Самое смешное, что Тайлер, потратив двести тысяч на винтовку, был так скоро и внезапно вынужден от нее отказаться, что в итоге он имел к ней один-единственный патрон - из оружейной лавки в северной части Сиэтла. Да и этот единственный патрон был куплен случайно. В разговоре с владельцем лавки Тайлер упомянул свою "Королевскую двойную винтовку", и тот вспомнил, что у него завалялся суперпатрон, который он купил давным-давно и для хохмы, - одно время этот монстр лежал в витрине, делая обычные патроны карликами.
Словом, Тайлер так ни разу и не выстрелил из этой драгоценной винтовки, даже для пробы.
Сейчас он решил вернуть страдалицу из ссылки.
Если Ронни узнает, что он вопреки запрету опять внес оружие в дом, скандал выйдет капитальный. Но он сделает по-умному: в его кабинете есть высокий шкаф - можно приставить футляр с винтовкой к задней стенке и завалить вещами…
Глава двадцать четвертая
В День благодарения Тайлер проснулся очень рано. Стараясь не шуметь, выбрался из-под одеяла и вышел из спальни - пусть Ронни хорошенько отоспится. Он направился в кухню - хлебнуть крепкого кофе, а потом уединиться в кабинете. Была надежда, что в ближайшие час или два его никто не побеспокоит.
На кухне кто-то шумел. Тайлер ожидал увидеть Кристофера, а там оказалась Грета, уже хлопотавшая по хозяйству.
- Доброе утро, - бодро сказала шведка. - Приготовить вам завтрак?
Тайлер с утра обычно ничего не ел, только кофе пил, поэтому он сказал:
- Нет, спасибо, я обычно не…
- О, пожалуйста, позвольте мне приготовить вам что-нибудь! - почти взмолилась она. - Я тут нашла яйца и немного сыра. Я сделаю вам омлет. И тост. А дети с вечера заказали просто хлопья с молоком… У меня омлет хорошо получается. Давайте я угощу вас настоящим завтраком!
- Нет, я на самом деле… - вяло отбивался Тайлер.
- Ну пожалуйста, - повторила она, скроив кокетливую печально-безутешную мину.
Что и говорить, эта шведочка весьма мила! И личико хорошенькое, и глазки умненькие. Судя по избытку энтузиазма, хозяйственно-домашние дела для нее в новинку… И как-то не хочется, чтоб она сразу обнаружила, какой хаос, чтобы не сказать бардак, царит в их семье в этой области жизни… равно как и в прочих областях…
Тайлер нехотя придвинул высокий табурет к столу-стойке.
- Ладно, от пшеничного тоста не откажусь, - сказал он.
Позавтракав, Тайлер отодвинул тарелку, которую Грета тут же схватила и унесла мыть.
- Понравилось? - спросила она.
- Объеденье, - сказал Тайлер, вытирая салфеткой рот. - Кстати, вы водите машину? Есть у вас права?
Грета кивнула:
- Да, но только шведские.
- Думаю, сойдет, - заметил он, вставая с табурета. - Идемте.
Они пошли к выходу из дома. В этот момент на верхней площадке лестницы появилась Ронни в халате.
- Доброе утро, Ронни, - улыбнулась Грета.
Спускаясь вниз, Ронни спросила:
- Вы куда собрались?
Тайлер, открывая парадную дверь, отозвался:
- Думаю, Грете понадобится автомобиль, чтобы ездить в город по хозяйственным нуждам.
Тайлер и Грета прошли через просторный двор к гаражу. Ступив в огромный гараж, Грета невольно захлопала глазами. Машин хватило бы на посольство небольшой страны. Тайлер подвел ее к роскошному и относительно новому красному "шевроле-сабербану".
- Вот вам ключи, - сказал он Грете. - Пользуйтесь без стеснения.
Бен позвонил из номера Дорис и пожелал ей и всем членам семьи приятного Дня благодарения. Затем спустился на ранний ленч в ресторан "Красный лев". Даром что Бен был в непритязательной ветровке, несколько человек узнали его и двое малышей, мальчик и девочка лет десяти, подбежали к нему за автографом. Расписавшись, Бен взял несколько местных газет в надежде найти пару-другую интересных статей.
Подошла официантка и вручила ему меню.
- Добрый день. Меня зовут Синди. Что вам принести? Может, индейку - в честь Дня благодарения?
Бену вдруг ударило в голову: "А мой ли это праздник - День благодарения? Белые явились в Новый Свет, торжественно разделили трапезу с моими предками, для которых эта земля была старым и единственным светом. В следующие четыреста лет пришельцы почти вчистую истребили всех краснокожих. Так, собственно, кого и за что благодарить индейцам?"
Он быстро просмотрел меню и отдал его официантке.
- Синди, принесите-ка мне большой-пребольшой бургер. И побольше лука и сыра. Хорошо?
Она кивнула и двинулась было прочь, но остановилась и добавила:
- А знаете, мне фильмы с вами очень нравятся. Честное слово.
Бен вежливо улыбнулся в ответ:
- Спасибо.
Утром в День благодарения Мак забежал на несколько часов на службу и к часу дня вернулся в свою квартиру в многоэтажном доме. Он оплатил кое-какие счета через Интернет, сунул в духовку кусок говядины и уже в третьем часу мог приступить к задуманному - всю вторую половину дня детектив решил посвятить чтению, дабы внимательно изучить скопившуюся на его столе гору материалов о снежном человеке.
Пока мясо жарилось, распространяя по квартире аппетитный аромат, Мак лежал на диване с книгой и читал рассказ престарелого лесоруба по имени Бауман, записанный в девяностые годы девятнадцатого века будущим президентом Тедди Рузвельтом. Этот Бауман утверждал, что в 1840-е годы в глухом углу штата Айдахо его и его товарища-лесоруба в течение двух дней преследовало и терроризировало некое двуногое гигантское существо. Они видели его только издалека, за кустами и деревьями, пытались отсидеться в хижине, но в итоге нападавший "зверским манером" убил его товарища, а Бауман спасся только чудом - благодаря смекалке и быстроте ног. Внешний вид существа лесоруб описывал довольно расплывчато: мол, не до разглядывания было.
Тут Мак живо вообразил себя на месте Баумана. Один. Лесная глушь. Разорванный на части… Карильо! Куда бежать? Как скрыться от монстра?.. Жуть!
На кухне зазвонил брошенный там радиотелефон, и Мак вздрогнул от неожиданности.
- Да, Шнайдер.
- Привет, это Крис Уокер. Я не вовремя?
Мак сообразил, что дышит как паровоз.
- Нет-нет. Я просто бежал к телефону через всю квартиру. Вы по какому поводу?
- Да я вот подумала - я одна в День благодарения и вы, похоже, один. Не объединиться ли нам, сиротам, где-нибудь за ужином?
- Да я, собственно говоря, как раз и затеваю готовку праздничного ужина…
- А стало быть, у вас свои планы, и я все-таки некстати…
- Нет у меня никаких планов, - перебил он ее. - А про ужин дома я к тому… отчего бы вам не заглянуть ко мне? Готовлю я вполне сносно. Других гостей не будет. Так что решайтесь - приезжайте!
- Мужчина, который готовит для себя одного праздничный ужин в День благодарения! Это что-то! Такое зрелище было бы досадно пропустить!
Повесив трубку, Мак по-быстрому сменил тренировочный костюм на джинсы и тенниску, поставил второй прибор на обеденный стол, зарядил музыкальный центр подходящим к случаю компакт-диском и откупорил бутылку доброго вина, чтобы оно успело "надышаться" и развить аромат до прихода Крис. Ну, теперь он готов.
В дверь постучали неожиданно скоро. Мак мысленно улыбнулся: получается, репортерша позвонила ему с дороги - выехала к нему еще до того, как они сговорились о встрече! От центра Сиэтла до его квартиры в Эдмондсе добираться как минимум тридцать пять минут - и это если нет пробок. Что и говорить - ушлая девица!
В последний момент, уже на пути через гостиную в прихожую, Мак заметил на журнальном столике возле раскладного кресла то, что Крис не должна была увидеть - по крайней мере сейчас. Там лежал слепок гигантской ступни, который детектив планировал на следующий день показать антропологу. Мак прихватил слепок с собой и сунул его в платяной шкаф в прихожей, под высокие резиновые болотные сапоги, которые он надевал при расследовании дел, связанных с рекой.
На лестничной площадке стояла Крис - в длинном черном пальто, с бутылкой шампанского в руках. Темный воротник из искусственного меха эффектно оттенял ее золотые волосы.
- С Днем благодарения! - торжественно произнесла она.
Мак взял шампанское и жестом пригласил Крис заходить. Пока он помогал ей снять пальто, она успела стрельнуть глазами во все стороны и сказала:
- Очень симпатичная у вас квартира. И просторная. Совершим экскурсию?
Идея пришлась Маку не совсем по вкусу, однако отказаться было неловко. Впрочем, в кабинете он свет включать не стал - авось в полумраке глазастая репортерша не заметит, что за литература на его столе. В противном случае она так и вцепится - что да почему. Он только приоткрыл дверь и показал свой кабинет с порога. Зато в его спальне Крис не поцеремонилась - не спросясь, прошла прямо к окну.
- Ой, какая прелесть! - заахала она. - И залив отсюда как на ладошке! Сами комнату обставляли?
- Да. После развода, когда мне вдруг осточертел Лос-Анджелес и я перевелся сюда, захотелось начать совсем новую жизнь. И было в охотку возиться с дизайном…
Крис заметила, что он все еще держит ее пальто на руке. Чертики запрыгали у нее в глазах. Она сдернула пальто с его руки, швырнула на кровать и с плутовской победительной улыбкой зашагала обратно в гостиную. Только дурак мог не увидеть во всем этом откровенного обещания.
* * *
Тайлер уже составил список людей, из которых можно было выжать какую-либо информацию касательно трех пропавших мужчин и грузовика, перевернутого "загадочной силой". Против некоторых имен имелся телефонный номер. Однако везде его ждало только разочарование. Теперь все упования Тайлера были связаны с помощником шерифа Биллом Александером - его фамилия мелькала в каждом случае, и было ощущение, что он как бы объединяющее звено во всех этих историях. Тайлер взялся за трубку телефона - не исключено, что Билл Александер работает и в День благодарения. Но тут дверь открылась. На пороге стояла Ронни.
- Ты разрежешь индейку?
- Да, разумеется, - отозвался он. - Подойду через пару минут.
- Слушай, золотой мой… чем ты тут занят, а?
- Да так, кой-какими исследованиями…
Ронни обежала взглядом его кабинет. На стенах висели новые карты и свежие вырезки из газет. Ронни с ходу завелась:
- Успокой мою душу - скажи, что это только твое хобби, а не навязчивая идея! Или этот кошмар пойдет по второму кругу?
Она пыталась говорить спокойно, но в ее голосе были различимы истерические нотки.
Тайлер выключил компьютер и пошел к жене, ласково протягивая ей руки. Она попятилась от него.
- Так что - все по второму кругу? - упрямо повторила она свой вопрос.
Тайлер прижал ее к стене и обнял.
- Нет, не жди от меня ничего дурного. С этим покончено. Я люблю тебя, я люблю наших детей. Вы трое - самые главные люди в моей жизни. И я не хочу и не стану причинять вам боль. Ты мне веришь?
Ронни молчала. Только смотрела на него умоляюще: не обмани!
Тайлер взял ее за руку:
- Ну, пошли пробовать индейку.
Так или иначе, но он уклонился от прямого ответа на ее прямой вопрос.
И Ронни боялась, что прямого ответа она никогда не получит.
Глава двадцать пятая
В День благодарения Скип Колдуэлл ехал к родителям Никки в препаршивом настроении. Никки почти силком вытащила его из дома. Предстоял традиционный обильный семейный обед, и Скип, профессиональный спортсмен, чутко следящий за тем, что он "принимает в себя", заранее бесился от того, сколько холестерина, крахмала и разнообразного многокалорийного барахла ему придется сегодня заглотить просто из вежливости. Никки пообещала не засиживаться в гостях и к двум часам доставить его обратно домой, потому что в это время начиналась ежедневная тренировка. Пропустить хотя бы одну было бы сущим преступлением: до соревнований в Аризоне оставалось всего лишь три недели, и по мере приближения судьбоносной даты он нервничал все больше и больше.
Горный велосипедист мирового класса, Скип только что подписал сказочный контракт с одной из ведущих фирм по производству горных велосипедов - и надо было из кожи вон вылезти, но соответствовать ожиданиям спонсоров. Предстояло выложиться до последнего. Но и в этом случае требовалось чудо, чтобы обойти главных крутых соперников - и прежде всего чемпиона мира по горному велоспорту Дьюи Девлина. Только так можно было доказать спонсорам, что они не ошиблись в своих надеждах и вложили денежки в правильного парня. Словом, Скип ощущал на плечах груз небывало огромной ответственности и во время праздничного обеда не сумел взять себя в руки: дулся и куксился, и Никки сочла за благо увести его сразу после того, как хозяева и гости прикончили индейку.
В машине по дороге домой картина была противоположной: обиженная Никки сидела надутая, а Скип расцветал улыбкой в предвкушении тренировки. Чтобы заранее нагнать адреналин, Скип врубил на полную альбом "Хартуорк" своей любимой группы "Каркасе".
Дома, в Монро, Скип тут же забросил велосипед в кузов своего "форда-рейнджера". Никки, закрывая задний откидной борт, тяжело вздохнула: ей было тоскливо оставаться одной в этот праздничный день. Скип на прощание с чувством поцеловал ее, потом ласково мазнул пальцем по кончику носа.
- Не скучай, к семи я буду дома. Не позже. До скорого!
Никки уныло кивнула и проводила глазами его автомобиль. Возможно, Скип зря так себя изнуряет. Сейчас четверть четвертого - то есть уже через два часа стемнеет. И он будет мотаться по горам в кромешной темноте, что в общем-то не очень безопасно. Однако разве со Скипом поспоришь - совсем одержимый. За то она его и любит.
Семья Эллисонов в этот день не знала покоя. Сперва во время матча Национальной футбольной лиги, потом дважды во время праздничного обеда с индейкой в доме появлялись потенциальные покупатели в сопровождении агентов по продаже недвижимости. Эллисоны сбывали дом в пожарном порядке, по бросовой цене. Дональд каждого из агентов ошарашил хладнокровным заявлением: "Продаю по любой цене и первому, кто согласится". Поэтому ребята бешено суетились и не гнушались работать даже в День благодарения. Дональд отчаянно боялся, как бы во время осмотра двора кто-нибудь не углядел свежий след гигантской ноги. Перед каждым визитом он выбегал проверить, не имеется ли каких сюрпризов в пределах его собственности. Но пуще всего Дональд страшился, что один из пройдошливых агентов потащит потенциальных покупателей любоваться лесом, который начинается прямо за домом. А ну как все они… не вернутся?
Он переселился на плоскую вершину лесистой горы, откуда ему были видны жилища двуножек. Спать он мог и просто под кронами, но он предпочитал устраиваться более удобно: ломал деревья и составлял их в уютное укрытие. Однако в остальное время он был предельно осторожен и старался оставаться невидимкой: закапывал свои экскременты, норовил ступать так, чтобы не оставлять следов, а если ступня отпечатывалась на мягкой почве, не ленился уничтожать след; останки убитых им двуножек он также тщательно прятал. От стариков племени он знал, что двуножки по-своему очень умные и любая неосмотрительность может обернуться против него.
Инстинктивно он следовал заветам старейшин, но его собственный опыт подсказывал другое: двуножки жутко боялись его, а убивать их было легче легкого. Он даже недоумевал, к чему вся эта кропотливая осторожность! Но сила привычки была так велика, что он продолжал скрываться и ночевал только там, куда двуножки ночью никогда не забредали - высоко-высоко и подальше от их жилья.
После того как он полакомился двуножкой из деревянной пещеры, он был сыт два солнца. Остатки туловища и обглоданных рук он надежно схоронил, а ноги носил с собой еще два солнца - как запас еды. Но тот двуножка кончился как раз перед тем, как он перевернул круглолапого твердошкура. Теперь он снова проголодался. Поэтому уже в первых сумерках он двинул вниз - поохотиться.
Жертву долго искать не пришлось.
Почти в самом начале спуска он ощутил в своем сознании близкое движение чужих мыслей.
Это был двуножка. И он был совсем рядом.
Только спортсмен мирового класса может не свалиться замертво после "разминочки", которую устроил себе Скип Колдуэлл в этот день. Ехал он знакомым маршрутом, однако на одной развилке дал маху и свернул не туда. Теперь он оказался на незнакомой дорожке, которая вела к вершине холма. Скип, по-прежнему полный нерастраченной энергии, был даже в восторге от того, что он так удачно заблудился. Предстоял классный подъем и соответственно спуск с о-го-го каким ветерком. Скоро он был, по ощущению, на высоте приблизительно четырех тысяч пятисот футов, но вершина была еще где-то выше, за деревьями. Скип прилежно налегал на педали в надежде, что впереди еще несколько сот футов подъема, а затем обалденный скат. Кто-то ему говорил, что спуск на противоположной стороне этой горы едва ли не вертикальный. Быстро темнело, но до полной темноты, по его прикидке, оставалось минут тридцать. Так что бояться тут нечего. Главное - успеть на вершину. А оттуда он покатит с такой скоростью, что в пять минут одолеет даже двухмильный скат!
Чтобы дать ногам максимальную нагрузку, Скип ехал медленно, на низшей передаче. Ни с того ни с сего ему вдруг стало казаться, что кто-то за ним наблюдает. Он оглянулся - в надежде увидеть других велосипедистов. Если у этих ребят достанет духа последовать его примеру, будет весело нестись вниз на полной скорости и большой компанией - пусть полюбуются на аса крутых спусков! Но за его спиной никого не оказалось, и Скип опять полностью сосредоточился на подъеме: он нарочно ехал на такой медленной скорости, что еще чуть сбавить - и упадешь.
Но вот появились признаки того, что он совсем недалеко от вершины. Ну, теперь начнется главная потеха! Скип был приятно возбужден. Его организм производил столько эндорфинов, что он ощущал благостный покой и полное слияние с окружающим миром… Сейчас закончится каторжный труд подъема и он понесется вниз…
И именно в этот момент за деревьями справа что-то мелькнуло… кто-то мелькнул.
Скип сразу же понял: кто-то за высоким подлеском отнюдь не человек. Отличного настроения как не бывало. По спине продрал мороз. Несмотря на мрак и быстроту промелька, не было никакого сомнения, что это решительно отличалось от человека и фигурой, и высотой, и размером.
Скип поднажал на педали, норовя побыстрее миновать место, где затаился его противник. Сейчас, пару секунд спустя, он уже сомневался, что действительно видел кого-то за деревьями. Наверное, все-таки просто показалось… Ну, в любом случае сейчас вершина, а оттуда он понесется так быстро, что его и черт не догонит…
Вот и кусты. И - ничего, никого. Стало быть, действительно почудилось. Вперед, верхняя точка тропы совсем рядом!