- Вы хорошо начали. - Хантер разочарованно покачал головой. - Поставили мне выпить и все такое. Может, стоило бы завязать светский разговор или даже пофлиртовать, прежде чем задавать вопросы?
- Если хотите, можем заняться и этим.
- Я думаю, что так будет лучше.
- Так о чем вы хотите завести светский разговор, детектив Хантер?
- Можете звать меня Робертом.
- Так о чем вы хотели бы завести светский разговор, Роберт?
- Давайте начнем вот с чего. - Потянувшись к ее стакану, он перелил его содержимое в свой. - Что вы на самом деле пьете?
Пару секунд она рассматривала его.
- С чего вы взяли, что скотч - это не мой напиток? - с вызовом спросила она.
Хантер вскинул брови.
Она продолжала смотреть на него еще несколько секунд прежде, чем ее губы растянулись в новой улыбке.
- Ладно, вы меня раскусили. Джин с тоником.
Минутой позже Хантер вернулся к столу с высоким бокалом со льдом, в котором был джин с тоником.
- Спасибо, - сказала она, прежде чем приложиться к бокалу. - Давайте начнем все сначала, ладно? - Она протянула ему руку. - Я Клер.
- О, то есть вы назвали мне свое настоящее имя?
Она кивнула.
На этот раз Хантер не стал пожимать ей руку.
- И из какой вы газеты?
Клер, не оскорбившись, убрала руку.
- Из "Лос-Анджелес таймс". - Она помедлила секунду. - Строго говоря, у меня испытательный срок.
- Понимаю. И вы думаете, что история серийного убийцы станет тем ключом, который поможет вам, трепеща крылышками, легко миновать испытательный срок?
- Давайте считать, что это не помешает.
Хантер сделал еще глоток.
- К сожалению, не думаю, что смогу помочь вам.
- Бросьте, Роберт. Мне нужна всего лишь небольшая подсказка. Та, которую не смогут раздобыть другие репортеры. И этого достаточно, потому что у других вообще ничего не будет.
- Потому что ничего и нет.
- Вы шутите? Кто-то обезглавил священника и приставил собачью голову ему к шее. Киллер раскрасил кровью всю церковь. Это поведение рехнувшегося психопата, а не обыкновенного убийцы, и вы это знаете. Все это было хорошо продумано. И он сделает это снова, если еще не сделал. Как вы думаете?
Хантер улыбнулся:
- Вы себя умно ведете. Пытаетесь побудить меня к комментариям, высказывая собственное мнение. Вы научились этому на факультете журналистики?
Клер провела левой рукой по волосам.
- Два семестра по психологии в университете штата Айдахо.
- Вы из этого картофельного штата?
- В Айдахо есть не только картошка, - серьезно ответила она.
- Не сомневаюсь, что есть.
- И кроме того, я читала вашу книгу.
Хантер поднял глаза, позволив молчанию затянуться.
- Я никогда не писал книг, - покачав головой, отрезал он.
- О'кей, это был реферат вашей докторской диссертации о поведении и действиях преступников. Он был издан в виде книги и до сих пор служит обязательным чтением в учебном центре ФБР. - Клер заметила вопросительный взгляд Хантера. - Я встречалась со стажером ФБР, - невозмутимо объяснила она. - Ваши тезисы требовали очень внимательного чтения, но были исключительно хороши. И нет ничего удивительного, что каждый криминалист ФБР должен был изучать их. Я удивлена, почему они не пригласили вас читать лекции.
"Она сменила тактику, - подумал Хантер. - Теперь ее подход будет основан на лести".
- В то же время я быстро выяснила, кто вы такой, - продолжила она. - Одаренная личность, вундеркинд. Вы посещали школу Мирмана для особо одаренных, пулей проскочили университет и получили докторскую степень в двадцать три года. Впечатляюще. Как получилось, что такой человек, как вы, стал детективом, а не миллионером?
Из музыкального ящика послышались звуки "Ган'с энд Розес".
- Из истории моей жизни бестселлера не получится.
- Я не собираюсь писать его, - небрежно ответила Клер. - Но ваша книга меня заинтриговала. Особенно восхитила часть о ритуальных убийцах. Я искренне поверила в ее справедливость, но кое-что в ней смущает меня.
- Что бы это могло быть?
- Разве что вы решительно изменили свои взгляды или вы хотите противоречить собственным тезисам, но я знаю, вы не верите, что убийство в церкви носит разовый характер. Я права?
- Вы снова за свое, - ответил Хантер. - Излагаете мне свои мысли и ждете, что я соглашусь с ними или отвергну их.
- Бросьте, Роберт. Дайте мне поработать над этой историей вместе с вами. Я сделаю большое дело. Я смогу сделать вас знаменитым.
Хантер хмыкнул, положил ногу на ногу и обхватил руками колени.
- Знаменитым?
- Вы великий детектив. Я знаю это потому, что изучала вас. Ваши результаты, особенно когда дело касается поимки опасных преступников, просто выдающиеся, но, кроме горстки людей, этого ничто не знает. Вы заслуживаете признания. Лос-Анджелес отчаянно нуждается в герое.
Хантер неторопливо сделал очередной глоток скотча. Клер Андерсон действительно очень хороша в этой игре с льстивыми уговорами.
- Я вполне счастлив тем, что собой представляю, - ответил он. - И не хочу быть героем. И у меня нет потребности быть знаменитым.
- На это я не куплюсь. Вы счастливы?
Хантер сложил на груди руки.
- Мне нравится мой образ жизни. Я люблю…
- …Быть одиночкой?
Хантер промолчал.
- Отлично. - Наклонившись вперед, Клер поставила локти на стол. - Ответь мне - не для записи - не как коп, а как криминальный психолог… просто чтобы утолить мое любопытство.
Хантер с интересом вскинул левую бровь.
- Не для записи?
- Да. Я обещаю.
- Валяй.
- Давай предположим, что ты не расследуешь это дело, а просто изучаешь его. И ты должен создать личность убийцы исходя только из того, что увидел в церкви Семи Святых. Указывают ли данные этой неопознанной личности на то, что он, возможно, снова совершит нападение или совершил его в прошлом? Или в наличии и то и другое?
Хантер издал сдержанный смешок.
- Ты не сдаешься, не так ли?
- Сделай я это, не была бы хорошим репортером, - ответила Клер, подмигнув.
Хантер допил скотч и поставил бокал на стол, подчеркнуто стукнув им. Клер сделала то же самое.
- Еще по разу? - спросила она.
Хантер с сомнением посмотрел на часы.
- Брось, у тебя же нет жены, к которой надо возвращаться домой, верно?
- Почему-то я догадался, что ты уже знаешь ответ на этот вопрос.
Клер хихикнула:
- Как я говорила, пришлось немного тебя изучить. - Она поняла, как дико это звучит, и быстро поправилась: - Не с психологической точки зрения, а как сталкера. Такое изучение - часть журналистской работы.
Молчание.
- Послушай, я обещаю, что больше не буду задавать вопросов об этом деле.
Хантер скорчил физиономию.
- Вот уж в чем я серьезно сомневаюсь.
- Вот что я тебе скажу, - вставая, бросила Клер. - У меня в этом баре кредит. Закажи, что ты хочешь, и принеси мне еще джина с тоником, пока я схожу в дамскую комнату. Мы пропустим здесь еще по разу, а потом, может быть, переберемся куда-то еще. Моя соседка по квартире уехала на уик-энд. - Она заманчиво улыбнулась.
"Она собирается пройти весь путь до конца". Клер должна быть восхитительна в постели, решил Хантер, но ее исполнение будет в прямой зависимости от той информации, которую сможет предоставить любовник. Именно ради нее она и будет заниматься любовью, а не ради мужчины.
- Послушай, Клер. Ты очень привлекательная женщина. Я уверен, ты знаешь, что можешь выбрать любого из посетителей этого заведения и пригласить к себе домой.
- Я выбрала тебя.
Хантер засмеялся:
- И я польщен. Но причина выбора неправильная, и ты это знаешь.
- Порой неправильная причина становится самой лучшей.
- Как и большинство ночей. Тут я согласен с тобой. Но сегодня вечером я должен получить обеспеченный чек.
- Ты отвергаешь меня? - Она была искренне оскорблена.
- Не совсем. - Хантер помолчал. - Давай сделаем вот как. Когда расследование будет закончено, я приглашу тебя на обед. Вот тогда и посмотрим, останется ли еще у тебя желание пригласить меня к себе выпить.
33
Хантеру удалось урвать всего три с половиной часа сна. Хотя был на ногах с половины пятого, в кабинет он вошел только после восьми. Гарсия за своим столом читал один из дневников отца Фабиана. Глаза у него были покрасневшими, и под ними виднелись темные круги.
- С которого часа ты здесь? - спросил Хантер, прикрывая за собой дверь.
Гарсия положил блокнот на стол, откинулся на спинку стула и стал массировать онемевшую шею.
- С половины восьмого, но я полночи читал.
Хантер кивнул:
- Я тоже.
Гарсия заметил, что у него под мышкой было два блокнота.
- Далеко ли продвинулся? - Он кивнул на дневники.
- Я прочел оба. - Хантер положил их на стол.
- Ты одолел за ночь четыреста страниц? - Гарсия не мог скрыть удивления.
- Я читал быстро и почти не спал.
- Нашел что-нибудь?
- Ничего из того, что может помочь в расследовании. Но отец Фабиан жил в состоянии беспокойства. - Хантер прислонился к своему столу и засунул руки глубоко в карманы. - Он думал о самоубийстве - дважды.
Гарсия кончиками пальцев протер глаза.
- У меня уже косоглазие. Но я ничего не нашел. Есть что-нибудь толковое в донесениях?
Каждый вечер перед уходом Хантер лично проверял все звонки и сообщения, которые собирала специальная команда.
- Ничего. Пока больше двухсот звонков, и все - полная чущь.
Кто-то постучал в дверь.
- Войдите, - отозвался Хантер.
В кабинет вошел Хопкинс, неся синюю пластиковую папку. У него тоже был усталый вид.
- У меня есть кое-какие предварительные результаты по тому поиску, который вы мне поручили, - сказал он Хантеру, но тот, подняв руку, остановил его.
- Я думаю, что мы должны сделать перерыв и расстаться с офисом и компьютерными экранами. Стоит неплохой день. Что вы скажете, если мы попьем кофе в Литл-Токио? Смена декораций пойдет нам на пользу.
- Я за, - поднял руку Гарсия.
- Конечно. Мне нравится это место, - кивнул Хопкинс.
Литл-Токио - это маленький район в деловой части Лос-Анджелеса, как раз через дорогу от Паркер-центра и их отделения. Он представлял собой один из трех официальных японских городков в Соединенных Штатах, и, если вам нравилась японская кухня, здесь она была лучшей в Лос-Анджелесе.
Хопкинс предложил кофейню Поппи, на южной стороне Литл-Токио. Он ел тут много раз и считал здешний кофе лучшим.
Несмотря на ранний час, кафе было заполнено. Все они заказали черный кофе, а Хопкинс к тому же орехи в шоколаде.
- Вы, ребята, должны попробовать хоть один такой орешек, - сказал Хопкинс, когда они заняли последний свободный столик у дверей. - Они такие сытные, что ими можно питаться.
- Я за, - сказал Гарсия, поднимая правую руку.
- Ты себя прикончишь. - Хантер улыбнулся и тут же нахмурился, глядя, как Хопкинс кидает в свой кофе четыре куска сахара. - Так что ты выяснил? - спросил он.
- Немного, - разочарованно ответил Хопкинс. - Я изучил все, что вы просили. Все документы о насилии против церквей за последние пять лет. - Он вынул несколько листов из своего досье и стал просматривать их. - Я все выяснил о вандализме, граффити, о нескольких разбитых окнах, об украденных предметах, о нескольких попытках поджога - но нигде не было ни намека на физическое насилие против священников. Тем не менее имелось несколько случаев изнасилования монахинь.
- Это не попадает в ту категорию, которую мы ищем. - Хантер слишком быстро отпил кофе и обжег себе нёбо.
- Я знаю, но тем не менее это черт знает что. - Хопкинс разжевал свой орех и вытер губы зеленой бумажной салфеткой. - Второе, о чем вы попросили узнать: убийства, сопряженные с ритуалом и пытками. Список довольно длинный.
Хантер предполагал, что так и должно быть.
- Я отфильтровал результаты исходя из критериев, которые вы мне дали. Первый - преступники, которые еще не пойманы, и второй - использование каких-либо животных.
- И что удалось выяснить?
- Попадалось много убийц, склонных к обильному кровопролитию. Многие из них имели отношение к бандам, к войнам из-за территорий и наркотиков. Но у остальных, если не считать крови, не было никаких ритуальных характеристик.
- Что относительно животных? - спросил Хантер, дуя на свой кофе.
- Собачьей головы не было. По сути дела, в единственном за пять лет из найденных мною случаев на месте преступления была оставлена голова животного - голова лошади.
- Итальянская мафия, - сказал Хантер.
- Это теория, - согласился Хопкинс. - Дело так и не было раскрыто.
- Так какие другие животные использовались в преступлениях? - спросил Гарсия, когда Хопкинс сунул в рот другой орех.
Они не стали ждать, пока он прожует и проглотит его.
- Некоторые. Крысы, свиньи, голуби, кошки… Но больше всего было цыплят. Особенно их кровь. Немало их использовалось в черной магии вуду. Больше всего этим занимались выходцы с Ямайки и…
- Бразильцы, - кивнул Гарсия.
- Бразильцы? - повернулся к партнеру Хантер.
- В Бразилии это называется макумба. Что-то бразильцы унаследовали от рабов, которых привозили из Африки. - Гарсия покачал головой, давая понять, что не хочет вдаваться в исторические подробности. - У них было много ритуалов, и они включали жертвоприношение цыплят и использование их крови.
- Я часами лазал по Сети, - сказал Хопкинс, - пытаясь найти хоть какой-то намек, когда чью-то голову заменяли собачьей, - и ничего. Как вы просили, - повернулся он к Хантеру, - я проверил все агентства помощи животным в Лос-Анджелесе. Не было найдено ни одного тела пропавшей уличной собаки без головы. Я продолжаю проверять, но на данный момент мы в тупике.
Хантер обеими руками растер лицо. Сегодня утром он не побрился, и однодневная щетина колола ему ладони.
- Кроме того, я связался с детективами во всех бюро, как вы и просили меня, - продолжил Хопкинс. - Об обезглавливании, о собачьей голове или о номере на теле - ничего. Если у киллера на счету две предыдущие жертвы, ни одна из них еще не найдена.
34
Едва они вошли в их кабинет, как Гарсия взялся за другой дневник отца Фабиана.
- Ты наткнулся хоть на какой-то абзац в этих дневниках о дурных снах, которые годами мучили отца Фабиана? - спросил Хантер, открывая один из томов в кожаном переплете на своем столе.
- А как же. - Гарсия нашел нужный том. - И я хотел задать тебе тот же самый вопрос. Один и тот же навязчивый сон, который пугал его до потери сознания.
- Совершенно верно.
- Я отметил это. Вот оно. - Он нашел дневник и открыл его на заложенной странице. - Послушай.
"3.00. Я только что снова проснулся. Несколько минут с трудом мог перевести дыхание. Руки продолжали дрожать, а мое одеяние промокло от холодного пота. Я был слишком испуган, чтобы снова заснуть. Слишком испуган, чтобы закрыть глаза. Снова тот же сон. Все эти годы он никогда не оставлял меня. Почему, Господи? Почему я мучаюсь этими видениями? Неужели это предвестие того, что меня ждет?"
- Я уже натыкался на несколько кусков, которые звучали точно так же, - заметил Хантер.
- Похоже, что этот сон часто преследовал его. - Гарсия положил на стол открытый дневник. - Может, это ничего не значит. - Он пожал плечами. - Все мы то и дело видим плохие сны.
Хантер откинулся на спинку стула.
- Много ли ты знаешь людей, которые, задыхаясь, просыпаются от таких снов; их колотит, они обливаются потом и так перепуганы, что долго не могут вновь уснуть?
Гарсия задумался было и слегка покачал головой.
- Сны, которые оказывают такое воздействие на человека, обычно основаны на какой-то реальности. Может, очень давней, но тем не менее она существовала.
- Не уверен, что понимаю твою мысль.
- Если ты видишь сон, основанный на фантазии, - объяснил Хантер, - например огнедышащего дракона, не важно, какой он жестокий или страшный, твое подсознание понимает, что это невозможно, что это фантазия. Он может испугать тебя, но не должен вызвать паническую реакцию.
- Но если ты видишь сон, основанный на реальности, например, что ты получил удар ножом, - Гарсия ухватил мысль Хантера, - твое подсознание понимает, что шанс столкнуться с таким случаем весьма реален.
Хантер кивнул:
- Большинство ночных кошмаров имеют в основе пережитую в жизни травму. Мы не можем контролировать их. - Он показал на открытый дневник. - Я знаю о таких снах. Они у меня были.
Гарсия долго смотрел на его руки в шрамах.
- После дела Распинателя. Как и у меня.
Какое-то время они молча читали дневник, пока Гарсия не выругался сквозь зубы:
- О, мать твою!
Хантер вскинул голову:
- Что ты нашел?
- Ночной кошмар отца Фабиана. Ты не поверишь…
35
Хантер ждал, чтобы Гарсия продолжил, но оцепеневший взгляд его напарника был прикован к открытому дневнику, который он держал в руках.
- Карлос! Что ты нашел?
Гарсия обмяк на стуле и глубоко вздохнул.
- Послушай вот это. - Он перевернул обратно несколько страниц. - "Уже очень поздно, но я не могу заснуть. Я проснулся от этого сна примерно час назад, и то время казалось мне более реальным, чем обычно. Я дрожал с головы до ног.
Я перепуган.
Как-то я читал о способе избавиться от страха - записать его. Это символизирует акт выталкивания его из памяти".
Гарсия посмотрел на Хантера.
- Хорошо известная техника, - подтвердил тот.
Гарсия перевернул страницу и продолжил чтение:
- "Я в первый раз пишу об этом.
Мне не всегда была присуща вера. Когда я был молодым, думал, что я неуязвим. Я и моя компания друзей.
Мы терроризировали всех, от школьников до учителей и семей по соседству. Мы считали себя классными ребятами - настоящие засранцы".
Губы Гарсии сложились в тонкую нервную усмешку. Ему было трудно представить отца Фабиана как "засранца".
- "Как-то вечером мы, как всегда, болтались около парка. Нам было скучно. Мы начали пить еще днем, и кое-кто из нас уже крепко набрался. Кто-то увидел бродячую собаку, которая рылась в мусоре. Это была тощая старая дворняжка с истертой седой шерстью. Ее тело было покрыто засохшей кровью от ран, оставшихся после драк. Внезапно один из ребят нашей компании вскочил и погнался за собакой. Мы все присоединились к нему. Мы словно рехнулись. Мы размахивали кулаками и орали: "Лови ее… лови ее!" Одна из ее ног плохо слушалась. Собака не могла бежать, как полагается, так что она хромала, пытаясь скрыться".
Хантер поставил локти на стол и наклонился вперед.
- "Нам не потребовалось много времени, чтобы догнать перепуганного пса, - продолжал читать Гарсия. - Мы загнали его в угол между заборами. Бедняга дрожал с головы до ног. Слишком слабый и перепуганный, чтобы вступить в драку, он просто опустил голову с грустными глазами, словно моля нас отпустить его.