных"?
- Господи, конечно, нет. У нас смотрят только "Скорую помощь". И "Медицинскую академию".
- А я помню много песен, правда, в стиле ритм-энд-блюз, - заявил я. - И с личной жизнью у меня тоже так себе.
Кайла рассмеялась:
- Не согласна. Я видела твоих детей.
- А Кристин Джонсон ты видела?
- Перестань, Алекс. Конечно, я ее знаю. Очень эффектная женщина. Просто сейчас у нее трудное время.
- Хорошо, не стану спорить. Хотя мог бы тебе наговорить про себя много гадостей.
Мы беседовали, смеялись, пили и ели хорошую еду. Странно, но мы ни разу не упомянули Нану и детей, видимо, потому, что это было слишком легкой темой. Я наслаждался чувством юмора Кайлы, но больше всего ее уверенностью в себе. Она вела себя абсолютно свободно и естественно, без намека на скованность или жеманство. Мне понравилось наше свидание.
Когда мы закончили с обедом и выпили последний бокал, Кайла заявила:
- Все было очень мило, Алекс. Весело и непринужденно.
- Тебя это удивляет?
- Немного, - призналась она. - Или даже много.
- Объясни почему.
- Хм-м… Потому что ты не имел обо мне никакого представления, хотя думал, что это не так.
- Я почти всегда видел тебя только на работе. Ты была доктором Кайлой из местной поликлиники.
- Две таблетки аспирина - и не смейте звонить мне домой. - Она рассмеялась. - Проблема в том, что многие люди доверяют мне, а вот я почти никому не доверяю.
Я улыбнулся.
- Ты хотела мне что-то сказать?
Кайла покачала головой:
- Наверное, я уже сказала. Все было очень хорошо. Мне понравился вечер - куда больше, чем я ожидала.
- Ладно. Но следующий раз все-таки будет? Я правильно тебя понял?
Она подмигнула:
- Я и тут была права, верно?
- Скорее, ты будешь права, если мы все-таки встретимся.
- Конечно, встретимся, Алекс. Обязательно. Я хочу посмотреть, чем все это закончится.
Глава 80
Когда на следующий день я вернулся в Лос-Анджелес, местное Бюро бурлило новостями о последних событиях в деле Мэри Смит, а также слухами о моей особе - что, откровенно говоря, не привело меня в восторг. Сотрудники судачили о том, как мы с Мэддоксом Филдингом не поладили после того, как он сменил Жанну Галетту. Отношения между полицией и ФБР всегда были натянутыми, а сейчас кривая их сотрудничества явно ползла вниз.
Насколько я понял, суть вопроса заключалась в том, действительно ли агент Кросс из Вашингтона бесцеремонно влез в дела полиции, а потом сдуру испортил им всю игру.
Минут пять я занимался этой чепухой, после чего перешел к делу.
Убийства Мэри Смит - она же Голливудский Охотник, она же Грязная Мэри - быстро превращались в самое сложное, непредсказуемое и запутанное дело в истории страны. Об этом говорили даже ветераны. С каждым днем действия преступника становились все более неожиданными и противоречивыми.
В день моего приезда появилось новое электронное письмо. Я его еще не видел, но мне сообщили, что оно не похоже на другие и в полиции над ним уже ломают голову. На сей раз Мэри Смит отправила предупреждение, и к нему отнеслись серьезно.
Мы собрались на четырнадцатом этаже в конференц-зале, который уже несколько недель являлся неофициальным штабом ФБР по расследованию дела Мэри Смит. Все стены были увешаны фотографиями, лабораторными отчетами и вырезками из газет. На огромном вишневом столе, занимавшем большую часть комнаты, в несколько рядов выстроились телефоны.
Совещание вел Фрэд ван Олсбург, явившийся на десять минут позже остальных. Я почему-то сразу вспомнил Кайлу Коулз и ее обычную пунктуальность. Кайла считала, что люди, которые всегда опаздывают, не уважают других - или, во всяком случае, не ценят их время.
У Фрэда ван Олсбурга было старое прозвище - Кирпич. Он получил его в конце восьмидесятых, когда перекрыл героиновый коридор между США и Центральной Америкой. С тех пор он рьяно карабкался по карьерной лестнице и, насколько я слышал, не совершил ничего выдающегося. Общаясь с ним, я уважал его не больше, чем этого требовали моя работа и его высокое положение в администрации.
Разумеется, он знал об этом, поэтому неожиданное начало его выступления застало меня врасплох.
- Прежде чем мы приступим к делу, хочу сказать одну вещь, - заявил он. - Думаю, все уже слышали, что у нас проблемы с лос-анджелесской полицией. Мэддокс Филдинг предпочитает вести расследование в одиночку и вообще ведет себя как заноза в заднице. Я верно излагаю, Алекс?
По комнате прокатился смешок. Я ответил:
- Без комментариев, - и смех усилился.
Ван Олсбург повысил голос, перекрывая шум:
- Так вот, я настаиваю, чтобы с нашей стороны не возникало никаких препятствий к совместной работе с копами. Проще говоря, мы должны честно и открыто делиться с ними всей информацией, какая у нас есть. Если я узнаю, что кто-то поступил иначе, в следующий раз посажу на отпечатки пальцев. Пусть Филдинг делает то, что ему нравится. Но я не допущу, чтобы из-за этого кто-то усомнился в нашей добросовестности и профессионализме. Ясно?
Меня приятно удивило, как ван Олсбург повел себя в данной ситуации. Похоже, он имел понятие о корпоративной чести, ради которой был готов защищать даже меня.
Потом мы перешли к последнему письму Мэри Смит. С помощью проектора ван Олсбург вывел его для общего обозрения на большой экран.
Когда я прочитал сообщение, меня поразило не только то, что написал преступник, но и то, что он хотел сказать. Это мелькало и в более ранних письмах, но теперь тема звучала отчетливо, как барабанная дробь.
"Попробуйте меня поймать, - как бы говорила нам Мэри Смит. - Я здесь. Придите и возьмите. Чего вы ждете?"
Письмо было отправлено покойному Арнольду Гринеру. На тот свет.
Глава 81
Кому: agriner@latimes.com
От кого: Мэри Смит
Кому: Следующей жертве
На самом деле мы уже встречались.
Помнишь? Я-то помню.
Совсем недавно я брала у тебя автограф, а ты, как обычно, изображала взбалмошную девчонку. Как говорится, своя в доску. Не стану уточнять, где это было, - ты все равно не вспомнишь. Я лепетала что-то про то, как обожаю твои фильмы, а ты улыбалась с таким видом, словно не слышала ни слова. Еще бы, ведь для людей вроде тебя я невидимка.
Тебе и раньше случалось смотреть сквозь меня. Например, вчера у детского сада или сегодня в спортивном зале. Иного я не ожидала.
В конце концов, мы с тобой полные противоположности. Может, в этом и заключается разгадка?
Тебя знают все, меня - никто. Я не красавица, не кинозвезда, не знаменитость. У меня нет безупречной кожи и ослепительной улыбки. Все считают, что как мать ты лучше Патрис Беннет, как актриса - Антонии Шифман, а как жена - Марти Лавенстайн-Белл. И уж конечно, ты известнее выскочки Сьюзи Картулис.
Про таких, как ты, говорят: "У нее все есть". Могу поспорить, ты и сама думаешь так же, хотя иногда забываешь об этом.
Зато у меня есть перед тобой одно преимущество. Мне кое-что известно. Через два дня ты будешь мертва. С пулей в голове и окровавленным лицом, изуродованным так, что его не узнают даже твои очаровательные дети, не говоря уже про толпу фанатов, которые ломятся на твои фильмы.
Но тогда я тебе этого, конечно, не сказала.
Я лишь улыбалась и чуть ли не приседала в реверансе, благодаря тебя за то, что ты такая, какая есть. А потом я ушла, сознавая, что в следующий раз все будет по-другому.
В следующий раз я уже не буду невидимкой.
Обещаю.
А я всегда держу слово - спроси хоть у Арнольда Гринера.
Глава 82
- Что вы об этом думаете? - Ван Олсбург обратился ко всему залу и посмотрел прямо на меня. - Вам уже приходилось заниматься подобными делами. Что происходит? Чего она хочет?
Я вышел вперед и сказал:
- Она хочет, чтобы ее поймали. Полагаю, преступник чувствует себя в глубокой изоляции. Его реакция парадоксальна, потому что он - или она, или оно, как угодно, - избавляется от тех людей, к которым его больше всего влечет. Убийца уничтожает то, что не может получить. И ему становится только хуже. Какая-то часть Мэри это понимает и пытается остановиться, но самой ей это не под силу.
- А последнее письмо? - напомнил Фрэд.
- Еще одно свидетельство внутреннего конфликта. Сознательно преступник думает, что дразнит власти, а подсознательно - подсказывает нам, как его поймать. Если в его сообщении имеется какой-нибудь смысл, то лишь такой.
- Может, все наоборот? - предположил Дэвид Фуджихиро. - Убийца кормит нас баснями, надеясь вывести на ложный след.
- Вы правы, это вполне вероятно, - согласился я. - Поэтому мы не должны ориентироваться на одно письмо. Лучшая тактика - считать послание правдивым, а остальные версии рассматривать как альтернативные. Но Дэвид справедливо указал на иной логичный вариант. При условии, что преступник вообще подчиняется какой-либо логике.
Пока я говорил, несколько агентов, в том числе мой приятель Пейдж, записывали что-то в блокноты. Я понимал, что пользуюсь здесь авторитетом, но это не приводило меня в восторг.
- Что предпримет полиция после последнего письма? - спросил сидевший сзади агент, которого я раньше не видел.
Я взглянул на ван Олсбурга, и тот ответил:
- Насколько я знаю, в полиции уже создали специальную группу, которая активно прорабатывает данный вопрос. Она пытается составить базу данных по вероятным жертвам. Впрочем, если взять всех известных актрис Голливуда - и даже оставить только тех, у кого есть семьи, - список получится очень длинным. К тому же копам не хочется сеять панику. Что они могут сделать для этих женщин? Только предупредить их об опасности и усилить патрули. Ну, и арестовать Мэри Смит. Черт возьми, когда-нибудь ее все-таки должны поймать. И знаете, что я вам скажу? Лучше, если это сделаем мы, а не полиция.
Глава 83
Многое в "Диснейленде", с точки зрения многодетной матери, звучало просто издевательски. "Лучшее место на земле", - заявляла рекламная брошюрка. Может, и лучшее; вот только народу тут столько, что ничего не стоит потерять ребенка.
Мэри старалась справиться с тревогой. "Беспокойство лишь притягивает к себе проблемы. Те, кто вечно нервничает, - самые несчастные люди. Не надо дергаться".
В конце концов, это должен быть веселый день для всей семьи. Брендан и Эшли уже заранее изнывали от нетерпения. Даже малыш Адам возбужденно раскачивался и повизгивал в своем ходунке.
Мэри Смит не спускала глаз со старших детей, пока они шагали по Мэйн-стрит мимо карамельных домиков и первых аттракционов. Каждый держал в руках край огромной карты. Выглядело это очень забавно, ведь никто из них понятия не имел, что искать. С тех пор как родился Адам, они часто играли во взрослых.
- Ну, с чего начнем, мои маленькие тыковки? - спросила Мэри. - Вот мы наконец и здесь. Как я и обещала. Чего вы хотите?
- Всего, - восхищенно прошептала Эшли. Она с разинутым ртом смотрела, как Гуфи - настоящий Гуфи, - переваливаясь, идет по Мэйн-стрит.
Брендан указал на мальчика своих лет - на голове у него была шапочка с ушами Микки-Мауса и вышитым на лбу именем "Мэттью".
- Можно мне такую? - с надеждой спросил он. - Мам, пожа-луйста!
- Нет, извини, солнышко. У мамочки не хватит денег. Во всяком случае, не в этот раз. Может, в следующую поездку.
Она вдруг подумала, что напрасно не взяла с собой сандвичи. Эта экскурсия с самого начала была ей не по карману. Если до следующей получки возникнут какие-нибудь непредвиденные расходы, семья останется без гроша.
Ну вот, опять она нервничает. "Хватит, перестань. Ты все испортишь. Утри сопли, рева-корова".
- Я знаю, что мы будем делать, - мягко произнесла Мэри и взяла у них карту.
Через пять минут они уже плыли в лодке через "Маленький мир" - аттракцион, который она посещала еще маленькой девочкой.
Но с тех пор тут ничего не изменилось, и это обрадовало ее. Прохлада и полумрак действовали успокоительно, как раньше, и улыбающиеся анимированные фигурки у воды нравились ей не менее. Вообще в этой поездке и в "Диснейленде" было что-то приятное и умиротворяющее. Хорошо, что Мэри сдержала обещание и выбралась сюда вместе с детьми.
- Смотри! - Брендан указывал на семейство веселых эскимосов, которые махали им рукой у своего заснеженного домика.
Брендан и Эшли, наверное, даже не помнят снега, подумала она, а Адам никогда не видел его. Бесконечно серые холодные равнины ее детства казались ей теперь нереальными, словно она видела их в черно-белом эпизоде из старого кино. Дороти туда вернулась, а она нет. И больше не вернется. Хватит с нее снежных гор. Пусть остаются там, где были, за миллионы миль отсюда. Отныне у них будет только солнце Калифорнии, и улыбающиеся эскимосы, и Микки-Маусы, и Гуфи.
- Простите, мэм, уже приехали, - произнес голос служащего, и Мэри очнулась.
- Мама, пойдем!
Она замигала, оглядываясь по сторонам. Господи, пропустила большую часть поездки, задумавшись о других вещах. Что им там показывали? Семью эскимосов. Снег. Ну да, снег.
- Мам, ты слышишь? Пойдем. Нас ждут.
Мэри взглянула на работника, который смотрел на них с вежливой улыбкой.
- А можно проехать еще раз? - спросила она.
Мужчина с сожалением покачал головой:
- Простите, это не разрешено. Вам придется снова встать в очередь.
- Мам, пожалуйста! - крикнул Брендан. - Не устраивай сцен, ладно?
- Да, да, - кивнула Мэри.
Голос у нее звучал напряженно, и она чувствовала себя смущенной.
Потом она подмигнула служащему.
- Детишки, - пробормотала она и поспешила на край платформы, чтобы догнать свою маленькую "банду".
Глава 84
Когда настало время обеда, Мэри со вздохом обнаружила, что у нее в кошельке осталось двенадцать долларов и немного мелочи. Придется довольствоваться маленькой пиццей и бутылкой газировки на всю компанию.
- Фу, зелень, - проворчала Эшли, когда она поставила тарелку на столик.
- Пустяки, - улыбнулась Мэри и смахнула с блюда листочки орегано. - Видишь, зелень улетела.
- Она тут, под сыром. Мам, я не хочу это есть. Я умираю с голоду!
- Милая, мы должны перекусить. Пока не вернемся домой, не будет больше никакой еды.
- Мне плевать.
- Эшли…
- Отстань!
Мэри глубоко вздохнула и досчитала до пяти. Она изо всех сил старалась держать себя в руках.
- Посмотри на брата. Ему нравится. Это очень вкусно.
Брендан послушно улыбнулся и откусил еще. Но Эшли нахохлилась и опустила голову.
Мэри почувствовала, как у нее напряглись шея и спина.
- Эшли, дорогая, попробуй хоть кусочек. Слышишь, что я говорю? Эшли! Смотри на меня, когда я с тобой разговариваю.
Она прекрасно знала, что не надо на нее давить. Пусть не ест, если не хочет. В конце концов, это проблемы Эшли, а не ее.
- Ты знаешь, сколько это стоит? - вырвалось у нее. - Ты хоть представляешь, во что мне обошлась эта "страна чудес"?
Брендан попытался вмешаться:
- Мама, не надо. Мам, перестань!
- Ты знаешь? - повторила она. - Хоть приблизительно?
- Мне плевать! - огрызнулась Эшли.
Грязная, мерзкая девчонка.
Плечи Мэри словно окаменели, напряжение пошло вниз, проникая до кончиков пальцев. Она вдруг ощутила, как у нее покалывает в мышцах. Потом все прошло.
Эшли не нравится еда? Прекрасно. Просто замечательно.