– Так вы боитесь попасть в руки правосудия? – растягивая слова, ухмыльнулся эстонец. – В создавшихся условиях это для вас недостижимая мечта.
– Если правосудие будет судить по закону, вам ничего не грозит, – рассмеялся Давид Вахтангович.
Заколов почувствовал, что грузины и эстонцы незримо сплотились во временный союз против них. Обе группы сделали пробный шаг к нему.
– Еще одно движение, и я разобью перстень! – грозно предупредил Заколов, понимая, что в борьбе с шестерыми противниками у него и друзей нет шансов.
– Что вы предлагаете? – раздраженно спросил Кинк. – Только не надо больше ваших нудных вопросов.
Тихон колебался несколько секунд и решил предложить вынужденное сотрудничество. Временные интересы могут объединить самых разных людей.
– Нас всех интересует тайник. Чтобы вскрыть его, нужны три предмета. Предлагаю выделить по одному представителю с каждой стороны. Они подойдут к замку и одновременно вставят амулеты. Остальные будут ждать у дальней стены.
Давид Орбелиани нахмурился, поразмыслил, извлек из портмоне монету-головоломку и кивнул Гиви:
– Иди.
Мартин Кинк, убедившись в положительном решении князя, достал пурпурный бархатный мешочек, растянул стягивающую веревку, и на его ладонь выкатился отполированный череп из саркофага Тимура. Он бережно передал амулет своему помощнику-радиоинженеру.
Тихон, Гиви и эстонец, с опаской поглядывая друг на друга, собрались около круглого камня с тремя кольцами. Оставшиеся в напряженном ожидании выстроились вдоль стены с бойницами.
– Каждый видит свое углубление? – спросил Заколов. Грузин и эстонец кивнули. – На счет три вставляем амулеты. – Он начал считать: – Раз. Два…
Три руки осторожно поднесли маленькие предметы к таинственным углублениям в центре колец.
– Три! – скомандовал Тихон.
Он вставил перстень, эстонец – череп, грузин – монету. Пальцы трех рук одновременно надавили на них, амулеты полностью скрылись в каменных пазах. Мартин Кинк вытянул шею, Орбелиани прищурился, все притихли и ждали.
Ничего не происходило.
– Я попробую повернуть большой круг, – предложил Заколов.
С молчаливого согласия он присел, вцепился пальцами в кольца и направил усилия сначала по часовой стрелке, затем против. Каменный круг не шелохнулся. Он напряг все силы, пальцы срывались из неудобных пазов, таинственный замок не поддавался. В какой-то момент Заколов надавил значительно сильнее на правую половину круга. Камень сместился внутрь, провернувшись вокруг вертикальной оси.
– Есть! – выкрикнул Тихон, поняв, как устроен запор.
Мышцы рук напряглись, Заколов продолжал давление, каменная створка с хрустом уходила внутрь. Все застыли, устремив нетерпеливые взгляды на проворачивающийся круг с эмблемой самого великого деспота, уничтожившего десятки непокорных городов.
Они не сразу заметили, что каменный хруст раздается совсем в другом месте сторожевой башни.
58. Василий Иванович действует
Начиная с юношеских лет Василий Иванович Пучков стремился походить на знаменитого тезку, бесстрашного комбрига Гражданской войны Чапаева. Он и подростками верховодил, и в военизированной игре "Зарница" отрядом командовал, а как только над губой появился пушок, постоянно его брил, надеясь вырастить со временем фирменные чапаевские усы. И действительно, к двадцати трем годам усы получились на славу, пышные, с завитыми вверх кончиками, в точности, как у героя знаменитого фильма "Чапаев".
"Вылитый Чапай", – хлопали по плечу знакомые, и это льстило Василию Пучкову. Вот только у младших офицеров госбезопасности усы, мягко говоря, не приветствовались. После каждого серьезного замечания их приходилось сбривать, поэтому редко удавалось вырастить до нужной формы.
Пучков уверенно продвигался по служебной лестнице, к тридцати двум годам дослужился до майора, однако с тоской думал, что в эти годы его прославленный тезка давно командовал кавалерийской бригадой. Но тогда одна война сменялась другой, а его служба пришлась на самый длительный мирный период в истории России, и это навевало смертельную скуку на майора, да и на многих других людей в погонах.
Поэтому Василий Иванович любил редкие опасные задания, когда не нужно было сидеть в кабинете, обрабатывать скучную информацию, а требовалось хвататься за пистолет, целиться во врага и самостоятельно принимать жесткие решения. Но о какой серьезной опасности можно было говорить, когда враг обычно представлял собой интеллигентного хлюпика, умеющего только болтать и читать запрещенные рукописи, а майор всегда мог применить оружие, и за ним стояла вся мощь самого большого в мире государства.
Вот и это задание, такое грозное по форме, вывело сначала на перепуганную девчонку с парнем. Им, конечно, пока везло, но долго так продолжаться не могло. Майор даже обрадовался, когда парень оказался с приятелем, а в деле еще замаячили грузины и эстонцы. Девять врагов против двух офицеров – это уже солидно, это уже смахивает на бесстрашный бой Чапаева с многочисленными каппелевцами. Да и временные неудачи можно будет перед начальством объяснить.
Второй день подряд Пучков вместе с Искандеровым продолжали успешную слежку за шустрыми студентами. Как он убедился, достаточно было держать в поле зрения только их, остальные враги сами появлялись около студентов, словно их тянуло к ним магнитом. Это упрощало общую задачу контроля над ситуацией. Майор даже умудрялся болтать с напарником на волновавшие его темы.
– Представляешь, Юсуп, мне уже тридцать два года.
– Я помню. Отмечали недавно.
– Чапаев в тридцать два года погиб. А какую славу человек заслужил! О нем книги пишут, фильмы снимают.
– Анекдоты рассказывают, – добавил Искандеров.
– И анекдоты, – согласился Пучков. – Анекдоты о ком попало не будут сочинять. Вот Штирлиц, тоже герой. И о нем анекдоты есть. А я пока не герой.
– Зато вы живой. Это лучше.
– Как сказать. Согласился бы ты поменяться судьбой, к примеру, с Гагариным? Слетать в космос, прославиться, но сейчас лежать в кремлевской стене?
– А я не летчик, – смутился от такого предложения Искандеров.
– При чем тут летчик! Скоро в космос туристы будут летать по профсоюзным путевкам.
– Дороговато будут стоить такие путевки.
– Для иностранцев – да. А нашим партия даст скидку.
– Нет, в космос я не хочу. Меня в самолете укачивает.
– А я бы поменялся с Чапаевым! Слава – она ценнее пустой жизни.
Пучков подкрутил кончики усов вверх. Искандеров насупился.
– Почему это наша жизнь пустая? Мы сейчас за диверсантами следим, врагов Родины выводим на чистую воду.
– Угу, на мешках с курагой в сарае спим.
– Курага мягкая была, – одобрительно произнес Юсуп и достал из кармана несколько рыжих сухофруктов. – Будете?
– Да ну ее! – Пучков заметил студентов, скрывшихся в очередной башне, и следовавших за ними грузин. – Побыстрее бы с врагами разделаться.
– Да-а. А то домой хочется. Когда мы их, – у Искандерова чуть не вырвалось "замочим". Он с трудом подобрал более благородный термин: – Ликвидируем?
– Думаю, скоро. Ночевать в хлеву и смотреть, как другие с телками обжимаются, мне больше не в кайф. Присядь. Смотри за грузинами, – распорядился майор. – Я буду контролировать верхнюю часть крепости, чтобы студенты тайком не выбрались.
Пучков прикинулся бестолковым туристом, глазеющим с открытым ртом на достопримечательности древнего города. Это позволяло без хлопот наблюдать за всем происходящим. Вот он заметил троих эстонцев в идиотских плащах песочного цвета, пригодных разве что для маскировки на учениях в пустыне. Они что, думали, здесь дожди, как в Прибалтике?
Эстонцы задержались на вершине башни, в которой скрылись студенты. Высокий осторожно приоткрыл вход внутрь и явно навострил уши. Потом майор услышал шум от мощного удара. Появился возбужденный Искандеров и сообщил, что грузины выбили дверь и проникли в крепость. Пока Пучков гадал, что предпринять, он увидел, как в ту же башню спустились эстонцы.
Запахло жареным, обрадовался майор госбезопасности. Все девять врагов собрались в одной башне, а это кое-что значит. Настало время решающих действий!
– Птички слетелись на добычу, – шепнул Пучков напарнику. – Сейчас мы их разом и прихлопнем.
Офицеры подкрались, майор спустил микрофон на уровень бойницы, нацепил наушники себе и капитану. Он постепенно привыкал к чудесам шпионской техники.
Все перипетии разговора были слышны, как радиоспектакль через классную радиолу. Отчетливый каменный хруст означал, что тайник в стене вскрыт. Василий Иванович улыбнулся, достал пистолет и передернул затвор. Враги достигли цели, теперь их нужно уничтожить. Понятливый Юсуп свернул микрофон и тоже потянулся за оружием.
– Скоро будем дома, – заверил бравый майор капитана и устремился внутрь башни крепости Ичан-Кала.
59. Ловушка
Тихон Заколов продолжает давить на каменную круглую створку в стене. Она проворачивается и становится перпендикулярно. За ней видна гладкая сферическая ниша, но она пуста, в ней нет ничего. Совсем ничего! Словно ниша предназначена только для того, чтобы провернуть каменный круг с тамгой Тамерлана.
Всеобщий вздох разочарования заглушает громкий возглас:
– Смотрите! – Удивленный Зураб тычет в сторону.
На соседней стене, хрустя песчинками, проворачивается вертикальная плита. Она похожа на невысокую дверь. Это вход! За ним черная пустота.
– Крути круг дальше! – возбужденно требует Орбелиани.
Князь и Мартин Кинк незаметно смещаются к открывшемуся проему. Тихону помогает присмиревший Гиви. Они вдвоем налегают на камень с печатью Тимура. Круг с трудом проворачивается на сто восемьдесят градусов и закрывает нишу. Заколов облегченно вздыхает. Дело сделано.
Неожиданно ступни ног приходят в движение. Они тычутся в стену. Тихон опускает тревожный взгляд и видит, как большая каменная плита на полу стремительно въезжает под стенку. Отпрыгнуть он не успевает. Под ногами распахивается черная дыра, дышащая холодом.
Нерасторопный эстонец мгновенно проваливается вниз. Его крик стремительно удаляется и завершается мягким ударом, похожим на шлепок мочалки о кафель.
Тихон падает на стену, распластанные ладони скользят по ровным камням, пальцы цепляются за тонкую щель вокруг повернутого круга.
Гиви тоже умудряется удержаться на секунду, хватаясь за стену. Этого мгновения достаточно, чтобы среагировал Зураб. Он бросает на помощь веревку. Гиви срывается внутрь, но его руки ловят спасительный трос пятью метрами ниже.
Ноги Заколова беспомощно висят над пропастью. Кончики пальцев рук ногтями вгрызаются в стену. Но этого недостаточно. Щель узкая, камень твердый. Он не может ни подтянуться, ни опереться. Опешивший Евтушенко с испугом поправляет очки. Тамара истерично размахивает руками у края обрыва.
Пальцы Тихона не выдерживают и срываются, ладони безнадежно сползают вниз. Ухватиться не за что. Плита в полу начинает задвигаться обратно. Это спасает Заколова. Он цепляется за выдвинувшийся выступ. Но спасение призрачно. Плита движется быстро. Две-три секунды – и ловушка захлопнется, расплющив кисти рук. Тихон пытается подтянуться. Мышцы окаменели и слушаются плохо. Снизу по веревке поднимается Гиви.
Тихон смотрит вверх. Щель над головой стремительно сужается. Видно испуганное лицо Тамары. Александр наклоняется, пытаясь подать руку. А щель все меньше. Заколов расслабляет тело и упругой волной взлетает вверх. Выход в упор силой его излюбленное упражнение, помешать которому могут только нервы. Он уже по пояс над полом. Но плита неумолимо продолжает задвигаться. Еще мгновение – и студента сожмет в паху. Тихон рывком забрасывает вверх ногу, вырывается из щели и откатывается к стене.
Толстые камни клацают друг о друга. В последний момент из-под плиты сверкают безумные глаза Гиви. Он уже рядом, но не успевает выбраться. Зураб дергает за веревку и падает. В его руках размочаленный обрывок. Под полом гулкий крик отчаяния и новый удар.
Все стихает. Слышно лишь тяжелое дыхание Заколова и всхлипы перепуганной девушки. Оставшиеся в живых вращают глазами, осмысливая случившееся.
Неожиданно вскакивает Зураб. Его лицо искажено злостью.
– Это ты помещал выбраться брату! Ты! – кричит он и надвигается на Заколова. – Я убью тебя!
Зураб взбешен. Тихон пытается принять оборонительную стойку, но в башню врываются Пучков и Искандеров. У обоих в руках пистолеты, в глазах холодная решительность. Все смотрят на них.
– Стоять! – кричит майор.
Каменная дверь в стене совершила четверть оборота вокруг центральной оси. Толстая створка располагается перпендикулярно, по обеим сторонам широкие щели, сквозь которые может проникнуть человек. Давид Орбелиани и Мартин Кинк бросаются в проход. За князем спешит Зураб.
Василий Пучков быстро оценивает ситуацию. Тайник открыт, там череп Тимура. Часть задания выполнена. Теперь нужно уничтожить врагов. Он без раздумий стреляет по бегущим. Пуля бьется о торец двери, рикошетит в стену и горячей лепешкой падает перед Заколовым.
– Бежим! – кричит Тихон, хватает Тамару и устремляется к двери в тайник. Сейчас это единственное спасение.
– Стоять! КГБ!
Юсуп Искандеров наводит пистолет на ненавистного студента, из-за которого уже дважды пострадал. Мушка пляшет на уровне груди. Еще мгновение – и последует выстрел. Александр Евтушенко с разбегу головой врезается в капитана. Ствол пистолета подпрыгивает, пуля крошит кирпич в потолке. Два сцепившихся тела катятся по полу. Воспользовавшись суматохой, Тихон и Тамара проскальзывают в темноту по обеим сторонам каменной створки.
Дверь продолжает вращаться, щели становятся меньше.
– Уйдут, гады! – ругается майор и смело ныряет в сужающийся проход.
Застывший как истукан третий эстонец наконец решается последовать за своим вожаком Мартином Кинком. Он спешит к таинственному входу, сует голову в щель. Но дверь неумолимо закрывается. Плечи не проходят. Эстонец пытается протиснуться и слишком поздно понимает, что все тщетно. Он хочет вырвать голову обратно из каменных тисков, но угол двери уже сдавливает шею. Натужно хрипит горло, хрустят шейные позвонки. Плита, совершив полуоборот, плотно закрывает проход. Обезглавленное тело эстонца безвольно рушится на пол.
В опустевшей башне продолжается упорная борьба между Александром Евтушенко и Юсупом Искандеровым.
60. Подземелье с черепами
Сразу за вращающейся каменной дверью начинался коридор с резким уклоном вниз. Каждый, кто туда попадал, неизбежно оступался и скатывался по прямому наклонному тоннелю, не в силах остановиться.
– Прикрой голову! – успел предупредить Тихон Тамару, почувствовав, что теряет равновесие.
Он шлепнулся руками вперед, привычно сгруппировался и живым колесом выкатился на ровную земляную площадку. В спину ему ударились локти девушки.
– Кошмар, – стонала Тамара, ощупывая тело. Девушке не верилось, что после такого головокружительного спуска она ничего не сломала.
Заколов осмотрелся. В глазах еще плавали розовые круги. Слабый свет, падавший из прохода, позволял различить пыльную спину Зураба, который помогал подняться князю Орбелиани. Рядом приходил в себя Мартин Кинк.
Сверху, громко матерясь, вывалился сильно помятый Василий Пучков. Он с кряхтением привстал на четвереньки. Голова майора дергалась по сторонам, ладони рыскали в поисках утерянного пистолета.
Тихон успел разобраться, что они оказались в подземном зале практически круглой формы. По периметру просторной комнаты равномерно располагались широкие угловые нищи. Из одной такой ниши они все и вылетели. Студент пересчитал темные углы, их оказалось десять. Форма подземелья ему что-то смутно напоминала.
Заколов извлек половинку деревянного шара. Она, к счастью, не пострадала. Если следовать прежней логике, то они должны увидеть здесь третий знак, который был вырезан внутри полусферы. Он укажет, где спрятан череп Тимура.
Зыбкий свет стал быстро утоньшаться и вскоре исчез. Помещение мгновенно погрузилось во тьму. Заколов услышал мягкий звук быстро катящегося предмета. Нечто похожее на кочан капусты вылетело из коридора и больно стукнулось о его ноги. Тихон включил фонарик. Желтый луч выхватил грязно-красный овальный предмет. Когда молодой человек разглядел в спутанных волосах остекленевший взгляд вылезших из орбит глаз, пальцы дрогнули, полусфера выпала из руки.
Щелкнули выключатели еще двух фонариков. В перекрестье лучей хорошо стала видна оторванная человеческая голова.
– Райо! – воскликнул Мартин Кинк. Эстонец подбежал и смело поднял голову. – Бедный Райо.
Заколов подобрал упавшую половинку деревянного шара и оттащил скованную ужасом Тамару Кушнир подальше от кровавого сюрприза. Они оказались в одной из угловых ниш. Здесь может быть проход, решил Заколов. Он шепнул Тамаре:
– Нам лучше незаметно уйти.
Чтобы не быть замеченными, Тихон выключил фонарик и шагнул в темный угол. Растопыренные руки торчали вперед, нащупывая проход. Тамара вцепилась в спину парня и наступала на пятки. Нога Тихона уткнулась в препятствие. Он попытался остановиться, но девушка невольно подтолкнула. Тихон не удержал равновесия и повалился вперед. Но полностью упасть ему было не суждено. Он распластался на наклонной неровной стенке, словно покрытой огромными волдырями. Пальцы угодили в пустые дырки округлых волдырей. Ладони ощупали странное препятствие. Тихон уже понял, что перед ним. Слишком часто за последние дни ему доводилось думать и обсуждать этот предмет.
Заколов поднялся и включил свет. Перед ними находился проем, целиком заваленный истлевшими человеческими черепами.
– Это Город Мертвых, о котором рассказывал таксист.
– Тимур засыпал входы в него головами защитников города, обмазанными в глине. – Девушка с опаской выглядывала из-за плеча парня.
За спиной раздался ехидный голос Орбелиани:
– И никому еще не удавалось выйти из подземного Города Мертвых. А мы прямиком в него и угодили. – Глаза князя превратились в два острых шипа. – Скрыться хотели! А как же сотрудничество? Показывайте вторую половину шара!
Рядом вырос Зураб. В его руке мелькало лезвие кинжала. После гибели двоюродного брата Гиви он жаждал немедленной мести. Князь придержал племянника:
– Потом, Зураб.