6.
Причин, по которым Анна не хотела брать свою дочь на торжественный вечер, посвященный десятилетию компании "Уральская корона", она не объяснила.
Лене очень хотелось попасть на торжество. Екатеринбург хоть и был большим городом, но девушка скучала по Питеру, где всегда находилась веселая компания и интересная публика. Здесь она смотрела на всех свысока. Не так говорят, не так и не то едят, узкие интересы, примитивный народ, нет архитектуры, и все разговоры сводятся к бытовым проблемам. Невыносимая скука.
Хотелось озорства, шуток, сюрпризов, неожиданностей.
Первый месяц своих каникул она провела в Ялте. Море, солнце, мимолетные увлечения, ночная набережная и смеющиеся загорелые лица. С курорта другой спрос. Была бы крыша над головой. Месяц пролетел как один день.
Другое дело - твой дом, здесь ты сам создаешь свое родовое гнездо. Но Лене ничего создавать не хотелось. Жить здесь ей тоже не хотелось. Впрочем, Лена и не собиралась возвращаться на Урал, ее Место в столице. Она навещала свою мать в период летних каникул. И с каждым годом поездки домой все больше становились похожими на отбывание повинности.
А тут еще и ограничения. Самая шумная и значимая тусовка обойдется без нее. Как же так? Где ей еще похвастаться своими нарядами? Где еще можно блеснуть своей красотой и обаянием?
Лена знала, что на юбилей известной ювелирной компании приедут гости со всей России, в том числе из Москвы и Питера. Лучшие изделия из уральских самоцветов делались в компании матери, а та занимала в ней высокую должность. Трудно поверить, будто ей стыдно за свою дочь. Такой дочкой можно только гордиться.
Лена не очень расстроилась, ей просто было обидно до горечи. Однако запретный плод сладок. Какой из нее получится репортер, если она неспособна проникать в самые запретные и недоступные места. Опыт в таких делах уже имелся. На ее счету была дюжина репортажей, сделанных в Питере из малодоступных точек. Правда, остроумные и неординарные идеи принадлежали Лиле, но она и сама чего-то стоит. Нельзя же всю жизнь прожить с нянькой. Пора и самой себя проявить. В первую очередь устроить cюрприз мамочке. Вот уж она удивится появлению дочери на закрытом вечере, куда простому смертному вход строго запрещен.
Только подготовиться надо заранее.
Визит к главному редактору самой популярной и читаемой газеты состоялся ранним утром, когда всех можно застать на месте. Здесь жили более размеренно и неторопливо, чем в центральных редакциях, и потому у шефа издания нашлось время выслушать хорошенькую девушку с яркими пылающими глазами.
- Я заканчиваю Питерский университет. Через год диплом, и пора подумать о своем месте в журналистике. Подыскать свою нишу.
- Похвально. У вас есть публикации?
- Больше десятка острых репортажей. Мой псевдоним Фаина Шмель. Он сам за себя говорит. Мои работы печатались в "Выборгской стороне", "Невском вестнике" и других крупных изданиях. Но самое интересное, что есть статья и обо мне. Интервью, молодой талантливой студентки, завоевавшей успех у читателей.
Лена положила газету на стол.
Грузный, немолодой мужчина с широкими бровями взял газету и бегло просмотрел ее.
- Да, согласен. Вы девушка с будущим. Но почему мы? С такими данными вас примет любая газета в северной столице. Там можно сделать карьеру. А у нас что? Мы живем за счет подписчиков. Тиражи ограничены, круг читателей узок и консервативен.
- Я патриотка. Работать буду только на Урале. Здесь хватает материалов, только надо их видеть. Читаешь некоторые газеты, и складывается впечатление, будто их издают глухие, а статьи пишут слепые. Вы живете не в России в момент реформ, а в мертвой зоне, изолированной резервации.
Редактор усмехнулся.
- Ваш азарт мне нравится. Но стоит вам здесь поработать, как он угаснет. Вы правы, мы живем под неким прессом и бродим в бочке, как квашеная капуста. Пробки от шампанского в наших краях не хлопают. В Питере к таким звукам привыкли и лишь иногда вздрагивают, а у нас могут до инфаркта довести. Стоячее болото с тихим кваканьем лягушек.
- Кстати о пробках и шампанском. Я готова сделать для вас взрывной репортаж. Но мне нужен пропуск на юбилей "Уральской короны".
На этот раз редактор рассмеялся, показывая свои плохие коронки.
- На такие вечеринки журналистов на дух не подпускают.
- А я вовсе не похожа на журналистку. Тем более, если надену на себя платье от "Версаче".
- Этим там никого не удивишь. Вас задавят бриллиантами и изумрудами в сотни карат. Здание охраняют вооруженные бойцы спецподразделений. Милиция стоит на охране богатых. Простыми смертными ей заниматься некогда.
- Вот видите. А вы говорите о застоявшемся болоте. В тихом омуте черти водятся.
- Только один - Василий Иннокентьевич Лобзарь наш местный олигарх. Ему подчинено все, милиция в том числе.
- Руководитель "Уральской короны"?
- Уже наслышаны?
- Нет, догадалась. И еще мне кажется, что вы его боитесь. Вот почему материал с вечеринки вас не очень интересует.
- Лично я ничего не боюсь. До того момента, как меня сюда сослали, я работал спецкором в АПН, потом был пресс-атташе при посольстве в Лондоне, и у меня остались большие связи. Со мной никто связываться не станет, Однако за своих журналистов я тревожусь. Они беззащитны.
- Но я пока еще не ваша журналистка, а вольная птица.
- Удобная позиция.
- И с вашими связями вы бессильны?
Девушка то и дело наступала редактору на больную мозоль и давила на самолюбие.
- В вашем возрасте я тоже рвался в бой.
- Я это уже поняла. Один бой все же выиграли, но вместо благодарности получили ссылку в Тьмутаракань. Похвально. Но дальше уже не пошлют. Вам нечем рисковать. А если вы еще и опубликуете мой материал, то можете считать себя патриотом.
- Вы славная девушка, но кончите плохо.
- Хватит нам обсуждать друг друга. Давайте решать, каким способом я смогу стать свидетелем событий. Меня вам так и не удалось напугать. Вам же бояться нечего. Перейдем к делу.
Редактор закурил, походил по кабинету, не реагируя на бесконечные телефонные звонки, под трели которых проходила беседа, потом постоял у шкафа, глядя на толстые папки, словно впервые их увидел и, наконец, вернулся на свое место.
- В город съехалось много гостей. У меня есть снимок. Не для публикации, конечно. Обычное репортерское любопытство.
- Администраторы в гостиницах шпионят для вас?
- Им тоже нужен заработок. В конце жизни я скроюсь где-нибудь в тайге и напишу книгу о застоявшемся болоте, под тиной которого бушует лава. Собираю материалы.
- Очень дерзкий поступок. Запереться в четырех стенах и писать правду, глядя на свой, заранее заготовленный, пустующий гроб. Да вы герой.
Редактор замолк, переварил очередную провокацию и продолжил:
- Среди приглашенных жена посла. Мы с ней хорошо знакомы по работе в Европе. Очень богатая дама. Прилетела из Москвы, но без мужа. Я с ней виделся вчера. Зовут ее Зоя Федоровна Корпович. Она постоянная клиентка "Уральской короны". Самые уникальные и дорогие украшения в первую очередь предлагаются таким клиенткам. Делаются они в закрытых артелях, а не на фабрике, из не учтенных камней. Надевают их в особых случаях на закрытых приемах, где не принято задавать вопросы, а можно лишь восхищаться шедеврами уникальной огранки. Так вот, каждый участник вечеринки получает пригласительный билет на два лица. При этом имеются в виду члены семьи, люди осведомленные и не болтливые. Понимающие, куда их привели. Еще раз повторю, что Зоя приехала одна. Муж болеет и предпочитает безвылазно жить на даче. Если я сумею с ней договориться, то она сможет взять вас с собой.
- В качестве мужа?
- Она сама решит, как вас представить. Если это потребуется.
- Что может заставить ее отказаться взять меня с собой?
- В принципе она вряд ли откажет мне в просьбе. Но тут надо понимать, что она за вас в ответе. Любая выходка с вашей стороны, не соответствующая этикету, установленному этой публикой, может вызвать скандал.
- Скандал мы устроим на страницах вашей газеты, а на вечере я буду душкой. Золушкой на балу. Меня же никто не знает. Прекрасная незнакомка, что может быть загадочнее.
- Конечно. Для светской барышни это реклама. А для журналистки провал. Вы должны оставаться неприметной мышкой. Иначе нужной информации вам не собрать.
- Я постараюсь.
Редактор открыл ящик стола и достал из него зажигалку.
- Возьмите. Лондонский сувенир. Фотоаппарат с чувствительной микропленкой. Получаются неплохие фотографии, пригодные к публикации. Всего двадцать четыре кадра. Вернете мне зажигалку после приема вместе с материалом. Я дам вам список некоторых гостей, которые нас особенно интересуют. В него входят не светские львы, а люди, сколотившие свой капитал из воздуха. Вчера никто, а сегодня миллионер. Таких большинство. Они привезли своих жен на выставку украшений.
- Там будет выставка?
- Выставка на женских шеях. Живая. Во время фуршета по залу будут прогуливаться длинноногие модели в браслетах, серьгах, ожерельях, кольцах. Отличить этих девушек от гостей можно по табличке с номером в руках. В зале возле стен поставят столики с клерками.
Вы можете подойти к любой из манекенщиц, рассмотреть гарнитур и если он вам понравится, перейти к столику и поговорить с клерком. Он вам назовет цену гарнитура и его особенности. Если вы соглашаетесь с ценой, то вас заносят в журнал и дают номерок, похожий на гардеробный. Вещь считается проданной, и манекенщица исчезает из зала. Другие продолжают дефилировать, пока их украшения не найдут покупателя. Теперь вам понятно, почему на обычную вечеринку в среднем российском городе слетаются самые богатые люди страны. Компанию интересуют только деньги, а не где вы их взяли.
- Я обязана попасть на этот прием, чего бы это ни стоило.
- Попадете. Но если вас разоблачат, то вы оттуда не уйдете. Риск дело благородное, но если он себя оправдывает, а не кончается крахом и бесполезными жертвами.
- Ваша позиция мне ясна. "Мы не против экспромтов, если они хорошо отрепетированы".
Лена взяла со стола зажигалку и бросила ее в сумочку.
7.
Теперь Лена поняла, почему мать не хочет брать ее на вечер. Для дочери она оставалась обычной служащей в ювелирной компании, а не участницей подпольного бизнеса. Что ж, пора взглянуть на свою дочь в свете софитов. Девушке очень хотелось блеснуть на приеме и показать матери, на что она способна. С другой стороны, редактор прав на сто процентов. Шпионам, как и репортерам, нельзя светиться, суетиться и лезь на рожон. Но можно добиться того и другого одновременно. Надо лишь раздвоиться. А как? Она вспомнила Лилины эксперименты в Питере, и ей стало весело. Главное, сохранять лицо, даже при плохой игре.
Целый день Алена потратила на хождения по магазинам. Не так уж Екатеринбург отстал от Питера. Все, что ей требовалось, она купила.
До званого вечера оставались сутки. Редактор уже подтвердил согласие Зои взять ее с собой, это было главное. В списке интересующих лиц, переданном ей редактором, значилось около сорока фамилий и их номера в гостиницах. Рейд осуществлялся молниеносно. В се задачу входило узнавание лиц, а не фамилий. Для этого их надо видеть. Фамилия рентгеном не просвечивается, а физиономия всегда на виду.
Стоило надеть накрахмаленный фартук, белый чепчик,сде-лать челку и все готово.
Лена стучала в номер, ей открывали дверь и она, мило улыбаясь, сообщала:
- Извините, хочу вам доложить, что наш гостиничный ресторан сегодня работает только до десяти часов.
Некоторые даже чаевые давали.
В десяти случаях дверь открывали женщины, хотя по списку ее интересовали мужчины. Жены обожают разбираться с прислугой, выказывая недовольство, и никогда не дают чаевых. В четырнадцати случаях дверь открывали мужчины, из них только один одетый, остальные в трусах, но это их ничуть не смущало.
Зато они давали на чай и не захлопывали дверь перед носом, предпочитая смотреть на ноги, а не в глаза и провожать горничную взглядом. Юбку надо было надеть подлинней. В пятнадцатом случае она это поняла окончательно. Один толстяк даже не слушал ее, а затащил в номер и завалил на кровать. Пришлось отбиваться. С пьяным она справилась. Убегая, в дверях наткнулась на размалеванную девицу в красных чулках. Все ясно, он ее перепутал с девкой по вызову. Пришлось выдержать еще несколько домогательств, пока не закончился весь список.
Запомнила она не всех. Человек пятнадцать отложились в памяти хорошо, остальные лица смазались. Слишком стандартны, без намека на индивидуальность и интеллект. Но пленки все равно на всех не хватит. Да и стоит ли тратить ее на серость. Хватит двух-трех пестрых фазанов и общий портрет готов. Так и надо сделать.
Вернулась домой она усталой. Принять душ и в постель. Мать не слышала, как пришла дочь. Она стояла спиной к двери у сейфа, встроенного в стену. Лена застыла у порога комнаты. Она даже не подозревала о существовании сейфа в доме.
Анна захлопнула дверцу, повернула ручку и вынула ключ. Лена скрылась за дверной шторой. Мать подошла к окну, выдвинула ящик из подоконника, бросила туда ключ и задвинула панель на место.
Тайник. Значит, ей есть что прятать. От кого? Она живет одна, дочь приезжает только на каникулы. От воров? Такую дверь бульдозером не снесешь. На первом этаже сидит консьерж шире дверей и ростом под потолок.
Лена тихо выскользнула из укрытия, вернулась в холл и громко стукнула входной дверью.
- Мам, ты дома?
Анна вышла из комнаты и поцеловала дочь.
- Набегалась? Боже, сколько покупок. Что здесь можно купить интересного?
- То же самое, что и в Питере. Только тащить через полстраны не надо. Мелочи. Бижутерия, халатик, туфельки.
- Я ничего не успела приготовить, только что вернулась с работы. Хозяйка из меня никудышная. Себе я дома не готовлю.
- Ничего. Сейчас вместе приготовим. Я это умею делать.
- Хорошо. Из тебя получилась завидная невеста.
- Вот только с завидным женихом дело обстоит плохо.
- В мои времена тоже женихов не хватало. Достойных.
- Но меня-то ты родила от достойного мужчины?
- Он был неплохим комбинатором. Умен, энергичен, хитер, коварен, безжалостен, но очень обаятелен. На каждый плюс находилось несколько минусов. Но на безрыбье, как говорится, и рак рыба.
Лена впервые услышала отзыв о своем отце. Никогда мать не заводила о нем разговоров, а Лена не спрашивала, боясь разочарования. Она нафантазировала себе своего отца и уже не хотела ничего слышать о настоящем. В любом случае, он будет хуже выдуманного.
Анна выглядела очень хорошо. Красивая женщина с хорошей фигурой, яркие черты лица, и никто не скажет, что ей сорок девять. Мать и дочь могли сойти за подружек. Лена старалась казаться старше своих лет. Рассуждала она по-взрослому, вот только мордашка оставалась щенячьей.
Итак, две очаровательных дамы отправились на кухню готовить ужин. Больше об отце Лены Анна не проронила ни слова.
Интересно, а есть ли любовник у матери, думала Лена. Такие женщины не бывают одинокими. Не от его ли любопытства она застраховалась, сделав сейф в стене?
8.
Проснулась Лена в двенадцатом часу. Здешнее население уже обедает. Она потянулась и встала.
На кухне возле кофейника лежала записка от матери:
"Сегодня приеду очень поздно, не беспокойся за меня".
Еще бы не поздно. Такие приемы длятся до утра.
Алена села пить кофе. Она сама себя испытывала. Ей не терпелось залезть в материн сейф, но она не торопилась. Сначала надо позавтракать, выкурить сигаретку, потом взяться за дело. Лена не курила, но придется начинать. Надо попробовать перед зеркалом, как она будет смотреться с сигаретой и как ее лучше держать. Вечером ей придется щелкать зажигалкой, а без сигареты этого не делают.
Наконец она поняла, что больше терпеть не может.
Подоконник не вызывал никаких подозрений, ни одной щели или царапины, но панелька с легкостью выдвигалась вперед, где скрывался небольшой ящичек.
Ничего, кроме ключа от сейфа, в нем не было.
Сам сейф располагался под одной из дубовых панелей, которыми была обшита комната матери, совмещавшая в себе кабинет и столовую.
Панель тоже отошла легко, будто на салазках, и перед взором девушки возникла массивная дверца сейфа. Ключ встал на свое место, и она повернула его. Дверца стального чудовища открылась. Первое, что бросилось в глаза, это деньги. Их было очень много. Толстые пачки долларов, выстроенные в стопки. Они занимали все основное пространство. На верхней полке лежали бархатные коробки разных размеров, несколько папок, тетради, пистолет и пара конвертов. Тут было чему удивляться.
Некоторое время Лена стояла в оцепенении, разглядывая хранилище. Вот она русская натура! Спрятанная в песок голова страуса. Только сумасшедший может держать в доме такое состояние. Одна воровская вылазка, и сейф пуст. Такой капитал не один день создавался, на него вся жизнь положена. Значит, Лена, скромная студенточка, является дочерью миллионерши. Правда, подпольной. А еще можно с уверенностью утверждать, что ее мамочка входит в порочный мафиозный круг, о котором ей рассказывал редактор. Он еще рассказывал о своем собственном досье. Старик собирается писать книгу. Значит, и на мать у него есть соответствующие материалы? Наверняка. Мамочка - не мелкая сошка в алмазном бизнесе. Шестеркам таких денег не платят. Если Лена начнет собственное расследование, то любая добытая ей информация автоматически будет работать против ее матери. Стоит ли затевать возню? Вероятно, стоит, такой случай журналисту выпадает один раз в жизни. Мать можно выставить в качестве жертвы, а не соучастника. На любую ситуацию можно посмотреть по-разному. Все зависит от ракурса. Она вправе выбрать свой. К. тому же у Лены не было стопроцентной уверенности в успехе задуманного мероприятия.
К деньгам Алена относилась с холодным равнодушием. Но сейчас она смотрела на груду долларов с некоторой обидой. Они с Лилькой четыре года лезли из кожи вон, чтобы зарабатывать на оплату квартиры, питались кое-как, перебиваясь с хлеба на воду, а тройка на экзамене могла стать приговором, лишением стипендии. Жизнь дорожает с каждым днем. А что же мать?
Сидит на мешках с деньгами, а единственной дочери раз в месяц посылает гроши, которых хватает на неделю, В лучшем случае. Даже сейчас, когда она приехала на каникулы и живет дома, денег она не видит. Холодильник все время пуст. То матери некогда зайти в магазин, то она не успела купить хлеба. Даже на юг Лена ездила на свои сбережения, скопленные за зиму. Спартанское воспитание или банальное жлобство? Милые улыбочки и поцелуйчики, а в груди холод. О личной жизни и вовсе не разговаривали. Мать ни разу не спросила у дочери, есть ли у нее парень. Может она влюблена? В кого? Кто он? Это не мать, а снежная королева.