- Плюс один! - прохрипела Паола, затаскивая тяжёлое тело внутрь лавки. - Малыш, подай, пожалуйста, верёвку. Цепь была бы надёжней, но, чем, как говорится, богаты.
Спустя несколько минут, благодаря улучшенной физиологии или крикам Сильвер, Гаррич пришёл в себя. Обнаружив себя связанным, сначала удивился, затем пришёл в ярость. Вздулись вены на шее, верёвка затрещала и порвалась бы, если б не лезвие, возникшее из-за спины и чья-то рука, дёрнувшая за волосы с нечеловеческой силой.
- Напряги еще один мускул и Дароном клянусь, напрягаться тебе больше не придётся, - прошептал ему прямо в ухо женский голос с характерными интонациями. Словно по волшебству вспыхнул свет, и стал виден разгром его лавки.
- Какого тут происходит?! Сильвер! Кто это сделал?!
- Сейчас сам познакомишься, милый, - огрызнулась та.
Из-за разбитых стеллажей вышла вампирша. От неё исходили флюиды злости и опасности. Не говоря ни слова, она вытащила из-за голенища сапога длинный стилет и растянувшись в длинном, низком выпаде, вонзила его под левую ключицу. Гаррич завопил, но его крик быстро оборвался, так как рука незнакомки зажала ему рот, а её губы стали шептать ему прямо в ухо:
- Я всегда считала вас слишком изнеженными для битв и свершений. И, видят боги, так оно и оказалось. Но даже от таких как вы есть толк. Иногда. Скажи мне всё, что ты знаешь о Камне Ночи и клянусь, в жизни меня больше не увидишь.
- Он уничтожен. Разбит во время войн Падения.
- Да ну! А мне казалось, что кто-то вдруг заинтересовался наследием добрых старых времён. Птичка одна напела мне о убийствах антикваров по всей империи. Говорят, тела обескровлены. Говорят, про кристаллы спрашивали. Так же говорят, что некоторым даже заплатили за информацию. Ну не чудеса ли?! Ты, конечно же, ничего не знаешь, но прежде, чем ты скажешь это вслух, подумай вот о чём. Ночь только началась, а ты уже сидишь здесь связанным, словно жертвенный бык. И твоя певичка здесь, неподалёку. Когда мне надоест слушать ложь, я пущу здесь красного петуха и полквартала сбежится, чтобы поглазеть. А заодно и разграбить.
- Я не по…А-а! - молниеносным движением мучительница выхватила второй стилет и воткнула его под правую ключицу. - Я ведь предупреждала о лжи. У меня оказался твой адрес, твоё описание, под которое, кстати, ты очень точно подходишь. Мне также напели птички, что ты знаешь об осколках Камня Ночи. Но вот беда, магии в тебе - кот наплакал. В пугале на поле её и то больше. Следовательно, - при этих словах стилеты были вдавлены глубже в тело пленника, - ты осознанно искал их не для себя. Кто нанял тебя?! Кто был столь прозорлив, что не уверился в гибель реликвии, а стал искать её следы спустя более пяти веков? Я жажду подробностей. И не заставляй меня ждать долго.
Гаррич задрожал всем телом, вновь попытавшись вырваться. Убедившись в безвыходности ситуации, он весь осунулся и даже вроде стал меньше ростом.
- Думаю, у меня нет выбора. Всё равно, не скажу тебе - ты убьёшь меня. Скажу тебе - он убьёт меня.
Паола внимательно посмотрела на сидящего перед собой соплеменника. Он и Сильвер были первыми, кого она встретила за долгие годы скитаний и поисков. Но она чувствовала незримую пропасть между ними. Хотелось кричать, спросить, что случилось?! Как из расы воинов и правителей вы уподобились нищим попрошайкам. Где ваше достоинство и гордость?! Понимая, что ответа она всё равно не получит, Паола, тем не менее, хотела всё-таки задать свой вопрос. Но её опередил Гаррич:
- Всего осталось пять осколков кристалла. И он желает заполучить их все.
- Он?!
- Да. Повелитель желает воссоздать Империю Ночи. Вернуть нашей расе былое величие.
- Начав с вторжения сид’дхов? С вызова исчадий в наш мир? Твой Повелитель безумен, мальчик! - Паолу подхватили потоки ярости. - Каким дерьмом он забил ваши мозги?! Вы хоть на миг представили, что будет, когда Бездна сольётся с нашим миром? Нет?! Здесь не останется никого вообще. Вы понимаете, глупцы?! Ни-ко-го. Вообще! За чей счёт вы собирались питаться, как выживать, если людей истребят, как скот?
Паола пришла в крайнее возбуждение. Вот оно! То, что она лишь ощущала, начало, наконец, приобретать личность и облик. Повелитель, к которому у неё и так был личный счёт.
- Где мне его найти?
- Осколок или Повелителя?
- Обоих! - отрезала вампирша, глядя прямо в глаза Гаррича. Сильвер к тому времени лишь слушала, никак не обозначая своё мнение и присутствие. Хоук, на которого вспышка гнева Паолы произвела не меньшее впечатление, молчал, обдумывая услышанное.
- Никто не знает, как выглядит Повелитель. Все общались с ним через посредников.
- Как и ты?
- Как и я, - не стал увиливать Гаррич. - Но сдаётся мне, он засел в столице. Птица такого полёта и амбиций просто не сможет сидеть в занюханном Высхольде. Он как паук, что опутывает своей сетью целую страну. Но я однажды общался с ним. Не лично, нет. Он говорил со мной, не выходя из экипажа. А когда мы прощались, он высунул руку, чтобы задёрнуть занавеску, и я увидел перстень на его пальце. С раухтопазом.
- Погоди-ка, - Паола бросилась к заплечному мешку, одиноко брошенному неподалёку от входа. Перерыв мешок, она достала предмет своих поисков - кольцо.
- Такое, не припоминаешь?!
- Очень похоже. Где ты его взяла?
- С отрубленной руки одного высокопоставленного сид’дха.
- Могу я взглянуть поближе? - голос Гаррича дал петуха, глаза расширились, ноздри затрепетали. Когда Паола сунула кольцо ему буквально под нос, он отшатнулся, как от прокажённого. Слов больше не требовалось. Вампир глухо застонал.
- Проклятье! - взвыл связанный вампир. - Помогать нашим убийцам! Лучше убей меня сама.
Внезапно Гаррич стал смеяться: - У меня во внутреннем кармане лежит кожаный мешочек, достань его.
Паола с предосторожностями залезла под куртку Гаррича, внутри обнаружился искомый предмет. Осторожно развязав завязки, она вытряхнула содержимое на ладонь. Это оказался осколок кристалла приятного дымчатого оттенка, внутри которого периодически вспыхивали и гасли солнца.
- Что это? - одновременно спросили Хоук и Сильвер.
- Камень Ночи. - благоговейным шёпотом ответила Паола. - Разве ты не чувствуешь, как он взывает к тебе, Сильвер?! Он - прекрасен!
Она выдернула свои стилеты из тела Гаррича и, вытерев их о портьеру, сказала:
- Уходите из города. Немедленно. Потому что сейчас вы посеяли семена бури, что может смести с лица Зидии всех нас. Началась новая глава борьбы нашего народа за право существовать.
Глава 17
Спустя почти час, когда эльф буквально осип, зал стал наполняться вампирами. Вооружённые до зубов, с заплечными мешками, набитыми под завязку, они молча собирались у стола с картой. На него никто не обращал внимания, каждый из них был погружён в свои мысли. На многих были искусно отделанные нагрудники, кто-то носил простую кольчугу из воронёной стали. Мужчины и женщины неопределённого возраста, но все с глазами тысячелетних старцев, уставших от своего бессмертия.
Моргенз, ушедший незадолго до истечения назначенного им времени, спустился одетый так же, как и все. Единственное различие - вместо привычных парных сабель на поясе Владыки висел полуторный меч. Его шлем украшал гребень коротких волос, выкрашенный в фиолетовый.
- Пока эти ублюдки будут ждать подкрепления и проводить разведку, мы уйдём достаточно далеко, чтобы о нас забыли, - при этих словах он криво усмехнулся, и Линдорину на миг почудилась тщательно сдерживаемая ярость. - Я считаю, что у подобных подземелий есть более одного входа и выхода. Просто мы их еще не обнаружили. Вопросы?! - он обвёл взглядом свой небольшой отряд. - Отлично! Теперь ты, тёмный. Сам понимаешь, советник, выбор у тебя невелик. Либо идёшь с нами, либо - тут он развёл руками.
- Я иду с вами, - оборвал его эльф. - Затея так себе, но, надеюсь, мы не будем слоняться по этим подземельям остаток жизни.
- Отлично! - вновь произнёс Моргенз. - А чтобы нашим друзьям было не скучно нас искать, я оставлю им несколько "подарков". - Он достал из мешка клепсидру с синей жидкостью, лениво перетекавшей, словно манный пудинг. - Давно хотел их испытать, но никак случай не представлялся, - с затаенной гордостью добавил он. В это время в зал вошли еще двое вампиров в потёртой запылённой одежде. Видимо, это и были Ульрих и Метера.
- Владыка?! - обратился к Моргензу мужчина.
- Хорошо, что вы не успели уйти далеко, Ульрих. Феодосий введёт вас в курс дела. Собирайтесь скорей, времени у нас почти не осталось.
Мужчина просто кивнул и ушёл вместе с седовласым, а Моргенз внезапно обратился к эльфу: - Не поможете, советник?!
- Всем, чем могу.
- На меньшее я и не рассчитывал, - улыбнулся краешком рта Владыка. - Феодосий, принимай командование и уходите! А мы вас догоним чуть позже.
Обернувшийся на оклик старый вояка сначала нахмурился, затем черты его лица разгладились, он усмехнулся: - Всегда хотел испытать это твоё изобретение. Жаль, повод не лучший, - он пригладил волосы совсем человеческим жестом и стал отдавать команды. Вернувшиеся разведчики, гружёные вещами и припасами, заняли место впереди их маленького отряда, а после согласного кивка Феодосия исчезли во мраке катакомб. За ними цепочкой последовали остальные, кидая на своего вождя обеспокоенные взгляды.
- Ну-с, приступим, - Моргенз достал еще одну клепсидру. Синяя жидкость внутри лениво перекатывалась. Неопасная, несерьёзная. Владыка склонился над ней, шепча слова активации. Ни до этого, ни после Линдорин так и не почувствовал магического всплеска. Это настораживало.
- Придумал в минуты досуга, - глава клана усмехнулся, встряхивая клепсидру и прилаживая её к светильнику. Парочку он отдал эльфу, просто указав направление, где бы он хотел увидеть эти штуки. Сам же выставил еще только одну и, подхватив мешок, двинулся вслед за своим кланом. Но как только они оказались на лестнице, Моргенз остановился и начал активизировать еще пару вещиц:
- Как только мы отойдём подальше, я произнесу заклинание, что активизирует высвобождение энергии. Но ни слова больше! Я хочу, чтобы Вы беспристрастно дали оценку моему изобретению.
Линдорин пожал плечами и согласно кивнул, наблюдая, как вампир ставит еще две клепсидры на ступени лестницы, уходящей во тьму.
- Думаю, хватит, - подытожил Моргенз, спускаясь вниз. Факела давали достаточно света, чтобы эльф с удивлением обнаружил глубокие царапины и сколы на стенах, грубо вырубленных кем-то в скальной породе. Он хотел задать вопрос Владыке о клепсидрах, но постеснялся и промолчал. Пройдя еще какое-то время в тишине, они обнаружили весь отряд, стоявший перед огромными дверьми. Головы вампиров синхронно повернулись и в некоторых глазах Линдорин явственно прочитал страх. А это о многом говорило. Холодок страха коснулся его кожи, застенчиво, словно мелкий домашний питомец.
- Открывайте дверь, - негромко произнес Моргенз, словно уже смирился с неизбежным. Двое вампиров отворили тяжёлую даже на вид глыбу отполированного камня, и в проём сразу же устремился поток затхлого воздуха. Пламя факелов затрепетало, как ресницы придворной фрейлины.
- Вниз! - скомандовал Владыка и вампиры, перестроившись попарно, стали проскальзывать внутрь тёмного зева ненасытной тьмы. Все они без команды обнажали оружие, приняв сразу сосредоточенный, воинственный вид. Линдорин также обнажил меч, заметив, как одобрительно кивнул Моргенз. Хотя вампиры и видели в темноте, как кошки, каждый из них нёс связку факелов, что наводило эльфа на неприятные мысли. Его мешок не был и в половину полон, как их, но это объяснялось просто, но вот про факел он даже и не вспомнил.
Обернувшись, он заметил орнамент на внутренней стороне двери, но, присмотревшись, обнаружил, что это не орнамент, а следы когтей, клыков и боги еще знают, чего, глубоко пробороздивших каменную преграду.
- Оценил?! - ухмыльнулся оказавшийся рядом седоволосый.
- В полной мере, - сухо откликнулся Линдорин, неприятно поражённый мощью подземных созданий и то, что ему, жившему над всем этим, не было известно об их существовании вплоть до сегодняшнего дня. И, судя по всему, очень скоро он пожалеет о расширении своих познавательных горизонтов.
- После первых столкновений с этими тварями мы постарались без особой нужды сюда не соваться. Продолжали ходить большими группами. И то - недалеко. Со временем мы, видимо, крепко проредили их ряды. Потому что нападения стали происходить реже и не столь яростно.
- То есть, - немного нервно произнёс эльф. - Дальше мы попадём в полную неизвестность?!
- Точно подмечено! - хохотнул седоволосый, выставляя у двери еще одну клепсидру. - Предпоследняя!
- Последний довод вампиров! - Краешком рта улыбнулся Моргенз. - Чем бы он не оказался. Думается, когда они приоткроют дверь, мы услышим. Выдвигаемся! - скомандовал он, возглавив колону. Они с седовласым сходу задали быстрый темп. Линдорин, который шёл во второй "двойке" ловил на себе заинтересованные взгляды ит’хор. Но пока он не обращал на них внимания, сосредоточившись на окружающих его стенах.
Свет факелов выхватывал из тьмы грубо вырубленные стены коридоров, испещрённые прожилками слюды. Также иногда появлялись пятна лишайников и неизвестной пещерной растительности. В отличие от других видов растений, этот лишайник испускал приятное золотистое сияние. Лохмотья паутины свисали тяжёлыми занавесками, и эльф представил, что за зверь должен был обитать в этих стенах. Иногда слышалось чьё-то шипение, писк и хруст. Но темнота тщательно скрывала своих обитателей от взглядов вторгшихся чужаков.
К удивлению Линдорина в подземельях был сухой, тёплый воздух, хотя по опыту он знал, что так быть не должно. Через некоторое время он ощутил, что теряет связь с явной реальностью. Его бросало, то в жар, то в холод. Дурнота накатывала штормовыми волнами, а перед глазами плавали разноцветные круги. Заметив его состояние, шедший за ним вампир вдруг рассмеялся и хлопнул его по спине:
- Нашего друга пробует на зуб Голос глубин! - Сзади раздался смех и ободряющие крики: "Покажи ему зубы!", "Гони его в шею!"
- Соберись и гони его из сознания, - посоветовал седоволосый, шагая рядом с ним. Линдорин хотел уже огрызнуться, что в отличие от его новых друзей, сталкивается с подобной напастью впервые. Но не успел. Далёкий гром возвестил о том, что сид’дхи всё-таки нашли вход в подземелье, но проигнорировали сигналы опасности. Пол под ногами явственно встряхнуло. Но расстояние было уже слишком велико, чтобы им повредило то, что создал Моргенз, маясь, очевидно, от скуки.
- Интересно, скольких собак забрали мои игрушки? - довольно ухмыляясь, прошёл мимо Владыка. Да и все остальные были на подъёме, обмениваясь шутками и "ценными" замечаниями.
Спустя некоторое время коридор начал понемногу расширяться, и вскоре они попали в просторный зал. Владыка скомандовал устроить привал, и вампиры с шутливыми стонами стали валиться на землю. Ноги Линдорина устали уже давно, но гордость не позволяла проявлять слабость. Пока вампиры обустраивали свой бивуак, советник решил осмотреться и, взяв один из факелов, подошёл к стене. Неожиданно то, что казалось ему причудливым узором, проявило себя в абсолютно новом качестве. Перед взглядом изумлённого эльфа было изображено эпическое сражение. От неожиданности Линдорин забыл даже о Голосе глубин. С нечеловеческим мастерством неизвестный автор изобразил битву двух неизвестных рас. Четырёхрукие антропоморфные громилы сражались с крылатыми воинами. Белые крылья легко несли бойцов в бой и служили также своего рода оружием.
- Это?! - он повернулся за разъяснением и столкнулся взглядом с вампиршей, к которой, как он заметил, относились как к младшей сестрёнке.
- Серафимы, - словно выплюнула она неприятное слово. - Чистюли!
Произнеся эту бессмыслицу, девушка отвернулась и отошла к своим вещам, где села, уставившись в одну точку.
- Не обращай внимания, тёмный, - Феодосий был тут как тут. - К Риции надо привыкнуть, и тогда её эскапады становятся почти что терпимыми. Шутка, - тут же добавил он. - Не все из нас "легко" пережили Падение и годы затворничества, последовавшие после. Риция - последняя из тех, кто впустил в своё сердце дух войны. В отличие от Паолы.
- Я уже слышал это имя, - задумчиво протянул Линдорин. - Кто она?!
- О! Это наша надежда, как частенько говорит Моргенз. Она не такая, как мы, хотя и родилась под светом Тёмного кристалла. Может, ты проживёшь достаточно, чтобы встретиться с ней. Только мой тебе совет, не говори о ней с Зигер Транном. Они друг друга недолюбливают.
Линдорин кивнул и снова повернулся к рисункам. Мастерство древнего мастера очаровывало. Он буквально чувствовал агонию павших и ярость живых бойцов. Четырёхрукие без прикрас были отвратительны. На вполне человеческих телах покоились звериные головы с такой всепоглощающей ненавистью на вполне человеческих лицах, что Линдорин невольно отшатнулся. Было понятно, что изображённая война велась всеми доступными средствами с привлечением магии.
В каждой руке они держали какое-нибудь колюще-режущее или дробящее оружие. Но воинов, противостоящих им, это не пугало, и они бросались в лобовую атаку, несмотря ни на что. О серафимах он только слышал мельком, давно, еще в годы молодости. Серафимов называли слугами Светлых богов. Но никто на Занти не мог похвастаться тем, что видел их не раньше, чем тысячу лет назад. Носители пары белых крыльев не уступали четырёхруким, о чём говорило дальнейшее изучение наскальной живописи. Несомненно, также, что художнику нравился красный цвет. Цвет крови, что словно река несла свои воды в такие же кровавые океаны.
Вот крылатый своим красивым мечом протыкает противника, и тот ревёт в осознании скорой и неминуемой смерти. Вот погибшего серафима втаптывает в землю беснующаяся толпа. Двое серафимов сдерживают натиск шестерых четырёхруких, пока их товарищи уносят с поля битвы тяжелораненного собрата. Длинное копьё протыкает грудь серафима и сразу же его соратник начисто сносит голову зазевавшегося четырёхрукого. И так по всей стене.
Поглощённый увиденным, Линдорин не заметил, как к нему подошёл Владыка:
- Потрясён. - скорее утверждение, чем вопрос.
Слов у эльфа не осталось, и он просто кивнул, с трудом отведя взгляд от развернувшейся войны, забытой за прошедшие тысячелетия.
- Я испытал нечто подобное, когда впервые увидел эти рисунки, - поведал Владыка. - Но мы еще не спустились в неисследованные коридоры. А там ужасов и чудес может быть в разы больше.
- Никогда не слышал о таком народе. - эльф с трудом повернулся к Моргензу.
- Вы о четырёхруких или о серафимах, советник? - уточнил вампир.
- О четырёхруких. О серафимах я слышал больше. Где-то на пару слов. Но эти существа для меня - полная загадка!
- А каково нам? Ведь мы старше вас, а не знали о подобных деяниях. Хотя и мнили себя любимцами богов и первородство нашим считали по праву.
Далее разговор как-то сошёл на нет. Линдорин продолжал изучать открывшееся перед ним чудо, а Моргенз, присев на корточки, к чему-то прислушивался. Весь его вид говорил о крайней степени концентрации. Словно расслабиться хоть на миг он считал, по крайней мере, преступлением.