- Зачастили к вам наркоманы, зачастили. С чего бы это? И с деньгами, я вижу, у вас проблем нет. Вон какой ремонт отгрохали. Другие клиники за бюджетные средства сражаются, а вы - сами по себе.
- Разве это плохо?
- Хм. Очень уж пациенты у вас сомнительные.
Майор Матвеев покосился на изворотливого главврача, наклонился к Марчук и тихо спросил:
- Он не сбежит? Может, оформить задержание?
- Дмитрий Евгеньевич личность известная. Его побег будет равносилен признанию в преступлении, - громко объявила "цапля".
- Да не совершал я преступлений! - огрызнулся Стерьхов.
- Нервничаете? Значит виноваты! Пожалуй, я запру вас в кабинете.
42
Телефон Шувалова пискнул, приняв сообщение. На дисплее вспыхнули и погасли слова "Сашу исключают из школы". Никто этого не заметил. В операционной каждый был сосредоточен на работе. Наступила заключительная часть уникальной операции.
Тем временем оперативники обходили кабинеты. Они не церемонились и грубо пресекали любую лечебную деятельность. Врачей сводили в общую комнату, перепуганных пациентов заставляли писать объяснение, какие методы к ним применялись и сколько денег они заплатили. Шум и недовольные выкрики поначалу не проникали в изолированный операционный бокс, находящийся в торце здания на втором этаже. Милиционеры планомерно двигались к нему из противоположного конца коридора, заходя во все кабинеты.
Светловолосый оперативник наглым самоуверенным видом и парой грубых фраз о шконке в изоляторе быстро привел в трепет холеную врачиху, которая посмела что-то вякнуть при его появлении. Не давая женщине опомниться, он записал ее имя и вытолкал в коридор, велев ждать в ординаторской. Его напарник Карпухин привычно цыкнул на молодого хлюпика с ввалившимися глазами и подсунул лист бумаги.
- Хочешь выйти отсюда живым, пиши всё, что знаешь о наркотиках и о врачах садистах.
- Но я…
- Ты не расслышал первую часть моего приказа? - Плохо выбритый Карпухин угрожающе сжал кулак. - Хочешь жить или нет?
- Хочу, - сглотнул перепуганный парень.
- Тогда пиши.
- Что?
- Где брал наркоту, и что с тобой делали в клинике? Не забудь указать имена.
Убедившись, что парень начал писать, оперативники направились к следующему кабинету, предварительно грозно предупредив пациента:
- Вздумаешь выйти, будешь мотать срок. Уж мы позаботимся, пупсик.
На втором этаже оставалась только одна дверь с красным сигналом сверху: "Идет операция". Перед ней, расставив ноги, стоял квадратный азиат с круглой невозмутимой физиономией.
- Это еще что за урод? - скривился Карпухин. Начиная со второго кабинета милиционеры не представлялись сотрудникам. Слух о милицейском рейде быстро облетел клинику. - Эй, ты кто?
Азиат вежливо склонил голову.
- Издевается, - прокомментировал Карпухин.
- Документики, - потребовал светловолосый милиционер. Не дождавшись ответа, он решил сдвинуть тупого кретина в сторону. - Посторонись!
Оперативник уперся в груду мышц, надавил, и в ту же секунду оказался согнутым ниже пояса с заломленной вверх рукой.
- Карп! Врежь ему! - хрипел светловолосый.
Последовал замах, но азиат загородился пленником, и оба оперативника рухнули на пол.
- Ну, гад, ты сейчас поплачешь! - рычал взбешенный Карпухин.
Оперативники поднялись и с двух сторон ринулись на азиата. От первого кулака японец ловко уклонился. Потерявшее равновесие тело Карпухина с силой грохнулось о дверь и кулем сползло на пол. Светловолосый оказался удачливее и угодил кулаком в грудь охранника. Азиат даже не пошатнулся. Он перехватил руку противника, и светловолосый почувствовал, как его ноги взлетают над полом, описывают дугу и складываются, задевая коленками лоб.
Чертыхаясь и матерясь, поверженный опер отполз. Злость душила его. Рука полезла за пистолетом. Губы шипели:
- Пришел тебе конец, узкоглазый.
- Что там? - услышав грохот за дверью, Шувалов спросил Задорина.
Сергей, как наиболее свободный сотрудник, отошел к выходу, прислушался и вернулся с озабоченным лицом.
- Похоже на драку. Кто-то пытается сюда войти.
- Дверь заперта?
- Да.
Антон направился к столу, где лежали телефоны. Он схватил свой мобильник и, не обращая внимания на пропущенные звонки и непрочитанные сообщения, позвонил Стерьхову.
- Дмитрий, за нашей дверью драка. Что происходит?
- Всё из-за грязной статейки. Клинику проверяют.
- К черту статью! Прикажи нас не трогать.
- Это милиция. Они меня не слушают.
- Мне нужен еще час!
- Антон, я даже не знаю. Меня заперли в собственном кабинете. Я не контролирую ситуацию!
- Мы работаем на открытом мозге! Я не могу остановиться! Ты это понимаешь? Всего один час! Иначе я не гарантирую даже жизнь пациента!
- Да, да, я понимаю. Я постараюсь.
Телефонная трубка в руке Стерьхова медленно сползла вдоль тела. Главврач растерянно смотрел на "очкастую цаплю" по-хозяйски расположившуюся в его кабинете.
- Вы ничего не понимаете, - ехидно передразнила последние слова "цапля". - И стараться бесполезно. Ваши документы мы передадим в прокуратуру, а уж они-то…
- Что случилось? - взволновался Сатори, тоже находившийся в кабинете.
- Шувалову необходим еще один час, - беспомощно развел руки Стерьхов. - Иначе…
Японец всё понял и двинулся к самоуверенной женщине.
- Ключ, - с мягкой улыбкой потребовал он.
- А с вами, иностранный гражданин, мы еще будем разбираться. Сейчас придут милиционеры, и мы выясним, на каком основании вы находитесь в клинике! Если вы тоже потакаете незаконным операциям…
- Ключ! - повторил наклонившийся к "цапле" Хисато Сатори.
- Здесь командую я! - грозно дернулась Марчук.
Японец выпрямился, раздул ноздри и попятился. Врачиха осталась довольна одержанной победой. По долгу службы она привыкла проверять и шпынять за недостатки любое лечебное заведение.
Не долго пятясь, Хисато Сатори оказался около террариума со змеями. "Цапля", убедившись в безоговорочной победе, поправила очки, и уже собиралась вновь с умным видом полистать бумаги, как произошло невообразимое.
Японец поднял крышку террариума и сунул туда руку. Одна из змей обвилась вокруг его запястья и поползла вверх. Японец вытащил ее и перехватил свободной рукой. Так он проделал несколько раз, пока все пять змей не оказались в его объятиях. Прижимая кишащую массу к груди, он двинулся обратно к женщине. Ошарашенная "цапля" смотрела, как мерзкие твари извиваются и ползают по рукам и шее сумасшедшего японца.
Тот приближался. Щелки его глаз полыхали неистовым огнем, а губы протяжно шептали:
- Клюююч. Дай мне клюююч.
Марчук онемела от ужаса. Когда японец наклонился к ней, а змеи оказались в пределах вытянутой руки, в глазах женщины помутнело. Ключ выпал из ее руки, она потеряла сознание.
43
Пройдясь по верхним этажам клиники с разнузданной наглостью вооруженного блюстителя закона, майор Матвеев дернул напарника Семенова за рукав и остановился.
- Тихо!
Снизу доносились невнятные ругательства. Они совсем не походили на визгливые крики интеллигентных врачей. Хорошо знакомые по службе голоса поминали на все лады чью-то маму и нехороших женщин, но делали это без присущего куража, а уныло и обреченно.
Спустившись на второй этаж, Матвеев застал удивительную картину. Два его лучших опера с кислыми физиономиями сидели на полу спина к спине. Их руки были скручены ремнем, вынутым из брюк Карпухина. Из карманов курток торчали пистолеты, словно их вложила туда заботливая рука. Над ними, загородив дверь с красным огоньком "Идет операция", возвышался невозмутимый японец с мощной грудью и толстыми руками. Ему-то и был адресован поток беспомощных ругательств.
Увидев начальника, поверженные милиционеры воспрянули духом и наперебой затараторили:
- Командир, эта узкоглазая сука напала на нас! Он не пускает в комнату. Тут их главное гнездо, которое мы ищем!
Умудренный службой Матвеев проворно юркнул в ближайший кабинет и втащил туда обалдевшего Семенова. Лучше перестраховаться. Черт его знает, чем вооружен угрюмый япошка, если сумел крутых оперов скрутить. А может рядом прячутся его сообщники!
- Он один? - выкрикнул командир, доставая табельное оружие.
- Один, - просипел Карпухин.
- Чем вооружен?
Оперативники дружно засопели, не решаясь признаться в постыдной правде. С ними справился безоружный человек.
- Куда же вы смотрели! - поняв абсурдность ситуации, возмутился Матвеев и смело выскочил в коридор, целясь в грудь японца. - Руки вверх! Быстро!
Японец покрутил бритой башкой, как борец, разминающий шею перед схваткой. Страха в его лице не наблюдалось. Такое поведение Матвееву не понравилось. И еще более насторожило.
Он приказал:
- Семенов, арестуй его.
Напарник достал наручники и рявкнул:
- Лицом к стене. Руки назад!
Японец никак не реагировал.
- Они здесь людей режут, а этот их охраняет, - пояснил связанный светловолосый опер.
Семенов приближался к японцу. Матвеев прятался за спиной подчиненного.
- Дернешься - убью! - красноречиво предупредил противника майор.
И в этот момент сверху с лестницы пролетела шипящая толстая веревка. Упав на вытянутые руки Семенова, она обернулась холодной змеей. Перепуганная тварь и не думала искать обидчика, отправившего ее в опасный полет. Раскрыв пасть, она бросилась на ближайшую цель.
- Аааа! - завопил Семенов, шарахнулся назад, споткнулся и сбил начальника.
В воздухе просвистела еще одна змея и шлепнулась на упавших милиционеров. Вокальное сопровождение в коридоре стало двухголосым. А со ступенек сползал третий символ медицины. Он привык жить в тесной компании и спешил к своим перелетевшим по воздуху собратьям.
Вслед за змеями в коридоре появился Хисато Сатори. В каждой его руке шевелилось по черно-серому гаду. Японец поднял их и доходчиво пояснил:
- Гадюка. Отень ядовита.
Матвеев и Семенов, мешая друг другу, в страхе скидывали змей и отползали по коридору.
- Кабаяси пока держится, - сообщил Сергей Задорин Шувалову. - Но это не может длиться вечно.
Антон посмотрел на Елену Репину. На заключительной стадии успех многочасовой операции зависел только от нейрохирурга.
- Сколько еще? - спросил он.
- Не торопи меня, - огрызнулась Репина. По впалым глазам было видно, насколько женщина устала. - Илона, инструмент.
Медсестра засуетилась и оттеснила Шувалова. Антон огляделся, что-то прикидывая.
- Так. Серега, баррикадируем дверь.
- Они у меня за всё ответят! - грозил кулаком невидимому врагу разъяренный майор Матвеев. - И за нападение на сотрудников милиции! И за незаконные операции! И за гадюк своих проклятых!
Он расхаживал по тесному кабинету, куда они спрятались с Семеновым. Его напарник в расстегнутой рубашке чесал голую грудь.
- Она меня укусила. Прямо в сердце. Как бросится! Что теперь делать?
Но начальник его не слушал.
- Я вызываю подкрепление. ОМОН! Посмотрим, как они попляшут.
- А я? Что делать мне?
- Найдешь электрощит и вырубишь электричество во всем здании. Я не позволю им проводить операции!
- Мне срочно нужна помощь. Меня укусила гадюка!
Матвеев схватил подчиненного за грудки.
- Не хнычь! Поймаешь любого медика, потребуешь ввести противоядие. У них должно быть. Потом отключишь электричество. Понял?!
- Мне кажется, левая рука уже немеет.
- Двигай, Семенов, двигай! Пока ноги шевелятся. - С этими словами майор вытолкал подчиненного в коридор.
44
Одной рукой Ольга Шувалова прижимала к груди сына, другой держала за локоть Бориса Вербицкого.
- Спасибо, тебе Боря. Если бы не ты, я не знаю… Я бы сорвалась, накричала и всё испортила. Сашу бы исключили, а я… - Женщина наклонилась, скрывая под свесившимися каштановыми волосами выступившие слезы.
Они стояли во дворе школы. Саша угрюмо сопел, косясь на окна учительской. Вербицкий с достоинством выпячивал грудь.
- Ерунда. Я всего лишь поговорил с директором. Она нормальная баба, ей скандалы тоже не нужны.
- Я бы так не смогла. - Ольга грубо дернула сына и затрясла его за плечи. - Если ты еще раз такое устроишь! Если ты когда-нибудь на кого-нибудь поднимешь руку, я… я не знаю, что с тобой сделаю!
- Успокойся, Ольга. Он не виноват. Над ним насмехались, и Саша постоял за себя.
- Да? Что произошло?
- Это толстяк Игорь. Он все время дразнится, - пробурчал мальчик. - Я только толкнул его, а он упал и позвал учительницу.
- Мы разобрались. Всё позади, - заверил Борис. - Идемте, я подвезу вас домой.
У Ольги заиграл телефон. Она вынула трубку, отойдя в сторону, потому что была уверена, что звонит Антон. Его, наконец, пробрали за душу ее сообщения, и он торопится извиниться за свою черствость. Быстро прощать мужа Ольга не собиралась. Он должен прочувствовать свою ошибку и ощутить хотя бы часть боли, доставшейся ей. Обиженная женщина настроилась говорить холодно и жестко, но услышанный голос ее разочаровал. Звонили с работы. Ольга сказала, что не сможет сегодня вернуться.
Вербицкий усадил Сашу на заднее сиденье автомобиля, захлопнул дверь. Прежде, чем открыть дверцу для Ольги, он приобнял ее за талию и заглянул в лицо.
- Ты знаешь, директор школы подумала, что я отец Саши. Я не стал ее разубеждать. - Ольга дважды хлопнула ресницами. Борис ласково улыбнулся. - Она просила меня приходить на собрания.
Потрясенная Ольга села в машину, ничего не ответив. Ее душа была в полном смятении.
45
Свет в операционной разом погас. В течение двух-трех секунд померкли дисплеи многочисленных приборов, стихла вентиляция. Лишь ноутбук продолжал работать от аккумуляторной батареи. Все присутствующие тревожно переглянулись.
- Они отключили электричество, - объявил Шувалов.
- Это конец, - сдернув маску, с ужасом прошептала Репина. - Жизнедеятельность пациента поддерживается искусственными системами. Если они не включаться…
- Надо срочно его спасать! - Задорин рванулся к забаррикадированной двери. - Я пойду и объясню!
- Бесполезно, - покачал головой Антон. - Стерьхов сказал, что милиционеры прервали всякую деятельность. Они злы, и никого не слушают.
- Надо попытаться!
- Сколько у нас времени? - Антон обратился Елене.
- Минут пять. От силы шесть.
Шувалов посмотрел на часы.
- Ждите четыре минуты. Если свет не появится, открывайте дверь и умоляйте.
Он рванулся к окну и распахнул створку.
- Антон, ты куда? - испугалась Репина.
Шувалов скинул халат.
- Четыре минуты, - еще раз предупредил он и перевалился через подоконник.
Антон знал, что в подвале расположен резервный генератор. Он видел его один раз, когда Стерьхов демонстрировал оборудование клиники. Приземление прошло удачно. Шувалов отряхнул руки и побежал к главному входу. Огибая торец здания, он заметил дверь и остановился. У главного входа его могут перехватить, а эта дверца расположена ниже уровня земли и наверняка ведет в подвал. Антон взглянул на часы. Прошло всего полминуты. Только бы дверь была не заперта.
Рука схватилась за прохладную ручку. Дверь оказалась закрытой. Пришлось ломать. Несколько ударов ногой по замку и расшатыванием плечом сделали свое дело. Деревянный косяк треснул, дверца качнулась внутрь. Но это заняло еще целую минуту.
В подвале, как и во всем здании, освещение отсутствовало. Свет из двери просачивался метров на пять, и за ближайшим поворотом ученого ждала кромешная темнота. Антон двигался наощупь, вспоминая план подвала. Вскоре он вошел в комнату с уверенностью, что именно здесь находится дизель-генератор. Но комната оказалось пустой.
Антон в раздражении посмотрел на светящийся дисплей мобильного телефона. С момента, как он покинул операционную, прошло более двух минут!
Неужели он заблудился, и не успеет? Огромная научная работа будет проделана зря, а главное, погибнет человек, и виноват в его смерти будет именно он, Антон Шувалов, затеявший первый в мире эксперимент в плохо подготовленной клинике.
Шувалов метнулся обратно в проход. Он понял свою ошибку - перепутал крыло здания. Еще около минуты блуждания в темноте, и доктор наук нашел покрытый пылью генератор. Как же он включается? Дисплей мобильника подсвечивал низкое помещение тусклым голубым светом. На телефоне виднелось время: часы и минуты. Шувалов хорошо помнит начало отсчета. Как только изменится последняя цифра, отпущенные ему четыре минуты иссякнут.
Судьба пациента висит на волоске!
Антон заметил аккумулятор, увидел идущие от него провода и крупную кнопку "Старт". Большой палец, не мешкая, вдавил красную "таблетку". Дизельный двигатель сонно крутанул что-то внутри себя и затих. Повторное нажатие кнопки ни к чему не привело.
Всё кончено. Он проиграл гонку со временем.
46
- Четыре минуты прошло, - в полной тишине сообщил Задорин. - Я открываю дверь и потребую включения света.
Он бросился отодвигать столы и шкаф, загромождавшие проход. Елена Репина напряженно следила за состоянием пациента, моля, чтобы организм японца оказался достаточно крепким. Испуганные глаза Илоны метались от сосредоточенного нейрохирурга к разбушевавшемуся нейропрограммисту.
Открыв дверь, Задорин выскочил в коридор. Невозмутимый Кабаяси вопросительно посмотрел на перепуганного русского. У ног японца сидели связанные оперативники, по коридору ползали ужи. Данная картина соответствовала полученному приказу. Однако случай отключения электричества у охранника не было инструкций.
- Включите свет! - закричал Задорин и побежал вперед. - Человек погибнет!
Неожиданно его рванули за руку и затащили в кабинет. Майор Матвеев припечатал Задорина к стене и, угрожая пистолетом, потребовал:
- Чем вы занимаетесь? Какие опыты проводите?
- Срочно включите свет! - твердил Сергей.
- Почему вы не открывали дверь?
- Человек умрет, пока вы задаете дурацкие вопросы!
- Кто у вас главный?
- Какой же вы тупой!
Под потолком замерцали люминесцентные лампы. Оба мужчины смотрели, как электрическое освещение набирает силу.
После нескольких безуспешных попыток завести генератор Шувалов заметил вентиль под топливным баком и торопливо повернул его. Дизель-генератор послушно заурчал густым монотонным гулом. Заработала вытяжка, под потолком задрожало освещение. Антон посмотрел на часы. Прошло около пяти минут. Оставалась маленькая надежда, что критическое для пациента время не пройдено.
Переведя дух, Антон заметил, что яркость освещения явно недостаточна. Генератора не хватало на полноценное электроснабжение всего здания. Чувствительные электроприборы в операционной могут отказать. Шувалов изучил обозначения рядом с тумблерами на стене и перекрыл подачу электроэнергии на все этажи кроме второго. Контрольная лампочка стала светить ярко и равномерно, генератор работал без прежнего напряжения.