- Именно. Возможно, вот куда метит Нейл. Все мы думаем, что свободны, что независимо от обстоятельств можем свободно принимать собственные решения. Нейл приводит доводы противного. Он просто показывает нам, что есть мозг: машина, порождающая тип поведения, который либо повторяется, либо нет, в зависимости от того, насколько обратная реакция на воздействие извне стимулирует системы боли или наслаждения. Как мог он что-то делать против ее воли, если воли как таковой не существует?
Саманта опустила глаза на стоящий перед ней пустой стакан.
- И заметьте, - сказал Томас, - он выбирает лучший путь. Иными словами, он демонстрирует... Совершая преступление, он доказывает, что этого нет...
- Чего нет?
Томас вскинул брови.
- Преступления.
- Так что же с ним не так, профессор? Я хочу сказать - с точки зрения психологии что с ним не так?
Не сводя с нее глаз, Томас обнаружил, что размышляет, каково быть ею, Самантой. Исследования показали, что красивые люди проживают более счастливую, долгую и успешную жизнь. Ученые назвали это "эффектом ореола". Поскольку красота порождает положительную обратную связь, красивые люди склонны вызывать положительное отношение, которое все - от доморощенных гуру до баптистских проповедников - отождествляют со здоровьем, счастьем и успехом.
Сколько дверей помогла открыть Саманте Логан ее красота?
- Но именно об этом я и толкую, - ответил Томас - Вполне вероятно, с ним все в порядке.
Саманта глубокомысленно нахмурилась.
- Конечно, но только потому, что вы знаете об этом семантическом апокалипсисе. Просто представьте себя заурядным психологом, которого не покалечил Скит. Каково было бы ваше мнение?
Хороший вопрос Томас набрал полную грудь воздуха, мельком взглянул на полутемное чрево бара. Прибывали все новые посетители, смущая тишину, которая таилась во всех оживленных местах.
- Что ж, - начал он, - скорее всего, я предположил бы, что Нейл страдает каким-то антисоциальным расстройством психики... ведь только психопат мог бы сделать то, что мы видели сегодня утром, не так ли? Хотя, после составления истории болезни, меня встревожил бы тот факт, что Нейл не похож на описание типичного грубого нарушителя социальных норм...
- Есть, между прочим, еще и ваша жена, - резко оборвала его Саманта. - Уж это точно похоже на описание психопата.
- Просто то, что все антисоциальные личности ублюдки, не означает, что все ублюдки - антисоциальны. Как бы мне ни хотелось расценить это предательство как своего рода нейрофизиологический дефицит, должен быть своего рода рисунок...
Томас помешкал, чувствуя, что у него защипало глаза. На какое-то время он почти забыл.
"Нейл и Нора..."
- Простите, - сказала Саманта.
Сложив руки на колене, Томас притворился, что закашлялся. Он понимал, что надо вести себя осторожно. Он почувствовал, что за его словами, мыслями смутно маячит подавленное "второе я" - потребность предстать героем перед этой красивой женщиной. Но следовало опасаться много-много большего. Люди постоянно приписывают эмоции, порожденные обстоятельствами, тем, с кем столкнулись. Пары, впервые встретившиеся на подвесном мостике через пропасть, явно считают своих партнеров более волнующими и привлекательными, чем пары, впервые встретившиеся на тротуаре. А ситуация с Нейлом вряд ли могла служить серьезным аргументом...
- Я бы предположил также, что он страдает какой-то острой формой психического расстройства, связанного с деперсонализацией, либо...
- Что вы имеете в виду? - спросила Саманта.
Вперив взгляд в одну точку, Томас попытался отогнать возбуждение, наэлектризовавшее самый воздух вокруг нее... них. У него нашлось бы, что сказать и о Саманте Логан. Неуклюжая и честолюбивая. Резкая на словах и вовсе не глупая. Честная и вежливая. Он постарался, чтобы горящий взгляд не выдал его, постарался напомнить себе о творящемся вокруг безумии. Но Саманта была вездесуща, она звала и манила, целиком сконцентрированная на нем.
Но было и то, что сказал бы по данному случаю Нейл и что было прекрасно известно профессору Томасу. Благодаря мощному сочетанию заданности и социальной укорененности мужчины гораздо более склонны видеть сексуальный подтекст там, где его нет и в помине. Они постоянно путают внимание со стороны женщин с сексуальной заинтересованностью. Печальная правда заключается в том, что мнимые посулы с лихвой окупают сексуальную мужскую кичливость. Мысль о том, что каждая женщина готова кинуться на тебя, всего лишь еще один способ опровергнуть свою несостоятельность, отхватить местечко получше за столом эволюционных отбросов.
- Хотя нет, не так, - наконец произнес Томас - Нейл видит в себе нечто большее, чем просто личность.
Саманта недоверчиво сморщила нос.
- Нечто большее? Так кем же он себя возомнил?
- Мозгом. Мозгом среди мозгов.
- Мне трудно все время возвращаться к одному и тому же, профессор...
- Я ведь философ, помните? Так что говорите, не стесняйтесь.
- Постараюсь.
Томас посмотрел на свои руки.
- Если вы думаете о том, как выйти из положения, дайте знать. Я имею в виду, что люблю своих детей. Действительно люблю. Думаю, я не знал, что такое любовь, пока не родилась Рипли... А затем еще новая головная боль - Фрэнки. Разве это ничего не значит?
"Или просто очередная ложь? Как мой брак..."
Саманта пристально посмотрела на него.
- Что-нибудь не так? - спросил Томас.
- Нет, ничего. Просто меня только сейчас поразило...
- Что же вас поразило?
- Когда вы рассказывали про спор и всякое такое... кажется, я подумала, что это какая-то ловушка. Потайная дверь, ведущая куда-то, куда вы меня не пускаете... Но ведь мне просто показалось, правда? То есть когда вы спросили... ну, только что спросили о том, как выйти из положения, вы ведь это серьезно спрашивали, да?
- Думаю, да.
Последовало долгое молчание.
- Так что же, если он все-таки прав, Том?
- Нейл?
- Да, Нейл. Если он выиграл спор?
Томас пожал плечами.
"Она похожа на Нору, - подумал он. - Похожа на испуганную Нору".
- Надо идти, - сказала Саманта, роясь в сумочке. Посмотрев на Томаса, она улыбнулась, как девчонка. - Вряд ли я в состоянии сейчас вести машину... А как вы? Вы в порядке?
- Просто возьму такси до дома.
- До дома? День только начинается, профессор. Поедете со мной.
Томас улыбнулся, скорее облегченно, чем с раздражением. При мысли о возвращении домой он почувствовал внутри какую-то пустоту.
- Вам правда так кажется?
- Я знаю, - ответила Саманта, обращаясь к сумочке. - Вы должны рассказать все это Шелли...
Она встала так резко, что Томас непроизвольно последовал за ней. Было что-то в ее манере держаться, какая-то ненаигранная уверенность, требующая послушания.
- Скажите, профессор, - спросила она, пока они шли к ее белому "мустангу", - давно вы в последний раз видели Нейла Кэссиди?
И чары тут же развеялись. Томас понял, что он всего лишь еще одна отмычка в ее следовательском наборе, еще один способ засадить его лучшего друга.
- Примерно полгода назад, - по наитию ответил он.
Глава 05
17 августа, 12.54
Ложь не давала Томасу покоя, поэтому он не отрываясь глядел на проносившиеся за окном ослепительно сверкающие машины. Почему он просто не сказал ей правду?
"Господи, они считают его серийным убийцей!"
И Нора занималась с ним любовью.
- Куда мы едем? - оцепенело промямлил он.
- Обратно в город. В контору.
- Это безумие, - запинаясь, произнес Томас.
Саманта вскинула голову:
- Безумие?
- Понимаете, учитывая Костоправа и вообще все...
В последнее время редко когда что-либо неполитическое заглушало нестройный топот миллионов, преследующих миллионы самых различных интересов. И вдруг появилась отдушина для всех. В каком-то смысле история Костоправа была атавизмом, возвращением к тем дням, когда комедии положений или убийства обеспечивали людей общими темами для разговоров или по крайней мере давали возможность продолжить беседу, когда заканчивался обмен любезностями.
- Все будет тихо, - ответила Сэм. - Нью-йоркский департамент создал оперативную группу по делу Костоправа.
Томас ничего не ответил, внимательно разглядывая двух парнишек в футболках с надписью "SUNY" на автобусной остановке.
"Скажи ей правду! Нейл совсем соскочил с катушек! Ты же почувствовал это ночью... Просто знал, что происходит что-то не то".
Он видел их как наяву - Нейла и Нору, занимающихся любовью. Вспомнил о ее "штучке из йоги" - той самой, над которой они потом смеялись воскресными утрами... Она всегда была такой пылкой, такой откровенной в своем вожделении. Томас почти слышал, как она шепчет ему: "Как хорошо-о-о-о-о... Как хорошо, Нейл..."
Руки у него тряслись. Он сделал глубокий вдох.
"Скажи ей!"
Сэм свернула направо, на какую-то незнакомую улицу.
- Вы уверены, что в порядке, профессор?
- Называйте меня Том, - ответил он, не обратив внимания на вопрос - Кто-то, вы или агент Атта, сказал, что вы уверены: это видео снял Нейл. Но как? Как вы это узнали?
Он не собирался произносить это таким резким тоном. Агент Логан посмотрела на него с опаской.
- Десять недель назад АНБ информировало нас, что один из их исследователей - невролог, занимавший какую-то незначительную должность, - ушел в самоволку. Они сообщили нам его имя, биометрические данные и попросили быть настороже, что мы и старались делать.
- Нейл? Но...
- Вы думали, что он работает в Бетесде? - Сэм отрицательно покачала головой.
Томас хотел было сказать, что Нейл был фигурой покрупнее.
- Так, значит, Бетесда просто служила ему прикрытием?
- В яблочко. Так или иначе, случай раздули до масштабов потенциального шпионажа, и дело передали отделу контрразведки. Неделю спустя управление по расследованию уголовных дел добилось перелома в деле о похищении Теодора Гайджа... Вы про это когда-нибудь слыхали?
- Краем уха...
Томас знал о Гайдже... да и кто только не знал. В недолгие дни, что он был активистом, Томас практически организовал бойкот одного из магазинов "Мишень" в Нью-Джерси.
- Помню заголовок в "Пост", - сказал он. - "Помешавшийся миллиардер" или что-то вроде.
- Именно. Он пропадал две недели, а потом всплыл в Джерси, вся голова перебинтована. Не считая некоторой потери ориентации, он казался абсолютно нормальным, пока не встретился с женой...
- И что случилось?
- Он ее не узнал. Помнил, что есть такая, и вообще все прекрасно помнил, а вот ее не узнал. Согласно отчету, он потребовал, чтобы она перестала имитировать голос его жены, а когда она продолжала умолять его признать, что она и есть его жена, он совсем взбесился и упек ее в больницу. Шума было! СМИ бы это понравилось, если бы они и так не были сыты по горло.
Тогда они заставили его пройти несколько тестов, и выяснилось, что Гайдж вообще не узнает лиц, даже своего собственного. Прямо мурашки по коже.
- Похоже на какую-то разновидность прозопагнозии, - сказал Томас.
Отсутствие способности узнавать лица было известно еще с древности, но только начиная с 90-х годов повреждение участка головного мозга, отвечающего за визуальное восприятие, было признано подсудным. На своих занятиях Томас регулярно приводил этот случай как пример того, что мозг - это свалка мелких намерений, а не единый душевный механизм, как считали многие старшекурсники.
- Хотелось бы посмотреть эти документы.
На губах Сэм мелькнула победная усмешка.
- Добро пожаловать к хорошим парням, профессор. - И, словно не в силах сдержаться, она стукнулась с Томасом кулаками, но не удостоила рукопожатия, как принято у жителей трущоб, когда они признают своего.
- Так или иначе, - продолжала Сэм, - через пару недель кто-то из отдела контрразведки - понятия не имею кто - прочел об этом в "Нью-Йорк тайме" и моментально связал с их пропавшим без вести неврологом Нейлом Кэссиди. Они отправили кого-то в Вашингтон с фотографией Кэссиди...
- И конечно, ничего из этого не вышло.
Сэм улыбнулась и погрозила пальцем.
- Отнюдь. Как и все, Бюро по уши влезло в "великую революцию серых клеток". Вы не читали журнал "Тайм"? Настоящий переворот в судебной медицине.
Томас кивнул.
- Дайте-ка, я угадаю. Вы показали Гайджу фотографию Нейла, одновременно сканируя его с помощью МРВ. Нервные цепочки, заведующие узнаванием, включились.
- Точно. Мозг Гайджа точно опознал Кэссиди, причем как человека, причастного к полученной травме. Была повреждена только цепочка, доводящая информацию до его сознания. Выходит, Кэссиди, в конце концов, не так уж умен.
Томас ничего не ответил.
"Они даже не представляют, с кем имеют дело", - дошло до него.
"Неужели это ты, Нейл?"
- Вот тогда-то, - продолжала Сэм, - дело и сдвинулось с мертвой точки. Расследование преступлений Костоправа высасывало средства на каждом ведомственном уровне, поэтому шишки из нью-йоркского департамента были только рады сплавить текущее расследование нам... особенно поскольку это касалось несмываемого позора, ложившегося на АНБ. Шелли, которая координировала творящийся в департаменте цирк, была назначена уполномоченным по расследованию нашей малочисленной оперативной группы. Как теперь выясняется, все это сплошная импровизация. Наши консультанты по линии министерства юстиции и прокуратуры разве что не стажеры, и, насколько мне известно, один из наших чиновников по связям с общественностью по совместительству пристроился в команду, ведущую дело Костоправа. Организация наших кадров напоминает тарелку разворошенных спагетти.
Она замолчала, словно ее покоробил собственный цинизм.
- Но у нас есть подозреваемый. Как правило, расследование ведется более энергично, когда у нас появляется подозреваемый.
Томас прислушивался к шороху шин по мостовой, дивясь тому, каким древним, словно существовавшим испокон веков, был этот звук. Мир за темными стеклами машины казался по-осеннему солнечным и сюрреальным. Рассеянным, забывчивым.
Все происходило как во сне.
"Нора и Нейл".
- Это он, профессор, - негромко произнесла Сэм. - Теперь Нейл Кэссиди наш.
Съехав с подъездного пандуса, они слились с потоком транспорта. На первом указателе "I-87", который заметил Томас, красовалось проржавевшее по краям пулевое отверстие.
- Надо проверить детей, - сказал Томас, шаря по карманам блейзера в поисках телефона.
Телефон Миа откликнулся пятью безответными гудками. Томас отключился, оставлять сообщение не хотелось. "Возможно, они уже уехали".
- Не повезло? - спросила Сэм, не отрываясь глядя на дорогу.
- Похоже, я прирожденный неудачник.
- Я тоже, - ответила Сэм, озорно взглянув на него.
Томас не мог придумать, что сказать еще, поэтому какое-то время просидел, тупо уставившись на собственные руки и изучая синяк под ногтем, который заработал неделю назад, играя в сквош.
"Надо потренировать боковые удары", - подумал он без всякой связи.
Если Сэм и находила молчание неловким, то не показывала этого. Она лихо промчалась по спуску, обгоняя машину за машиной. Томас обнаружил, что зыркает глазами, переводя их со спидометра на стеснивших их со всех сторон водителей, заключенных в капсулах своих автомобилей. Сэм вела машину, как заправский лихач, используя малейшие ошибки предпочитавших плестись еле-еле. Она наседала на тех, кто замешкался, повиснув у них на хвосте, и наказывала тех, кто висел у нее на хвосте, сбавляя скорость. Кроме того, она - намеренно, как показалось Томасу, - медлила в "мертвых зонах".
- Вы водите как моя "бывшая", - наконец заметил он.
- А что - она тоже любила быструю езду? - плутовски усмехнулась Сэм.
- Она была дурой, - неожиданно резко для себя самого ответил Томас - Не могли бы вы чуточку поосторожней?
Сэм бросила на него невыразительный взгляд. Без предупреждения она дернула "мустанг", вернувшись на свою полосу и пристроившись за каким-то полуразвалившимся грузовиком, затем тормознула так резко, что замок ремня у Томаса щелкнул. И принялась задумчиво разглядывать отражение гигантского фургона в капоте своего автомобиля.
- Знаете, профессор, - наконец сказала она, - я еще сдерживаю себя, потому что понимаю, как вы расстроены.
- Прекратите компостировать мне мозги, агент Логан, - ответил Томас, стараясь не глядеть на нес - Я уже взрослый мальчик.
- Кое-что меня здорово озадачило.
У Томаса все внутри сжалось.
- Например?
"Почему вы соврали?"
- Почему после разговора с нами утром вы тут же ринулись домой?
- Хотел позвонить Нейлу. Нет, не так. Я должен был позвонить ему. Поговорить начистоту. Мне казалось, дома у меня записан его номер.
- И позвонили?
Томас пожал плечами.
- Так и не нашел номера.
- Близкие друзья - нечего сказать.
- Три месяца назад он переехал, - объяснил Томас - Когда он позвонил, чтобы дать мне свой новый номер, я записал его на каком-то клочке бумаги... Ну, что тут скажешь? Наверное, я плохой друг.
Насчет переезда он отчасти сказал правду. По крайней мере, так говорил сам Нейл. Кто знает, что там случилось на самом деле...
- А почему сразу же после этого вы бросились к вашей бывшей супруге?
- Потому что, когда я попробовал позвонить ей, чтобы узнать номер, она бросила трубку.
Он понял, что сказал глупость. Не было никакой гарантии, что их телефоны не прослушиваются. С той самой засухи, когда группа доморощенных исламских экстремистов колесила по юго-западу, устраивая лесные пожары, американцы в порыве энтузиазма поступились частью своих конституционных прав. Тогда Томас полностью одобрял это, каждый вечер наблюдая по телевизору адские ландшафты, не говоря уже о спутниковых фотографиях, на которых казалось, что полыхает вся Америка. Облака дыма достигли верхних слоев атмосферы, обратив несколько дней в залитые кровавым светом ночи, - и так до самого Нью-Йорка. Он был слишком молод, чтобы в полной мере оценить события 11 сентября, но горящие холмы... Это до сих пор отзывалось у него где-то в глубине души.
- Бросила трубку, да?
Томас пристально уставился на ее красивый профиль, понимая, что она снова стала агентом Логан. Люди напоминали поляризованное стекло, они были прозрачные и мутные попеременно. Сообщники - и соперники минуту спустя.
- Нора решила, что я все выдумываю. К примеру, ваш визит. Видео. Обвинила меня в том, что я затеял какую-то новую садистскую игру.
Сэм нахмурилась.
- Почему же она так решила? Ведь Нейл - ваш лучший друг. С чего бы ей думать, что вы все это подстроили?
- Вы дословно повторяете то, что я у нее спросил. Меня это просто ошеломило. Вот почему я к ней и поехал.