– Поэтому доведем их обоих до конца и прикончим.
Василий Иванович Пучков зевнул и расположился на мешках с курагой. Он лениво запустил руку за новой порцией сушеных фруктов, но передумал, во рту уже царила такая приторная сладость от пережеванной пищи, что невольно накатывала тошнота. Юсуп Искандеров не разделял это мнение, его чавканье майор слышал, пока не уснул.
56. Ичан-кала
На следующее утро Заколов, Кушнир и Евтушенко воспользовались услугами любезного Мустафы, заехавшего проверить, как себя вели студенты у доброй бабушки, и на знакомом такси отправились в Хиву. В том же направлении за ними следовали еще несколько машин и рейсовый автобус. Мустафа, как водится, высадил пассажиров у Западных ворот внутренней крепости Ичан-кала.
– Когда обратно? – предусмотрительно спросил он.
Тихон пожал плечами, разглядывая впечатляющую средневековую крепость с многочисленными серо-желтыми башнями. Мустафа энергично воскликнул:
– Я на этом месте каждый час бываю. Как все осмотрите, ждите здесь. До встречи!
Таксист не стал дожидаться новых клиентов и сразу укатил обратно. Утром основной поток туристов и торговцев шел из Ургенча в Хиву, а вечером все происходило с точностью до наоборот. Конечно, большинство пассажиров пользовалось автобусами, но, как показал вчерашний день, шустрому таксисту тоже скучать не приходилось.
Заколов поправил рюкзачок на спине и спросил:
– С какой стороны начнем осмотр?
– По теории вероятности – все равно, – отозвался Евтушенко.
– Мне кажется, чем больше башня, тем больше вероятность, – возразила Тамара.
– Так рассуждают дилетанты.
– Ребята, хватит спорить. Уважим девушку, пойдем к ближайшей толстой башне и от нее будем двигаться по часовой стрелке.
У ворот становилось многолюдно. Прибывающие туристы глазели на древние стены, разбредались по сувенирным лавкам, искали туалеты, экскурсоводы с табличками привычно поджидали опоздавших и коротко отвечали на надоевшие вопросы. Влившись в растянувшийся поток туристов, трое настырных искателей могущественного черепа вошли во внутренний город. Несколько пар глаз неотрывно следили за ними.
Одна из башен грозной цитадели слева от входа в город была открыта для туристов. Ребята потолкались внутри помещения, изучая скромный интерьер, выглянули через бойницы, поднялись на крепостную стену. Здесь то и дело слышались восторженные голоса и щелканье фотоаппаратов.
– Стены мощные, в них грузовик можно спрятать, – сделал неутешительный вывод Тихон.
– А под ногами-то какая толща! – поддержал друга Александр.
– И таких башен у нас, – Тамара приставила ладонь в виде козырька и окинула взглядом Ичан-Калу, – видимо-невидимо.
– Тем более останавливаться некогда. Двигаем дальше, – скомандовал Заколов и направился вдоль зубчатой стены с узкими амбразурами к следующей башне. Перед спуском он достал полусферу и напомнил: – Мы ищем звезду в пятиугольнике.
Новое помещение выглядело не столь опрятно и встретило удушливым запахом мочи. Тем не менее ребята внимательно осмотрели потолок, стены и пол в поисках нужного знака и с нескрываемым облегчением вышли на свежий воздух.
– На потолке орнамент есть.
– И на стенах видны отдельные следы старых узоров.
– Вы видели, в центре орнамента на потолке расположена восьмиугольная звезда! – воскликнула Тамара.
– Это говорит о том, что наша версия, найти в крепости нужный знак, вполне обоснованна, – бодро заключил Тихон.
– Тогда вперед! – обрадовалась Кушнир.
– Подождите, – прищурился Евтушенко. – По-моему, вон та троица мне кого-то напоминает.
Тихон посмотрел назад, где не умолкали фотографирующиеся туристы. Над мельтешащими головами неподвижно возвышалась блестящая лысина. Когда человек обернулся, Заколов узнал по прямому удлиненному носу и аристократическому профилю князя Орбелиани. Рядом с ним съежились и старались казаться незаметными Гиви и Зураб.
– Опять они, – тревожно прошептала Тамара. – Что будем делать?
– То же самое, только быстрее, – решительно заявил Тихон. – Пока мы в поиске, угрозы для нас они не представляют. Вряд ли они попытаются силой отнять перстень и сферу. Им проще до поры до времени следить за нами.
– А когда найдем?
– Возможно, к тому времени нам удастся оторваться от князя.
Тихон Заколов уверенно зашагал дальше. За ним поспешили Кушнир и Евтушенко. Входы почти во все последующие башни были закрыты. Но Заколов, имевший опыт по вскрытию замков, легко справлялся с простыми запорами. Башни не поражали разнообразием. Те же бойницы, кирпичные стены, каменный пол и купольный или плоский потолок с остатками незатейливых украшений. Ребята старались двигаться вдоль подножия крепостной стены, но там, где мешали примыкающие здания, быстро пробирались по открытой верхней части крепости. Грузины сначала таились, но, поняв, что их заметили, открыто преследовали студентов, сохраняя разумную дистанцию.
– Они меня раздражают, – гундосила Тамара.
– Не обращай внимания. Я всегда закрываю дверь, когда мы входим в башню. Думаю, у нас будет время, чтобы улизнуть.
Проникнув в очередную крепостную башню, Тихон пропустил вперед ребят и некоторое время возился с замком изнутри, чтобы прикрыть старую дверцу. Когда ржавый язычок замка вошел в деревянный косяк, он услышал взволнованный вскрик Тамары. Тихон метнулся внутрь на выручку девушке. В полутемном сводчатом помещении он лихорадочно искал источник опасности. Глаза прощупывали мрачные углы, вход на винтовую лестницу, ощетинившиеся бойницы. Девушка беспомощно припала на колено в центре просторной комнаты, ее поддерживал Александр. Что же произошло, размышлял Тихон, осматривая оборонительную башню древней цитадели.
– Ты был прав, – заявил Евтушенко, показав вверх глазами.
Заколов задрал голову, но ничего опасного не увидел.
– Что с ней? – Тихон подбежал к девушке.
Тамара поднялась, отряхивая старенькие джинсы.
– Как увидела, так сердце ёкнуло!
– Кого ты увидела? Орбелиани?
– Посмотри. – Девушка вскинула руку с вытянутым указательным пальцем.
На куполообразном потолке отчетливо виднелся традиционный восточный орнамент. Центр симметрии его был смещен к стене, и в нем находилась звезда, вписанная в правильный пятиугольник.
– Нашли, – выдохнул Тихон.
– Как ты и говорил.
– Мы имеем полусферу, на ней нужный нам знак.
– Что дальше? – поправил очки Евтушенко.
– Я знаю, надо искать под звездой! – взвизгнула Тамара и вновь бросилась на колени. Ее ладонь отчаянно терла пыльный пол.
Тихон извлек фонарик, осветил очищенные плоские камни под ногами.
– Надо их подковырнуть, – предложила Кушнир.
– Подожди, мы должны следовать знакам. Первый мы нашли. Посмотрим, куда указывают вершины звезды.
Заколов встал точно под знаком. Луч фонарика поочередно метнулся по пяти разным направлениям. Первой высветилась ровная стена, потом темный угол, арка входа, ступени наверх и окно бойницы.
– Возможно, надо искать в центре звезды, – предположил Евтушенко.
Тихон еще раз, более подробно, исследовал пять выбранных направлений. На этот раз он очерчивал фонариком более широкие круги. Сначала его внимание привлек мрачный угол, затем выщербленные ступени. Однако в углу вместо знака оказалась паутина, а на ступеньках – бессмысленные трещинки. Тихон выглянул в отмеченную фонариком амбразуру. Крыши домов нового города, отдельные деревья, не за что глазу зацепиться.
Он вернулся к ровной стене. Луч упал под ноги. У Тихона перехватило дыхание.
– Вот то, что нам надо, – прохрипел он осипшим голосом.
На уровне колен на стене был четко виден ровный круг, внутри которого три непересекающихся кольца образовывали равносторонний треугольник. Верхнее кольцо располагалось над двумя остальными.
– Тамга Тамерлана, – прошептала подбежавшая Тамара.
57. Трудные переговоры
– Это второй знак, такой же, как на кольце из шара, – пояснил Тихон. – Мы на верном пути.
Он присел, провел пальцем по изображению, пригляделся.
– Это не просто рисунок. Большой круг – это отдельный камень, вставленный в стену. А внутри каждого из трех колец есть непонятные углубления.
– Мы нашли, мы нашли, – причитала Тамара, ощупывая камень, и нетерпеливо потребовала: – Надави на него или поверни.
Заколов налег на каменный круг, потом вцепился пальцами в углубления и попробовал его повернуть. Все тщетно.
В этот момент с грохотом разлетелся косяк входной двери. В помещение ворвались Гиви с Зурабом, за ними степенно вошел князь Орбелиани.
– Скрутите их, – небрежно приказал Давид Вахтангович.
Гиви, только этого и ждавший, со злобной радостью кинулся на Заколова, Зураб наступал на Евтушенко. Завязалась борьба. Евтушенко, уверенно владевший приемами карате, отмахивался руками и ногами, блокировал удары, но долго не мог противостоять отменному мастеру восточных единоборств. Зурабу удалось сбить студента на пол, прижать и заломить руку. Закончив дело, он посмотрел на борьбу других противников.
Но противостояние Тихона и Гиви меньше всего напоминало честный поединок, а походило на жестокую драку, где дозволено все. Первым делом Гиви вынул кинжал и попытался пырнуть Заколова. Тихон увернулся. Рюкзак, висевший на спине, мешал ему маневрировать, но с третьей попытки он все-таки выбил холодное оружие из руки противника. Дальше у крепыша Гиви преимущество было только в ярости. Тихон, два месяца обучавшийся у Зураба, достиг определенной ловкости в ударах ногами, но по привычке больше полагался на старый проверенный выпад правой в челюсть или хук в ближнем бою. Когда противник на мгновение раскрылся, кулак стремительно и плотно поздоровался с небритой скулой Гиви. Низкорослый грузин взлетел и рухнул, зрачки под сросшимися бровями закатились. Боксерский опыт Заколова и разница в весовых категориях дали о себе знать.
Гиви свалился под стену с изображением тамги Тамерлана. Взгляд Тихона упал на кольца с углублениями, и он понял, для чего они предназначены. Студент развернулся, ожидая нападения более грозного противника. Зураб уже направлялся к нему. Давид Орбелиани придавил коленом лежащего Евтушенко и присматривал за растерянной Тамарой.
– Подождите! – Тихон выставил ладонь навстречу Зурабу. – Без нас вы ничего не сможете!
– Можешь не стараться. На этот раз обман не пройдет, – криво усмехнулся мастер восточных единоборств.
– Я предупреждаю! Без нас вы не сможете пройти дальше. И мы без вас тоже.
– Куда дальше? – заинтересовался князь.
– Печать Тимура на стене – это замок. – Тихон указал на круглый камень с кольцами. – Открыть его мы сможем только совместными усилиями.
Зураб продолжал надвигаться, его гибкое тело изготовилось к нападению. Давид Орбелиани остановил племянника:
– Пусть объяснит.
Заколов вынул из кармана перстень, найденный вчера, подошел к стене и примерил его к углублениям в верхнем кольце. Перстень четко без зазоров входил в каменные пазы. Тихон вновь убрал его и обратился к Орбелиани:
– Посмотрите, похожие углубления есть в двух других кольцах. Но к ним перстень не подходит. Туда надо вложить предыдущие наши находки.
Князь отпустил Евтушенко и приблизился на такое расстояние, с которого хорошо мог рассмотреть загадочные круги на стене.
– Любимый символ Тимура, – удивился он.
– Да. Он откроет вход в тайник, где спрятан череп полководца.
– Знак ничем не замаскирован. Все так просто?
– Не совсем. Случайному человеку здесь ничего не светит. Только тот, кто прошел весь путь и собрал три обязательных амулета, сможет открыть тайник. В каменном круге три кольца, в каждом есть углубление. Посмотрите на их форму. Первое подходит для маленького черепа, второе – для монеты, третье – для перстня.
Все сгрудились вокруг Заколова. Даже Гиви успел подняться, потрясти головой и агрессивно набычиться. Он был готов ринуться в новую атаку, но спокойный Зураб сдерживал нетерпеливого родственника.
– У нас есть перстень, – продолжил объяснения Тихон, – у вас кольцо и череп. Предлагаю объединить усилия и…
– Зачем нам нужен этот студент! – выкрикнул Гиви. В его руке вновь сверкал кинжал. – Сейчас мы выпотрошим его и заберем все, что у него есть.
Противники быстро разделились. Евтушенко встал бок о бок с Заколовым, Тамара спряталась за их спинами. Гиви что-то тихо сказал Зурабу по-грузински. Племянники одновременно двинулись на студентов.
– Стойте! – остановил их князь. Давид Вахтангович выглядел растерянным. – У нас нет черепа.
– Где же он? – удивился Тихон. Он был уверен, что грузины выкрали его ночью у спящей Тамары.
Князь посмотрел на девушку странным недоверчивым взглядом.
– У меня его тоже нет, – растерянно оправдывалась Кушнир.
– Значит, действует третья сила, – сделал тревожный вывод бывший редактор. Он медленно огляделся. Мрачное помещение хранило зловещую тишину.
Тихон вспомнил двух чокнутых вояк, действовавших по приказу некоего Кошелева и пытавшихся их уничтожить. Если кто и проявлял интерес к поискам черепа великого завоевателя, то только они.
Заколов услышал легкий шорох откуда-то сверху и крикнул в потолок:
– Эй, вы! Выходите! Я вас слышу!
Слова отразились от стен гулким эхом. Тихон повторил требование:
– Выходите, мы вас ждем. Только без прежних глупостей!
На стертых кирпичах винтовой лестницы, выходящей на крепостную стену, появились черные ботинки на толстой подошве с тупыми носами. Они медленно спускались по узким ступеням. Показался плащ песочного цвета, стянутый ремнем, крупные пуговицы в тон ткани, широкие лацканы с острыми углами и, в окаймлении поднятого воротника, появилось вытянутое лицо с холодным взглядом глубоко упрятанных глаз.
– Мартин Кинк! – изумился Орбелиани.
За спиной эстонца встали два безмолвных товарища в похожих плащах. На боку у каждого болталась брезентовая сумка. В помещении оборонительной башни древней крепости Ичан-Кала оказались три группы по три человека, расположившиеся на равном расстоянии друг от друга.
Князь, оправившись от потрясения, с иронией в голосе спросил:
– Что привело видного эстонского коммуниста в азиатскую крепость?
– А что делает здесь главный редактор известной газеты?
– Я уже не редактор.
– А я никогда не был коммунистом. По крайней мере в душе.
– Припоминаю ваш интерес, Мартин, к статье о раскопках в мавзолее Тимура.
– Эту статью я прочел много раз. – Эстонец достал из внутреннего кармана потрепанную газету и развернул ее. – И сделал один очень важный вывод.
– Какой же?
– Думаю, тот же, что и вы.
– Вы поняли, какие возможности таит череп завоевателя.
Эстонец хмуро взглянул на Орбелиани и, словно считая беседу излишней, коротко заявил:
– Мне нужен череп Тимура.
– В этом желании вы не одиноки.
– Я не остановлюсь ни перед чем!
– Хотите, чтобы маленькая Эстония выловила золотую рыбку в мутной воде?
– Она не маленькая!
– Зачем подвергать любимую родину лишнему риску? Если начнется большая свара, могут и танками проутюжить.
– Не ваше дело!
– Неужели вам плохо живется, Мартин? Москва даже часть своей летней Олимпиады Таллину уступила. Не Ленинграду, заметьте, не Грузии с теплым морем, а вам, самой маленькой республике! Вот как с вами заигрывает Москва.
При слове "Москва" эстонец заскрипел зубами и буркнул:
– Нам нужна независимость. Мы победим.
Пока длилась словесная перепалка, Заколов вспомнил долговязые фигуры в противогазах в подземелье мавзолея Тимуридов. Так вот кто был там! Гости из Эстонии!
– Один раз мы вас переиграли, – заметил он. – Тогда вы прятали свои лица за стеклами противогазов.
– Мы ушли, потому что поняли, настоящего черепа в саркофаге нет, – брезгливо объяснил Кинк.
– Но там оказался маленький декоративный череп. Где он?
– Сначала был у вас, потом у меня.
– Вот и третий амулет. – Заколов посмотрел на пустые углубления в стене.
– Я все слышал, – перехватил его взгляд эстонец.
– Что будем делать? – задал вопрос всем присутствующим князь.
– Череп Тимура достанется сильнейшему, – сквозь зубы процедил Мартин.
Две противостоящие группы сразу ощетинились, как волки перед схваткой. Грузины выхватили ножи, эстонцы ловко облачились в противогазы, в их руках появились высокие баллончики с пульверизатором.
– Стойте! – крикнул Заколов. Он сидел на корточках с булыжником в руке, на каменном полу лежал перстень. – Любое ваше движение, и я расплющу кольцо! Тогда никому не удастся открыть тайник.
Давид Орбелиани, Мартин Кинк и Тамара Кушнир с тревогой следили за взметнувшейся над перстнем рукой Заколова. Первым пришел в себя князь.
– Что вы предлагаете? – спросил он.
– Сотрудничество.
– На каких условиях?
– Но прежде я хочу узнать, кто убил оператора Малика Касымова?
Собравшиеся напряженно молчали.
Заколов обратился к Орбелиани. В его голосе легко читались обвинительные ноты:
– Ваши люди подслушивали у Тамары под окном. Вы узнали, что утром мы собираемся посетить Касымова, и решили нас опередить!
– Я опередил вас, молодой человек, на месяц. Я дважды беседовал с уважаемым Маликом после своего увольнения. Мне незачем было приходить к нему ночью.
– Вы сказали, что две-три жертвы на пути к великой цели – это ничто!
– Я и сейчас готов это повторить! Но… я имел в виду вас.
Тихон повернулся к высокому эстонцу, пытаясь разглядеть сквозь круглые стекла противогаза хотя бы какие-нибудь эмоции.
– Господин Кинк, новая информация нужна была вам! Вы хотели лично убедиться, что все, что сказано в газете, правда! Вы хотели узнать путь к черепу, вы пытали оператора и убили его!
Эстонец снял противогаз и убрал его в сумку. Его лицо осталось столь же непроницаемым.
– А фотограф Роман Киреев? – воскликнул Заколов, бегая глазами от грузин к эстонцам. – Кто расправился с ним? Мы приехали к нему, чтобы увеличить фотографию. Но кто-то следил за нами, вошел следом и, видимо, хотел заполучить то же самое.
Все молчали. Заколов набрал воздуха, чтобы выпалить новые обвинения, но Мартин Кинк остановил его.
– Хватит лирики, – с эстонским акцентом произнес он. – Перейдем к делу. Ваши предложения.
– Какая лирика! – возмутился Заколов. – Я говорю об убийстве двух людей!
– Ерунда. Сталин уничтожил миллионы ради своей цели.
– Цель оправдывает средства, – поддержал Орбелиани.
– В этих убийствах обвиняют Тамару и меня.