- Ну, скажи, что у вас ничего не было. Соври! Я ведь глупая, поверю. Да кто я такая, чтобы со мной считаться! Пошли к черту - и всё! Ведь ты - великий ученый. Твой кумир - Ландау, который открыто имел любовниц и даже придумал теорию для оправдания своей похоти. Вам можно. Вы избранные. Для вас это смена эмоций, оздоровление организма, перекачка крови из уставшей башки в свербящую мошонку! Или что там еще? Какая теория заготовлена у тебя?
- При чем тут Ландау?
- Я не собираюсь этого терпеть! Уходи к любовницам.
- У меня их нет. Ты единственная женщина…
- …которую ты обманываешь, - подхватила распаленная супруга. - Остальным бабам говоришь правду?
- О чем ты, Оля?
- Когда тебя выперли из института, господин великий ученый, ты не сказал мне. Тебе было стыдно признаться. Я узнала об этом от других людей. А теперь узнаю и о твоих похождениях.
- Всё совсем не так.
- В чем я ошибаюсь?
- Это, - Антон беспомощно потряс фотографией, - это ничего не значит.
- Скажешь, кроме поцелуя между вами ничего не было? Вы, как пионеры, только подержались за ручку?
Шувалов опустил голову. Ему было мерзко и противно, стыд сжигал его. Он жалел о своей ненужной мимолетной связи, но изменить уже ничего не мог.
- Чего же ты молчишь? Продемонстрируй свои артистические способности. Ври! Обманывай! Я внимаю твоему таланту.
- Я не буду тебе врать, Оля. Не обманывал я и вчера… Поверь, я люблю только тебя.
- А как же Репина?
Шувалов долго молчал. Наконец, решился. Признание давалось ему с трудом.
- Я один раз… переночевал у нее. О чем очень жалею… Больше этого не повторится.
- Один раз переспал. Опять один раз. С каждой сотрудницей всего по разу! Какая мелочь! Разве это измена? Просто хобби бессовестного самца. Сколько же еще у тебя осталось неоприходованных коллег с накрашенными губками?
- А что у тебя делает Вербицкий? Почему он шляется к тебе? - неожиданно вспылил Антон и тут же раскаялся.
Невыразимая обида сочилась из женских глаз. Из тех самых огромных красивых любимых глаз, которые он вчера, как и все тело, покрывал бесконечными поцелуями.
- Потому что я… шлюха? - промолвила Ольга. - Ты это хотел услышать?
Она расплакалась и отвернулась. В дверях показался настороженный Саша. Шувалов не знал, что делать.
- Уходи отсюда. Уходи, - причитала сквозь всхлипы обиженная женщина. - Я не хочу тебя видеть!
50
Предупредительный Хисато Сатори встретил Антона Шувалова и Сергея Задорина в холле отеля "Националь".
- Просу, - любезно пригласил японец после чопорного приветствия.
Пока гости поднимались в самый роскошный номер отеля обходительный Сатори поинтересовался:
- Госпожа Репина не мозет прийти? Она занята?
- Занята, - ухватился за вежливую подсказку Шувалов. - И очень сожалеет об этом.
Задорин с укором посмотрел на старшего коллегу. "Обманывать не хорошо", - сказали его глаза. "А объяснять долго", - также взглядом ответил Шувалов. Не мог же он пересказать японцу сложный разговор с Еленой Репиной в ресторане, после которого она всячески избегала общения с ним. Вот и сегодня, с присущей ей прямотой, отказалась смотреть на результаты своей чудо-операции только потому, что не желала оказаться в одной компании с Антоном.
Они прошли мимо высокого зеркала. Шувалов мельком увидел свое отражение и вновь вспомнил об Ольге. Жена всегда заботилась о его внешнем виде, подбирала рубашки и галстуки, напоминала об осанке. В последнее время он был предоставлен самому себе. Это особенно чувствовалось в изысканной обстановке шикарного отеля.
Сатори с поклоном распахнул дверь в большой номер, обставленный в духе дворцовых музеев Екатерининской эпохи. Кейджи Танака стоял напротив окон, из которых открывался прекрасный вид на Кремль и Манежную площадь. Он с видимым удовольствием пожал руку Шувалову и Задорину. Прикосновение к протезу заинтриговало ученых. Искусственная ладонь была холоднее обычной, пальцы сжимались медленнее, четко фиксировали крепкое рукопожатие, а после того, как распрямлялись, Кейджи Танака еще некоторое время стоял с протянутой рукой.
- Я только учусь, - перевел слова довольного миллионера Сатори. - Не больно я вас сзимать?
- Крепко. Как сильный мужчина, - похвалил Шувалов.
- Я тренировать на нем. - Улыбающийся Танака указал на скромно стоявшего в углу Кабаяси, на лице которого еще сохранились следы тесного общения с русскими омоновцами. - Еще я уметь вот так.
Танака медленно захлопал в ладоши, с детским восторгом наблюдая за своими новыми руками.
- Никак не могу привыкать. Хочу все пробовать.
- Вы чувствуете себя хорошо? - спросил Шувалов. - Нет неприятных ощущений?
- Голова стала тязелее на десять грамм, - засмеялся японец. - Столько весят васи чипы? А есе надо всегда носить вот это. Как вам мой вид? Меня пускать с ним в самолет?
Танака повернулся кругом. Повязку на его лысом черепе прикрывала бейсболка. На спине красовался небольшой рюкзачок, в котором был упрятан компьютер с программным обеспечением, разработанным Сергеем Задориным. Нейрочип с помощью микроэлетродов, прикрепленных к нейронам мозга, получал команду и передавал ее в компьютер. Процессор обрабатывал информацию и транслировал сигнал на микросхемы, расположенные в протезах. В итоге искусственные руки двигались так, как хотел их хозяин.
- У нас нет компьютера меньших размеров, - оправдывался Задорин.
- О, это не проблема! Я дал задание, и мне специально разработать процессор под васу программу. Процессор будет маленький. Я его прятать в кулон, весать на шея, и рюкзак не нузен.
Антон Шувалов с затаенной гордостью наблюдал, как еще недавно беспомощный инвалид превратился в счастливого обладателя полноценных рук. Богатый японец совершил смелый поступок, доверился русскому ученому и предоставил свой мозг для экспериментальной операции. В результате фундаментальная научная разработка нашла удивительное применение на практике. И хотя чудо-протезы стоили дорого, десятки тысяч инвалидов по всему миру получили шанс вернуться к нормальной жизни.
Танака извинился перед Задориным и увел Шувалова в соседнюю комнату.
- Доктор Шувалов, я знать о ваших проблемах в Москве, - перевел Сатори слова Кейджи Танка. - Поэтому предлагаю вам работа в Японии. Вы будете заниматься нейронаука и получать достойные деньги.
- Спасибо за предложение, господин Танака. Я вынужден отказать.
- Посему? Мы сделать вам все условия для исследований. Я рекламировать вас. Вы будете иметь много клиентов. Вы станете самый богатый ученый.
- Спасибо, но деньги для меня не главное. Я хотел бы напомнить о нашем контракте.
- О, да-да. Я понимаю. Вы хотеть внести изменения и получить всю сумму кэш или на личный счет?
- Нет. Я прошу закупить оборудование согласно моему списку и отправить на указанный в контракте адрес.
- Но вы же там не работать? Вы не получать оплату. Вам нужны деньги!
- Я ничего не буду менять.
Мультимиллионер недоуменно смотрел на великого русского ученого, одетого в дешевый костюм и старые туфли. Он честно заработал два миллиона долларов и фактически отказывался от них.
- Вы не передумать?
- Нет.
- Я выполню контракт, - заверил Танака. - А сейчас, я хочу иметь фото, чтобы помнить о вас.
Выслушав искренние слова благодарности, Шувалов сфотографировался со счастливым пациентом и покинул шикарный номер. Фотосъемка напомнила ему о злополучной фотографии, которая окончательно разлучила его с женой. Ольга отказывалась с тех пор от любого разговора и не подпускала к сыну.
Спускаясь по широкой лестнице с вычурной позолотой на стенах и потолке, Задорин нетерпеливо спросил:
- Моя программа обработки нейросигнала успешно внедрена в практику. Мне хватит этого для кандидатской?
- Более чем, - рассеянно ответил Шувалов. - Дописывай. Я поддержу.
- Последняя глава будет посвящена нашему эксперименту. А вы напишете статью?
- Разве что для японского журнала. Здесь меня вряд ли опубликуют.
- Почему?
- С некоторых пор я стал героем криминальной хроники.
- Вы про наркологическую клинику? Но это же чушь!
- Журналисты так не считают. Они нашли пациентов, вернувшихся к наркотикам, и убедили их родственников подать судебные иски. Дима Стерьхов в панике, операции прекращены, я снова безработный, и чем всё это закончится, пока не ясно.
Он умолчал, что накануне его отловила дотошная журналистка. Она показала материалы своей беседы со Стерьховым и просила прокомментировать. Перепуганный главврач всячески стремился снять с себя вину. Стерьхов заявлял, что клиника проводила обычные процедуры по очистке организма, а над мозгом колдовал лично Шувалов. Теперь он понимает, что зря доверился человеку, которого выгнали с прежней работы за сомнительный эксперимент. Он оказался под впечатлением ученой степени Шувалова и думал, что тот способен принести пользу больным. Он ошибался, и надеется, что прокуратура при расследовании учтет его полное раскаяние.
- Что вы скажете в ответ? - спросила журналистка.
- Ничего. Кроме того, что я помогал людям.
- Так же, как и Людмиле Вербицкой?
Антон смерил взглядом бесцеремонную девицу с лезвиями вместо зрачков и ушел, ничего больше не сказав. Она все-таки вонзила ему в спину:
- Если я не поскуплюсь на эпитеты, вас арестуют!
- Это несправедливо! - кипятился Задорин уже в холле отеля. - Я читал, что о вас пишут, Антон Викторович. Но ведь вы разработали удивительную методику, которая дает положительный эффект.
- Не всегда.
- Но в большинстве случаев!
- Обывателям это не объяснишь.
- Почему? Вот Алиса, моя девушка, она самый обычный человек, но прекрасно понимает, что проблемы у наркоманов в мозгах, и вы можете им помочь.
- Ты ей и про клинику рассказывал?
- Она всем интересуется, - сконфузился Задорин и тут же похвастался: - Общаться с ней - одно удовольствие.
- Скажи еще, что вместо глянцевых журналов девушка читает твою диссертацию.
- До этого пока не дошло. Алиса любит меня слушать.
Они вышли из отеля. Задорин порывался продолжить спор, но Шувалов захотел сменить неприятную для него тему.
- Так! - твердо сказал он. - Диссертация - это замечательно, но о математическом моделировании работы мозга тоже не забывай.
- Думаете, нам удастся создать искусственный интеллект?
- Если разберемся в естественном, то разработаем и искусственный. Кстати, в одном американском университете на базе мощнейшего компьютера создали суперпрограмму и назвали ее искусственным интеллектом. У компьютера спросили: как сделать так, чтобы люди никогда не воевали и жили счастливо? И знаешь, что ответила машина?
- Даже не догадываюсь.
- Неделю подумав, бездушная железяка выдала рецепт счастливой и мирной жизни. Суть такова. Каждый человек помещается в капсулу с особым раствором. Человек чувствует себя там так же уютно, как в чреве матери. Через трубки он получает кислород и питание, а раз в день укольчик счастья.
- Наркотик что ли?
- Типа того. Каждый счастлив, и нет войн.
- Мрачная перспективка. Это скорее тюрьма будущего.
- Но с логической точки зрения задача решена правильно. И еще деталь. Компьютер предложил себя в качестве управляющего всеми процессорами.
- Так может не стоит браться за создание искусственного интеллекта?
- Стоит! Но с умом. Ты же знаешь, любое научное достижение может принести как вред, так и пользу. Есть гражданские самолеты - и есть военные, есть атомная бомба - и есть ядерная энергетика.
- Да, но атомная бомба появилась раньше атомной электростанции. И всё самое передовое сначала появляется на военных самолетах.
- Нет. Сначала всё рождается здесь, в мозге ученого. - Шувалов ткнул указательный палец в лоб Задорина. - А как это происходит - вот настоящая проблема.
51
- Приветствую, Юрий. Да заходи, не стой на пороге, - приветствовал Леонтьева министр Гриценко. Юрий Михайлович действительно замялся при входе в просторный министерский кабинет, решая, с какой стороны длинного стола ему присесть. Министр упростил эту задачу, махнув раскрытой ладонью: - Располагайся в кресле. Сейчас черкану резолюцию и присоединюсь.
"Разноса не будет", - понял директор Института нейронауки и опустился в мягкое кресло около окна.
- Знаешь, для чего я тебя пригласил? - поднявшись из-за стола, спросил Гриценко.
"Чтобы лично поздравить". После успешной операции над генералом Павловым репортажи о работе Института нейронауки несколько раз показывали центральные каналы.
- Я ученый, гадать не привык, - скромно ответил Леонтьев.
- И это правильно. - Скрипнуло кожаное кресло. Министр расположился напротив директора. - Во-первых, прими мои поздравления. Ты зря прибеднялся, сотрудники твои работать умеют.
- Не такие уж мы и богатые, - намекнул Леонтьев.
- Но-но, финансируешься ты без проволочек, я проверял. А на следующий год бюджет увеличим. Твой институт теперь на слуху у самого премьера, так что возражений не будет.
- Спасибо, Вадим Матвеевич.
- Но пригласил я тебя не за этим. Вот, смотри.
Министр взял со столика пульт и включил телевизор с DVD-проигрывателем. Зазвучала музыка, на экране появилась пара фигуристов.
- Это Ирина Новицкая и Алексей Соколов на чемпионате России. Короткая программа. Сейчас будет выброс.
Высокий партнер приподнял и с силой толкнул от себя легкую фигуристку. Было заметно, как он оступился. От этого оба потеряли равновесие. Соколов устоял, а девушка, неловко вращаясь в воздухе, утратила ориентацию и упала на спину. Камера выхватила крупным планом, как она затылком стукнулась о лед. Музыка стихла. Фигуристка не вставала. Выбежали люди и унесли ее.
- Ты, наверное, слышал об этом? - министр нажал кнопку паузы.
- Жена обожает фигурное катание. Она рассказывала, - вспомнил Леонтьев события месячной давности.
- Новицкая и Соколов наша лучшая пара, олимпийская надежда. После этой травмы Ира лежала в ЦИТО, Центральном институте травматологии и ортопедии. Видимых повреждений нет. Прошла курс реабилитации, ей разрешили приступить к тренировкам. И вот, что получается.
Гриценко снял паузу. Видео возобновилось. На льду опять были Соколов и Новицкая. Взволнованный партнер держал девушку. Новицкая старалась. Она очень старалась, но двигалась так неуклюже, словно несколько дней назад впервые вышла на лед.
- Что с ней?
- У Новицкой нарушилась координация движений. Врачи говорят, что омертвела часть тканей коры головного мозга. Они бессильны, а на носу Олимпиада. Что думаешь по этому поводу?
- Жалко девочку.
- Ты бы смог ее посмотреть?
- Я?
- Твой институт.
- В ЦИТО работают лучшие специалисты по спортивным травмам. Если уж они не смогли…
- Они кудесники по переломам, а ты по мозгам! С Павловым ведь справился.
- Это другое. Там очнулся человек - и все довольны. А здесь надо восстановить сто процентов прежних возможностей.
- Вот и займешься этим.
- Владимир Матвеевич, я думаю, существуют терапевтические методы, которые…
- Нет! Всё испробовали! - оборвал директора министр. - Скоро Олимпиада! Новицкая должна защищать честь страны! И это… Я уже пообещал. Надежда только на твою нейронауку. Вот телефон врача фигуристки. Свяжись с ним и согласуй дату обследования. Если что-то понадобится: приборы, препараты - олимпийский комитет обеспечит, они в курсе.
Леонтьев хмуро смотрел на застывшую картинку на экране. Со стоп-кадра улыбалась красивая и озорная девушка, которую знали пол страны - фигуристка Ирина Новицкая.
52
Теперь ему не требовалось спешить на работу, потому что работы не было. Богатый японец обрел новые руки и улетел в страну Восходящего Солнца. У Шувалова появилось время для раздумий. Научные проблемы отошли в сторону, в голову лезли самые разные мысли. В основном мрачные.
Почему, всё хорошее так скоротечно? Как только он достигает успеха, личная жизнь летит под откос. Его то упрашивают и заманивают, то угрожают и предают. Что бы он ни делал - жизнь преподносит неприятный сюрприз. Словно неведомая сила настойчиво выталкивает его из института, из семьи, из страны. Черт с ней, с работой! Наукой можно заниматься и Заграницей, но как восстановить семью? Кто подкинул Ольге фотографию и наплел ей небылицы? Кому это выгодно? Вербицкому? Может за всеми бедами стоит именно он?
Шувалов надолго задумался. Прикидывал и сопоставлял. Что-то в обвинительном заключении не срасталось.
Вербицкий, несомненно, рад занять его должность. Из него так и прет начальничья спесь. Но он не заинтересован в аресте Антона. Он хочет постичь его достижения, а порой прибегает к тайной помощи. Так было с генералом Павловым. Вот и сегодня Вербицкий звонил и просил о встрече. Шувалов вызывающе грубо отключил связь. Ему было неприятно общаться с тем, кто способствует разрушению его семьи.
А может надо встретиться и набить морду? За разрушенное счастье, за боль в глазах Саши, увидевшего ссору родителей, за свой мерзкий вопрос, на который любимая женщина, сорвавшись, назвала себя шлюхой. За нечестную фотографию, наконец!
Шувалов схватил трубку. Вербицкий ответил сразу.
- Я готов с тобой встретиться! - выпалил Антон.
- А ты в порядке? - усомнился Борис.
- В полном.
- Скандалить не будешь?
- Я только задам тебе вопросы.
- Ну, хорошо. А у меня к тебе дело.
- Тогда не буем тянуть.
- В час дня, ресторан "Елки-палки" около института.
- Вот и договорились.
В этом заведении с простой русской кухней сотрудники института нейронауки частенько отмечали какое-либо событие. Шувалов зашел в ресторан, когда Вербицкий уже занял один из угловых столиков. Первым желанием Антона было, схватить чугунок горячей каши со стола-телеги и надеть его на голову напыщенного Вербицкого.
- Ты обещал не скандалить, - напомнил Борис, угадав настроение бывшего коллеги.
- Я пришел сюда есть.
- Какое совпадение. У меня как раз обеденный перерыв.
Они сделали заказ озабоченной официантке, одетой в народный сарафан. Она быстро поставила между ними графин с клюквенным морсом. Алая жидкость подрагивала в высоких стаканах, когда каждый пригубил напиток.
- Спасибо тебе за помощь в деле Павлова, - глядя поверх очков, произнес Борис.
- Не за что.
- Благодаря тебе, всё завершилось удачно.
- Это было везение.
- Везет всегда умным и смелым. Таким, как мы.
- А тебе спасибо за то, что не забываешь мою семью.
Вербицкий откинулся на спинку стула, оценивая язвительную интонацию собеседника.
- Я помогаю Ольге, если она попросит.
- И какие просьбы поступают от одинокой женщины?
- По-моему, обсуждать этот вопрос без ее присутствия некорректно.
- Ты умеешь быть благородным, когда тебе выгодно.
Официантка принесла суп с фрикадельками.
- Давай поедим, - предложил Борис. - Мозг сытого человека функционирует эффективнее.
- Не всегда.
- Научные споры у нас получаются лучше. - Борис позволил себе сдержанно улыбнуться и взялся за ложку.