- Боже праведный, интересно, какие у вас ставки? Похоже, что-то серьезное? - спросил Дик, переводя взгляд с одного на другую.
- Да. Сотня и честь Дэвенпорта. Он в любом случае в проигрыше, - ответила Лили.
- Хм…
- Ладно, не важно.
Лукас ухмыльнулся, перезаряжая пистолет.
- Стерва, стерва, стерва, - едва слышно проговорил он.
- Не выступай, приятель, - процедила она сквозь зубы.
- Извини. Я не собирался тебя запугать, - сказал он, пытаясь сделать именно это. - Теперь ты стреляешь первой.
Лили выстрелила пять раз, и, похоже, все пять удачно. Она улыбнулась и сказала:
- Я только что выбила пятьдесят очков или около того. Подавись, придурок.
- О, мы сердимся…
Лукас сделал пять выстрелов, посмотрел на нее и сказал:
- Если мой результат будет не лучше твоего, я поцелую твою задницу в витрине "Сакса".
- Еще одно пари? - спросила она, прежде чем Дик выкатил мишени. - Я получу пятьдесят баксов, если я выиграла этот раунд. И ничего мне не говори.
- Отлично, - сказал он. - Пятьдесят.
Дик взглянул на мишени и присвистнул.
- Придется внимательно считать, - сказал он.
Все десять выстрелов угодили в черные отметки. Дик разложил листы на столе и принялся изучать их. Лили и Лукас заглядывали ему через плечо.
- Минутку, - начал Дэвенпорт, когда помощник шерифа записал ему восемь очков.
- Заткнись, - сказала женщина, наставив палец на нос Лукаса.
Дик сложил цифры, повернулся к мужчине и сказал:
- Ты должен леди пятьдесят баксов. У меня получилось сорок семь против сорока шести.
- Вот черт! Дай посмотреть…
У Дэвенпорта вышло сорок восемь на сорок семь. Он достал из бумажника две двадцатки и десятку и протянул сопернице.
- Я возмущен, - сердито проворчал он.
- Надеюсь, не настолько, что у тебя будут дрожать руки, - медоточивым голосом сказала она.
- Не будут, - пообещал он.
В третьем раунде Лукас стрелял первым. По его представлениям, все пять выстрелов получились удачными, и, повернувшись к Лили, он кивнул ей.
- Если ты меня побьешь, это будет заслуженная победа. На сей раз я получу полтинник.
- Посмотрим, - ответила она.
Она сделала пять выстрелов, и они отправились к мишеням вместе с Диком, который покачал головой.
- Ну вы, ребята, даете.
Ему потребовалось пять минут, чтобы сосчитать результат, затем он взглянул на Лили.
- Думаю, он вас обошел, лейтенант. На одно очко или два…
- Дайте посмотреть.
Лили приблизилась к мишеням, и Дэвенпорт заметил, как у нее шевелятся губы - она складывала цифры.
- Поверить не моту, - проворчала она. - Два худших результата в моей карьере, а ты опередил меня всего на одно очко!
- Расплата сегодня вечером, - ухмыляясь, заявил Лукас.
Она секунду смотрела на него, а затем сказала:
- В два раза больше или ничего. Один раунд, пять выстрелов.
Мужчина задумался над ее предложением.
- А я всем доволен.
- Может, и так. Но у меня возник вот какой вопрос: достаточно ли ты жаден, чтобы повысить ставку? И хватит ли у тебя на это духу?
- Я всем доволен, - повторил Лукас.
- А ты представь себе, как ты будешь рад, если победишь.
Дэвенпорт мгновение смотрел на нее, затем проговорил:
- Один выстрел. Всего один. Выигрыш удваивается или прогорает.
- Согласна, - сказала она. - Ты стреляешь первым.
Дик выставил новую мишень. Когда он отошел в сторону, Лукас занял стойку для стрельбы одной рукой, поднял Р-7, опустил его, почесал лоб, снова поднял оружие, выдохнул и выстрелил.
- Хороший выстрел, - сказал он напарнице.
- Мне казалось, ты предпочитаешь стрельбу по силуэтам.
- По большей части, - ответил он и с невинным видом добавил: - Но классическая стрельба по мишени у меня получается лучше.
Она заняла позицию, как и раньше, сжала пистолет обеими руками и спустила курок.
- Чуть левее.
- Значит, я победил.
- Давай проверим.
Они посмотрели на мишень. Выстрел Лукаса начисто вынес десятку. Его соперница выбила девять.
- Проклятье, - сказала она.
Когда они вышли из участка, уже начало темнеть. Они завернули за угол на парковку и на мгновение остались наедине.
- Ну? - проговорила женщина.
Лукас посмотрел в ее большие темные глаза, окинул взглядом полную грудь под твидовым пиджаком и покачал головой.
- Позже, - сказал он.
- Черт тебя подери, Дэвенпорт…
Но Лукас уже открывал дверцу машины. Они вернулись на наблюдательный пост через пятнадцать минут. Лили кипела от ярости.
- Что новенького? - спросил Лукас, когда они вошли в комнату.
Табуретка парня из ФБР пропала.
- Тихо, как в могиле, - ответил один из полицейских. Дел все еще спал. - Кто победил?
- Он, - мрачно проговорила Лили. - Два очка из ста пятидесяти.
- Отлично, - сказал тот из копов, что был крупнее, протянул руку, и его напарник вложил в нее доллар.
- Целый доллар? - присвистнув, сказал Дэвенпорт. - Впечатляет.
Улица была пустынной, временами казалось, что машины проезжают по ней раз в час. Зашел Слоун, часок посидел с ними и сказал:
- Слушайте, возьмите рацию и давайте пойдем в "Кингс плейс". Я там встречаюсь с женой. Это же в двух минутах отсюда.
- А это что такое? - спросила Лили.
- Бар для ковбоев и лесорубов, находится на Хэннепин. У них запрещено драться, играет оркестр, и они делают потрясающие тока, три штуки за доллар, - ответил детектив.
- Еда, - проговорила женщина.
Лили думала, что Лукас потребует, чтобы она рассчиталась с ним в машине, в темноте, и снова не угадала.
- Господи, какой же ты временами мерзкий, - сказала она.
- А ты такая нетерпеливая, - заметил он. - Почему ты не можешь расслабиться?
- Я хочу расплатиться и уже забыть об этом.
- У нас полно времени, - ответил он. - Вся ночь впереди.
- Ну как же, вся ночь! - хмыкнула она.
Стены бара, плотно заставленного столами со скамейками, были украшены головами оленей и щуками весом в тридцать фунтов; у входа стояло чучело черного медведя, посередине - деревянный кактус. Мексиканский оркестр из трех человек играл в углу, а кружка пива "Шмидт" стоила два доллара.
Слоун запустил процесс, заказав всем по кружке пива, что только Лили посчитала чрезмерным. Музыканты заиграли песню "Little deuce couple" в стиле южной границы.
- Давайте танцевать, - предложил Лукас и заставил напарницу оторваться от пива и тока. - Ну же, они играют рок-н-ролл.
Дэвенпорт танцевал с Лили, затем с женой местного ковбоя, который в это время перехватил Лили. Потом она танцевала со Слоуном, а Лукас - с высокой одинокой женщиной, чья прическа, похожая на улей, начала рассыпаться, жена Слоуна танцевала с ковбоем. Затем они снова поменялись партнерами. Когда Лили наконец вернулась к столу, она громко хихикала. Мужчина помахал официантке и показал на кружку напарницы.
- Всем еще по одной, - крикнул он.
- Ты пытаешься меня напоить, Дэвенпорт, - сказала Лили, ее голос прозвучал четко, но глаза слишком быстро двигались. - Может, у тебя даже получится.
Слоун громко рассмеялся и принялся за вторую кружку.
В полночь они связались с наблюдательным постом. Ничего. Оба соседа Худа были дома. В квартире горел свет. Через час они проверили снова. Никаких результатов.
- Ну, что будешь делать? - спросил Лукас, когда "Кингс" закрылся.
- Не знаю. Думаю, тебе следует отвезти меня в гостиницу. Сомневаюсь, что он останется за рулем в такое позднее время.
Дэвенпорт остановил "порше" на парковке отеля и выбрался наружу.
- Время платить по счетам? - спросила Лили.
- Точно.
На парковке находилось человек шесть, и еще столько же входили или выходили.
- Это не приглашение, и я не хочу, чтобы ты что-нибудь вкладывал в мои слова.
- Правда?
- Можешь подняться наверх ровно настолько, сколько потребуется, чтобы получить долг.
Они молча поднялись на лифте и прошли по коридору к ее номеру, при этом Лукасу становилось все больше и больше не по себе. Внутри, когда она закрыла дверь, оказалось темно. Дэвенпорт принялся искать выключатель, но она поймала его руку и сказала:
- Не нужно. Забирай, что тебе причитается, и уходи.
- Я неожиданно почувствовал себя полным идиотом, - смущенно признался Лукас.
- Давай уже покончим с этим, - сказала она немного заплетающимся языком.
Он нашел ее в темноте, притянул к себе и поцеловал. Она долю секунды безвольно висела у него в руках, затем ответила на поцелуй, сильно оттолкнув к двери, ее лицо и тело прижимались к его телу, руки вцепились в грудь. Они довольно долго так стояли, потом она оторвала губы, сильнее сжала его и застонала:
- О господи!
Мужчина подержал ее мгновение, а потом прошептал на ухо:
- Удваивается или ничего.
Он снова нашел ее губы. Не разжимая объятий, они сдвинулись с места, Лукас почувствовал кровать позади и опустился на нее, увлекая Лили за собой. Он ожидал, что она будет сопротивляться, и ошибся. Она откатилась в сторону, по-прежнему не отпуская его, снова поцеловала его в губы, затем в подбородок. Лукас оказался наполовину на ней и принялся сражаться с блузкой, пытаясь вытащить ее из брюк, провел руками по ее спине, нащупал бюстгальтер и, наконец справившись с ним, поймал одной рукой грудь…
- Боже, - прошептала женщина, прижимаясь к нему. - Господи, Дэвенпорт…
Он нашел ремень, расстегнул его, засунул руку под край трусиков и прикоснулся к горячему…
- Боже мой, - выдохнула она, отодвинулась от него, оттолкнула руку и скатилась с кровати на пол.
- Что? - В комнате царил непроглядный мрак, и у мужчины немного кружилась голова от их неожиданной борьбы. - Лили…
- Господи, Лукас, мы не можем… Извини меня. Я не хотела тебя дразнить. Мне так стыдно.
- Лили…
- Лукас, я сейчас разревусь, уходи…
- Боже праведный, только не это.
Дэвенпорт встал, заправил рубашку в брюки и тут обнаружил, что потерял где-то один ботинок. Мгновение он шарил в темноте в поисках выключателя. Лили сидела на полу у дальней части кровати и стягивала края блузки.
- Извини, - повторила она, и он увидел, что ее глаза потемнели от раскаяния. - Я просто не могу.
- Все нормально, - ответил Лукас, пытаясь отдышаться. - Проклятый ботинок куда-то задевался, - со смешком сказал он.
Лили, не поднимая головы, заглянула за край постели и сказала:
- Под занавеской. У тебя за спиной.
- Нашел.
- Извини.
- Послушай, Лили, все в порядке. Я пойду домой и выпущу себе мозги, чтобы ослабить напряжение, но тебе не стоит из-за этого беспокоиться.
Она робко улыбнулась.
- Ты хороший парень. Увидимся завтра.
- Конечно. Если я доживу до завтра.
Когда он ушел, Лили сбросила одежду и встала под душ, подставив под струи воды сначала грудь, а потом спину. Через несколько минут она начала снижать температуру, пока в конце концов ей не стало казаться, что она стоит в потоке жидкого льда.
Окончательно протрезвев, она отправилась в кровать. Но прежде чем уснуть, вспомнила свой последний выстрел. У нее дрогнула рука? Или она сознательно проиграла своему сопернику?
Лили Ротенберг, верная жена, заснула с похотливыми желаниями в своем сердце.
Глава 10
В самом начале одиннадцатого кто-то постучал в дверь. Сэм Ворон стоял с чашкой кофе около раковины на кухне. Он замер, услышав стук, и поднял голову. Аарон Ворон сидел за старой пишущей машинкой "Ройал", составляя пресс-релиз по оклахомскому убийству. Тень Любви был в ванной. Аарон подошел к двери и спросил:
- Кто там?
- Билли.
Билли. Аарон открыл замок и распахнул дверь. В коридоре стоял Худ в ковбойских сапогах и потрепанной, насквозь мокрой ковбойской шляпе на голове. Его квадратное лицо было бледным и усталым. Он сделал шаг вперед, Аарон обнял его и поднял в воздух.
- Проклятье, Билли, - сказал он, чувствуя у него на шее каменный нож.
- Я ужасно себя чувствую, приятель, - сказал Билли, когда Аарон его выпустил. - Переживал всю дорогу назад. Не отделаться от мыслей об этом.
- Потому что ты человек духа.
- Я не чувствую никакого присутствия духа. Я просто зарезал его, - сказал Билли и прошел в комнату.
Ворон окинул взглядом коридор и закрыл дверь.
- Белого человека, - сказал он.
- Человека, - проговорил Тень Любви из ванны. Он стоял в дверях, слегка расставив локти, точно стрелок. Щеки у него запали, белесые глаза напоминали глаза голодного волка. - Ты говоришь так, будто это ерунда.
- Я не считаю, что это ерунда, - возразил Аарон. - Просто я имел в виду, что это другое. Билли убил врага на войне.
- Человек это человек, - настаивал на своем Тень. - Какая разница?
- А индеец это индеец, и в этом разница - принадлежность к нашему народу, - возразил Сэм. - Одна из причин, по которой Аарон не хочет использовать тебя в нашем деле, заключается в том, что ты не понимаешь, чем убийство отличается от войны.
Оба Ворона ополчились на своего сына, и Худ решил вмешаться.
- Меня все ищут, - сказал он. Билли выглядел напуганным, точно кролик, которого загнали в угол. - Меня и Лео. Господи, я слышал про Лео и судью. Лео его убил. Вы от него что-нибудь слышали?
- Нет, и мы уже начали волноваться. Он на свободе, но от него нет никаких известий.
- Если только его не взяли, но молчат об этом, чтобы выжать из него все, - заявил Тень Любви.
- Я так не думаю. Слишком серьезное дело, чтобы им удалось что-то скрыть, - сказал Сэм Ворон.
Билли снял шляпу, швырнул на стул и пригладил рукой волосы.
- Про нас говорят по радио каждый час. Статьи во всех газетах от Нью-Йорка и до наших мест. В каждом городке, куда я заезжал.
- Они не знают ваших имен, - сказал Сэм.
- Они связали нас с Тони Блубердом. И значит, будут искать здесь.
- Это им не поможет, если они не выяснят, кто ты, Билли, - проговорил Аарон, пытаясь его успокоить. - В городах-близнецах двадцать тысяч индейцев. Как они поймут, кто им нужен? Кроме того, мы понимали, что они свяжут тебя с Тони, и это входило в наши планы.
- Они узнают ваши имена, - сказал Тень Любви, и его голос прозвучал хрипло, холодно. Он посмотрел на Воронов. - Пора лечь на дно, покинуть этот дом, если вы хотите остаться в живых.
- Еще рано, - возразил Сэм. - Когда мы почувствуем давление, мы отправимся в надежное убежище. Но не сейчас. Если мы исчезнем слишком рано и ничего не произойдет, мы расслабимся. Начнем выходить, и кто-нибудь нас увидит.
- А кроме того, у них нет личных данных, ничего, чтобы идентифицировать Билли и Лео, - повторил Аарон.
Тень Любви шагнул в комнату и положил руку на плечо Худа, не обращая внимания на своих отцов.
- Вот что я тебе скажу: они узнают имена. Твое и Лео. Рано или поздно они доберутся до всех нас. Они получили пленку с камеры слежения, установленной в здании, где ты убил Андретти, значит, у них есть твой портрет. Копы распечатают снимки и будут повсюду и на всех давить, пока кто-нибудь им не скажет. Кроме того, есть свидетель, видевший Лео. Они прямо сейчас показывают ей фотографии.
- Ты что, у нас большой специалист? - язвительно поинтересовался Аарон. - Во всем разбираешься?
- Я знаю достаточно, - ответил Тень Любви, его глаза были белыми и тусклыми, словно куски мрамора с могильного камня. - Я с семи лет на улице, мне известно, как работают копы. Они вяжутся к людям, разговаривают с ними и не отстают, пока не получат, что им нужно. Они выяснят имена.
- Ты не можешь быть в этом уверен…
- Не веди себя как старуха, отец, - рявкнул Тень Любви. - Это опасно. - Он мгновение смотрел Ворону в глаза, а затем снова повернулся к Билли. - Кто-нибудь обязательно расскажет. Кто-нибудь на нас всех донесет рано или поздно. Я встречался с одним из полицейских, ведущих расследование. Он охотник, это сразу видно. Он за нами придет, и он не какой-нибудь кузен большой шишки из Южной Дакоты, не сопляк, называющий себя копом. Он крепкий парень. Даже если он нас не схватит, это сделает кто-то другой. Рано или поздно. Все в этой комнате живые мертвецы.
Худ заглянул в глаза Тени Любви, затем кивнул и, казалось, вдруг стал выше.
- Ты прав, - неожиданно спокойным голосом проговорил он. - Я должен ликвидировать еще одного, пока могу. До того, как они меня арестуют.
Сэм хлопнул его по плечу.
- Отлично. У нас есть цель.
- А где Джон? Уехал?
- Да. Он в Брукингсе.
- О господи, он отправился за Линстадом?
- Точно.
- Это серьезно, - сказал Билли и провел рукой по волосам. - Мне нужно домой, хочу поспать немного. Знаете, может, я съезжу на север, погляжу на Джинни и дочку? Завтра или послезавтра.
- Поедем с нами к реке, - предложил Сэм. - Мы хотим посидеть в парной. Ты почувствуешь себя на сто процентов лучше. У нас есть спальные мешки и пара палаток. Сможешь отдохнуть на острове.
- Ладно, - кивнув, проговорил Худ. - Я так устал…
- Кроме того, нужно поговорить об одном человеке из Милуоки, - добавил Ворон. - О том самом, кто пытается придумать, как перехитрить закон о правах на землю на севере. Он умный парень.
- Не знаю, смогу ли я снова использовать нож. Когда я прикончил Андретти, кровь хлестала из его шеи, как из шланга.
У Билли снова задрожал голос, и Сэм остановил его, махнув рукой.
- Нож хорош тем, что он имеет значение для нашего народа и для средств массовой информации, - сказал он. - Но это не главное. В Милуоки возьми пистолет. Или винтовку. Важно убить того типа.
Аарон кивнул.
- Надень кинжал на шею. Если тебя арестуют, этого будет достаточно.
- Меня не схватят, - сказал Билли, его голос дрожал и прозвучал совсем тихо, но он заставил себя говорить спокойно. - Если мне не удастся уйти, я поступлю как Блуберд.
Они поговорили еще пятнадцать минут, пока Аарон собирал сушеную кору красной ивы и шалфей для парной. Сэм не мог спать без подушки, поэтому он взял одну с кровати. Они уже направлялись к двери, когда зазвонил телефон.
Аарон взял трубку, поздоровался, послушал секунду, улыбнулся и сказал:
- Лео, будь ты проклят. Мы беспокоились.
Лео Кларк звонил из Уичито. Он сказал, что Оклахома-Сити превратился в зону боевых действий. ФБР и полиция прочесывают резервацию. Он уехал оттуда сразу после убийства, спрятался в доме друга, на следующий день подстригся, а затем отправился в Уичито.
- Что у вас? - спросил Лео.
- Ничего серьезного. Но здесь повсюду агенты ФБР, так что это вопрос времени.
- Хотелось бы услышать…
- Средства массовой информации кричат о войне, так что все по плану.
- Нужно продолжать…
- Да. Вспомни, что сказал судья перед тем, как ты его прикончил, - попросил Аарон. Внимательно выслушал Лео и наконец ответил: - Отлично. Я внесу кое-что из этого в пресс-релиз, чтобы они знали, что мы не шутим. И процитирую тебя, как мы договаривались.
Они еще немного поговорили, затем Аарон повесил трубку.