- Ты всерьез думаешь, что меня сейчас замучает чувство вины? – Изабелль вскинула брови, уголки ее губ опустились. – Ты думала, я не узнаю, чей это дом? Не нужно говорить, что вы вычислили Табретт, потому что я допустила оплошность. Вы все время знали, что она здесь, с тех самых пор, как дали ей этот дом. Табретт лишь приманка для меня. Вздумалось меня найти? В чем дело, уже не знаете, как ко мне подобраться?
Я с презрением смотрела на эту женщину. Она никто. Я ненавижу то, что мы с ней так похожи. Я ненавижу то, что она моя мать, и что лишь благодаря ей я сейчас живу. Я ненавижу ее, и даже если это осквернит меня, я никогда не смогу простить ее, и полюбить.
- Ты не так глупа, – сказала Изабелль. В ее голосе проскользнула злость. Табретт пискнула, и я бросила на нее взгляд. На ее шее выступила кровь.
По моей спине поползли мурашки, от вида ее крови.
- Отпустите ее, и я уйду с вами, – сказала я, с трудом отведя взгляд от крови. Они не смогут меня убить. Они просто не смогут. Я сумею сбежать…
Мне всего лишь шестнадцать лет. Я не должна делать это. Я не должна испытывать все то, что я испытываю сейчас. Я хочу быть дома. Смотреть телевизор. Читать книги. Пойти в поход с Авой. Я хочу быть обычной девочкой, а не чудищем, за которым охотится собственная мать.
- Ты еще не поняла? – рассмеялась Изабелль, вставая на ноги. – Ты нам не нужна, ведь никто не сможет тебя убить. Лишь после того, как ты оступишься, как согрешишь, мы сможем свершить правосудие. Земля не должна носить подобный мусор.
- Забавно слышать это от вас, потому, что вас она как-то носит.
- Мерзкая девчонка! – рявкнула Изабелль, и я вздрогнула. Мне было почти больно от того, что она говорит мне все эти ужасы. Почти больно, но это чувство не шло ни в какое сравнение со страхом и беспокойными мыслями.
Если с Табретт что-то случится, это будет моей виной. Я не догадалась вовремя. Она пыталась защитить меня, а я не смогла защитить ее, и это будет моей виной. Что случится со всеми нами? А с Аароном?
- Никогда, - громко отрезала я. Табретт смотрела на меня, глазами полными не страха а жалости. – Никогда я не стану делать то, что вы сказали. Я не сдамся никогда.
- Интересно, – с издевкой пропела Изабелль. - Бен?
Я не сразу поняла, что произошло - это было так стремительно, что я не сумела среагировать:
Бен – мужчина, к которому обратилась Изабелль, тот, что прижимал к горлу моей сестры нож, вскинул руку, и опустил ее. Брызнула кровь. Я, что есть силы, выпустила все патроны. Пуля попала ему в голову, ковер окрасился кровью. В комнате словно ранили дикого зверя – такой рев вырывался из моего горла.
- НЕТ! НЕТ! НЕТ! ТАБРЕТТ!
Было поздно. Пустые глаза сестры смотрели на меня, но в них уже не было никаких чувств, и эмоций.
- Нееееет! – Я бросилась к ней, тряся ее голову в руках, пачкая пальцы в крови.
Я с плачем, оттащила сестру от этих тварей, чьи лица превратились в кашу, и положила ее голову себе на колени:
- Прости… Табретт…. Это я виновата….
- Ты станешь делать то, что мы скажем, – прошептала Изабелль, наклоняясь надо мной. В ее голосе было лишь триумфальное удовлетворение: она добилась того, чего хотела, ей было плевать, что в этой комнате умерло три человека.
- Она твоя дочь… - прошептала я. Слезы скатывались по моим губам и подбородку.
- Она перестала быть моей дочерью, когда попыталась защитить тварь, что была внутри меня.
С моих губ сорвался всхлип, превратившийся в вой.
- Ты станешь тем, кем должна стать, Аура. Мы все будем делать то, что уготовила для нас судьба.
- Табретт… - шептала я, баюкая голову сестры на своих коленях. – Прости… я не хотела…. Я не знала…. Я так виновата перед тобой…я виновата…прости….
В мою голову полезли сразу сотни мыслей. Моя сестра умерла из-за меня… она мертва, ее больше нет. И все из-за меня. Потому, что я не была достаточно осторожной, потому, что я не узнала раньше, что это за место, потому, что я не была достаточно осведомленной.
- Прости… это моя вина…
Совсем скоро мою голову одолела сильная боль, от слез, и криков. Я не знала, сколько я сидела так, рядом с трупами своей сестры и этих существ, что убили ее. Разве люди способны на такое?
Я НЕНАВИЖУ ИХ!
Почему я не узнала раньше, кто я? Почему я не узнала до того, как найти Табретт? Я бы спрятала ее, чтобы никто не смог ее найти! Мама и папа помогли бы мне, и Кэмерон тоже помог!
Рэн все знал…
Я уставилась в пустоту. Мое горло пересохло, глаза жгло, но я не обращала на это внимания.
Рэн Экейн знал все с самого начала…
- Что бы ты не сделала, исход будет один Аура.
Я снова заревела.
Как он мог позволить этому случиться? Как он мог позволить моей сестре жить в этом доме?!
Я… теперь, я совсем одна…
- Табретт… - прошептала я, с трудом разлепив сухие губы. Горло перехватывало. – Эти люди убили тебя, чтобы доказать, что я чудовище… - Я подавилась новой порцией слез, и сглотнула. – Они хотят меня убить, и за их желания, тебе пришлось заплатить жизнью…
Мои шорты и футболка пропитались кровью, и казалось, что с моих рук тоже не отмыть кровь сестры – она останется там навсегда. Табретт пыталась меня защитить, и за это все вокруг ее возненавидели. На нее охотились, как на животное.
Она смогла меня защитить, а я не смогла отплатить ей тем же.
Почему я не выстрелила сразу же?
Эти мысли застали меня врасплох: я ощутила острою боль, от решительности убивать. И мне стало жаль себя, ведь еще вчера я была обычной девушкой, а уже сегодня, я убийца. Я виновата в смерти моей сестры.
Я закрыла глаза.
Что, если я могла бы все изменить?
Я испуганно вздрогнула, вскидывая пистолет, и направляя на дверь. В проеме стоял Рэн.
Его взгляд был пуст, и беспристрастен.
- Опусти, – сказал Рэн. Его голос был властным. Я боялась, что он обвинит меня. Я боялась, что он сейчас скажет, что Табретт умерла от того, что я была настолько глупа, что пришла в этот дом одна. Но Рэн молчал. Я опустила пистолет.
Парень подошел ко мне, опустился на корточки, и посмотрел на меня опустевшим взглядом:
- Прости, Аура, это я во всем виноват. Все, что случилось в этой комнате, это произошло по моей вине.
Его слова резали мне сердце, измельчая на кусочки. Я вновь разрыдалась, обнимая Табретт.
- Я не знала… а потом… и я выстрелила… убила всех этих людей….
- Отпусти Табретт, Аура, – попросил Рэн, поднимаясь на ноги. – Ты уже ничего не можешь сделать…
- Я не могу… если отпущу, она умрет… я не хочу…
- Аура, она уже мертва.
Глава 7
- Делаешь неправильный выбор, Аура? – Адам стоял, глядя на меня сверху вниз. Здесь были лишь мы вдвоем. Я все так же сидела на полу охотничьего домика, но моей сестры не было. Все куда-то исчезли.
- Уходи Адам, я ведь сказала, что я не стану делать то, о чем ты говоришь, – изможденно произнесла я, прерывисто вздыхая.
Адам присел рядом со мной на корточки. Его коричневые волосы взлохматились, придавая парню немного озорной вид, что, впрочем, уравновешивалось его серьезным, умным взглядом карих глаз.
- Считаешь, не станешь? – он заинтересовано смотрел на меня, словно он знал, о чем я думаю. Словно видел мое будущее, и знал, что мне предстоит совершить.
- Да. Я никогда не сделаю этого.
- Аура, эти люди способны на то, о чем ты даже не подозреваешь, – предупредил Адам. – Я даже не знаю, для чего тебе стараться спасти этот мир. Он прогнил насквозь. Почему же ты должна копаться в этом мусоре, пытаясь все исправить за этих ни на что не годных, слабых людей, которые сами угробили свою жизнь?
- Наверное, потому что я могу это сделать. – Внезапно я поняла, что Адаму нравится говорить со мной. Возможно, из-за того, что он так ужасно думает про людей, он чувствует себя одиноким? – Почему ты думаешь о людях так плохо?
Он болезненно улыбнулся, откидывая голову, и задумываясь над ответом. Я терпеливо ждала, рассматривая его лицо.
- Я еще никогда за всю свою жизнь не встречал человека, который был бы чист душой, - задумчиво произнес он. Его голос стал тихим, мягким. - Ты ведь знаешь, чем я занимаюсь. Мне ни с одной душой не требовалось беседы. Одно лишь слово, и они делают то, к чему я их подтолкнул. Чистого человека нельзя подтолкнуть к тому, чего в нем нет, понимаешь, Аура?
- Да.
- Ты первый человек, кто чист настолько, что мне стало любопытно, что именно тебя держит здесь... – Адам вдруг улыбнулся, и вокруг его глаз собрались морщинки. Он не был похож на демона, или Падшего. Он был красивым молодым человеком. Может быть это все спланировано, чтобы люди скорее доверяли такому как он? – Ты очень похожа на одного человека, которого я знал…
- Кто это был? – спросила я. Я никогда не спрашивала о его близких, потому что, когда я была маленькая, мы говорили только о сказках, а когда я стала старше, мы с ним развлекались тем, что строили планы, как отомстить Томми Майколсону, или размышляли над тем, действительно ли я сумасшедшая, или нет. Тогда я не думала об Адаме, как о человеке, потому что он был просто Адамом, воображаемым другом, который остался со мной даже после того, как я повзрослела.
- Это скучная история, которая займет чертовски много времени.
- У меня есть время, это ведь сон.
- Ты не хочешь просыпаться?
Я пожала плечами. Наверное, не хочу. Я не знаю. Мне просто хочется оставаться здесь, во сне.
Тут спокойно.
- Как ты стал таким? – спросила я.
- Ты действительно хочешь знать? – парень удивился, словно к нему никто никогда не проявлял интерес.
– Это случилось, потому что я слишком надеялся на людей, на Бога… на всех. А потом, я понял, что я не должен был так сильно стараться верить, что со мной когда-нибудь произойдет что-то хорошее. Этого не случается с такими, как я. – Адам улыбнулся, но это была фальшивая улыбка. – Что ж, - он встал. – Ты должна проснуться, Аура, если хочешь закончить начатое. А если тебе станет трудно, ты знаешь, где меня найти. Я буду всегда рядом с тобой, как часть тебя.
***
Когда я пришла в себя, утро уже наступило; вокруг – цветочные обои, дряхлая деревянная мебель, и затхлый запах. Я не дома. Я не та, что прежде. Я даже не та, что была вчера. Отныне я другая. Мое сознание опустело, я даже не могла позволить себе думать, что все происходящее – дурацкий сон, от которого можно избавиться проснувшись.
Я не хочу думать, что это сон, и я не хочу забывать то, что произошло, - это должно мне придать сил для дальнейшей борьбы: с этих пор, ни за что не позволю себе потерять людей, которые мне дороги.
Я встала в ванной у большого прямоугольного зеркала. В моих глазах – пустота. На лице – равнодушие. Я все еще одета во вчерашнюю одежду – все в крови. Это то, что осталось от моей сестры – кровавое пятно на груди.
Мое сердцебиение участилось, я зло сорвала с себя футболку, и бросила в мусорную корзину, но ощущение, что кровь Табретт впечаталась в мою кожу, соединилась с моей собственной кровью, не исчезло.
Я хочу вырвать из себя это мерзкое ощущение стыда и чувства вины.
Я вздрогнула всем телом, когда дверь открылась, и на пороге появился Рэн.
Наши взгляды встретились в зеркале.
- Что? – спросила я.
Рэн заговорил не сразу: несколько секунд он смотрел на кровавое пятно на моей груди, словно силился понять откуда оно там взялось, потом произнес, вновь встретившись со мной взглядом:
- Я собираюсь в церковь.
- Я теперь умру? – прямо спросила я, притворяясь смелой. В горле застрял комок.
- Нет, Аура, – сказал Рэн, делая шаг ко мне, но останавливаясь. – Я ведь обещал тебе, что не позволю тебе уйти.
Я попыталась сглотнуть, но не смогла.
Я не позволю тебе уйти.
Я бы хотела, чтобы у меня тоже была способность не позволять уйти из жизни тем людям, которые мне дороги. Эта мысль ударила мне в голову, вызывая шквал эмоций. Я резко обернулась к Рэну, и он сделал вид, что не видит, как предательски блестят у меня глаза.
- Я убила двух людей, – зачем-то сказала я. По этому поводу я не чувствую ничего. Это и облегчает, и пугает.
- Я знаю, – сказал Рэн бесцветным тоном. Я не могла определить, что он чувствует, потому что казалось, что он не чувствует ничего; он опустил взгляд на несколько секунд, потом, словно очнувшись, сказал: - Я собираюсь в церковь, чтобы поговорить со своим знакомым, и провести обряд очищения.
- Что сделать? – напряглась я. – Ты хочешь изгонять из меня демонов?
- Нет, в тебе нет демонов.
- Потому, что я сама демон.
- Аура, пожалуйста…
- Уходи. Я хочу, чтобы ты убрался, и оставил меня в покое.
- Что? – Рэн беспристрастно смотрел на меня. – Повтори.
Он слышал, что я сказала, поэтому я не собиралась повторять. Мне стыдно, что он видит меня такой. И мне стыдно, что я такая. Слабая, беспомощная, мерзкая.
- Я сказал, повтори.
- Ты думаешь, сможешь меня запугать? – Я рассмеялась, из глаз брызнули слезы. – После того, что я сделала, кажется, уже ничего не может быть хуже, я просто… - Я развела руками. Мне не хватало слов, нервы были на пределе.
- Почему ты так себя ведешь?
- ТЫ НЕ ЗНАЕШЬ? – требовательно спросила я, срываясь на крик. Вот она – первая слезинка, за которой последуют остальные.
- Ты винишь меня в том, что случилось с твоей сестрой.
- Она умерла, потому что вы не сказали раньше! – рявкнула я, ударяя Рэна в грудь. Он вздрогнул, но не отступил. – Если бы вы сказали, что она живет в доме этого человека, я бы забрала ее! Я бы спрятала ее! Она бы не умерла! НЕ ИЗ-ЗА МЕНЯ!
- Такова судьба, – сказал Рэн, хватая меня за руки, и вытягивая их по швам. – Это не то, что ты можешь изменить, Аура.
Я потрясенно смотрела на него, сквозь слезы:
- Ты знал, что это произойдет.
- Возможно.
- Почему ты сделал это с моей сестрой?! Разве ты не говорил, что ты пишешь судьбы?! Почему ты выбрал для нее эту судьбу?!
- Твоя сестра сама сделала выбор! – властно произнес Рэн. Мне казалось, он стал выше. Или это я съежилась, до крошечных размеров. Мне хотелось упасть на колени, и заплакать. Зарыдать навзрыд, причинить боль и себе, и окружающим. – Или может быть, ты сама чувствуешь вину, Аура?
- Заткнись!
- Ты не виновата, – сказал Рэн так, словно знал, о чем говорит.
- Виновата! Виновата, виновата, виновата! Это все я! Если бы не я, ничего этого не случилось бы, она не стала бы… Она просто умерла! Эти люди убили ее, чтобы показать мою суть. Они хотят сделать меня монстром, и поэтому используют ее! Сделай что-нибудь, Рэн! Сделай что-нибудь! Ты ведь можешь?!
- Аура, я не в праве вмешиваться в мир мертвых. Я влияю лишь на судьбы людей.
- А Лиам?! – Я лихорадочно схватила Рэна за запястье и стала трясти. – А Лиам может?! Он ведь может ее вернуть, верно?! Он ведь ангел Смерти!
- Лиам всего лишь проводник в мир иной, Аура. Он может сократить жизнь, но не вернуть.
- А Кэмерон?! – моя надежда пылала жаром в душе. – Он ведь дает жизнь…
- АУРА! – Рэн повысил голос, и я застыла, пораженная. Он отцепил мою руку от своего запястья, и убийственным тоном, продолжил: - То, что произошло, должно было случиться. Ты должна стать сильнее, чтобы предотвратить подобное в будущем. Табретт надеялась, что ты справишься со всем, и ты должна сделать это!
- Как я могу?! – вспылила я. – Как я могу сделать это, если из-за меня умирают люди?!
Рэн зло схватил меня за плечи, впервые выйдя из себя. Он жестким голосом произнес:
- Если ты сдашься, ты будешь виновна не только в их смерти. Весь мир умрет от твоих рук. – Он прищурился: - Хочешь, чтобы на твоих руках была кровь миллионов людей?
Несколько секунд мучительной тишины и вот, Рэн отпускает меня, и уходит, а я еще жду несколько секунд, и со страстным желанием спрятаться, забираюсь в душевую кабинку. Там я опустилась на колени, снова разрыдавшись.
Табретт пожертвовала своей жизнью для того, чтобы доказать тем людям…
Что же делать?
Что теперь будет с ее сыном, Аароном, он ведь…
Я медленно убрала руки от лица. Вода лилась мне на голову, затекая в глаза, и их нещадно жгло, но это была приятная боль. Я хотела, чтобы эта боль выжгла слезы.
Теперь я знала, как я должна поступить.
Это правильно. Это будет единственное правильное решение.
***
Три часа спустя Рэн вернулся в нашу комнату в мотеле, и едва он шагнул на порог, тут же замер. Его глаза метнулись к моей кровати, а затем ко мне. Затем вновь к кровати. Казалось, от изумления, он может выронить пакет, что держит в руке.
Я опустила взгляд. На моей кровати, сладко посапывал малыш Табретт, - ее сын, Аарон. Как только Рэн уехал в церковь, я сразу же вернулась в охотничий домик.
Однажды, Табретт рассказала мне забавную историю о том, как целый день не могла найти своего сына, когда они играли в прятки. Аарон выбрался из укрытия лишь тогда, когда проголодался, а до этого, он просто сидел в потаенной нише в погребе, и терпеливо ждал, когда недогадливая мама его найдет.
Вот что хотела сказать мне Табретт в день смерти, - что ее сын прячется в том погребе. Я забрала его сегодня сонного, уставшего и напуганного, потому что он не понимал, куда делась мама, и почему она так долго не приходит за ним. Я привезла его в мотель, и уложила спать.
- Что это? – спросил Рэн уставившись на меня, испуганными глазами.
- Это ребенок, – сказала я, пытаясь подавить усмешку, таким пораженным выглядел этот парень.
- Я вижу, что это ребенок. Чей это ребенок? – Рэн начал заводиться.
- Наш это ребенок. – Не удержалась съязвить я, и надо полагать, что Рэн поверил, судя потому, каким взглядом на меня посмотрел, и как вытаращил глаза. – Я шучу. Как мы могли бы родить ребенка?
На последнем слове я повысила голос, так сильно разозлил меня этот парень. Как он может на сына моей сестры говорить "что это" ?!
- Я понял, – неуверенно пробубнил он, выглядывая за дверь, проверяя никто ли, не следит за нами, и закрывая ее на все засовы. Я вскинула брови, потому что не было похоже, чтобы он что-либо понял.
- Это сын Табретт, Аарон. – Я с нежностью посмотрела на малыша. Он такой забавный, когда спит. И похож на мамочку. Я перевела взгляд на Рэна: - Как ты мог не знать, что у нее есть сын?!