- Клянусь моей задницей, - усмехнулся Девитт. - Вторая главная проблема - вес. Пехотинцы забирались на борт до тех пор, пока проклятый вертолет не становился слишком тяжелым, чтобы взлететь. И тогда наши стрелки начинали сталкивать пехотинцев, оставляя их на поле боя. Возможно, на смерть. Не самое приятное чувство. Однажды Вик взял на борт всех солдат, но не смог взлететь. Тогда он наклонил штурвал вперед и полетел вдоль поля, пока не образовался встречный воздушный поток, который позволил ему подняться. Прыжок с разбега. Еще один СПД, изобретенный Виком. Иногда он проделывал этот фокус на склоне холма или даже на склонах высоких гор: казалось, еще немного - и он разобьется, но вертолет выравнивался и поднимался в воздух. Как я уже говорил, мы все придумывали в процессе, и очень много полезного сделал Виктор Хоби.
- Вы им восхищались, - сказала Джоди.
Девитт не стал возражать.
- Да, восхищался. И готов это признать.
- Но вы не были близки.
Он тряхнул головой.
- Как говорил мой отец, не дружи с другими пилотами. И я рад, что всегда следовал его совету. Слишком многие из них погибли.
- А как он проводил свободное время? - спросил Ричер. - В досье я прочитал, что вылеты бывали далеко не каждый день.
- Погода была ужасной. Вы и представить себе не можете. Я даже хотел переместить учебную базу в штат Вашингтон, где бывают туманы. Какой смысл тренироваться в Техасе и Алабаме, если вы намерены вести военные действия там, где бывает плохая погода?
- И как же вы проводили свободное время?
- Я? Ну, по-разному. Иногда я ходил на вечеринки, иногда спал. Бывало, садился в грузовичок и отправлялся на поиски полезных вещей.
- А как вел себя Вик? - спросила Джоди. - Чем занимался он?
Девитт пожал плечами.
- Понятия не имею. Он всегда был чем-то занят, у него постоянно имелись какие-то планы, но для меня они оставались тайной. Как я уже вам говорил, с другими пилотами я старался не иметь дела.
- А как он изменился после возвращения из отпуска? - спросил Ричер.
Девитт улыбнулся.
- Все стали другими.
- В каком смысле? - спросила Джоди.
- В нас стало больше злости. Даже если ты сразу подписывался на второй срок, нужно было служить без перерыва в течение девяти месяцев или даже года. А когда возвращался, ты очень быстро понимал, что за время твоего отсутствия все вокруг превратилось в дерьмо. Построенное тобой жилище развалилось; траншеи, выкопанные для защиты от обстрела, полны воды; деревья, которые ты выкорчевал, чтобы они не мешали взлету, выросли снова. У тебя возникало ощущение, что созданный тобой маленький мир уничтожен сборищем бесполезных идиотов. И тебя охватывала злость, начиналась депрессия. В целом ты был прав. Вьетнамская кампания постепенно разваливалась, все выходило из-под контроля. А качество персонала постоянно ухудшалось.
- Значит, Хоби постепенно лишился иллюзий? - спросил Ричер.
Девитт пожал плечами.
- Я не очень помню, как он ко всему относился. Может быть, он неплохо справлялся со всеми проблемами. Насколько мне известно, у него было развито чувство долга.
- В чем состояло его последнее задание?
В серых глазах Девитта что-то неуловимо изменилось. Как будто опустились жалюзи.
- Я не помню.
- Его сбили, - сказал Ричер. - Рядом с вами. И вы не помните, в чем состояло ваше задание?
- Мы потеряли во Вьетнаме восемь тысяч вертолетов. Восемь тысяч, мистер Ричер, от начала войны и до ее конца. И у меня не раз возникало ощущение, что я видел большую часть из них, когда они падали на землю. Как я могу помнить отдельные катастрофы?
- Так в чем состояло задание? - повторил свой вопрос Ричер.
- А зачем вам знать? - поинтересовался Девитт.
- Это мне поможет.
- В чем?
Теперь пришел черед Ричера пожать плечами.
- Поможет его родителям. Быть может, я смогу сказать им, что он погиб, делая нечто важное.
На лице Девитта появилась горькая улыбка. Впрочем, за тридцать лет постоянного использования она успела немного смягчиться.
- Боюсь, друг мой, вы не сможете этого сделать.
- Но почему?
- Потому что все наши задания были совершенно бесполезными. Мы напрасно потратили наше время. И наши жизни. Ведь война была проиграна, не так ли?
- Это было секретное задание?
Девитт не стал отвечать сразу, и в огромном кабинете повисла напряженная тишина.
- А с чего бы ему быть секретным? - равнодушным голосом спросил Девитт.
- Он взял на борт только трех пассажиров. Тут что-то было не так. И ему не потребовался прыжок с разбега.
- Я не помню, - повторил Девитт.
Ричер молча смотрел на него. Девитт не опускал взгляда.
- Как я могу помнить? Я услышал об этом сегодня в первый раз за последние тридцать лет, а вы полагаете, что в моей памяти должны сохраниться все чертовы подробности?
- По этому поводу к вам обращаются не в первый раз. Вам задавали эти вопросы два месяца назад. В апреле нынешнего года.
Девитт молчал.
- Генерал Гарбер звонил в Национальный архив и задавал вопросы о Хоби, - продолжал Ричер. - А потом он должен был позвонить вам. Почему вы не можете рассказать нам то, что поведали генералу?
Девитт улыбнулся.
- Я сказал ему, что не помню.
В наступившей тишине они услышали шум подлетающего вертолета.
- Неужели вы не можете рассказать нам ради его родителей? - тихо спросила Джоди. - Они все еще скорбят о нем. Им необходимо знать.
Девитт покачал головой.
- Я не могу.
- Не можете или не хотите? - спросил Ричер.
Девитт поднялся на ноги и медленно приблизился к окну. Он оказался невысоким человеком. Девитт стоял, залитый яркими лучами солнца, и, прищурившись, смотрел на садящиеся вертолеты.
- Это закрытая информация, - наконец заговорил он. - Мне запрещено давать какие-то комментарии, и я не собираюсь этого делать. Гарбер задавал мне вопросы, и я дал ему такие же ответы. Без комментариев. Но я намекнул ему, что следует искать ближе к дому, и готов дать вам такой же совет, мистер Ричер. Ищите ближе к дому.
- Ближе к дому?
Девитт повернулся спиной к окну.
- Вы видели досье Каплана?
- Его второго пилота?
- Да. Вы читали о его предпоследнем задании?
Ричер покачал головой.
- А следовало бы, - упрекнул его Девитт. - Плохая работа для человека, который когда-то был майором военной полиции. Только никому не говорите, что этот совет дал вам я, поскольку я все буду отрицать и все поверят мне, а не вам.
Ричер отвел взгляд. Девитт вернулся за свой письменный стол и сел.
- Может ли оказаться так, что Виктор Хоби все еще жив? - спросила у него Джоди.
Двигатель приземлившегося вертолета смолк. Наступила полная тишина.
- Без комментариев, - ответил Девитт.
- Вам уже задавали этот вопрос прежде? - поинтересовалась Джоди.
- Без комментариев, - повторил Девитт.
- Вы видели катастрофу. Мог ли кто-то в ней уцелеть?
- Я видел взрыв сквозь листву - вот все, что я могу сказать. В баке оставалось больше половины топлива. Делайте выводы сами, мисс Гарбер.
- Он выжил?
- Без комментариев.
- Почему Каплан официально объявлен мертвым, а Хоби - нет?
- Без комментариев.
Джоди кивнула. Подумала немного и решила перегруппировать свои силы, как адвокат, работающий с упрямым свидетелем.
- Тогда будем говорить гипотетически. Представим себе, что молодой человек с характером Виктора Хоби выжил в такой катастрофе. Считаете ли вы возможным, чтобы он не вошел в контакт со своими родителями?
Девитт снова встал. Он явно испытывал смущение.
- Я не знаю, мисс Гарбер. Я не психиатр. И как я уже вам говорил, я старался не поддерживать дружеских контактов с другими пилотами. Он казался человеком с чувством долга, однако довольно холодным. Пожалуй, я бы сказал, что такой вариант развития событий кажется мне очень маловероятным. Впрочем, не следует забывать, что Вьетнам менял людей. К примеру, он очень сильно изменил меня. Раньше я был отличным парнем.
Офицеру Сарку было сорок четыре года, но он выглядел старше. Детство у него было тяжелое, да и юность ничем не лучше. Его кожа отличалась бледностью, он рано облысел. У него был болезненный цвет лица и впалые щеки. Однако он знал о своих проблемах и боролся с ними. Он с большим вниманием относился к диете и физическим упражнениям, почти полностью отказался от жиров в своем ежедневном рационе, начал понемногу загорать, чтобы улучшить цвет кожи, не опасаясь появления меланомы, и старался побольше ходить. Возвращаясь домой, он выходил из метро на одну остановку раньше и проходил остаток пути в быстром темпе, как предписывалось в тех книгах, которые он читал. Иногда ему удавалось убедить О'Халлинан припарковать автомобиль и немного пройтись пешком.
О'Халлинан не интересовала аэробика, но она была доброжелательной женщиной и охотно шла навстречу своему партнеру. В особенности летом, когда светило солнце. Поэтому они поставили машину на обочине, в тени церкви Троицы, и подошли к зданию Всемирного торгового центра пешком, с юга. Им пришлось преодолеть шестьсот ярдов по солнцу, что порадовало Сарка, но не позволило их коллегам определить, куда Сарк и О'Халлинан направлялись на самом деле.
- Вас подбросить до аэропорта? - спросил Девитт.
Ричер решил, что их выгоняют, но хотят смягчить жесткий прием. Он кивнул. Армейский "шевроле" довезет их быстрее, чем такси, поскольку он уже стоял у входа с включенным двигателем.
- Благодарю, - сказал Ричер.
- Был рад помочь, - ответил Девитт.
Он поднял трубку и заговорил так, словно отдавал приказ.
- Подождите три минуты, - сказал он.
Джоди встала, разгладила платье и подошла к окну. Ричер направился к стене, чтобы посмотреть фотографии. На одной из них был воспроизведен известный снимок, обошедший многие крупные газеты. Вертолет поднимается в воздух с огороженной территории посольства в Сайгоне, под ним сгрудилась толпа людей, тянущих руки к вертолету, словно призывающих его вернуться.
- Тем пилотом были вы? - спросил Ричер - сработала его интуиция.
Девитт посмотрел на него и кивнул.
- Вы все еще оставались там в тысяча девятьсот семьдесят пятом?
Девитт снова кивнул:
- Пять раз я возвращался во Вьетнам, а потом работал в штабе. В целом я предпочитал участие в военных действиях.
Послышался приближающийся шум. К базе подлетал мощный вертолет. Ричер подошел к стоящей возле окна Джоди. Над зданиями со стороны посадочного поля летел "хьюи".
- Это за вами, - сказал Девитт.
- Вертолет? - удивилась Джоди.
Девитт улыбнулся.
- А вы как думали? Ведь это вертолетная школа. Именно поэтому парни собрались здесь. Тут нет водителей такси.
"Воп-воп-воп" - громко хлопали лопасти винта, постепенно переходя в "вип-вип-вип" по мере того, как вертолет приближался.
- Теперь лопасти стали больше! - прокричал Девитт. - Композитные материалы. Металл не используется. Не представляю, что бы с этим мог сделать старина Вик.
"Хьюи" опускался, пока не завис над плацем, находившимся напротив входа в здание. От шума зазвенели стекла в окнах. Затем вертолет плавно приземлился.
- Приятно было познакомиться! - прокричал Девитт.
Они пожали ему руку и вышли из кабинета. Сержант военной полиции кивнул им, не обращая внимания на шум, и вернулся к своим бумагам. Они спустились по лестнице и вышли на улицу, где царила жара и клубилась пыль. Второй пилот распахнул дверцу, приглашая садиться. Они побежали к вертолету. Джоди улыбалась, ее волосы разметал ветер. Второй пилот протянул ей руку и помог забраться внутрь. Ричер последовал за ней. Они пристегнулись к сиденьям, второй пилот закрыл дверь и уселся на свое место. Вертолет задрожал и поднялся в воздух. Пол накренился, в окнах начали поворачиваться здания, потом они увидели крыши и зеленую траву, и вскоре шоссе под ними превратилось в серую тонкую линию. Нос вертолета слегка опустился вниз, рев двигателя усилился, и они легли на курс.
Сарк читал о "быстрой ходьбе" - идея состояла в том, чтобы научиться ходить со скоростью четыре мили в час. В таком случае увеличивалась частота сердцебиений, что и являлось ключом в занятиях аэробикой, но при этом удавалось избегать отрицательного воздействия на щиколотки и колени, которое неизбежно при беге. Сарк верил в это утверждение. Если идти правильно, можно пройти шестьсот ярдов примерно за пять минут. Впрочем, они потратили восемь минут, поскольку О'Халлинан шагала рядом с ним. Она с удовольствием согласилась пройтись, но не желала идти быстро. Нет, О'Халлинан находилась в приличной форме, но она всегда говорила: "Я предназначена для комфорта, а не для быстроты". Это был компромисс. Сарку требовалось ее согласие на прогулку, поэтому он никогда не жаловался на слишком низкую скорость. Он решил, что так лучше, чем ничего. В любом случае полезно для здоровья.
- Где находится нужное нам здание? - спросил он.
- На юге, так мне кажется, - ответила она.
Они обошли главный вход в Южную башню и оказались в вестибюле. За стойкой сидели парни в форме охранников, но они были заняты с группой иностранцев в серых костюмах, и Сарку с О'Халлинан пришлось обратиться к справочнику. Офис трастового фонда на Каймановых островах находился на восемьдесят восьмом этаже. Они направились к скоростному лифту и сели в него - охранники так и не узнали, что двое полицейских вошли в здание.
Лифт помчался наверх. Потом он притормозил и остановился на восемьдесят восьмом этаже. Дверь скользнула в сторону, и, когда они вышли в пустой коридор, раздался негромкий звонок. Потолок был довольно низким, а проход узким. В офис трастового фонда вела современная дубовая дверь с маленьким окошечком и бронзовой ручкой. Сарк распахнул дверь и позволил О'Халлинан войти первой. Она была достаточно немолодой женщиной, чтобы оценить его вежливость.
Они оказались в приемной, отделанной бронзой и дубом. За высокой конторкой сидел коренастый мужчина в темном костюме. Сарк остался стоять посреди приемной, его тяжелый пояс лишь подчеркивал ширину бедер, и он производил устрашающее впечатление. О'Халлинан подошла к конторке, обдумывая, с чего лучше начать разговор. Ей не хотелось тянуть время, поэтому она решила перейти к активным действиям.
- Мы пришли из-за Шерил, - сказала она.
- Наверное, мне нужно вернуться домой, - сказала Джоди.
- Нет, ты полетишь со мной на Гавайи.
Они снова находились в прохладном помещении аэропорта Даллас - Форт-Уэрт. "Хьюи" приземлился на одной из дальних полос, и второй пилот отвез их к зданию аэропорта на зеленом карте для гольфа. Он провел их через незаметную дверь на лестницу, откуда они вышли в зал ожидания.
- Гавайи? Ричер, я не могу лететь на Гавайи. Мне нужно вернуться в Нью-Йорк.
- Ты не можешь вернуться туда одна. В Нью-Йорке тебе грозит опасность, ты не забыла? А мне нужно побывать на Гавайях. Так что тебе придется лететь со мной.
- Ричер, я не могу, - повторила Джоди. - Я должна быть на завтрашней встрече. Ты и сам знаешь. Ты ведь говорил по телефону с моим секретарем, верно?
- Прекрати, Джоди. Ты не полетишь в Нью-Йорк одна.
Когда они выписывались из номера для молодоженов в Сент-Луисе, Ричер понял, что его восприятие мира изменилось. Одна часть его сознания кричала: "Медовый месяц закончен, дружище. Твоя жизнь стала другой, возникают новые проблемы". Тогда он не стал обращать внимания на эти вопли. Но теперь все акценты сместились. Впервые в жизни он оказался ответственным за другого человека. По большей части это было приятно, однако накладывало дополнительные обязательства.
- Я должна вернуться, Ричер, - настаивала на своем Джоди. - Я не могу их подвести.
- Позвони и скажи, что не сумеешь вернуться вовремя. Скажи, что больна, придумай что-нибудь.
- Не могу. Мой секретарь знает, что я здорова, ведь так? Мне нужно думать о своей карьере. Для меня карьера имеет большое значение.
- Ты не вернешься в Нью-Йорк одна, - упрямо повторил Ричер.
- А зачем тебе на Гавайи?
- Там мы найдем ответ, - сказал Ричер.
Он подошел к стойке и взял толстое расписание полетов. Стоя под холодным сиянием ламп, открыл букву Д (отправление из Далласа - Форт-Уэрта) и провел пальцем до буквы Г (рейсы на Гонолулу). Затем он полистал рейсы из Гонолулу в Нью-Йорк. Проверив все дважды, Ричер с облегчением улыбнулся.
- Мы успеем сделать и то и другое. Вот смотри. Отсюда есть рейс в двенадцать пятнадцать. Считаем полетное время, минус разницу во времени. В Гонолулу мы прибудем в три часа. А потом сядем на семичасовой рейс, отправляющийся в Нью-Йорк. И окажемся в аэропорту Джона Кеннеди в двенадцать часов дня завтра. Твой секретарь сказал, что встреча назначена на два часа, верно? Так что ты успеешь.
- Но мне необходимо войти в курс дела, - возразила Джоди. - Я даже не знаю, о чем речь.
- У тебя будет два часа на подготовку. Ты быстро соображаешь.
- Это безумие. На Гавайях мы сможем провести всего четыре часа.
- Больше и не потребуется. Я позвоню и обо всем договорюсь.
- Мы проведем в самолете всю ночь. И я буду вынуждена пойти на встречу после бессонной ночи в проклятом самолете.
- Что ж, мы полетим первым классом, - сказал Ричер. - За все платит Раттер, верно? А в первом классе вполне можно поспать. Кресла там достаточно удобные.
Джоди вздохнула.
- Чистое безумие.
- Разреши мне воспользоваться твоим телефоном, - сказал он.
Она протянула ему свой мобильник, Ричер позвонил в справочное и спросил номер телефона. Потом он его набрал, и после восьми гудков трубку подняли в восьми тысячах миль.
- Говорит Джек Ричер, - сказал он. - Вы будете в офисе весь день?
Ему ответил сонный голос, поскольку на Гавайях было раннее утро, но Ричер получил тот ответ, который его интересовал. Он выключил телефон и вернул его Джоди. Она вздохнула, но теперь на ее лице появилась улыбка. Джоди подошла к стойке и при помощи своей золотой карты купила два билета первого класса от Далласа - Форт-Уэрта до Нью-Йорка через Гонолулу. Клерк быстро все оформил, не очень понимая людей, готовых заплатить сумму, равную стоимости подержанной спортивной машины, за то, чтобы провести двадцать часов в самолете и четыре часа в Оаху. Через двадцать минут Ричер уже устраивался в роскошном кресле, а Джоди сидела в ярде от него.
Для данной ситуации давно была разработана схема поведения. Прежде ее не доводилось применять, но все тщательно отрепетировали. Коренастый мужчина за высокой конторкой незаметно отвел руку в сторону и нажал указательным пальцем на одну кнопку, а средним на другую. Первая кнопка блокировала дубовую дверь, выходящую в коридор. Электромагнитный механизм заставлял металлический язычок встать на место беззвучно и незаметно, и дверь оставалась запертой до тех пор, пока механизм не сработает вновь. Никакие манипуляции с ключом не помогут ее открыть. Вторая кнопка зажигала мигающий красный свет на письменном столе Хоби. Красный свет был ярким, а в офисе всегда царил полумрак, так что не заметить его было невозможно.
- Из-за кого? - спросил коренастый мужчина.
- Из-за Шерил, - повторила О'Халлинан.