- Но вас он не станет заставлять выбирать числа. На вас у него другие планы.
Полная тишина в ванной.
- Он безумен, - прошептала Мэрилин.
Тони пожал плечами.
- Может быть, немного. Но мне он нравится. В его жизни было много боли. Мне кажется, именно по этой причине его так интересует боль.
Мэрилин с ужасом посмотрела на него. Затем со стороны дубовой двери, выходящей к лифтам, раздался звонок. В жуткой тишине офиса он прозвучал очень громко. Тони и коренастый мужчина с дробовиком повернулись к двери.
- Проверь, - бросил Тони.
Он сунул руку в карман, вытащил пистолет и навел его на Честера и Мэрилин. Его напарник с дробовиком вскочил с дивана, поспешно вышел в приемную и закрыл за собой дверь. В офисе вновь стало тихо. Тони подошел к двери в ванную, постучал в нее рукоятью пистолета, слегка приоткрыл и засунул голову внутрь.
- Посетители, - прошептал он.
Мэрилин посмотрела по сторонам. Тони находился в двадцати футах от нее, ближе всех остальных. Она вскочила на ноги и набрала в грудь побольше воздуха. Обежала кофейный столик, оказалась возле двери, ведущей в приемную, и распахнула ее. Коренастый напарник Тони стоял у двери в коридор и беседовал с невысоким мужчиной, остановившимся на пороге.
- Помогите нам! - крикнула ему Мэрилин.
Мужчина посмотрел на нее. Он был одет в темно-синие брюки, синюю рубашку и короткую куртку такого же цвета, как брюки. Нечто вроде формы. На левой стороне куртки был какой-то рисунок. В руках он держал коричневый бумажный пакет.
- Помогите нам! - вновь крикнула Мэрилин.
Две вещи произошли одновременно. Коренастый мужчина схватил посетителя за руку, заставил войти в приемную и захлопнул за ним дверь. А Тони обхватил Мэрилин сзади за талию и втащил в офис. Она выгнулась вперед, пытаясь вырваться, но у Тони были сильные руки.
- Ради бога, помогите нам!
Тони поднял ее в воздух. Его рука оказалась под грудью Мэрилин. Короткое платье задралось выше колен. Мэрилин отчаянно отбивалась. Низенький человек в синей форме не сводил с нее глаз. С ног Мэрилин упали туфли. Низенький мужчина заулыбался. Он вошел в офис вслед за ней, аккуратно переступив через упавшие туфли и не выпуская из рук коричневый пакет.
- Послушайте, я тоже хочу в этом участвовать, - сказал он.
- Забудь, - задыхаясь, прошипел Тони из-за спины Мэрилин. - Эта девка не для тебя. Во всяком случае, сейчас.
- Жаль, - сказал коротышка, - не каждый день в руки попадает такая штучка.
Тони подтащил Мэрилин к дивану и швырнул ее рядом с Честером. Коротышка огорченно пожал плечами и высыпал содержимое пакета на стол. Пачки денег со стуком ударялись о дерево. Дверь ванны открылась, и в офис вошел Хоби. Он снял пиджак, а рукава рубашки закатал по локоть. Левая рука оказалась мускулистой и заросшей темными волосами. На правой была надета тяжелая кожаная коричневая чашка, крепившаяся ремешками, которые уходили в рукав рубашки. Чашка сужалась книзу, из нее выходил блестящий металлический стальной крюк длиной в шесть или восемь дюймов, с острым концом.
- Сосчитай деньги, Тони, - сказал Хоби.
Мэрилин выпрямилась и повернулась лицом к коротышке.
- Он держит здесь двух полицейских, - быстро проговорила она. - Он собирается их убить.
Коротышка ухмыльнулся.
- Я не против, - заявил он. - Пусть бы он прикончил их всех.
Она в изумлении уставилась на него. Тони подошел к столу и рассортировал пачки с деньгами. Потом принялся считать вслух, перекладывая с одного края стола на другой.
- Сорок тысяч долларов.
- Где ключи? - осведомился коротышка.
Тони выдвинул ящик стола.
- Вот ключи от "мерседеса".
Он бросил их коротышке, и тот засунул их в карман.
- А вот эти от "тахо", который стоит в гараже внизу.
- Как насчет БМВ? - спросил коротышка.
- Он все еще в Паунд-Ридже, - ответил Хоби.
- А ключи? - спросил коротышка.
- Они остались в доме, я полагаю, - сказал Хоби. - Она не захватила с собой сумочку. И не похоже, чтобы она спрятала ключики на себе, верно?
Коротышка посмотрел на платье Мэрилин и плотоядно улыбнулся, так что стал виден его язык.
- Там точно что-то есть, но вовсе не ключи.
Мэрилин с отвращением посмотрела на него. На его куртке было вышито красным шелком: "Двигатели Мо". Хоби пересек офис и остановился у нее за спиной, потом наклонился вперед и переместил крюк так, что он оказался в поле зрения Мэрилин. Она содрогнулась.
- Где ключи? - спросил Хоби.
- БМВ принадлежит мне, - сказала она.
- Уже нет.
Хоби приблизил крюк к ее лицу. Она ощутила запах металла и кожи.
- Я могу ее обыскать, - предложил коротышка. - Возможно, она их где-то прячет. Я знаю парочку весьма интересных мест.
Мэрилин вновь содрогнулась.
- Ключи, - вкрадчиво сказал Хоби.
- На столике в кухне, - прошептала Мэрилин.
Хоби убрал крюк, обошел Мэрилин и встал перед ней. На его губах появилась улыбка. Коротышка выглядел разочарованным. Он кивнул, подтверждая, что слышал шепот Мэрилин, и направился к двери, позвякивая ключами от "мерседеса" и "тахо".
- С вами приятно иметь дело, - бросил он на ходу. У двери он остановился, обернулся и пристально посмотрел на Мэрилин.
- Ты совершенно уверен, что она не входит в сделку, Хоби? Ведь мы с тобой старые друзья. Сколько мы провернули интересных дел?
Хоби решительно покачал головой.
- Забудь о ней. Она моя.
Коротышка пожал плечами и вышел из офиса, помахивая ключами. Дверь за ним закрылась, а еще через мгновение Мэрилин услышала, как захлопнулась вторая дверь, выходящая в коридор. Загудел лифт, и вскоре в офисе вновь воцарилась тишина. Хоби посмотрел на пачки денег и вернулся в ванную. Мэрилин и Честер остались сидеть на диване, им было холодно, хотелось есть. Свет, который просачивался сквозь щели в жалюзи, стал тускнеть, и наступил вечер. В ванной было тихо часов до восьми. Потом тишину нарушил вопль.
Самолет летел на запад, преследуя солнце, но проиграл гонку и прибыл в Оаху с трехчасовым опозданием, в середине дня. Пассажиры салона первого класса покидали самолет первыми, вот почему Джоди и Ричер оказались в самом начале очереди на такси. Температура и влажность были здесь такими же, как в Техасе, но здесь это определялось близостью Тихого океана. И свет в Оаху был не таким агрессивным. Иззубренные зеленые горы и голубое море окружали остров желтоватым сиянием тропиков. Джоди вновь надела темные очки и с легким любопытством человека, побывавшего на Гавайях множество раз, посмотрела на ограду аэропорта. Она и в самом деле бывала здесь с отцом, впрочем никогда не задерживаясь надолго. То же самое можно было сказать и про Ричера. Он не раз оказывался в этом аэропорту перед тем, как пересесть на самолет, летящий дальше, но служить на Гавайях ему не довелось.
Такси, в которое они сели, было точной копией машины, отвозившей их на базу Форт-Уолтерс. Новый "шевроле каприс" с включенным на полную мощность кондиционером. Кабина водителя оказалась странной смесью религиозного святилища и жилой комнаты. Они разочаровали его, попросив доставить их кратчайшим путем в Оаху - всего лишь полмили до въезда на военно-воздушную базу Хикам. Водитель с тоской посмотрел на другие такси, и Ричер понял: таксист думает о том, что те получат гораздо более выгодных клиентов.
- Обещаю десять долларов чаевых, - сказал Ричер.
Водитель посмотрел на Ричера, как клерк, продававший ему билеты первого класса. Такая короткая поездка и столько чаевых? Ричер обратил внимание на фотографию, прикрепленную к приборной доске. Очевидно, это была семья водителя. Большая семья, смуглые улыбающиеся дети и такая же улыбающаяся женщина в веселеньком ситцевом платье перед скромным домиком с маленьким садом. Ричер подумал о Хоби, одиноко живущих в Брайтоне, о шипении кислородного баллона и скрипучих деревянных полах. И о запущенном жилище Раттера в Бронксе.
- Двадцать долларов, - сказал Ричер, - если мы поедем прямо сейчас, договорились?
- Двадцать долларов? - удивленно переспросил водитель.
- Тридцать. Для ваших детей. Они очень симпатичные.
Водитель улыбнулся, глядя в зеркало, поднес пальцы к губам, а потом прикоснулся к блестящей поверхности фотографии. Затем резко развернул машину, пересек несколько сплошных линий, и очень скоро они подъехали к воротам базы, которые ничем не отличались от ворот Форт-Уолтерса. Джоди распахнула дверь и вышла, а Ричер сунул руку в карман и вытащил пачку оставшихся у него денег. Сверху лежала купюра в пятьдесят долларов, он взял ее и положил на приборную доску.
- Сдачи не надо.
Потом Ричер показал на фотографию.
- Это ваш дом?
Водитель кивнул в знак подтверждения.
- С ним все в порядке, ремонт не требуется?
Водитель покачал головой:
- Он в отличном состоянии.
- Крыша не течет?
- Никаких проблем.
- Просто хотел проверить, - объяснил Ричер.
Он выбрался из машины и подошел к Джоди. Такси развернулось и поехало обратно. Со стороны океана дул легкий бриз. В воздухе чувствовалась соль. Джоди убрала волосы с лица и огляделась по сторонам.
- Куда идем?
- В ЦЛИГ, - ответил Ричер. - Это совсем рядом.
Он произнес название как единое слово, и Джоди непонимающе нахмурилась.
- В цлиг? - повторила она. - Что это такое?
- Центральная лаборатория идентификации, Гавайи. Она является армейским подразделением.
- И чем они занимаются?
- Я тебе покажу, - ответил Ричер и после паузы добавил: - Во всяком случае, надеюсь, что смогу это сделать.
Они вошли в ворота и остановились возле пропускного пункта. За окошечком сидел сержант точно в такой же форме, с такой же стрижкой и с таким же подозрительным выражением лица, как у его коллеги в Уолтерсе. Секунду им пришлось подождать под жаркими лучами солнца, потом он отодвинул стекло, и Ричер сообщил их имена.
- Мы приехали, чтобы встретиться с Нэшем Ньюменом, - сказал он.
Сержант немного удивился и взял стопку бумаг, которая лежала перед ним, провел толстым пальцем по списку и кивнул. Взял трубку и набрал номер. Четыре цифры. Внутренний звонок. Он назвал имена посетителей, выслушал ответ, и на его лице появилось недоуменное выражение. Прикрыв микрофон рукой, он повернулся к Джоди.
- Сколько вам лет, мисс? - спросил он.
- Тридцать, - ответила Джоди, удивившись в свою очередь.
- Тридцать, - повторил в трубку сержант.
Потом он выслушал ответ, повесил трубку и что-то записал на листе бумаги. Повернувшись к Ричеру и Джоди, он сказал:
- Он сейчас придет, так что вы можете войти.
Они протиснулись в узкий проход между стеной и краем шлагбаума и остались стоять в шести футах от того места, где располагалось окошко, но на территории базы. Если судить по выражению лица сержанта, то разница была огромной. Подозрительность исчезла, ей на смену пришло любопытство: как же, легендарный Нэш Ньюмен попросил немедленно пропустить двух гражданских лиц на территорию базы!
Примерно в шестидесяти ярдах от них находилось низкое бетонное здание с одинокой дверью в глухой стене. Вскоре дверь распахнулась, и появился седовласый мужчина. Он повернулся, чтобы закрыть и запереть дверь, а потом быстро зашагал к ним. Он был в брюках и рубашке - тропический вариант военной формы, но поверх набросил белый лабораторный халат. На воротнике рубашки поблескивал металл, из чего следовало, что он офицер в достаточно высоком звании, да и вся его внешность являлась тому подтверждением. Ричер и Джоди двинулись ему навстречу. Седому мужчине было около пятидесяти пяти лет, высокий рост не мешал ему двигаться с грацией атлета, хотя влияние возраста уже начало сказываться. Аристократическое лицо притягивало к себе взгляд.
- Генерал Ньюмен, - сказал Ричер. - Это Джоди Гарбер.
Ньюмен посмотрел на Ричера и с улыбкой протянул руку Джоди.
- Рада с вами познакомиться, генерал, - сказала она.
- Мы уже встречались, - заметил Ньюмен.
- В самом деле? - удивилась Джоди.
- Вы не можете помнить нашу предыдущую встречу. Во всяком случае, меня бы это очень удивило. Тогда вам было три года. Дело было на Филиппинах, на заднем дворе дома вашего отца. Я помню, как вы принесли мне стакан пунша. Большой стакан, большой двор и очень маленькая девочка. Вы держали стакан двумя руками и от усердия даже высунули язык. Я не мог отвести взгляд и ужасно переживал, что вы не удержите стакан.
Она улыбнулась.
- Похоже, вы совершенно правы. Я ничего не помню. Мне было три года? Да, это было очень давно.
Ньюмен кивнул.
- Вот почему я спросил, как вы выглядите. Я не ожидал, что сержант спросит у вас про возраст. Мне хотелось услышать его мнение, не более того. Ведь такие вопросы не следует задавать леди, не так ли? Но я не ожидал, что дочь Леона захочет меня навестить.
Он сжал ее ладонь и отпустил. Потом повернулся к Ричеру и слегка ударил его по плечу.
- Джек Ричер, чертовски рад тебя видеть, - сказал генерал.
Ричер крепко пожал руку Ньюмена.
- Генерал Ньюмен был моим учителем, - сказал он Джоди. - Он преподавал в колледже миллион лет назад. Продвинутый курс судебной медицины. Он научил меня всему, что я знаю.
- Он был отличным учеником, - сказал Ньюмен Джоди. - Во всяком случае, слушал меня внимательно, чего нельзя сказать о многих других.
- Так чем же вы занимаетесь, генерал? - спросила Джоди.
- Судебной антропологией, - ответил Ньюмен.
- Он лучший, - вставил Ричер.
Ньюмен махнул рукой.
- Ну, мне об этом ничего не известно.
- Антропология? - спросила Джоди. - Но ведь антропология изучает древние племена и артефакты, обычаи, ритуалы и верования?
- Нет, вы говорите о гражданской антропологии, - ответил Ньюмен. - Существуют и другие ее разделы. Я занимаюсь судебной антропологией, которая является разделом физической антропологии.
- Эта наука изучает человеческие останки, чтобы выявить улики для суда, - уточнил Ричер.
- Врач по костям, - добавил Ньюмен. - Пожалуй, это все объясняет.
Они шагали по тротуару в сторону двери в глухой стене. Когда они к ней подошли, дверь распахнулась - там стоял молодой человек, за спиной которого начинался коридор. Молодой мужчина имел самую обычную внешность, ему было лет тридцать, поверх лейтенантской формы он набросил белый халат. Ньюмен кивнул в его сторону.
- Это лейтенант Саймон. Он помогает мне руководить лабораторией. Без него я как без рук.
Он представил Ричера и Джоди, и они пожали Саймону руки. Саймон вел себя сдержанно. Ричер решил, что это типичный лабораторный червь, недовольный тем, что его отвлекли от исследований. Ньюмен повел их по коридору к своему кабинету, Саймон молча кивнул и исчез.
- Садитесь, - предложил Ньюмен, - и давайте поговорим.
- Значит, вы патологоанатом? - спросила Джоди.
Ньюмен уселся за свой стол и решительно замахал рукой.
- Патологоанатом должен иметь медицинскую степень, а антропологи ее не получают. Мы лишь изучаем антропологию, и не более того. Физическая структура человеческого тела - вот поле нашей деятельности. Конечно, мы также занимаемся вскрытием, но в целом отличие состоит в том, что патологоанатом имеет дело со свежими трупами, а если остается только скелет, то это уже работа для нас. Так что меня можно назвать врачом по костям.
Джоди кивнула.
- Конечно, я упрощаю, - продолжал Ньюмен. - Кости свежего трупа также могут вызвать вопросы. Представим себе, что произошло расчленение тела. В таком случае патологоанатом обращается за помощью к нам. Мы можем взглянуть на следы пилы на костях и высказать свое мнение. Мы способны установить, насколько силен был преступник, был ли он правшой или левшой и тому подобное. Но в девяноста девяти случаях из ста я работаю со скелетами. Высохшими старыми костями.
Он улыбнулся каким-то своим мыслям.
- Патологоанатомы не умеют работать с высохшими старыми костями. Тут они совершенно безнадежны. Они не знают даже элементарных вещей. Иногда я не понимаю, чему их учат в медицинских школах.
В кабинете без окон было тихо и прохладно, светильники давали мягкий свет, пол был устлан толстым ковром. Письменный стол розового дерева, удобные кожаные кресла для посетителей. Элегантные часы на полке показывали, что уже половина четвертого. До отлета оставалось всего три с половиной часа.
- Боюсь, что для нашего посещения есть повод, генерал, - сказал Ричер.
- Тогда вам не следует всякий раз вспоминать, что я генерал. Будет лучше, если ты будешь называть меня Нэшем. Расскажите, что вас привело ко мне.
- Нам нужна ваша помощь, Нэш.
- Речь идет о списках ПВБ? - Он повернулся к Джоди, чтобы объяснить: - Именно этим я занимаюсь последние двадцать лет.
- Речь идет о вполне определенном случае, - сказала Джоди. - Нам пришлось заняться расследованием.
Ньюмен задумчиво кивнул, и свет в его глазах потускнел.
- Да, именно этого я и боялся. У нас зафиксировано восемьдесят девять тысяч сто двадцать случаев ПВБ, но я могу спорить, что знаю, каким именно вы интересуетесь.
- Восемьдесят девять тысяч? - поразилась Джоди.
- И сто двадцать. Две тысячи двести исчезли во Вьетнаме, восемь тысяч сто семьдесят в Корее и семьдесят восемь тысяч семьсот пятьдесят после Второй мировой войны. Мы продолжаем работу по каждому случаю, и я обещаю, что мы никогда ее не прекратим.
- Господи, но почему так много?
Ньюмен пожал плечами, и на его лице появилась горькая улыбка.
- Войны. Взрывчатка, перемещение войск, самолеты. Во время войн некоторые солдаты гибнут, некоторые остаются в живых. Какие-то тела удается отыскать, другие - нет. Иногда не остается ничего. Прямое попадание артиллерийского снаряда превращает человеческое тело в молекулы. Человек просто исчезает. Остается лишь кровавый туман в воздухе, а иногда нет даже тумана, поскольку все выгорает. Если снаряд разрывается рядом, то тело может быть разорвано на куски. И еще не надо забывать, что войны ведутся из-за территорий. Вражеские или свои танки могут проехать по трупу, вдавливая останки в землю, а потом ничего не удается отыскать.
Он замолчал. Тишину нарушало лишь негромкое тиканье часов.
- А самолеты и того хуже. Многие войны велись над океанами. Самолет падает в воду, и весь его экипаж исчезает до конца времен, сколько бы усилий ни было потрачено на поиски.
Ньюмен махнул рукой, обводя все окружающее пространство, а потом протянул ладонь к Джоди, словно умоляя ее понять.
- Восемьдесят девять тысяч, - повторила она. - А я думала, что подобные случаи относятся только к Вьетнаму. Две тысячи или около того.