Глава 85
Теперь все катилось очень быстро… Непонятно только, к добру это или к беде. Майкл Салливан уже очень давно не ощущал себя на таком взводе, но ему нравилось взвинченное состояние. Он ведь вернулся! И к тому же в отличной форме! Еще никогда в жизни он не был в такой ярости и в то же время так сосредоточен. Он понял, что единственный выход сейчас - это действие. Любое. Он больше не мог торчать в этом мотеле, не мог больше смотреть эти нудные серии "Закона и порядка", не мог больше играть с ребятами в футбол или бейсбол.
Ему нужна была охота, ему нужно было двигаться, чтобы поддерживать в крови привычно высокий уровень адреналина.
Ошибка.
Он снова в округе Колумбия, а ему никак не следовало появляться здесь даже с новой короткой стрижкой и в синей с серебром футболке с капюшоном, который он натянул на голову. Цвета джорджтаунской команды "Хойас". Этот прикид делал его похожим на яппи-неудачника, который только и заслуживает, чтобы его все били по морде и пинали под зад.
Ну и плевать! Ему в конце концов очень нравились здешние женщины, эти поджарые офисные работницы - они самые лучшие на свете. Он только что закончил читать очередной роман Джона Апдайка и все размышлял, неужели старина Апдайк такой же сексуально озабоченный, как некоторые его герои? Ему сейчас за семьдесят, а он все кропает что-то о сексе. А может, он пропустил в этой книге самое важное? Или, может, это сам Апдайк пропустил? Возможно такое? Чтобы писатель сам не знал, о чем пишет?
Как бы там ни было, но ему и впрямь нравились эти дамочки из Джорджтауна в кружевных трусиках. От них всегда так приятно пахло, и смотрелись они просто замечательно, и умели хорошо говорить. "Женщины Джорджтауна" - вот прекрасное название для книги, которую кто-нибудь напишет, может, даже сам Джонни Апдайк.
Салливан развлекался. В машине слушал группу "U2" - Боно мечтал хоть на время оказаться внутри головы своей возлюбленной, и Салливан подумал: а разве это не отличная мысль? Вот нужно ли, например, Кэтлин оказаться внутри его головы? Точно, нет. А ему хочется оказаться внутри ее головы? Нет. Потому что ему не слишком нравится избыток пустоты.
Так, куда это его занесло?
Ага, Тридцать первая улица. Прямо по курсу - переулок Блюз, почти безлюдный в это время дня, в отличие от ночи, когда открыты все клубы и туда валят толпы народа. Сейчас он слушал Джеймса Макмертри и группу "Хартлесс бастардз". Ему нравился этот диск, и он, припарковав машину, остался в салоне, чтобы дослушать.
В конце концов он вылез, потянулся и поморщился от скверного городского воздуха.
"Готов или нет, но я пошел". Он решил срезать дорогу до Висконсин-авеню и посмотреть на тамошних дам. Может, какую и удастся как-нибудь заманить в темный переулок. И что потом? Да все, что ему захочется! Он же Майкл Салливан, Мясник из Слайго, реально чокнутый урод, заряженный гремучей смесью бензина и рока. Как это поется в той старой песенке, которая ему так нравится: "Три из четырех голосов, что звучат у меня в голове, говорят мне: иди и делай!"
Перекресток купался в желтоватом свете, льющемся из забегаловки "Ресторан Пикколо", где подавали спагетти. На Эм-стрит, что идет параллельно переулку, популярных заведений тоже немало, а их служебные входы расположены именно здесь.
Он прошел мимо стейк-хауса, потом миновал французское бистро, потом какой-то грязный фаст-фуд, откуда несло горелыми гамбургерами.
И заметил парня, который только что свернул в переулок, а потом еще одного - они шли в его сторону.
Это еще что такое?!
Что это тут происходит?!
Но он уже понял, в чем тут дело! Это конец пути. Кто-то все-таки ухитрился его обскакать, а ведь должно было быть наоборот. Кожаные пальто. Мощные ребята, широкие в плечах. Ясное дело, не какие-то студенты из Джорджтауна, решившие сократить дорогу и пройти напрямик к забегаловке - перекусить.
Он повернул обратно, к Тридцать первой, - и увидел еще двоих.
Ошибка.
Большая ошибка.
Его ошибка.
Он недооценил Джона Маджоне.
Глава 86
- Нас прислал мистер Маджоне, - сообщил один из них, самодовольный и напыщенный, приближаясь к Майклу Салливану. Да, двигались они быстро и крепко его зажали. Двое уже вытащили пистолеты и держали их в руках, небрежно опустив стволы, а Мясник не был вооружен, если не считать скальпеля, упрятанного в сапожок.
А ведь с этой четверкой ему не справиться, никаких шансов. Даже если бы у него был пистолет. Ну и что теперь делать? Щелкнуть их своим фотоаппаратом?
- Он не совсем точно выразился, Мясничок, - сказал второй громила. - Мистер Маджоне вовсе не хочет тебя видеть. Он хочет, чтобы ты исчез. И чем скорее, тем лучше. Сегодня, например. Можешь оказать такую услугу мистеру Маджоне? Мне кажется, можешь. Потом мы разыщем твою жену и троих детишек - и они тоже исчезнут.
Мозг Майкла Салливана лихорадочно работал, ища выход из положения.
Может, ему и удастся убрать одного из них, этого, с длинным языком, тогда проигрыш не будет всухую. Заткнуть ему его грязную пасть, раз и навсегда. И еще порезать его всего.
Но как насчет остальных?
Может, он сумеет и двоих уложить, если очень постарается и если ему повезет. Если бы удалось подойти к ним поближе, чтобы он мог пустить в ход лезвие… Но это вряд ли получится. Они, конечно, тупые, но не настолько. Так что же такое устроить? Ему очень не хотелось пропадать за просто так, без боя.
- А у тебя что, кишка тонка выйти со мной один на один? - решил он подразнить языкастого. - Ты, недоумок! - Он намеренно грубил, стараясь посильнее задеть громилу. Он сейчас все на свете готов был пустить в ход. Все равно умирать, но легко он не уйдет, им придется потрудиться.
Губы киллера скривились в мрачной ухмылке.
- Можешь не сомневаться, я тебя и один уделаю. Только недоумок здесь вовсе не я. Ну-ка, догадайся, кто? Я тебе подскажу - это тот, чью задницу ты подтирал нынче утром.
Мясник сунул руку в карман футболки и оставил ее в таком положении.
Разговорчивый громила замолчал и поднял свободную руку. Остальные сразу остановились. Пистолеты у них были наготове, но они опасались приближаться к этому легендарному киллеру - Мяснику.
Разговорчивый махнул рукой, чтобы стоявшие позади Салливана сместились вправо. Сам он и его напарник шагнули влево. Это освобождало им сектор обстрела. Умно.
- Ты дурак, Майкл. Вот потому и засыпался на этот раз, так ведь? Ты вообще когда-нибудь думал, что все это однажды кончится вот таким образом?
Салливан засмеялся:
- Знаешь, я никогда не думал, что все это кончится. Даже в голову такое не приходило. И сейчас не приходит, если по правде.
- Ну так вот сейчас это и кончится, в лучшем виде. Прямо здесь. Ты только смотри внимательно, пока все огни не погаснут.
Мясник и не сомневался в истинности их слов. Вдруг он услышал такое, во что было трудно поверить.
Звук раздался за спиной, и он развернулся, чтобы убедиться, что это не чья-то жестокая шутка.
В самом конце переулка стоял человек и кричал - нет, это невероятно, это просто чудо!
Или это самый счастливый день в его жизни.
А может, и то и другое.
Кавалерия скачет на выручку из-за холмов!
Смотрите, смотрите, кто явился мне на помощь!
Глава 87
- Полиция округа Колумбия! Всем бросить оружие! Немедленно! Мы из полиции! Оружие на землю!
Салливан увидел копов, он догадался, что двое мощных, как быки, черномазых были именно они, хотя и в цивильной одежде.
Они шли по переулку прямо к ним, и мафиози судорожно соображали, что им теперь делать, на что решиться.
"А копы неплохо выглядят", - подумал Салливан. Интересно, они не из той спецгруппы, которую полиция запустила в Джорджтаун для поимки насильника, то есть его самого?
Можно на что угодно спорить, что так оно и есть, и если это действительно правда, то он здесь единственный, кто это пока что понял.
Один из копов уже вызывал по рации подмогу. Двое гангстеров, те, что стояли недалеко от Висконсин-авеню, повернулись - и быстро пошли за угол.
Полицейские уже достали стволы, но что они могли сейчас сделать?
Салливан чуть не расхохотался - и сделал то же самое - тихо направился к Висконсин-авеню.
А потом побежал, изо всех сил помчался к многолюдной улице. И хохотал, как сумасшедший. Чокнутый. И наглый до безумия. Он бежал, как бегал в прежние времена в Бруклине, когда был еще мальчишкой, когда только еще учился играть в эти игры.
Беги, Майки, беги. Беги прочь от смерти.
Что теперь сделают эти копы? Будут стрелять ему в спину? С какой стати? Потому что он побежал? Так он же чуть не стал жертвой вооруженных бандитов!
Копы что-то орали ему вслед, явно угрожая, но все, поезд ушел, и они только проводили его взглядами. Самая смешная вещь, которая с ним произошла за многие годы, может, за всю жизнь. Кавалерия прискакала на выручку - к нему!
Большая ошибка.
Их ошибка.
Глава 88
Мы с Сэмпсоном подъехали к зданию полицейского участка на Висконсин. Работа кипела, копы в форме входили и выходили, подъезжали машины. Детектив Майкл Райт был расстроен - он с напарником только что упустил Джорджтаунского насильника. А значит, они упустили самый крупный за всю их карьеру шанс прославиться. Тем не менее в "обезьяннике" сидели два типа, которые, вероятно, его знали. Их нужно было расколоть.
Мы с Сэмпсоном миновали пуленепробиваемый экран высотой десять футов и направились в сторону камер для допросов, которые размещались сзади. Эта "рабочая зона" выглядела очень знакомо: ободранные, заваленные бумагами столы, старые компьютеры и телефоны, оставшиеся от прошлых эпох, полки над головой, забитые папками.
Прежде чем мы прошли в камеру, Райт сообщил, что эти двое пока что не произнесли ни слова, но они были вооружены пистолетами "беретта", и он был уверен, что это киллеры.
- Теперь можете развлекаться, - сказал он, и мы с Джоном вошли в камеру.
Сэмпсон заговорил первым:
- Я - детектив Джон Сэмпсон. Это доктор Алекс Кросс. Доктор Кросс - судмедэксперт и психолог, занимается расследованием серии изнасилований в Джорджтауне. Я тоже занимаюсь расследованием этого дела.
Ни один из задержанных не произнес ни слова, не сделал даже попытки пошутить, сломать лед. Обоим на вид было лет по тридцать с небольшим, они явно занимались бодибилдингом, и на физиономиях у обоих - наглые ухмылки.
Сэмпсон задал еще несколько вопросов, а потом мы просто замолчали. Просто сидели и смотрели на них.
В конце концов в дверь постучала секретарша и вручила Сэмпсону только что полученные факсы.
Он прочитал их, потом передал мне.
- Вот уж не думал, что мафия так активна в округе Колумбия, - сказал Сэмпсон. - Видимо, я ошибался. Вы оба - шестерки из мафии. Может, кто-нибудь расскажет, что там произошло в переулке?
Они даже не отреагировали, продолжая все так же самодовольно ухмыляться. Они вели себя так, словно нас здесь не было. Это уже начинало нас бесить.
- Доктор Кросс, может, мы обойдемся без их помощи? Как вы полагаете? - спросил Сэмпсон.
- Можно попробовать. Тут вот написано, что Джон Антонелли по кличке Суслик и Джозеф Лануджелло, он же Перо, работают на дона Маджоне из Нью-Йорка. Это, стало быть, Маджоне-младший, а Маджоне-старший несколько лет назад нанял человека по имени Майкл Салливан, он же Мясник, и дал ему заказ на одного парня в округе Колумбия. Помнишь это дело, Джон?
- Помню. Он кокнул китайского наркодилера. И твоя жена Мария была убита примерно в то же время. Мистер Салливан проходит подозреваемым по этому делу.
- Этот же самый Майкл - Мясник - Салливан подозревается в серийных изнасилованиях в Джорджтауне и в убийстве, связанном с этими изнасилованиями. Это был Салливан? Это его вы зажали в переулке Блюз? - спросил я у боевиков.
Они по-прежнему молчали. И впрямь крутые парни.
Сэмпсон в конце концов встал, потирая щеку:
- Ну, они мне, наверное, больше не нужны, ни Суслик, ни Перо. И что нам с ними делать? Погоди-ка, у меня есть идея! Тебе она понравится, Алекс. - И он хохотнул. - Потом приказал арестованным подняться: - Здесь вам делать больше нечего. Пройдемте со мной, джентльмены.
- Куда? - нарушил наконец молчание Лануджелло. - Вы нам пока еще никаких обвинений не предъявили.
- Пошли. У меня для вас есть сюрприз. - Сэмпсон встал перед ними, я - за их спинами. Им это, кажется, не понравилось. Может, они подумали, что у меня на них зуб в связи с гибелью Марии. И они правы.
Сэмпсон подал знак охраннику, дожидавшемуся в конце коридора, и тот отпер ключом дверь камеры. В "обезьяннике" сидели несколько задержанных, которым еще не предъявили обвинения. Все они, кроме одного, были черными. Джон прошел внутрь.
- Вы останетесь здесь, - сообщил он обоим. - Если передумаете и захотите с нами поговорить, крикните. Если мы с доктором Кроссом будем еще здесь - побеседуем. Если нет - зайдем завтра утром. В этом случае желаю вам спокойной ночи.
Симпсон постучал своим значком о прутья "обезьянника".
- Эти парни подозреваются в причастности к серии изнасилований, - объявил он. - Насиловали черных женщин в районе Саут-Ист. Осторожнее с ними, это крутые ребята. Из Нью-Йорка.
И мы ушли, а охранник с грохотом захлопнул дверь "обезьянника".
Глава 89
Четыре часа утра. Утро холодное, дождливое, и двое его младших сыновей тихонько плачут на заднем сиденье машины. Плачет и Кэтлин - она сидит впереди. И во всем этом виноват Маджоне-младший и мафия. В неприятностях, которые на них свалились. И Маджоне за это заплатит, дорого заплатит. Салливан уже с нетерпением ждал дня, когда того настигнет возмездие.
В полтретьего ночи он загрузил все семейство в машину и вывез из дома, расположенного в шести милях от Уилинга, штат Западная Виргиния. Это был уже второй их побег за последние две недели. Он обещал ребятам, что они скоро вернутся в Мэриленд, но знал, что это неправда. Они никогда не вернутся в Мэриленд. Салливан уже выставил свой дом на продажу - ему нужны были деньги для побега.
И вот теперь он со всей семьей спасается от смерти. Когда они уезжали из последнего дома, который он назвал "Диким Западом", у него было ощущение, что мафия вот-вот снова выйдет на него, что они уже ждут его за поворотом.
Но он проехал этот поворот, потом следующий и спокойно выбрался из города, целый и невредимый. А скоро они уже слушали "Роллинг Стоунз" и подпевали им, пока Кэтлин не прикрикнула на них и не потребовала прекратить этот действующий на нервы рев. Позавтракали они в придорожной забегаловке "Денниз", потом остановились, чтобы зайти в туалет, и к трем пополудни оказались в местах, где никогда раньше не бывали.
Салливан рассчитывал, что они не оставили за собой никаких следов, по которым за ними могли бы рвануть убийцы из мафии. Никаких хлебных крошек, как было в "Гансе и Гретель". Хорошо также, что ни он, ни его семья никогда не бывали в этих местах. Для них это - совершенно чужая территория. Никаких связей, никаких знакомых.
Он свернул на подъездную дорожку, ведущую к дому в викторианском стиле - с высокой крутой крышей, декоративными башенками и витражными окнами.
- Мне нравится этот домик! - воскликнул Салливан, фальшиво улыбаясь и изображая энтузиазм. - Добро пожаловать во Флориду, ребятки!
- Очень весело, папочка, - заметил с заднего сиденья Майкл-младший. Все трое сидели мрачные и подавленные.
Им и Кэтлин уже надоели его тупые шуточки. Флорида - захудалый городишко, меньше тысячи жителей, расположен высоко в Беркширских горах. Горные пейзажи тут - просто дух захватывают. И на шоссе никаких убийц из мафии. Чего еще желать?
- Просто отлично. Что может быть лучше этого? - повторял Салливан, когда они в очередной раз начали распаковывать вещи.
Но Кэтлин почему-то плакала, когда он демонстрировал ей их новую гостиную с потрясающим видом из окон на высоченную гору Грейлок и реку Хусик. А он врал ей, говоря, что все будет в порядке.
Он знал, что это неправда, и, вероятно, знала это и она. Однажды и его, и семью убьют. Может быть, прямо в этом доме.
Конечно, если он не предпримет кардинальных мер. Причем меры нужно принимать быстро. Только вот что нужно сделать? Как ему остановить мафию, идущую по его следу?
Как ему избавиться от гангстеров?
Глава 90
Два дня спустя Мясник снова был в пути. Теперь уже один.
У него был готов план действий, и он ехал на юг, в Нью-Йорк. Он был взвинчен и все время подпевал Спрингстину и Дилану. Только старые добрые хиты на всем четырехчасовом пути на юг. Ему не очень хотелось оставлять Кэтлин и детей в этом доме в Массачусетсе, но он решил, что пока они будут там в безопасности. Он сделал для них все, что от него зависело. В любом случае больше, чем сделал для него, для матери и братьев его собственный папаша.
Потом, около полуночи, он направился прямо к Западной Сто седьмой улице, где располагался жилой комплекс "Морнингсайд". Он когда-то жил здесь и знал, что это место удалено от мафиозных районов и отлично подходит для его цели. Удобно было и то, что здесь пересекались четыре ветки сабвэя и поблизости располагались две его станции.
Кондиционирования в этих меблированных комнатах не было, это он хорошо помнил, но в ноябре это не имело значения. Он сразу лег и заснул - и спал, как дитя в материнской утробе. А когда проснулся в семь утра, то был бодр и настроен только на одно: отомстить Маджоне-младшему. Выживает самый сильный, самый крутой.
Около девяти утра он спустился в метро. Ему нужно было осмотреться и выбрать место для дела, которое он спланировал. Он даже уже составил список. Интересно, а подозревают эти люди - мужчины и женщины - что они уже практически трупы, что только от него зависит, кто останется в живых, а кто умрет?
Вечером, около девяти, он поехал на машине в Бруклин, в старые, знакомые места, где бывал когда-то. В район, контролируемый Маджоне-младшим, с центром в Кэрролл-Гарденс.
Он вспомнил своего прежнего дружка, Джимми Шляпу; Салливану его немного недоставало, но он подозревал, что Джимми давно пришили по приказу Маджоне-старшего. Наверняка кто-то его замочил, а тело просто исчезло, словно Джимми никогда на свете и не было. Так что у Мясника имелся еще один счет, по которому следовало заплатить.
В душе у него уже начинала закипать злость. На все и на всех. И прежде всего на папашу - первого Мясника из Слайго, - на этот кусок ирландского дерьма, который порушил всю его жизнь, когда ему и десяти лет еще не исполнилось.