Куинт и Хупер кивнули, тогда он спустился вниз и достал из холодильника три банки. Выходя из каюты, Броди заметил две старые, потрескавшиеся и покоробившиеся фотографии, приколотые кнопками к переборке. На одной был изображен Куинт, стоящий по пояс в кучке крупной рыбы. На другой красовалась мертвая акула, лежащая на берегу. Броди не смог определить ее размеры, потому что не с чем было сравнить рыбину.
Броди поднялся наверх, раздал пиво и уселся на стул.
- Я видел фотографии внизу, - сказал он Куинту. - Что это за рыба, среди которой вы стоите?
- Тарной, - ответил Куинт. - Не так давно я рыбачил во Флориде. Никогда не видел ничего подобного. Мы, должно быть, поймали тридцать - сорок тарпонов, причем больших, всего за четыре вечера.
- И вы привезли эту рыбу на берег? - спросил Хупер. - Полагалось бросить ее обратно в воду.
- Клиенты захотели оставить улов. Наверное, чтобы сфотографировать. Во всяком случае, из тарпонов получилась неплохая подкормка, когда их порубили на куски.
- Судя по вашим словам, они полезнее мертвые, чем живые.
- Конечно. Как почти все рыбы. И многие животные. Я никогда не пробовал живой говядины, - рассмеялся Куинт.
- А на другом фото? - спросил Броди. - Обыкновенная акула?
- Ну, не совсем обыкновенная. Это большая белая акула длиной футов четырнадцать - пятнадцать. Весила больше трех тысяч фунтов.
- Как вы ее добыли?
- Гарпуном. Но надо сказать, - Куинт хохотнул, - сначала трудно было разобрать, кто за кем охотится.
- Что вы имеете в виду?
- Проклятая тварь атаковала катер. Без всякого предупреждения, сразу. Мы сидели на корме, занимаясь своими делами, и вдруг - бабах! Словно на нас налетел товарняк. Моего помощника сбило с ног. И он шлепнулся на палубу, а клиент завопил истошным голосом, что мы тонем. Затем эта сволочь саданула еще разок. Я всадил в нее гарпун, и мы погнались за гнусной тварью - боже мой, должно быть, мы летели за ней до середины Атлантического океана.
- Как же вы следили за акулой? - спросил Броди. - Почему она не ушла на глубину.
- Не могла. За ней волочился бочонок. Он не давал акуле улизнуть. Она затянула его под воду, но ненадолго. Вскоре акула устала и поднялась ближе к поверхности. Поэтому мы просто шли за бочонком. Спустя пару часов мы всадили в эту тварь еще два гарпуна, и, наконец, она всплыла совсем обессиленная; мы накинули веревку ей на хвост и потащили на буксире к берегу. Наш клиент все время нес разную чепуху, так как был уверен, что мы потонем и акула нас сожрет. Но самое смешное впереди. Когда мы приволокли красавицу и пришвартовались, целые и невредимые, этот кретин подходит ко мне и предлагает пятьдесят долларов, если я скажу, будто он поймал акулу на крючок. Она была продырявлена гарпунами, а он хотел, чтобы я поклялся, будто он поймал ее на крючок! Я послал его к черту. Тогда он запел на другой лад: потребовал скостить плату за прогулку наполовину: видите ли, я лишил его возможности поймать акулу. Я сказал, что если б я разрешил ему половить, то остался бы без крючка, трехсот ярдов металлической лесы, катушки, удочки, а главное, без рыбины - это уж точно. Тут он заговорил о той необыкновенной рекламе, которую я получу после оплаченной им поездки. А я ответил: пусть он даст мне деньги, а рекламу оставит себе и попробует намазать ее на пресную галету для себя и своей жены.
- Вы тут интересно говорили о ловле на крючок, - сказал Броди.
- О чем?
- Я обратил внимание на одно место в вашем рассказе. Вы ведь не стали ловить акулу на крючок?
- Что я, круглый идиот? Конечно нет. Судя по тому, что я уже слышал, пойманная мною акула - просто щенок по сравнению с той, которая донимает вас.
- Тогда для чего заброшены спиннинги?
- По двум причинам.
Первая - белая акула спокойно может взять одну из этих маленьких наживок. Она перекусит лесу в два счета, но, по крайней мере, нам будет известно, что она здесь. Это хороший сигнал. Вторая - никогда не определишь, кого привлечет сюда запах приманки потом; даже если ваша акула не появится, может, клюнет другая рыбка.
- Какая же, например?
- Кто знает. Вдруг поймаем что-нибудь съедобное? Как-то мне попалась меч-рыба, в Монтоке можно получить два пятьдесят за фунт ее мяса. Или вдруг клюнет что-нибудь интересное, к примеру, акула-мако, поймать ее - одно удовольствие. Раз уж вы платите четыре сотни долларов, то можете хоть поразвлечься.
- Предположим, белая акула все же появится здесь, - сказал Броди. - Что вы сделаете сначала?
- Попытаюсь приманить ее, чтобы она кружила вокруг катера, пока мы не доберемся до нее. Особой хитрости здесь не надо: акулы - довольно глупые создания. Все зависит от того, как она себя поведет. Если нападет на катер, мы просто побыстрее нашпигуем ее гарпунами, а затем отплывем в сторонку и пусть изматывает себя. Если же акула хватанет приманку, мы не сможем ее удержать. Тем не менее я попытаюсь не дать ей уйти, удержать эту тварь, рискуя оборвать лесу. Акула наверняка мигом разогнет крючок, но, быть может, нам удастся подтянуть ее ближе и метнуть гарпун. Как только я всажу в нее хоть одну железку, поймать ее будет вопросом времени. Скорее всего она подойдет к катеру на небольшой глубине, привлеченная приманкой. И тут нам придется решать, что делать дальше. Наживки у нас недостаточно, чтобы долго удерживать акулу. Огромная рыбина тут же втянет ее в себя и даже не почувствует, что проглотила. Поэтому нам надо будет подсунуть ей какое-нибудь особенное лакомство, от которого она не сможет отказаться, а в нем будет большой крючок - он и удержит рыбину, пока мы не всадим в нее парочку гарпунов.
- А если акула заметит крючок, - сказал Броди, - она не возьмет приманку?
- Возьмет. У акул нет разума, это не собаки. Они жрут все. Можете бросить пустой крюк, и акула проглотит его. Одна такая рыбешка подплыла однажды к лодке моего друга и хотела слопать подвесной мотор. Она выплюнула его, так как он застрял у нее в горле.
- Что это за "особое лакомство", Куинт? - спросил Хупер, который сидел на корме и бросал в воду приманку.
- "Особое лакомство", от которого акула не сможет отказаться? - переспросил Куинт. Он улыбнулся и ткнул пальцем в сторону зеленого пластмассового бачка для мусора, стоявшего посередине судна. - Посмотрите. Оно там, я приберег его именно для такой акулы. Другие этого не стоят.
Хупер подошел к бачку, отбросил металлические зажимы и поднял крышку. Он заглянул внутрь и застыл с открытым от изумления ртом. В воде плавал крошечный тупоносый дельфинчик длиной не более двух футов. Тельце сохраняло вертикальное положение, и дельфинчик медленно покачивал безжизненной головой в такт движению судна. Из дыры под нижней челюстью торчало ушко огромного крюка для ловли акул, а из брюшка - острие того же крюка, Хупер сжал руками края бачка.
- Детеныш, - произнес он.
- Не совсем, - ответил Куинт с ухмылкой. - Эмбриончик.
Хупер пристально разглядывал дельфина несколько секунд, затем с шумом захлопнул крышку бачка.
- Где вы его достали? - спросил он.
- Милях в шести отсюда на восток. А что?
- Я имею в виду, как вы его достали?
- Очень просто. Из утробы матери.
- Вы убили ее?
- Конечно, нет, - засмеялся Куинт. - Она прыгнула на судно и проглотила горсть снотворных пилюль. - Куинт помолчал, ожидая смеха, но Броди с Хупером серьезно смотрели на него. - Вы же знаете, что такое лакомство не купишь за здорово живешь, - добавил владелец катера.
Хупер не сводил глаз с Куинта. Он был вне себя от ярости и возмущения.
- Вам известно, что дельфины находятся под охраной? - спросил он.
- Когда я рыбачу, сынок, я ловлю все, что хочу.
- А как же законы? Неужели…
- Чем вы занимаетесь, Хупер?
- Я ихтиолог. Изучаю рыб. Поэтому и приехал сюда. Разве вам не сказали?
- Когда люди нанимают мое судно, я не задаю лишних вопросов. Ну, хорошо, вы изучаете рыб и тем зарабатываете на жизнь. Но если бы вам пришлось трудиться по-настоящему, - я имею в виду такой труд, когда каждый цент достается потом и кровью, - вы бы знали больше о законах. Верно, дельфины находятся под охраной. Только это не помешает Куинту поймать одного-двух малышей для наживки. Закон ввели, чтобы остановить массовое уничтожение дельфинов, запретить богатым бездельникам охотиться на них в свое удовольствие. Вот что я вам скажу, Хупер: можете сколько угодно беситься искупить, но больше не говорите Куинту, будто он не имеет права поймать несколько рыб, чтобы заработать себе на хлеб насущный.
- Послушайте, Куинт, дело в том, что дельфинам грозит истребление, они могут полностью исчезнуть. И вы ускоряете этот процесс.
- Не пудрите мне мозги! Скажите рыбакам, промышляющим тунца, - пусть они прекратят заманивать дельфинов в Свои сети. Скажите капитанам японских судов для ярусного лова - пусть перестанут бить их гарпунами. И все пошлют вас куда подальше. Им надо кормить людей. И мне тоже. Надо кормить себя.
- Понятно, - сказал Хупер. - Вы будете ловить дельфинов, пока ловится, а если они исчезнут, плевать, тогда вы найдете себе другое дело. Какая глупость!
- Осторожней на поворотах, сынок! - пригрозил Куинт. Голос у него был глухой, невыразительный, он смотрел Хуперу прямо в глаза.
- Что?
- Не советую называть меня дураком.
Хупер не хотел обидеть Куинта и удивился, что тот воспринял его слова как оскорбление.
- Вы напрасно сердитесь. Я просто хотел…
Броди, который сидел между Хупером и Куинтом, решил положить конец их спору.
- Прекратите же, Хупер! - сказал он. - Мы здесь не для того, чтобы обсуждать проблемы охраны богатств океана.
- Что вы понимаете в экологии, Броди? - разозлился Хупер. - Держу пари, эта наука означает для вас лишь то, что для окружающей среды вредно жечь листья у себя на заднем дворе.
- Послушайте, вы. Приберегите вашу дешевую демагогию прожигателя жизни для кого-нибудь еще.
- Вот оно, значит, в чем дело! Демагогия прожигателя жизни. Зависть к чужому богатству сидит у вас в печенках, верно?
- Послушайте, черт вас побери! Мы здесь для того, чтобы покончить с акулой-убийцей, и если один дельфин поможет нам спасти бог знает сколько людей, то его жизнь - не такая уж дорогая плата.
Хупер криво усмехнулся.
- Выходит, теперь вы эксперт по спасению жизней, а? - обратился он к Броди. - Давайте посмотрим. Сколько людей могло бы остаться в живых, если бы вы закрыли пляжи сразу после…
Броди вскочил и, не отдавая отчета в том, что делает, пошел на Хупера.
- Заткнитесь! - крикнул полицейский.
Он по привычке поднес руку к бедру, но замер, обнаружив, что кобуры нет. Броди испугался, вдруг осознав, что готов был выстрелить в Хупера. Противники застыли, уставившись друг на друга.
Обстановку разрядил короткий, резкий смешок Куинта.
- Ну и ослы, - заметил он. - Как только вы поднялись на борт сегодня утром, я сразу подумал, что драки не миновать.
Глава 12
На следующий день они опять отправились на поиски акулы, по-прежнему ярко светило солнце. Они покинули порт в шесть утра. Дул слабый юго-западный ветер, обещая принести прохладу. У мыса Монток было неспокойно. Но к десяти часам бриз выдохся, и катер застыл на зеркальной поверхности океана, словно картонный стаканчик в луже. На небе - ни облачка, но солнце было подернуто густой дымкой. Направляясь в порт, Броди слышал по радио, будто загрязнение воздуха в Нью-Йорке достигло критического уровня - что-то изменилось в химическом составе атмосферы. Люди заболевали сотнями, старики и хроники умирали один за другим.
Броди надел сегодня рабочую одежду. На нем была белая рубашка с короткими рукавами и высоким воротничком, легкие хлопчатобумажные брюки, белые носки и кеды. Чтобы убить время, он захватил особой книгу, которую позаимствовал у Хендрикса.
Броди не хотелось тратить время на болтовню, он боялся опять поссориться с Хупером.
Наверное, ихтиологу стыдно за вчерашнее, подумал Броди. Сегодня они почти не разговаривали друг с другом, предпочитая обращаться к Куинту. Броди не мог притворяться, будто ничего не произошло, и по-приятельски относиться к ихтиологу.
Полицейский заметил, что по утрам Куинт молчалив, сдержан и необщителен. Каждое слово из него приходилось точно вытаскивать клещами. Однако к концу дня хозяин катера смягчался. Утром, когда они вышли в океан, Броди спросил Куинта, куда направляется катер.
- Не знаю, - ответил хозяин катера.
- Не знаете?
Куинт несколько раз отрицательно покачал головой.
- Но где же мы будем искать акулу?
- Выберем местечко.
- А как вы его определите?
- Никак.
- Вы пойдете по течению?
- Пожалуй, да.
- А глубину вы учитываете?
- Отчасти.
- Что вы хотите сказать?
Куинт молчал и пристально смотрел прямо перед собой в сторону горизонта. Броди уже решил, что хозяин катера не станет отвечать на его вопрос.
- Такая большая акула вряд ли будет плавать на мелководье, - наконец процедил Куинт. - Но трудно угадать.
Броди понимал, что надо прекратить разговор и оставить Куинта в покое, но полицейского разбирало любопытство, и он снова спросил:.
- Если мы найдем акулу или она найдет нас, нам повезет, не так ли?
- Пожалуй.
- Отыскать эту рыбину так же трудно, как иголку в стоге сена.
- Вы преувеличиваете.
- Почему?
- Если течение быстрое, то жирная пленка приманки разойдется к концу дня миль на десять или даже больше.
- А не лучше ли нам остаться здесь на всю ночь?
- Зачем? - спросил Куинт.
- Ведь пленка распространится еще дальше. Если она покрывает десять миль за день, то за сутки она покроет все двадцать.
- Не очень-то хорошо, если пленка протянется на слишком большую площадь.
- Почему?
- Она собьет акулу столку. Если мы проболтаемся здесь месяц, то застелем пленкой весь этот чертов океан.
Не вижу смысла. - Куинт усмехнулся, очевидно, представив океан, затянутый пленкой.
Броди замолчал и принялся читать книгу.
К полудню Куинт разговорился. Лесы плавали в пленке уже больше четырех часов. Как только они легли в дрейф, Хупер взялся за ковш, хотя никто ему этого не поручал; теперь он сидел на корме, методично черпал и выливал за борт приманку. Около десяти какая-то рыба взяла наживку по правому борту, вызвав минутное оживление. Это была пятифунтовая пеламида она лишь с трудом могла ухватить такой крючок. В десять тридцать небольшая голубая акула клюнула у левого борта. Броди подтянул рыбину, Куинт подцепил ее багром, распорол брюхо и швырнул обратно в воду. Акула вяло схватила несколько кусков собственного мяса, затем скользнула на глубину. Ни одна хищница не приплыла на пиршество.
В начале двенадцатого Куинт заметил серповидный спинной плавник меч-рыбы. Они молча ждали, надеясь, что рыбина возьмет наживку, но она не обращала внимания на приманку и бесцельно кружила в шестидесяти ярдах от кормы. Куинт подергал лесу - потянул ее так, чтобы приманка прыгала и казалась живой рыбешкой, но все напрасно. Тогда Куинт решил загарпунить меч-рыбу. Он запустил двигатель, велел Броди с Хупером сматывать лесы, а сам повел катер широкими кругами. Один гарпун уже был насажен на древко, обмотанный веревкой бочонок стоял на носу, дожидаясь своего часа. Куинт объяснил процесс охоты: Хупер поведет катер, он, Куинт, устроится на носу, держа гарпун наготове. Когда они подойдут ближе к рыбе, Куинт будет указывать гарпуном, куда направлять катер. Хупер должен разворачиваться до тех пор, пока гарпун не покажет прямо вперед. Это все равно что держать курс по стрелке компаса. Если им повезет, они подойдут к рыбе незаметна, и Куинт метнет гарпун - бросок приблизительно на двенадцать футов почти отвесно.
Броди надо стоять у бочонка и следить, чтобы веревка не запуталась, когда рыба начнет уходить на глубину.
Все шло как надо, охота сорвалась в последний момент.
Медленно двигаясь с приглушенным мотором, тихий рокот которого был едва слышен, катер приближался к рыбе - она лежала на поверхности, отдыхая. Судно прекрасно слышалось руля, и Хупер следовал абсолютно точно в указанном Куинтом направлении. Вдруг неведомо почему рыба почувствовала опасность. И когда Куинт замахнулся, чтобы бросить гарпун, она рванулась вперед, ударила хвостом и стремительно пошла на глубину. Куинт метнул свое орудие, но промазал на шесть футов.
Теперь катер снова стоял у края пленки.
- Вы спрашивали вчера, часто ли выпадают пустые дни, - спросил хозяин катера Броди. - Редко у нас бывает два таких дня подряд. Пора уже появиться голубым акулам.
- А в чем дело. Погода виновата?
- Может быть. Люди чувствуют себя довольно скверно. Вероятно, и рыбы тоже.
Они пообедали - бутерброды и пиво, и когда кончили, Куинт проверил, заряжена ли его винтовка. Затем скрылся в рубке и вернулся с каким-то устройством, которого Броди раньше никогда не видел.
- Вы не выбросили банку из-под пива? - спросил Куинт.
- Нет, - сказал Броди. - Зачем она вам?
- Сейчас увидите.
Приспособление напоминало гранату с длинной ручкой - эдакий металлический цилиндр. Куинт засунул пивную жестянку в цилиндр, повернул его, пока не раздался щелчок, и вынул из кармана холостой патрон двадцать второго калибра. Вставил патрон в небольшое отверстие у основания цилиндра и покрутил рукоятку - послышался еще один щелчок. Он протянул приспособление Броди.
- Видите курок, - сказал Куинт, указывая на конец рукоятки. - Нацельте эту штуковину в небо и, когда я скомандую, нажмите на курок.
Куинт взял винтовку "М-1", снял с предохранителя, вскинул ее и крикнул Броди:
- Давайте.
Броди нажал на курок. Раздался резкий выстрел, от которого слегка отдало в руку, и пивная жестянка взлетела прямо в небо. Она вращалась в воздухе и сверкала в ярких солнечных лучах, точно бриллиант. На самом верху она какую-то долю секунды замерла, и тут Куинт выстрелил.
Он целился пониже банки, чтобы попасть в нее в то мгновение, когда она начнет падать, и пробил дно. Раздалось громкое, звонкое - дзинь! - и жестянка, кувыркаясь, упала в воду. Она не утонула, а плавала, накренившись и покачиваясь, на поверхности океана.
- Хотите попробовать? - спросил Куинт.
- Конечно, - ответил Броди.
- Помните, целиться надо, когда банка зависнет на самом верху, и брать немного ниже. Если захотите попасть в жестянку на лету, придется стрелять с упреждением, а это гораздо труднее. Если промахнетесь, подождите чуть-чуть, а потом опять ловите ее на мушку, только тогда, повторяю, с упреждением.
Броди передал хозяину катера металлическое устройство, взял винтовку и расположился у планшира. Когда Куинт зарядил цилиндр, Броди крикнул: "Давайте!" - и жестянка полетела ввысь. Броди выстрелил. Мимо. Он сделал вторую попытку на верхней точке дуги. Мимо. В третий раз Броди взял слишком большое упреждение, и банка упала в воду.
- Черт возьми, не так-то просто, - сказал полицейский.
- Нужно немного потренироваться, - заметил Куинт. - Посмотрим-ка, попадете ли вы сейчас.