- Привет, Эллен. Я зашел, чтобы… - Вогэн отступил на несколько шагов назад и заглянул в гостиную. - Можно, я чего-нибудь выпью?
- Конечно. Ты знаешь, где бар. Налей сам. Я бы за тобой поухаживала, но у меня испачканы руки.
- Не беспокойся. Я управлюсь. - Он открыл шкаф, где хранилось спиртное, достал бутылку и налил полный стакан джина. - Как я уже сказал, я зашел, чтобы попрощаться.
Эллен отвернулась от плиты.
- Ты уезжаешь? Надолго? - спросила она.
- Не знаю. Возможно, навсегда. Здесь мне больше нечего делать.
- А как же твой бизнес?
- Вылетела трубу. Или скоро вылетит.
- Что значит - вылетел в трубу? Бизнес не может так просто прогореть.
- Возможно, но я все потерял. То немногое, что осталось, перейдет к моим… компаньонам. - Он словно выплюнул это слово и затем, точно желая избавиться от неприятного привкуса во рту, сделал большой глоток джина. - Мартин говорил тебе о нашем разговоре?
- Да. - Эллен посмотрела на сковороду и перевернула курицу.
- Я думаю, ты теперь будешь плохо думать обо мне.
- Я тебе не судья, Ларри.
- Я никогда не хотел никого обидеть. Надеюсь, ты этому веришь?
- Верю. Элеонора что-нибудь знает?
- Ничего, бедняжка. Я хочу оградить ее от всего, если смогу. Это одна из причин моего отъезда. Она любит меня, ты знаешь, очень не хочется, чтобы мы оба лишились… этой любви. - Вогэн облокотился на раковину. - Сказать тебе кое-что? Иногда я думаю - и думал время от времени все эти годы, - что мы с тобой могли бы стать прекрасной парой.
Эллен покраснела.
- Что ты имеешь в виду?
- Ты из хорошей семьи. У тебя обширные связи, ради которых мне приходилось тратить столько сил. Мы подошли бы друг другу и заняли подобающее нам положение в Эмити. Ты красивая, хорошая, сильная. Ты была бы для меня настоящей находкой. И я думаю, что смог бы создать тебе такую жизнь, которая пришлась бы тебе по душе.
Эллен улыбнулась.
- Я не такая сильная, как ты думаешь, Ларри. Я не знаю, какая я… находка.
- Не прибедняйся. Надеюсь, Мартин понимает, каким владеет сокровищем. - Вогэн допил джин и поставил стакан в раковину. - Впрочем, уже поздно предаваться мечтам. - Он подошел к Эллен, взял ее за плечи и поцеловал в голову. - До свидания, дорогая, - сказал он. - Вспоминай иногда обо мне.
Эллен посмотрела на него.
- Хорошо. - Она поцеловала его в щеку. - Куда ты едешь?
- Не знаю. Или в Вермонт, или в Нью-Гэмпшир. Возможно, начну продавать земельные участки любителям лыжного спорта. Кто знает? А может, сам займусь лыжами.
- Ты говорил Элеоноре?
- Я сказал ей, что мы, вероятно, уедем из Эмити. Она только улыбнулась и ответила: "Как хочешь, Ларри".
- Вы скоро отправитесь?
- Как только переговорю со своими адвокатами о моих… долгах.
- Пришли нам открытку и сообщи свой адрес.
- Хорошо. До свидания. - Вогэн вышел из кухни, и Эллен слышала, как хлопнула входная дверь.
Накормив детей ужином, она поднялась в спальню и присела на кровать. "Жизнь, которая пришлась бы тебе по душе", - сказал Вогэн. Какой бы она могла быть, эта жизнь? Обеспеченность? Признание? Она никогда бы не вспоминала с сожалением о своем детстве, ибо ничего для нее не изменилось бы. Ей бы не хотелось вернуть прошлое, самоутвердиться, доказать себе, что она может нравиться, не надо было бы изменять Мартину с Хупером.
Хотя вряд ли. Она наверняка обманывала бы Броди просто так, скуки ради, подобно многим женщинам, которые проводили целые недели в Эмити без мужей, пока те работали в Нью-Йорке. С Ларри Вогэном она жила бы без всяких волнений, обеспеченно, но пусто.
Размышляя над словами мэра, Эллен начала сознавать, что с Броди она не была так уж несчастлива, как мог себе представить Ларри Вогэн, а пережитые вместе радости и невзгоды еще больше сблизили их. И чем яснее она это видела, тем больше сожалела о том, сколько лет ушло на то, чтобы понять, как много затрачено времени и нервов в бесплодных попытках вернуть прошлое. Вдруг ее охватил страх - страх, что она прозрела слишком поздно, что с Броди может что-нибудь произойти, прежде чем она воспользуется плодами своего прозрения. Она взглянула на часы: двадцать минут седьмого. Ему следовало уже быть дома. Что-то случилось с ним, подумала она. О, пожалуйста, боже, только не с ним.
Эллен услышала, как внизу открылась дверь. Она спрыгнула с кровати, выскочила в коридор и сбежала вниз по лестнице. Она обхватила Броди за шею и крепко поцеловала в губы.
- Бог мой, - сказал он, когда она отпустила его. - Вот это встреча.
Глава 13
- Я не позволю погрузить эту штуковину на мое судно, - сказал Куинт.
Они стояли на пристани. Светало. Солнце вычертило линию горизонта, но над океаном поплыли низкие облака. Легкий бриз дул с юга. Судно было готово к отплытию. Бочонки выстроились рядком в носовой части; спиннинги торчали вертикально в кронштейнах. Тихо урчал двигатель, он выбрасывал на поверхность воды пузырьки, когда небольшие волны заливали выхлопную трубу, и кашлял дизельной гарью, которую подхватывал и уносил вверх слабый ветерок.
На другом конце пристани какой-то мужчина сел в небольшой грузовик, включил мотор, и машина стала медленно удаляться по грязной дороге. Надпись, выведенная на двери грузовика, гласила: "Вудс-Ход, Институт океанографии".
Куинт стоял спиной к катеру, глядя на Броди и Хупера, которые расположились по обе стороны алюминиевой клетки. Она была чуть более шести футов высотой, шесть футов в длину и четыре фута в ширину. Внутри находился щит управления, а сверху - два цилиндрических баллона. На полу клетки лежали акваланг, регулятор, маска и гидрокостюм.
- Почему вы не хотите брать клетку? - спросил Хупер Она легкая, и я могу ее привязать где-нибудь, она никому не будет мешать.
- Займет слишком много места.
- Я уже говорил, - вставил Броди, - но он и слушать не хочет.
- Да что это такое в конце-то концов? - спросил Куинт.
- Клетка для защиты от акул, - пояснил Хупер. - Ныряльщики пользуются ими в открытом океане. Мне привезли ее из Вудс-Хода на грузовике, который только что уехал.
- И зачем она вам?
- Когда мы найдем акулу или когда она найдет нас, я спущусь в клетке под воду и сделаю несколько снимков. Никому еще не удавалось сфотографировать такую большую акулу.
- Не выйдет, - сказал Куинт. - Только не с моего катера.
- Почему?
- Глупости, вот почему. Умный человек знает свои возможности. Вы еще мало каши ели.
- Откуда вызнаете?
- Никому не удастся такое. Эта акула слопает вашу клетку на завтрак.
- Слопает? Ну, не думаю. Согласен, она может броситься на клетку, может даже попытаться схватить челюстями прутья, но вряд ли акула захочет ее проглотить.
- Захочет, если увидит такую сочную приманку, как вы.
- Сомневаюсь.
- Ладно, хватит болтать.
- Слушайте, Куинт, подобная возможность предоставляется раз в жизни. Яне стал бы вас ни о чем просить, если бы не увидел вчера эту рыбину. Она редкостная, во всяком случае, в нашем полушарии акул вроде нее никто не встречал. Я смотрел фильмы о гигантских белых акулах, но еще никому не удавалось заснять двадцатифутовую рыбину в открытом океане. Ни разу.
- Куинт же сказал вам: хватит болтать, - вмешался Броди. - Так что забудьте о вашей клетке. И потом, я не хочу отвечать за вас. Мы здесь для того, чтобы убить акулу, а не снимать о ней любительский фильм.
- Почему вы должны отвечать за меня? Я действую совершенно самостоятельно.
- Ну нет, я за вас отвечаю. За катер платит Эмити, поэтому будет так, как я скажу.
Хупер обратился к Куинту.
- Я заплачу вам.
Куинт улыбнулся.
- Да ну? И сколько?
- Хватит болтать, - повторил Броди. - Мне неважно, что скажет Куинт. Я против того, чтобы вы брали с собой эту штуковину.
Хупер не обратил внимания на слова Броди.
- Сто долларов. Наличными, - предложил он хозяину катера. - И вперед, как вы любите. - Хупер полез в задний карман за бумажником.
- Я сказал: нет, - уперся Броди.
- Ну как, Куинт? Сто зелененьких. Наличными. Вот они. - Хупер отсчитал пять банкнот по двадцать долларов и протянул их Куинту.
- Не знаю, - сказал Куинт. Но деньги манили его, и он добавил: - Плевать, пусть подыхает себе, если хочет, я не стану удерживать.
- Если возьмете клетку, Куинт, - сказал Броди, - то лишитесь своих четырехсот долларов.
"Пусть Хупер сводит счеты с жизнью в свободное от работы время", - подумал полицейский.
- Если клетка останется на берегу, я не поеду с вами, - сказал Хупер.
- Ну и не надо, черт возьми, - разозлился Броди. - Можете сидеть здесь, мне все равно.
- Не думаю, чтобы это понравилось Куинту. А, Куинт? Вы пойдете в море вдвоем с шефом? Согласны?
- Мы найдем себе помощника, - сказал Броди.
- Валяйте, - огрызнулся Хупер. - Желаю удачи.
- Трудно найти, - сказал Куинт. - Особенно в такой короткий срок.
- Пошло все к дьяволу, - разозлился Броди. - Отложим поездку на завтра. А Хупер может возвратиться в Вудс-Ход и забавляться со своими рыбками.
Хупер был зол, гнев ослепил его. Поэтому он не смог удержаться, и у него вырвалось:
- Я способен и на большее.
На несколько секунд воцарилось гробовое молчание. Броди уставился на Хупера, не желая верить своим ушам, он не знал, сколько скрытого смысла таилось в словах ихтиолога, а сколько пустой похвальбы. И вдруг на Броди нахлынула неистовая ярость. Он сделал два шага к Хуперу, схватил его обеими руками за воротник и кулаками сдавил горло.
- Что? Что вы сказали?
Хупер задыхался. Он вцепился в пальцы Броди.
- Ничего! - ответил ихтиолог через силу. - Ничего! - Он пытался отступить назад, но Броди еще крепче сжал его горло.
- Что вы хотели сказать?
- Да говорю же вам, ничего! Вы разозлили меня. Вот я и выпалил первое, что пришло на ум.
- Где вы были днем в прошлую среду?
- Нигде! - В висках у Хупера стучало. - Отпустите. Вы задушите меня!
- Где вы были? - Броди все сильнее давил на горло.
- В гостинице! Теперь пустите!
Броди ослабил руки.
- С кем? - спросил он, взмолившись про себя: "Боже, пусть это будет кто угодно, только не Эллен".
- С Дейзи Уикер.
- Вранье! - Броди снова сдавил ненавистное горло и почувствовал, что на глазах у него выступили слезы.
- Что вам надо от меня? - прохрипел Хупер, пытаясь высвободиться.
- Дейзи Уикер - несчастная лесбиянка! Что вы делали вместе, вязали?
В голове у Хупера помутилось. Руки Броди словно железным обручем сдавили артерии на шее Хупера. Веки у Хупера задрожали, и он стал терять сознание. Броди отпустил воротник и с силой оттолкнул ихтиолога. Хупер растянулся на пристани, с трудом хватая ртом воздух.
- Что вы на это скажете? - продолжал допрашивать Броди. - Или вы способны спать с кем угодно, даже с лесбиянкой?
Голова у Хупера быстро прояснилась, и он ответил:
- Нет, я не знал, что она лесбиянка, а потом было уже слишком поздно.
- Что? Уж не хотите ли вы сказать, что она поднялась к вам в номер, а затем передумала? Ни одна лесбиянка не пойдет на это.
- А она пошла! - сказал Хупер, стараясь без заминки отвечать на вопросы Броди. - Она сказала, что хочет… что настало время попытаться стать нормальной женщиной. Но потом у нас ничего не вышло. Это было ужасно.
- Вы городите чепуху!
- Нет. Можете справиться у нее сами. - Хупер знал, что это всего лишь слабая увертка. Броди легко было проверить. Но Хуперу больше ничего не пришло в голову. Вечером он может по пути домой позвонить Дейзи Уикер из телефонной будки и попросить ее подтвердить его слова. Или может просто больше не возвращаться в Эмити - повернуть на север, сесть на паром в Ориент-Пойнте и покинуть штат, прежде.
Чем Броди успеет связаться с Дейзи Уикер.
- Справлюсь, - заверил Броди. - Не сомневайтесь.
Броди услышал позади смех Куинта.
- Сроду ничего такого не слышал, - сказал Куинт. - Надо же - спать с лесбиянкой.
Броди пристально посмотрел в глаза Хупера, пытаясь увидеть в них хоть искорку лжи. Но Хупер уставился в настил пристани.
- Ну так что? - спросил Куинт. - Выходим сегодня или нет? Все равно, Броди, вам придется платить.
Броди был потрясен. Ему хотелось отложить поездку, вернуться в Эмити и узнать, что связывало Хупера и Эл-лен. Но, предположим, худшие опасения подтвердятся. Как ему поступить? Потребовать ответа у Эллен? Уйти от жены? А какой прок от этого? Надо все обдумать.
- Выходим, - кивнул он Куинту.
- С клеткой?
- С клеткой. Если наш болван ищет смерти - его дело.
- Мне-то что, - сказал Куинт. - Давайте грузить этот цирк.
Хупер поднялся и подошел к клетке.
- Я пойду на борт, - сказал он хрипло. - Сначала передвиньте клетку на край причала и наклоните ко мне, а потом помогите мне оттащить ее в у гол.
Броди с Куинтом поставили клетку на край причала, и полицейский удивился, насколько она легкая. Даже вместе со снаряжением аквалангиста клетка весила не больше двухсот фунтов. Они наклонили ее в сторону Хупера, который ухватился за два прута и подождал, пока к нему спустится Куинт. Двое мужчин легко поставили клетку в самый угол под ходовую рубку. Хупер привязал ее двумя веревками.
Броди спрыгнул на борт.
- Отчаливаем, - бросил он.
- Вы забыли мне дать кое-что.
- Что?
- Четыреста долларов.
Броди вынул конверт из кармана и передал его Куинту.
- Вы умрете богатым человеком, Куинт.
- Моя золотая мечта. Отдайте кормовой швартов. - Куинт отвязал носовой и боковые тросы и бросил их на палубу; когда отдали кормовой швартов, он завел мотор и отчалил от пристани. Куинт повернул руль направо, выжал ручку акселератора, и катер быстро пошел по спокойному морю мимо Хикс-Айленда и Гоф-Пойнта, огибая Шагуонг и Монток. Скоро маяк на мысе Монток остался позади, и они легли на курс зюйд-зюйд-вест в открытом океане.
Судно плавно покачивалось на волнах, и Броди постепенно успокаивался. Может быть, Хупер говорил правду. Это не исключено. Ни один человек не стал бы лгать, если его легко проверить. Эллен никогда не обманывала его раньше, он был уверен в этом. Она даже не флиртовала с другими мужчинами. Однако, сказал он себе, все случается впервые. И опять при этой мысли у него сжалось горло. Его раздирали чувства ревности и унижения, бессилия и возмущения. Он вскочил со стула и поднялся на ходовой мостик.
Куинт подвинулся на скамейке, освободил место, и Броди уселся рядом.
- Вы, ребята, чуть не набили друг другу морду там, на пристани, - хохотнул Куинт.
- Пустяки.
- Не скажите. Что, думаете, он завел шашни с вашей женой?
Услышав слова, так грубо выражавшие его собственные мысли, Броди вздрогнул от неожиданности.
- Вас это не касается, - огрызнулся он.
- Какое мне дело. Но я не думаю, будто он способен на что-нибудь путное.
- Меня не интересует, что вы думаете, - отрезал Броди, желая поскорее переменить тему разговора. - Мы идем на прежнее место?
- На то самое. Теперь уже недалеко.
- Высчитаете, акула все еще там?
- Кто знает? Нам не остается ничего другого.
- Только позавчера вы говорили по телефону, будто обманете любую рыбу. Так? Значит, вы уверены в успехе?
- Почти.
Просто надо уметь разгадать их уловки. В этом все дело. Они глупы, как пробки.
- Вам никогда не попадалась умная рыба?
- Нет.
Броди вспомнил злобную, ухмыляющуюся морду акулы, которая смотрела на него из воды хищными глазками.
- Я не знаю, - сказал он. - У той вчерашней рыбины был очень уж подлый вид. Будто она понимала, что делает.
- Глупости, ни черта она не понимала.
- Может, некоторые рыбы способны мыслить?
- Рыбы? - Куинт рассмеялся. - Вы им льстите. Рыба не человек, хотя я считаю, что порой встречаются люди такие же тупые, как рыбы. Нет, акулы не умеют думать. Они ведут себя по-разному, но спустя какое-то время вы узнаете их уловки.
- Значит, акула не может быть врагом, который бросил вызов людям?
- Нет. Она нам такой же враг, как канализационная труба водопроводчику. Стараясь прочистить трубу, он, возможно, и проклинает ее, и колотит по ней гаечным ключом.
Однако водопроводчик знает, что труба ему не враг. Время от времени я наталкиваюсь на какую-нибудь капризную рыбину, которая доставляет мне больше хлопот, чем другие, но тогда я просто прибегаю к особым средствам.
- Но ведь есть рыбы, которых вы никак не можете поймать?
- Конечно, только это вовсе не значит, что они умные или хитрые. Они просто либо сыты, либо слишком проворны, либо у вас не та наживка. - Куинт помолчал с минуту, затем продолжал. - Однажды, - сказал он, - рыба чуть меня не слопала. Это было лет двадцать назад. Я загарпунил здоровую голубую акулу, а она как рванет и стянула меня за борт.
- И что же вы сделали?
- Вскарабкался на транец с такой быстротой, точно взлетел по воздуху. Мне повезло, что я свалился за корму, которая сидела глубоко в воде. Если бы я упал с середины борта, мне пришлось бы плохо. Во всяком случае, я мгновенно взобрался обратно, и рыба не успела меня заметить. Она в то время пыталась избавиться от гарпуна.
- Ну, а если бы свалились за борт и акула увидела бы вас? Можно что-нибудь предпринять?
- Конечно. Молиться. Это все равно что упасть с самолета без парашюта и надеяться, что угодишь в стог сена. Спасти может только Бог, а поскольку он сам толкнул вас за борт, я не дам и пяти центов за вашу жизнь.
- Одна женщина в Эмити считает, что все наши неприятности ниспосланы свыше, - заметил Броди.
- Она утверждает, что это своего рода божья кара.
Куинт улыбнулся.
- Вполне возможно. Бог сотворил эту проклятую тварь и может приказывать ей, что делать.
- Вы серьезно?
- Да нет. Я не очень суеверный.
- Тогда почему же, по-вашему, акула пожирает людей?
- Городу не везет. - Куинт оттянул назад ручку акселератора. Судно сбавило скорость и закачалось на волнах. Куинт достал из кармана клочок бумаги, развернул его, прочитал запись и проверил ориентировку по вытянутой руке. Он повернул ключ зажигания, и мотор заглох. В наступившей тишине было что-то тяжелое и гнетущее. - Ну, Хупер, - сказал Куинт, - бросайте эту дрянь за борт.
Хупер снял крышку с бадьи и начал вываливать приманку в океан. Первая порция шлепнулась в тихую воду, и маслянистое пятно начало медленно расползаться на запад.
К десяти часам подул довольно сильный ветерок. По воде пошла рябь, потянуло приятной прохладой. Было тихо-тихо, лишь время от времени слышался всплеск за кормой, когда Хупер бросал приманку.
Броди сидел на стуле, борясь с дремотой. Он зевнул, затем вспомнил, что оставил внизу недочитанный детектив. Встал, потянулся, потом спустился по трем ступенькам в кубрик. Он нашел книгу и начал уже подниматься на палубу, как тут его взгляд упал на холодильный ящик.
Он посмотрел на часы и подумал, что время на судне остановилось.
- Я хочу выпить пива, - крикнул он. - Вам принести?
- Мне не надо, - откликнулся Хупер.